CC BY
15Управление неравенством доходов как фактор посткризисного экономического роста
Income Inequality manegment as a Factor of Post-Crisis Economic Growth
удк 330.35
Акаев Аскар Акаевич
главный научный сотрудник Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова (Москва), доктор технических наук, иностранный член РАН, почетный профессор СПбУУиЭ 119991, Москва, ТСП-1, Ленинские горы, д. 1
Akaev Askar Akaevich
Leninskie gory 1, GSN-1, Moscow, 119991
Сарыгулов Аскар Исламович
старший научный сотрудник Центра фундаментальных исследований процессов развития экономики России Санкт-Петербургского инженерно-экономического университета, кандидат экономических наук 192007, Санкт-Петербург, Прилукская ул., д. 3
Sarygulov Askar Islamovich
Prilukskaya Str. 3, St. Petersburg, 192007
В посткризисных условиях развития проблема выявления предпосылок для долгосрочного устойчивого экономического роста приобретает первостепенное значение. В этой связи необходимы углубленные исследования взаимосвязей между темпами экономического роста и другими социально-экономическими характеристиками. Обработка обширного массива эмпирических данных позволяет авторам статьи утверждать, что одним из существенно влияющих на экономический рост факторов является уровень неравенства в распределении доходов домохозяйств. Рост неравенства, не сдерживаемый прогрессивным налогообложением и перераспределением доходов в обществе, приводит к срыву экономического роста в долгосрочном плане, а также к крайней социальной поляризации, обусловленной неограниченным увеличением разрыва в доходах между наиболее богатыми и наименее обеспеченными слоями общества. Последняя, в свою очередь, вызывает социальную напряженность в обществе, переходящую в социальные конфликты и даже разрушительные социальные революции. Именно высокое избыточное неравенство, накладываясь на очередные большие циклические кризисы, многократно усиливает их масштабы, как это было в 1929 и 2008 гг. Следовательно, для успешного преодоления негативных последствий нынешнего глобального финансово-экономического кризиса и создания предпосылок для долговременного устойчивого развития мировой экономики необходимы эффективные социальные инновации, принятие и реализация широкомасштабных социальных программ, имеющих своей целью выравнивание доходов различных слоев населения.
The article calls income inequality a factor that has negatively affected post-crisis economic growth. It adds that long-term sustainable economic growth can only take place when the conditions which caused the crisis are fully understood. In this regard, the paper says that in-depth studies have to demonstrate the ongo-
Соколов Валентин Николаевич
заведующий кафедрой Санкт-Петербургского инженерно-экономического университета, доктор экономических наук, профессор 191002, Санкт-Петербург, ул. Марата, д. 27
Sokolov Valentin Nikolaevich
Marata Str. 27, St. Petersburg, 191002
ing relationship between economic growth and other socio-economic factors. In processing the vast array of empirical data, the document suggests that the level of inequality in the distribution of household income will probably have a significant impact on various economic growth factors. Moreover, without progressive taxation and income redistribution, society will likely be afflicted by rising inequality that could lead to the long-term disruption of economic growth and extreme social polarization. The latter might be due to the increasing income gaps occurring between the wealthiest and poorest segments of society. The gaps might, in turn, bring about social tension, ultimately transforming into social conflict and even destructive social revolution. The document postulates that excess inequality could lead to the next big cyclical crises, perhaps even bringing about a repetition of those that occurred in 1929 and 2008. As a means of mitigating if not averting the negative effects of the current global financial and economic crisis, the blueprint calls for creating conditions for long-term sustainable development of the global economy. These would be marked by adoption of effective social innovation and large-scale social programs, with the aim of equalizing the incomes of different segments of the population.
Ключевые слова: экономический рост, неравенство доходов, социальная политика, цикличность экономического развития, экономический кризис
Keywords: economic growth, income inequality, social policy, economic development cycles, economic crisis
В центре внимания мирового сообщества сегодня находится решение двух взаимосвязанных задач: успешное преодоление последствий глобального финансово-экономического кризиса 2008-2009 гг. и обеспечение устойчивого посткризисного роста.
Масштабы нынешнего кризиса оказались столь значительными, что впервые его сравнили с Великой депрессией 1930-х гг. Действительно, небывалое экономическое неравенство и крайняя социальная поляризация, возникшие в мире к 2008 г., как это было и перед кризисом 1929 г., наложились на очередной большой циклический экономический кризис и многократно его усилили. Произошло резкое ухудшение условий жизни основной массы населения, и прежде всего в развитых странах мира. Это вызвало массовые социальные протесты в США и странах Западной Европы, а в ряде стран Ближнего Востока и Северной Африки оно оказалось столь мощным, что спровоци-
0
1
О ^
о о;
со
со <
о.
ш с;
LQ
О
О.
с ш
25
-О
с;
с >
I-
с
< >
я
1 0,60 tt
I 0,55 «
К 0,50
0,45 0,40 0,35 0,30 0,25 0,20
0,15
о о Бразилия Китай
ДДДЛ' США Россия
Великобритания
Г о00оосо0"о0оо/оооо0 Япония
0о Германия
/ .Л.
oO^OOOO&^ffOO&g.0 □ А
ooo</o««w п v Финляндия
1940
1950 1960 1970 1980 1990 2000 2010
Годы
Рис. 1. Динамика неравенства доходов в различных странах мира
ровало социальные революции. В связи с этим вопросы снижения неравенства в доходах различных слоев общества до социально приемлемого уровня становятся определяющими с точки зрения влияния на предстоящий мировой экономический рост. С большой вероятностью можно предполагать, что одной из ключевых компонент новой экономической модели развития станет преодоление избыточного неравенства в распределении доходов и крайней социальной поляризации общества.
