CC BY
410
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 1 (14). С. 59-63.
© В.В. Кальницкий, 2008 УДК 343.1
УВЕДОМЛЕНИЕ О ПОДОЗРЕНИИ В СОВЕРШЕНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: ПРАВОВАЯ СУЩНОСТЬ И ПОРЯДОК ПРИМЕНЕНИЯ
В.В. КАЛЬНИЦКИЙ
Статья посвящена детальному анализу нормы, регламентирующей содержание и порядок принятия принципиально нового решения о подозрении в совершении преступления (ст. 2231).
1. Среди многочисленных новелл, включенных в УПК РФ июньскими законами 2007 г., особое внимание привлекает ст. 2231, регламентирующая содержание и порядок принятия такого принципиально нового решения, как уведомление лица о подозрении в совершении преступления. Насколько известно, в юридической литературе аргументированных предложений о дополнении порядка производства дознания уведомлением о подозрении не было [1]. Возникает ощущение спонтанности законотворчества в рассматриваемой части, что объективно повлекло его критический анализ в настоящих тезисах.
2. Сначала о сущности. Согласно ст. 2231 УПК РФ, дознаватель составляет письменное уведомление о подозрении в совершении преступления в случаях, если: а) уголовное дело возбуждено по факту совершения преступления; б) в ходе дознания получены достаточные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления. Эта норма, в сочетании с п. 4 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, в котором уведомление о подозрении в совершении преступления названо самостоятельным (наряду с другими) основанием считать лицо подозреваемым, позволяет полагать, что уведомление есть не что иное, как способ постановки лица в процессуальное положение подозреваемого. Возьмем это предположение за основу и порассуждаем.
Во-первых, обращает на себя внимание неоднородность первых трех способов привлечения лица в качестве подозреваемого (п. 1-3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ). При возбуждении уголовного дела в отношении конкрет-
ного субъекта и применении к нему меры принуждения имеет место не прямое, а косвенное утверждение о его причастности к совершению преступления. Уточним: постановка лица в статус подозреваемого не является непосредственной целью решений, указанных в п. 1-3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ. В результате развития учения о подозреваемом юристы пришли к пониманию (это закрепил законодатель), что в тех случаях, когда лицо подвержено мере принуждения или из акта возбуждения уголовного дела с очевидностью вытекает причастность к преступлению конкретного лица, данное лицо (как следствие принятого решения) надлежит наделить определенной совокупностью прав, позволяющих защищаться от пока ещё четко не сформулированного, но «просматривающегося» подозрения. Таким образом, статус подозреваемого вторичен, производен от основного решения. Это мы называем не прямой, а косвенной постановкой в положение подозреваемого. На данном фоне, конечно же, уведомление о подозрении в совершении преступления «выпадает» из общего ряда: уведомление не имеет каких-либо иных целей, кроме как придать лицу формальный статус путём непосредственного сообщения о подозрении.
Во-вторых (этот аргумент связан с первым, но всё же имеет самостоятельное значение), закон говорит о достаточных данных как основании подозревать лицо в совершении преступления. Сопоставим эту формулировку с «достаточными доказательствами» для привлечения в качестве обвиняемого и
убедимся, что основания для уведомления о подозрении в совершении преступления и предъявления обвинения схожи. Различается только степень достоверности используемых сведений (здесь «данные», там - «доказательства»). Исходя из этого, ещё раз подчеркнем, что п. 4 ч. 1 ст. 46 УПК РФ нетипичен для традиционной постановки субъекта в положение подозреваемого. Если п. 1-3 - это те правовые ситуации, которые косвенно влекут придание лицу статуса подозреваемого, то п. 4 - прямое начало уголовного преследования, более тяготеющее к привлечению в качестве обвиняемого.
3. Теперь о порядке уведомления о подозрении в совершении преступления, анализ которого дополнительно подтверждает вышеизложенные рассуждения о сущности данного решения.
