CC BY
87
УДК 94 (517.3)
Поогоо Чултэмсурэн,
научный сотрудник,
Международный институт по изучению кочевой цивилизации
Академии наук Монголии (14200, Монголия, г.Улаанбаатар, ул. Премьер-министра А. Амара, 1),
e-mail: [email protected]
Уртонная служба монголов, или «Монгольский закон в три дня»
В статье рассматривается вопрос о системе уртонных станций, являвшейся важнейшим звеном в управлении Монгольской империей. На основе древней поговорки Монгол хууль гурван хоногт - 'монгольский закон в три дня' автор подчёркивает быстроходность монгольских лошадей и выносливость монгольских всадников. Законы и указы великого хана распространялись по всей территории огромной империи, во всех подвластных странах Востока и Центральной Азии в течение трёх дней, т. е. 72 ч. Автор освещает механизм управления системой, устройство уртонных станций, на которых служили харчины. Своё название харчины получили от рода занятий, которое исполняли при дворе: они исполняли особую службу по доставке ко двору императора хар айраг, 'букв. чёрный айрак, или чистый, высококачественный продукт'. В работе приведена карта уртонного пути от Пекина до Кобдо в Цинский период, обнаруженная автором во время полевой экспедиции 2005 г в сомоне Даланзадгад Южногобийского аймака Монголии в семье старожила Харчин Мажаа. Из обозначенных на карте 84 уртонных станций в 44 службу несли харчины. После упразднения системы уртонов в начале XX в. харчинам предлагалось вернуться на родину в Ордос. Однако старики не согласились, сославшись на то, что нельзя покидать дуганы и монастыри, а также на то, что харчины и халха стали как родные братья.
Ключевые слова: уртонная станция, харачин, управление, сообщение, лошадь
Poogoo Chultemsuren,
Scientific Researcher, International Institute for the Study of Nomadic Civilizations,
Mongolian Academy of Sciences (1Prime Minister A. Amara st., Ulaanbaatar, 14200, Mongolia),
e-mail: [email protected]
The Urton Postal Service of the Mongols, or "Mongolian Law in Three Days"
The paper deals with the system of urton postal stations which was the inescapable link in management of the Mongolian empire. On the basis of an ancient saying Mongol huuli gurvan honogt 'the Mongolian law in three days' the author emphasizes rapidity of the Mongolian horses and endurance of the Mongolian riders. Laws and decrees of the great Khan extended across all territory of the huge empire, in all subject countries of the East and Central Asia within three days, i. e. 72 hours. The author describes the mechanism of management of the system, the organization of stations at which the Kharchins served. The name of the Kharchins was derived from the name of their occupation which they were executing at court. They were engaged in special service on delivery to the court of the emperor har airag 'black fermented horse milk', where the adjective black means pure, crystal, high quality. The author supplies the map of urton way from Beijing to Khovd, which was used during the Qing period. This map was found by the author during the field expedition in 2005 in somon Dalanzadgad of Umnugobi aimag of Mongolia in the family of old man Harchin Mazhaa. There are 84 stations on the map and 44 of them were served by the Kharchins. After abolition of system of urtons at the beginning of the XXth century the Kharchins were offered to return home in Ordos, but they did not agree referring to the fact that it was impossible to leave dugans and monasteries, and also due to the fact that the Kharchins and the Khalkhas became as brothers.
Keywords: urton station, Kharachin, management, communication, horse
Древняя монгольская поговорка Монго-лын хууль гурван хоногт 'монгольский закон в три дня' сегодня понимается в отрицательном смысле как Хууль нь гууль болно 'Монгольский закон [через три дня] превращается в латунь' (т. е. обесценивается). Однако первоначальный смысл поговорки вовсе не имел столь уничижительного оттенка. Во времена Великой Монгольской империи в три дня устанавливался срок, за который распростра-
нялись законодательные акты, указы, оповещения и уведомления. Поговорка свидетельствует о быстроходности монгольских лошадей и выносливости монгольских всадников, о том, что законы и указы великого хана распространялись по всей территории огромной империи, во всех подвластных странах Востока и Центральной Азии в течение трёх дней, т. е. 72 ч. Такая необычайная скорость распространения информации в период рас-
174
© Поогоо Чултэмсурэн, 2016
Востоковедение
цвета и мощи Монгольской империи установилась на последующий длительный период в несколько столетий.
