Управление знаниями как составляющая китайского традиционного общественного идеала «Датун» Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Захаров М.Ю.

Доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии ФГБОУ ВО «Государственный университет управления».

Шишкова А.В.

Кандидат философских наук, доцент кафедры философии ФГБОУ ВО «Государственный университет управления».

Управление знаниями как составляющая китайского традиционного общественного идеала «Датун»*

Аннотация. статья посвящена рассмотрению феномена управления знаниями в контексте традиционного общественного идеала «Датун», созданного китайской философией и прошедшего долгий путь трансформации от старого Китая до современной интерпретации в качестве предполагаемого образа будущего. Проанализированы исторические предпосылки проблемы управления знания в китайской мысли и роль традиционного пред-знания в процессе управления обществом и государством. сделан вывод, что в настоящий момент мы наблюдаем превращение традиционного проекта общества «Датун» в национальный форсайт-проект, а направленное управление знаниями, реализующееся в том числе через образовательные реформы, является важнейшей составляющей этого проекта.

Ключевые слова: Китай, общественный идеал, Датун, управление знаниями, прогностика.

Zakharov M.Yu.

Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Head of the Department of Philosophy, State University of Management.

Shishkova A.V.

Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor of the Department of Philosophy, State University of Management.

Knowledge management as part of the Chinese traditional social ideal of Datong

Abstract. The paper deals with the phenomenon of knowledge management in the context of the traditional social ideal «Datong», created by Chinese philosophy and which has passed a long way of transformation from old China to modern interpretation as a supposed image of the future. The historical background of the problem of knowledge management in Chinese thought and the role of traditional pre-knowledge in the process of society and state management are analyzed. It is

* © Захаров М.Ю., Шишкова А.В. , 2023.

Управление знаниями как составляющая китайского традиционного общественного идеала «Датун»

concluded that we are currently witnessing the transformation of traditional Datong society project into a national foresight project, and directed knowledge management, implemented including through educational reforms, is an essential component of this project.

Key words: China, social ideal, datong, knowledge management, foresight.

Человек осознанно или не осознанно понимает, что любой управляемый процесс лучше неуправляемого, хаотично развивающегося процесса. Уже древние китайцы осознали необходимость «управления жизнью» и добились в этом значительных результатов. Управление практиковали и культивировали все жители Поднебесной, начиная с императора (как самого эффективного государственного управленца, которому управленческое мастерство даровано небом) чиновников управленцев, которые были успешны в жизни и добились своего высокого положения не без помощи образования, и заканчивая простыми людьми, которые в ходе социализации становились мастерами жизни, умело управляя собой, своей семьей и в целом жизнью в ее различных проявлениях. сформировавшаяся в старом Китае конфуцианская традиция наделяла правильное разумное управление способностью не только обеспечить гармоничное развитие человека и общества, но и создать идеальное государство, которое было бы основано на незыблемых нравственных принципах и безупречных социальных отношениях.

Проблема управления знаниями

Человечество всегда пыталось регулировать свои отношения со знаниями, будь то их производство в процессе познавательной деятельности, или управление готовой формой. Различные модели управленческой когнитивной практики существовали на всех этапах развития общества, и их реализация в

определенной мере обеспечивала жизнеспособность самого социума. совокупность знаний, циркулирующих на определенном историческом этапе развития, формировала когнитивный потенциал, которым социум способен или не способен эффективно управлять, что в свою очередь, по мнению ряда исследователей, позволяло обществу решать определенного уровня социально-технологические задачи, уничтожать или хотя бы минимизировать когнитивные опасности и угрозы.