Несмотря на постоянно декларируемые призывы к сокращению социального неравенства и искоренению бедности, правительства большинства государств не уделяют этим проблемам должного внимания. Более того, на сегодняшний день борьба с социальным неравенством явно уходит на второй план, внимание же общественности целиком и полностью обращено на борьбу с бедностью. Однако социальные революции, которые недавно прокатились по странам Ближнего Востока и Северной Африки и привели к смене правящих режимов в ряде стран, были вызваны не столько проблемами бедности, сколько проблемами, связанными с социальным неравенством. Но такая ситуация характерна не только для развивающихся стран. Она имеет место и в ряде стран развитых. Например, Нобелевский лауреат Дж. Сти-глиц считает, что в плане неравенства доходов США отстает от любой из стран Западной Европы, что подтверждается графиками роста неравенства в ряде стран Европы, США, БРИКС, представленными на рис. 1.
Действительно, стандартная оценка неравенства доходов в обществе, выраженная через индекс Джини (G), в США значительно превышает аналогичные данные для Великобритании, Германии и Финляндии. А вот в странах БРИКС (Бразилия, Россия и Китай) уровень неравенства выше или сопоставим с уровнем неравенства в США (см. рис. 1). Особенно высокий уровень неравенства характерен для стран Латинской Америки (G > 0,5). В докладе Всемирного банка [1] утверждается, что критический уровень неравенства доходов, превышение которого уже ведет к торможению экономического роста и вызывает социальную напряженность, равняется 0,4. Из рассмотрения рис. 1
видно, в США указанный критический уровень был пройден еще в 1990-е гг.
Именно поэтому Дж. Стиглиц и бьет тревогу по поводу того, что дальнейшее сокращение благосостояния большинства граждан США грозит негативными последствиями в долгосрочной перспективе. Он считает, что у рядовых американцев растет ощущение несправедливости со стороны государства, и заявляет, что властям США необходимо задаться вопросом: когда народное негодование выльется на улицы Америки?
Относительно благополучными смотрятся экономические показатели ряда европейских социальных государств: Норвегии, Финляндии, Швеции и Дании. В этих государствах имеет место самый низкий уровень неравенства доходов (на рис. 1 для примера приводится динамика неравенства в Финляндии), где G < 0,25, что способствует социальной сплоченности и устойчивому экономическому росту, а также повышению качества жизни всего населения. Несмотря на огромные социальные расходы, скандинавские страны демонстрируют устойчивый рост и хорошие экономические показатели. Так, госдолг в Норвегии практически отсутствует, в Финляндии он составляет 57% ВВП, в Швеции — около 43%, а в Дании — 42%. Все эти показатели укладываются в требования Пакта о стабильности и росте для стран ЕС (60%) [2].
При этом ни одна из этих стран не отказалась от своих социальных программ, целью которых является предоставление каждому гражданину достойного уровня жизни и государственных услуг хорошего качества в области здравоохранения, образования и т. д. По существу эти страны, фактически характеризуемые как общества всеобщего благосостояния, пока остаются единственными на европейском континенте, не попавшими в водоворот кризиса. Они в очередной раз доказали, что для полноценного функционирования государству необходимо в первую очередь сохранять социальную стабильность и стремиться обеспечивать достойное качество жизни для всех своих граждан, что нисколько не противоречит экономической эффективности.
Таким образом, идеи С. Кузнеца [3] о том, что быстрый экономический рост сопровождается не толь-
К К Я
0,6
3
0} «
И
К
0,5
0,4
0,3
0,2
обо %
№ о ° о
0 2000 4000 6000 8000 10 000 12 000 14 000 16 000 18 000 Душевой ВВП (в сопоставимых ценах 2000 г.)
< >
Рис. 2. Неравенство доходов в странах мира в 1993 г.
ко возрастанием среднедушевых доходов и уровня жизни, но и рядом таких негативных последствий, как увеличение неравенства доходов, уменьшение рождаемости, возникновение почвы для социальных конфликтов, получают дополнительное эмпирическое подтверждение. С. Кузнец настоятельно рекомендовал применять социальные инновации для своевременного разрешения социальных конфликтов и обеспечения долгосрочного устойчивого роста. Сегодня они актуальны, как никогда прежде. В XXI в. будут успешно и устойчиво развиваться только те страны, которые смогут утвердить социальное равенство и справедливость на основе активного и эффективного перераспределения доходов в обществе. Одним словом, государства в XXI в. должны вновь продолжить строительство социального государства, отложенное в конце прошлого века по инициативе крайне либеральных ученых и политиков.