3.1. Дознаватель составляет письменное уведомление о подозрении. Заметим: не принимает решение о начале уголовного преследования по подозрению, основываясь на фактических данных, а - составляет (акцент на внешней стороне деятельности). Выявленной нами сущности уведомления более соответствовала бы форма постановления, состоящего из трех частей. Регламентированное ч. 2, 3 и 4 ст. 2231 УПК РФ содержание уведомления о подозрении убеждает в этом: обозначенные в законе сведения идентичны информации, отражаемой в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, и оформлять их нужно аналогичным образом. Законодатель не решился назвать уведомление о подозрении решением о начале уголовного преследования и определить форму документа в виде постановления, чем дезавуировал подлинное содержание документа [2]. Бланк уведомления о подозрении в совершении преступления, разработанный в подразделениях дознания УВД по Омской области, не имеет формы постановления, хотя логика подсказала его составителям ре-дакционно (абзацами) выделить в нем вводную, установочную и резолютивные части.
3.2. Подготовив уведомление, дознаватель вручает его копию подозреваемому и разъясняет права, о чем составляется протокол. Возникает вопрос: почему не идет речь о
разъяснении сути подозрения? Первое право подозреваемого по порядку их изложения в законе и важнейшее по значимости - знать, в чем он подозревается. Сущность подозрения должна быть на доступном уровне разъяснена. Даже при задержании или избрании меры пресечения по сложившейся практике до лица доходчиво доводят, какие деяния ему инкриминируются. Бланк протокола допроса подозреваемого [3] содержит графу, в которой фиксируется, что подозреваемому объявлено, в чем он подозревается. На необходимость такого объявления с изложением обстоятельств преступления закон должен сделать акцент.
Не совсем ясна роль протокола, составляемого при вручении копии уведомления. Полагаем, что это лишний документ. Все фиксируемые в нём сведения вполне укладываются в более функциональный протокол допроса. Права подозреваемого могут содержаться и в бланке уведомления.
3.3. В течение 3 суток с момента вручения лицу уведомления о подозрении дознаватель должен допросить подозреваемого по существу подозрения. Установленный законом срок допроса не имеет аналогов. Во всех других сходных ситуациях (допрос привлеченного в качестве обвиняемого, задержанного) речь идет о немедленном допросе (ч. 1 ст. 173 УПК РФ) или не позднее 24 часов с момента фактического задержания (ч. 2 ст. 46 УПК РФ). Срок допроса подозреваемых, постановленных в этот статус посредством применения меры пресечения, не связанной с заключением под стражу, де-факто также ориентирован на меньший (чем 3 суток) период. Подозреваемый вправе давать показания по поводу имеющегося в отношении него подозрения (п. 2 ч. 4 ст. 46 УПК РФ). Праву подозреваемого должна корреспондировать обязанность дознавателя допросить его. Нет никаких препятствий не делать это немедленно или в течение суток. Трехсуточный срок позволит (при отсутствии доброй воли) на законном основании отказывать в допросе уведомленного о подозрении тотчас после вручения уведомления.
3.4. Согласно п. 4 ч. 2 ст. 2231 УПК РФ, в уведомлении о подозрении наряду с други-
ми сведениями должно содержаться описание преступления с указанием места, времени его совершения, а также других обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с п. 1 и 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ. При сравнении данной нормы с ч. 2 ст. 171 УПК РФ обнаруживается высокая степень их схожести, что вполне объяснимо и правильно по существу. Одинаковые по своей юридической природе решения не могут не иметь тождественного содержания. Вместе с тем, одно принципиальное отличие имеет место. При предъявлении обвинения излагаются обстоятельства, предусмотренные п. 1-4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, т. е., включая пункты 2 и 3, содержащие субъективную сторону деяния и сведения о личности, в то время как при уведомлении о подозрении акцент на них делать необязательно. С таким регулированием вряд ли можно согласиться. Отказ от изложения формы вины и мотивов преступления чреват фактическими ошибками при оценке содеянного подозреваемым. Остается рассчитывать, что правоприменительная практика «внесет коррективы» в законодательные требования к содержанию уведомления и станет включать в него необходимые фактические сведения [4].
