CC BY
12УРОВЕНЬ АДАПТИВНОСТИ И ПОРОГИ АДАПТИВНОГО ПОТЕНЦИАЛА ВЗРОСЛОГО НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ В УСЛОВИЯХ ТРАНСФОРМАЦИОННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ
Шлыкова Е. В.
кандидат социологических наук, ведущий научный сотрудник, Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия E-mail: shly-ev@yandex.ru
Аннотация. В статье предпринята попытка углубить научное знание об адаптивном потенциале населения России на основе анализа условий, обеспечивающих реализацию адаптационных возможностей в трансформирующейся среде.
Теоретической основой выступают положения социологии адаптаций Л. В. Корель, отражающие особенности адаптационных процессов в бифуркационных средах. В рамках смыслового ядра этой теории обоснованы понятия порогов адаптивного потенциала, адаптивно нейтральных ресурсов, уровня адаптивности.
Эмпирической проверке подвергается гипотеза о связи уровня адаптивности и пороговых значений адаптивного потенциала взрослого населения России на базе анализа данных «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)».
Продемонстрировано, что изучаемая совокупность характеризуется средним и средневысоким уровнем адаптивности, то есть обладает важным условием для реализации адаптационных возможностей. Установлены социально-демографические факторы, дифференцирующие респондентов по уровню адаптивности: возраст, образование, наличие/отсутствие работы.
На основании авторской типологии ресурсов адаптации в адаптивном потенциале взрослого населения России
зафиксированы достаточность ресурсов когнитивного, профессионального, коммуникационного и внутриличностного типов и нехватка материальных, физических, информационных, сохранительных и средовых ресурсов.
Выявленные различия в достаточности/нехватке/латент-ности ресурсов групп с высокой и низкой адаптивностью позволили охарактеризовать верхний и нижний пороги адаптивного потенциала респондентов и наметить направления его развития: сохранение и наращивание ресурсов, актуализированных в ходе адаптации (при высокой адаптивности) и повышение вариативности адаптивного потенциала за счет латентных ресурсов (при низкой).
Показано, что в основе модели адаптации ктрансфор-мационным изменениям лежит внутренний затратный механизм, основанный на здоровье и личностных качествах адаптантов, опирающихся на социальные связи и межличностные контакты.
Ключевые слова: адаптация; адаптивный потенциал; ресурсы; уровень адаптивности; пороги адаптивного потенциала; трансформационные изменения.
THE LEVEL OF ADAPTABILITY AND LIMITS OF ADAPTIVE POTENTIAL OF THE ADULT POPULATION OF RUSSIA IN THE CONDITIONS OF TRANSFORMATIONAL CHANGES
Shlykova E. V.
Candidate of Sociology,
Leading Researcher,
Institute of Sociology of FCTAS RAS,
Moscow, Russia
E-mail: shly-ev@yandex.ru
Abstract. The article attempts the add to scientific knowledge about the adaptive potential of the Russian population based on
the analysis of the conditions that ensure the implementation of adaptive capabilities in a transforming environment.
The theoretical basis is the sociology of adaptations by L. V. Ko-rel, which reflect the features of adaptation processes in bifurcation environments. Within the framework of the semantic core of this theory, the concepts of adaptive potential limits, adaptive neutral resources, and the level of adaptability are justified.
The hypothesis of the relationship between the level of adaptability and the limit values of the adaptive potential of the adult population of Russia is empirically tested on the basis of the "RLMS-HSE" data analysis.
It is demonstrated that respondents are characterized by an average and medium-high level of adaptability, that is, they have an important condition for the implementation of adaptive capabilities. The socio-demographic factors that differentiate the respondents by the level of adaptability are established: age, education, availability/absence of work.
On the basis of the author's typology of adaptation resources in the adaptive potential of the adult population of Russia, the sufficiency of resources of cognitive, professional, communication and intrapersonal types and the lack of material, physical, information, conservation and environmental resources are recorded.
The revealed differences in the sufficiency/lack/latency of resources of groups with high and low adaptability allowed us to characterize the upper and lower limits of the respondents' adaptive potential and to outline the directions of its development: the preservation and increase of resources updated during adaptation (with high adaptability) and the increase in the variability of adaptive potential due to latent resources (with low adaptability).
It is shown that the model of adaptation to transformational changes is formed on an internal mechanism based on the health and personal qualities of adaptants, their social connections and interpersonal contacts.
Keywords: adaptation; adaptive potential; resources; level of adaptability; limits of adaptive potential; transformational changes.
Введение
Период трансформации, переживаемый современным российским обществом, характеризуется возрастанием скорости перемен и повышением давления изменяющейся среды на адаптирующихся к ней субъектов.
В контексте социологической теории адаптаций трансформационный тип социальных изменений определяется «бифуркационной динамикой» [Корель, 2005: 21-22], повышающей нагрузку на адаптивный потенциал субъектов и вероятность быстрого истощения ресурсов адаптации [Корель, 2005: 338]. Необходимость научного осмысления обозначенной специфики реальности актуализирует исследования адаптивного потенциала населения России и его ресурсов в современных условиях.