1. Быстрый экономический рост — источник роста неравенства доходов
В 1971 г. Саймону Кузнецу была присуждена Нобелевская премия «за эмпирически обоснованную интерпретацию экономического роста, которая привела к новому и более глубокому пониманию как экономической и социальной структуры, так и процесса развития» [4, с. 36-45]. С. Кузнец считал, что общая теория экономического роста должна быть универсальной и объяснять как механизм развития передовых промышленных стран, так и причины, мешающие развитию отсталых стран, она должна была охватывать как большие, так и малые страны, как развитые, так и развивающиеся [3]. Свое видение такой теории роста он наиболее полно изложил в книге «Современный экономический рост: скорость, структура и распространение» [5]. Он показал, что в основе процесса экономического роста лежат длительные структурные сдвиги, определяемые разнообразными факторами, действующими в промышленных секторах. Он придавал огромное значение ускорению технического прогресса, как основному источнику долгосрочного экономического роста, структурных изменений в эко-
номике и повышению производительности факторов роста.
Одним из первых С. Кузнец раскрыл роль человеческого капитала в качестве фактора экономического роста. Он исследовал проблемы, связанные с ростом народонаселения, а также влияние экономического роста на распределение доходов. Он установил, что с увеличением уровня дохода на душу населения, вызванного экономическим ростом, неравенство распределения доходов сначала возрастает, затем после достижения определенного уровня дохода на душу населения (поворотная точка) снижается, как показано на рис. 2. Это положение получило название «кривой Кузнеца», которая показывает, что распределение дохода в долгосрочном периоде характеризуется кривой, имеющей форму дуги или перевернутой латинской буквы и. Эта работа С. Кузнеца послужила толчком для многочисленных исследований как в теоретическом, так и эмпирическом аспектах. Однако дискуссия на эту тему продолжается и поныне.
В исследовании роста национального дохода С. Кузнец опирался на аналитико-исследовательский метод. Он раскрывал его суть как последовательное движение от измерения к оценке, затем, через классификацию и интерпретацию эмпирических данных, к построению теоретической концепции. Вместо формальной модели, описывающей механизм экономического роста, он намеривался выявить на основе эмпирических данных идентичные для разных стран факторы, определяющие их экономический рост, установить значение этих факторов и их внутреннюю взаимосвязь.
Практическая реализация указанной программы С. Кузнеца вылилась в ряд обширных историко-эко-номических и статистических исследований роста населения и национального дохода. Главный вывод этих исследований состоял в том, что рост национального продукта страны неизбежно предполагает глубокие структурные преобразования в экономике. Эти преобразования затрагивают многие аспекты экономической и социальной жизни общества. В частности, следствием структурных сдвигов являются изменения в относительной доле групп населения, занятых в конкретных сферах производства. Поскольку экономиче-
ей
а 50 о
ч
и Я
V
Начало распада мировой социалистической системы
< >
25
1973 1978 1983 1988 1993 1998 2003 2008 Год
Рис. 3. Отношение доходов (ВВП на душу населения) 10% наиболее богатых стран мира к 10% наиболее бедных стран
ская деятельность оказывает определяющее влияние на жизнь людей, изменение доли конкретного сектора, с его особыми характеристиками деятельности и даже образом жизни, то она воздействует на всю группу населения, занятого в этом секторе. Экономический рост неизбежно вызывает потерю относительных позиций ряда групп населения, занятого в этом секторе. Продолжительное ухудшение существующих относительных позиций нескольких групп населения чревато социальными конфликтами.
Современный экономический рост возможен, только если эти конфликты разрешаются без чрезмерных потерь и без долгосрочного ослабления политической системы общества. Государство играет важнейшую роль в мирном разрешении конфликтов, вызванных экономическим ростом. Вот что об этом говорит С. Кузнец: «В той мере, в которой экономический рост сопровождается разрешением постоянно возникающих конфликтов, вызванных быстрыми изменениями в структуре экономики и общества, его можно представить как процесс управляемой революции. Постоянное появление технологических нововведений, что характерно для современного экономического роста, и сопутствующие им социальные нововведения, облегчающие необходимую адаптацию, являются главными факторами воздействия на структуру экономики и общества» [3, с. 150]. Таким образом, С.Кузнец подчеркивал важность институциональных изменений и социальных инноваций для обеспечения долгосрочного устойчивого экономического роста.
Как видим, рынок сам по себе, не регулируемый со стороны государства, ведет к неограниченному росту экономического неравенства и обнищанию значительной части населения. Поэтому развитые страны создали эффективные институты перераспределения доходов, которые компенсируют рыночное неравенство. В их основе лежит прогрессивная система налогообложения, когда с ростом доходов растут и ставки налогов, что позволяет собрать больше налогов с богатых, а затем перераспределить их в пользу бедных слоев населения. Причем анализ данных по странам ОЭСР показывает, что неравенство доходов в этих
странах тем ниже, чем выше доля государственных расходов в ВВП.
Рост поляризации доходов в развитых странах, начавшийся в 1980-е гг. вследствие перехода на либеральную экономическую политику, затем распространился на развивающиеся страны и страны с переходной экономикой. Этот процесс также связывают с распадом социалистической системы в 1980-х гг. Процесс поляризации выражается в одновременном росте численности высоко- и малообеспеченных слоев населения, а также в росте разрыва между их доходами. При этом часть представителей среднего класса перемещается в верхний и нижний края распределения доходов, и тем самым средний класс — основная стабилизирующая сила общества, размывается [6]. Следовательно, современное общество становится нестабильным. Рост неравенства и поляризацию доходов в авангардных странах мира, как и рост разрывов в доходах между странами, во многом связывают с процессом глобализации [7]. На рис. 3 показано, как стремительно росло неравенство душевых доходов наиболее богатых и наиболее бедных стран мира [8]. Это уже проблема, которая должна решаться международным сообществом в рамках ООН или й20.
