CC BY
39
УДК 316.422:004.7
О.Ю. Ролдугина УПРАВЛЕНИЕ И ВЛАСТЬ В УСЛОВИЯХ
ГЛОБАЛЬНОГО СЕТЕВОГО ИНФОРМАЦИОННО-КОММУНИКАТИВНОГО ОБЩЕСТВА
Аннотация. В статье рассматриваются те изменения, которые происходят с системой и субъектами власти в условиях формирования глобального информационно-коммуникативного общества. Указывается на то, что главным источником и инструментом власти в современном обществе выступает доступ к информационным технологиям и информационным потокам. Эффективность социального управления определяется способностью воздействовать на информационные потоки и управлять осуществляемыми посредством информационных технологий массовыми коммуникациями.
Ключевые слова: власть, управление, глобальное сетевое информационно-коммуникативное общество.
Olga Roidugina MANAGEMENT AND POWER IN THE CONDITIONS
OF GLOBAL NETWORK INFORMATION AND COMMUNICATIVE SOCIETY
Annotation. In the article those changes which happened with a control system and subjects of the power in global information and communicative society are considered. It is specified that as the main source and the power tool in modern society is the access to information technologies and information streams. Efficiency of social management is defined by ability to influence information streams and to operate mass communications carried out by means of information technologies.
Keywords: power, management, global network information and communication society.
В начале третьего тысячелетия радикально меняется сущность и характер социальных процессов, отдельных социальных практик, в том числе, возникающих в системе властно-управленческих отношений. Понимание характера данных изменений связано с осознанием природы происходящей с ним глобальной трансформации [7, с. 159]. Крупнейший западный мыслитель М. Кастельс считает, что мы являемся свидетелями формирования нового типа общества, которое он называет сетевым. Философ указывает на то, что «сети», под которыми понимаются децентрирован-ные, открытые, мобильные и динамичные социальные системы с «ячеистой», горизонтальной структурой, составляют новую морфологию наших обществ. Возникновение и широкое распространение сетевого принципа организации социальных практик стало причиной глубоких структурных, динамических и функциональных изменений всего общества, сказывается на ходе и результатах процессов, связанных с производством, повседневной жизнью, культурой и властью [2, с. 494-496].
Особенностью протекающих в современном обществе процессов является их зависимость от логики глобальной «Сети», принципы и законы которой далеко не всегда соответствует логике (принципам и законам) «реальной реальности» (Н. Луман) общественной жизни. В виртуальном информационном мегапространстве нет одного единственного «центра» - их множество; нет одного направления движения информационного потока - их множество, как и самих потоков. При этом механизмы центрации и децентрации определяются принципами функционирования цифровых полей: центры связаны с уплотнением информационных потоков, периферия - с их ослаблением.
В основе функционирования сетей лежат операции «включения» и «исключения», благодаря которым непрерывно формируются новые представления о социальной и культурной значимости отдельных людей, социальных групп и обществ. Причем формирование такого представления происходит не по объективным экономическим, политическим и культурным характеристикам, присущим
©Ролдугина О.Ю., 2014
Раздел III. Актуальные проблемы управления
отдельным «локалиям», а в силу изменения их структурного и функционального значения в рамках информационного мегапространства, зависит от силы информационного потока.
В основе развития сетевого общества лежит не только развитие информационных технологий, но также рост и усложнение коммуникационных связей и отношений. Современное общество благодаря развитию телекоммуникационных технологий находится в постоянном коммуникативном движении. Современная коммуникация предстает в форме интеракции, т.е. общения двух и более активных и сознательных субъектов. Человек перестает быть пассивным объектом социального воздействия, превращается в полноценного, сознательного и активного субъекта социальной деятельности.
При этом информационные технологии не только обеспечивают передачу информации, но и создают форму и принципы организации межличностных и массовых социальных коммуникаций. В эпоху интернета и телевидения, отмечает Н. Луман, интеракция не может состояться «непосредственно» [6, с. 10]. Она все более плотно охватывается сетью технических стандартов, которые опосредуют все социальные взаимодействия и заключают их в специфический технологический каркас.
На фундаментальное значение коммуникации для понимания природы современного общества обратили внимание авторы концепций коммуникативного действия Ю. Хабермас и Н. Луман. Социальная реальность предстает для них как совокупность бесконечного множества коммуникативных взаимодействий между людьми, а обеспечивающий их устойчивый порядок - как основа социальной структуры. Коммуникация рассматривается не только как средство ориентации человека в общественной жизни, но как инструмент конструирования, изменения и реконструирования самой социальной реальности. Согласно мнению Н. Лумана, «в социальных системах, образующихся посредством коммуникации, для разложения элементов тоже есть лишь коммуникация» [5, с. 225].
