Научная статья на тему 'Уроки и выводы 1941-го: к 75-летию начала Великой Отечественной войны'

Уроки и выводы 1941-го: к 75-летию начала Великой Отечественной войны Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
1042
159
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Уроки и выводы 1941-го: к 75-летию начала Великой Отечественной войны»

В. Н. Скворцов

Уроки и выводы 1941-го: к 75-летию начала Великой Отечественной войны

Уважаемые участники международной конференции, коллеги. В этом году мы открываем XX-ю юбилейную международную научную конференцию «Царскосельские чтения». Нынешний год богат событиями и юбилеями, но одно из них имеет особое непреходящее значение для нашей страны.

75 лет назад, 22 июня 1941 г., войска европейской коалиции, возглавляемой фашисткой Германией, начали боевые действия против Советского Союза. Без объявления войны, без какого-либо повода с советской стороны самолёты, взлетевшие с немецких, румынских, венгерских и финских аэродромов, обрушили бомбы на советские военные гарнизоны и базы, на мирные города. Так началась для нашей страны самая страшная война из всех, которую ей пришлось когда-либо вести.

П www

В начальный период войны, который в разное время называли периодом активной обороны и даже периодом заманивания врага, в приграничных сражениях Красная армия терпела поражение и вынуждена была отступать в глубь страны. К середине июля глубина вражеского вторжения на решающих направлениях составила от 300 до 600 км. За три недели войны противнику удалось полностью разгромить 28 советских дивизий из 170, начавших войну, более 70 дивизий лишились половины личного состава и боевой техники. Общие потери советской стороны, без учета частей усиления и боевого обеспечения, за это время составили около 850 тыс. чел., около 6 тыс. танков, свыше 9,5 тыс. орудий, около 3,5 тыс. самолетов. Противник за этот период потерял около 100 тыс. солдат и офицеров, более 1700 танков и штурмовых орудий, 950 самолетов [3; 12]. Практически весь состав кадровой Красной армии был уничтожен в 1941 г. - в следующем году в ней осталось только 8 % довоенного кадрового состава.

В чём заключались причины этой катастрофы? Сложно дать однозначный ответ на этот вопрос. Кроме непосредственно военно-технических просчётов существовал и целый ряд ошибок, допущенных высшим политическим и военным руководством страны. Во-первых, был допущен просчет в определении времени нападения фашистской Германии на СССР. Несмотря на огромное количество разведданных о сроках нападения фашистских захватчиков, Сталин стремился всеми мерами оттянуть войну, не давал согласия на приведение войск приграничных округов в боевую готовность. Это, с одной стороны, привело к тому, что войска Красной армии встретили врага, по сути дела, находясь в состоянии мирного времени. Не было проведено предварительное рассредоточение сил и средств, что является аксиомой в начале военных действий. Несмотря на то, что в самые последние часы военное и политическое руководство страны предприняло некоторые шаги по ско-

рейшему приведению Вооружённых сил в готовность, времени на полноценное выполнение приказа наркома обороны и начальника Генштаба о возможном нападении гитлеровской Германии и приведении войск западных округов в боевую готовность, отправленного в ночь на 22 июня 1941 г., уже не оставалось, да и многие соединения узнали о нём фактически уже после начала войны

С другой стороны, убежденность советского политического руководства в том, что войну удастся по крайней мере оттянуть, привела к тому, что сами разговоры о сложности ситуации и необходимости решительных действий в армии и флоте пресекались на корню. Это лишало командиров всех уровней инициативы. Показательно, что после фактического начала боевых действий, когда немецко-фашистские самолёты уже висели у них над головами, командиры всех уровней запрашивали вышестоящие инстанции: «война ли это, или провокация, можем ли мы отвечать?». Это хорошо иллюстрирует ситуация, возникшая на подводных лодках Краснознамённого Балтийского флота в Либаве, о которой вспоминал легендарный командир подводной лодки «Л-3» Пётр Денисович Грищенко: «...но через минуту-две штурман Петров доложил с мостика:

- В гавани над подводными лодками на высоте пятьсот-шестьсот метров пролетели три самолёта с черными крестами и фашисткой свастикой.

Даю команду - "воздушная тревога". Готовим к бою зенитное орудие.

Но никто из командиров, помятуя указание комфлота - "огонь не открывать", не решается взять на себя смелость и нарушить его. Между тем самолёты в третий раз пролетают над нами. Все телефоны на пирсах заняты. Звоним во все инстанции, но ответ один - ждите указаний. И мы ждали. Только в шесть утра до нас дошла весть.» [5].