Быстрая доставка вестей была обязанностью уртонной службы. Уртонная единица обозначалась словом п.-монг. о^еде 'почтовая станция' [10, р. 588], монг. вртвв, бур. Yртвв, калм. вртц 'перегон между станциями (равный 30-40 км); ямская станция, полустанок'. В обязанности уртонных служащих входило держать лошадей в постоянной готовности для дальнейшего, беспрепятственного продвижения всадника - гонца с вестью. По мнению Е. В. Сундуевой, слово YPтвв образовано от глагола п.-монг. оги-, монг. вр-, калм. вр- 'ставить, расставлять в ряд, раскладывать что-л. в определённом порядке' и первоначально обозначало ряд привязанных на полустанке лошадей, стоящих вдоль тракта и готовящихся к перегону [5, с. 204].
Монголы почитали лошадь с древних времён и всегда считали её верным другом мужчины. В эпосе монгольских народов особо отмечается то, что прекрасный конь является неизменным помощником главного героя-богатыря, может выступать в роли чудесного помощника, воспитателя, советника героя. При этом описанию коня, его бега уделяется иногда даже больше стихотворных строк, чем описанию самого героя [3, с. 157]. В эпических сказаниях сила, скорость и выносливость лошадей образно выражаются следующим образом:
Хонгор хурдана унажа,
Оседлал скакуна светло-рыжего
Морин хурдыма,
и, говоря: у коня быстрота, Модон YЗYYPтэйма гэжэ,
у дерева вершина, -Ороhон ехэ ялгайе
через встречные пади большие Ото харайлган ошобо,
насквозь поскакал, Гараhан ехэ голиие
попутные долины великие Гаталан харайлган ошобо,
преодолевая, мчался, Тэнгэриин хара hальmинаар
с небесным чёрным ветром Тэмэлсэн ябажи харайлгаба,
состязаясь, скакал, Тэргэд hара хоертой
с луной и месяцем Урилдан ябажа харайлгаба.
соревнуясь, скакал. Хурдан хара хурдан гY,
Скакун гнедой быстрее ли, ХYхэ YYлэн хурдан гY?
или синие облака быстрее?
[8, с. 4-5].
Особые качества лошадей во многом зависят от их возраста. Монгольские языки обладают обширным пластом лексики, указывающей на возраст домашних животных от 0 до 5 лет: монг. унаган 'жеребёнок до года', дааган 'годовалый жеребёнок, стригунок, жеребчик по второму году', шYдлэн Yрээ 'двухгодовалый конь', хавчиг соёолон 'шестилетний (о лошади)'; хуучин соёолон 'лошадь в возрасте около шести лет'; шинэ соёолон 'лошадь в возрасте около пяти лет', бYдYYн морь 'взрослая особь', хYгшин морь 'старая особь старше 15 лет' и др. Средняя продолжительность жизни лошадей в Монголии составляет 23-25 лет.
Монгольская лошадь в среднем развивает скорость до 12-16 м в секунду. В Хэнтэй-ском аймаке Монголии были проведены исследования, в результате которых выведено среднее значение расстояния, которое лошади преодолевают за одну секунду. Так, жеребец преодолевает 15 м, взрослая лошадь - 14,9 м, четырёхлетняя лошадь - 13 м, трёхлетка - 12,5 м [7, с. 26].
На протяжении многих веков кочевая традиция выработала устойчивый механизм воспитания бойцовских качеств мужчин и скоростных качеств скакунов, которые проходят ежегодную проверку на состязаниях во время ежегодного всенародного праздника Наа-дам (полное название Эрийн гурван наадам, т. е. 'три [вида] игрищ мужей'). Игрища включают состязания в борьбе, стрельбе из лука и конных скачках. В последних выделяются разные дистанции: 10 км для лошадей-двухлеток, 20 км для лошадей-трёхлеток, 25 км для четырёхлеток и жеребцов и 30 км для взрослых особей. Как видно, наиболее сильными и выносливыми являются взрослые лошади, способные удерживать максимально высокую скорость на протяжении 30 км. Обычно на конных скачках взрослые лошади пробегают 30-км дистанцию за 15-20 мин. Очевидно, что дистанция в 30 км для традиционного вида состязаний, а также для расстояния между уртонными станциями выбрана не случайно. С помощью уртонных пересадок монгольская лошадь преодолевала в среднем 90 км за 1 ч. Поскольку на уртонной станции лошади находились в постоянной «боевой» готовности, то срочная весть доставлялась в течение трёх суток на расстояние в 6000 км.