Целевой анализ научной литературы, отражающей социологический взгляд на ресурсообеспеченность населения России, показывает, что исследования последних нескольких лет направлены на обоснование следующих основных аспектов, способствующих и препятствующих успешной адаптации к условиям трансформирующегося общества: «наполненности» адаптивного потенциала [Тихонова, Каравай, 2016] и роли конкретных ресурсов [Российское общество.., 2016]; взаимосвязи адаптивного потенциала с социальным самочувствием как критерием адаптированности и жизненного успеха в целом [Козырева, Смирнов, 2020]; источников «пополнения» адаптивного потенциала [Авраамова, 2019а] и удовлетворенности располагаемыми ресурсами [Авраамова, 2019б]; взаимосвязи адаптивного потенциала с особенностями адаптационного поведения [Авраамова, Логинов, 2018].
Результаты упомянутых исследований, безусловно, являются основой для развития социологического знания о специфике протекания адаптационных процессов в современном российском обществе и принятия управленческих решений, направленных на закрепление позитивного опыта успешных адаптантов, а также на развитие адаптивных потенциалов уязвимых групп населения, характеризующихся недостатком ресурсов для адаптации. Наша исследовательская цель — углубить
представление об адаптивном потенциале населения России, изучив условия, обеспечивающие реализацию адаптационных возможностей в трансформирующейся среде.
Скорость и глубина трансформационных изменений часто приводят к невозможности быстрого пополнения ресурсов адаптации. Затратный механизм использования адаптивного потенциала становится, как минимум, неэффективным, а в худшем случае — повышающим адаптивный риск, когда ресурсы исчерпаны, а адаптация не состоялась. В ситуации вынужденного ресурсосбережения необходимыми условиями для реализации адаптационных возможностей субъектов становятся не столько «величина» адаптивного потенциала, сколько его вариативность [Авраамова, Логинов, 2018] и наличие достаточного набора ресурсов («порога адаптивного потенциала» [Корель, 2005]), а также отношение адаптанта к возможности овладеть новыми условиями, освоиться в новой жизненной среде, определяемое как адаптивность [Ростовцева, Машанов, 2012].
В статье предпринята попытка определить пороговые значения адаптивного потенциала взрослого населения России во взаимосвязи с уровнем адаптивности1 на базе анализа данных эмпирического социологического исследования.
Теоретико-методологическая основа анализа
Теоретико-методологической основой анализа выступают положения социологии адаптаций Л. В. Корель, определяющие особенности адаптационных процессов в бифуркационных (в отличие от эволюционных) средах. В рамках этой теории под адаптивным потенциалом субъекта понимается совокупность свойств, качеств, характеристик, существующих у адаптанта в скрытом виде и актуализирующихся в ходе адаптации [Корель, 2005: 307]. Указанные свойства, качества, характеристики
1 Уровень адаптивности мы интерпретируем на основе субъективной оценки респондентов их отношения к возможности овладеть новыми условиями, освоиться в новой жизненной среде. Методический прием измерения подробно изложен в разделе, посвященном схеме анализа данных.
мы определяем как «ресурсы адаптивного потенциала» или «ресурсы адаптации».
Адаптивный потенциал имеет пороговые значения. Нижний его порог характеризуется набором ресурсов, достаточным для того, чтобы адаптация состоялась в принципе; верхний порог адаптивного потенциала включает ресурсы, необходимые для успешной адаптации [Корель, 2005: 308-309].
Нижний порог адаптивного потенциала мы связываем с низким уровнем адаптивности, то есть с невысокой скоростью адаптации и возникающими в процессе неё затруднениями. Верхний — определяется высоким уровнем адаптивности и характеризуется возможностью решать более сложные адаптационные задачи в короткие сроки.
Некоторые ресурсы адаптивного потенциала в процессе адаптации могут оказаться адаптивно нейтральными — невостребованными адаптантом [Корель, 2005: 307]. Они рассматриваются нами как факторы увеличения вариативности адаптивного потенциала, то есть его развития не путем пополнения потраченных ресурсов, а актуализации и наращивания новых, ранее скрытых. Причем, в случае роста адаптивной нагрузки нейтральные ресурсы субъектов с высокой адаптивностью открывают дополнительные возможности для успешной адаптации, а ресурсы, невостребованные адаптантами с низким уровнем адаптивности, могут стать фактором разграничения возможности/невозможности адаптации.
Разработанная и представленная ниже схема анализа эмпирических данных позволит описать субъективный профиль адаптивности взрослого населения России в целом, выделить и охарактеризовать группы, различающиеся по уровню адаптивности, определить ресурсы, детерминирующие высокий и низкий пороги адаптивного потенциала, а также нейтральные ресурсы, способствующие росту его вариативности.
Эмпирическая база и схема анализа данных
Эмпирическую базу анализа составляют данные 27-й волны «Российского мониторинга экономического положения
и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)», проводимого Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики» и ООО «Демоскоп» при участии Центра народонаселения Университета Северной Каролины в Чапел-Хилле и Института социологии Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН1. Выборка каждой волны репрезентирует население России2. Для анализа в статье отобраны респонденты в возрасте от 18 лет и старше, репрезентирующие взрослое население России.