3.5. Не решен в законе вопрос об изменении уведомления о подозрении. Точнее, по умолчанию он решен: изменение и дополнение уведомления о подозрении не предусмотрены. Как к этому отнестись? Если рассматривать этот документ в качестве способа постановки лица в процессуальное положение, то действительно корректировка вроде бы неуместна: уведомление выполнило свою роль, и для дальнейшего расследования его содержание не имеет никакого значения. Обвинительный тезис в итоговом акте будет абсолютно не связанным с фактическим и юридическим описанием содеянного в уведомлении. При сохранении неизменным общего направления уголовного преследования подозреваемого изменение уведомления может быть и не потребуется. Но при выявлении новых составов преступлений просто напрашивается уточнение первоначального документа. Если же подходить к уведомлению как к форме начала уголовного пресле-
дования, аналогом которой является предъявление обвинения, то изменение его должно быть предусмотрено. Иначе чем объяснить, что при наличии данных, дающих основание подозревать лицо в совершении нескольких преступлений, предусмотренных разными пунктами, частями, статьями Уголовного кодекса РФ, в уведомлении о подозрении в совершении преступления должно быть указано, в совершении каких деяний данное лицо подозревается по каждой из этих норм уголовного закона (ч. 3 ст. 2231 УПК РФ). Слишком велик разрыв между тщательностью (даже скрупулезностью) составления первичного документа и пренебрежением к тем возможным изменениям, которые меняют фактическое направление преследования. Основанием для изменения содержания уведомления будут не любые дополнительно выявившиеся или уточненные обстоятельства, а более «крупные» причины, сравнимые, например, с вменением дополнительного преступления и т. д.
Выступая за корректировку уведомления о подозрении в совершении преступления, мы исходим из понимания этого решения как начального момента уголовного преследования по подозрению. При таком истолковании изменение уведомления необходимо.
3.6. Из закона однозначно вытекает, что в тех ситуациях, когда лицо поставлено в процессуальное положение подозреваемого иными предусмотренными способами (возбуждено уголовное дело, избрана мера пресечения, применено задержание), то уведомление о подозрении в совершении преступления не составляется. Можно предположить, что уведомляться в порядке ст. 2231 УПК РФ будет небольшое число лиц. Этот способ не будет иметь большой статистики [5]. Об этом следует сожалеть, поскольку он самый совершенный из них. Вернее не «из них». Уведомление о совершении преступления (при известном «правлении» закона) -прекрасная процессуальная форма обеспечения прав преследуемых лиц знать, в чём существо притязаний к ним, давать по этому поводу показания и защищаться иными предусмотренными возможностями. Как поло-
жительный опыт можно распространить практику, когда уведомление о подозрении в совершении преступления станет вручаться всем подозреваемым перед их допросом. Информация о подозрении, получаемая при возбуждении уголовного дела или задержании, отличается неполнотой и быстро устаревает. Скудность этих сведений вполне преодолима своевременным уведомлением о подозрении.
3.7. Интересная для осмысления ситуация возникает при заключении под стражу лица, ранее уведомленного о подозрении в совершении преступления. Законодатель, значительно реформировав дознание, сохранил правило о предъявлении такому лицу, если не удается закончить расследование, обвинения в десятисуточный срок (ч. 2 и 3 ст. 224 УПК РФ). Эта норма умаляет роль обоснованного и надлежащим образом вынесенного уведомления о подозрении. Его потенциал достаточен, чтобы обеспечить права арестованного. Могут возразить, что автор тезисов оценивает потенциал уведомления с учетом своего видения его сущности, не совпадающего с буквальным смыслом закона. Такой довод следует признать. Но справедливо и то, что при сохранении предъявления обвинения современное дознание теряет последние специфические черты, отличающие его от предварительного следствия. Обращаясь к законодателю, хотелось бы предложить рассматривать обоснованное и мотивированное уведомление о подозрении достаточным условием для содержания лица под стражей. Современное регулирование производства дознания при избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу (особенно с учетом дополнения ст. 224 УПК РФ частью четвертой) чрезмерно утяжелено и нуждается в корректировании.
4. В появлении нормы об уведомлении о подозрении в совершении преступления (ст. 2231 УПК РФ), несмотря на всё её несовершенство, мы склонны видеть хороший знак. К такому выводу нас подвело исследование института привлечения в качестве обвиняемого в современном состязательном и охранительном уголовном судопроизводстве. Традиционное предъявление обвинения в
ряде аспектов рассогласовано с общим контекстом уголовного процесса. Имеется рациональное зерно в суждениях о реформировании привлечения в качестве обвиняемого, придании ему не столь жесткого значения в досудебном и судебном производстве. Одним из вариантов могло быть введение нового для органов расследования решения об уведомлении о подозрении, по своей сущности подобного предъявлению обвинения [6]. Можно рассчитывать, что эволюция современного уведомления о подозрении в совершении преступления приведет к его распространению на предварительное следствие и сделает обязательным решением по каждому уголовному делу.