Плано Карпини в своих путевых заметках описывает скорость движения через уртон-ные станции: «По всей этой дороге мы продвигались с великой поспешностью, потому что нашим Татарам было приказано быстро
отвезти нас на торжественное заседание, назначенное уже несколько лет тому назад для избрания императора, чтобы мы имели возможность при сём присутствовать... мы ехали, как только могли скакать лошади. Ибо лошадей отнюдь не щадили, так как очень часто днем мы видели свежих лошадей, и те, которые валились, возвращались обратно. И таким образом мы ехали быстро без всякого перерыва» [1, с. 52]. Он выехал из французского города Лиона 16 апреля 1245 г. и достиг западных границ великой Монгольской империи, где располагалась ставка Бату-хана на берегу Волги, потратив почти год. А от ставки Бату-хана до ставки Гуюк-хана, расстояние между которыми почти в два раза превышало его предыдущий путь, он доехал за два месяца - с 8 апреля по 16 июня 1246 г.
Об относительно высокой для своего времени скорости продвижения по уртонному пути свидетельствуют данные Г. де Рубрука, который из Черноморского порта Судак через город Укок по Волге преодолел путь в 1000 км до города Сарай приблизительно за 2 месяца. Если бы он продвигался с такой же скоростью и далее, то до монгольской столицы ему потребовалось бы ещё 8 месяцев. Однако остаток пути от Сарая до Каракорума в 3900 км он прошел за 3,5 месяца при помощи монгольской уртонной службы [6, с. 23].
Считается, что уртонные пути начали своё развитие при Угэдэй-хане, однако и до него выходили указы, регулирующие работу уртонной службы. Так, запрещалось использовать уртоны без специального на то свидетельства (монг. пайз 'дощечка, удостоверяющая полномочия посланца'), были определены нормы довольствия и обеспечения на уртонных станциях для официальных гонцов, превышение которых строго каралось по закону. Вероятно, до Угэдэя уртонная служба не охватывала полностью всю империю. В некоторых районах использовалась такая служба, как уургын улаа 'езда помимо уртонных пунктов на лошадях, пойманных прямо с поля', где уурга 'укрюк, урга, длинный шест с петлей на конце для ловли лошадей'. Приглашённый Чингис-ханом даосский монах Чан Чунь во время путешествия по Монголии использовал службу уртонных станций, его свидетельства были первой информацией о почтовой службе средневековой Монголии. Чан Чунь, выехавший со своей родины летом 1218 г., «проехал через пограничный пост в Великой китайской стене, двигался по направлению на северо-восток и достиг ставки Тэмугэ-Отчигин-нойна в низовьях реки Керулен. Следуя далее вверх по течению реки Керулен на
запад, через четыре уртона он переправился через реку, откуда открылась широкая степь. .Двигаясь далее на север вдоль хребта Хан-гай-нуруу, достиг Чингай-балгасуна. Уртонные люди сказали ему, что на северной стороне снежной горы есть город Тяньчжэньхай» [9, с. 18, 21]. Это подтверждает существование станций во времена Чингис-хана, однако ур-тонная служба как система оформилась уже при Угэдэй-хане.
В 1235 г., в год синей овцы на Великом Курултае в местности Далан-Даван Угэдэй-хан принял решение об усовершенствовании уртонной службы. В «Тайной истории монголов» описывается предложение хана: «При настоящих способах передвижения наших послов и послы едут медленно, и народ терпит обременение. Не будет ли целесообразнее раз и навсегда установить в этом отношении твёрдый порядок: повсюду от тысяч выделяются смотрители почтовых станций - ямчины и верховые почтари - улаачины; в определённых местах устанавливаются станции - ямы, и послы впредь обязуются, за исключением чрезвычайных обстоятельств, следовать непременно по станциям, а не разъезжать по улусу. Чаадай после надлежащих вопросов одобрил и ответил: «Я тоже озабочусь учреждением ямов, поведя их отсюда навстречу вашим. Кроме того, попрошу Батыя провести ямы от него навстречу моим. Из доложенных мне мероприятий считаю самым правильным учреждение ямов» [2, с. 197-198].
Рашид-ад-Дин отмечает: «А для того чтобы происходило беспрерывное прибытие гонцов как от царевичей, так и от его величества каана в интересах важных дел, во всех странах поставили ямы и назвали это таян ям. Для установления этих ямов от каждого царевича был призван посол. эмиры отправились и во всех областях и странах по долготе и широте земного пояса установили ямы» [4, с. 36]. Именно Угэдэй-хану принадлежит заслуга по оптимизации работы уртонных станций и организации её в системном виде почтовой службы. Маньчжуры в Цинский период сохранили и использовали это достижение Монгольской империи для своих нужд.
