CC BY
54
М.А. Афонасова
УПРАВЛЕНИЕ СТРУКТУРНЫМИ ПРОПОРЦИЯМИ ЭКОНОМИКИ РЕГИОНА КАК ФАКТОР ПОВЫШЕНИЯ ЕГО КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ
Анализируются важнейшие структурные проблемы экономики, направления структурных изменений в важнейших отраслях экономики и раскрываются современные подходы и механизмы управления структурными пропорциями экономики региона.
В настоящее время уровень конкурентоспособности экономики становится главным фактором, позиционирующим страну в мировой экономике. В международном рейтинге конкурентоспособности среды бизнеса, проводимом Институтом развития международного менеджмента (г. Лозанна, Швейцария), Российская Федерация занимает 74-е место среди 116 стран [1. С. 105]. Конкурентоспособность российской экономики далеко отстала от промышленно развитых стран мира, определяющих «экономическую карту» будущего. Современное состояние и тенденции развития экономики России эксперты характеризуют следующим образом: экономический рост в сочетании с предельно низкой инновационной составляющей. Основные механизмы управления ориентированы на экстенсивное развитие. При сохранении такой ориентации уже в среднесрочной перспективе страна будет позиционирована в мировой системе разделения труда как «внеин-новационная» система, т.е. практически не влияющая на мировые процессы научно-технического прогресса и развития, а также сырьевая с ограниченными объемами запасов сырья и социально неустойчивая, т.е. полярно расслоенная по уровню доходов и удовлетворению жизненных потребностей.
Между тем в современных условиях ключевыми факторами конкурентоспособности в мировой экономике становится не экстенсивный рост, а улучшение структуры валового национального продукта, темпы внедрения и уровень использования инноваций, степень решения социальных проблем. Экономический рост сам по себе не гарантирует повышения качества жизни населения и может даже привести к его снижению. Поэтому необходим переход к новому стратегическому ориентиру развития российской экономики, основанному на критерии качества экономического роста. Качество экономического роста определяется степенью использования и развития высоких технологий, уровнем образования и квалификации кадров, социальной ориентацией экономики.
В странах-лидерах мировой экономики до 85% прироста валового внутреннего продукта приходится на долю наукоемких товаров и технологий. В течение последних двух-трех десятилетий в этих странах основным приоритетным стратегическим направлением повышения конкурентоспособности является переход от рентной экономики, базирующейся на эксплуатации природных богатств, к экономике развития, основанной на использовании человеческого капитала, интеллектуальных ресурсов и высоких технологий.
Задачу построения эффективной экономики невозможно решить без структурных изменений в важнейших отраслях экономики и без формирования эффективных механизмов управления структурными пропорциями. Этот процесс уже начался в российских ре-
гионах, и он становится важным фактором происходящих социально-экономических трансформаций.
На протяжении долгих лет экономика многих российских регионов развивалась в основном благодаря использованию природных минерально -сырьевых ресурсов. Достижение стабильного функционирования экономики региона в долгосрочной перспективе требует создания структуры хозяйства, основанной на возобновляемых ресурсах и наукоемких технологиях. В число первоочередных выдвигается проблема формирования, в период активной эксплуатации природных ресурсов, региональных инновационных систем (РИС), обладающих развитой инфраструктурой и эффективными механизмами регулирования. В первую очередь это относится к регионам с высоким уровнем развития научно-технического и инновационного потенциала.
Инновационная деятельность во многих российских регионах обеспечена, по мнению исследователей, существенным научным потенциалом, который сохранил свои позиции по ряду таких направлений, как технологии добычи и транспортировки нефти и газа, космические технологии, энергетика, металлургия и некоторые другие. При этом в России никогда не существовало четкого механизма доведения научных достижений до уровня товаров и услуг.
