CC BY
18
ПОЛИТЭКС. 2006. Том 2. № 2
Н. В. Гришин
УСТОЙЧИВОСТЬ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ РАЗЛИЧИЙ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫХ
ПРЕДПОЧТЕНИЙ НАСЕЛЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ ЮГА РОССИИ)
Политические предпочтения населения существенно различаются по территориальному признаку. Особый научный интерес представляет устойчивость этих различий. Они сохраняются на протяжении длительного периода времени, даже если представляются совершенно незначительными. В некоторых случаях устойчивость территориальных различий электоральных предпочтений населения является невероятно ярко выраженной. Многие ученые признают: наука столкнулась с очень сложным и парадоксальным феноменом. Его объяснение касается многих научных дисциплин, в том числе социологии, политологии, географии. Проблематика устойчивости территориальных различий электоральных предпочтений в России получила освещение в исследованиях Г. Голосова, Р. Туровского, Н. Петрова, А.Титкова, А. Манакова и других специалистов.
Цель статьи — количественно измерить устойчивость территориальных различий электоральных предпочтений населения на примере Юга России. Методологической основой станет использование статистических методов. Метод линейной корреляции (Пирсона) позволяет убедиться в значительности и неординарности рассматриваемого явления1 и определить степень связи между рядами количественных данных. Рассмотрим корреляцию между результатами голосования за определенные политические силы по 12 регионам Южного федерального округа (кроме Чечни). Непосредственным объектом корреляции выступит степень поддержки (в процентах).
Самая высокая корреляция обнаружена при сопоставлении результатов голосования за ЛДПР. Между результатами голосования на парламентских выборах 1995 и 1999 гг. коэффициент корреляции составил +0,963; коэффициент корреляции между парламентскими выборами 1999 и 2003 гг. — +0,931, между парламентскими выборами 1995 и 2003 гг. — +0,922; коэффициент корреляция между результатами парламентских выборов 1995 г. и президентскими выборами 2004 г. (голосование за О. А. Малышкина) — +0,937. Как можно видеть, взаимосвязь между результатами голосований чрезвычайно тесная. Это тем более важно, что в период с 1995 по 2004 г. масштаб электората ЛДПР изменялся динамичными темпами — сначала в сторону сокращения, затем в сторону
Коэффициент корреляции между двумя рядами данных исчисляется по формуле
Е (Уп - Уср 2 - Уср )
г =
Значение коэффициента линейной корреляции г варьируется от -1 до 1. Принято считать, что если г < 0,3, то связь слабая, при г = (0,3+0,7) — средняя; при г > 0,70 — сильная, или тесная. Когда г = 1 — связь функциональная, т. е. полная, в общественных явлениях практически не встречается. Для общественных явлений связь с корреляцией свыше 0,85 считается чрезвычайно тесной.
© Н. В. Гришин, 2006
ПОЛИТЭКС. 2006. Том 2. № 2
увеличения. Рассмотрим взаимосвязь между результатами голосования за ЛДПР на более низких территориальных уровнях. На уровне окружных избирательных комиссий Юга России корреляция между результатами голосования в 1995 и 1999 гг. — +0,87. Между результатами голосования 1999 и 2003 гг. корреляция +0,872. На уровне районов — территориальных избирательных комиссий — взаимосвязь также не возрастает. В Астраханской области корреляция между результатами голосования за ЛДПР в 1995 и 1999 гг. по 16 районам составляет всего +0,555. Между результатами 1999 и 2003 гг. корреляция — +0,851; корреляция между результатами голосования за ЛДПР в 2003 г. и за О. А. Малышкина в 2004 г. — +0,836.
