CC BY
47
утверждение обвинительного акта
(обвинительного постановления) начальником органа дознания как отражение процессуального положения дознавателя
approval of the bill of indictment by the head of the body of enquiry as a reflection of the procedural position of the inquirer
УДК 343.12:343.13
М.В. БЕЛОВ,
адъюнкт
(Академия управления МВД России, Россия, Москва) mvbelow@yandex.ru
MAXIM V. BELOV,
Postgraduate (Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia, Moscow, Russia)
Аннотация: в статье анализируется смысл и значение утверждения начальником органа дознания обвинительного акта (обвинительного постановления). Исследуются функции ведомственного контроля начальника органа дознания. Делается вывод, что при производстве дознания в общем порядке и дознания в сокращенной форме утверждение итогового процессуального документа несет разную процессуальную нагрузку. Доказывается, что дознаватель - субъект, полномочный самостоятельно принимать процессуальные решения, в связи с чем не требуется утверждение его решения о постановке лица в положение обвиняемого. Доказывается необходимость расширения процессуальной самостоятельности дознавателя на этапе окончания дознания (перед направлением уголовного дела прокурору для утверждения обвинительного акта (обвинительного постановления)). Утверждение обвинительного акта (обвинительного постановления) как итогового документа начальником органа дознания, в том числе заместителями начальника полиции, также не корреспондирует с процессуальным статусом дознавателя. Доказывается, что процессуальный контроль начальника органа дознания на этапе окончания дознания до настоящего времени не эффективен в части реализации полномочий, предусмотренных п. 9 ч. 1 ст. 402 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Формулируются предложения по совершенствованию законодательства.
Ключевые слова: дознаватель, начальник органа дознания, дознание, обвинительный акт, обвинительное постановление.
Для цитирования: Белов М.В. Утверждение обвинительного акта (обвинительного постановления) начальником органа дознания как отражение процессуального положения дознавателя // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. - 2022. - № 3. - С. 94-100.
Abstract: the article analyzes the meaning and significance of the approval by the head of the body of inquiry of the indictment (indictment). The functions of departmental control of the head of the body of inquiry are investigated. It is concluded that when conducting an inquiry in the general procedure and an inquiry in an abbreviated form, the approval of the final procedural document carries a different procedural burden. It is proved that the inquirer is a subject authorized to make procedural decisions independently, in connection with which approval of his decision on placing a person in the position of the accused is not required. The necessity of expanding the procedural independence of the inquirer at the stage of the end of the inquiry (before sending the criminal case to the prosecutor for approval of the indictment (indictment) is proved. Approval of the indictment (indictment) as a final document, the head of the body of inquiry, including the deputy chief of police, also does not correspond with the procedural status of the inquirer. It is proved that the procedural control of the head of the body of inquiry at the stage of the end of the inquiry is still not effective in terms of the implementation of
the powers provided for in paragraph 9 of Part 1 of Article 40.2 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation (hereinafter referred to as the CPC). Proposals for improving legislation are formulated.
Keywords: inquirer, head of enquiry body, enquiry, bill of indictment, indictment decision.
For citation: Belov M.V. Approval of the bill of indictment by the head of the body of enquiry as a reflection of the procedural position of the inquirer // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. - 2022. - № 3. - P. 94-100.
Дознание как форма предварительного расследования продолжает оставаться предметом научных дискуссий. Новый импульс им придан решением законодателя предусмотреть два вида дознания: в общем порядке и в сокращенной форме [1, с. 178; 2, с. 59; 3, с. 6].
Дознание в общем порядке по основным своим характеристикам приблизилось к предварительному следствию и ускоренным производством практически не является. Дознание в сокращенной форме, введенное в 2013 г., которое должно было нести основную нагрузку по ускорению досудебного производства, до настоящего времени предполагаемых масштабов не достигло. По данным статистики (форма 1-Е) и информации Управления организации дознания ГУ МВД России по г. Москве, в 2021 году в данной форме окончено только 25,47% уголовных дел от общего числа оконченных органами дознания, в 2020 г. - 24,92%, в 2019 г. - 23,1%.
