CC BY
50
УДК 81
С. Н. Генералова
Уровни актуализации личностной концептосферы в президентском дискурсе
В статье изучается проявление социальной стороны языковой личности, а именно, специфика деятельности президента и реализация его институциональной роли через взаимодействие в нем характеристик личностного и политического дискурсов на разных уровнях: рациональном - за счет использования аргументативных тактик и стратегий; апелляции к прецедентным историческим событиям, именам и другим знакам и кодам культуры и личностно-эмотивном уровне - использование метафор, аффективов и других единиц эмотивного кода.
This paper studies the manifestation of the social side of the language identity, namely, specifics of the president and the implementation of his/her institutional role through the interaction of the characteristics of personal and political discourses on different levels: rational - through the use of argumentative tactics and strategies; appeal to precedent historical events, names and other signs and codes of culture, and personal-emotional level -the use of metaphors, affectives and other units of the emotive code.
Ключевые слова: политический дискурс, президентский дискурс, политическая речь, социализация, институциональная роль, топосы.
Key words: political discourse, presidential discourse, political communication, socialization, institutional role, topics.
Современных лингвистов продолжает интересовать вопрос, связанный с исследованием в разных научных дисциплинах различных аспектов языковой личности. Принимая во внимание теорию Ю. Д. Апресяна о разноипостасности образа человека (homo vivus, homo sentiens, homo loquens и т.д.), мы обсуждаем проявление ипостаси человека Я-социальное (homo socialis) в президентском дискурсе.
Понятие социосферы относится к социолингвистике, объектом которой является «характер и механизм отношений» языка и общества. В. В. Наумов данный процесс традиционно рассматривает как дихотомию: с одной стороны, язык является средством воздействия государства на общество, с другой, - это аморфное образование, генеральная совокупность индивидов, так называемые носители языка, спонтанно, непреднамеренно насыщающие языковую систему речевыми образцами, которые, в свою очередь, формируют ряд правил реализации языковых единиц, называемых нормой [10, с. 7].
Взаимовлияние человека и общества происходит в различных видах дискурса, но особенно ярко проявляется эта связь в политическом дискурсе, поскольку он оказывает влияние на общественное сознание. Вследствие этого основное внимание уделяется проблемам языка как
способу контроля над обществом, а тема «язык и власть» становится ведущей. В описании феномена политического лидерства принято выделять два уровня: макроуровень и микроуровень. Макроуровень - это ситуационные факторы, в которые политик оказывается вовлеченным «волею судьбы». Микроуровень - это область исследования, связанная с личностью политика и спецификой его деятельности [4, с. 9]. Для нас представляет интерес микроуровень, на котором языковая личность проявляет себя в полной мере в результате своей деятельности в определенном обществе. Согласно авторитетному мнению В. И. Карасика, языковая личность в политическом дискурсе представляет, прежде всего, определенную организацию, конкретный «институт»: правительство,
партию и т.д. Поэтому политическая речь, являясь результатом языкового творчества политика, рассматривается как продукт деятельности того ''института'', который данный политик представляет [9, с. 89]. Другими словами, он выполняет институциональную роль, поскольку наделен властью, причем он передает информацию не только от имени определенного института, но и от себя лично. Другой известный ученый Т.В. Юдина рассматривает политическую речь не только как процесс коммуникации, но и как один из видов социального действия, как само политическое действие, за которым стоят достаточно широкие группы общества [15, с. 172]. Это дает основание утверждать, что сфера общественной деятельности политика является одной из главных составляющих языковой личности.