Результирующие показатели инновационной активности российской экономики, такие как доля предприятий, занимающихся инновациями, в общем количестве предприятий, доля инновационной продукции предприятий в общем объеме продукции и другие, крайне низки. Разработку и освоение инноваций осуществляют около 6% промышленных предприятий (в США около 30%). Лишь несколько отраслей российской промышленности имеют этот показатель выше среднего: медицинская, химическая и нефтехимическая промышленности, черная металлургия, машиностроение, металлообработка и топливно-энергетическая промышленность. В этих отраслях сосредоточено более 70% промышленных предприятий, занимающихся инновациями [2. С. 143]. Наиболее низкая инновационная активность наблюдается в лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности, промышленности строительных материалов, легкой, стекольной и некоторых других отраслях.
При низких общих затратах на инновации около половины из них было направлено на приобретение машин и оборудования. Лишь 0,5% от затрат на инновации приходится на такие важные направления, как приобретение прав на интеллектуальную собственность, патенты, лицензии, промышленные образцы и полезные модели. Только 7,7% инновационных средств расходуется на приобретение новых технологий.
Низкая результативность инновационной деятельности в РФ приводит к тому, что в общем объеме экс-
портной торговли доля гражданской наукоемкой продукции оценивается в 0,3-0,5%, т.е. ниже, например, чем в Китае, в 10-20 раз [2. С. 144].
Согласно исследованиям экономистов вклад научно-технического прогресса (НТП) в темпы роста ВВП США в среднем достигает 30% [3. С. 45]. По более оптимистичным оценкам, результаты внедрения научных исследований в производство обеспечивают не менее чем 50% экономического роста в США за последние 50 лет [4. С. 86].
Приведенные результаты подтверждают гипотезу ряда ученых [5. С.72] о наличии двух источников конкурентных преимуществ: эксплуатации ресурсного потенциала территории и факторов производства, а также использовании инновационного фактора в виде присвоения монопольной ренты от инновационной (интеллектуальной) деятельности. Необходимо отметить, что в последние годы наибольшие темпы экономического роста за счет инновационного фактора демонстрируют Китай [6. С. 81] и Индия [7. С. 40]. Таким образом, при осуществлении эффективной государственной социально-экономической политики необходимо разумное сочетание использования инновационнотехнологических и ресурсно-факторных конкурентных преимуществ. При этом инновационная деятельность может быть направлена как на создание новых отраслей, так и на повышение конкурентоспособности и эффективности традиционных.
При анализе состояния инновационного развития экономики специалисты в первую очередь обращают внимание на «наукоемкость» основных системообразующих отраслей национальной промышленности и развитие информационно-телекоммуникационных отраслей. Все экономические системы макро-, мезо- и микроуровня с точки зрения наукоемкости разбиваются по классификации ОЭСР на три группы: ненаукоемкие (доля расходов на исследования и разработки в совокупном объеме выпуска менее 3,5%), средней наукоемкости (тот же параметр от 3,5 до 8,5%), высоконаукоемкие (более 8,5%). Министерство торговли США относит к наукоемким отраслям те, где затраты на исследования и разработки составляют не менее 4,5% от объемов выпуска продукции. При этом к высоконаукоемким отраслям традиционно относят аэрокосмическую промышленность, производство вычислительной техники и микроэлектроники, отрасль «телекоммуникации и средства связи», фармацевтическую промышленность и биотехнологии, робототехнику, ИТ-сектор экономики.
Анализ показывает, что темпы роста производства наукоемкой продукции в мире более чем в 2 раза опережают темпы роста мирового промышленного производства, причем несомненным лидером является производство вычислительной техники.
К концу ХХ в. в ведущих странах мира конкурентные преимущества, связанные с развитием инновационной деятельности, были фактически реализованы в структуре промышленного производства, в котором наукоемкие отрасли заняли достойное место, интенсивно используя институты малого предпринимательства.
Так, в Японии доля малых инновационных предприятий в промышленном производстве составляет
52% при занятости в них 79% всей рабочей силы. На фоне результатов развитых стран показатели России выглядят удручающими, хотя в конце 80-х гг. соответствующие значения для СССР были близки к аналогичным для Германии, Великобритании, Франции (67%) [8. С. 34].