Любая модель управления так или иначе обращалась к базовым ценностям жизни общества, пыталась через культуру опредмечивать определенные мировоззренческие ориентации и далее транслировать их в практику управления. исторические попытки философии разобраться в соотношения сущего и должного, рационального и внера-ционального, закономерного и случайного, объективного и субъективного вели ко все более углубленному пониманию сложной природы управления знаниями. со временем к философии присоединилась и научная компонента, появились классические теории управления ф. Тейлора, А. файоля, М. Вебера, Г. форда, Г. Эмерсона, других ученых и практиков, которые основной упор сделали на бизнес среде, на формировании особого научного направления под названием «менеджмент». В 1986 году американский ученый Карл Виг стал обоснованно использовать термин «управление знаниями» в научной практике, выделив тем самым осо-

бое направление в теории управления. В конце ХХ века управление знаниями окончательно заняло свое место не только в научной теории управления, но и в прикладных научных исследованиях на уровне управления интеллектуальными активами организации.

В связи с этим обращают на себя внимание два фундаментальных подхода, сформированные в современной методологии управления знаниями. Первый из них связан с осмыслением организационного потенциала знания, его практических возможностей и конечных реальных целей управления данным социально значимым феноменом. итогом подобного подхода становится понимание сущности, специфики, целей управления, что в свою очередь позволяет задаться вопросом об алгоритме практических действий по реализации полученных знаний.

В основе второго подхода лежит анализ существующей практики управления знаниями, на базе которого начинается процесс осмысления природы и возможностей данного вида управления и ответа, пожалуй, на самый главный вопрос: «В какой мере человеческий разум способен сделать процесс отношения со знаниями управляемым?». А если еще глубже: «Может ли общество вообще управлять знаниями в классическом смысле понимания термина «управление»?

сегодня можно говорить о своеобразном когнитивном буме, захлестнувшим весь мир, исследователи констатируют запредельное возрастание объема доступного людям знания и когнитивное в целом обнищание общества. В этом буме наряду с огромным объемом когнитивного мусора увеличивается пласт живого знания, имеющего рациональную природу. современная гносеология считает, что это знание является резуль-

татом деятельности рациональной сферы сознания, существует в форме «чистых сущностей» или идеальных объектов, формируется на основе логических процедур с использованием абстрактного мышления. При этом есть понимание и того, что любое рациональное знание содержит элементы иррационального, как и внерациональное знание неизбежно включает рациональный компонент. Подобная основа объединяет множество форм и видов знания, которые в единстве и целостности занимают достойное место в современной культурной среде и выступают определенными ценностями, регламентирующими жизнедеятельность всего общества.

наряду с этим следует обратить внимание на возрастание роли и значения внерационального знания в современном мире. Это знание уже давно приковывает познавательный интерес различных мыслителей, начиная от молчаливого знания древних китайцев, немецкого философа Г. Лейбница, сформулировавшего идею «малых восприятий», которые без использования рефлексии, направленности внимания внедряются в разум, минуя сознание, английского ученого М. Полани, автора известное произведения «Личностное знание. на пути к посткритической философии» и заканчивая современными исследованиями российских и зарубежных авторов, среди которых выделяется работа отечественного исследователя В.А. Лекторского «Эпистемология классическая и неклассическая».

Как хорошо известно, процесс накопления обществом знания имеет скачкообразный характер, и он связан с глобальными объективными когнитивными трансформациями, требующими активного управленческого начала. Таких трансформаций достаточном много, но первой из них выступает

язык, который, собственно, и запускает в обществе когнитивный механизм, позволяющий получать, транслировать необходимые знания и, что особенно важно, сохранять и защищать социально значимое знание. Это длительный исторический процесс совершенствования речевых навыков и аккумуляции когнитивного потенциала общества, на смену которому приходит этап изобретения письменности, восходящий в китайской истории к III-II тысячелетию до н.э. Здесь активно развиваются и расширяются каналы трансляции знания, их география, скорость и расстояния, что приводит к реализации одной из важнейших целей управления — расширение круга пользователей и охват большего количества социальных субъектов единым знанием, что несомненно изменяет качество воздействия на общественное сознание. Книгопечатание, создание ЭВМ знаменует новые этапы развития систем управления знаниями. Учитывая тот исторический факт, что Китай одним из первых изобрел кни-гопечатанье, целесообразно предположить и о его изначальном лидерском положении в информационном развитии, в социальной доступности знания.