Речь политика изобилует символами, а ее успех предопределяется тем, насколько эти символы созвучны массовому сознанию: политик должен уметь затронуть нужную струну в этом сознании; высказывания политика должны укладываться во «вселенную» мнений и оценок (то есть во все множество внутренних миров) его адресатов, «потребителей» политического дискурса [5, с. 38]. При этом политический деятель интуитивно выбирает из обширного инвентаря возможных лингвистических средств те средства, которые для него наиболее привычны, а значит, наиболее, на его взгляд, подходящие в данной ситуации. Этот интуитивный выбор, так или иначе, характеризует говорящего как личность [11, с. 130]. Одними из таких лингвистических средств являются средства аргументации (метафоры, прецедентные имена и события, символы и др.), поскольку политический дискурс обладает высокой степенью аргументации для отстаивания точки зрения, оправдания или опровержения мнения, либо для получения одобрения от аудитории. Интересам нашего исследования отвечает следующее определение, приведенное А. А. Ивиным: «Аргументация - это приведение доводов с целью изменения позиции или убеждений другой стороны (аудитории)» [6, с. 6]. Именно способы убеждения адресата с помощью речевого воздействия, изучаемые теорией аргументации, находятся в сфере интересов проводимого нами исследования. Аргументация составляет
наиболее важную, фундаментальную компоненту убеждения, так как она опирается на рациональные основы убеждения, на разум, а не эмоции, которые трудно контролировать, а тем более анализировать. Как в свое время отмечал А. Шопенгауэр, искусство убеждения состоит в умелом использовании едва заметно соприкасающихся понятий человека. Именно благодаря этому и совершаются неожиданные переходы от одних убеждений к другим, иногда вопреки ожиданиям самого говорящего [17, с. 58]. Во-вторых, в самой сути рационального убеждения лежит рассуждение, т.е. процесс преобразования одних мыслей в другие, которые поддаются контролю со стороны субъекта. В-третьих, аргументация стремится раскрыть реальный механизм рационального убеждения, т.к. он происходит в ходе диалога, полемики, принятия практических решений и т.д. В-четвертых, аргументация приобретает упорядоченный, целенаправленный и организованный характер. Целенаправленность и упорядоченность аргументации находит воплощение в последовательности определенных фаз, или стадий. На первой стадии формулируется основная цель аргументации, та задача или проблема, которую предстоит обосновать и тем самым убедить аудиторию в ее истинности. Вторая стадия аргументации связана с поиском, оценкой и анализом фактов, свидетельств, наблюдений и т.д. Третья, заключительная, фаза аргументации связана с установлением и обоснованием логической связи между данными и полученным на их основе результате [8].
Существуют жанровые разновидности политических текстов: инаугурационное обращение, предвыборная кампания, политические дебаты и т.д. Исходя из известной классификации текстов Дж. Серля (ассертивы, директивы, комиссивы, декларативы и экспрессивы), известный лингвист Е. И. Шейгал рассматривает данные жанры как политический нарратив-сверхтекст, под которым понимается совокупность дискурсных образований разных жанров, сконцентрированных вокруг определенного политического события. Политическому нарративу-сверхтексту присущи такие характеристики, как общественная значимость сюжета, сюжетная двуплановость (денотативный прототип нарратива и сам нарратив как коммуникативное событие), сочетание содержательного единства с множественностью модальных установок [14, с. 76]. Особый интерес представляет общественная значимость сюжета политического нарратива-сверхтекста, в котором используются определенные языковые средства, нацеленные на формирование у общества определенного мнения: прецедентные имена, метафоры, аффективы и т.д. Каждый политик реализует свои коммуникативные стратегии с помощью данных средств, формируя тем самым свой образ в сознании того или иного общества, или свой имидж. Как утверждает О. С. Иссерс, именно имидж в такой области как политика обладает силой, приводящей в движение весь механизм [7, с. 72]. Важную роль в создании имиджа политика играет «личностный нарратив», выполняющий презентационную функцию, т.е. умение
рассказывать истории (автобиография, демонстрация непрерывности опыта, подведение итогов и т.д.) [14, с. 89]. Другими словами, политик нуждается в аффилиации, или в одобрении внутри собственной страны у референтных для него лиц или в одобрении других стран [1, с. 38]. В.К. Харченко называет это «социализацией», под которой понимается личная забота о соответствии ожиданиям общества в его конкретной общности. Кроме того, считает ученый, социализация должна быть соотнесена с индивидуализацией, под которой понимается личная забота о реальном воплощении неповторимого «я», что также находит отражение в разговорной речи, в появлении индивидуальных черт, особенностей речевого поведения, причем на различных уровнях и по большей части бессознательно [13, с. 26-27].