Наукоемкие отрасли промышленности, производящие продукцию конечного потребления, являются, наряду с государством, основными заказчиками результатов научных исследований и инвесторами наукоемких разработок, т.е. они формируют как рынок сбыта научно-инновационной продукции, так и финансовую базу отрасли «Наука и научное обслуживание». Поэтому наличие в структуре промышленного производства отраслей высоких технологий является одним из основных условий инновационной активности в конкурентной среде, которая связана с формированием рынка научных исследований и разработок, развитием малого наукоемкого бизнеса, с диффузией результатов НИОКР в традиционные отрасли.
Таким образом, модель инновационной системы индустриально развитых стран (ЕС, США и Япония) основывается на научных исследованиях по заказам частного сектора экономики, а основной стратегией инновационного развития является активизация деятельности наукоемких технологических кластеров на базе крупных корпораций, имеющих внутренние ресурсы для проведения не только прикладных, но и фундаментальных научных исследований.
Однако превращение в развитых странах научной политики в часть промышленной обусловило направление государственного финансирования не только на поддержку фундаментальной науки, но и прямое финансирование инноваций в «зародышевой» фазе. В то же время в России основная нагрузка финансирования науки приходится на государственный заказ, что затрудняет коммерциализацию и практическое применение результатов исследований в реальном секторе экономики. Причиной этого является, с одной стороны, ориентация промышленников и предпринимателей на эксплуатацию ресурсного потенциала России и ценовую конкуренцию, а с другой - слабость базовых институтов инновационного развития (законодательства, финансовой сферы, фондового рынка), что предопределяет отсутствие достаточных стимулов для прихода частного капитала в сферу науки.
Для стран-лидеров в рейтинге международной конкурентоспособности доля затрат на исследования и разработки (ИР) в ВВП составляет (2,37±0,70) %. Минимальные значения имеют Австралия (1,7%), Канада (1,66%) и Норвегия (1,49%) [9. С. 24], т.е. страны со значительной составляющей доходов от эксплуатации природных ресурсов и продуктов их переработки в структуре ВВП.
Высокие уровни данного индикатора демонстрируют Япония (3,04%), Финляндия (3,19%) и Швеция (3,8%). Наконец, США, Германия и Франция имеют средние значения расходов на исследования и разработки - 2,64, 2,44 и 2,17% соответственно. Россия относится к типу стран со смешанной структурой конкурентных преимуществ, поэтому оптимальным показателем доли затрат на исследования и разработки в ВВП
с учетом необходимости поддержания обороноспособности страны для нее может быть значение 2-2,4%. Уровень затрат на исследования и разработки в различных отраслях промышленности и сферы услуг может существенно различаться, от 16,9% в сфере информационных технологий до 0,5-1% в металлургии и деревообработке [8. С. 27].
Расходы на исследования и разработки не отражают полной картины использования научных достижений в экономике. В последние годы наука стала поставщиком технологий через различные механизмы коммерциализации (продажа патентов, лицензионные соглашения, прямые заказы НИОКР). При этом в мировой экономике можно выделить страны-доноры и страны-реципиенты научных знаний. Первые используют стратегию поиска и формирования «инновационной волны» через активизацию научных исследований на приоритетных направлениях, вторые - стратегию создания условий для диффузии и адаптации инноваций в национальной экономике.
Рассмотрим возможность развития экономики регионов и отдельных отраслей экономики по двум обозначенным сценариям через исследование структуры ряда специальных индикаторов.