Сегодня понятно, что управление знаниями представляет собой двусторонний процесс. с одной стороны, управление обеспечивает реализацию знанием своего потенциала, с другой — управление формирует защиту знания. Здесь речь идет о когнитивной безопасности [9, 10], которая является одной из целей системы управления знаниями, представляет собой сложную социально-технологическую и психологическую конструкцию, основанная на аккумуляции знаний, достаточных для уничтожения или минимизации когнитивных опасностей и угроз. Поэтому общество, в широком смысле этого слова, должно

не просто совершенствовать систему безопасности, что тоже является достаточно сложным процессом, а создавать условия для развития когнитивной сферы, в которых будет сформирована среда для развития и защиты знания.

Еще одним важным аспектом проблемы управления знаниями является само понятие «управление». Насколько классическое понимание управления приемлемо для управления «чистыми сущностями» или идеальными объектами, способен ли человеческий разум вообще управлять знаниями, остается открытым вопросом. Дискуссионными на сегодняшний день можно считать утверждения о возможности классического управления знаниями даже на уровне организации, не говоря уже об обществе в целом. В сложившейся ситуации правомерно исходить из следующего: сам термин «управление» является устоявшимся и вполне применим к знаниям, но используя его следует исходить из того, что на сегодняшний день нет соответствующей научной базы, подтверждающей саму возможность управления когнитивными объектами, здесь более применимо понятие «направляемое развитие», куда входит полный жизненный цикл знания - производство, координация, хранение, поиск, распространение, уничтожение, защита. Данное понимание дает основание для формирования эффективной информационной государственной политики, позволяющей реализовать одно из самых востребованных прав любого человека — права на удовлетворение когнитивных потребностей, получение необходимого знания.

Управление знаниями — это не просто попытка понять и объяснить природу этого специфического вида управления, но и обосновать методы, способы, приемы воздействия на знания с целью полу-

чения искомого результата. среди всего инструментария, имеющегося в распоряжении общества, особое место занимает образование, которое является традиционным средством управления знаниями, позволяет определять конкретные целевые ориентиры, пути их достижения, возможные негативные последствия, минимизировать опасности и угрозы.

Методологически интересным следует считать путь, избранный Китаем, считающим исходной точкой обращение к историческому управленческому опыту, где история выступает зеркалом, не только позволяющим изучить прошлое, но, пожалуй, самое главное, получить проверенное основание для формирования будущего. исторический опыт китайской цивилизации позволяет по-новому посмотреть на соотношение «человек (общество) — знание», ведь Китай за многотысячелетнюю историю создал уникальное когнитивное пространство, где знания выступали одним из главных элементов всеобщей универсальной гармонии. Уже древние китайцы обратили внимание на одно очень важное обстоятельство: значение знания не должно ограничиваться лишь гносеологическим содержанием, на чем делала акцент европейская философия, не менее важным является функциональная составляющая, которая выступает определяющей для жизни.

При этом в противостоянии с военным доминированием Европы в середине XIX века такие ученые, как Вэй Юань (1794-1857), утверждали, что нет никаких западных знаний, которые стоило бы изучать, кроме военных технологий и знаний об оружии, и поэтому Китаю достаточно овладеть этими двумя областями, чтобы быть в состоянии защитить себя от Запада. Это убеждение также сохранялось в «Движении самоусиления» (палл. Цзыцян юньдун) 1860-х

годов — попытке сделать Китай материально настолько сильным, чтобы он мог лучше защищаться от Запада. В отличие от Вэй Юаня, Ван Тао (1828-1897) побывал в Европе и увидел там своеобразную культурную традицию, которую необходимо изучать. По его мнению, знание и использование западной технологии на практике привело бы к тому, что китайская (конфуцианская) культура как сущность («ти») приняла бы западную технологию как функцию («юн»), что в итоге привело бы к слиянию различных национальных историй в эпоху всеобщего мира («тайпин»), в которой мир станет одним «великим единством» [2, с. 89].