Дознание в общем порядке остается преобладающей формой дознания. Причины ограниченных объемов дознания в сокращенной форме различны. Одной из основных является процессуальная форма такого вида дознания, характеризующаяся существенным снижением уровня процессуальных гарантий как достоверности результата, так и прав и законных интересов человека.
Осторожность применения порядка, предусмотренного для дознания в сокращенной форме, объяснима и на фоне неизжитых нарушений в деятельности должностных лиц органов дознания. Так, удельный вес уголовных дел, расследованных в форме дознания территориальными органами МВД России в г. Москве и возвращенных прокурором для производства дополнительного дознания, в 2021 г. составил 4,8% (в 2020 г. - 5,9%, в 2019 г. - 7,6%), а возвращенных для пересоставления обвинительного акта в 2021 г. - 1,3% (в 2020 г. - 2,2%, в 2019 г. - 3,3%).
К сожалению, процессуальный контроль начальника органа дознания на этапе окончания дознания до настоящего времени эффективным
назвать нельзя. Изучение практики1 свидетельствует о том, что начальники органа дознания не пользуются полномочием, предусмотренным п. 9 ч. 1 ст. 402 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации2, и не возвращают дознавателям уголовные дела для производства дополнительного дознания, пересоставления обвинительного акта или обвинительного постановления. В результате процессуальные нарушения выявляются прокурором или судом.
Причина неэффективного использования начальником органа дознания предоставленных ему законодателем процессуальных возможностей кроется в том, что фактически им не проверяются уголовные дела, оконченные производством дознавателями, функция утверждения обвинительного акта (постановления) подразумевает исключительно «разрешение» для направления уголовного дела прокурору для принятия процессуального решения, предусмотренного ст. 226, 2268 УПК РФ.
В ст. 402 УПК РФ, раскрывающей полномочия начальника органа дознания, прописано, что в органах внутренних дел Российской Федерации его полномочия осуществляют также заместители начальника полиции. К данной категории руководителей в территориальных органах внутренних дел на районном уровне3 относятся заместитель начальника полиции по охране общественного порядка и заместитель начальника полиции по оперативной работе. Указанные должностные лица в большинстве случаев фактически к работе дознания имеют косвенное отношение. Они не изучают уголовные дела, не дают дознавателю письменные указания о направлении расследования и производстве процессуальных действий. Без опыта проверки
1 217 уголовных дел, оконченных производством в 2021 году дознавателями территориальных отделов МВД России ГУ МВД России по городу Москве перед направлением их прокурору для утверждения обвинительного акта (обвинительного постановления) в порядке ч. 4 ст. 225 (2267) УПК РФ.
2 Далее - УПК РФ.
3 На примере Управления внутренних дел по Юго-Западному административному округу ГУ МВД России по городу Москве (далее - УВД по ЮЗАО ГУ МВД России по г. Москве).
принятых дознавателем процессуальных решений, знания критериев допустимости собранных по уголовному делу доказательств, а также объема предоставляемых процессуальных гарантий участникам уголовного процесса (при их недостаточности) о каких процессуальных гарантиях обеспечения законности и эффективности дознания при его окончании направлением уголовного дела прокурору с обвинительным актом, обвинительным постановлением можно говорить?
Позиция начальника органа дознания по вопросу эффективности и законности расследования прежде всего выражается в принятии им решения о возможности утверждения обвинительного акта или обвинительного постановления. Однако, учитывая непрозрачную позицию законодателя относительно момента утверждения обвинительного акта в отличие от обвинительного постановления, предмет контроля и значение решения об утверждении итогового процессуального документа дознания вызывают вопросы.