1. Об уведомлении в совершении преступления как альтернативе современному привлечению в качестве обвиняемого речь в печати идёт. Но имеется в виду совершенно иная юридическая сущность, нежели та, которая придана уведомлению в новом законе. См., например: Гаврилов Б.Я. Совершенствование досудебного производства в свете реализации основных положений УПК РФ // Уголовный процесс. - 2005. - № 1. - С. 20; Колоколов Н.А. Обвинение и защита в российском уголовном процессе: баланс интересов - иллюзия или реальность // Уголовное судопроизводство. -2006. - № 1. - С. 4.
2. Журналистское, т. е. непрофессиональное, восприятие закона не показательно. Тем не менее сошлёмся на газетный текст в подтверждение того, что неюристами новая норма об уведомлении в силу некорректного описания в законе воспринимается искаженно. «"Уважаемый гражданин! Милиция сообщает Вам, что вы подозреваетесь в совершении преступления...". Примерно так, -пишет корреспондент официального печатного органа, - должны выглядеть теперь официальные бумаги, присылаемые гражданам на дом из органов внутренних дел». В единстве с подзаголовком статьи (по новому закону милиция должна заранее уведомить гражданина, что он «под колпаком») приведённая цитата показывает, что уведомление о подозрении отождествляется с напоминанием или предостережением о недопустимости нарушения закона, имеющим профилактический характер. См.: Козлова Н. Позвольте Вас заподозрить // Рос. газета. - 2007. - 19 июля. Кстати, в рубрике «Мнение», сопровождающей статью, адвокат А. Князев дает следующий комментарий. «Скорее всего, будет утвержден некий образец бланка, аналогичный
тому, как существует бланк постановления о привлечении в качестве подозреваемого или обвиняемого. Это будет как бы промежуточная бумага между проверкой органами дознания и постановлением о возбуждении уголовного дела». Легко видеть, что юрист либо был неправильно информирован, либо смысл закона непонятен и специалисту.
3. Формально бланки отменены, но это существа не меняет. Подозрение разъяснялось во все времена: так было и так будет. К тому же мы прогнозируем, что в скором времени часть шестая УПК РФ будет восстановлена. Отмена бланков (на наш взгляд, временная) вызвана технической сложностью корректировки большого объёма документов, связанной с изменением полномочий руководителя следственного органа и прокурора.
4. Нельзя согласиться с редакцией приведенного ниже фрагмента уведомления. «18 июня 2007 г. было возбуждено уголовное дело № 123456 по ч. 1 ст. 158 УК РФ по факту того, что 9 июня 2007 г. в период времени с 12.00 ч. до 13.00 ч. неизвестное лицо, находясь в комнате 87 д. 31а по ул. Нефтезаводская г. Омска, тайно похитило сотовый телефон «Самсунг Х 210», принадлежащий
гр. Зайцевой С.А., причинив последней материальный ущерб на сумму 3580 руб. В ходе предварительного расследования было установлено, что данное преступление совершил Бесфамильный Егор Егорович 20.03.1982 г.р., прож.: г. Омск, ул. Дальняя, 175-5». Очевидно, что здесь подозреваемому ничего не вменено. Совершенно не описаны его действия, тем более субъективная сторона. С другой стороны, сложно упрекнуть дознавателя в отступлении от требований закона, поскольку таковые чётко не выражены.
5. Рады ошибиться в своём предположении, но за первые три месяца в достаточно крупных окружных управлениях внутренних дел г. Омска лишь единицы дознавателей подтвердили единичные же случаи применения по расследуемым ими делам норму ст. 2231 УПК РФ.
6. Подробнее рассмотрение идеи замены постановления о привлечении в качестве обвиняемого на уведомление о совершении преступления см.: Ефремова Н.П., Кальницкий В.В. Привлечение в качестве обвиняемого: учебно-практическое пособие. - Омск: Омская академия МВД России, 2007. - С. 320, 99-101.