2. Влияние неравенства доходов на социальное расслоение и циклические кризисы
С.Кузнец еще в 1954 г. прозорливо увидел, что взаимоотношение экономического роста и неравенства в распределении доходов является одной из центральных детерминант современного экономического развития [9]. Он рассматривал эту связь именно как изменение в распределении доходов, вызываемое экономическим ростом, как его следствие. Он установил, что с увеличением темпов экономического роста неравенство распределения доходов сначала возрастает, затем — после достижения определенного уровня доходов на душу населения — снижается (см. рис. 2). Он объяснял этот феномен с точки зрения перехода от традиционной аграрной технологии к индустриальной. Таким образом, «кривая Кузнеца» предполагала связь роста
0,6
о
б х а
£ 0,5
и К ш
9 0,4
0,3 0,2 0,1 0,0
Л2 = 0,188
0 10 ООО 20 ООО 30 ООО 40 ООО 50 ООО
Душевой ВВП (по ППС в сопоставимых ценах 2005 г.)
< >
Рис. 4. Неравенство доходов в странах мира в 2010 г.
и неравенства доходов лишь на переходном этапе от аграрной экономики к индустриальной.
Долгое время гипотеза Кузнеца рассматривалась в качестве неоспоримого факта. Поэтому позже она легла в основу либеральной экономической политики, согласно которой в странах, осуществляющих модернизацию экономики, рост неравенства доходов неизбежен и представляет собой естественное явление. Следовательно, такие страны должны делать выбор между ограничением роста неравенства и экономическим ростом. По мере экономического роста неравенство в доходах стабилизируется, а затем снижается до масштабов, близких к масштабам неравенства в развитых странах, и бедность, обусловленная высоким неравенством, будет автоматически устранена. Необходимо отметить, что сам С. Кузнец так не считал, напротив, он утверждал, что «современный экономический рост, основанный на часто появляющихся нововведениях с укорачивающимся периодом их распространения, должен сопровождаться относительно широким спектром негативных последствий» [3, с. 152], и рекомендовал: как только проявятся неожиданные негативные эффекты роста, весь потенциал материальных и социальных технологий должен направляться на их снижение или ликвидацию.
Следует также отметить, что гипотеза Кузнеца формировалась в период господства в развитых капиталистических странах социально-демократических идеалов и приоритета целей построения модели социального государства, известной еще как модель государства всеобщего процветания. В последние же несколько десятилетий в большинстве развитых стран Запада стал все более заметен отход от этой модели под воздействием усиления политического влияния либеральных идей. Во многом в силу этого реалии изменений в социальной структуре общества в этих странах стали противоречить теории С.Кузнеца — разрыв в уровне благосостояния различных общественных групп стал нарастать. Последние исследования показали, что на высокой стадии развития вновь наблюдается рост неравенства доходов.
Таким образом, кривая Кузнеца трансформировалась в S-образную кривую [10, с. 175]. Наши собственные расчеты, как это показано на рис. 4, также подтверждают это. Обнаружилась также эмпирическая отрицательная зависимость экономического роста от показателей неравенства доходов [Там же, с. 194].
Рассмотрим подробнее, что происходит в «хвосте» S-образной кривой Кузнеца, на примере анализа структуры неравенства в распределении доходов между различными слоями американского общества, для которого имеются обширные данные [11]. На основе этих данных нами проведены расчеты (рис. 5), где представлено одно из возможных структурных расщеплений общего неравенства доходов домашних хозяйств США с выделением доли доходов 5 и 10% наиболее богатых домашних хозяйств. Из рассмотрения рисунка мы видим, что изменения индекса Джини в США в период с 1965 по 2000 гг. достаточно точно следовали за ростом доли доходов 20% наиболее обеспеченных домашних хозяйств. При этом концентрация доходов в 5% наиболее богатых домашних хозяйств особенно резко возросла в период с 1989 по 1995 гг., после чего приобрела характер устойчивого роста.
Дело в том, что до прихода к власти в США Р. Рейгана действовала прогрессивная система налогообложения, которая не давала возможности для накопления чрезмерных финансовых преимуществ и роста концентрации доходов. Р. Рейган ввел налоговые изменения, которые существенно ослабили прогрессивность налогов и налоговую нагрузку на богатых, и, как следствие, концентрация доходов у самых богатых семей начала резко расти. В дальнейшем эта тенденция продолжалась при президенте Б. Клинтоне.
Таким образом, рост общего неравенства в США, происходивший в последние сорок лет, как показано на рис. 1 и 5, сопровождался сильным расслоением доходов различных групп населения. Это особенно хорошо видно на рис. 6, где представлены графики доли доходов 20% наиболее обеспеченных домашних хозяйств наряду с графиками доходов 20% наименее обеспеченных домашних хозяйств и медианной группы. Как видно из рис. 6, расслоение выразилось в том, что рост неравенства сопровождался главным образом ростом наиболее высоких доходов: доходы 20% наиболее обеспеченных домашних хозяйств выросли на 97%, тогда как доходы 20% наименее обеспеченных домашних хозяйств выросли всего на 20%. На уровне медианной группы тенденция расслоения имеет аналогичный характер.