Традиционным подходом в определении наукоем-кости отраслей промышленности является определение доли расходов на исследования и разработки в общем объеме производства. Однако данная величина, информируя об уровне интеграции науки и производства на отраслевом и национальном (региональном) уровне, не отражает тенденции международного технологического обмена при анализе отраслевой наукоемкости, а также степени технологической независимости промышленности и экономики в целом. Существует ряд работ, в которых под индексом наукоемкости (ИН) понимается отношение суммы затрат на исследования и разработки, а также затрат на покупку технологий в рамках международного технологического обмена к параметрам объема (ВВП, ВРП, выпуск промышленной продукции страны, региона). Кроме того, введено понятие «коэффициент технологической независимости» (КТН), рассчитываемый как отношение внутренних затрат на исследования и разработки к импортируемым технологиям. Условно принято считать, что при КТН > 1 система технологически независима, при КТН < 1 система технологически зависима [2. С. 156].
Анализ показывает, что общий индекс наукоемкости России и российской промышленности растет, однако резкое падение коэффициентов технологической независимости (в 7 раз) [2. С. 161] свидетельствует о процессах структурной перестройки в инновационном секторе, а именно об увеличении технологической зависимости национальной экономики и сокращении относительных затрат на внутрироссийские технологические разработки за счет импорта готовых технологий.
Для России с использованием данных государственной статистики ученые проанализировали состояние ряда отраслей второго, третьего и четвертого технологических укладов (на продукцию которых, по оценкам экспертов, приходится 98% выпуска промышленности России). Анализ показал:
1) наукоемкость отраслей промышленности России в настоящее время примерно в 4-6 раз меньше, чем
соответствующие показатели стран ОЭСР, которые были в 1990 г.;
2) значения КТН больше 5 сохранились только для станкостроения, металлообработки и цветной металлургии, больше 1 - для химической промышленности, нефтепереработки, черной металлургии. Полностью зависимыми, с точки зрения использования передовых технологий, являются пищевая, деревообрабатывающая, текстильная и целлюлозно-бумажная промышленность [2. С. 160].
Структурный анализ отраслевого разреза инновационной активности территории необходимо дополнить исследованиями сложившихся традиций отраслевой специализации стран (регионов). Индикатором типа выбранной регионом стратегии в области научной и инновационной деятельности являются в настоящее время индексы технологического обмена и оборота. Так, индекс технологического обмена (ИТО) показывает место страны или региона в международном разделении труда в инновационной сфере (ИТО >1 - донор, ИТО < 1 - реципиент технологий). С другой стороны, он отражает степень технологической зависимости (и в некоторой мере безопасности) национальной (региональной) экономики. По данным экспертов, место донора в области поставок технологий на международный рынок на протяжении последних 10 лет занимают 7 стран, наивысший показатель у Швеции. Из анализа динамики значений ИТО за последние 15 лет видно, что большинство стран-лидеров следуют стратегии поддержания на постоянном уровне собственной позиции в международном технологическом обмене, однако Япония и Бельгия, демонстрируя устойчивый рост ИТО и увеличение расходов на НИОКР, сумели добиться преодоления барьера ИТО = 1 в середине 1990-х гг. и выйти в число доноров, причем в Японии в 1985 г. ИТО был равен всего 0,3, т.е. страна демонстрировала чисто имитационный тип инновационного развития, но устойчивая динамика роста ИТО свидетельствовала о долгосрочной политике смены инновационной стратегии, на что стране потребовалось чуть более 20 лет.
Исследование индекса технологического обмена позволяет выделить три группы стран по признаку их позиции в мировом разделении труда в инновационнотехнологической сфере. Страны-доноры, развивающие стратегию технологического превосходства (ИТО > 1) в основных отраслях промышленности; страны-реципиенты, использующие в основном имитационную стратегию диффузии технологических инноваций на своей территории (ИТО < 0,5) или имеющие узкую специализацию в структуре затрат на исследования и разработки (Финляндия - средства связи); страны со смешанной стратегией инновационного развития (0,5 < ИТО < 1), особенностью которых является четко выраженная отраслевая специализация. Индикатором уровня активности национальной экономики может служить доля технологического оборота в ВВП. Анализ этого соотношения в развитых странах Северной Америки, ЕС и Японии показал, что средневзвешенное значение ИТО для стран ОЭСР 0,57% ВВП. Среднее значение ИТО для России за 1998-2003 гг. составило 0,31% ВВП (1998 г. -0,01%, 2001 г. - 0,42%) [9. С. 38].