Одной из основных характеристик имиджа лидера является социальная характеристика, связанная с требованиями реальности. В зависимости от ситуации политик использует те или иные топосы в публичной речи, или loci communes - «общие места, под которыми подразумеваются содержательно определенные места, служащие для эмоционального усиления уже имеющихся доводов...» [12, с. 4]. Наибольший интерес представляют топосы, относящиеся к социальной сфере. Материалом для исследования послужили выступления американского президента Барака Обамы по поводу окончания войны в Ираке, в которых находит отражение его авторская позиция по отношению к проблемам социального характера [16]. Центральным топосом, превалирующим в его речи, является окончание войны. Данный топос, по мысли Э. В. Будаева, А. П. Чудинова, является ключевым для политического дискурса, поскольку война может наилучшим образом послужить политическим целям, как государства, так и его лидера [2, с. 79]. В своем выступлении Барак Обама делает акцент на справедливый характер войны, так как она оправдана исполнением долга перед своим «союзником» (Ираком) - ликвидировать источник военной опасности, очаг возникновения терроризма: A war to disarm a state became...a fight against an insurgency. Terrorism and sectarian warfare threatened to tear Iraq apart. Одновременно правительство США призвано было, по мнению президента, начать военные действия не только для сохранения единства и цельности страны, но и защиты человечества от угрозы терроризма: In fact, over the last 19 months, nearly a dozen Al Qaeda leaders and hundreds of Al Qaeda's extremist allies have been killed or captured around the world. Используя метафоры природы in the midst of these storms, the rough waters, the darkest of human creations,а также многочисленные повторы предложения It is time to turn the page (4 раза), Б. Обама подчеркивает кризисное состояние общества в этот исторический момент, выход из которого он видит в развитии новых отношений между государствами: ....out of the ashes of war, a new beginning could be born in this cradle of civilization.. Through this remarkable chapter in the history of the United States
and Iraq...., it is time to turn the page. Это свидетельствует о том, что у 44-летнего президента США рационалистический склад мышления совмещается с метафорическим [3, с. 196].
Идея построения нового будущего общества носит сквозной характер и прослеживается в других специфических топосах. Например, похвала в адрес американцев, участвовавших в войне в Ираке, и их семей, а также признание их заслуг перед страной являются реализацией топоса патриотизма: At every turn, America's men and women in uniform have served with courage and resolve...The Americans who have served in Iraq completed every mission they were given. Развитие данного топоса подкрепляется его использованием в речи таких аффективов, как благоговение, гордость, жертва, что способствует созданию имиджа. руководителя, который гордится своим народом, демонстрируя, тем самым, единение с ним: As Commander-in-Chief I'm proud of their service. Like all Americans, I'm awed by their sacrifice, and by sacrifices of their families.
Патриотизм американского народа подтверждается апелляцией к прецедентным историческим событиям: Every American who serves joins an unbroken line of heroes that stretches from Lexington to Gettysburg; from Iwo Jima to Inchon; from Khe Sanh to Kandahar - Americans who have fought to see that the lives of our children are better than our own. Кроме того, президент демонстрирует свое стремление следовать принципам, выработанным его предшественниками: From this desk, seven and a half years ago, President Bush announced the beginning of military operations in Iraq. Much has changed since that night. A war to disarm a state became...a fight against an insurgency. Завершается данный топос метафорой могущества своей страны, которая сможет решить все проблемы: Our troops are the steel in our ship of state. And though our nation may be travelling through rough waters, they give us confidence that our course is true and that beyond the pre-dawn darkness, better days lie ahead. Понимание своей ответственности перед страной как лидера государства реализуется в топосе президентских обязательств, ключевыми словами которых являются responsibility, commitment: As President, my greatest responsibility is the security and safety of the American people. As I've said before, that is the first thing I think about when I wake up in the morning, it's the last thing that I think about when I go to sleep at night. Частота апелляции к словам responsibility (14 раз), commitment (5 раз) объяснима тем, что президент подчеркивает свою легитимную правомочность, что он может защитить нацию от врагов и вывести ее из кризиса, который является глобальной мегазадачей. Пытаясь вызвать одобрение не только у своих сограждан, но и получить поддержку в мире за развязанную войну в Ираке, он обязуется решить проблемы социального характера и в своей стране, и в Ираке: Our most urgent task is to restore our economy and put the millions of Americans who have lost their jobs back to work. To strengthen our middle class, we must give all our children the education they deserve, and all our workers the skills that they need to compete
in a global economy.....Our combat mission is ending, but our commitment to Iraq's future is not. Кроме того, многократное повторение слова our (79 раз) является эксплицитным маркером топоса патриотизма, который естественным образом сопрягается с топосом единства нации как условия успешного решения проблем, стоящих перед страной.