Первый этап анализа в статье посвящен описанию субъективного профиля адаптивности взрослого населения России, дифференциации респондентов по уровню адаптивности, выявлению социально-демографических особенностей групп, характеризующихся высоким, средним и низким уровнем адаптивности, а также достаточности/нехватки ресурсов адаптивного потенциала взрослого населения в целом.
В основе изучения адаптивности — анализ ответов на вопрос анкеты: «Вы легко или трудно приспосабливаетесь к изменениям в Вашей жизни?» (самооценки по 11-балльной шкале, где 0 — совсем не могут приспособиться, 10 — легко приспосабливаются). Для анализа уровня адаптивности респонденты будут разделены на три целевые группы: низкий уровень адаптивности соответствует выбору от 0 до 3 баллов; средний — 4-6 баллов; высокий — 7-10 баллов.
Для описания особенностей адаптивного потенциала взрослого населения России и определения его порогов используется модифицированная под задачи исследования методи-ка3 наших украинских коллег Е. И. Головахи, Н. В. Паниной
1 Сайты обследования RLMS-HSE: http://www.cpc.unc.edu/projects/ rlms и http://www.hse.ru/rlms (дата обращения: 08.05.2021).
2 Подробнее об особенностях выборки: https://www.hse.ru/org/hse/ rlms/sample (дата обращения: 08.05.2021).
3 Методика прошла успешную апробацию и продемонстрировала продуктивность в изучении субъективной оценки статуса безопасности взрослого населения России. Подробное обоснование исследовательского подхода и результаты его реализации в анализе эмпирических данных представлены в [Шлыкова, 2020].
и А. П. Горбачика, в основе которой лежит базирующееся на непрямой оценке латентное измерение субъективного отношения респондентов к тем или иным социальным благам [Го-ловаха, Панина, Горбачик, 1998], в нашем случае — к ресурсам адаптивного потенциала.
Определение, насколько удовлетворена потребность респондентов в том или ином ресурсе адаптации в данный момент их жизни (в момент опроса), осуществляется по шкале достаточности ресурсов: 1 — хватает, 2 — скорее хватает, 3 — скорее не хватает, 4 — не хватает. На адаптивно нейтральные ресурсы указывает выбор респондентами позиции «мне это не требуется в данный момент жизни».
Наш исследовательский опыт изучения факторов, детерминирующих развитие адаптивного потенциала в условиях адаптации к трансформирующейся (кризисной, рискогенной) среде, и апробация различных моделей эмпирического измерения адаптивного потенциала [Мозговая, Шлыкова, 2014; Мозговая, Шлыкова, 2016; Мозговая, Шлыкова, 2019; Шлыкова, 2019] позволяют нам отобрать наиболее существенные в рассматриваемом контексте ресурсы адаптации и свести их в девять типологических групп. Ниже представлено описание каждого типа ресурсов адаптивного потенциала, с указанием индикаторов, «заложенных» в инструментарий исследования. Перечень индикаторов отражает наши цели и может изменяться, дополняться в ходе других исследований. Важно отметить, что каждый тип ресурсов, в зависимости от задачи исследования, может включать как объективные, так и субъективные индикаторы. В статье анализ строится на субъективных оценках достаточности/недостаточности и потребности в ресурсах, входящих в каждый тип.
Когнитивные ресурсы связаны с получением новых знаний, образовательным статусом, саморазвитием и кругозором: образование; компьютерная грамотность; знание иностранных языков; возможность получения новых знаний, необходимых для современной жизни.
Материальные ресурсы отражают материальное положение и интерпретируются как материальная обеспеченность.
Физические ресурсы связаны с физиологическим и психологическим состоянием субъекта, отражают состояние физического и психического здоровья, эмоциональной сферы и установки на самосохранительное поведение: здоровье.
Коммуникационные ресурсы относятся к области социальных связей, включенности в социальные сети: полезные связи; помощь родственников и друзей.
Профессиональные ресурсы отражают профессиональный статус и квалификацию: профессиональная квалификация.
Информационные ресурсы связаны с качеством, доступностью и интенсивностью информационных потоков: достоверность информации о происходящих событиях.
Сохранительные ресурсы характеризуют субъективный статус безопасности: готовность к риску; ощущение безопасности; ощущение защищенности государством.
Средовые ресурсы соотносятся с качественными характеристиками различных жизненных сред: благоприятное состояние окружающей среды, стабильность в обществе и государстве.
Внутриличностныересурсы — свойства личности, мировоззренческие и поведенческие установки: уверенность в своих силах; решительность в достижении целей; умение планировать собственную жизнь; умение приспосабливаться к новым условиям и неожиданным обстоятельствам.
В совокупности указанные ресурсы рассматриваются как «каркас» адаптивного потенциала, они могут оказаться как актуализированными в ходе адаптации, так и адаптивно нейтральными.
Второй этап анализа посвящен определению порогов адаптивного потенциала и поиску факторов его развития на основе оценки связи уровня адаптивности и достаточности/недостаточности, нейтральности ресурсов адаптации.