Таким образом, рост общего неравенства доходов в США на последнем этапе был обусловлен дополнительным чрезмерным обогащением наиболее богатых, когда высокие доходы неограниченно возрастают,
< >
© ф ^Р
о«54 ^ 5
О и
х »о р J 'Н и й
к № К
«О
, (М
к аз Ч К
К
я о ч
о Ш
й I
««
ц й о л ч м К 8 Р 01 н
о с ю о
51 49 47 45 43 41 39 37
35
23
1965 1970 1975 1980 1985 1990 1995 2000 2005 2010
Год
Я .
Щ т
н К
ш и
О1 «
22
21
20
18
»о 2
ю
19 п
о ч о х о ч к
17 § Ч
16
15
Рис. 5. Рост неравенства доходов домашних хозяйств США
* 20 и о л
Й 15 Он
и
§ 10
8 Ф
ф 5
Я
х
§ 0
и
-5 -10 -15 -20
Индекс Джини
I
Верхние 20%
1965 1970 1975 1980 1985 1990 1995 2000 2005 2010 Год
Рис.6. Тенденции изменения доли доходов различных групп домашних хозяйств США
а доходы мало- и среднеобеспеченной части населения существенно не изменяются или даже ухудшаются. Этот процесс обычно прерывается большим циклическим кризисом, который случается один раз в 30-40 лет, как это было, например, в 1929 г. И тогда он многократно усиливает экономический кризис, подобно Великой депрессии 1930-х гг. Только после подобных кризисов, сопровождающихся глубокими спадами в экономике, огромной безработицей и длительной депрессией, правительства начинают принимать меры по борьбе с бедностью и снижением неравенства в распределении доходов путем принятия и реализации социальных программ.
Проведенные нами расчеты хорошо иллюстрируют все вышесказанное. Графики на рис. 7 показывают концентрацию доходов наиболее богатых узких групп населения. Видно, что максимум неравенства в США был достигнут в 1929 г. — непосредственно перед экономическим кризисом, который повлек за собой Великую депрессию. Также видно, что после кризиса 1929 г. концентрация доходов значительно понизилась, причем чем выше был доход, тем более резким
было его падение. Из данных графиков видно, что в 1929 г. доходы одного из 10 тысяч американцев превышали среднедушевой доход более чем в 320 раз, а в 2007 г., когда концентрация доходов вновь резко возросла — более чем в 350 раз.
Самый низкий и стабильный уровень неравенства наблюдался в 1945-1980 гг., когда весь западный мир после Второй мировой войны строил социальные государства на фоне динамичного развития и расширения социалистического лагеря. Поэтому он не оказал существенного влияния на глубину и продолжительность мирового кризиса 1970-1980-х гг. Действительно, в сравнении с 30%-м снижением реального ВВП и 25%-м уровнем безработицы в период Великой депрессии, во время рецессии 1973-1975 гг. реальный ВВП упал всего на 3,4%, а уровень безработицы вырос с 4 до 9%; во время же рецессии 1981-1982 гг. реальный ВВП упал на 2,8%, а уровень безработицы вырос с 7 до 11% [12, с. 365].
Экономический рост, который последовал за рецессией 1981-1982 гг., продолжался почти 20 лет, испытав лишь незначительную рецессию в 1991 г., и был
в ев Р.
ев Ч о
х о ч о
Еч
о и 0}
а
>>
ч 0} к ч 1) а и
№
Я В а)
В а
ЕС
си а в д
Ен
и о
в §
а И
400 350 300 250 200 150 100 50 0
Верхний 0,01% (левая шкала)
11
1910 1920 1930 1940 1950 1960 1970 1980 1990 2000 2010 Год
в СО р.
ев Ч о
х о ч о
17 I
0}
а >.
ч ф
в ч
О)
13 &
19
15
< >
Рис.7. Кратности превышения доходов богатых американцев над среднедушевыми доходами
§
р.
ев Ч о к о ч о и о и ш
в >>
ч ш м ч си п и
к к
в ф
в
3
И
ф
а в л
Е< и О
в §
л К
400 350 300 250 200 150 100 50 0
Верхний 0,01% (левая шкала)
21
19
17
15
13
11
§ р.
ев Ч о к о ч о и о я ш
в
>>
ч ф
и
ч ф
а и
№ 8 В
ф 0 3 я ф а
в >«
н и о
в
а М
1970 1975 1980 1985 1990 1995 2000 2005 2010 Год
Рис.8. Кратности превышения доходов богатых американцев над среднедушевыми доходами в 1970-2010 гг.
назван «долгим бумом». Однако вместе с тем начался стремительный рост неравенства (рис.7), обусловленный повсеместным внедрением либеральной экономической политики, следствием которой стал разрушительный глобальный финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. (рис. 8).
