CC BY
115
УДК 811.161.1 '04
УСТОЙЧИВЫЕ ФРАЗЫ ОСТРОМИРОВА ЕВАНГЕЛИЯ И ИХ СУДЬБЫ В ИСТОРИИ РУССКОГО
ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА
С .Г. Шулежкова
OSTROMIRI GOSPEL SET EXPRESSIONS AND THEIR FATE IN THE RUSSIAN LITERARY
LANGUAGE HISTORY
S.G.Shulezhkova
Магнитогорский государственный университет, shulezkova@gmail.com
В Остромировом Евангелии используется около 190 устойчивых фраз — заповедей, сентенций, заклинаний, пророчеств, клятвенных и этикетных формул, пословиц. Их содержание в процессе освоения русским языком развивалось в сторону обобщения, а форма приспосабливалась к системе языка-рецептора. Обладая книжной окраской и сохраняя память о библейском источнике, эти устойчивые фразы сегодня востребованы в церковном обиходе, в средствах массовой информации, в художественных и публицистических текстах.
Ключевые слова: Остромирово Евангелие, заповедь, сентенция, заклинание, пророчество, речевой этикет, пословица
There are about 190 set expressions in Ostromiri Gospel. These comprise commandments, maxims, spells, prophecies, oath and etiquette formulae, and proverbs. The process of their naturalization in the Russian language made their meaning more generalized and their form more adapted to the system of the receiving language. These phrases, belonging to bookish style and retaining the memory of the Biblical source, are extensively used in church services, mass media, fiction, newspapers and magazines. Keywords: Ostromiri Gospel, commandment, maxim, spell, prophecy, speech etiquette, proverb
Остромирово Евангелие-апракос относится к числу уникальных памятников общелитературного языка средневекового славянского мира. Современные исследования [1] подтверждают правоту А.Х.Востокова, первого издателя и научного комментатора этой рукописи, который писал: «Евангелие сие, писанное в 1056 и 57 годах в Новегороде для по-
садника Остромира Григорием-дияконом, есть доселе древнейшая рукопись кирилловского письма, с означением года. Хотя писец был русский словенин, как то видно по некоторым особенностям русского наре-чия <...> он вообще сохранил древнейшее правопи-сание церковнославянского языка, в других позднейших рукописях более или менее изменённое; а пото-
му-то рукопись сия особенно достопримечательна, как ближайший к началу славянской письменности памятник церковнославянского языка» [2]. Остроми-рово Евангелие, списанное с антиграфа, близкого к кирилло-мефодиевским переводам [3], отражает лексическое богатство старославянского языка, проигнорированное составителями старославянских словарей XX столетия. Словоуказатель к этому Евангелию, созданный Востоковым, включает около 3000 слов, представленных в каждой из форм, употреблённых в тексте рукописи [4]. Но ни в «Старославянском словаре (по рукописям X—XI веков)» 1994 г. [5], ни в «Староболгарском речнике» 1999—2009 гг. [6] составители принципиально не использовали данные Ост-ромирова евангелия, исключив его из перечня «классических старославянских» памятников.
Исследуя лексико-фразеологический состав Остромирова евангелия, нельзя не обратить внимания на то, что эта древнейшая славянская рукопись сохранила для потомков «первобытные формы» множества слов и оборотов, которые в течение столетий «питали» русский язык, способствуя внедрению в менталитет восточных славян христианских ценностей. Не случайно лексика Остромирова евангелия привлекала внимание лингвистов (см., напр., работы Ф.И.Буслаева [7], архим. Амфилохия [8], А.А.Шахматова и В.Н.Щепкина [9], Н.Н.Дурново [10], Л.П.Жуковской [11], Е.М.Верещагина [1], И.Люсен [12] и др.). Однако фразеологический состав этого уникального памятника XI в. (в том числе фонд сверхсловных языковых единиц предикативного типа) остался почти не изученным.
