CC BY
214
УДК 80
Самарин Дмитрий Александрович
Филиал Байкальского государственного университета Экономики и права, Якутск
dsamarin2011@yandex.ru
В.А. БОГОРОДИЦКИЙ О ЛИНГВИСТИКЕ И НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОМ ПРОГРЕССЕ
В статье показаны эволюционные взгляды В.А. Богородицкого на развитие языка, культуры и науки. Идеи русского учёного представлены в сравнении с суждениями отечественных и зарубежных лингвистов. Несомненное достоинство концепции В.А. Богородицкого — определение им уровня активности говорящего и слушающего в процессе речи. Определена роль историзма в глоттогенетической теории В.А. Богородицкого.
Ключевые слова: речь, язык, говорящий, слушающий, компаративистика, прогресс, историзм, мысль, словообразование, понятие.
Формирование человеческой речи непосредственно связано с созданием и развитием культуры. Ещё Ф. Энгельс говорил о появлении человека из обезьяны благодаря созданию и совершенствованию орудий труда. А при их наличии люди смогли создавать продукты материальной культуры - жилища, одежду, пищу, другие орудия. Пропорциональный рост индивидуального опыта и потребностей привёл к созданию духовной культуры - религии, науки, искусства, нравственных отношений и политики.
Изучением речи и её влиянием на развитие науки интенсивно занимались российские учёные-языковеды. Ф.М. Березин в «Истории русского языкознания» совершенно справедливо писал: «Прогрессивные тенденции русской философии отразились на философском осмыслении выдающимися русскими языковедами конца XIX в. сущности и задач языкознания, постановке ряда лингвистических проблем и предопределили в ряде случаев материалистическое их решение» [1, с. 123].
Творческую, эволюционную роль языка подробно рассматривал известный казанский лингвист В.А. Богородицкий (1857-1941). В процессе создания речи или в разговоре принимают участие две стороны: говорящий и слушающий. В этом проявляется их активная деятельность, на что указывал исследователь: «Так как, далее, словесное творчество говорящего, воплощая в слове новые комбинации идей, всё-таки оставляет многое не высказанным, то творчество слушающего должно дополнять эти пробелы, а это легко ведёт к частичному непониманию, тем более что представления и понятия каждого складываются своим путём и потому не могут быть у разных лиц вполне тождественными» [2, с. 4].
Деятельность участников разговора В.В. Виноградов и В.Г. Костомаров оценивали как разные по уровню активности явления. Несходство говорящего и слушающего в оценке вариантов связано с тем, что слушающий более пассивен (его роль сводится к восприятию речи, могущей не соответствовать его ожиданиям). В статье «Теория советского языкознания и практика обучения русскому языку иностранцев» авторы указывали: «Понимание обеспечи-
вается в такой ситуации тем, что и говорящий, и слушающий базируются на системе норм, а у слушающего подразумевается знание не только норм, свойственных его собственной речи, но и всего фактического употребления с его вариантностью (более широкой, чем литературная стилистико-функциональная и собственно языковая вариантность), «неправильностями и ошибками»» [4, с. 13].
С учётом этих мнений не вызывает сомнения то, что процесс речи представляет собой творческое явление. В своих «Лекциях по общему языковедению» В.А. Богородицкий отмечал, что и у детей, приобретающих речь, он не является простым усвоением материала, поскольку дети, усваивая одни слова, пробуют образовывать по ним новые. Поскольку словесное творчество говорящего оставляет многое невысказанным, эта недосказанность восполняется деятельностью слушающего.
Ещё в работе «Опыт анализа мексиканского языка» немецкий лингвист и философ Вильгельм фон Гумбольдт (1767-1835) утверждал, что каждый отдельный язык представляет человеческий дух, но ввиду его принадлежности определённой нации и обладания определённым характером этот дух представлен лишь односторонне. Для выяснения языковой творческой роли в обществе Вильгельм фон Гумбольдт считал необходимым провести не просто взаимное сопоставление нескольких языков, но и, по возможности, охватить все известные языки. Учёный писал: «Лишь тогда в нашем распоряжении будут все данные, которые следует передать истории философии для того, чтобы проверить её наблюдения над духовным прогрессом человечества, или для того, чтобы они послужили опорой и базой этих наблюдений» [5, с. 364]. Подобно Вильгельму фон Гумбольдту, В.А. Богородицкий придавал сопоставлению языков большое значение.