Рассмотрим коэффициент корреляции между результатами голосования за либералов (такие партии, как СПС и «Яблоко») по районам области. В Астраханской области корреляция результатов голосования за либеральные партии по 16 территориальным избирательным комиссиям в 1995 и 1999 гг. составляет +0,961. Между результатами голосований 1999 и 2003 гг. коэффициент корреляции вплотную приближается к абсолютной величине и составляет +0,984. Столь же феноменально высокая степень взаимосвязи (+0,983) при сопоставлении результатов голосований на парламентских выборах 1999 г. и президентскими выборами 2000 г. (голосование за Г. А. Явлинского). Между результатами парламентских выборов 1995 и 2003 гг. этот показатель +0,957. Корреляция между результатами голосования за КПРФ по районам Астраханской области также очень высока. Корреляция между результатами голосования 1995 и 1999 гг. составила +0,905, между результатами 1999 и 2003 гг. — +0,876, между 1995 и 2003 гг. — +0,75.
Существует очень тесная взаимосвязь даже между результатами голосования «против всех». На уровне районов Астраханской области взаимосвязь между голосованием «против всех» по результатам выборов 1995 и 1999 гг. корреляция составила +0,609, но по всем остальным парам сравнения коэффициент очень высокий. Корреляция между парламентскими выборами 1995 г. и президентскими выборами 1996 г. (в первом туре) — +0,956. Корреляция между результатами парламентских выборов 1999 и 2003 гг. — +0,955. Корреляция между президентскими выборами 2000 и 2004 гг. — +0,953.
Корреляция между результатами голосования за политические силы — далеко не единственный способ определения устойчивости территориальных различий политических предпочтений. Она выражается также в последовательности расположения регионов по степени поддержки определенных политиков. Если расположить территории по рангам по степени поддержки известных политиков, мы обнаружим, что на протяжении нескольких лет расположение регионов в этой шкале остается устойчивым. Для количественного подсчета этого явления можно использовать показатель корреляции рангов1.
Коэффициент корреляции рангов рассчитывается по формуле
6* Ы2
Р = 1 -
п *(п2 -1) 37
ПОЛИТЭКС. 2006. Том 2. № 2
При сравнении рангов регионов Юга по порядку поддержки ЛДПР между выборами 1999 и 2003 гг. коэффициент корреляции, исчисляемый по приведенной выше формуле, был чрезвычайно велик — +0,958. Корреляция рангов на Юге России при сопоставлении выборов 1995 и 1999 гг. — +0,926. Корреляция рангов между парламентскими выборами 1995 и 2003 гг. — +0,93. Коэффициент корреляции рангов между результатами голосования на парламентских выборах 2003 г. (ЛДПР) и президентских выборах 2004 г. (О. А. Малышкин) тоже очень высокий — +0,885.
Можно привести отдельные примеры. Астраханская область занимала 1-е место по степени поддержки ЛДПР на Юге России в течение трех федеральных избирательных кампаний подряд (1995-1999), в дальнейшем не опускалась ниже 3-го места. Калмыкия в состоявшихся в 1995-2004 гг. кампаниях занимала только 7-8-е места. Карачаево-Черкесия занимает почти всегда 8 или 9-е места (и всего один раз — 10-е). Самым неудобным для ЛДПР регионом является Дагестан. В трех федеральных кампаниях партия имела здесь самую нимзкую поддержку, в трех других Дагестан занимал 11 и 12-е места. После Дагестана «неудобными» для ЛДПР следует назвать Чечню, Ингушетию и Кабардино-Балкарию. Ингушетия и Кабардино-Балкария в шести кампаниях занимали по степени поддержки ЛДПР места не выше 10-го. Таким образом, большинство регионов Юга России меняют свое положение в ранговой шкале по поддержке ЛДПР незначительно, в пределах узкого диапазона.