В Остромировом Евангелии используется свыше 1500 устойчивых словесных комплексов (УСК), из которых более 190 выполняют предикативные функции. В жанровом отношении они неоднородны. Это и так называемые заповеди, в которых заложены основные принципы христианской морали (Не оувии, Не пр^лювъ сътвори, Не лъжесъв^д^тель вжди, Не оукради, Чьти отьца твокго и матерь тво\, Въ^люви влижьнаго твокго); и близкие к ним наставления, призванные корректировать внутренний настрой и поведение христиан в различных житейских ситуациях (Благословите кльнжщ#> вг, Бжд^те мждри» "ко ^мии и ц^ли» "ко голжвик, Не пометайте висьръ вашихъ пр^дъ свиними, Остави мрьтвъ> погрети сво> мрьтвьцл, Просите и дастъ с# вамъ, Хот#щааго отъ теве ^а>ти не отъврати, Тлъц^те и отврь^етъ с# вамъ ); и так называемые блаженства, в которых содержится обещание будущих благ для тех верующих, которые испытывают различные лишения в земной жизни, но следуют божьим заповедям (Блажени алъчжщеи и жлжджщеи (правьды)« ко ти насът#тъ с#, Блажени и^гънании правьдъ ради« ко т^хъ кстъ ц^сарьствик невесьнок, Блажени кротъции« ко ти насл^д#тъ ^емл\, Блажени ми-лостивии« ко ти помиловани вжджтъ, Блажени нищии духомь« ко ваше кстъ ц^сарьствик Божик, Блажени плачжщеи (нън^)« ко ти въсм^\тъ с#, Блажени чистии срьдьцемь« ко ти вога оу^рлтъ); и пророчества (Въстанетъ >^ъкъ на
>^ъкъ, Гр#детъ година ка", Мъно^и же вжджтъ прьвии последыши и последыши прьвии, Ц^сарьствоу кго не вждеть коньца и др.); и всевозможные клятвенные коммуникаты (Аминъ (аминъ) (во) глагол\ тев^ [вамъ], €и глагол\ вамъ, €и господи, €и отьче), а также заклинания, призванные подтвердить неизбежность того, что было завещано пророками, и восславить Всевышнего (Да вждеть вол" тво", Да въскрьснетъ вогъ и ра^иджтъ с# вра^и !го, Да съвждетъ с# слово кок, Да съвжджтъ с# кънигъ, Да приидетъ ц^сарьстви! твок, Да св#титъ с# им# тво! Да слово чик съвждетъ с#, Да съвждетъ с# реченок ц^мь, Осана въ въшьниихъ, Слава въ въшьниихъ вогоу и т. д.).
Определённое место в Остромировом Евангелии занимают формулы христианского речевого этикета, пришедшие на Русь через старославянский язык (Съ нами вогъ, Господи помилоуи, Господь съ тово\, Иди съ миръмь, Миръ вамъ, Помилоуи м# (нг) господи) и различные присловья-скрепы, предваряющие или завершающие сообщения, которые нуждаются в аргументации (ко речено кстъ, ко кстъ писано, кже глаголктъ с#, кже съка^актъ с#, кже съка^акмо, кже кстъ писано). Большой интерес для исследователя могут представить встречающиеся в Остромировом Евангелии обороты пословичного типа с двуплановой семантикой: Врачю исцели с# самъ, Вьгако др^во довро плодъ довръ творитъ» а ^ъло др^во плодъ ^ълъ творитъ, Идеже во аще вждетъ троупъ тоу съвержтъ с# орьли, На ^емли миръ въ члов'Ьц^хъ влаговолкник, Никоторъи пророкъ при>тъ кстъ въ отьчьствии свокмь, Никъто же въ^ложь ржц^ свои на рало ^ьритъ въсп#ть, Сжвота человека ради въсть а не челов^къ сжвотъ ради и пр. К ним примыкают сентенции, в которых афористически выражены результаты наблюдений над однотипными жизненными явлениями и поступками людей: Въ н\ же м^рж мирите въ^м^ритъ с# вамъ, В^рьнъ(и) въ мал^» и въ мъно^ в^рьнъ !стъп, Имь же сждомь сждите» сждитъ с# вамъ, Никъи равъ можетъ дъв^ма господинома равотати, Ничьсо же оусп^ктъ« нъ паче м#тежь (млъва) въвактъ, Н^стъ во таино» кже не вждетъ погнано, Н^стъ равъ волии господина свокго, Н^стъ оученикъ надъ оучительмь, Отъ плода во др^во погнано вждетъ, клико въ тьм^ рекосте въ св^т^ оуслъшитъ с# и т. д.