Роль руководителя следственного органа, без визы которого («согласен») уголовное дело с обвинительным заключением не может быть направлено прокурору (ч. 6 ст. 220 УПК РФ), ясна: он соглашается, что расследование проведено без существенных нарушений уголовно-процессуального закона, всесторонне, полно, объективно и уголовное дело подлежит направлению прокурору. Обвинительное заключение не требует ни утверждения, ни согласования руководителем следственного органа. Следователь в нем выражает свою собственную позицию об объеме обвинения, квалификации преступления, обосновывает обвинение доказательствами. Составление обвинительного заключения как юридический факт, позволяющий включить последующие процессуальные механизмы контроля качества предварительного расследования, считается состоявшимся в момент его подписания следователем. Решение прокурора об утверждении обвинительного заключения -юридический факт, определяющий пределы судебного разбирательства. С таким утверждением неразрывно связано направление уголовного дела прокурором в суд (собственно весь смысл указания в п. 1 ч. 1 ст. 221 УПК РФ не только на утверждение обвинительного заключения, но и на направление уголовного дела в суд заключается в определении субъекта, который направляет в суд уголовное дело). Итак, руководитель следственного органа не полномочен придавать обвинительному заключению силу юридического факта. Для включения механизмов контроля - это решение следователя, для направления уголовного дела в суд - решение прокурора [4, с. 182; 5, с. 113; 6, с. 42].
При окончании дознания в сокращенной форме обвинительное постановление, с которым знакомятся участники уголовного судопроизводства, должно быть утверждено начальником органа дознания (ч. 2 ст. 2267 УПК РФ), тогда как при производстве дознания в общем порядке законодатель четко не обозначает позиции по вопросу о моменте утверждения начальником органа дознания обвинительного акта.
Архитектоника ст. 225 УПК РФ вроде бы свидетельствует о том, что обвинительный акт утверждается начальником органа дознания после ознакомления с материалами уголовного дела, включающими и обвинительный акт, участников процесса, имеющих на это право (ч. 4, она же последняя ст. 225 УПК РФ). Такое же предположение следует и из содержания ч. 4 ст. 225 УПК РФ. «Обвинительный акт, составленный дознавателем4, утверждается начальником органа дознания. Материалы уголовного дела вместе с обвинительным актом направляются прокурору». Логика есть - в одной части статьи закона обозначены взаимосвязанные действия - утверждение обвинительного акта и направление уголовного дела прокурору. Практика также склоняется к его утверждению после ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела. По результатам проведенного анкетирования сотрудников отделений дознания УВД по ЮЗАО ГУ МВД России по г. Москве установлено, что в подавляющем большинстве случаев начальник органа дознания утверждает обвинительный акт после ознакомления с ним и материалами уголовного дела всех заинтересованных участников уголовного судопроизводства.
Однако архитектоника УПК РФ - далеко не единственный фактор, который подлежит учету при толковании уголовно-процессуального закона. Что-то же подвигло законодателя прямо указать на утверждение обвинительного постановления до начала ознакомления с материалами уголовного дела представителей сторон. Возможно, законодатель полагал, что в таком случае дознание можно будет завершить в более короткие сроки. Действительно, недостатки дознания с точки зрения его сроков целесообразно устранять до того, как участники ознакомились с материалами уголовного дела. Повторное ознакомление потребует времени. Однако, во-первых, смысл утверждения обвинительного акта
4 Надо полагать, оговорка о составленном именно дознавателем обвинительном акте сделана с учетом возможности составления обвинительного акта самим начальником органа дознания, однако в таком случае следовало в данную оговорку, наряду с дознавателем, включить и начальника подразделения дознания.
(обвинительного постановления) не в самом утверждении, а в наиболее оптимальной организации реализации функции ведомственного процессуального контроля; во-вторых, сложно найти убедительное объяснение разному процессуальному значению юридического факта утверждения обвинительного акта и обвинительного постановления. Разве замысел законодателя заключался в том, чтобы подчеркнуть сущностное различие двух разных видов дознания5, даже если неумышленно так и получилось?
Фактически же вышло так, что утверждающая резолюция начальника органа дознания на итоговом документе имеет разное значение. При производстве дознания в сокращенной форме - это в первую очередь (курсив наш - М.Б.) утверждение решения, ставящего лицо в положение обвиняемого. Считать, что это утверждение итогового документа расследования, препятствует элементарная логика. Не может итоговый документ составляться и утверждаться ранее, чем завершены процессуальные действия, составляющие предварительное расследование (ознакомление с материалами уголовного дела - элемент этапа окончания предварительного расследования). Как минимум утверждение обвинительного акта не может означать принятие решения о направлении уголовного дела прокурору.
