Научная статья на тему 'Утопическое и реальное в романе Л.Леонова «Дорога на Океан»'

Утопическое и реальное в романе Л.Леонова «Дорога на Океан» Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
342
69
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Петишева В. А.

В статье доказано, что изображение Л. Леоновым утопического мироустройства и противопоставление его реальным условиям способствовало более полному выражению авторских оценок, противоречивого отношения писателя к суровой российской действительности 1930-х годов.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

UTOPIAN AND REAL IN THE NOVEL OF L. LEONOV "ROAD TO THE OCEAN"

The article proves that the Utopian world arrangement depicted by L. Leonov and the way it is opposed to reality, favored the more complete expression of the writer, attitude, the writer's contradictory treatment of the stern Russian reality of the 1930-s.

Текст научной работы на тему «Утопическое и реальное в романе Л.Леонова «Дорога на Океан»»

УДК 882

ББК 83,3 (2 Рос-Рус) 6-8

УТОПИЧЕСКОЕ И РЕАЛЬНОЕ В РОМАНЕ Л. ЛЕОНОВА «ДОРОГА НА ОКЕАН» Петишева В.А.

В статье доказано, что изображение Л. Леоновым утопического мироустройства и противопоставление его реальным условиям способствовало более полному выражению авторских оценок, противоречивого отношения писателя к суровой российской действительности 1930-х годов.

«Дорога на Океан» - социально-

философский роман-утопия, в основу которого положено изображение несуществующего идеального общества с высоко развитой материальной и духовной культурой. Образец гармоничного жизнеустройства в книге мыслился Л. Леоновым как оппозиция реальному времени - тридцатым годам XX в. «Эмпирический мир, - по утверждению Ф. Лист-ван, - как правило, является лишь композиционной рамой, служит контрастным фоном, оттеняющим красоту и совершенство желанного мира. Оппозиционность обоих миров составляет основу свойственного утопии дидактизма» [1].

Атрибутами утопического жанра и его строя являются наличие рассказчика или проводника в непознанную страну, описание воображаемых путешествий в неведомый мир и т.д. Роль рассказчика в романе сыграл сам автор. «Дорога на Океан» - это роман в романе. В первом значении -это рассказ о фантастическом путешествии в места, которых нет (от греч. u - нет; topos - место); во втором - повествование о жизнедеятельности людей в умозрительно сконструированном, вымышленном пространстве, - изображение «кремнистого» героя, олицетворившего гуманистический идеал и alter ego автора.

Развитие сюжета книги идет по двум направлениям: первое - фантастическое, оно представлено поэтическим символом; второе - реальное, воплощенное художником в человеческих лицах, в жизнедеятельности Курилова и его близких -Клавдии, Лизы, Тютчева, Пересыпкина и др.

Образ Океана прошел через все творчество романиста. В эпилоге «Вора» среди афоризмов и тезисов литератора-двойника есть многозначное утверждение, что «<--->лишь по устроении земного тыла Человек вырвется в гордый простор вселенного Океана, без чего не стоило питекантропам начинать эту стотысячелетнюю бузу под названием шествие к звездам » [2]. Здесь же повествователь заметил: «Завяжем же памятным узелком до поры все эти крайне похвальные, хотя и не особо свежие мысли Ф.Ф. Фирсова» (3, 593).

Этим «памятным узелком до поры» стал леоновский роман-утопия, в котором «шествие к звездам» обрело естество и плоть. (Позже этот художественный символ появился в «Пирамиде», вобравшей в себя многообразие тем и идей, волновавших прозаика на протяжении всего творческого пути).

«В романе «Дорога на Океан», говорил Леонов, Океан представлен в разных ипостасях: 1) как место, где хочется побывать, как маршрут желаний; 2) как дальняя политическая цель; 3) как будущее; 4) как вечность, куда все вливается» [3]. В обобщенном смысле - это путь человечества в гармоничный мир будущего. Философский образ Океана,

писал О. Михайлов, «<--->является стержневым, сюжетообразующим и предопределяющим рамки произведения» [4].

Поэтизируя символический образ Океана, прозаик творчески усваивал традиции создателей социальных утопий; он не пытался в фантастических главах и сценах, подобно статисту, всесторонне показать жизнь, быт и сознание человека будущего, как это делали многие из его литературных предшественников. Художник решал в романе другие задачи: простым перечислением выразительных эпизодов и фактов из жизни заботливых хозяев ирреального мира он изобразил наиболее значимое в жизни землян, контрастное людям из настоящего и эпохе, в которой жили создатель книги и его заурядные герои.