Индекс технологического обмена в обрабатывающей промышленности снизился более чем в 10 раз, со
значения 0,59 в 1998 г. до 0,03 в 2003 г. Это означает, что если в 1998 г. часть обрабатывающих отраслей промышленности (химическая, производство медицинской техники) была способна поставлять технологии и инжиниринговые услуги в другие страны (в основном СНГ, Юго-Восточная Азия), то к 2003 г. такая способность была утрачена. На этом фоне выделяются высокие (хотя и понижающиеся) значения ИТО в отраслях «Наука и научное обслуживание» и «Образование».
Исследования специалистов показывают, что наибольшую тревогу вызывает низкий уровень доли отраслей высоких технологий в промышленности и тенденции к их сокращению, низкие значения и падение показателей, характеризующих технологическую независимость, т.е. идет процесс формирования национальной экономики имитационного типа, что может привести к потере технологической независимости страны.
Чтобы восстановить утраченные позиции, России необходимо сконцентрировать усилия государства и частного капитала на небольшом количестве приоритетных направлений НТП (приборостроение, медицинская техника, биотехнологии, информационные услуги), где имеются конкурентоспособные заделы внедренческого уровня, и создавать на их основе вертикально интегрированные структуры с научно-технической и опытной базой. Основное внимание в управлении нововведениями необходимо сместить с отдельных инноваций на процессы создания систем и системного использования инноваций, что ведет к необходимости переосмысления подходов к регулированию инновационного развития и управлению им, содержания научно-технической, инновационной, промышленной, инвестиционной политик, оценки их взаимодействия и четкой согласованности.
Сегодня инновационный процесс преимущественно базируется на сетевом взаимодействии фирм, предприятий, организаций, производящих, распространяющих и использующих знания. Необходимость обеспечения конкурентоспособности в условиях динамичных изменений в научнотехнической сфере неизбежно ведет к росту инновационного сотрудничества, формированию новых форм организации инновационного процесса и взаимодействия научных организаций и промышленных компаний.
Инновационные кластеры - достаточно новая для российской экономики форма организации инновационного процесса, разделения рисков и прибыли, повышения конкурентоспособности. Это одна из форм стратегического альянса, группа географически соседствующих взаимосвязанных компаний и организаций, действующих в определенной сфере и взаимодополняющих друг друга.
Как показывает мировая практика функционирования наиболее преуспевающих экономических систем, высокую конкурентоспособность и стабильный экономический рост обеспечивают прежде всего факторы, стимулирующие распространение инноваций. Характерная для кластера коммуникационная сеть создает особо благоприятные условия для быстрого распространения новых технологий, т.к. она строится с учетом комбинации внутренних возможностей и внешних стимулов участников для активизации инновационной деятельности.
Объединение в кластер позволяет использовать преимущества двух способов координации экономической системы - внутрифирменной иерархии и рыночного механизма, которая формирует определенную систему распространения новых знаний и технологий. Кластерная форма организации инновационной деятельности приводит к созданию особой формы нововведений - «совокупного инновационного продукта». Такие инновации являются продуктом деятельности нескольких предприятий и исследовательских институтов, что позволяет ускорить их распространение по сети взаимосвязей между всеми участниками кластера в общем экономическом пространстве [10].
Кластерная форма организации экономики позволяет обеспечить в перспективе решающие конкурентные преимущества не только для всех участников объединения, но и для региона в целом. Выгоды для бизнеса от развития кластера во многом зависят от особенностей последнего, но обобщенно могут состоять в снижении издержек в текущей деятельности, повышении гибкости и конкурентоспособности при создании новых продуктов, технологий, освоении новых рынков. В свою очередь, повышение эффективности деятельности предприятий кластера должно увеличить налогооблагаемую базу региона. Опережающее целевое и качественное развитие кластеров является весьма перспективным и дающим высокий социально-экономический эффект, если ставить целью выравнивание структурных диспропорций и рост благосостояния населения региона.
