CC BY
82
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 6 (221).
Экономика. Вып. 31. С. 44-48.
И. М. Майорова
УСЛОВИЯ УСПЕШНОГО ЗАИМСТВОВАНИЯ ИНСТИТУТОВ
Рассмотрены проблема заимствования институтов отечественной институциональной средой, вопрос стабильности институциональной структуры общества. На основе анализа и систематизации проведенных в данной области исследований сделана попытка формирования подхода, позволяющего анализировать процесс трансплантации отдельных институтов в институциональную структуру рынка ценных бумаг в России, выявлять причины успешной деятельности или дисфункций экономических институтов.
Ключевые слова: экономические институты, институциональная трансформация, заимствование, трансплантация.
Вопрос эволюции институтов в настоящее время — актуальная тема исследований и дискуссий в рамках новой институциональной экономической теории. Особенный интерес он вызывает в странах, отстающих в институциональном развитии, нуждающихся в трансформации и модернизации институциональной структуры общества. Очевидно, что существуют страны, исторически формирующие институты; в то же время ряд стран их заимствуют, причем не всегда успешно. Даже в случае «приживаемости» привнесенных институтов на новой почве социально-политическая структура таких стран не дает оснований предполагать, что эти институты станут самостоятельными игроками на рынке институциональных инноваций. Во многих же случаях «прививаемые» институты демонстрируют явные дисфункции, работая деструктивно.
Все сказанное справедливо и для институтов российского рынка ценных бумаг. За почти 20 лет своего развития он превратился в один из крупнейших рынков из числа формирующихся. Однако, по оценкам специалистов, российские компании и общество в целом пока не воспринимают институты финансового рынка, в том числе рынка ценных бумаг, в качестве основного механизма привлечения инвестиций [7]. Следовательно, рынок ценных бумаг не справляется со своим основным предназначением в экономике и требует реформирования. С одной стороны, вектор институциональных преобразований в данном сегменте экономики уже задан реформами конца 80-х — начала 90-х гг. С другой стороны, цель реформирования не достигнута, следовательно, преобразования будут продолжены. Для их успешного проведения целесообразно и актуально выявление закономерностей процесса заимствования институтов, условий
успешного его осуществления (с учетом отечественной специфики). Сформированный таким путем подход к анализу трансформации институциональной структуры рынка ценных бумаг в России позволит, на наш взгляд, в ходе его реформирования минимизировать риск дисфункций привносимых в отечественные условия институтов.
В направлении изучения опыта институциональной трансформации российского общества уже проведено большое число исследований такими учеными, как В. В. Вольчик, Г. Б. Клейнер, Р. М. Нуреев, А. Н. Олейник, В. М. Полтерович, А. Радыгин, В. Л. Тамбовцев, А. Е. Шаститко, Р. Энтов и др. Подходы, применяемые при этом, достаточно разнообразны. На наш взгляд, в контексте данной работы концептуальный вопрос, обусловливающий выбор адекватного подхода к исследованию,— это вопрос стабильности институциональной структуры общества. В этой связи необходимо упомянуть теорию институциональных матриц, впервые выдвинутую Д. Нортом [6. С. 147-148] и далее развиваемую рядом других ученых, в том числе российских. В частности, С. Г. Кирдина трактует понятие институциональной матрицы как «исходной модели, формы, порождающей дальнейшие последующие воспроизведения чего-либо» [2. С. 75101]. Причем матрицы невозможно создать искусственно, они появляются лишь естественным путем, в результате эволюции. Таким образом, согласно данной концепции, все вновь возникающие в обществе институты — порождение некоего прототипа, они воспроизводят первичную модель, иногда обогащая, видоизменяя ее, но не меняя ее сути. Тогда заимствование или, в терминологии В. М. Полтеровича, «трансплантация» институтов в большинстве случаев заведомо обречено на неудачу либо чрезвычай-
но ограничено жесткими рамками существующей институциональной системы. Однако очевидно, что некоторые из привнесенных институтов, в том числе в сегменте рынка ценных бумаг, были перенесены на российскую почву весьма успешно и с относительно малыми издержками (один из примеров — институт ценной бумаги). В этом нет противоречия — в работе С. Г. Кирдиной [2] подробно представлены условия применимости теории институциональных матриц к анализу социально-экономической системы. Рассмотрим эти условия относительно российского общества.