Если для доиндустриальной и индустриальной эпох были характерны иерархизированные модели управления и власти, которым были присущи организационные формы, при которых поток информации направлялся из одного «центра» и распространялся «по вертикали», то сегодня ситуация радикально изменилась. Информационные технологии позволяют создавать такие организационные формы управления, при которых становится возможным эффективно и быстро транслировать и доставлять информацию адресату из нескольких «центров» одновременно, «по горизонтали». Традиционным («вертикальным») структурам управления становится не под силу оказывать такое значительное по своим последствиям воздействие на общественную жизнь, какое оказывают на него многообразные «горизонтальные» структуры. Это приводит к тому, что относительно жесткие и вертикально ориентированные институты замещаются гибкими и горизонтально ориентированными сетями, через которые осуществляется власть и обмен ресурсами [2, с. 134].
В отличие от традиционных форм организационной структуры, опирающихся на формальный институт, основой сетевой структуры является не столько организация или институт, сколько деятельная личность или группа людей. Если в традиционном обществе социальные институты выступали фундаментом социальной структуры, то с развитием сетевого общества происходит существенное изменение их роли. Как отмечает Ж. Липовецки, «наука, власть, рабочий класс, армия, семья, церковь, партии и т.д. уже перестали функционировать на глобальном уровне как абсолютные и неприкосновенные институты; никто в них больше не верит; никто в них больше не вкладывает ничего». Эти институты не исчезают совсем, но принципиально меняется их структура и принципы функционирования. Главным становится их способность контролировать и направлять потоки информации. Они становятся каналами, через которые проходят информационные потоки [4, с. 57].
Главное преимущество сетевого типа социальной структуры над иерархическим типом состоит в присущей первому быстрой реакции на воздействия, гибкости, скорости, слаженности действий, большом резонансе воздействия. Сетевой тип структуры оказывается лучше приспособленным к ди-
намичному состоянию среды и возрастающей роли коммуникаций в социальных практиках. Как отмечает по этому поводу М. Кастельс, сетевая логика организации общественных практик больше подходит для общества, для которого характеры постоянные изменения и «организационная текучесть» [2, с. 77].
Именно принадлежность к той или иной сети выступает в современном обществе в качестве источника власти и основания для оказания управленческого воздействия на общество. Напротив, отключенность от сети - причина и признак маргинальности человека, социальной группы, целого общества. Сети «созданы не просто для коммуникации, но и для завоевания позиций» [2, с. 78]. По мнению М. Кастельса, морфология сетей выступает в качестве источника далеко идущей перестройки отношений власти. Подсоединенные к сетям «рубильники» выступают в качестве орудий осуществления власти, доступных лишь избранным: «кто управляет таким рубильником, тот и обладает властью» [3, с. 496]. С М. Кастельсом согласен У. Бек, согласно мнению которого в современном обществе ключевой характер приобретает вопрос: « кто, как, каким образом и в какой последовательности будет получать информацию, и о ком, о чем и для чего эта информация». Именно потому, что этот вопрос касается важнейшего для любого общества вопроса - вопроса власти, то «нетрудно предсказать, что в <.. .> дискуссиях будущего стычки по поводу распределения информационных потоков и по поводу распределительных ключей станут серьезным источником конфликтов» [1, с. 325].
Современное общество - это общество информационных потоков, их переплетения и сцепления, взаимодействия. Это общество массовых социальных коммуникаций, в непрерывности которых не успевает сложиться какая-либо устойчивая структура социального управления с четким центром и периферией, конкретным субъектом и объектом. Становится очевидным, что задачи и функции социального управления в нынешних условиях не удастся возложить на конкретную организацию, институт, личность. Не соответствуют новым реалиям и традиционные модели управления, исходящие из существования подобной «структуры» и «центра». Новые возможности для совершенствования социального управления связаны с научным обоснованием и использованием сетевой информационно-коммуникативной модели управления. Согласно этой модели социальное управление предстает как совокупность информационно-коммуникативных воздействий на человека. В качестве его субъекта и носителя власти выступает тот, кто имеет возможность регулярно воздействовать на максимально широкие системы социальных коммуникаций. Инструментами этого воздействия становятся средства массовой информации, локальные и глобальные информационные сети.
Библиографический список
1. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну / У. Бек. - М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 384 с.
2. Кастельс М. Информационная эпоха / М. Кастельс. - М.: ГУВШЭ, 2000. - 608 с.
3. Кастельс М. Становление общества сетевых структур // Новая постиндустриальная волна на Западе. - М.: Academia, 1999. - С. 492-505.
4. Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме / Ж. Липовецки. - СПб: Владимир Даль, 2001.-331 с.
5. Луман Н. Социальные системы / Н. Луман. - СПб.: Наука, 2007. - 648 с.
6. Луман Н. Реальность массмедиа / Н. Луман. - М.: Праксис, 2005. - 256 с.
7. Ролдугина О.Ю. Социальная трансформация и задачи социального управления в современную эпоху // Вестник Университета (Государственный университет управления). - 2013. - № 10. - С. 159-163.