Схожая ситуация сложилась в самом советском обществе. Заключение Договора с Германией о ненападении, усиленная пропаганда силы и мощи Красной армии и Военно-морского флота, навязываемая населению средствами массовой информации точка зрения, что война начнётся не сейчас, а чуть позже, святая вера в пролетарский интернационализм и «поддержку немецких рабочих» привела к тому, что не только армия, но и в целом советское общество оказались абсолютно неготовыми к началу столь масштабных и катастрофических военных действий.

Были допущены значительные ошибки оперативно-стратегического характера. Военное и политическое руководство страны видело начало войны по образцу и подобию Первой мировой войны, полагая, что обе стороны начнут боевые действия лишь частью сил, а развертывание главных сил потребует не менее двух недель. Армии приграничных округов в это время сдержат противника, а отмобилизованные главные силы нанесут ответный удар. Совершенно не анализировался опыт первых лет Второй мировой войны, действия вермахта в Польше, Норвегии

и Франции, что признаёт в своих воспоминаниях и Георгий Константинович Жуков: «при переработке оперативных планов весной 1941 года практически не были полностью учтены особенности ведения современной войны в ее начальном периоде. Внезапный переход в наступление в таких масштабах, - отмечал он, - притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не предполагался» [6]. Следовательно, не всё необходимое было предусмотрено и осуществлено для решительного отпора врагу.

События недавней советско-финляндской войны свидетельствуют, что партийно-политическое руководство СССР и прежде всего сам И. В. Сталин на тот момент недостаточно разбирались в военной проблематике. Это хорошо показало Всеармейское совещание при ЦК ВКП (б) 24 февраля 1940 г. [7]. Однако в начале 1940-х гг. обстановка, сложившаяся в высших эшелонах власти советской страны, не предполагала каких-либо дискуссий. Более того, любая попытка противопоставить своё мнение мнению вождя могла повлечь за собой арест с клеймом «враг народа». Это лишало Генштаб, наркомат обороны и наркомат Военно-морского флота возможности предпринять даже те меры, необходимость которых они видели и понимали.

Тяжелые последствия для подготовки и руководства Красной армией в начале войны имело ослабление офицерского корпуса массовыми репрессиями. В предвоенные годы были арестованы и погибли как «агенты иностранных разведок» четыре маршала Советского Союза, все командующие войсками военных округов и флотов. Были репрессированы почти все командиры дивизий и бригад, соединений надводных кораблей и подводных лодок, около половины командиров полков, члены военных советов округов, флотов, армий. Всего за 1937-1938 гг. репрессиям подверглись около 40 тыс., или пятая часть, офицерских кадров [1]. Несмотря на реабилитацию и возвращение в армию накануне войны и в первые ее месяцы более четверти из числа уволенных в 1937-1938 гг. [2], это было тяжелейшим ударом по офицерскому корпусу. На вышестоящие должности выдвигались молодые, но менее подготовленные, не имеющие опыта руководства войсками кадры. К началу войны лишь около 7 % командиров имели высшее военное образование, 36 % прошли обучение в средних училищах, 47 % - краткосрочную военную подготовку [9]. Около 75 % командиров имели стаж работы в занимаемой должности до одного года [13]. Показательным примером в этой связи является карьера Владимира Филипповича Трибуца, который стал командующим Краснознамённым Балтийским флотом, не имея опыта руководства не только соединением, но даже кораблём 1-го ранга [15].

В «завале» как в армии, так и на флоте была штабная работа, и немудрено, ведь с лета 1940 до лета 1941 г. четыре раза менялись начальники Генерального штаба! В результате репрессий и частых перемещений замедлилась разработка военной теории, организационное укрепление армии. Деформировалась и морально-психологическая об-

становка - нарастала атмосфера подозрительности и недоверия, шпиономании. К тому же незадолго до начала войны были осуждены на длительные сроки заключения крупные представители советской авиационной науки и техники А.Н. Туполев, Н.Н. Поликарпов, А.А. Архангельский, П.О. Сухой и др. Они руководили своими конструкторскими бюро в условиях тюремного режима. Репрессиям в это время подверглись многие видные организаторы оборонной промышленности, обладавшие широким техническим кругозором, чувством нового, большим опытом. Среди них нарком вооружения Б.Л. Ванников. Таким кадрам трудно было найти равноценную замену, и это сказалось на темпах перевооружения армии и флота, нанесло немалый ущерб оборонной индустрии.