В первую очередь, автор отмечает адекватность категории институциональных матриц в отношении государств, «исторически долго сохраняющих контуры территориальной и политической целостности» [Там же]. Начало активных институциональных преобразований в России совпало по времени с распадом СССР, что означало резкое изменение не только формы политической организации, но и состава образующих страну территориальных общностей. Кроме того, Советский Союз продолжительное время находился в окружении государств с неоднородной институциональной структурой, что, по утверждению С. Г. Кирдиной, не дает возможности применить в данном случае рассматриваемую концепцию.
Другое ограничение — применимость теории институциональных матриц для стран, демонстрирующих преемственность социальных отношений. Как поясняет автор, она не подходит для анализа обществ, движимых в своем развитии не сложившейся структурой социальных отношений, такими как деятельность отдельных личностей или группы лиц в историческом процессе [Там же]. Очевидно, что Россия оказывается в числе «неподходящих» стран.
Наконец, автор подчеркивает неприменимость концепции для анализа недолговечных, мимолетных (в историческом смысле) явлений и, с другой стороны, «хорошие эвристические возможности для объяснения динамики долгосрочных процессов» [Там же]. Срок существования рынка ценных бумаг в России — менее 20 лет — в масштабах истории чрезвычайно короток.
Таким образом, упомянутое выше разделение стран на «лидеров» и «аутсайдеров», на наш взгляд, можно «совместить» с теорией институциональных матриц с тем, чтобы признать, что
Россия входит в число «догоняющих» стран, в отношении которых данная теория не работает.
Адекватным подходом в контексте исследуемой темы, по нашему мнению, является теория институциональных изменений Д. Норта (1981). В рамках ее он уделяет внимание рассмотрению институциональных матриц западного общества, но также обозначает проблему трансплантации институтов, причем отмечает, что для ряда стран, отстающих в институциональном развитии, заимствование институтов и сочетание их с национальными традициями может дать шанс стать более успешными [1. С. 2].
Представляет интерес ряд некоторых более поздних исследований, основанных на постулатах указанной теории Д. Норта. Их изучение позволяет, на наш взгляд, выявить ряд условий, при соблюдении которых трансплантация институтов в новой среде может пройти успешно. Рассмотрим эти условия.
Прежде всего, необходимо соответствие степени сложности трансплантируемого института степени сложности существующей институциональной структуры общества [5]. Несмотря на то, что «эффективная экономическая организация базируется на сложных институтах» [Там же], слабая институциональная структура не способна «принять» институт более высокого уровня организации. Возникают деформации существующей институциональной среды, появляются благоприятные условия для оппортунистического поведения, которое трудно пресечь ввиду незрелости соответствующих механизмов. Как отмечается в упомянутой здесь работе, «на первом этапе [внедрения в несовершенную институциональную среду] возможно сознательное упрощение институциональных форм», даже в ущерб эффективности их работы.
Второе условие связано с самим понятием института. В рамках новой институциональной экономической теории оно трактуется как «набор формальных и неформальных правил, включая устройства, которые обеспечивают их соблюдение» [10. С. 8]. Формальные правила устанавливаются нормами законодательства и обязательны для соблюдения. Неформальные же правила чаще всего не имеют авторов, их соблюдение опирается на социокультурные ценности и традиции, они иногда воздействуют на общество скрытым образом. Однако их роль в экономике огромна, особенно это касается стран, не являющихся лидерами экономического развития.
С другой стороны, неформальным правилам присуща большая инерционность, процесс их изменения намного более длителен, чем формальных норм. Все это обусловливает сложность внедрения в общество нового института — если на уровне формальных правил достаточно последовательного осуществления административных решений, направленных на изменение поведения определенных участников рынка, то измене -ние сложившихся традиций, устоев, на которых базируются неформальные правила, потребуют мер более широкого спектра действия, в том числе популяризации нововведения через средства массовой информации [5].