Возникает резонный вопрос: для чего утверждать решение дознавателя, ставящего лицо в положение обвиняемого, перед предъявлением обвинения? Тем более что это не требуется перед ознакомлением обвиняемого с обвинительным актом (если только замысел законодателя относительно момента утверждения обвинительного акта понят нами правильно). Утверждение обвинительного акта, напротив, несет основную нагрузку в качестве решения направить уголовное дело прокурору.
Окончательно запутывают вопрос положения чч. 8 и 9 ст. 2267 УПК РФ, в которых указано, что в случае удовлетворения ходатайств, заявленных участниками процесса, дознаватель вновь знакомит их соответственно с обвинительным актом или полностью с материалами уголовного дела и направляет уголовное дело с обвинительным постановлением, утвержденным начальником органа дознания, прокурору. Обратим внимание, в этих случаях лингвистическое толкование дает
5 На самом деле, они различаются сущностно, поскольку
при производстве дознания в сокращенной форме игнори-
руются общие правила доказывания, например, допускается оценка непроверенных доказательств. См.: Победкин А.В. Теория уголовно-процессуального доказывания - научная фикция? (по поводу дифференциации процессуальной формы досудебного производства) // Вестник Московского университета МВД России. - 2013. - № 7. - С. 31-36.
все основания утверждать, что обвинительное постановление утверждается после повторного ознакомления участников процесса с материалами уголовного дела. Такое правило возражений не вызывает и полностью согласуется с предназначением обвинительного постановления как документа, завершающего расследование.
Вряд ли стоит специально доказывать, что окончание дознания в сокращенной форме и дознания в общем порядке снабжено разным объемом процессуальных гарантий как обеспечения прав человека, так и правильного установления обстоятельств по уголовному делу. Дознание в сокращенной форме как упрощенная форма, конечно, требует дополнительных гарантий, однако в части утверждения обвинительного постановления до ознакомления с материалами уголовного дела таких гарантий меньше. В частности, без ведомственного процессуального контроля остаются решения дознавателя об отказе в удовлетворении ходатайств, заявленных по результатам ознакомления представителей сторон с материалами уголовного дела.
Очередной вопрос: чем обусловлена необходимость утверждать обвинительный акт (обвинительное постановление), составленное дознавателем?
Выше отмечалось, что обвинительное заключение не утверждается руководителем следственного органа, он лишь соглашается на его направление прокурору. Очевидно, что разный взгляд законодателя на форму резолюции ведомственного процессуального руководителя для следствия и дознания обусловлен традиционным представлением о дознавателе как лице, не имеющем, в отличие от следователя, процессуальной самостоятельности.
Деятельность дознавателя в органах внутренних дел контролируется начальником органа дознания, начальником подразделения дознания, за ней надзирает прокурор - вести речь о процессуальной самостоятельности дознавателя, очевидно, неуместно [7, с. 19; 8, с. 198]. Однако и следователь ею фактически не обладает. Он находится в полном процессуальном и организационном подчинении руководителю следственного органа и под прокурорским надзором (хотя и ослабленным реформой 2007 г.), конституционные права ограничиваются по судебному решению. Представление о процессуальной самостоятельности следователя - рудимент теоретического мышления времен, когда следователи и в самом деле большую часть решений принимали самостоятельно, а не входили в своеобразную «постоянно действующую следственную группу», состоящую из следователя и руководителя следственного органа [9, с. 33].
Отличие процессуального положения следователя от процессуального положения дознавателя - в праве первого не выполнять отдельные указания руководителя следственного органа при условии их обжалования вышестоящему руководителю следственного органа (ч. 3 ст. 39 УПК РФ). Для дознавателя все указания любого надзирающего или контролирующего должностного лица для исполнения обязательны. Однако этого отличия явно недостаточно, чтобы считать следователя лицом процессуально самостоятельным.