Важно отметить, что суммарная доля не ответивших, затруднившихся и отказавшихся отвечать на каждый из вопросов, составляющих фундамент предлагаемой аналитической схемы, не превышает ошибку выборки, поэтому статистически не значима и может быть исключена из анализа без потери репрезентативности выборки. Далее представлены полученные результаты.
Субъективный профиль адаптивности взрослого населения России
Субъективный профиль адаптивности взрослого населения России отражает частотное распределение самооценок респондентов по шкале адаптивности, где 0 — совсем не могут приспособиться, 10 — легко приспосабливаются к изменениям в жизни (рис. 1).
Наблюдается смещение субъективного профиля адаптивности взрослого населения России в сторону средних и сред-невысоких самооценок. Для дальнейшего анализа разделим исследуемую совокупность по уровню адаптивности на три целевые группы (табл. 1).
Сравнительный анализ долей самооценок, соответствующих разным уровням адаптивности, в гендерных группах указывает на отсутствие взаимосвязи уровня адаптивности с признаком пола: различия долей низкого, среднего и высокого уровней адаптивности среди мужчин и женщин не превышает четырех процентных пунктов.
21
01 23456789 10
Баллы (шкала адаптивности)
Рис. 1. Субъективный профиль адаптивности взрослого населения России, % от количества ответивших
Таблица 1. Уровни адаптивности взрослого населения России,
целевые группы
Уровни адаптивности Количество респондентов, чел. Доля, %
Низкий (0-3 балла) 2075 15,8
Средний (4-6 баллов) 6335 48,2
Высокий (7-10 баллов) 4720 36,0
Итого 13130 100
Доли среднего уровня адаптивности равномерно распределены по возрастным группам и составляют в каждой из них порядка 50%. Доля низкого уровня адаптивности плавно растет с возрастом, резкий рост — 10 процентных пунктов (п.п.) — наблюдается от группы 56-69 лет к группе 70 и старше, характеризующейся самой высокой долей низких самооценок уровня адаптивности — 30,2%. Максимальные доли высокого уровня адаптивности приходятся на молодые возрастные группы (18-25 и 26-35 лет) и составляют 42,8 и 43,9% соответственно. Наблюдается тенденция снижения высоких самооценок адаптивности с возрастом, а именно к 56 годам и старше.
Чем ниже уровень образования, тем выше доля низких самооценок адаптивности: в группах с начальным и незаконченным средним образованием их доли составляют 48,7 и 28,2% соответственно, а в группе с законченным высшим — только 11,4%. Доля высоких оценок адаптивности растет в соответствии с ростом уровня образования: в группе с начальным образованием: 16,4%, с законченным высшим — 40,5%. Средние самооценки адаптивности распределены по образовательным группам достаточно равномерно, исключение составляет группа с начальным образованием, в которой доля средних самооценок адаптивности ниже, чем в остальных образовательных группах на 13 п.п.
Семейное положение в целом оказалось не взаимосвязанным с уровнем адаптивности. Исключение составляет группа вдовцов, среди которых значительно выше доля низких и ниже
доля высоких самооценок адаптивности по сравнению с остальными респондентами.
Значимым дифференцирующим фактором является наличие работы: среди имевших работу в момент опроса доля низких оценок адаптивности составляет 35,3%, среди не работавших — 63,2%; доля высоких оценок, напротив, 60,6 и 36,8% соответственно. В профессиональных группах различия по уровню адаптивности не обнаружены.
По типу поселений значимые различия в оценках уровня адаптивности не наблюдаются.
В целом около половины взрослого населения России характеризуется средним уровнем адаптивности и около трети — высоким. По социально-демографическим признакам низкому уровню адаптивности соответствуют старший возраст (старше 56 лет), низкий уровень образования, отсутствие работы; высокому — молодой возраст (18-35 лет), высокий уровень образования и наличие работы.
Достаточность ресурсов адаптивного потенциала взрослого населения России
Построим индекс достаточности ресурсов адаптивного потенциала. Индекс рассчитывается по формуле:
(а + 0,5Ь - 0,5 с - й) др а + Ь + с + й где а — количество респондентов, ответивших «хватает» того или иного ресурса; Ь — количество ответивших «скорее хватает»; с — количество ответивших «скорее не хватает» и d — «не хватает»1. Значения индекса изменяются в диапазоне от +1 до -1. Положительные значения индекса указывают на достаточность ресурса, и чем ближе величина этих значений к +1, тем выше уровень достаточности ресурса. Отрицательные значения индекса указывают на нехватку ресурса, чем ближе
1 За основу принята классическая методика расчета индекса, представленная в [Здравомыслов, Ядов, 2003].
