CC BY
3
7. Радишевский Е.А. Джиу-джитсу. Боевое искусство самураев. - «Соврем. слово», 2003. - 416с.
8. Травников А. Техника бросков в системе боевого каратэ и рукопашного боя/ Александр Травников. - М.: АСТ: Полиграфиздат, 2001. - 192с.
References:
1. Martial and combat sports. Guidebook / Edited by A.E. Taras. - Minsk: Harvest, 2003. - 640 p.
2. Gvozdev S.A. Aikido / S.A. Gvozdev. - Minsk: Modern School, 2001. - 256 p.
3. Kashtanov N.V. Karate canons: developing spirituality through karate-do / N. Kashtanov; illustrated by A. Kirichek. - Rostov-on-Don: Phoenix, 2007. - 240 p.
4. Masatoshi Nakayama. The best karate. Vol. 4. Kumite 2. - M.: Ladomir, LLC "AST Publishing House", 2000. - 144 p.
5. Mikryukov V.Yu. Karate. Textbook for students of higher educational institutions. - M.: Publishing Center "Academy", 2003. - 240 p.
6. Petrov M. Karate for self-defense. Practical guide / M. Petrov. - Minsk: Book House, 2007. - 384 p.
7. Radishevsky E.A. Jiu-jutsu. The samurai's martial art. - "Modern word", 2003. -416 p.
8. Travnikov A. Throwing techniques in the system of combat karate and hand-to-hand combat / Alexander Travnikov. - M.: AST Publishing House, 2001. - 192 p.
УДК: 314.7
УСТАНОВКИ В МАССОВОМ СОЗНАНИИ ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
ДАГЕСТАНА К МИГРАНТАМ
Шахбанова М.М.
Институт истории, археологии и этнографии ДФИЦ РАН
Аннотация: Характеристика межнациональной ситуации, установление факторов, порождающих межнациональную напряженность и этноконфликты в современном дагестанском обществе актуализированы и для этого имеется ряд объективных факторов. Основными причинами внутренней миграции в Дагестане являются социально-экономические, неудовлетворенность дагестанцев своим и своей семьи материальным положением, которые в комплексе вынуждают людей переезжать из мест своего прежнего проживания в другие районы и города республики на временное или постоянное проживание. В массовом сознании городского населения Дагестана превалирует позиция, демонстрирующая характерную населению межнациональную толерантность и положительную оценку миграции, несмотря на то, что мигранты очень часто могут быть носителями иной этно-культуры и вероисповедания. Результаты социологического исследования показывают, что и сами мигранты не ориентированы на интеграцию в принимающее
общество, тем самым обусловливая появление нетерпимости, агрессии и враждебности во взаимоотношениях мигрантов и местного населения.
Ключевые слова: мигранты, социально-экономическое положение, трудовая миграция, горожане, городское пространство, дагестанские народы.
ATTITUDES TOWARDS MIGRANTS IN THE MASS CONSCIOUSNESS OF THE URBAN POPULATION OF DAGESTAN
Shakhbanova M. M.
Institute of History, Archeology and Ethnography of Daghestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences
Abstract: The characteristics of the interethnic situation, the identification of factors that generate interethnic tension and ethnic conflicts in modern Dagestani society are updated and there are a number of objective factors for this. The main reasons for internal migration in Dagestan are socio-economic, dissatisfaction of Dagestanis with their own and their family's financial situation, which together force people to move from their former places of residence to other districts and cities of the republic for temporary or permanent residence. In the mass consciousness of the urban population of Dagestan, the prevailing position is that it demonstrates the interethnic tolerance characteristic of the population and a positive assessment of migration, despite the fact that migrants can very often be carriers of a different ethnic culture and religion. The results of the sociological study show that migrants themselves are not focused on integration into the host society, thereby causing the appearance of intolerance, aggression and hostility in the relationship between migrants and the local population.
Key words: migrants, socio-economic situation, labor migration, citizens, urban space, Dagestani peoples.
Постановка проблемы и эмпирическая часть исследования
Приток внутренних мигрантов обусловлен состоянием межнациональных отношений, кризисной социально-экономической ситуацией, спецификой ее проявления и влияния на многообразные социальные и этнические слои населения. Поэтому современная проблемная ситуация в сфере межэтнического взаимодействия в российском обществе, назревшая глобальная потребность в достижении конструктивного диалога разных этнокультур и этнических общностей порождают актуальность рассмотрения социокультурной адаптации национальных, прежде всего мигрант-ских групп, оказавшихся в иной, «чуждой» им этнокультурной среде [1, с. 117].
Характеризуя протекающие в Дагестане социально-экономические процессы, можно отметить, что они в целом совпадают с общероссийскими: наблюдается снижение уровня производства, при высоком уровне приватизации собственности в промышленности и сфере обслуживания, что, в конечном итоге, обусловливает довольно низкую эффективность работы. Также имеет место низкий уровень денежных доходов населения, замедляющий развитие внутреннего рынка товаров и услуг, а развитие мелкого частного предпринимательства в настоящее время уже
не рассматривается специалистами в качестве значительного запаса занятости не только мигрантов, но и коренного населения.