Нельзя объяснить необходимость утверждения обвинительного акта (обвинительного постановления) и особым правовым положением начальника органа дознания как должностного лица, представляющего орган дознания в целом. В числе субъектов, действующих на этапе окончания дознания, нет такого, как «орган дознания». Предположить правомерность утверждения отдельных решений должностных лиц органа дознания, не являющихся дознавателями, можно лишь, если субъектом принятия решения или производства действия является орган дознания, как например, при принятии решения о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела, задержании подозреваемого. Однако и это предположение спорно, поскольку в УПК РФ дознаватель, естественно, определяется как процессуальный субъект, а не должностное лицо. Положения п. 7 ст. 5 УПК РФ допускают разное толкование. Одно - ограничивает понятие дознавателя только теми должностными лицами, которые при осуществлении предварительного расследования полномочны еще и на другие процессуальные действия, предусмотренные УПК РФ. Другое -отождествляет «а также» с «или». В этом случае дознаватель и тот, кто, не являясь дознавателем по должности, осуществляет, например, проверку сообщения о преступлении. Последнее толкование исключает необходимость указания в УПК РФ на орган дознания как на субъект осуществления процессуальных действий или принятия процессуальных решений. Оно же опровергает необходимость утверждения процессуальных решений любых должностных лиц органа дознания начальником органа дознания, кроме прямо оговоренных случаев.
В пользу целесообразности отказаться от обозначения участника уголовного судопроизводства термином «орган дознания» свидетельствует и соотношение законодательного определения органа дознания (п. 7 ст. 5 УПК РФ) с правом задержания лица органом дознания в порядке ст. 91 УПК РФ. В самом деле, какое бы должностное лицо не осуществляло дознание (полномочное или уполномоченное), при
принятии решения о задержании оно является дознавателем. Каким образом задерживает подозреваемого орган дознания, законодатель не поясняет.
Отказ законодателя от регламентации на этапе окончания расследования полномочий начальника органа дознания по аналогии с полномочиями руководителя следственного органа, как представляется, свидетельствует о необходимости осуществления за деятельностью дознавателя более жесткого ведомственного контроля, чем за деятельностью следователя. Вероятно, законодатель руководствовался этой идеей, хотя она и не имеет зримого основания.
Решение о придании лицу статуса обвиняемого (привлечении его в качестве обвиняемого посредством вынесения обвинительного постановления или составления обвинительного акта) принимает дознаватель. Поскольку законодатель, судя по всему, допускает ознакомление обвиняемого с обвинительным актом до его утверждения начальником органа дознания, целесообразно было бы экстраполировать этот подход и на все иные случаи. Обвинительный акт (обвинительное постановление) как процессуальный акт, ставящий лицо в положение обвиняемого, приобретает юридическую силу в момент его подписания дознавателем. Утверждения и согласования это решение не требует, поскольку дознаватель объективно не менее следователя самостоятелен (фактически они оба - не самостоятельны) при принятии отдельных процессуальных решений. В самом деле, если решение дознавателя о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям не требует согласования или утверждения, какие объективные основания для подобного утверждения (согласования) решения о постановке лица в положение обвиняемого?
Несколько иначе следует смотреть на второй аспект обвинительного акта (обвинительного постановления), состоящий в том, что это документ, завершающий предварительное расследование. Собственно он и с этой стороны не требует ни согласования, ни утверждения начальником органа дознания или, как предлагает ряд авторов [10, с. 9; 11, с. 374], начальником подразделения дознания. На этапе изучения материалов уголовного дела, представленных начальнику органа дознания с обвинительным актом (обвинительным постановлением), ему предстоит решить одну основную задачу: определиться, может ли уголовное дело быть направлено прокурору. При положительном решении вопроса необходимости утверждать обвинительный акт не возникает, поскольку лицо уже поставлено в положение обвиняемого, а для направления уголовного дела
ТРИБУНА
2022'3
прокурору не нужна некая дополнительная легитимация обвинительного акта (обвинительного постановления). В этой связи применительно к руководителю следственного органа вопрос решен верно - он лишь дает согласие на направление уголовного дела прокурору.