Океан Л. Леонова нераздельно связан с символом дороги. Дорога - это мечта художника, пунктирно обозначившего движение общества к совершенству, к неосуществимой единой цели, и чаяния Курилова, который выступил в романе связующим звеном между настоящим и будущим. Не случайно Алексей Никитич много думал о людях третьего десятилетия, «<--->потому что глядел на них не из вчерашнего дня, а из завтрашнего» (6, 16). Писатель высказал метафорой свое отношение к многофункциональной роли Курилова - связника времен: «Да, он был как мост, и люди по нему переходили в будущее...» (6, 369). Отметим, что концепт дороги - не только важнейшее художественное образование Л. Леонова, производное основной философской мысли, но и «<--->вечный спутник всего молодого и жизнеспособного» [5].

К сожалению, борьба людей за будущее, «строительство» дороги в грядущее чреваты социальными потрясениями всеземного масштаба. По словам одного из героев книги, «<--->последний штурм за преобразование планеты будет сопровождаться беспримерными гражданскими войнами, сыпняками и грозными восстаниями<--->» (6, 103). Войны - спутники прогресса, они неизбежны на пути к Океану. Кровожадный Молох войны всегда требовал от людей непомерных жертв. Г ерои книги смирились с тем, что война неизбежна. Их рассуждения о предстоящих трагедиях нередко зашифровывались автором с помощью отточия. Вот, например, фраза Омеличева: «Нам державы удивляются, и так ли еще впредь удивятся! Содрогнутся однажды державы и головами покачают, которые уцелеют. А только.» (6, 21). Войны, словно фантастические монстры, сотрясали планету в моменты выхода Курилова в будущее, на земле повсеместно процветала человекоубийственная промышленность, производившая изощренное оружие - снаряды и бомбы, специальные автоматические ружья для истребления всего живого, надводные и подводные плавающие крепости, отравляющие газы,

100

раздел ФИЛОЛОГИЯ

лучевые орудия и пр. Результаты «великой» победы Нового света над Старым по опустошительности напоминают мифический апокалипсис, и выглядят как трагический знак.

В романе Л. Леонова аллегорическая образность и символика занимают исключительно много места, структурируя философичность книги и ее интеллектуальное богатство. В письме В. Ковалеву от 26 февраля 1948 года он отмечал: «В том словесном нагромождении, какое представляют мои книжки, могут быть любопытны лишь далекие, где-то на пятой горизонтали, подтексты, и многие из них, кажется мне, будут толком поняты когда-нибудь потом» [6].

Подтекст леоновских произведений - от первой сказки «Бурыга» до итогового романа «Пирамида» - коррелирует с отображаемой действительностью. Приемы тайнописи с особой силой проявляются в метафорических притчах и сказаниях, в символической наполненности типов и конфликтов книг, в текстовых недомолвках повествователя, в литературных параллелях реального и ирреального миров. При этом семантика - смысл слова или оборота речи, - способствуя выражению авторских позиций, сказывается на относительной недоступности содержания леоновских книг, их композиционного строя и стилевой доминанты. «Исследователям, - отметила Л. Якимова, - еще предстоит выявить богатейший арсенал средств создания подтекста в леоновских произведениях, но думается, что одним из любимых была игра писателя в некую несбалансированность понятий положительного и отрицательного героя, своего рода лигатурность образной системы<-->Вкладывая в уста «мелкого», «бывшего» человека далеко не лишенные здравости суждения о наступившем после революции времени, писатель как бы снимал с себя ответственность за их смысл, хотя в общем художественном контексте сбросить их со счета оказывалось уже невозможным, они органично врастали в структуру текста, проникали в подсознание читателя, активно «работали» и на внутренний писательский замысел, и на объективную идею произведения» [7].

Как правило, герои Л. Леонова, будь-то «положительные» или «отрицательные», характеризуют историческое событие и эпоху третьего десятилетия, социальные отношения в обществе, сюжетные конфликты и взаимное противоборство в форме афоризмов, крылатых выражений, многосмысловых реплик, умолчаний, монологов и диалогов. При этом автор стремится дистанцироваться от своих персонажей, а если оценивает их поступки, события или высказывания, то с позиции нейтрального (непричастного) наблюдателя.