Таблица 2. Индекс достаточности ресурсов
Типы ресурсов Состав ресурсов Значения индекса
Когнитивный Образование 0,36
Компьютерная грамотность 0,003
Знание иностранного языка -0,4
Возможность получения новых знаний, необходимых для современной жизни 0,02
Материальный Материальная обеспеченность -0,39
Физический Здоровье -0,14
Коммуникационный Полезные связи -0,2
Помощь родственников, друзей 0,42
Профессиональный Профессиональная квалификация 0,26
Информационный Достоверность информации о происходящих событиях -0,01
Сохрани-тельный Готовность к риску -0,05
Ощущение безопасности -0,12
Ощущение защищенности государством -0,38
Средовой Благоприятное состояние окружающей среды -0,25
Стабильность в государстве и обществе -0,38
Внутри-личностный Уверенность в своих силах 0,13
Решительность вдостижении своих целей 0,11
Умение планировать собственную жизнь 0,27
Умение приспосабливаться к новым условиям, неожиданным обстоятельствам 0,09
величина этих значений к -1, тем большая нехватка ресурса фиксируется респондентами. Результаты расчетов представлены в таблице 2.
Анализ значений индекса по типам ресурсов позволяет утверждать, что в адаптивном потенциале взрослого населения
России наибольшей достаточностью характеризуются когнитивный, профессиональный, коммуникационный и внутри-личностный типы.
В когнитивном типе ресурсов высока достаточность образования, однако «в упадке» оказываются ресурсы, обусловливающие саморазвитие и кругозор. Сказанное подтверждается выводами коллег, изучавших ресурсообеспеченность работающих россиян по другим показателям, но на той же эмпирической базе данных 27-й волны «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-ШЕ)»: респонденты обоих полов крайне редко дополнительно обучаются и занимаются саморазвитием, направленным на поддержание современного уровня знаний и компетенций. Тенденция связана «с расхождением интересов работников и работодателей, с различием в том, какие навыки работники и работодатели хотели бы усовершенствовать и с невозможностью для одних и нежеланием других оплачивать дополнительное обучение» [Гапонова и др., 2021: 21]. То есть нехватка рассматриваемых ресурсов, входящих в когнитивный тип, в целом осознается, а желания и возможностей их наращивать нет.
Профессиональная квалификация как ресурс оказывается достаточной для респондентов. Однако целесообразно подчеркнуть, что способы сохранения и наращивания этого ресурса имеют важные гендерные различия: мужчины повышают квалификацию, «чтобы успешнее работать в смежных областях. Например, имея собственный бизнес, обучаются основам финансовой и правовой грамотности. А женщины чаще пытаются усовершенствовать свои знания по основной профессии, чтобы укрепить свои позиции и сформировать конкурентное преимущество в нынешней рабочей среде» [Гапонова и др., 2021: 16].
В коммуникационном типе высокий уровень достаточности помощи родственников и друзей нивелируется недостатком полезных связей.
Достаток ресурсов внутриличностного типа обусловлен в большей степени умением планировать жизнь и волевыми качествами личности, значительно в меньшей — способностью к адаптации.
Адаптивный потенциал взрослого населения России характеризуется нехваткой материальных, физических, информационных, сохранительных и средовых ресурсов.
По данным коллег, нехватка материальных ресурсов и здоровья оказалась не только взаимосвязанной, но и взаимообу-словливающей: «материальный ресурс работающего населения обоих полов находится на крайне низком уровне, не позволяющем улучшить жилищные условия, не предоставляющем возможности решать возникающие проблемы в форс-мажорных обстоятельствах, не дающем возможности отдыха и, при необходимости, лечения, для восстановления ресурса здоровья и дальнейшего эффективного осуществления трудовой деятельности» [Гапонова и др., 2021: 51].
Информационный тип ресурсов в современном обществе приобретает всё большую значимость. Исследования информационных ресурсов чаще всего фокусируются на анализе наличия современных технических информационных средств, умении ими пользоваться, доступности сети Интернет. На наш взгляд, важнейшей компонентой этого типа ресурсов выступает качество информации, ибо нет существенной разницы в том, из какого источника поступает информация, если она не отличается достоверностью. Так, в адаптивном потенциале взрослого населения России наблюдается недостаток достоверной информации о происходящих событиях при установленном коллегами гендерном различии источников её получения: мужчины предпочитают получать новости из Интернета, женщины — из телевизионных программ [Гапонова и др., 2021].
Значения индекса достаточности ресурсов, составляющих сохранительный тип, указывают на острую нехватку этих ресурсов в адаптивном потенциале взрослого населения России. По данным нашего предшествующего целевого исследования, субъективное ощущение безопасности является одним из важнейших факторов, детерминирующих социальное самочувствие, то есть статус адаптированности в трансформационной среде, и оно вряд ли возможно без ощущения защищенности государством, т.к. в нашей стране традиционно и нормативно обусловлено, что именно государство несет основную
ответственность за обеспечение безопасности граждан [Шлыкова, 2020].
Нехватка ресурсов средового типа указывает на высокое давление среды, обусловленное, как минимум, неблагоприятной экологической обстановкой и нестабильностью в государстве и обществе. Этот результат, на наш взгляд, требует углубленного и детального изучения, так как в трансформирующейся среде рост её давления увеличивает нагрузку на весь адаптивный потенциал, истощает имеющиеся ресурсы и снижает адаптационные возможности субъектов.
Далее от общих характеристик адаптационных ресурсов взрослого населения России перейдем к определению порогов адаптивного потенциала на основе анализа взаимосвязи уровня адаптивности и достаточности/недостаточности ресурсов.