Данные положения обусловливают суть третьего условия — создания необходимой модификации института на базе заимствованных формальных правил; характер той или иной модификации зависит от традиции и культуры институциональной среды. То есть именно существованием дополнительных, неформальных норм, своеобразного «защитного слоя» института и обусловлена возможность его модификации [8. С. 375-407]. Г. Б. Клейнер в совокупности неформальных норм выделяет различные их виды — дополнительные, вспомогательные, ценностные, когнитивные. Этот многообразный защитный слой можно менять в зависимости от внешних условий, без затрагивания «ядра» института. Более того, по мнению Г. Б. Клейнера, нормы, составляющие «ядро», могут быть разъединены до уровня первичных вариантов взаимоотношений между субъектами, составляющих суть данного института; эти первичные варианты могут быть специфицированы с учетом конкретных условий [3. С. 408-433]. Таким образом, возможность модификации института велика. Созданные модификации могут быть испытаны «на прочность» с целью выбора лучшей — в мировой практике существуют примеры подобного отбора [8. С. 375-407].
Четвертым условием может стать создание так называемой инфраструктуры трансплантации — в первую очередь, системы промежуточных институтов, что обеспечит минимизацию издержек заимствования институтов. Кроме системы промежуточных институтов в инфраструктуру должны входить: целеориентированные вспомогательные нормы, психологические и аксиологические установки, механизмы взаимодействия существующими институтами [8]. Важное звено данного процесса — развитие системы управле-
ния рисками, усовершенствование системы обмена финансовыми требованиями [4].
Интересен подход, предложенный Г. Б. Клей-нером, реализация которого может рассматриваться как еще одно, пятое условие. Суть его — в учете типа поведения агентов в процессе институциональных изменений. В зависимости от того, к какому типу относится наибольшая и наиболее влиятельная часть общества, можно прогнозировать успех или неудачу институциональных нововведений. Преобладание в обществе агентов, отнесенных автором к «homo institutis», обеспечивает относительно более легкое внедрение новой институциональной структуры. В перспективе — вовлечение в процесс трансплантации (на стадии завершения) агентов типа «homo economicus» [3].
Г. Б. Клейнером же отмечено следующее — большинство социально-экономических институтов имеют «микроэкономическую проекцию или аналог на предприятии», более того, «нормы» становятся институтами, если проходят успешную апробацию на уровне семьи или предприятия [Там же]. В России, по мнению автора, данное положение особенно актуально, поскольку «основным видом организаций, где осуществляется деятельность агентов, связанная с процессом институциональной динамики, в России традиционно являются не политические партии и движения, а производственные предприятия» [Там же]. Следовательно, особенное внимание государственных структур к функциональной роли предприятий, особенно в ее институциональной части (шестое условие), может дать дополнительную возможность для успешного институционального преобразования общества.
Однако роль государства этим, разумеется, не исчерпывается. Процесс «укоренения» нового института в институциональную среду общества должен проходить при его активном вмешательстве. Причем дестабилизирующий характер макроэкономической политики государства чреват особенно тяжелыми последствиями именно в странах со слабой институциональной структурой [9]. Проводя аналогию между внедрением в производство нового блага и внедрением в институциональную среду нового института, В. М. Полтерович приходит к выводу, что «рынок институтов» искажен в гораздо большей степени, нежели рынок товаров или технологий [8. С. 375-407]. «Рынок институтов», взаимодействие «спроса» (сопровождаемого отторжением
Учет типа поведения ^ агентов в процессе институциональных изменений
Соответствие степени сложности трансплантируемого института степени сложности существующей институциональной структуры общества
Ч
Создание необходимой модификации института на базе заимствованных формальных правил
Ґ Осуществление осо- > ( Вмешательство Л
бых мер, направленных Успешное нерыночных сил
на изменение сложив- ■ ■■ заимствование ■ ■ ■ (государства) на разных
шихся в обществе нефор- института стадиях транспланта-
1 мальных правил і ции института
* \
Создание инфраструктуры трансплантации (системы промежуточных институтов)
Г Внимание государ- ^ ственных структур к деятельности предприятий
Условия успешного заимствования института
и усилением оппортунистического поведения) и «предложения» на данное благо порождает экстерналии, возможно, более сильного действия, чем какой-либо иной рынок, следовательно, социальная и промышленная политика государства должна в идеале выступать как фактор смягчения трансплантационного шока. Правда, Г. Б. Клейнер считает использование понятия спроса не совсем оправданным для института [3. С. 408-433], речь, по его мнению, может идти о спросе не на институт, а на результат его функционирования. В свою очередь, результат разными слоями общества воспринимается по-разному — положительно или отрицательно, следовательно, это отношение может быть распространено и на сам институт, порождающий данный результат. Таким образом, в качестве седьмого условия можно рассматривать необходимость вмешательства нерыночных сил, т. е. государства, на разных стадиях трансплантации института (рисунок).