Таким образом, институциональная роль в президентском дискурсе реализуется через взаимодействие в нем характеристик личностного и политического дискурсов, что позволяет говорить о двух уровнях актуализации личностной концептосферы автора: рациональном уровне -за счет использования аргументативных тактик и стратегий, апелляции к прецедентным историческим событиям, именам, ситуациям и другим знакам и кодам культуры и личностно-эмотивном уровне - использование метафор, аффективов и других единиц эмотивного кода.
Список литературы
1. Абашкина Е. и др. Имидж политического лидера. - М., 1994.
2. Будаев Э. В., Чудинов А. П. Метафора в политической коммуникации. Монография. - М.: Флинта, Наука, 2008.
3. Генералова С. Н. Уровни пространства индивидуальной концептосферы // Языковые измерения: пространство, время, концепт. - М., 2010.
4. Гуцал А. Ф., Недбаевский С. Л. Портрет политического лидера в
историческом интерьере. - [Электронный ресурс]:
http://www.niurr.gov.ua/ru/publication/methodology/90914/portret.htm
5. Демьянков В. З. Политический дискурс как предмет политологической филологии // Политическая наука. Политический дискурс: история и современные исследования. - 2002. - № 3. - С. 32 - 43.
6. Ивин А. А. Риторика: Искусство убеждать. - М., ФАИР ПРЕСС, 2002.
7. Иссерс О. С. Что говорят политики, чтобы понравиться своему народу // Вестник Омского государственного университета. - Омск, 1996. - Вып. 1. - С. 71 - 74.
8. Искусство аргументации. - [Электронный ресурс]:
http: // revolution. allbest.ru/psychology/00077592_0. html.
9. Карасик В. И. Языковые ключи. - М.: Гнозис, 2009.
10. Наумов В. В. Государство и язык. Формулы власти и безвластия. - М.: КомКнига, 2010.
11. Нефедова Л. А., Полякова Л. С. Разграничение понятий «политический язык» и «язык политика» // Единицы языка в когнитивно-семиотическом и лингвокультурологическом аспектах. - Уфа: Изд-во БашГУ, 2009. - Часть I.
12. Онлайн Энциклопедия Кругосвет. Риторика. - [Электронный ресурс]: http: //www. krugo svet. ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingui stica/RIT ORIKA
13. Харченко В. К. Современная повседневная речь. - М.: ЛКИ, 2010.
14. Шейгал Е. И. Многоликий нарратив // Политическая лингвистика. -Екатеринбург, 2007. - Вып. (2) 22. - С. 86 - 93.
15. Юдина Т. В. Дискурсивное пространство политической речи // Актуальные проблемы теории коммуникации. - СПб.: Изд-во СПбГПУ, 2004. - С. 172 - 185.
16. President Obama's Oval Office speech on Iraq - text. August 31, 2010. -
[Электронный ресурс]: http://latimesblogs.latimes.com/washington/2010/08/oval-office-
makeover-obama-iraq-speech-text.html/.
17. Schopenhauer A. Die Welt als Wille und Vorstellung. - Leipzig: Brokhaus, 1891.