В предкризисные годы, как видно из рис. 9, имел место взрывной рост неравенства, а точка сингулярности (обострения) совпала с финансовым кризисом 2008 г., что свидетельствует о том, что чудовищная концентрация доходов в руках наиболее богатых немногочисленных людей США происходила за счет спекулятивных операций на финансовых рынках и фондовых биржах, что в окончательном итоге и обрушило их.
Максимум неравенства доходов в США перед нынешним кризисом также взлетел выше исторической высоты 1929 г.: доходы одного из 10 тысяч американцев превышали среднедушевой доход уже в 350 раз!
Все это и объясняет, почему масштабы нынешнего кризиса оказались столь глубокими, что его последствия справедливо сравнивают с Великой депрессией 1930-х гг., и почему возникло движение «Оккупируй Уолл-стрит». Причем, в отличие от 1929 г., на рис. 9 видно также, что концентрация доходов в руках наиболее богатых людей США после кризиса понизилась незначительно, поскольку правительство США поддержало их, в первую очередь, путем вливания триллионов долларов в финансовую систему. Негативные же последствия кризиса легли в основном на плечи среднего класса и бедных слоев населения во всем мире.
Очевидно, что для успешного преодоления последствий нынешнего кризиса и создания предпосылок для посткризисного долговременного устойчивого экономического роста необходимы, в первую очередь, широкое применение социальных инноваций, реализация масштабных социальных программ как
Рис. 9. Взрывной рост неравенства доходов в США перед финансово-экономическим кризисом 2008-2009 гг.
на национальном, так и международном уровнях с целью выравнивания доходов различных слоев населения, снижения неравенства, утверждения социальной справедливости. Рассмотрим далее, как неравенство влияет на экономический рост и демографическую динамику.
3. Влияние неравенства на экономический рост и демографическую динамику
К сожалению, вопросы влияния неравенства доходов на экономическую систему остаются на периферии поля зрения экономической политики большинства правительств, которые исходят из того, что экономический рост сам по себе успешно решает проблемы неравенства и бедности. Однако последние фундаментальные исследования, выполненные как на Западе [13], так и в России [14], убедительно показали, что имеет место мощное обратное влияние неравенства доходов на экономический рост и демографическую динамику.
Так, в 2006 г. вышел в свет доклад Всемирного банка о мировом развитии [1], который ставит проблемы неравенства в центр публичных дебатов о человеческом развитии и экономическом росте. Одна из ключевых идей этого доклада состоит в том, что предшествующее неравенство доходов заметно воздействует на последующий экономический рост и что существует критический уровень неравенства, определяющий, каким будет это воздействие — позитивным или негативным. Если исходное неравенство ниже критического уровня, то увеличение неравенства, не превышающее этого уровня, повышает ожидаемый темп роста. И наоборот, если исходное неравенство выше критического уровня, то любое его дальнейшее увеличение снижает ожидаемый темп роста, а его снижение, приближающее неравенство к критическому уровню, повышает темпы роста. В основе такого заключения лежат результаты обширных статистических исследований по странам западного мира, изложенные в коллективной монографии под редакцией Дж. Корниа [13].
Фактически в этой книге утверждается, что зависимость темпа экономического роста от предшествующего неравенства описывается кривой, имеющей форму перевернутой латинской и, и максимальный темп роста соответствует критическому уровню неравенства, который оценивается в индексах Джини как G = 0,4. Таким образом, имеет место «обратная кривая Кузнеца», когда рост неравенства доходов сначала приводит к повышению темпов экономического роста, а затем — к его снижению.
Сказанное хорошо иллюстрируется графиками динамики неравенства доходов, движения доли инвестиций в основной капитал и темпов экономического роста в США за последние 60 лет, которые представлены на рис. 10. Мы видим, что самые высокие темпы роста, примерно равные 5%, наблюдались в начале 1950-х и 1960-х гг., когда неравенство систематически понижалось. Начиная с 1980-х гг. с ростом неравенства началось снижение относительных объемов инвестиций, а также темпов роста, на что наглядно указывают соответствующие тренды. Однако указанная выше зависимость не объясняет значительной части различий между странами по масштабам неравенства и темпам экономического роста и поэтому почти не имеет предсказательной силы.
Обратная кривая Кузнеца и ее подтверждение имеют очень важные политические последствия. Утверждается новая концепция Всемирного банка, согласно которой высокое неравенство доходов (выше критического уровня) препятствует экономическому росту и прогрессивным преобразованиям институтов. Следовательно, экономический рост был бы выше и институциональные преобразования были бы более эффективными, если бы государства одновременно с модернизацией экономики проводили политику перераспределения доходов, обеспечивающую снижение неравенства в обществе. А это отвергает либеральные взгляды на эту тему.
А. Ю. Шевяков и А. Я. Кирута применили оригинальный подход к решению проблемы взаимоотношения неравенства доходов и экономического роста, подразделив неравенство доходов на нормальное неравен-
и .
Я G
g я
F* СО
о "
0 m
&'Н
а В
1 s
i S
® и
Eh S К 4 о ч s
Доля инвестиций
-2
< >
1947
1957
1967
1977
1987
1997
2007
Рис. 10. Динамика неравенства доходов в США в период с 1947 по 2008 г. и соответствующие изменения доли валовых
инвестиций в ВВП и темпов экономического роста
ство без бедности и избыточное неравенство, обусловленное бедностью, т. е. на структурные характеристики экономического неравенства, которые оказались весьма чувствительными к социально-экономическим различиям между странами [14]. Анализ, проведенный авторами по регионам России, показал, что в отличие от общего показателя неравенства доходов, измеряемого коэффициентом Джини (G), показатели нормального (GN) и избыточного (GP) неравенства весьма точно отражают социально-экономические различия между регионами.