Времена несбывшихся грез особенно больно ударяли «бывших» людей, лишали их надежды на личное счастье, делали черствыми и безразличными к жизни не только отдельного человека, но и всего общества. «Вот, гляжу: пожар, суета, - рассуждал Омеличев, наблюдая вместе с Алексеем Никитичем, как горела деревня, - небось бабы стонут, коровы мычат, ребятишки пустыми глазами смотрят. А до меня уж не доходит: дальность. Воспоминанье одно: почадит и заглохнет! У самого тоже все погорело. Так и живу, как Ефрем Сирин (древний богослов, автор многочисленных пропове-

дей. - В.П.), с дыркой посередь души. И даже сам не знаешь, чего в тебе больше - дырки аль души» (6, 19). Откровения героя, его душевную опустошенность объяснить нетрудно - спутниками «бывшего» человека, сказал автор, на долгие годы остались «<--->гоненья и ненастная скитальческая судь-ба<--->» (6, 22).

В «Дороге на Океан» проявились традиции экзистенциализма, его философского постулата: личность обладает высшей ценностью, но в общей концепции развития она не имеет никакой цены, более того - жизнь личности абсурдна. Путь Кури-лова к «голому человеку» складывался из множества трагических неизбежностей. Так, герой был неизлечимо болен (как Потемкин в романе «Соть»), подолгу мучительно страдал, предвидя неминуемую развязку. И она наступила: Алексей Никитич ушел в небытие. По существу, Курилов изображен в книге, как значительная часть героев Ф. Достоевского, «<--->в момент кризиса и незавершенного - и непреодолимого - поворота его души» [8]. Безысходность сюжетной ситуации в том, что будучи обреченным, он, по словам И. Крука, «<--->поставлен в противоборство с непреодолимым^-^» [9].

Болезнь Курилова в антиутопической среде обострила его способности понимать людей, явления окружающего мира, предметы и вещи. Тяжелые испытания сделали героя более человечным, душевно открытым и добрым. Внешние противоречия, изначально заложенные автором в образ главного героя, преследовали цели обнажения парадоксальной ситуации. Вспомним, что Увадьев в романе «Соть» показан технически малограмотным, не способным понимать заботы простых людей; Николай Черимов в «Скутаревском», увлеченный идеями «строительства», не пытается разобраться в неразрешимых сомнениях своего учителя - Сергея Скутаревского. Подобных примеров в романах Л. Леонова много.

Лишены права на счастье не только бывший член Реввоенсовета, начподор Курилов, но и другие персонажи, живущие «<--->внизу, в чернорабочих ходовых частях социальной машины<-->» (6, 34). Подавляет свои личностные качества «загнанный» Омеличев, наделенный свыше предпринимательским даром; потерянно скитается романтическая натура Похвиснева; вынуждены скрывать родственные связи и «первородный грех» братья Протоклитовы - Илья и Глеб и т.д. То же самое можно сказать о женских характерах Л. Леонова: не устроена жизнь ищущей Жени, разрушен домашний очаг покинутой всеми Анны Евграфовны («Скутаревский»); не определено будущее мечущейся Лизы в «Дороге на Океан» и т.п.

«Дорога на Океан» - художественное достижение Л. Леонова. В книге показаны неразрешимые противоречия исторического момента, решительные столкновения героев со средой, их мечты о стране всеобщего благоденствия. Художественно переосмысливая человека и окружающий мир, писатель использовал при письме различные изобразительные приемы и средства: философские отступления, поэтические метафоры и символику, гротеск и фантастику, которые создают в романе особую языковую стихию, леоновский стиль.

ЛИТЕРАТУРА

1. Листван Ф. Утопия и антиутопия в художественном мире Леонида Леонова // Поэтика Леонида Леонова и художественная картина мира в XX веке. - СПб., 2002. - С. 51.

2. Леонов Л. Вор. Собр. соч.: В 10-ти т. - Т. 3. - М., 1982. - С. 593. В дальнейшем ссылка на это собра-

ние сочинений дается в тексте статьи. В круглых скобках указывается том, далее - страницы.

3. Цит. по ст.: Платошкина Г. Воспоминания о Леониде Леонове // Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью. - М., 1999. - С. 476.