Для обеспечения работы системы урто-нов Хубилай-хан выделил людей из службы собственного двора, из которых образовалась социальная прослойка служилого люда -харчин. Своё название харчины получили от рода занятий, которые исполняли при дворе: они исполняли особую службу по доставке ко двору императора хар айраг, букв. 'чёрный айрак, или чистый, высококачественный продукт'. Определение чёрный в данном случае
Востоковедение
имеет значения 'чистый, натуральный, без примесей, прозрачный, настоящий'. Среди харчинов были представители следующих родов (овог) - мянган шилдэт, ташигад, байран, баюуд, чахар, булгачид, цвлдввд, тYмэн, уухан, харнууд, огниуд, бугалууд, тавин бугалууд, могниуд и др. О кровно-родовой близости представителей одного рода свидетельствует запрет на внутриродовые браки, а также традиция компактных захоронений представителей одного и того же рода.
Харчины были выходцами из регионов западного Ордоса. Со времён правления Канси большое количество их семей были переселены из Ордоса в Халху для несения уртонной повинности. Система почтовой службы империи Цин поддерживала работу 84 уртонных станций от Пекина до Кобдо, местопребывания своего наместника амбаня. От этой основной линии отходили станции к крупным монастырям и храмам. На рисунке представлена карта уртонного пути от Пекина до Кобдо в Цинский период, обнаруженная нами во время полевой экспедиции 2005 г. в сомоне Даланзадгад Южногобийского аймака Монголии в семье старожила Харчин Мажаа.
Из этих 84 уртонных станций в 44 службу несли харчины. Один уртон обслуживал 20 дворов (монг. врх). Повинность эта была довольно обременительной и тяжёлой работой. Для контроля над харчинами на уртонных станциях создавались дополнительные уртоны (монг. хавсрага вртвв), которые предполагали содержание по 7 дворов, одной рабочей лошади, 90 верблюдов, 50 овец для пропитания. На них служили халхи по одному человеку от каждого хошуна, который освобождался от всяких прочих повинностей. Заработной платы ему не полагалось. Когда от уртона отходило четыре лошади, их сопровождали по одному верблюду и лошади от дополнительного уртона. Поначалу выполнявшие функцию надзора в случаях восстаний хорчинов, позднее халхи превратились в их помощников.
Система управления уртонами имела свою иерархию. Так, управляющий 11 станциями назывался залан, он имел право на пользование специальной печатью. Существовала также должность занги, находившаяся в ведении заргачин яам - органа, несшего су-дебно-надзирательные функции. Занги получал жалованье в 36 ланов серебра годовых и управлял 8 рядовыми охранниками (монг. хуяг). Должность хYнд предполагала жалованье в 20 ланов серебра в год и 10 ямщиков (улаачин) в подчинении. Рядовой охранник
(хуяг) получал 24 лана, ямщик - 18. Улачин -непосредственный исполнитель доставки информации, или курьер, получал жалование 18 ланов в год. Также на уртонах были бошго, в обязанности которого входило обеспечение встречи и проводов официальных послов, их пропитания и ночлега. Эту функцию мог исполнять рядовой охранник или ямщик. Писарь (монг. бичээч) оформлял бумаги прибывающих и отбывающих.
На харчинских уртонах были гэрийн бянд - молодые люди в возрасте 16-17 лет, которые выполняли работы кухонных помощников и официантов. Они разводили на улице огонь и варили чай в чёрных баклагах, которые были выстроены в ряд. Этот процесс назывался хар шаахуу шатаах, досл. жечь чёрные баклаги'. Гонцам и послам, официально следующим по уртонному пути, полагалось три чаши горячей пищи в сутки. Из разряда гэрийн бянд в дальнейшем они становились улааны бянд, в функции которых входил уход за лошадьми пребывающих людей. Необходимо было поменять седло и узду, накормить и напоить лошадей, разгрузить и загрузить поклажу, следить за тем, чтобы груз не потерялся (монг. ачаа хввх). Если прибывал вы-скопоставленный начальник с большим количеством клади, его сопровождал человек с саблей, которого называли хаван. Переход из категории улааны бянд на собственно ур-тонную службу назывался дансанд орох 'зачислиться, попасть в книгу'. Такой человек следил за лошадьми и верблюдами богатых людей и получал 4-5 ланов в год.
