CC BY
117
И.С. Федотов,
кандидат юридических наук, доцент
УСТАНОВЛЕНИЕ ВИНОВНОСТИ ЛИЦА В ПРОЦЕССЕ РАССЛЕДОВАНИЯ НАСИЛЬСТВЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ, СОВЕРШЕННОГО В ОТНОШЕНИИ МАЛОЛЕТНЕГО
Важным и в то же время достаточно сложным обстоятельством, подлежащим доказыванию, является установление виновности лица и формы его вины в совершении насильственного преступного посягательства на ребенка. Основываясь на результатах проведенного исследования, а также учитывая мнение ведущих ученых в области уголовного права [1], единственной формой вины, которая может быть при совершении насильственных преступных посягательств на ребенка, является умысел и, как правило, прямой. Лицо осознает, что свершает насильственные действия в отношении малолетнего, предвидит наступление различного рода последствий (лишение ребенка жизни, нанесение телесных повреждений, боязнь насильника, вовлечение в преступную деятельность под страхом личности насильника и т.д.), наиболее часто желает их наступления, реже сознательно допускает указанные последствия.
Таким образом, субъектам, осуществляющим расследование насильственных преступных посягательств на ребенка, необходимо собрать информацию, доказывающую именно умышленную форму вины преступника.
Так, например, при установлении причинной связи при совершении детоубийства, важно определить форму вины преступника. Если ранее детоубийство предусматривало две формы вины — умышленную и неосторожную, то теперь детоубийством, исходя из диспозиции статьи 105 УК РФ, может быть признано только умышленное причинение смерти ребенку.
В свою очередь, умысел может быть либо прямым (лицо осознает, предвидит и желает наступления смерти ребенка), либо косвенным (лицо осознает, предвидит и допускает наступление смерти ребенка). Косвенный умысел чаще всего имеет место в тех случаях, когда ребенок погибает, будучи оставлен в малолюдном месте, где почти нет шансов на то, что его могут спасти.
Действия детоубийцы иногда нетрудно спутать с «подкидыванием» ребенка. При «подкидывании» умысел направлен не на убийство ребенка, а на то, чтобы избавиться от него, но при условии сохранения жизни. В этих целях ребенка оставляют, например, в коридорах детских учреждений, в парадных на видном месте и т. д. Такие действия должны квалифицироваться по статье 125 УК РФ (оставление в опасности).
Надо сказать, что о форме вины в виде прямого умысла свидетельствуют установленные следствием мотив и цель совершения насильственного преступного посягательства на малолетнего ребенка.
В литературе имеются различные определения мотива преступного поведения человека [2]. С уголовно-правовой точки зрения, «мотив... есть чувство (переживание), превратившееся в стимул к виновному поведению» или «...осознанный и конкретно опредмеченный интерес, побудивший к совершению преступления» [3].
Основой мотивов являются потребности, но потребности, отражающие внутреннюю среду личности. Ю.М. Антонян справедливо полагает, что мотив есть субъективный смысл поведения, включающий в себя психологический выигрыш от определенных поступков; поведение часто полимотивировано, причем полимотивированность следует понимать и как одновременное функционирование разных мотивов, и как существование последних в различных пластах психики — в сферах сознания и бессознательного; мотивы не лежат на поверхности, их нельзя вывести из анализа только поступков, не вникая в сущность данной личности, в структуру ее психологических особенностей, в прожитую данным человеком жизнь, не рассматривая совершенное преступление в цепи других действий... Необходимо знать, какую функцию (или функции) выполняют мотивы в отношении личности,... в чем для нее психологическая «выгода» от совершенного преступления [4].
Среди основных мотивов совершения насильственного преступного посягательства на малолетнего ребенка можно выделить следующие: отсутствие желания у родителей или родственников воспитывать ребенка; отсутствие желания у родителей или родственников оказывать финансовую или иную помощь своему ребенку; нежелание ребенка из-за психических или физических недостатков; сексуальный; корыстный; хулиганский. Проведенное анкетирование сотрудников правоохранительных органов показало, что среди перечисленных мотивов самым популярным является первый (отсутствие желания у родителей или родственников воспитывать ребенка) — 52%, за ним идет сексуальный мотив
— 14%. И это при том, что насильственные преступные посягательства на малолетних являются достаточно латентными.
Применительно к детоубийствам при внезапно возникшем умысле характерна деформация звена принятия решения. По мнению О.В. Луки-чева, принятию решения в механизме преступного поведения детоубийцы присущи следующие характерные черты:
- принятие такого решения происходит на усиленном эмоциональном фоне (волнение, страх, физическая боль и т. п.);
- решения принимаются в стрессовых условиях и обладают особой значимостью для субъекта; восприятие необходимой для решения информации является неполным, а ее анализ — искаженным;
- отдельные элементы принятия решения могут происходить на уровне бессознательного, и потому решение не всегда отчетливо.
Все эти особенности усиливаются сложностью и быстротечностью ситуации при сильном психологическом воздействии на виновного, наличием психических аномалий [5].
Исследуя в середине XIX века проблему детоубийств, Н. С. Таганцев указывал среди мотивов убийств новорожденных стыд, страх суда общественного мнения, боязнь за будущее ребенка [6]. М.
Н. Г ернет указывал на такой мотив этого преступления, как спасение чести [7]. В различных интерпретациях эти толкования мотивов детоубийств прочно вошли в научную литературу и правоприменительную деятельность, хотя в настоящее время вряд ли их можно признать верными. Подобное объяснение действий виновных скорее можно отнести к области мотивировок, то есть объяснений впоследствии лицами, совершившими преступление, своих действий.