Корреляция рангов регионов Юга России по поддержке КПРФ на выборах 1995 и 1999 гг. составляет +0,923. Корреляция рангов между результатами парламентских выборов 1995 г. и президентскими выборами 1996 г (в первом туре) еще выше — +0,936. При сопоставлении результатов парламентских выборов 1995 и 2003 гг. коэффициент корреляции на столь впечатляет — всего +0,5 (в основном из-за показателей в северокавказских республиках). Среди районов Астраханской области корреляция рангов по поддержке коммунистов очень велика. Корреляция рангов 16 районов области между результатами парламентских выборов 1995 г. и президентскими выборами 1996 г. (в первом туре) — 0,888. Корреляция между двумя турами 1996 г. — +0,944. Очень велика и корреляция рангов при сравнении результатов парламентских выборов 1999 и 2003 гг. — +0,9. При сравнении результатов выборов 1995 и 2003 гг. коэффициент корреляции рангов равен +0,71.
В Астраханской области есть четыре района, которые не меняют свой ранг поддержки КПРФ вообще. Например, город Знаменск во всех семи федеральных избирательных кампаниях (включая два тура в 1996 г.) занимает только последнее, 16-е место. Кировский район всегда занимает 15-е место, Советский — 14-е, Ленинский — 13-е. Еще один район, Трусовский, в шести кампаниях занимал 12-е место и однажды был 11-м. Таким образом, в Астраханской области самую большую устойчивость рангов по поддержке коммунистов сохраняют именно «антикоммунистические» районы. Абсолютная устойчивость рангов перечисленных районов имеет еще одну особенность. Дело в том, что на отдельно взятых выборах разница в поддержке коммунистов здесь очень невелика — зачастую в пределах 1-2%. Поэтому при первом взгляде такое различие может
ПОЛИТЭКС. 2006. Том 2. № 2
показаться пренебрежимо малым и неустойчивым. Однако оно совершенно устойчиво. На иерархию рангов не повиляли даже огромные изменения в электоральной базе КПРФ, произошедшие с конца 1990-х годов.
Корреляция рангов территорий по поддержке либералов высокая. Между данными выборов 1995 и 1999 гг. по районам области эта взаимосвязь составляет +0,791, между выборами 1999 и 2003 гг. — +0,871, между выборами 1995 и 2003 гг. — +0,859. При этом в Астраханской области, в отличие от ситуации с регионами Юга России, несколько территорий демонстрируют чрезвычайную устойчивость рангов. В течение четырех федеральных избирательных кампаний 1995-2003 гг. два района вообще не меняли свой ранг: Ахтубинский район занимает 6-е место, Ленинский — 3-е. Еще четыре района меняли свое положение в шкале рангов не более чем на одну позицию. На всех этих выборах шестерка районов, где либералы пользуются наибольшей поддержкой, включает неизменный перечень территорий - четыре района областного центра, Знаменск и Ахтубинский район. А самая большая подвижность рангов наблюдается (как и на уровне субъектов Федерации) в тех территориях, где либералы не пользуются успехом.
Отметим следующую закономерность — различия политических предпочтений наиболее устойчивы на территориях с городским населением. Приведенные факты — лишь малая часть из значительного массива данных. Они доказывают высокую степень устойчивости политических предпочтений населения. В решающей степени они свидетельствуют об объективности политических предпочтений населения России, которая некоторыми подвергается сомнению. Можно ли каким-либо образом прогнозировать будущее изменение политических предпочтений, прогнозировать определенную изменчивость электоральной географии? Методология подобного рода не сформирована. Мы можем лишь экстраполировать в будущее зафиксированные тенденции. Можно делать выводы о том, что определенные политики будут иметь больший успех на некоторых территориях, на других — меньший. Можно прогнозировать сравнительный рейтинг. Предсказать абсолютный уровень поддержки на основании данных электоральной географии вряд ли возможно. Современная наука пока обладает низким уровнем объяснения устойчивости электоральной географии.
Вне зависимости от субъекта Федерации существуют общие для всех закономерности территориального различия политических предпочтений населения. Самый яркий пример связан с известной всем разницей политического поведения городского и сельского населения. Этот урбанистический фактор электоральной географии привлек внимание отечественных политологов еще в конце 1980-х годов.