Верхний и нижний пороги адаптивного потенциала взрослого населения России.
Адаптивно нейтральные ресурсы
Для обоснования надежности представленных в этом разделе статьи результатов продемонстрируем аргументы, подтверждающие исходное положение о том, что отношение субъекта к собственному умению приспособиться к изменениям в жизни (адаптивность) является важным условием реализации адаптационных возможностей. Для этого осуществим анализ связи уровня адаптивности с основными субъективными индикаторами социального самочувствия как показателя адап-тированности. Традиционно к ним относят уровень удовлетворенности жизнью как общий показатель комфортности в среде и уверенность в завтрашнем дне как показатель устойчивого статуса адаптированности. Для осуществления анализа оценочные пятибалльные шкалы преобразованы в трехбалльные. На рис. 2 и 3 представлены результаты сравнительного анализа целевых групп по удовлетворенности жизнью и уверенности в завтрашнем дне.
Наблюдается статистически значимая связь уровня адаптивности с удовлетворенностью жизнью и уверенностью
адаптивность:
Удовлетворены жизнью
Не
удовлетворены
Рис. 2. Уровень адаптивности и удовлетворенность жизнью, % от количества ответивших в каждой целевой группе
адаптивность:
Будут жить лучше высокая средняя низкая 34,0 22,4 13,2
Ничего не изменится высокая средняя низкая 55,5 61,0 58,8
Будут жить хуже высокая средняя низкая 10.5 16.6 28,0
Рис. 3. Уровень адаптивности и уверенность в завтрашнем дне, % от количества ответивших в каждой целевой группе
в завтрашнем дне. Высокая адаптивность, связанная с хорошим социальным самочувствием, указывает на достигнутый и достаточно устойчивый статус адаптированности к условиям трансформирующейся среды. Низкая, связанная с плохим социальным самочувствием, — на неадаптированность, без перспектив достижения стабильного статуса. В целом, адаптивность может рассматриваться как одно из условий реализации адаптационных возможностей.
Продемонстрированные выше результаты анализа показывают, что высокие и низкие оценки оказались более чувствительными к измерению адаптивности. Уже на этапе предварительного анализа данных, результаты которого мы оставили за рамками статьи, очевидным стало, что средние оценки не столько дифференцируют респондентов по адаптивности, сколько являются личностной склонностью выбирать среднюю позицию на шкале ответов. В связи с этим из дальнейшего анализа исключим группу, соответствующую среднему уровню адаптивности. Анализ верхнего и нижнего порога адаптивного потенциала осуществим применительно к двум «диаметрально противоположным» целевым группам — с высокой и низкой адаптивностью.
Напомним, что верхний порог адаптивного потенциала мы связываем с высокой адаптивностью и достаточностью ресурсов адаптации, детерминирующими успешную адаптацию субъектов. Нижний порог адаптивного потенциала определяется низкой адаптивностью и нехваткой ресурсов и характеризует границу возможности/невозможности адаптации.
Выявление ресурсов, составляющих верхний порог адаптивного потенциала, осуществим на основе сравнительного анализа долей самых высоких оценок достаточности ресурсов в группе с высокой адаптивностью и по массиву в целом. Критерий отбора — превышение доли ответов «хватает» в группе высокой адаптивности по сравнению с контрольной 5 п.п.
Фиксирование нижнего порога основано на сравнительном анализе долей самых низких оценок достаточности ресурсов в группе с низкой адаптивностью и по массиву в целом. Критерий отбора — доля ответов «не хватает» в группе низкой адаптивности ниже, чем в контрольной, на пять и более процентных пунктов. Результаты процедуры представлены в таблице 3 (ячейки, отвечающие критериям, выделены полужирным шрифтом).