Наличие в современном российском обществе скрытой безработицы обусловливает неблагоприятную ситуацию для вынужденных переселенцев и беженцев на рынке труда, поскольку их профессиональный состав близок к профессиональному составу местных кадров. Несмотря на достаточно высокий уровень развитости в недалеком прошлом сельского хозяйства в Дагестане, в настоящее время республика не располагает возможностями для полноценного развития фермерства, в среде которого могла бы найти работу часть переселенцев. Это связано не столько с особенностями структуры сельского хозяйства, сколько с отсутствием необходимых ресурсов для организации инфраструктуры по обслуживанию фермерства, впрочем, как и с проблемой обеспечения реализации сельхозпродукции, обусловленной слабостью развития внутренних рынков.
По мнению отечественных исследователей миграции и миграционных процессов, в современном российском обществе с начала нулевых годов началась реализация масштабного институционального строительства в сфере миграционной политики. Так были приняты два федеральных закона «О гражданстве» (2002 г.) и «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» (2002 г.) и организована Федеральная миграционная служба[5].
При изложении вопроса взаимоотношения мигрантов и принимающего общества, анализе существующих в сфере межэтнической коммуникации проблем необходимо учитывать тот факт, что распад СССР пошел под знаком этнического самоопределения, а во многих вновь созданных государствах стала проводиться откровенная политика этнонационализма, провоцировавшаясямежэтнические столкновения, межнациональную интолерантность, тем самым дестабилизирую общество в целом. Следовательно, в настоящее время перед политиками и политологами стоит практическая задача их разрешения, предотвращения дальнейшей эскалации и предупреждения возникновения новых конфликтов. Задача эта тем более актуальна, что в России в последние годы наиболее опасным и часто встречающимся видом конфликтов стали локальные межэтнические столкновения. В подавляющем большинстве случаев сторонами конфликта являются представители постоянного населения российских регионов и мигранты из республик Северного Кавказа и Закавказья [12, с. 161].
Почвой возникновения конфликтов между различными этническими группами коренного населения и мигрантами в основном являются социальные и бытовые проблемы. Так, вынужденные переселенцы могут выдвинуть социально -экономические требования к местным властям в оказании помощи при обустройстве, причем конфликтный потенциал выступлений под такими лозунгами заметно больше, тем более, если происходит рост численности не по своей воле мигрирующих людей. В следующую категорию входят конфликты между мигрантами, которые в полной мере не проявились, хотя имеется почва для их возникновения, и среди них следует отметить существование различий в этнокультуре и вероиспо-ведании.Таким образом, отношение местного населения к мигрантам является зна-
чимым критерием констатации степени их, во-первых, адаптации, во-вторых, приспособления новой среды проживания к самим мигрантам.
Проблема миграции и миграционных процессов в современном российском обществе не теряет своей актуальности и таковой останется на протяжении длительного периода в силу самого различного рода причин, среди которых существенное изменение этнической структуры территории переселения мигрантов, обострение межнациональных взаимоотношений, рост межэтнической напряженности, процессы этнической криминализации, усиление проблемы трудоустройства, интеграции и адаптации мигрантов в инокультурной и иноэтнической среде. Следует отметить, что порой свой негативный вклад в формирование образа мигранта, соответственно, вытекающего из него этнического поведения, вносят и средства массовой информации. В такой ситуации вполне ожидаемо ухудшение положения в межнациональной сфере, повышение социальной напряженности и потенциала для недовольства населения, которые при благоприятных условиях вполне могут перерасти в открытые выступления и протесты.
В современной городской среде наиболее легко организуемыми являются те социальные группы, где в основе выделения лежит яркий и "наглядный" индикатор - иная, не свойственная большинству внешность, речь с акцентом, непривычные нормы поведения. Подобная категоризация, подкрепленная идеологическими основаниями, может создать в городской среде устойчивые и малопроницаемые межэтнические границы. Во многом это обусловлено тем, что наблюдаемые культурные различия в глазах воспринимающих сторон распределяются по разным видам труда, например, в глазах москвичей этнические мигранты выполняют, в основном, функции рыночных торговцев, уборщиков, неквалифицированных строителей, дворников. Подобное распределение способствует тому, что культурные различия становятся заметными и закрепляются на уровне массового сознания как доминирующие. В ситуациях, когда люди оказываются разделенными не только культурной, но и статусной границей, наблюдается эффект увеличения воспринимаемых межкультурных различий, увеличения культурной дистанции, в результате чего создается реальная почва для формирования негативных межэтнических установок[10, С. 41].
Масштабные миграционные процессы, которые в мировом пространстве обладают большой интенсивностью, являются почвой возникновения этноконфлик-тов, непринятия инонациональной культуры и этнического поведения мигрантов местным сообществом. В Концепции национальной безопасности Российской Федерации отмечается, что «этноэгоизм, этноцентризм и шовинизм, проявляющиеся в деятельности ряда общественных объединений, а также неконтролируемая миграция способствуют усилению национализма, политического и религиозного экстремизма, этносепаратизма и создают условия для возникновения конфликтов» [6].
Не является секретом, что мигранты обладают отличающим от принимающе-
и и и и с»
го общества этнокультурой, ценностно-символической системой, семейно-брачной традицией и поведением, порой и вероисповеданием, что изначально обусловливает существование в скрытой форме определенного недоверия и предвзятости, как со стороны принимающего общества к мигрантам, так и со стороны мигрантов
местному сообществу. Поэтому «без известного периода адаптации к новым условиям они испытывают серьёзные трудности, усугублённые извне - со стороны властей и местного населения. Не менее конфликтогенна и внутренняя миграция, она всегда чревата кризисами, даже в тех случаях, когда частично регулируется. Любое массовое перемещение нарушает образ жизни и социальную преемственность, разрывает существующую систему связей. В последнее время властям не всегда удаётся противостоять неблагоприятным тенденциям»[2, с. 17].