Именно показатель соотношения числа горожан и сельских жителей рассматривал с конца 1980-х годов Г. В. Голосов в качестве основы электоральной географии России (см.: Голосов, 1997). Значение этого фактора проявляется не на уровне субъектов Федерации, а на низших уровнях — избирательных округов и территориальных комиссий (районов). В зависимости от этого фактора оказывается рейтинг ведущих политических сил — КПРФ, ЛДПР, либеральных партий, «Единой России» и «Родины». Рейтинг ЛДПР среди городского населения в 1990-е годы подчас был в два раза меньше, чем в сель-
ПОЛИТЭКС 2006. Том 2. № 2
ских районах. Такова была ситуация, например, в Ростовской области. Здесь на выборах в парламент в 1995 г. в двух округах областного центра — Ростовском и Пролетарском — результат ЛДПР составлял около 6%, а в остальных округах — не менее 11,5%. Такая же ситуация и в отношении к КПРФ. В избирательном цикле 1995-1996 гг. коммунисты имели в сельских районах поддержку в 2-3 раза более высокую, чем в городах. Последующие выборы эту разницу смягчили, но не ликвидировали.
В отношении к либералам значение урбанистического фактора совсем не уменьшается — в 2003 г. либеральные партии, как и раньше, имели среди городского населения поддержку в 2-3 и даже более раз высокую, чем в сельских районах. Рейтинг «Единой России» на выборах 2003 г. в сельских районах в среднем в 1,5 раза выше, чем в городских избирательных комиссиях. Наконец, относительно новая политическая структура — организация «Родина» — на выборах 2003 г. имела в городах в 2-3 раза более высокий рейтинг, чем в сельских комиссиях. Таким образом, значение электорального «раскола» между городом и деревней в современной России не вызывает никакого сомнения.
С урбанистическим фактором тесно связано использование модели «центр - периферия», разработанной на основе теории Т. Хегерстранда о распространении инноваций. На уровне конкретной области или района модель «центр - периферия» будет определяться как отношение «город - село», а на общероссийском уровне это будет отношение «столица - вся остальная страна». В соответствии с этой закономерностью в «центре» более высока поддержка инновационных политических сил (например, либералов), на «периферии» — консервативных (КПРФ).
В. А. Колосов и Р. Ф. Туровский выступили против объяснения территориальной дифференциации голосования социально-экономическими факторами, назвав такой подход конъюнктурным, так как «результаты выборов не слишком соотносятся с социально-экономическими показателями». Они обнаружили, что нет корреляции между поддержкой оппозиции и такими характеристиками регионов, как уровень безработицы, уровень жизни, тенденции экономического роста. Однако они указали, что существует корреляция с уровнем урбанизации. «Разделение объясняется, на наш взгляд, не грубым экономическим детерминизмом, а особенностями истории и культуры различных земель» (Колосов, Туровский, 1996, с. 35).
В Южном федеральном округе множество подтверждений имеет национальный (этнический) фактор электоральных предпочтений. В российском политическом процессе прослеживается различие политического поведения и политических предпочтений славянского населения и представителей восточных народов - тюркских и кавказских. Например, по уровню поддержки ЛДПР на той или иной территории можно изучать национальный состав, а именно выявить долю русского населения. Чем выше доля русского населения, тем большую поддержку получает партия Жириновского. Пять «русских» регионов Юга России всегда лидируют по уровню поддержки ЛДПР, а самый низкий уровень поддержки партия имеет в республиках с самой малой долей русского населения - Ингушетии, Дагестане. Коэффициент корреляции между долей русского населения и долей голосов за ЛДПР по регионам Юга России на выборах в Государствен-
ПОЛИТЭКС 2006. Том 2. № 2
ную Думу в 2003 г. не оставляет сомнений — +0,96. С этническим составом населения связано и различие в поддержке ряда других партий, например «Родины». «Единая Россия» в 2003 г. имела более высокую поддержку на территориях с преобладанием нерусского населения (а движение «Единство» в 1999 г. — наоборот).