Обобщая опыт, полученный за последние десять лет развития кластерных систем, можно сказать, что они дали значительный импульс развитию регионов тех стран, которые применили их принципы. В США, где ученые раньше других начали изучать принципы развития региональных экономик, промышленные кластеры стали весьма популярны. Штаты Аризона, Калифорния, Коннектикут, Флорида, Миннесота и др. возглавили этот процесс и приняли соответствующие программы, сотни городов и территорий разработали свои кластерные стратегии. Ярким примером кластера является «Силиконовая долина».
В настоящее время мировым лидером по кластеризации экономики является маленькая Дания, в которой функционируют 29 ведущих кластеров. Высокие темпы развития набрала экономика Австрии, где начали действовать трансграничные кластеры с Германией, Италией, Швейцарией, Венгрией. Австрия разработала свой вариант экономической политики, где кластерный подход занял важнейшее место.
В странах Восточной Европы также идет кластеризация промышленности. В Венгрии, Польше, Чехии и Словении она поддерживается специальной государственной программой. Наиболее активной оказалась Венгрия. Основой для развития кластеров здесь стали промышленные парки, которых в стране насчитывается 75 [10]. По опыту других стран в России следует разработать стратегию повышения конкурентоспособности национальной промышленности, а также создать специальную программу структурных преобразований на основе развития кластеров, причем особое внимание необходимо уделять формированию инновационных кластеров как целостной системе создания новых про-
дуктов и технологий, взаимосвязанных между собой и сконцентрированных в определенном экономическом пространстве.
Появление кластеров означает переход к новому этапу структурной перестройки экономики регионов, новому уровню развития инновационной среды и взаимодействия субъектов инновационной деятельности. Полнота и гармоничное сочетание необходимых элементов кла-
стера при целенаправленной информационной, организационной и экономической поддержке со стороны государства, региональных и местных властей позволяют добиться интенсивного сетевого взаимодействия участников инновационного процесса в регионе, что может обеспечить ощутимый синергетический эффект инновационной деятельности и служит важным фактором повышения конкурентоспособности регионов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Маленков Ю.А. О новых стратегических ориентирах экономического и социального развития / Ю.А. Маленков // Экономическое развитие:
теория и практика: Материалы междунар. науч. конф. - СПб.: ОЦЭ; М., 2007. - С. 104-106.
2. Кортов С.В. Управление инновационными процессами в регионе на основе метода эволюционного моделирования: Дис. ... д-ра экон. наук /
С.В. Кортов. - Екатеринбург, 2005.
3. BoskinM. Capital, Technology and Economic Growth. Technology and Wealth of Nations / M. Boskin, L. Low. - Standford, 1992.
4. США: государство, человек, экономика (региональные аспекты) / Под ред. Л.Ф. Лебедевой. - М.: Анкил, 2001.
5. Гельвановский М. и др. Конкурентоспособность в микро-, мезо-, макроуровневом измерениях / М. Гельвановский и др. // Российский эконо-
мический журнал. - 1999. - С. 72-76.
6. Национальные научно-технологические индустриальные парки Китая // Инновации. - 2002. - № 7 (54). - С. 79-82.
7. Власова О.А. Лестница между мирами / О. А. Власова // Эксперт. - 2003. - № 48. - С. 34-42.
8. Емельянов С.В. США: Международная конкурентоспособность национальной промышленности / С.В. Емельянов. - М.: Международные
отношения, 2001. - С. 27-34.
9. ИвановаН.И. Национальные инновационные системы / Н.И. Иванова. - М.: Наука, 2002.
10. Электронный ресурс. - Режим доступа: http://www.sstu.ru/doc/2211-tyk.doc
Статья представлена научной редакцией «Экономика» 5 мая 2008 г.