Как отмечалось выше, на приведённой карте отмечено 84 уртона. От Пекина до Чуу-лалт-Хаалга было установлено 6 уртонов, от Чуулалт-Хаалга до Харчин - 44 станции, от Харчина до Халхи - 20 уртонов и, наконец, от Халхи до Кобдо - 14 станций. На каждом ур-тоне размещалось по 14 военных. 44 харчин-ские станции делились на 8 станций Чахара, 4 станции Даваа, 11 станций Сари, 11 станций Бултая и 11 станций Хангая. На последних 22 уртонах служил один залан, два занги, два заместителя занги и два помощника занги.
После упразднения системы уртонов в начале XX в. харчинам предлагалось вернуться на родину в Ордос, однако старики не согласились, сославшись на то, что нельзя покидать дуганы и монастыри, а также на то, что харчины и халха стали как родные братья. Таким образом, в древней поговорке «монгольский закон в три дня» отражена отлажен-ность системы уртонной службы, являвшейся важнейшим звеном в управлении империей.
Список литературы
1. Карпини П., Рубрук В. История Монгалов. Путешествие в Восточные страны. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1911. 232 с.
2. Козин С. А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. М.; Л., 1941. 605 с.
3. Николаева Н. Н., Энхбадрах С. Героический эпос баргутов // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2015. № 12: в 4 ч. Ч. IV. C. 157-160.
4. Рашид-ад-Дин. Сборник летописей / пер. с перс. Ю. П. Верховского, ред. И. П. Петрушевского. М.; Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1960. Т. 2. 248 с.
5. Сундуева Е. В. Звуки и образы: фоносемантическое исследование лексем с корневыми согласными [r/m] в монгольских языках. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011. 344 с.
6. Их Монгол замын харилцаа, ертее. Улаанбаатар, 2006. 46 с.
7. Намнандорж О. Монголын хурдан морины тухай. Улаанбаатар, 1967. 80 с.
8. Ганга БYрэд хаан // ЦВРК ИМБТ СО РАН. Ф. 36. Оп. 1. Инв. № 167. 33 л.
9. Чань Чунь бумбын ерне ЗYгт зорчсон тэмдэглэл. Улаанбаатар,1997. 92 с.
10. Kowalewski, J. E. Dictionnaire mongol-russe-français. Kasan: Imprimerie de l'Université, 1849. V. I-III. 2690 p.
References
1. Karpini P., Rubruk V. Istorija Mongalov. Puteshestvie v Vostochnye strany. SPb.: Tip. A. S. Suvorina, 1911. 232 s.
2. Kozin S. A. Sokrovennoe skazanie. Mongol'skaja hronika 1240 g. M.; L., 1941. 605 c.
3. Nikolaeva N. N., Jenhbadrah S. Geroicheskij jepos bargutov // Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. Tambov: Gramota, 2015. № 12: v 4 ch. Ch. IV. C. 157-160.
4. Rashid-ad-Din. Sbornik letopisej / per. s pers. Ju. P. Verhovskogo, red. I. P. Petrushevskogo. M.; L.: Izd-vo Akad. nauk SSSR, 1960. T. 2. 248 s.
5. Sundueva E. V. Zvuki i obrazy: fonosemanticheskoe issledovanie leksem s kornevymi soglasnymi [r/m] v mongol'skih jazykah. Ulan-Udje: Izd-vo BNC SO RAN, 2011. 344 c.
6. Ih Mongol zamyn harilcaa, е|1ее. Ulaanbaatar, 2006. 46 s.
7. Namnandorzh O. Mongolyn hurdan moriny tuhaj. Ulaanbaatar, 1967. 80 s.
8. Ganga BYrjed haan // CVRK IMBT SO RAN. F. 36. Op. 1. Inv. № 167. 33 l.
9. Chan' Chun' bumbyn ете ZYgt zorchson tjemdjegljel. Ulaanbaatar,1997. 92 s.
10. Kowalewski, J. E. Dictionnaire mongol-russe-français. Kasan: Imprimerie de l'Université, 1849. V. I-III. 2690 p.
Библиографическое описание статьи
Чултэмсурэн Поогоо. Уртонная служба монголов, или «Монгольский закон в три дня» // Гуманитарный вектор. Сер. История. Политология. 2016. Том 11, № 4. С. 174-178.
Reference to article
Chultemsuren Poogoo The Urton Postal Service of the Mongols, or "Mongolian Law in Three Days" // Humanitarian Vector. Series History. Political Science. 2016. Vol. 11, No 4. P. 174-178.
Статья поступила в редакцию 05.04.2016