Утверждение обвинительного акта (обвинительного постановления) прокурором необходимо, поскольку такое утверждение не означает его легитимации ни в качестве акта, ставящего лицо в положение обвиняемого, ни в качестве документа, завершающего расследование. Утверждением обвинительного акта (обвинительного постановления) прокурор определяет пределы судебного разбирательства. Таким образом, утверждающая резолюция прокурора направлена на определение конкретных характеристик последующей судебной процессуальной деятельности, но никак не на придание юридической силы состоявшимся процессуальным решениям.
Учитывая изложенное, в условиях действующей системы правового регулирования порядка
окончания дознания в общем порядке и дознания в сокращенной форме6 представляется важным в первую очередь законодательно предусмотреть, что начальник органа дознания не утверждает обвинительный акт (обвинительное постановление), а дает согласие на направление уголовного дела прокурору (после ознакомления участников уголовного судопроизводства с материалами уголовного дела). Такое законодательное решение позволит не только придать логику нормативному регулированию, но самое важное - станет значимым актом по преодолению устойчивого заблуждения о некой ущербности процессуального положения дознавателя по сравнению с следователем.
6 Выработка предложений по комплексному совершенствованию процессуального порядка окончания дознания не является целью настоящей статьи. Отдельные предложения в этом направлении изложены в другой работе автора. См.: Белов М.В. Процессуальный статус обвиняемого на этапе окончания дознания: формальность или гарантия обеспечения прав и законных интересов? // Алтайский юридический вестник. - 2021. - № 3 (35). - С. 120-124.
Литература
1. Журавлева Н.М. Актуальные проблемы процессуального порядка сокращенной формы дознания // Общественная безопасность, законность и правопорядок в III тысячелетии. - 2020. - № 6-1. - С. 178-182.
2. Гирько С.И. Дознание в сокращенной форме: перспективы и пути расширения применения // Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации. - 2019. - № 3 (71). - С. 59-64.
3. Сумин А.А. Сокращенное дознание: мертворожденное дитя реформаторов уголовного процесса // Адвокат. - 2013. -№ 10. - С. 5-8.
4. Закирова Э.Ф. Утверждение прокурором обвинительного заключения (обвинительного акта, обвинительного постановления) как самостоятельная стадия уголовного процесса // Ученые записки Казанского филиала «Российского государственного университета правосудия». - 2015. - Т. 11. - С. 179-185.
5. Садиокова У.В. О расширении полномочий руководителя следственного органа на этапе окончания предварительного расследования // Труды Академии управления МВД России. - 2020. - № 2 (54). - С. 110-114.
6. Багмет А.М., Цветков Ю.А. Кто должен утверждать обвинительное заключение? // Вестник Академии Следственного комитета Российской Федерации. - 2018. - № 4 (18). - С. 38-43.
7. Гаврилов Б.Я. Досудебное производство по УПК РФ: концепция совершенствования // Труды Академии управления МВД России. - 2016. - № 1 (37). - С. 18-25.
8. Дядченко А.А. Проблемы законодательной регламентации процессуальных полномочий начальника органа дознания и начальника подразделения органа дознания // Общество и право. - 2008. - № 1 (19). - С. 197-199.
9. ПобедкинА.В. «Постоянно действующая следственная группа» в уголовном процессе России: надзор, контроль или процессуальное руководство? // Юристъ-Правоведъ. - 2018. - № 2 (85). - С. 32-38.
10. Гришин Д.А. Реализация принципа законности при производстве дознания: специальность 12.00.09 «Уголовный процесс»: дис. ... канд. юрид. наук. - Рязань, 2009. - 209 с.
11. Стефанова Е.Ю. Начальник органа дознания в современном уголовном процессе // Криминалистика и новые вызовы современности (58-е криминалистические чтения): сборник статей Всероссийской научно-практической конференции, Москва, 17 ноября 2017 года. - Москва: Академия управления Министерства внутренних дел Российской Федерации, 2018. - С. 371-375.
12. Белов М.В. Процессуальный статус обвиняемого на этапе окончания дознания: формальность или гарантия обеспечения прав и законных интересов? // Алтайский юридический вестник. - 2021. - № 3 (35). - С. 120-124.