Также в современной политологии исследуется взаимосвязь между степенью поддержки отдельных политических партий и долей молодежи в составе населения. По мнению Н. Петрова и А. Титкова, ЛДПР относится к «молодежному» типу политических сил по возрастному составу электората. На самом деле, тезис об ориентации ЛДПР именно на молодежь сегодня представляется достаточно обоснованным. В исследовании Н. Петрова и А. Титкова «Электоральный ландшафт России» проведен корреляционный анализ между степенью поддержки ЛДПР и возрастным составом населения по 88 субъектам Федерации (кроме Чечни) (см.: Петров, Титков, 2004). Результаты анализа, в том числе по Югу России, позволяют делать вывод о «юношеском составе» электората партии Жириновского. В отдельных случаях данные Юга России подтверждают значение фактора профессионального состава населения. В Астраханской области одна из территориальных комиссий образована в военном городе — ЗАТО Знаменск. Здесь ЛДПР, как и ранее другие державно-патриотические силы (например, А. И. Лебедь), на всех выборах получает самую высокую поддержку на территории Астраханской области.
Значение национального фактора во многом объясняет теория «социальных сетей». Социальные сети — структура связей между социальными агентами. Они порождают наборы нормативных, символических и культурных стандартов, определяющих индивидуальное поведение. Сети делятся на горизонтальные и вертикальные. Последние могут быть охарактеризованы как сети патронажа и клиентелы. Они способствуют конформизму и консерватизму. Там, где плотность социальных сетей высока, возрастает вероятность того, что успеха на выборах будет добиваться преимущественно «начальство». Плотность социальных сетей наиболее высока именно в традиционных обществах. В национальных республиках позиция региональной власти может в решающей степени повлиять на результаты голосования. В 1999 г. региональная власть обеспечила высокий уровень поддержки в национальных республиках объединения «Отечество - Вся Россия» (до 89% в Ингушетии).
В 2003 г. большой поддержки в Ингушетии добился блок «Великая Россия - Евразийский Союз» (более 20%), СПС имел высокий результат в Карачаево-Черкесии (9,5%). Партия «Единая Россия» в 2003 г. в национальных республиках Северного Кавказа получила от 47% до 80%, В. В. Путин на президентских выборах в 2004 г. — от 76 до 98%. Характерно, что уровень поддержки власти был прямо пропорционален доли нерусских (восточных) народов в составе населения. Аналогичная картина наблюдалась и на субрегиональном уровне — в районах Астраханской области с преобладанием тюркского населения «Единая Россия» и В. В. Путин добились самого высокого результата. Фактор «социальных сетей» связан с управляемостью электората.
ПОЛИТЭКС 2006. Том 2. № 2
Таким образом, дифференциация электоральных предпочтений по Югу России согласуется с основными объективными показателями территорий. Значение электоральных «расколов» в российской политике проявляется исключительно ярко, но не удается построить иерархию этих факторов по их роли. В разных регионах и при голосовании за разные партии ведущие факторы могут меняться. Тем не менее в Южном федеральном округе приоритет принадлежит социокультурным факторам. Провести взаимосвязь между электоральными предпочтениями и уровнем экономического развития территорий в данном случае гораздо сложнее. Очевидно, что ни одна из существующих сегодня гипотез не может объяснить феномен устойчивости территориальных различий политических предпочтений.
Литература
Голосов Г. В. Поведение избирателей в России: теоретические перспективы и результаты региональных выборов // Политические исследования. 1997. № 4. С. 44-56.
Колосов В. А., Туровский Р. Ф. Электоральная карта современной России: генезис, структура и эволюция // Политические исследования. 1996. № 4. С. 33-46.
Манаков А. Г. Прикладные аспекты электорально-географических исследований // electoral.newmail.ru/articles
Петров Н., Титков А. Электоральный ландшафт // http://www.demoscope.ru/weekly/2004/0159/ tema01.php
Туровский Р. Ф. Политическая география. М.: Смоленск: Изд-во СГУ, 1999.