В реальной жизни интеграция общества под воздействием объективной логики социально-экономического развития во многом зависит от субъективной деятельности и характера взаимодействия институтов, групп, индивидов. Главным в таком взаимодействии выступает воздействие одного из акторов на другого и если оно налаживает конструктивные связи между сторонами, содействует единству социума, сохранению и развитию его ценностей, то и выступает интегрирующим фактором. И наоборот, негативное содержание воздействия одной, либо обеих сторон друг на друга мотивирует напряженность, взаимное отчуждение, дезинте-грационные процессы[3, С. 48].
Проблема заключается в том, что в настоящее время на этническую идентичность и характер контактов трудовых мигрантов и принимающего общества существенно влияют интересы и ценности социальных групп, представляющие квазирыночную модель развития государства и отображаемые ею социально-экономические взаимоотношения. А это, в свою очередь, способствует появлению социального неравенства, дискриминации по религиозной и национальной принадлежности, интолерантности и иных деструктивных тенденций в современном российском обществе: «эта модель пульсирует повседневной жизнью в местных сообществах и, естественно, перемалывает в своих жерновах трудовых мигрантов, над которыми, кстати, не меньшее насилие вершит и часть так называемых "своих" состоятельных работодателей из числа этнических соотечественников. Повсеместная распространенность деструктивных практик взаимодействия с трудовыми мигрантами (обман, дискриминация, принудительный труд, нелегальный статус, изоляция, формы работы, сходные с торговлей людьми, ксенофобия и др.) является в сложившихся условиях закономерным следствием, а не случайностью. Эти практики превращаются в норму повседневной жизни, пронизаны особо чувствительным латентным антагонизмом интересов и ориентации»[3, С. 48].
Автор разделяет позицию исследователей, по мнению которых «мигранты -весьма заметная часть современного российского общества, что не позволяет игнорировать несовпадение их социокультурных, конфессиональных и экономических установок с традициями и практиками принимающей стороны. Процесс интеграции мигрантов осложняется в этнически и конфессионально неоднородном обществе. Выстраивание взаимодействий между принимающим обществом и мигрантами преимущественно на этнической основе неизбежно ведет к фрагментации общества, к росту межэтнических напряжений»[11, С. 458].
Равнинные районы Дагестана характеризуются довольно сложной этнополи-тической обстановкой по целому ряду причин, среди которых следует отметить
существование проблемы восстановления Ауховского района, переселения лакского населения в Присулакскую зону и негативное отношение к данному перемещению кумыкского населения, спровоцировавшее ухудшение межнациональных отношений между кумыками и лакцами в Караманской зоне, отрицательная оценка экспертами, а также национальными лидерами земельной реформы, проводимой без учета мнения местного населения, игнорирование национальных проблем малочисленных дагестанских народов и т.д.
В связи с вышесказанным, при исследовании миграционных процессов и самочувствия мигрантов актуализируется проблема появления очагов межэтнической напряженности и факторов возникновения межнациональных конфликтов. Как показывают исследования отечественных социологов, политологов, заметное место среди этноконфликтов занимают конфликты между коренным населением и мигрантами, причем они наблюдаются в районах и населенных пунктах республики, отличающихся этнической пестротой. Довольно активной в этом процессе была позиция казачества Кизлярской зоны, которое требуют выселения семей, не считающихся с местными порядками, не располагавшихся пропиской или регистрацией лиц. Местные власти в данном случае выполняют роль своеобразного буфера, сдерживающего конфликтующие стороны и смягчающее межнациональное противостояние.
Исходя из того факта, что миграционные процессы в современном дагестанском обществе никогда не утихали, в сложной социально-экономической ситуации и усиливаются, проблема взаимодействия мигрантов и местного общества является актуальной. При этом необходимо отметить, что сам миграционный процесс, происходящий внутри Дагестана, существенно отличается от процессов в центральных российских регионах. Во-первых, следует отметить, что Советская власть проводила переселенческую политику с аргументацией нехватки земельного фонда для обработки и содержания скота. Во-вторых, возникает вопрос обозначения, вернее, установления отличий «мигранта» от «переселенца», хотя, здесь особого различия и не должно быть. Так, исследователи миграции и миграционных процессов отмечают, что в настоящее время «понятие "мигрант" в международном праве не выработано. В различных международных документах, как на универсальном, так и на региональном уровне приводится лишь несколько определений трудящегося-мигранта, общее понятия "мигрант" в науке международного права отсутствует. Можно говорить о том, что международное право не давало общей концепции миграции, хотя имелись определения конкретных категорий мигрантов. По причине отсутствия общей концепции понимания миграции, в рамках различных международных организаций, существует свое понимание данного явления. Так, например, в ООН не разработано единое определение понятия мигрант, Устав ООН даже не упоминает эту категорию населения» [9].