В итоге конфронтация Китая в XIX веке с научно доминирующим Западом заставила его интеллектуалов переосмыслить свои традиционные конфуцианские концепции: принятие западного рационализма рассматривалось им как решение для восстановления страны на гораздо более прочных условиях.

фактическое развитие современной китайской философии показывает невозможность игнорирования прошлого и попытки начать все с чистого листа [2, с. 98].

справедливости ради следует отметить, что традицию считали оборотной стороной нововведения не только сами китайцы, но и многие европейские исследователи. например, известный во всем мире французский синолог М. Гране полагал, что коллективные исторические представления могут образовывать определенные интеллектуальные поля, которые в свою очередь формируют своеобразный интеллектуальный фундамент цивилизации и служат обоснованием различных видов деятельности [4]. отечественный исследователь В.с. степин утверждал о существовании кодирующей системы человека, которая программирует

его социальную жизнь. Эти культурные социокоды «передают от человека к человеку, от поколения к поколению надбиологические программы, регулирующие социальную жизнь» [8, с. 145].

Современный неоконфуцианский мыслитель Ту Вэймин, вернувшийся в Пекинский университет после академической карьеры в США, утверждал, что как в западном, так и в незападном мире прогнозируемый переход от традиции к современности так и не произошел, а сам процесс модернизации постоянно видоизменяется под влиянием разнообразных культурных форм, уходящих корнями в различные традиции [2, с. 98]. За долгие годы развития Китай сформировал устойчивую социокультурную традицию, позволявшую увидеть когнитивные основы любых изменений, и как следствие приспособиться к изменениям окружающего мира. Не последнюю роль в этом сыграло традиционное китайское пред-знание.

Традиционное пред-знание и современный форсайт-метод в китайской прогностической практике

В древней «Книге перемен» китайцы зафиксировали факт постоянной изменчивости, текучести окружающего мира, невозможности его существования в статичном состоянии. Систематические попытки осмыслить будущее привели к формулированию важных исходных позиций, которые нужно учитывать в прогностике: в основе будущего лежит единство Неба, общества, человека; будущее общества неразрывно связано с природой, находится с ней в гармоничной целостности, подчиняется ее естественным законам; будущее — это всегда некий баланс между иньской и янской стороной мироздания, которые противоположны, взаимосвязаны, взаимно дополняют и ограничивают друг друга;

будущее — это определенная трансформация прошлого и настоящего [7].

В повседневной деятельности, как считали древние китайцы, знание может открываться миру, но в прогностической практике пред-знание всегда скрыто. Сокровенность истины мира всегда связывалась с китайским феноменом «У вэй» («Недеяние), в соответствии с которым следует реализовывать невмешательство в предустановленный порядок, не нарушать единые универсальные законы природы. Наряду со скрытностью существует еще одна важная особенность пред-знания: оно удел немногих, так как лишь избранные на основе незначительных признаков способны делать далеко идущие выводы. В любом эпизоде действительности присутствует первичный импульс всех последующих перемен, но знание этого и этого, умение правильно расшифровать уникальные подсказки считались главными показателями мудрости любого актора, участвующего в познании будущего.

Природа пред-знания уникальна, включает множество элементов, однако в целом традиционное пред-знание Китая, вне зависимости от исторического этапа развития, — всегда единая и целостная конструкция, включающая различные элементы: рациональное и иррациональное, осознанное и неосознанное. С одной стороны, оно в полной мере отражает текущий уровень знаний, видит существующие тенденции развития действительности, использует нормы и правила разумного мышления. С другой — верит в предопределенность общественного развития, а интуиция предсказателя помогает получать прогностическое знание без конкретного логического доказательства или анализа. Данный феномен объясняется китайской традицией взаимопроникновения противоположностей: покоя

и движения, пустоты и наполненности, присутствия и отсутствия, внешнего и внутреннего. истинное пред-знание всегда берет начало в пустотном вместилище и вопрос заключается в том, как «вытащить», как «дешифрировать» внутреннее знание. Китайский культ безмолвия — наиболее слышимая и эффективная часть великой многовековой культуры, самое охраняемое национальное достояние, дающее по сегодняшний день ответ на самые злободневные вопросы [7].

