CC BY
106
ФИЛОСОФИЯ И ОБРАЗОВАНИЕ
Н.Ф. Рахманкулова
Университетская этика и свобода1
Почему на свете нет завода, Где бы делалась свобода?
И. Бродский
В статье рассматривается, каким образом продвижение университетской этики способствует реализации ценности свободы и устойчивому развитию глобализирующегося мира по направлению к обществу знания. Автор утверждает, что свобода есть сочетание ценностей автономии личности, ее самосовершенствования и содействия совершенствованию других людей. Университетская этика как фактор свободы основывается на моральной ответственности членов академического сообщества. Недостаток социальной свободы, слабость гражданского общества не позволяют в должной мере раскрыться потенциалу университетской этики.
Ключевые слова: ценность свободы, университетская этика, общество знания, высшее образование, принятие решений, моральная ответственность, социальная свобода.
Этика расширяет свое присутствие в академической жизни, центральное место в которой принадлежит университету. Экспансия идет по нескольким направлениям. Основные из них: этическое регулирование в академической среде; преподавание этики; исследования, разработки, периодические издания по проблемам этики, в первую очередь, прикладной; этическое консультирование и экспертиза, просвещение и публичные дискуссии по этическим вопросам.
На Западе этот процесс начался раньше и продвинулся дальше, чем в России. Тем не менее, у нас за последние годы в вузовских учебных программах многих специальностей появились курсы этики (главным образом, профессиональной). В университетах, в том числе в МГУ имени М.В. Ломоносова, продвигается, хотя и с трудом, этическое регулирование, создаются этические кодексы и действуют этические комитеты (комиссии). Например, в 2009
1 Исследования ведутся в рамках Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» по Государственному Контракту № 02.740.11.0366.
© Рахманкулова Н.Ф., 2011
г. были приняты: «Этический кодекс Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова», «Профессионально-этический кодекс Тюменского государственного нефтегазового университета». Вопросы университетской этики и этического регулирования в академической среде широко обсуждаются специалистами (см. коммент. 1).
Этика — угроза свободе?
Растущее проникновение этики в российский университет вызывает здесь противоречивое отношение. С одной стороны, с этим связываются некоторые надежды на оздоровление общей атмосферы и оживление саморегулирования, без которого невозможно академическое сообщество. С другой стороны, возникают различного рода опасения. Самое серьезное из них состоит в том, что это наступление воспринимается как идущее вразрез с ценностью свободы. Студенты, встречаясь с этической проблематикой в качестве предмета изучения, относятся к ней с определенной настороженностью, в которой просматривается защитная реакция на потенциальную угрозу их свободе. Тревога ощутимо усиливается (затрагивая не только студентов, но и преподавателей, сотрудников), когда предпринимаются практические шаги по внедрению институциализированного этического регулирования в университете.
При обсуждении университетского этического кодекса настойчиво звучат предостережения о том, что он легко может стать инструментом бюрократического регламентирования и административного давления, ограничивающего свободу (см. коммент. 2). Так, Б.Н. Кашников, наиболее жестко проводящий эту позицию, предрекает, что кодекс «превратится в репрессивный инструмент в руках университетских чиновников, которые не замедлят превратить комиссию по этике в гильотину творческой мысли и свободной морали» [7, с. 95].
Отчасти данные опасения объясняются тем очевидным обстоятельством, что этика несет с собой большой груз обязательств, не уменьшающийся по мере их выполнения. И это не только нравственные обязательства, обращенные к внутреннему миру личности, но и собственно этические (этико-прикладные). Прикладная этика (в широком понимании), как сфера специальной социально-нормативной регуляции, охватывает профессиональную, корпоративную, «отраслевую» этику и этику «открытых и пограничных проблем» (прикладную этику в узком смысле). Все они, включая академическую этику, основываются на сопряжении ответственности моральной (перед собой) и внеморальной (перед коллегами и товарищами, профессиональным или иного рода сообществом, общественной организацией, корпорацией, администрацией, государством).