Таким образом, можно сказать, что в настоящее время актуализировано исследование миграции и миграционных процессов в современном дагестанском обществе, ихроль в сохранении стабильности в межнациональной сфере, степень адаптации мигрантов на новых территориях проживания, характер межнациональ-
ных взаимоотношений мигрантов с местным населением, этническое самочувствие и поведение переселенцев. Кроме того, не менее важным является установление социального самочувствия мигрантов, ибо игнорирование локальных межэтнических конфликтов может привести к возникновению устойчивых очагов социальной напряженности[4, С. 26].
Характеристика исследования. Социологический опрос по изучению этнической идентичности городского населения Дагестана проведен методом случайного отбора в 2019 г. в гг. Дербент, Каспийск, Махачкала, Хасавюрт. N - 520.
Результаты исследования Проблема социального самочувствия мигранта в городской среде, установление взаимоотношений между мигрантами и местным населением, а также отношения принимающего общества к мигрантам является не менее важным в рамках изучения этнической идентичности городского населения Дагестана, ибо фиксиру-
и и / и / и \
ет доминантный тип этнической идентичности (позитивный/негативный) от которого зависит состояние межнационального климата и характер взаимоотношений. Кроме того, определенную ценность представляет протекание процесса адаптации мигрантов в инокультурной среде. Следовательно, возникает необходимость в установлении длительности проживания опрошенных в городе, чтобы выявить период их нахождения, во-первых, в городе, во-вторых, в каком поколении они являются горожанами (см. табл. № 1).
Таблица 1
Распределение ответов на вопрос
«Откуда Вы переселились в нынешнее место своего проживания?» (%)
Варианты Из Из Я здесь родился Я здесь родился
ответов // другого села (-ась), но родители (-ась), но родители
Национальности города переехали из сельской местности переехали из другого города
Аварцы 13,3 36,3 32,6 6,7
Даргинцы 25,8 29,2 29,2 7,9
Кумыки 21,1 17,5 22,8 24,6
Лезгины 16,5 26,4 37,4 6,6
Лакцы 25,5 27,7 21,3 14,9
Русские 25,0 7,1 28,6 17,9
Чеченцы 9,1 18,2 27,3 9,1
Другие 16,9 23,7 32,2 11,9
Всего: 19,0 26,9 30,6 10,8
По всему массиву опрошенных, одна треть респондентов является горожанами в 1 -м поколении, каждый пятый и девятый мигрантами, но носителями городской культуры. Одна четвертая часть переехала из сельской местности в города, в которых они в настоящее время проживают и конкретно по городам картина выглядит следующим образом: 30,0 % опрошенных переехали в Махачкалу, доля та-
ковых в Каспийске составляет 27,1 %, 22,2 % в Дербенте и меньше всего в Хасавюрте (14,9 %).
Разумеется, больший миграционный поток в столицу республики поддается объяснению - картина аналогична московской, куда стекается большое количество как внутренних, так и внешних мигрантов. Мотивацией для перемены места проживания в основном являются большие возможности трудоустройства в крупных городах, в основном в частной структуре (школы, садики, магазины, различного рода производственные цехи т.д.).
Кроме того, необходимо учитывать и такое трудовое поведение дагестанцев -они приезжают из ближайших населенных пунктов на работу, например, на хасавюртовский рынок, где имеют собственные торговые точки или же работают по найму продавцами-консультантами. Если посмотреть результаты исследования по социально-демографическим параметрам, то с возрастом увеличивается доля переехавших в город из сельской местности: 23,0 % «до 20 лет», 20,0 % «от 20 до 30 лет», 28,7 % «от 30 до 40 лет», 35,5 % «от 40 до 50 лет», 27,8 % «от 50 до 60 лет» и 35,9 % «от 60 лет и выше». Доля таковых выше среди респондентов со средним специальным образованием (33,0 %).
При этом можно отметить, что довольно высока доля респондентов, чьи родители являются выходцами из села - 23,0 % «до 20 лет», 29,2 % «от 20 до 30 лет», 30,4 % «от 30 до 40 лет», 35,5 % «от 40 до 50 лет», 38,9 % «от 50 до 60 лет» и 30,8 % «от 60 лет и выше».
Таким образом, полученные эмпирические данные показывают, что доля респондентов, являющиеся горожанами в первом и во втором поколении, в общей массе, разумеется, больше, по сравнению, с теми, кто переехал из одного города в другой.
Следует отметить, что анализ состояния миграции и ее последствий позволил установить негативные тенденции данного процесса, появление деструктивных форм социального взаимодействия, обусловленные поведением самих мигрантов, игнорирующих этнокультуру, специфику поведения, ценностные ориентации и предпочтения принимающего общества и т.д.
К сожалению, в формировании отрицательного образа мигранта существенную роль выполняют средства массовой информации: очень часто любой асоциальный поступок большей частью связывают с этнической идентичности.
Далее в нашем исследовании был задан вопрос, показывающий существующие в массовом сознании городского населения установки в отношении мигрантов (см. табл. № 2).