Пред-знание нашло свою нишу и в современной прогностике, реализующей высокие международные стандарты. особенно хорошо это видно в активно используемой сегодня прогностической технологии под названием «форсайт» (от английского «foresight» — предвидение, благоразумие, дальновидность, предусмотрительность, взгляд в будущее), которую стали впервые использовать в сфере технологии, затем расширили применение на сферу бизнеса, общественно-политическую сферу и, в целом, на все сферы жизни общества.

В государственном форсайте Китая (China's Report of Technology Foresight, 2004-2005) просматривается не только модель японского форсайта, который вырос из классического американского, но и традиционное пред-знание: будущее нельзя предсказать достоверно, любые попытки вненаучного, парана-научного, эзотерического и других видов знания заглянуть в будущее позволяют лишь угадать будущее, получить вероятностное, не достоверное, не проверяемое знание. но это нужно использовать в современной практике, так как общественное сознание верит в то, что что будущее проистекает из прошлого естественным путем и последний ведет общество к гармоничному будущему.

Общество Великого единения «Датун»

опираясь на накопленный социокультурный опыт, Китай предпринял очередную историческую попытку увидеть будущее и сконструировать для этого возможные сценарии стратегического развития, определить последовательность изменений, приводящих к искомому результату, а также образ желаемого будущего с набором конкретных социально-экономических показателей.

В этом проекте будущее китайского государства предстает как общество Великого единения. «Датун» — это итоговая стадия развития китайского общества, состояние достатка и процветания, при котором людям возвращается «Великое Дао» и Поднебесная, несмотря на расслоение, неравенство и отсутствие полной свободы, становится полноценной единой семьей [6].

В истории китайской мысли трудно найти исток самого концепта «единение», но мы видим постоянные попытки мыслителей конструировать различные формы подобного единения. Термин «Датун» («Великое единение») в ходе китайской истории интерпретировался по-разному. Впервые термин появляется в произведении «Ши цзин», а в конфуцианском трактате «Ли цзи» уже описывается его идеальное состояние. «Когда шли по великому пути, Поднебесная принадлежала всем, [для управления] избирали мудрых и способных, учили верности, совершенствовались в дружелюбии. Поэтому родными человеку были не только его родственники, а детьми — не только его дети. старцы имели призрение, зрелые люди — применение, юные — воспитание. Все бобыли, вдовы, сироты, одинокие, убогие и больные были присмотрены. своя доля была у мужчины, свое прибежи-

ще — у женщины. Нетерпимым [считалось] тогда оставлять добро на земле, но и не должно было копить его у себя; нестерпимо было не дать силам выхода, но не полагалось [работать] только для себя. По этой причине не возникали [злые] замыслы, не чинились кражи и грабежи, мятежи и смуты, а люди, выходя из дому, не запирали дверей. Это называлось великим единением» [5, с.100]. В конце правления династии Цин (1644-1911) говорилось об утрате «великого единения», а в начале XX века эта концепция была использована для попытки реконструкции империи как современного национального государства. В последние десятилетия империи и республики коммунистические лидеры Китая ссылались на утопию «Датун» как на широко используемое символическое понятие. Подобно тому, как Сунь Чжуншань отстаивал Гоминьдан как инструмент объединения Китая, Мао Цзэдун (1893-1976), заявлял о ведущей роли партии в ее исторической миссии модернизации китайского крестьянства и рабочих и объединения их не просто в коммунистическое общество, а общество «великого единения» [2, с. 95]. Свое видение «единения» формулировали такие мыслители и общественные деятели, как Ван Тао (1828-1897), Хун Сюцюань (1813-1864), Кан Ювэй (1858-1927), Лян Цичао (1873-1929), Сунь Чжуншань (1866-1925), а на фоне ощущаемой угрозы потери национального единства, характерной для современной Китайской Народной Республики, стала развиваться неоконфуцианская интерпретация [2, с. 83].