Возникает соблазн обвинить тех, кто настороженно относится к «эти-зации» университета, в банальном уклонении от дополнительных обязательств и тем самым — в отступлении от свободы. В этом свете они
предстанут не защитниками свободы, а ее противниками. Эффектность «разоблачению» придаст сентенция: «Вектор свободы направлен в сторону, противоположную той, в какую движется уходящий от ответственности». Расхождение между продвижением этики и свободой покажется мнимым, проблема разрешенной. Приверженцам свободы надо будет усилить напор, внедряя активно и с максимальной полнотой этику и этическое регулирование в университетскую жизнь.
Но этот ход с обвинительным уклоном сразу наталкивается на возражения. Приведем из них два, идущих с «разных концов». Первое, не всякое увеличение ответственности, а оно предполагает умножение и расширение обязанностей, благоприятствует свободе. Золушка не становится свободнее от того, что мачеха дает ей все больше и больше поручений. Оговоримся, если не рассматривать это в символической (выражающей глубинный смысл сказки) или метафизической (в духе представленной Гегелем диалектики раба и господина) перспективе. Второе, среди сторонников осторожного подхода к внедрению этического регулирования в университете есть такие ведущие российские этики, которых трудно заподозрить в непонимании характера связи между свободой и ответственностью и тем более — в страхе перед свободой.
Из всех этих сомнений вычленяется значимый для нашего рассмотрения вопрос: не приведет ли увеличение влияния этических требований на сознание и поведение людей, действующих и сформированных в университете, к уменьшению возможностей их свободы?
В ответ предложим следующий тезис. Развитие университетской, и шире — академической, этики в современном мире — 1) целенаправленный процесс, 2) продвигаемый в рамках гуманизации глобальных преобразований, 3) что предполагает ориентацию на ценность свободы.
Разворачивая этот тезис, представим сначала свое видение ценности свободы, ее отношение к ответственности, затем отметим общие задачи этики в современном университете, опираясь на обобщающие документы ЮНЭСКО и обращая внимание на то, как выполнение этих задач благоприятствует свободе.
Ценность свободы
В данной работе принимается личностно-деятельностная трактовка ценности свободы (или свободы как ценности), за которой стоит долгая традиция, представленная Аристотелем, стоиками, Августином, Фомой Аквинским, Лейбницем, Кантом и другими философами, включая более близких нам по времени, например — Фромма. Дух ее афористично выражен словами Лейбница о том, что «детерминироваться разумом к лучшему — это и значит быть наиболее свободным» [8, с. 200]. Для свободы характерна ценностно-целевая детерминация. Свобода — положительная значимость самоопределения личности, себя и своих обстоятельств, в на-
правлении выбора и осуществления того, что есть лучшее из возможного. В такой трактовке свобода относится к высшим ценностям — ценностям личности.
В свободе соединяется а) ценность личности, ее самостоятельности, автономии с б) ценностью ее деятельности, направленной на самосовершенствование и совершенствование других в соответствии с восходящим порядком ценностей. Здесь ключевая идея касается субъекта самоопределения. К лучшему из возможного направляет «лучшее Я», то есть «Я-идеальное» в его роли субъекта самосовершенствования, взаимодействующего с «Я-ре-альным». В акте свободы происходит двойной ценностный выбор: личность одновременно выбирает лучшее в себе (в качестве решающей инстанции) и лучшее в предмете (ценностях, целях и средствах) действия.
В интерсубъективном смысле ценность свободы предполагает ее признание и для другого субъекта. В этом понимании свободу нельзя «дать», «сделать», «принести» для другого. Но надо содействовать сохранению и расширению свободы других людей. «Моя свобода» не может осуществляться за счет ограничения возможностей «свободы другого». Поэтому забота о свободе «для меня» сопряжена с заботой о свободе «для каждого».