Таблица 2
Распределение ответов на вопрос «Как Вы думаете, каким должно быть отношение к дагестанцам, которые переселяются из сельских районов республики в города республики?» (%)
Варианты Они должны Им должны Мы должны им Они должны
ответов // быть высла- быть предо- помочь в трудо- обладать
Национальности ны на преж- ставлены устройстве всеми пра-
нее место условия для вами, что и
проживания работы и проживания городское население
Аварцы 5,2 22,2 13,3 57,8
Даргинцы 2,2 14,6 7,9 73,0
Кумыки 7,0 17,5 14,0 54,4
Лезгины 4,4 19,8 7,7 61,5
Лакцы 4,3 12,8 10,6 61,7
Русские 14,3 14,3 3,6 60,7
Чеченцы 9,1 45,5 0 45,5
Другие 6,8 20,3 8,5 59,3
Всего: 5,4 18,8 9,8 61,3
Полученные эмпирические данные показывают доминирование в массовом сознании с большим отрывом от других суждений позиции, демонстрирующей характерную горожанам толерантность и позитивное восприятие миграции как таковой в целом. Данные по дагестанским городам показывают, что необходимость наделения мигрантов равным статусом с местным населением подчеркивается 65,6 % опрошенных жителей Махачкалы, 64,8 % Дербента, 55,2 % хасавюртовцев и меньше их в подгруппе каспийчан (40,7 %). Более того, респонденты придерживаются позиции о необходимости предоставления мигрантам условий для работы и проживания и, по национальному признаку, выделяется подмассив чеченцев (одна вторая часть). По городам данное суждение разделяют 15,0 % махачкалинцев, 18,5 % жителей Дербента, 25,4 % Хасавюрта и больше таковых в подмассиве Каспийска (33,9 %). Далее, каждый десятый опрошенный по всему массиву обозначает необходимость содействия мигрантам при трудоустройстве. Разумеется, такая позиция является довольно положительной, потому что мигрант, который имеет средства к существованию, в состоянии обеспечить свою семью, как правило, не будет совершать противоправные действия, что очень важно для сохранения социальной стабильности общества. Данной позиции придерживаются 11,9 % опрошенных в Каспийске, 11,1 % Дербенте, 9,7 % Махачкале и 7,5 % Хасавюрте. Ярко выраженной интолерантной установки придерживается статистически небольшая доля респондентов с мотиваций необходимости их отсылки на прежнее место проживания и доля таковых, сравнительно с иными подмассивами, больше среди русского (одна седьмая часть) и чеченского (каждый одиннадцатый) населения. Если посмотреть на данные исследования по конкретным городам, то носителями
интолерантных установок является не очень большая часть респондентов - 5,0 % махачкалинцев, 8,5 % каспийчан, 9,0 % хасавюртовцев, при этом ни один опрошенный в Дербенте не подчеркнул данное суждение. Таким образом, полученные данные позволяют утверждать, что массовому сознанию городского населения республики характерна толерантность в отношении мигрантов, более того, они обозначают необходимость оказания им необходимой помощи при трудоустройстве, важность придания мигрантам равного с представителями принимающего общества социального статуса, соответственно, и возможности для самореализации.
Таким образом, полученные на вопрос «Как Вы думаете, каким должно быть отношение к дагестанцам, которые переселяются из сельских районов республики в города республики?» результаты свидетельствуют о превалировании в установках городского населения Дагестана позитивного настроя в отношении мигрантов в целом.
С целью глубокого изучения существующих в общественном сознании городского населения республики установок в отношении мигрантов им был задан «контрольный вопрос» (см. табл. № 3).
Таблица 3
Распределение ответов на вопрос «Как Вы относитесь к мигрантам-дагестанцам, которые приехали в Ваш город _из другого района/города Дагестана»_
Варианты ответов // Национальности Хорошо Безразлично С сочувствием С раздражением Агрессивно
Аварцы 51,1 37,8 6,7 3,0 0,7
Даргинцы 43,8 39,3 10,1 4,5 0
Кумыки 33,3 42,1 8,8 10,5 0
Лезгины 49,5 35,2 11,0 2,2 0
Лакцы 38,3 44,7 6,4 0 2,1
Русские 35,7 50,0 3,6 10,7 0
Чеченцы 63,6 18,2 0 9,1 0
Другие 42,4 42,4 8,5 5,1 0
Всего: 44,8 39,6 8,1 4,4 0,4
Результаты исследования показывают, что одна вторая часть опрошенных обозначила свое отношение к мигрантам как «хорошее» и, с небольшой разницей они отметили вариант ответа «безразлично». Каждый двенадцатый опрошенный по всему массиву к мигрантам испытывает сочувствие, очень небольшая часть относится с раздражением и практически незначимой доле характерна «агрессивность». Эмпирические данные по городам показывают, что 63,0 % опрошенных дербентцев, 47,5 % каспийчан, 42,9 % махачкалинцев позитивно настроены к ми-
грантам и существенно меньше доля таковых в подмассивехасавюртовцев (37,3%). Далее, безразлично к мигрантам относится 27,8 % опрошенного населения Дербента, 35,6 % Каспийска, 41,5 % Махачкалы и 43,3 % Хасавюрта. Раздражение к мигрантам испытывают 3,8 % махачкалинцев, 6,8 % каспийчан, 9,0 % хасавюртов-цев, при этом ни один из опрошенных в Дербенте не отметил данный вариант ответа. Далее суждение «агрессивно» выбрала статистически небольшая часть жителей Хасавюрта (1,5 %) и Каспийска (1,7 %). Таким образом, эмпирические данные позволяют утверждать, что массовому сознанию городского населения Дагестана характерно позитивное отношение к мигрантам, более того, они демонстрируют толерантные установки и доля носителей интолерантности в общем массиве существенно ниже.