Конфуцианство представляет себе «Датун», описывая весь мир как единое сообщество, где справедливость и праведность являются двумя критериями для решения всех вопросов в мире, и таким образом восходит к

принесению пользы множеству людей. Способность осуществлять Великий Путь должна подразумевать наличие гармоничного, разумного и идеального общества. В идеальном состоянии «Датун» люди и вещи в этом обществе имеют гарантию полноценного существования, а значит, способны полностью проявить свои способности и внести полноценный вклад в жизнь общества. Формируемое ими гармоничное государство полно жизненной силы и энергии [1, с. 292]. В таком описании «великое единение» выглядит лучшим рецептом для спасения мира, однако, как отмечает современный конфуцианский мыслитель Кан Ювэй, даже сам Конфуций не мог применить этот к своему времени, поскольку он жил в эпоху беспорядка. Эпоха беспорядка — это начальная стадия развития общества, согласно «закону трех веков». «Закон трех веков» — это развитие Кан Ювэем теории трех веков, которая впервые появилась в конфуцианской классической книге «Гунъян чжуань» (один из трех комментариев к «Чуньцю», анналам «Вёсны и осени»). В ней говорится об эпохе беспорядков, эпохе приближающегося мира и эпохе Великого мира (также называемой эпохой «Датун»). Кан Ювэй применил эту теорию для объяснения эволюции человеческой цивилизации. Эпоха беспорядка была начальной стадией человеческой цивилизации, когда люди жили в дикости и нуждались в культивировании и регулировании иерархическими правилами и нормами. Эпоха приближающегося мира была продвинутой стадией человеческой цивилизации, когда законы и правила имели тенденцию быть более равными для людей. Эпоха Великого Мира была последней стадией человеческой цивилизации, когда все иерархические системы исчезнут, а различия и

границы между людьми будут ликвидированы [3, с. 725].

Кан Ювэй утверждал, что порядок трех эпох не может быть отменен, но Конфуций верил в возможность осуществления «Датун» в будущем.

В настоящий момент мы можем видеть свидетельства того, что традиционный проект общества «Датун» превратился в национальный форсайт-проект. Всеобъемлюще описать технологию развития китайского проекта идеального общества, даже используя современную научную методологию, невозможно, но всегда нужно пытаться приподнять завесу китайской скрытности, невыразимость пути сделать в какой-то мере выразимой.

References

[1] Christensen Jan Erik. 2014. «Building an Environ-

mental Ethics from the Confucian Concepts of Zhengming and Datong». Asian Philosophy 24(3). P. 279-93. doi: 10.1080/09552367.2014.960297.

[2] Dessein Bart. 2017. «Yearning for the Lost Paradise: The „Great Unity" (Datong) and Its Philosophical Interpretations». Asian Studies 5(1). P. 83-102. doi: 10.4312/as.2017.5.1.83-102.

[3] Pi Mimi. 2022. «"Eliminating Social Distinctions"

or "Preserving Social Relations": Two Explanations of Datong in Modern China». Religions 13 (8). P. 720. doi: 10.3390/rel13080720.

[4] Granet M. Chinese Thought / Per. from fr. V.B. Jordanian; Tot. ed I.I. Semenenko. — M.: Res-publika, 2004. 526 p.

[5] Ancient Chinese philosophy. Collection of texts in

two volumes. - M.: Thought, 1973. Vol. 2. 384 p.