Верхний порог адаптивного потенциала определяют когнитивные и профессиональные ресурсы, нижний — материальные, информационные, сохранительные и средовые. То есть успешность адаптации к трансформирующейся среде детерминируется
Таблица 3. Верхний и нижний пороги адаптивного потенциала (% от ответивших в каждой группе)
Типы ресурсов Состав ресурсов Верхний порог адаптивного потенциала (доля ответивших «хватает») Нижний порог адаптивного потенциала (доля ответивших «не хватает»)
Высокая адаптивность По массиву в целом Низкая адаптивность По массиву в целом
Когнитивный Образование 33,0 26,8 15,0 11,3
Компьютерная грамотность 17,8 11,7 19,4 15,4
Знание иностранного языка 6,4 3,9 17,4 20,1
Возможность получения новых знаний, необходимых для современной жизни 13,0 8,3 16,9 12,9
Материальный Материальная обеспеченность 7,2 4,7 50,2 38,1
Физический Здоровье 25,3 16,8 40,1 21,4
Коммуникативный Полезные связи 13,5 8,6 32,5 22,9
Помощь родственников, друзей 31,7 25,7 10,0 5,6
Профессиональный Профессиональная квалификация 24,3 17,8 12,1 8,9
Информационный Достоверность информации о происходящих событиях 10,7 7,2 23,0 15,7
Сохрани-тельный Готовность к риску 10,6 6,1 23,9 13,3
Ощущение безопасности 10,2 6,7 30,3 21,2
Ощущение защищенности государством 6,8 4,6 42,5 33,9
Средовой Благоприятное состояние окружающей среды 7,5 5,4 32,7 26,7
Стабильность в государстве и обществе 7,1 4,7 42,0 32,1
Внутри-личностный Уверенность в своих силах 24,4 14,6 29,4 13,1
Решительность вдостиже-нии своих целей 23,1 13,7 25,3 11,6
Умение планировать собственную жизнь 23,2 15,5 12,0 6,8
Умение приспосабливаться к новым условиям, неожиданным обстоятельствам 17,8 9,0 29,7 11,3
Таблица 4. Адаптивно нейтральные ресурсы доли ответивших «мне это не нужно» в каждой группе
Типы ресурсов Состав ресурсов Адаптивно нейтральные ресурсы
Высокая адаптивность Низкая адаптивность По массиву в целом
Когнитивный Образование 6,6 21,5 11,4
Компьютерная грамотность 14,6 38,1 22,4
Знание иностранного языка 38,1 59,7 46,1
Возможность получения новых знаний, необходимых для современной жизни 13,6 36,4 21,3
Материальный Материальная обеспеченность 0,7 2,0 1,1
Физический Здоровье 0,1 0,5 0,4
Коммуникационный Полезные связи 7,5 21,9 12,8
Помощь родственников, друзей 3,4 4,9 3,8
Профессиональный Профессиональная квалификация 11,3 34,9 18,5
Информационный Достоверность информации о происходящих событиях 3,6 13,1 6,6
Сохрани-тельный Готовность к риску 16,3 30,8 21,4
Ощущение безопасности 1,2 3,5 2,2
Ощущение защищенности государством 1,8 2,6 2,1
Средовой Благоприятное состояние окружающей среды 1,3 4,1 2,3
Стабильность в государстве и обществе 2,2 4,5 3,1
Внутрилич-ностный Уверенность в своих силах 0,9 3,1 1,6
Решительность вдостижении своих целей 2,2 9,3 4,5
Умение планировать собственную жизнь 2,7 10,8 5,2
Умение приспосабливаться к новым условиям, неожиданным обстоятельствам 1,5 8,6 3,9
достаточностью образования и квалификации при условии высокой адаптивности субъекта. За адаптацию субъектов с низкой адаптивностью «отвечают» материальная обеспеченность, качество информации о событиях, определенный статус безопасности и приемлемый уровень давления среды.
Универсальными, обеспечивающими как успешную адаптацию, так и возможность её в принципе, оказываются ресурсы, входящие в физический и внутриличностный типы, а также коммуникативные ресурсы. Однако для успешной адаптации
значение имеет помощь друзей и родственников, а для того, чтобы адаптация состоялась, требуются полезные связи.
Полученные результаты позволяют предположить, что в «фундаменте» адаптационной модели в условиях трансформационных изменений лежит внутренний затратный механизм, основанный на здоровье и личностных качествах адаптантов, опирающихся на социальные связи и межличностные контакты.
Нейтральность адаптивных ресурсов мы интерпретируем как их невостребованность в рамках адаптивного потенциала. Выявление таких ресурсов осуществим на основе сравнительного анализа долей ответивших «мне это не нужно» в группах с высокой и низкой адаптивностью и контрольной — по массиву в целом: если доля в целевой группе выше, чем в контрольной, на пять и более процентных пунктов, будем считать ресурс не актуализированным. Результаты демонстрируются в таблице 4 (соответствующие критерию отбора ячейки выделены полужирным шрифтом).
В адаптивном потенциале группы с высокой адаптивностью нейтральные ресурсы не обнаружены. Для респондентов с низкой адаптивностью неактуализированными оказываются ресурсы когнитивного и профессионального типов, а также полезные связи, готовность к риску, умение планировать собственную жизнь и способность к адаптации.
Уровень адаптивности оказывается фактором, дифференцирующим направления развития адаптивного потенциала. Для респондентов, характеризующихся высокой адаптивностью, важным является сохранение и наращивание ресурсов, актуализированных в ходе адаптации. Для группы с низкой адаптивностью тактикой развития адаптивного потенциала может стать повышение его вариативности за счет латентных, не востребованных ресурсов адаптации.
Заключение
Проблема измерения адаптивного потенциала приобретает особую значимость в условиях вынужденного ресурсосбережения в процессе адаптации к трансформационным изменениям.
Измерение монетарных и других, поддающихся математическим процедурам, ресурсов давно и успешно осуществляется коллегами, в том числе и на базе «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)». Активный научный дискурс ведется в отношении включения субъективных показателей ресурсообеспе-ченности населения России в исследования адаптивного потенциала: их сопоставимости с объективными показателями, способов эмпирического измерения и интерпретации полученных результатов.
В статье предпринята попытка реализовать методологический подход к измерению порогов адаптивного потенциала на основе субъективных показателей достаточности ресурсов адаптации и включения в анализ уровня адаптивности как одного из условий реализации адаптационных возможностей субъектов.