Тем не менее первые недели войны СССР против Германии характеризуются не только «цепью неудач». В эти дни были проявлены исключительное упорство, мужество и героизм советских войск, самоотверженность в борьбе с врагом. Навечно вошли в историю Великой Отечественной войны героическая оборона Брестской крепости, Одессы, Лиепаи, Киева, отчаянные сражения за Смоленск, Лужский рубеж и многие другие.

Высочайшую отвагу и героизм, упорное сопротивление советских воинов вынуждены были признать немецкие генералы. 24 июня генерал Гальдер записал в служебном дневнике: «Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен». В записи от 29 июня он подчеркивает: «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека» [4]. «На Восточном фронте мне повстречались люди, которых можно назвать особой расой, - с удивлением отмечал танкист 12-й танковой дивизии Г. Бэккер, - уже первая атака обернулась сражением не на жизнь, а на смерть» [8].

Не только воины армии и флота, но и мирное население советских городов и деревень было готово встать на защиту Родины. «Советский народ в ответ на призыв ЦК партии и правительства поднялся на священную освободительную войну, чтобы отстоять независимость Родины. Вся жизнь страны, её силы и ресурсы направлялись на организацию сопротивления захватчикам», - писал о первых днях войны академик А. М. Самсонов [14]. «В город пришла война. ... В этот день в городе прошли массовые митинги, порой они возникали стихийно, но общий тон сводился к одному: не жалеть сил, не щадить жизни для победы над врагом», - так описывают исследователи настроение в первые часы войны в Ленинграде [10]. Настроения в Москве хорошо отражает репортаж корреспондента газеты «Правда» с митинга на Московском подшипниковом заводе им. Л.М. Кагановича: «В просторном, светлом цехе между станками стоят сотни людей. Они сейчас только из выступления тов. Молотова узнали, что враг перешёл рубежи, совершил налёт на

страну, сбросил бомбы на мирные города. Радио принесло эту весть. Вслед за ней все репродукторы объявили, что Москва объявлена на угрожаемом положении.

Люди стоят перед трибуной. Они сосредоточены. Кругом наряжённая тишина. Каждое слово оратора слышно во всех уголках большого цеха. Возбуждённые речи, полные гнева и ненависти к врагу встречают дружное одобрение.. Рабочие инструментального цеха говорят о дисциплине, организованности, самоотверженности в труде.» [11]. Именно этот патриотизм, преданность Родине, готовность отдать всё до самого последнего, до собственной жизни для победы над врагом стали в те страшные дни залогом, основой будущих успехов и побед. Именно это позволило уже в августе 1941 г. на Лужском рубеже похоронить надежды врагов на блицкриг, а зимой 1941 г. разгромить врага под Москвой и Тихвином.

Очевидно, что здесь и кроется один из главных уроков, которые дает нам первый страшный период Великой Отечественной войны: только путем объединения людей, целенаправленного и, что особенно важно, искреннего воспитания молодежи в духе гражданственности и патриотизма можно выйти победителями из любой, казалось бы даже самой катастрофической, ситуации.

И сегодня, как и во все судьбоносные для России моменты истории, именно патриотизм должен стать главной основой, объединяющей всех жителей нашей огромной, многонациональной страны.

Список литературы

1. Великая Отечественная война Советского Союза. 1941-1945. Краткая история. - М., 1965. - С. 39-40.

2. Военно-исторический журнал. - 1990. - № 2. - С. 25.

3. Вторая мировая война. Краткая история. - М., 1985. - С. 115.

4. Гальдер Ф. Военный дневник. Кн. 1. - М., 1973. - С. 37, 60.

5. Грищенко П. Схватка под водой. - М., 1983. - С. 23.

6. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления: в 2 т. - М., 1979. - Т. 1. - С. 217,

255.

7. Зимняя война 1939-1940 гг. Кн. 2. Сталин и финская кампания (стенограмма совещания при ЦК ВКП(б). - М., 1998. - С. 278-289.

8. Козлов Н. Д. Великая Отечественная война: свидетельства и оценки участников. - СПб., 2015. - С. 89.

9. Новая и новейшая история. - 1988. - № 6. - С. 4.

10. Петербургский, Петроградский, Ленинградский военный округ. - СПб., 1999. -С. 132.

11. Правда. - 1941. - 23 июня.

12. Правда. - 1989. - 22 июня.

13. Россия в XX веке. Историки мира спорят. - М., 1994. - С. 457.

14. Самсонов А. М. Вторая мировая война 1939-1945. Очерк важнейших событий. - М., 1985. - С. 108.

15. Скрицкий Н.В. Самые знаменитые флотоводцы России. - М., 2000. -С. 409-413.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.