Внешняя миграция, как правило, вызывает определенные деструктивные процессы в развитии межэтнических и межрегиональных отношений и почвой их возникновения в основном является конкуренция между национальными образованиями в самых различных социальных сферах - кадровая сфера, трудоустройство, территория проживания, межнациональная коммуникация, а также существование в латентной форме соперничество между вероисповеданиями.
Например, данный вывод подтверждается данными по категории населения, которая активно занята в строительном секторе - среди них встречаются специалисты, не сумевшие адаптироваться к рыночным отношениям.
Рассмотрение отношения местного населения к мигрантам предполагает установление причин, формирующих у первых негативное отношение к переселенцам (см. табл. № 4).
Таблица 4
Распределение ответов на вопрос «В чем Вы видите отрицательные
последствия для своего города от внутренних мигрантов-дагестанцев»
Варианты ответов // Национальности Аварцы Даргинцы Кумыки Лезгины Л я к а ^ Русские Чеченцы Всего:
В росте преступности 10,4 6,7 15,8 15,4 12,8 14,3 0 10,8
В неуважительном отношении к местным жителям и их традициям 30,4 23,6 36,8 24,2 21,3 28,6 27,3 27,5
В незнании городской культуры и отсутствии желания соблюдать культуру поведения городского человека 38,5 47,2 49,1 44,0 36,2 57,1 9,1 45,0
В снижении уровня оплаты труда городских жителей 11,1 11,2 15,8 14,3 6,4 3,6 9,1 10,6
Мигранты являются источником межнациональных конфликтов 5,2 3,4 8,8 7,7 8,5 3,6 0 6,7
Мигранты обостряют безработицу, занимая рабочие места, нужные местному (городскому) населению 13,3 13,5 14,0 15,4 8,5 17,9 0 13,5
Мигранты создают трудности в обеспече- 8,1 5,6 14,0 1,1 2,1 3,6 9,1 6,2
нии местного (городского) населения жи-
льем, транспортными средствами и соци-
альными услугами
Переселенцы понижают уровень оплаты 13,3 18,0 10,5 13,2 8,5 3,6 0 13,3
труда, соглашаясь на самую низкую
Из-за переселенцев повышаются цены на 16,3 12,4 12,3 8,8 12,8 7,1 0 11,5
жилье
Мигранты ухудшают нравственный климат 5,2 9,0 17,5 9,9 2,1 25,0 0 9,2
в моем городе
Эмпирические данные демонстрируют, что одна вторая часть опрошенных негативным последствием миграции считает «незнание городской культуры и отсутствие желания соблюдать культуру поведения городского человека» и, по сравнению с другими этническими подгруппами, отметивших данный вариант ответа больше в подмассиве русских (больше половины опрошенных). Доля придерживающихся данной позиции увеличивается с повышением образовательного статуса - 34,9 % опрошенных со средним, 40,0 % средним специальным и 52,6 % высшим образованием. Такая же картина вырисовывается и по возрастному критерию -34,0 % «до 20 лет»,42,3 % «от 20 до 30 лет», 49,6 % «от 30 до 40 лет», 50,0 % «от 40 до 50 лет», 61,1 % «от 50 до 60 лет», 41,0 % «от 60 лет и выше».
Второе ранговое место, с большим отрывом от первого, занимает суждение «неуважительное отношение к местным жителям и их традициям» (одна четвертая часть), по этнической принадлежности доля таковых больше в подгруппе аварцев и кумыков (одна треть). Далее каждый восьмой по массиву придерживается позиции, что мигранты обостряют вопрос трудоустройства и выделяется здесь подмас-сив русских (одна шестая часть). Результаты исследования в социально-демографическом разрезе показывают, что данной позиции придерживаются 17,1 % респондентов со средним, 13,0 % средним специальным и 12,1 % высшим образованием; доля таковых, по сравнению с другими категориями, больше в когорте «от 30 до 40 лет» (18,3 %) и «от 40 до 50 лет» (15,8 %). Кроме того, одна восьмая часть респондентов считает, что «переселенцы понижают уровень оплаты труда, соглашаясь на самую низкую» и если в подмассиве с разным образовательным уровнем процент колеблется в пределах 10,4 % - 14,3 %, то по возрасту - от 9,3 % в когорте «от 50 до 60 лет» до 20,5 % «от 60 лет и выше». На жилищную проблему, рост преступности и снижение уровня оплаты труда городских жителей, как проявление отрицательных тенденций миграционного процесса, указывает одна девятая часть респондентов. Таким образом, по совокупности выбранных позиций опрошенные в качестве негативных последствий миграции указывают в основном социально-экономические факторы, ухудшение качества жизни, некачественную инфраструктуру, которая не может удовлетворять потребности людей проживающих в городской местности, ибо они изначально не были рассчитаны на большой массив жителей.
Кардинальные преобразования российского общества закономерно затронули городское пространство, причем здесь социальные и культурные трансформации протекали более динамично, порой и противоречиво. К противоречивым социальным параметрам городской жизни, наряду со множеством факторов относится «анонимность, кратковременность и поверхностность контактов в межличностном общении»[8, с. 18].
Вышеназванные тенденции в той или иной степени отражаются на состоянии межнационального климата в городской среде, социальном самочувствии горожан, в последующем выполняя существенную роль в формировании межэтнической толерантности, а также в очерчивании этнических границ, что является основой социально-культурной дистанции (см. табл. № 5).