Ими было показано, что нормальное неравенство положительно, а избыточное неравенство отрицательно коррелировано с широким спектром макроэкономических показателей, включая инвестиции, экономический рост, товарооборот, экспортно-импортные связи и т. д. [Там же, с. 19]. Более того, показано также, что и по всем странам мира показатели нормального и избыточного неравенства позволяют с высокой точностью отразить влияние неравенства на уровень продуктивности экономики и экономический рост.
Причем нормальное неравенство стимулирует экономическую активность и накопление человеческого капитала, поскольку оно является одним из основных источников конкурентных преимуществ. Избыточное неравенство, напротив, подавляет эту активность и направляет экономическое и социальное поведение в деструктивное русло (коррупция, теневое предпринимательство, экономическая преступность и т. п.), которое может иметь регрессивные последствия по отношению к развитию человеческого потенциала, а следовательно, и к долгосрочному экономическому росту.
В частности, в работе [Там же, с.46] получена следующая усредненная эконометрическая зависимость между темпами экономического роста и структурными характеристиками неравенства доходов для авангардных стран мира (см. рис. 11):
qG = 0,33(GNP - GNP*), (1)
где GNP = GN - GP, GNP* — исходное значение GNP. Конкретные значения GN и GP для США, Китая и Индии, взятые из книги [Там же, с. 47], представлены в табл. 1. Коэффициенты Джини (G) заимствованы из доклада Комиссии по росту и развитию Всемирного
банка [2, с. 126]. Нетрудно подсчитать, например для Китая, что изменения избыточного неравенства на ±40%, приведут к изменению темпов экономического роста на +1,9%, что представляется существенной коррекцией.
Таблица 1
Неравенство доходов и его структурные характеристики
Страна G100 GN GP GNP*
США 44 30,8 13,2 17,6
Китай 47 32,6 14,4 18,2
Индия 37 28,6 8,4 20,2
Для России уравнение, аналогичное (1), имеет вид [14, с. 46]:
qGR = 0,81 • (GNP - GNP *). (2)
Отсюда следует, что российская экономика в 2,5 раза более чувствительна к неравенству, чем авангардные страны. Следовательно, снижение неравенства в России может сыграть центральную роль в повышении темпов экономического роста с нынешних 4% до требуемых 7-8%.
Как видно из табл. 1, индексы Джини для США и Китая находятся уже выше критического уровня, равного 0,4, т. е. в весьма опасной зоне, чреватой социальными конфликтами. При общем неравенстве доходов выше 0,4 «абсолютно избыточная» часть неравенства быстро нарастает, что влечет за собой негативные последствия как с точки зрения уровня жизни большинства населения страны, так и по отношению к экономическому росту. Именно по этой причине китайское правительство в последнее время ведет целенаправленную и активную борьбу с социальным неравенством.
Для Китая мы также провели расчет прогнозных траекторий движения ВВП до 2050 г., пользуясь методикой долгосрочного прогнозирования [15], при дополнительных предположениях об усилении неравенства на 30%. Соответствующие графики представлены на рис. 12. Как видно из рисунка, к 2050 г. усиление неравенства приводит к снижению ВВП почти на четверть (26%). Напротив, снижение неравенства
Рис. 11. Зависимость темпа экономического роста от нормального и избыточного неравенства доходов для авангардных стран
И
Я 60 Я
— реальные данные
— вР
— вР + ЗОУовР
— СР-30%СР
1950 1960 1970 1980 1990 2000 2010 2020 2030 2040 2050 Год
Рис. 12. Прогноз динамики ВВП Китая до 2050 г.
на 30% — к увеличению ВВП почти на треть (30%). Отсюда и следует важность снижения неравенства доходов в обществе до социально приемлемого уровня в целях обеспечения долговременного устойчивого роста.
Следует отметить, что уравнения (1) и (2) составлены без учета эффекта насыщения и являются лишь линейными приближениями искомых зависимостей. На самом деле при высоких значениях неравенства они имеют нелинейный участок, характеризующий слабое влияние неравенства на темпы экономического роста и даже вызывающий торможение последнего. Это хорошо видно на рис. 13 [14, с. 46]. Однако указанная нелинейность пока еще недостаточно исследована как для развитых, так и для развивающихся стран, и особенно для стран с переходной экономикой.
В отличие от традиционных социально-экономических показателей уровня жизни, разработанные А. Ю. Шевяковым и А. Я. Кирутой структурные индексы неравенства и бедности обнаружили устойчивые взаимосвязи также с демографическими показателями [Там же, с. 78]. Выяснено, что важнейшим фактором, способствующим решению демографических проблем, является устранение неравенства в социальном положении различных групп населения.