13. Победкин А.В. Теория уголовно-процессуального доказывания - научная фикция? (по поводу дифференциации процессуальной формы досудебного производства) // Вестник Московского университета МВД России. - 2013. - № 7. - С. 31-36.
References
1. Zhuravleva N.M. Aktual'nye problemy protsessual'nogo poryadka sokrashchennoi formy doznaniya // Obshchestvennaya bezopasnost', zakonnost' i pravoporyadok v III tysyacheletii. - 2020. - № 6-1. - S. 178-182.
2. Gir'ko S.I. Doznanie v sokrashchennoi forme: perspektivy i puti rasshireniya primeneniya // Vestnik Universiteta prokuratury Rossiiskoi Federatsii. - 2019. - № 3 (71). - S. 59-64.
480130315332
3. Sumin A.A. Sokrashchennoe doznanie: mertvorozhdennoe ditya reformatorov ugolovnogo protsessa // Advokat. - 2013. -№ 10. - S. 5-8.
4. Zakirova E.F. Utverzhdenie prokurorom obvinitel'nogo zaklyucheniya (obvinitel'nogo akta, obvinitel'nogo postanovleniya) kak samostoyatel'naya stadiya ugolovnogo protsessa // Uchenye zapiski Kazanskogo filiala "Rossiiskogo gosudarstvennogo universiteta pravosudiya". - 2015. - T. 11. - S. 179-185.
5. Sadiokova U.V. O rasshirenii polnomochii rukovoditelya sledstvennogo organa na etape okonchaniya predvaritel'nogo rassledovaniya // Trudy Akademii upravleniya MVD Rossii. - 2020. - № 2 (54). - S. 110-114.
6. BagmetA.M., Tsvetkov Yu.A. Kto dolzhen utverzhdat' obvinitel'noe zaklyuchenie? // Vestnik Akademii Sledstvennogo komiteta Rossiiskoi Federatsii. - 2018. - № 4 (18). - S. 38-43.
7. Gavrilov B.Ya. Dosudebnoe proizvodstvo po UPK RF: kontseptsiya sovershenstvovaniya // Trudy Akademii upravleniya MVD Rossii. - 2016. - № 1 (37). - S. 18-25
8. Dyadchenko A.A. Problemy zakonodatel'noi reglamentatsii protsessual'nykh polnomochii nachal'nika organa doznaniya i nachal'nika podrazdeleniya organa doznaniya // Obshchestvo i pravo. - 2008. - № 1 (19). - S. 197-199.
9. Pobedkin A.V. "Postoyanno deistvuyushchaya sledstvennaya gruppa" v ugolovnom protsesse Rossii: nadzor, kontrol' ili protsessual'noe rukovodstvo? // Yurist"-Pravoved". - 2018. - № 2 (85). - S. 32-38.
10. Grishin D.A. Realizatsiya printsipa zakonnosti pri proizvodstve doznaniya: spetsial'nost' 12.00.09 "Ugolovnyi protsess": dis. ... kand. yurid. nauk. - Ryazan', 2009. - 209 s.
11. Stefanova E.Yu. Nachal'nik organa doznaniya v sovremennom ugolovnom protsesse // Kriminalistika i novye vyzovy sovremennosti (58-e kriminalisticheskie chteniya): sbornik statei Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii, Moskva, 17 noyabrya 2017 goda. - Moskva: Akademiya upravleniya Ministerstva vnutrennikh del Rossiiskoi Federatsii, 2018. - S. 371-375.
12. BelovM.V. Protsessual'nyi status obvinyaemogo na etape okonchaniya doznaniya: formal'nost' ili garantiya obespecheniya prav i zakonnykh interesov? // Altaiskii yuridicheskii vestnik. - 2021. - № 3 (35). - S. 120-124.
13. Pobedkin A.V. Teoriya ugolovno-protsessual'nogo dokazyvaniya - nauchnaya fiktsiya? (po povodu differentsiatsii protsessual'noi formy dosudebnogo proizvodstva) // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. - 2013. - № 7. - S. 31-36.
(статья сдана в редакцию 14.04.2022)