Таблица 5
Распределение ответов на вопрос «Готовы ли Вы принять человека другой _национальной принадлежности в качестве...?» (%)_
Варианты ответов // Национальности Жителя Вашей республики Партнера в совместном о н т с е ме вл ое н Непосредственного начальника Соседа по дому (квартире) Коллеги по работе Супруги (-а) Ваших детей й е т е д и иш а Вашей (-его) супруги (-а)
Да Нет Да Нет Да Нет Да Нет Да Нет Да Нет Да Нет
Аварцы 71,9 7,4 62,2 13,3 57,8 14,8 65,9 11,1 67,4 5,9 37,0 40,0 34,1 40,7
Даргинцы 85,4 1,1 76,4 7,9 78,7 7,9 77,5 7,9 84,3 1,1 55,1 31,5 58,4 29,2
Кумыки 80,7 5,3 70,2 10,5 64,9 17,5 73,7 10,5 73,7 10,5 64,9 15,8 64,9 14,0
Лезгины 80,2 0 71,4 6,6 70,3 8,8 73,6 4,4 79,1 1,1 53,8 25,3 50,5 28,6
Лакцы 68,1 2,1 57,4 6,4 53,2 12,8 57,4 6,4 68,1 2,1 46,8 19,1 51,1 17,0
Русские 82,1 3,6 75,0 10,7 75,0 3,6 75,0 10,7 85,7 0 71,4 14,3 67,9 17,9
Чеченцы 63,6 18,2 63,6 18,2 54,5 27,3 63,6 27,3 63,6 18,2 36,4 45,5 36,4 45,5
Другие 83,1 3,4 74,6 10,2 66,1 15,3 74,6 8,5 79,7 5,1 59,3 27,1 52,5 32,2
Всего: 78,1 3,8 69,0 9,8 66,0 12,3 71,0 8,8 75,6 4,2 51,7 28,5 50,4 29,2
Эмпирические данные констатируют, что больше половины опрошенных по всем позициям принимает представителей инонациональной общности в самых различных социальных сферах. Более того, результаты показывают, что заметно больше процентное соотношение ориентированных принять человека другой этнической принадлежности по позициям «житель республики» и «сосед по дому, квартире». Вместе с темобращает на себя внимание, что в подгруппе чеченцев одна пятая часть демонстрирует социальную дистанцированность по позици-ям«житель республики» и «сосед по дому, квартире»(каждый четвертый опрошенный). Аналогично респондентам чеченцам второе суждение разделяет каждый девятый из подмассива аварцев, русских и кумыков. Далее, по сравнению с другими подгруппами, интолерантность демонстрирует одна девятая часть кумыков и каждый пятый в подгруппе чеченцев в отношении принятия человека иноэтнической общности в качестве коллеги по работе. Неприятие в массовом сознании респондентов прослеживается также и в деловой сфере: если по всему массиву опрошен-
ных больше половины опрошенных позитивно настроены к работе под руководством представителя другой национальной принадлежности, то, если конкретно по этническим подгруппам, чеченцы (одна четвертая часть), кумыки (каждый шестой), аварцы (одна седьмая часть) и лакцы (каждый восьмой) придерживаются противоположной позиции. Кроме того, можно отметить, что респонденты демонстрируют негативное отношение к совместной партнерской деятельности.
Заключение
При оценке миграции и миграционных процессов, их последствий и т.д. в современном обществе в исследовательской среде существуют различные подходы: так, часть исследователей в усилении межнациональной коммуникации усматривает положительное влияние с мотивацией заключенного в ней потенциала при формировании интернационализированных стандартов поведения. Другая часть считает, что расширение этноконтактов способствует стабильному развитию межэтнических взаимоотношений только тогда, когда базируется на принципах добровольности, тем самым, исключая возможность конфликтов и межнационального противостояния. Разумеется, масштабная миграция закономерно обостряет социально-экономическую ситуацию в обществе, усиливает социальную напряженность, ибо мигранты оказывают заметное давление практически на все сферы общества, в частности, жилищный вопрос, безработица, повышение криминогенно-сти, при одновременном росте нагрузки на социальную инфраструктуру, как, впрочем, и появление интолерантности. Как известно, наиболее конкурентными являются следующие сферы - строительство, торговля, транспорт, то есть среди трудовых мигрантов популярны экономические сферы, таким образом, трудовые мигранты реально выступают непосредственными конкурентами для местного населения в этих областях.
В массовом сознании городского населения Дагестана превалирует позиция, демонстрирующая характерную населению межнациональную толерантность и положительную оценку миграции, несмотря на то, что мигранты очень часто могут быть носителями иной этнокультуры и вероисповедания.Также следует отметить, что и сами мигранты не ориентированы на интеграцию в принимающее общество, что также может вызвать появление нетерпимости, агрессии и враждебности во взаимоотношениях мигрантов и местного населения.
Анализ отношения местного населения к мигрантам и наоборот, показывает, что характерные современному дагестанскому обществу миграционные процессы обладают негативными тенденциями, проявляющимися в том, что люди с высоким образовательным статусом вынуждены соглашаться на низкооплачиваемую работу или же вообще являются безработными. Поэтому неконтролируемый миграционный поток способствует ухудшению межнационального климата, формирует базу для возникновения межэтнического противостояния, конкуренции за рабочие места, способствует ухудшению социального самочувствия населения не только местного, но и самих мигрантов, что в целом негативно сказывается практически на всех социальных сферах общества.