Действительно, с уменьшением избыточного неравенства коэффициент рождаемости растет, а коэффициент смертности снижается по квадратичному закону [Там же, с. 93]. Далее показано, что путем оптимального перераспределения доходов возможно добиться положительного годового естественного прироста населения, причем численность населения России может возрасти к 2050 г. до 160 млн человек [Там же, с. 129]. Таким образом, совместное использование эффектов перераспределения доходов и экономического роста может дать принципиально новое решение демографических проблем России. Кстати С. Кузнец также подчеркивал важность учета демографических процессов. В качестве примера такого рода он указывал на быстрое уменьшение рождаемости с ростом неравенства доходов.
Выводы
1. Рост неравенства, не сдерживаемый прогрессивным налогообложением и перераспределением доходов в обществе, неизбежно приводит к срыву экономического роста в долгосрочном плане, а также к крайней социальной поляризации, обусловленной неограниченным увеличением разрыва в доходах между наи-
«г 10
frl и
а 9 о
Ен
§ 8 о ш с
К 7 § 7
0
к
§ 6
<а И
1 5 Ен
3 2 1 0
10
+
Л2 = 0,52
15
20 25 30 35 40
Нормальное неравенство по экономическим возможностям
< >
Рис. 13. Связь темпа экономического роста с нормальным неравенством доходов
более богатыми и наименее обеспеченными слоями общества. Последняя, в свою очередь, вызывает социальную напряженность в обществе, переходящую в социальные конфликты и даже разрушительные социальные революции. Высокое избыточное неравенство, накладываясь на очередные большие циклические кризисы, многократно усиливает их масштабы, как это было в 1929 и 2008 гг.
2. Для успешного преодоления негативных последствий нынешнего глобального финансово-экономического кризиса и создания предпосылок для долговременного устойчивого развития мировой экономики необходимы эффективные социальные инновации, принятие и реализация широкомасштабных социальных программ, имеющих своей целью выравнивание доходов различных слоев населения, резкое снижение неравенства, а также повышение уровня и качества человеческого капитала. Это потребует на национальном уровне возврата к существенно прогрессивной системе налогообложения и налаживания эффективного механизма перераспределения доходов в пользу бедных. Необходимы также меры по выравниванию душевых доходов между развитыми и развивающимися странами, которые могут быть приняты в рамках ООН или G20.
3. Снижение избыточного неравенства является одним из ключевых факторов динамичного роста российской экономики и улучшения демографической ситуации в стране, поскольку именно высокое избыточное неравенство препятствует экономическому росту, социальной стабильности и улучшению демографической ситуации.
Литература
1. World Bank. Equity and Development: World Development Report 2006. N.Y.: The World Bank and Oxford University Press, 2006.
2. Доклад о росте: Стратегии устойчивого роста и инклюзивного развития. М.: Весь мир, 2009.
3. Кузнец С. Современный экономический рост: результаты исследований и размышлений // Политикам об эконо-
мике: Лекции нобелевских лауреатов по экономике. М.: Современная экономика и право, 2005. С. 142-159.
4. Нобелевские лауреаты XX века: Экономика. Энциклопедический словарь. М.: РОССПЭН, 2001.
5. Kuznets S. Modern Economic Growth: Rate, Structure and Spread. Yale University Press, 1966.
6. Jenkins S. Did the middle class shrink during the 1980s? UK evidence from kernel density estimates // Economics Letters. 1995. Vol. 49, N 4. Р. 407-413.
7. Milanovic B. Can we discern the effect of globalization on income distribution? Evidence from house hold budget survey // World Bank Policy Research Paper 2876. 2002.
8. Багдасарян В. Э. Идеология как фактор государственной успешности: сравнительный, исторический, страновый анализ // Национальная идея России. М.: Научный эксперт, 2011. С. 85-114.
9. Kuznets S. Economic Growth and Income Inequality // American Economic Review. 1955. Vol. 4, N 1. Р. 1-28.
10. Шараев Ю. В. Теория экономического роста. М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2006.
11. http://www.census.gov/hhes/www/income/data/historical/ inequality/index.html. http://www5.statcan.gc.ca/cansim/a19t. http://sedlac.econo.unlp.edu.ar/eng/statistics-detalle. php?idE=35.
http://www.scb.se/Pages/ProductTables_7284.aspx. http://www.ssb.no/iffor_en/.
http://www.stat.fi/til/tjt/2009/tjt_2009_2011-05-20_tau_002_en. html.
http://epp.eurostat.ec.europa.eu/portal/page/portal/
income_social_inclusion_living_conditions/data/main_tables.
http://www.abs.gov.au/AUSSTATS/[email protected]/
DetailsPage/6523.02009-10?0penDocument.
http://stats.oecd.org/Index.
aspx?QueryId=26067&Lang=en.
http://www.unescap.org/stat/data/swweb_syb2011/
DataExplorer.aspx.
12. Абель Э., Бернанке Б. Макроэкономика. СПб.: Питер, 2008.
13. Cornia G. A. Inequality, Growth and Poverty in an Era of Liberalization and Globalization. Oxford: Oxford Univers. Press, 2004.
14. Шевяков А. Ю., Кирута А. Я. Неравенство, экономический рост и демография: неисследованные взаимосвязи. М.: М-Студио, 2009.
15. Акаев А. А., Ануфриев И. Е., Акаева Б. А. Математическое моделирование мирового развития. Демография, экономика, энергетика, технологии // Проекты и риски будущего. М.: КРАСАНД, 2011. С. 278-311.