Текст Остромирова Евангелия насыщен оборотами, которые либо служат горьким упрёком пастве, неспособной воспринимать глубокий смысл учения Христа, излагаемого иносказательно, через притчи (Видлще не вид#тъ« и слышлще не слыш#тъ); либо содержат советы, позволяющие слушателям принять правильное с точки зрения христианской морали решение Въ^врати ножь твои въ свок м^сто» (въ^лвъшеи ножь ножемь по-гывнжтъ), И^ими прьв^к врьвьно и^ очесе твокго» тъгда оу^ьриши и^лти сжчьць и^ очесе
врата твокго, Въздаи кесарева кесарю (а вожик вогоу), Пр^трьп^впи до коньца съпасенъ
вждетъ). Целый блок предикативных УСК представляет собой набор формул, в которых Иисус характеризует своё учение как единственно верное, незыблемое (Доньдеже пр^идетъ нево и ^емл" писм# 1дино или 1дина чрьта не пр^идетъ отъ ^акона) и Бога-отца как всевидящего, всемогущего и всезнающего творца, с которым Божий сын ощущает себя единой сущностью: И власъ (власи) (отъ) главг ваше> не поггвнетъ (ищьтени с@тъ) (имеется в виду — без ведома Господа), Пътиц# невесьнг> не с^\тъ ни жьнжтъ ни съвира\тъ въ житьниц@ и отьць невесьнги пита1тъ Доухъ идеже хотетъ дгшитъ, А^ъ въ отьци и отьць въ мън^, Тг (отьче) въ мън^ и а^ъ въ тев^. И, наконец, в афористическом арсенале главного персонажа Остромирова евангелия оказались не только рождённые в новозаветных текстах крылатые выражения (Неоудовь имжщиимъ вогатьствик въ ц^сарьствик вожик вънити, Рожденок отъ доуха доухъ кстъ, Рожденок отъ плъти плъть кстъ), но и пословицы (ОУдов^к кстъ вельв@доу скво^ оуши игълин^ проити неже вогатоу въ ц^сарьствик вожик вънити), и эптонимы, которые были известны восточным народам задолго до появления Христа (Доухъ Ютъ въдръ а плъть немофьна).
Анализ устойчивых фраз Остромирова Евангелия подтверждает вывод А.Х.Востокова, А.А.Шахматова, Н.Н.Дурново, Е.М.Верещагина и других отечественных лингвистов о принадлежности памятника к старославянским рукописям. Одновременно текст Остромирова Евангелия свидетельствует о мощном влиянии старославянского языка на формирование лексико-фразеологического состава русского литературного языка, где он представлен пластом библеизмов. В современном корпусе крылатых единиц русского языка библеизмы составляют более 20%. Достойное место среди них занимают и те обороты, которые в своих первозданных формах сохранились в Остромировом евангелии. Их освоение проходило в течение нескольких столетий разными путями: через церковное богослужение, через систему народного и духовного образования, через проповедническую деятельность священнослужителей, через художественную и публицистическую литературу, через иконопись, живопись, скульптуру и разнообразные синтетические виды искусства.
Входя в русскую языковую систему, устойчивые фразы старославянского языка, как правило, переживали семантические изменения: утрачивая «привязку» к конкретной ситуации, описанной в Евангелии, они приобретали обобщённое значение, позволяющее использовать их по отношению к множеству однотипных ситуаций. Так, фраза Остави мрьтвг> погрети сво> мрьтв^цА, произнесённая Иисусом Христом в адрес ученика, который, ссылаясь на необходимость похоронить своего отца, уклонился от немедленного следования за Учителем, по-
степенно, благодаря развившемуся в нём (на основе исконного) значению 'Ради великого дела необходимо оставить все земные заботы', превратилась в призыв жить настоящим и думать о будущем, смело порвав с отжившим прошлым. Ответ Христа фарисеям и иродианам Въздаи кесарева кесарю (а вожик вогоу) на их вопрос о том, стоит ли иудеям платить налог императору (кесарю), приобрёл значение 'Пусть каждому воздаётся, платится по заслугам, положению в обществе, по рангу'.