В современном дагестанском обществе основной проблемой, порождаемой миграционными процессами является нарушение сложившегося в течение дли-
тельного периода баланса полиэтничности республики, увеличение доли национальностей, которые исторически на этих территориях в большинстве не проживали. Кроме того, следует иметь в виду, что в Дагестане крупные городские поселения интенсивно начали формироваться в послереволюционный период. Следовательно, у дагестанских народов урбанизационные процессы сопровождалось со-
U U U -1—г с»
зданием большой маргинальной прослойки. При этом, мигранты с горных районов республики подвергались социальной и личностной дезадаптации, ибо сталкивались с городской средой и культурой, которая существенно отличалась от их прежнего образа жизни. Кроме того, в новых условиях у мигрантов возникает и языковая проблема - недостаточный уровень владения русским языком, как языком межнационального общения, являлось препятствием для реализации их потребностей практически во всех социальных сферах.
Характеристика и оценка миграционного потенциала, а также его подвижности показывает динамику и направление перемещений людей, структуру миграционных потоков, установки и настроения мигрантов. При анализе факторов миграции нельзя упускать из поля зрения цель выезда за пределы республики, региона, района, потому что мигранты могут выезжать для трудоустройства, путешествий, учебы, замужества/женитьбы и т.д. Иными словами, миграционные намерения выступают своего рода лакмусовой бумажкой миграционной подвижности населения в целом.
Литература:
1. Габдрахманова Г.Ф. Этничность и миграция: становление исследовательских подходов в отечественной этносоциологии // Социологические исследования. 2007. № 1. С. 11 - 122.
2. Дмитриев А.В. Конфликтогенность миграции: теоретические и практические проблемы // Социологическая наука и социальная практика. 2015. № 1(9). С. 16 - 29.
3. Дмитриев А.В., Пядухов Г.А. Интеграция трудовых мигрантов в мегаполисе: локальные модели, контекст идентичности (методология и методы исследования) // Социологические исследования. 2013. № 5. С. 48 - 56.
4. Зорин В. Российская Федерация: проблемы формирования культуры межнационального общения // Формирование культуры межнационального общения на Дону: опыт и проблемы. Ростов/н/Д, 2002. С. 26 - 29.
5. Кондаков А. Отражение миграционной политики в официальной прессе: субъекты в медиа // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 12. Психология. Социология. Педагогика. 2015. Вып. 1. С. 147 - 154.
6. Концепция национальной безопасности РФ (утв. Указом Президента РФ от 10 января 2000 г. // URL: http://www.armscontrol.ru (Дата обращения: 10.09.2019).
7. Кузнецов И.М. Особенности интеграции мигрантов из республик Северного Кавказа в локальных принимающих средах // Социологическая наука и социальная практика. № 4(24). 2018. С. 51 - 63. DOI: 10.19181/snsp.2018.6.4.6083.
8. Новикова Е.Н. Влияние городской среды на добрачное поведение молодежи // Социология города. 2011. № 2. С. 16 - 29.
9. Пайтян Р.Х. Понятие «мигрант» в международном праве // Молодежь и наука: сборник материалов Х Юбилейной Всероссийской научно-технической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых с международным участием, посвященной 80-летию образования Красноярского края [Электронный ресурс]. Красноярск: Сибирский федеральный ун-т, 2014. // URL: http://elib.sfu-kras.ru/handle/2311/17840 (Дата обращения: 20.05.2019).
10. Рыжова С.В. Идентичность москвичей (опыт исследования) // Социологические исследования. 2008. № 8. C. 40 - 49.
11. Устинкин С.В., Морозова Н.М., Куконков П.И. Миграционные потоки и баланс социальных отношений в принимающем обществе // Россия реформирующаяся. Ежегодник. Вып. 16. М.: Новый Хронограф, 2018.С. 455 - 471. DOI: 10.19181/ezheg.2018.19.
12. Хоперская Л.Л., Харченко В.А.Управление локальными межэтническими конфликтами; теория и практика // Журнал социологии и социальной антропологии. 2004. Том VII. № 3. С. 141 - 161.
References:
1. Gabdrakhmanova G. F. Ethnicity and migration: the formation of research approaches in Russian ethnosociology / / Sotsiologicheskie issledovaniya. 2007. No. 1. pp. 11-122.
2. Dmitriev A.V. Conflictogenicity of migration: theoretical and practical problems / / Sotsiologicheskaya nauka i sotsialnaya praktika. 2015. No. 1 (9). pp. 16-29.
3. Dmitriev A.V., Pyadukhov G. A. Integration of labor migrants in megapolis: local models, context of identity (methodology and research methods). 2013. no. 5. pp. 4856.
4. Zorin V. Russian Federation: problems of forming the culture of interethnic communication // Formation of the culture of interethnic communication on the Don: experience and problems. Rostov/n / D, 2002. p. 26-29.
5. Kondakov A. Reflection of migration policy in the official press: subjects in the media // Bulletin of the Saint-Petersburg University. Ser. 12. Psychology. Sociology. Pedagogy. 2015. Issue 1. pp. 147-154. 6. The concept of national security of the Russian Federation.