Следовательно, мотив при насильственных преступных посягательствах на малолетнего ребенка — субъективная внутренняя побудительная причина преступного поведения, его смысл, объективно связанный с обстоятельствами внешней среды и, конечно, с устойчивыми чертами личности преступника.
Выясняя в процессе расследования различные факты насильственных преступных посягательств на малолетних, их мотив, нельзя забывать и об установлении цели, которую преследовал преступник. Мотив и цель, будучи тесно связанными, вместе с тем являются самостоятельными понятиями. Различие между ними обусловлено главным образом тем, что они по-разному характеризуют волевой процесс, выражают различные стороны его содержания. Если мотив мы определили как субъективную внутреннюю побудительную причину, субъективный смысл действий при насильственных преступных посягательствах на малолетнего ребенка, то цель этого преступления составляет преступный результат, которого стремится достигнуть насильник. Например, если мотивом детоубийства может быть страх за свое существование, охрана своего статуса, то целью является лишение
жизни ребенка. Среди наиболее часто встречаемых целей насильственных преступных посягательств на малолетнего ребенка можно назвать следующие: лишение жизни ребенка; получение органов или тканей ребенка; образование чувства страха у ребенка перед насильником; использование ребенка как раба или исполнителя преступных замыслов; подавление воли малолетнего; достижение сексуальной удовлетворенности насильника.
Для примера можно привести факт из уголовного дела по обвинению М. и Ш. в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 132 УК РФ. 12 августа 2005 г. в 15 ч. М. и Ш., проходя мимо школьного двора Крутовской средней школы, расположенной в с. Крутом Старооскольского района Белгородской области, увидели находившихся на территории школьного двора малолетних Б., 07.06.1997 г.р., С., 11.03.1993 г.р., и Р., 17.01.1998 г.р.
В это время у М., желавшего удовлетворить свою половую страсть, возник и сформировался преступный умысел на совершение насильственных действий сексуального характера в отношении малолетнего Б. С целью облегчить совершение преступления, М. вступил с Ш. в преступный сговор, направленный на совершение насильственных действий сексуального характера в отношении Б. Действуя совместно и согласованно, группой лиц по предварительному сговору, М. совместно с Ш., высказывая в адрес потерпевшего угрозы применения физического насилия в случае неподчинения их требованиям, привели его в безлюдное место, к гаражам, расположенным на территории школы. Сознавая, что Б. в силу своего малолетнего возраста лишен возможности оказать им активное сопротивление, высказывая угрозы применения физического насилия, М. и Ш. потребовали от Б. совершить с ними иные действия сексуального характера. Когда Б. ответил отказом на их требования, М., в группе лиц по предварительному сговору, действуя совместно и согласованно с Ш., преследуя цель подавить волю потерпевшего к сопротивлению, стал наносить малолетнему потерпевшему Б. удары кулаками по различным частям тела. Совместными преступными действиями М. и Ш. причинили ему физическую боль и телесные повреждения, которые не расцениваются как вред здоровью и тяжесть их не определяется.
Подавив совместными и согласованными действиями волю потерпевшего к сопротивлению, М., достоверно зная о том, что Б. не достиг четырнадцатилетнего возраста, с целью удовлетворения своей половой страсти, действуя с особой жестокостью, выразившейся в глумлении и издевательстве над потерпевшим, совершил с ним иные насильственные действия сексуального характера [7].
Резюмируя сказанное, отметим, что мотив насильственных преступных посягательств на малолетних — это обусловленное выявленными выше потребностями осознанное побуждение, стимулирующее субъекта к совершению насилия в отношении ребенка и проявляющееся в нем.
Цель насильственных преступных посягательств на малолетних — это идеальная (мысленная) модель будущего желаемого результата, к достижению которого стремится насильник путем непосредственного осуществления задуманного.
Установление мотива и цели является важным обстоятельством, позволяющим дать правильную уголовно-правовую оценку деянию и способствующим установлению истины по уголовным делам о насильственных преступных посягательствах на малолетних.
ЛИТЕРАТУРА
1. Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / А.В. Наумов.— М.: Волтерс Клу-вер, 2005; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / В.К. Дуюнов [и др.];отв. ред. Л. Л. Кругликов.— М.: Волтерс Клувер, 2005; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев.— 3-е изд., доп. и испр.— М.: Юрайт-Издат, 2004; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А.И. Рарог.— М.: Проспект, 2004 и др.
2. Яковлев А.М. Преступность и социальная психология / А.М. Яковлев.— М., 1971.— С.59; Криминальная мотивация / под ред. В. Н. Кудрявцева.— М., 1986.— С.34; Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву / Н.С. Таганцев.— М., 1873.— Т.2.— С.56.
3. Кургузкина Е.Б. Убийство матерью новорожденного: природа, причины предупреждение / Е.Б. Кургузкина.— Воронеж, 1999.— С.26.
4. Антонян Ю.М. Жестокость в нашей жизни / Ю.М. Антонян.— М., 1995.— С.19.
5. Лукичев О.В. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика детоубийств / О. В. Лукичев.— СПб., 1997.— С.76.
6. Гернет М.Н. Детоубийство: сравнительноюридическое исследование / М. Н. Гернет.— М., 1911.— С.23.
7. Архив обвинительных заключений по уголовным делам, находящихся на кафедре уголовного процесса Воронежского института МВД России.