«Вживаясь» в русскую языковую систему, старославянские устойчивые фразы обычно избавлялись от большинства своих вариантов, подвергались импликации и, при сохранении своих сигнальных компонентов, «жертвовали» своими специфически старославянскими грамматическими формами, а нередко теряли и свою предикативность. Так, библеизм ни на одну (единую) йоту 'нисколько, ничуть, без каких-либо отклонений от чего-либо' восходит к старославянской устойчивой фразе Доньдеже пр^идетъ нево и ^емл" писм# 1дино или 1дина чрьта не пр^идетъ отъ ^акона. которая выступала в старославянских текстах в нескольких вариантах.
Наиболее «стойкими» на пути перехода в разряд русских языковых единиц оказались заповеди, наставления и сентенции, отличавшиеся лаконичностью и сжатой экспрессией. Ср., напр., Не судите, да не судимы будете; Не убий; Не укради; Врачу, исце-лися сам; Кесарево кесарю, а Божие Богу и др. Закрепились в русском языке и формулы христианского речевого этикета: Господь с тобою, Господи помилуй, Иди с миром и пр.
Широкое использование выразительных, безупречно оформленных евангельских заповедей, сентенций, наставлений, заклинаний, речевых этикетных формул в различных стилях современного русского языка — доказательство глубокого проникновения в народное сознание общечеловеческих ценностей, которые заложены в новозаветных текстах.
1. Верещагин Е.М. Кирилло-Мефодиевское книжное наследие. Межъязыковые, межкультурные, межпредметные и междисциплинарные разыскания. М.: Индрик, 2012. С. 21, 470.
2. Остромирово евангелие 1956—1057 года по изданию А.Х. Востокова. М.: Языки славянских культур, 2007. С. II.
3. Верещагин Е.М. Кирилло-Мефодиевское книжное наследие. С. 21.
4. Остромирово евангелие 1956—1057 года по изданию А.Х. Востокова. С. 39-315.
5. Старославянский словарь (по рукописям X—XI веков): ок. 10 000 слов / Э.Благова, Р.М.Цейтлин, С.Геродес и др.; под ред. Р.М.Цейтлин, Р.Вечерки и Э.Благовой. М.: Рус. яз., 1994. 842 с.
6. Старобългарски речник / отгов. ред. чл.-кор. проф. Д. Иванова-Мирчева; ред. коллегия: А.Давидов, Д.Иванова-Мирчева, Ж.Икономова: в 2 т. София, Валентин Траянов, 1999—2009. 1325 с.
7. Буслаев Ф.И. О влиянии христианства на славянский язык. Опыт истории языка по Остромирову Евангелию. М.: Унив. тип., 1848. 211 с.
8. Амфилохий, архим. Описание Евангелия 1092 года, сличенного преимущественно с Остромировым Евангелием. М.: Синод. тип., 1877. 32 с.
9. Шахматов А.А., Щепкин В.Н. Особенности языка 6. Остромирова евангелия // Прибавление к кн.: А.Лескин. Грамматика старославянского языка. М.,
1890. 300 с.
10. Дурново Н.Н. Русские рукописи XI и XII вв. как памятники 7. старославянского языка // Южнословен. Филолог. Кн. 4—6. Београд, 1924—1926. Кн. 4. С. 72—94. Кн. 5. С. 88-90, 94-97, 112-117. Кн. 6. С. 11, 13, 22, 24, 34-44, 47, 54-64.
11. Жуковская Л.П. Значение и перспективы изучения Остромирова евангелия (в связи с 900-летием памятника) // 8. Исследования по лексикологии и грамматике русского
языка. М., Наука, 1961. С. 14-44; Жуковская Л.П. Задачи дальнейшего лингвистического изучения Остромирова евангелия // Труды Публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. Л., 1958. Т. 5 (8). С. 33-45.