Семь представленных здесь условий было бы, конечно, неправильно рассматривать обособленно друг от друга. В совокупности их можно воспринимать как элементы некоего механизма, интегрированного в институциональную среду общества и обеспечивающего процесс заимствования «чужих» институтов. В зависимости от характера института-трансплантанта, конъюнктуры внешней среды возможно доминирование одного или нескольких элементов этого
механизма, но в целом он должен представлять собой устойчивую структуру. Залог этой устойчивости — возможность объединения элементов данной системы в рамках известной концепции path dependence (зависимости от предшествующего пути развития). Нет сомнения, что все перечисленные условия успешной имплантации нового института в институциональную среду общества можно рассмотреть как своеобразную «проекцию» концепции path dependence на различные сферы экономической жизни общества.
«Естественное» развитие института, его «выращивание», минимизирует эффект path dependence, т. к. возникновению формальной нормы предшествует ряд прецедентов, «естественный отбор» наиболее оптимальных из них [5]. «Искусственное» же развитие института, в том числе заимствование, выводит проблему path dependence на первый план, т. к. возникновение формальной нормы происходит не в конце, как в первом случае, а в начале процесса, а прецеденты представляют собой различные варианты восприятия новой нормы. В этом случае, в отличие от первого варианта, процесс отбора наилучших «стандартов», как правило, ограничен многими факторами, а при доминировании сил противодействия вообще не получает развития. Таким образом, path dependence — это проблема развивающихся стран, «аутсайдеров» в части формирования институциональной структуры общества.
Список литературы
1. Zweynert, J. Interests versus Culture in the Theory of Institutional Change? Hamburg : Hamburg Institute of International Economics (HWWI), 2007. 24 с.
2. Кирдина, С. Г Теория институциональных матриц (пример российского институционализма) // Постсоветский институционализм / под ред. Р. М. Нуреева, В. В. Дементьева. Донецк : Каштан, 2005. 480 с.
3. Клейнер, Г. Б. Институциональные изменения: проектирование, селекция или протезирование? / Г. Б. Клейнер // Там же.
4. Криничанский, К. В. Система оценки активов: институты и кризисы / К. В. Криничанский // Менеджмент в России и за рубежом. 2009. № 5. С. 51-61.
5. Кузьминов, Я. Институты: от заимствования к выращиванию / Я. Кузьминов, В. Радаев, А. Яковлев, Е. Ясин // Вопр. экономики. 2005. № 5. С. 5-27.
6. Норт, Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / Д. Норт. М. : Начала, 1997. 197 с.
7. Основные проблемы российского фондового рынка сегодня: по материалам отчета Института международных отношений РАН «Финансовый рынок России, взаимодействие с мировым рынком, совершенствование нормативно-правовой базы регулирования российского фондового рынка» // РЦБ. 2008. № 2. С. 25-27.
8. Полтерович, В. М. Трансплантация экономических институтов / В. М. Полтерович // Постсоветский институционализм / под ред. Р. М. Ну-реева, В. В. Дементьева. Донецк : Каштан, 2005. 480 с.
9. Радыгин, А. В поисках институциональных характеристик экономического роста (новые подходы на рубеже ХХ-ХХ1 вв.) / А. Радыгин, Р. Эн-тов // Вопр. экономики. 2008. № 8. С. 4-27.
10. Фуруботн, Э. Г. Институты и экономическая теория: Достижения новой институциональной экономической теории : пер. с англ. / Э. Г. Фу-руботн, Р. Рихтер ; под ред. В. С. Катькало, Н. П. Дроздовой. СПб. : Издат. Дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2005. 702 с.