[6] Zakharov M.Yu. Social ideal "Datong": social uto-

pia of old China, or modern foresight project. Bulletin of the University. 2022. № 1. P. 164-168. doi:10.26425/1816-4277-2022-1-164-168.

[7] Zakharov M.Yu. Sociocultural foundations of the

Chinese model of managing the future. Bulletin of the University. 2021. № 1. P. 142-147. doi: 10.26425/1816-4277-2021-1-142-147.

[8] Stepin V.S. Specificity of scientific knowledge and

socio-cultural prerequisites for its genesis // Science and Culture. M.: Publishing House "Nau-ka", 1984. P. 138-159.

[9] Zakharov M.I., Starovoytova I.E., Shishkova A.V.

Cognitive Security in the Digital Age: Types, Levels, Functions // Popkova E.G., Ostrovskaya V.N., Bogoviz A.V. (eds) Socio-economic Systems: Paradigms for the Future. Studies in Sys-

tems, Decision and Control, vol 314. Springer, Cham, 2021. doi: 10.1007/978-3-030-56433-9_93 [10] Zakharov M.I., Starovoytova I.E., Shishkova

A.V. Cognitive Safety as the Basic Condition for Digitization of Cultural Heritage // Popkova E., Sergi B. (eds) Artificial Intelligence: Anthropogenic Nature vs. social origin. ISC Conference -Volgograd 2020. Advances in Intelligent Systems and Computing, vol 1100. Springer, Cham, 2020. P. 21-27. doi: 10.1007/978-3-030-39319-9_3.

Список литературы

[1] Christensen Jan Erik. 2014. «Building an Environ-

mental Ethics from the Confucian Concepts of Zhengming and Datong». Asian Philosophy 24(3). P. 279-93. doi: 10.1080/09552367.2014.960297.

[2] Dessein Bart. 2017. «Yearning for the Lost Paradise: The „Great Unity" (Datong) and Its Philosophical Interpretations». Asian Studies 5(1). P. 83-102. doi: 10.4312/as.2017.5.1.83-102.

[3] Pi Mimi. 2022. «"Eliminating Social Distinctions"

or "Preserving Social Relations": Two Explanations of Datong in Modern China». Religions 13 (8). P. 720. doi: 10.3390/rel13080720.

[4] Гране М. Китайская мысль / Пер. с фр. В.Б. Иор-

данского; Общ. ред И.И. Семененко. — М.: Республика, 2004. 526 с.

[5] Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах. — М.: Мысль, 1973. Т. 2. 384 с.

[6] Захаров М.Ю. Общественный идеал «Датун»: социальная утопия старого Китая, или современный форсайт-проект. Вестник университета. 2022. № 1. С. 164-168. doi:10.26425/1816-4277-2022-1-164-168.

[7] Захаров М.Ю. Социокультурные основы китайской модели управления будущим. Вестник университета. 2021. № 1. С. 142-147. doi: 10.26425/1816-4277-2021-1-142-147.

[8] Степин В.С. Специфика научного познания и социокультурные предпосылки его генезиса // Наука и культура. М.: Изд-во «Наука», 1984. С. 138-159.

[9] Zakharov M.I., Starovoytova I.E., Shishkova A.V.

^gmt^e Security in the Digital Age: Types, Levels, Functions // Popkova E.G., Ostrovskaya V.N., Bogoviz A.V. (eds) Socio-economic Systems: Paradigms for the Future. Studies in Systems, Decision and Control, vol 314. Springer, Cham, 2021. doi: 10.1007/978-3-030-56433-9_93

[10] Zakharov M.I., Starovoytova I.E., Shishkova A.V. Cognitive Safety as the Basic Condition for Digitization of Cultural Heritage // Popkova E., Sergi

B. (eds) Artificial Intelligence: Anthropogenic Nature vs. Social Origin. ISC Conference — Volgograd 2020. Advances in Intelligent Systems and Computing, vol 1100. Springer, Cham, 2020. P. 21-27. doi: 10.1007/978-3-030-39319-9_3.