4. Михайлов О. Примечания // Леонов Л. Собр. соч.: В 10-ти т. - Т.6. - М., 1983. - С. 519.

5. Мирошников В. Романы Леонида Леонова: становление и развитие художественной системы фило-

софской прозы. - Рязань, 2000. - С. 51.

6. Из творческого наследия русских писателей XX века. М. Шолохов, А. Платонов, Л. Леонов. - СПб., 1995. - С. 427.

7. Якимова Л. Подтекст и мотивная структура произведений Л. Леонова // Леонид Леонов и русская литература XX века. - СПб., 2000. - С. 23-24.

8. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., 1963. - С. 82.

9. Крук И. Леонид Леонов. Очерк творчества. - Киев, 1985. - С. 101.

Поступила в редакцию 15.11.2006 г.

УДК 81'23 ББК 81

ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ И ЕЕ СТРУКТУРА Рублик Т.Г.

Статья посвящается синтезированному обзору проблемы языковой личности и рассмотрению вклада различных ученых в ее решение.

Проблема языковой личности - одна из важнейших в современной науке - может быть решена на междисциплинарном уровне, что вписывается в общий процесс гуманизации научных дисциплин, изучающих человека как представителя социума.

При подходе к проблеме с психологических позиций правомерным представляется рассмотрение психических процессов, лежащих в основе речи. Речь здесь понимается как один из видов деятельности человека и анализируется в общепсихологическом ключе. Личность рассматривается как относительно стабильная организация мотивационных предрасположений, которые возникают в процессе деятельности из взаимодействия между биологическими побуждениями и социальной и физической средой. «В повседневном понимании, говоря о личности, мы имеем в виду стиль жизни индивида или характерный способ реагирования на жизненные проблемы. В итоге получается, что в психологии в центре внимания исследователей находятся некогнитивные аспекты человека, т. е. его эмоциональные характеристики и воля, а не интеллект и способности» [1, с.35].

При подходе со стороны лингвистики эта проблема предстает как описание системы языка с позиции человека, владеющего системой национальных языковых средств. Введение понятия личности в лингвистику позволяет говорить о том, что язык принадлежит прежде всего и главным образом личности, осознающей себя и свое место в мире, свою роль в практической и когнитивной деятельности, что действительная сущность языка заключается в понимании его как формы, способа жизнедеятельности человека, способа вербализации человеческого опыта и его осознания, способа выражения личности и организации межличностного общения в процессе совместной деятельности [2, с.9 -10]. «Язык, как нам постоянно говорят и как все мы знаем, - пишет С.Левин, - это функция человека,

которая пронизывает и определяющим образом упорядочивает нашу повседневную жизнь. Мы по-истине сотворены языком в том смысле, что люди владеют им и что это владение выделяет нас среди других живых существ. Поэтому язык как свойство человека заслуживает самого серьезного исследования, и такое исследование вознаграждено тем, что мы получаем знания о нас самих и нашей действительности в мире» [3, с.342].

Психолингвистическое направление изучения проблемы заложено в трудах И. А. Бодуэна де Куртенэ, который рассматривал языковую личность как вместилище социально-языковых форм и норм коллектива. Психолингвистика, опираясь на это направление, сейчас сосредотачивается на изучении механизмов порождения и восприятия речи, т. е. на речевой деятельности в узком смысле.

Выделяется, кроме того, лингводидактический аспект проблемы. Еще Ф.И.Буслаев настаивал на представлениях о нерасторжимом единстве родного языка с личностью ученика. «Родной язык так сросся с личностью каждого, - пишет Ф.И.Буслаев, - что учить одному значит вместе с тем и развивать духовные способности учащегося» [цит. по : 1, с.93].

Рассмотрим структуру языковой личности. Понятие структуры языковой личности не тождественно понятию структуры личности в психологии. Структура личности, как она понимается сегодня большинством психологов, состоит из четырех подструктур [4, с.137-140]. Обратимся к ним.

Первичная структура социально обусловлена. Направленность и отношение (установка) личности отражают индивидуально преломленное групповое общественное сознание. Формы существования этой подструктуры - влечения, желания, склонности, мировоззрение, убеждения. Здесь отношение понимается не как свойство личности, а как атрибут сознания наряду с переживанием и сознанием,

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.