Особый вклад в компаративистику внесли следующие труды В.А. Богородицкого: «Курс сравнительной грамматики индоевропейских языков», «О преподавании русской грамматики в татарской школе», «Этюды по татарскому и тюркскому языкознанию». В методике обучения русскому языку как иностранному широко применяется разработан-
© Самарин Д.А., 2013
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2013
159
ная русским языковедом система обучения русской фонетике, строящаяся на данных сопоставительного анализа звуковой системы русского и татарского языков, полученного вследствие экспериментальных исследований.
Взгляды В.А. Богородицкого на соразмерность прогресса языка и общества продолжают идеи Вильгельма фон Гумбольдта, изложенные в труде «Характер языка и характер народа». Немецкий лингвист заявлял: «В области самого мышления действие языка исключает всякую остановку в каком-либо достигнутом пункте» [6, с. 375]. Он считал нахождение истины и определение законов развития свободными от языка, который и побуждает людей к развитию внутренних сил. В книге «Humboldt, Worldview and Language» Дж.У Андерхилл подчёркивал: «Язык может рассматриваться как форма проекта, который движется в пределах своих личных эмоциональных, умственных и духовных потребностей к большему улучшению в своей форме выражения» [11, p. 84].
Идеи Вильгельма фон Гумбольдта и В.А. Богородицкого соотносятся с мыслями А.М. Пешковс-кого (1878-1933), различавшего в лингвистике субъективную и объективную стороны. Этот исследователь языка считал правомерным включать языкознание в круг не гуманитарных, а естественных наук. Гуманитарным наукам он придавал черты индивидуального, личного субъективизма. Учёный полагал, что ни одной гуманитарной науке, кроме, возможно, психологии, не обойтись без понятия прогресса не только в эволюционном, но и в культурно-историческом и этическом значении. В статье «Объективная и нормативная точка зрения на язык» он указывал: «Понятие языкового прогресса в нём целиком заменяется понятием языковой эволюции. Если в начальном периоде нашей науки и были оживлённые споры о преимуществах тех или иных языков или групп языков друг перед другом (например, синтетических перед аналитическими), то в настоящее время эти споры приумолкли» [8, с. 232]. Признание совершенства в языке он связывал с выражением в нём национального духа.
Историзм в языке заставляет видеть его в движении. Другой выдающийся русский лингвист, И.И. Мещанинов (1883-1967), во введении к работе «Общее языкознание. К проблеме стадиальности в развитии строя предложения» напоминал: «Это движение устанавливалось ещё Гумбольдтом, по словам которого язык есть не дело (epyov), не мёртвое произведение, а деятельность (evepyeia )» [7, с. 27].
Несомненно, что прогресс языка тесно связан с историзмом, с прогрессом цивилизации, поскольку появление у людей новых идей и понятий непременно сопровождается появлением новых слов и выражений. Совершенно неслучайно, поэтому, В.А. Богородицкий назвал язык летописью пере-
житой культурной и социальной истории народа. Следствием такой традиции объясняется любовь каждого народа к своему языку; формирование и изложение мыслей у каждого человека легче и лучше происходит на языке, привычном ему с детства. В связи с такой культурообразующей ролью языка В.А. Богородицкий справедливо утверждал: «Поэтому-то угнетение языка народности было бы не только тем несправедливым и жестоким запретом на свободу слова, который столь художественно представлен гр. А. Толстым в его поэме “Иоанн Дамаскин”, но сопровождалось бы ущербом и вообще для человеческой культуры» [2, с. 6].
Различие языков и менталитетов русский учёный аргументировал несовпадением образования и значения сходных слов-понятий в разных языках. Например, русское слово «причина» и немецкое слово «игеаЛе» не идентичны, а представляют определённые различия по своему смысловому оттенку (в немецком языке есть ещё в синонимичные слова Grund и Ап1аВ). Отсюда следует, что различие языков обусловливает различные способы выражения одного значения, что говорит в пользу плюралистического подхода для более полного достижения истины.
По выражению датского лингвиста О. Есперсена (1860-1943), языки имеют тенденцию к прогрессу не только с учётом развития их словаря. В связи с этим учёный утверждал: «Эволюция языка показывает прогрессивную тенденцию от неразделимых нерегулярных скоплений к свободно и регулярно соединяющимся коротким элементам» [10, р. 127].