12. Люсен И. Греческо-старославянский конкорданс к древней- . шим спискам славянского перевода евангелий codices Marianus, Zographensis, Assemanianus, Ostromiri. Uppsala:
Acta Universitatis Upsaliensis. Studia Slavica Upsaliensia 36,
1995. 300 p. 10
References
1. Vereshchagin Ye.M. Kirillo-Mefodievskoe knizhnoe nasle-die. Mezh"yazykovye, mezhkul'turnye, mezhpredmetnye i mezhdistsiplinarnye razyskaniya [Sts Cyril and Methodius 1 ] Literary Heritage. Interligual, Crosscultural, Intersubject, and Interdisciplinary Studies]. Moscow, Indrik Publ., 2012, pp.
21, 470.
2. Ostromirovo evangelie 1956—1057 goda po izdaniyu A.Kh. Vostokova [Ostromi Gospel of 1956-1957 based on A.Kh. Vostokov's Publication]. Moscow, Yazyki Slavyanskikh Kultur (Slavonic Cultures Languages). 2002, p. II.
3. Vereshchagin Ye.M. Sts Cyril and Methodius Literary Heritage... p. 21.
4. Ostromi Gospel of 1956-1957 based on A.Kh. Vostokov's 12 Publication. pp. 39-315.
5. Staroslavyanskiy slovar' (po rukopisyam X—XI ve-kov) [The Old Slavonic Dictionary (based on the 10th-11th c.c.)]: about 10,000 words. E. Blagova, R.M. Zeitlin, S. Gerodes, and others; ed. by R.M. Zeitlin, R. Vechorka, and E. Blagova. Moscow, Russ. Yaz. Publ., 1994. 842 p.
Ivanova-Mircheva D., Davidov A., Ivanova-Mircheva D., Iko-nomova Zh., eds. Starob"lgarski rechnik [The Old Bulgarian Phrase-book]. Sofia, Valentin Trayanov Publ., 1999-2009. Vol. 1-2. 1325 p.
Buslaev F.I. O vliyanii khristianstva na slavyanskiy yazyk. Opyt istorii yazyka po Ostromirovu Evangeliyu [Christianity Impact on the Slavonic Language. Language History Experience Based on Ostromi Gospel]. Moscow, University Printing House Publ., 1848. 211 p.
Amphilochius, archimandrite. Opisanie Evangeliya 1092 goda, slichennogo preimushchestvenno s Ostromirovym Evangeliem [Description of the Gospel of 1992 as compared to Ostromi Gospel]. Moscow, Sinod Printing House Publ., 1877. 32 p.
Shakhmatov A.A., Shchepkin V.N. Osobennosti yazyka Os-tromirova evangeliya [Peculiarities of Ostromi Gospel language]. Supplement to: A.Leskin. The Old Slavonic Grammar. Moscow, 1890. 300 p.
Durnovo N.N. Russkie rukopisi XI i XII vv. kak pamyatniki staroslavyanskogo yazyka [Russian Manuscripts of the 11th-12th c.c. as a Record of the Old Slavonic]. South Slovenia Philological Books 4-6. Belgrad, 1924-1926. Book 4, pp. 7294. Book 5, pp. 90, 94-97,112-117. Book 6, pp. 11, 13, 22, 24, 34, 44, 47, 54-64.
Zhukovskaya L.P. Znachenie i perspektivy izucheniya Ostromirova evangeliya (v svyazi s 900-letiem pamyat-nika) [Significant and prospective Aspects of Ostromiri Gospel Study (in the context of its 900th anniversary)]. Lexicology and Grammar Studies of the Russian Language. Moscow, Nauka Publ., 1961, pp. 14-44. Zhukovskaya L.P. Further Linguistic Challenges of Os-tromiri Gospel Study. Proceedings of State Public Library Named after M.Saltykov-Shchedrin. Leningrad, 1958. Vol. 5 (8), pp. 33-45.
Lysén I. Greek-Old Grechesko-staroslavyanskiy konkordans k drevneyshim spiskam slavyanskogo perevoda evangeliy [Chruch Slavic concordance to the oldest versions of the translation of the Gospel texts] codices Marianus, Zographensis, Assemanianus, Ostromiri. Acta uni-versitatis Upsaliensis. Studia Slavica Upsaliensia 36, 1995. 300 p.