По результатам осуществленного анализа можно сделать обоснованный и надежный вывод о том, что взрослое население России характеризуется скорее средним и средневысоким уровнем адаптивности. А обоснование статистически значимой связи высокого уровня адаптивности с соответствующим уровнем социального самочувствия позволяет утверждать, что взрослое население России обладает одним из важных условий для реализации адаптационных возможностей. К выявленным социально-демографическим признакам, дифференцирующим взрослое население России по уровню адаптивности, относятся возраст, образование и наличие/отсутствие работы.
Разработанная авторская типология ресурсов продемонстрировала свою продуктивность в анализе достаточности ресурсов адаптивного потенциала изучаемой совокупности. Адаптивный потенциал взрослого населения России характеризуется нехваткой материальных, физических, информационных, со-хранительных и средовых ресурсов и достаточностью ресурсов когнитивного, профессионального, коммуникационного и внутриличностного типов.
Установленные различия в достатке/нехватке/латентности ресурсов, позволили охарактеризовать верхний и нижний порог
адаптивного потенциала, определить факторы его развития для групп, отличающихся уровнем адаптивности, и внести вклад в описание сущности модели адаптации взрослого населения России к трансформирующейся среде.
Список литературы
Авраамова Е. М. Доступность ресурсов развития для различных категорий населения // Общественные науки и современность. 2019а. № 3. С. 36-51. DOI: 10.31857/ 5086904990005084-4. Авраамова Е. М. Запрос на ресурсы развития со стороны различных категорий населения // Общественные науки и современность. 2019б. № 4. С. 33-41. DOI: 10.31857/ 5086904990005813-6. Авраамова Е. М., Логинов Д. М. Адаптационное поведение населения как фактор социального развития // Вестник Российского фонда фундаментальных исследований. Гуманитарные и общественные науки. 2018. № 3 (92). С. 36-44. DOI: 10.22204/2587-8956-2018-092-03-36-44. Гапонова О. С., Осипова О. С., Чилипенок Ю. Ю. Особенности ресурсообеспеченности работающего населения России: гендерный аспект: монография. Нижний Новгород: Изд-во НИСОЦ, 2021. 116 с. Головаха Е. И., Панина Н. В., Горбачик А. П. Измерение социального самочувствия: тест ИИСС // Социология: 4М. 1998. № 10. С. 45-71.
Здравомыслов А. Г., Ядов В. А. Человек и его работа в СССР и после: Учебное пособие для вузов. 2-е изд., испр. и доп. М.: Аспект Пресс, 2003. 485 с. Козырева П. М., Смирнов А. И. Реализация жизненных целей: субъективные оценки // Россия реформирующаяся: ежегодник: вып. 18 / отв. ред. М. К. Горшков. М.: Новый Хронограф, 2020. С. 179-201. DOI: 10.19181/ezheg.2020.8. Корель Л. В. Социология адаптаций: Вопросы теории, методологии и методики / Л. В. Корель. Новосибирск: Наука, 2005. 424 с.
Мозговая А. В., Шлыкова Е. В. Адаптация к неопределенности среды: ресурсы жителей больших городов // Logos et Praxis. 2019. Т. 18, № 3. С. 124-130. DOI: https://doi.org/10.15688/ lp.jvolsu.2019.3.13.
Мозговая А. В., Шлыкова Е. В. Неравенство в распределении рисков: ресурсы и стратегии адаптации // Россия реформирующаяся: ежегодник / отв. ред. М. К. Горшков; Институт социологии РАН. М.: Новый хронограф, 2016. Вып. 14. С. 358-378.
Мозговая А. В., Шлыкова Е. В. Социальные ресурсы и адаптация к риску: выбор стратегии (на примере социальной общности в ситуации конкретного риска) // Социологическая наука и социальная практика. 2014. № 4 (08). С. 25-49.
Российское общество и вызовы времени. Книга третья / М. К. Горшков [и др.]; под ред. М. К. Горшкова, Н. Е. Тихоновой. М.: Весь Мир, 2016. 424 с.
Ростовцева М. В., Машанов А. А. Основные подходы к исследованию адаптивности личности // Вестник КрасГАУ. 2012. № 7 (70). С. 191-195.
Тихонова Н. Е., Каравай А. В. Ресурсы россиян в условиях кризиса: динамика и роль в адаптации к новым условиям // Социологические исследования. 2016. № 10 (390). С. 43-53.
Шлыкова Е. В. Ресурсы успешной адаптации к условиям экономического кризиса и факторы развития адаптационного потенциала молодежи Москвы // Вестник РУДН. Серия: Социология. 2019. Т. 19, № 3. С. 443-457. DOI: 10.22363/23132272-2019-19-3-443-457.
Шлыкова Е. В. Субъективная оценка безопасности как показатель адаптированности к рискам социальных изменений: методологическое и эмпирическое обоснование исследовательского подхода // Социологическая наука и социальная практика. 2020. Т. 8, № 4. С. 105-120. DOI: https://doi. org/10.19181/snsp.2020.8.4.7659.