И действительно, любой язык одновременно не только служит для выражения мыслей, но и сам во многом является орудием мысли. Слова существуют в языке в виде объективных символов, содействующих переходу представлений людей с одного уровня на другой, или от неясных и плохо различимых представлений - к более устойчивым, зафиксированным в словах понятиям, посредством которых проясняется мышление и осуществляется полноценная коммуникация. При этом роль языка выходит за эти пределы, служа мерилом эффективности классифицирующей деятельности сознания. В качестве примеров В.А. Богородицкий взял роль суффиксов по отношению к языковому мышлению. Явления и предметы мира в уме группируются в группы, фиксирующиеся в языке при помощи суффиксов; суффикс -телъ обозначает различных деятелей, -ние или -тие - действия, особые суффиксы есть у частных групп (-ика или -ника у ягод).
Производство имён существительных от других слов посредством суффиксов В.А. Богородицкий рассмотрел в «Общем курсе русской грамматики». Он указывал: «Очевидно, мы имеем здесь дело уже с образованиями позднейших эпох сравнительно с прежде рассмотренными, при чём необходимо иметь в виду, что более обширные суффиксальные
160
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2013
наращения относятся к позднейшему времени по сравнению с соответствующими менее обширными» [3, с. 203]. Значительный рост суффиксального словообразования учёный прямо связывал с прогрессом в умственной жизни народа. При этом всё многообразие развивающихся оттенков суффиксов не поддаётся заключению в определённые жёсткие схемы.
Суффиксальное словообразование связано с созданием принципиально новых слов. Словообразовательные суффиксы имён существительных Л.В. Щерба считал формальными чертами данной категории. В статье «Общеобразовательное значение иностранных языков и место их в системе школьных предметов» Л.В. Щерба поставил перед собой цель сравнить дидактические функции разных учебных предметов. Физике и химии он придавал две следующие общеобразовательные задачи: «а) приучать ставить вопрос “почему” по отношению к миру физическому и находить на него ответ; б) показать эксперименты как одну из основ научного познания и всякого прогресса вообще» [9, с. 361]. А вторая задача непосредственно соотносится с идеей эксперимента в языкознании. Наблюдения В.А. Богородицкого и Л.В. Щербы над суффиксальным словообразованием свидетельствуют о росте роли метода эксперимента в языкознании.
Основные направления исследований В.А. Богородицким взаимовлияния языка и научно-технического прогресса отличаются тем, что учёный обращал внимание на участие в процессе разговора двух сторон: говорящего и слушающего, деятельность которых отличается различным уровнем активности. Исследования В.А. Богородицким творческой роли языка в обществе соотносятся с идеями Вильгельма фон Гумбольдта об энергетическом, активном характере языка. Прогресс языка в понимании В.А. Богородицкого непосредственно связан с историческим развитием и ментальными различиями. Кроме этого, исследователь придавал большое значение эксперименту в лингвистике.
Соответственно, элементы языка воплощают успехи познающей мысли, в свою очередь, пред-
ставляя собой отправной пункт для дальнейшего развития. Изменения языка во времени и пространстве, по убеждению В.А. Богородицкого, также являются факторами их духовного роста, а отсюда -условием развития любой науки.
Библиографический список
1. Березин Ф.М. История русского языкознания. - М.: Высшая школа, 1979. - 223 с.
2. Богородицкий В.А. Лекции по общему языковедению. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. - 312 с.
3. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики: (Из университетских чтений). - М.: Еди-ториал УРСС, 2011. - 576 с.
4. Виноградов В.В., Костомаров В.Г. Теория советского языкознания и практика обучения русскому языку иностранцев // Вопросы языкознания. - 1967. - № 2. - С. 3-17.
5. Гумбольдт В. Опыт анализа мексиканского языка // Язык и философия культуры. - М.: Прогресс, 1985. - С. 360-369.
6. Гумбольдт В. Характер языка и характер народа // Язык и философия культуры. - М.: Прогресс, 1985. - С. 370-381.
7. Мещанинов И.И. Общее языкознание. К проблеме стадиальности в развитии строя предложения // Проблемы развития языка. - Л.: Наука, 1975. - С. 11-272.
8. Пешковский А.М. Объективная и нормативная точки зрения на язык // История языкознания XIX и XX вв. в очерках и извлечениях. Часть II. -М.: М-во просвещ РСФСР, 1960. - С. 231-242.
9. Щерба Л.В. Общеобразовательное значение иностранных языков и место их в системе школьных предметов // Языковая система и речевая деятельность / под редакцией Л.Р. Зиндера и М.И. Ма-тусевич. - М.: ЛКИ, 2008. - С. 344-366.
10. Jespersen O. Progress in language. - London: Swan Sonnenschein & Co., 1894. - 370 p.
11. Underhill J.W. Humboldt, Worldview and Language. - Edinburgh: Edinburgh University Press, 2009. - 161 p.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 3, 2013
161