В отношении свободы проводится предложенное Риккертом разграничение между ценностью и благом. Свобода-благо наличествует в той мере, в какой индивид сам, по своему выбору и собственными силами, осуществляет во внутреннем и внешнем плане (т. е. в сознании и поведении) оптимальную в ценностном аспекте деятельность.
То, что называется социальной свободой, с этой точки зрения, является общественными условиями, необходимыми, но недостаточными для достижения свободы. Социальная свобода — совокупность общественно устанавливаемых требований и условий, ценность которых в отношении к собственно свободе определяется тем, что они благоприятствуют самоопределению личности к тому, что есть лучшее из возможного. Они направлены на обеспечение (в первую очередь, с помощью права и других нормативных систем) независимости, самостоятельности индивида в выборе внутренних ориентиров и поведенческих стратегий и поступков в определенных видах деятельности.
Социальная свобода в наше время основывается на признании, закрепленном во Всеобщей декларации прав человека, того, что все люди рождаются свободными (независимыми в равной степени друг от друга) и равными в своем достоинстве и правах. Она включает в себя такое условие внутренней свободы личности как свобода мысли, совести и религии, убеждений, выражения мнения, что способствует мировоззренческому самоопределению и творческому росту. Социальные условия внешней свободы — свободы действия — создаются осуществлением права на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, свободы передвижения, мирных собраний и ассоциаций и другие (см. коммент. 3). Само же благо свобо-
ды создается, когда эти условия реализуются в личном, целенаправленном, ценностно ориентированном действии. Поддержание и развитие социальной свободы есть часть заботы индивида как о своей свободе как таковой, так и о свободе другого.
Ответственность и свобода
Ответственность состоит из таких отношений по поводу обязательств, в которых одна сторона (обязанный) определенным образом отвечает перед другой стороной (обязывающим) за что-то (предмет обязательства). Это отношения долженствования, присущие людям как существам, способным к ценностно-целевому самоопределению, к предъявлению и принятию обязательств к себе и другим, к свободе. Именно такой смысл слов Ницше «Человек — это животное, способное обещать» Макс Шелер находит истинным и глубоким [12, с.156]. Обязываемый субъект — несущий обязанности и подотчетный. Обязывающий субъект — предъявляющий обязательства, оценивающий их (не)исполнение, а также самого обязываемого, и выносящий санкции по результатам оценивания. Предмет обязательств, образующий зону ответственности, включает в себя «обещание» руководствоваться в этой зоне определенными предписаниями — нормами и образцами.
Представим основные виды ответственности, которую несет индивид, с тем, чтобы прояснить связь обязательств, которые накладывает этика, и свободы. Различна в этом отношении ответственность, регулируемая предписаниями морали, обычая, неформальных межличностных, организационно-общественных и административных установлений, права, религии.
Моральная ответственность опирается на долг индивида перед высшим началом в себе (в нравственном плане выступающим как совесть) следовать обобщенно-ценностным нормам и образцам, совершая выбор в соответствии с восходящим порядком ценностей (отдавая предпочтение, в случае ценностного конфликта, альтернативе, занимающей более высокое положение на шкале ценностей). Неформальные межличностные отношения предполагают обязательства перед партнерами вести себя согласно явно или неявно выраженным ожиданиям. Обычаи и традиции содержат в себе предписания, являющиеся обязательствами индивида перед неформальной общностью — безличной носительницей данных стандартов. Будучи членом той или иной организации, учреждения, институциализи-рованного сообщества, индивид ответственен перед ее управляющими и контролирующими органами за исполнение предъявляемых ему формализованных предписаний. Правовую (юридическую) ответственность индивид несет за соблюдение закона перед соответствующими государственными институциями. Верующий человек несет еще ответственность (назовем ее сакральной) перед божественной инстанцией за следование исходящим от нее правилам и образцам жизни.
Теперь мы можем сказать об уровне свободы, реализующейся в отношениях ответственности. Он определяется тем, насколько человек — носитель обязательств — является создателем, «автором» этих отношений, и насколько высоки ценностные приоритеты, которыми он руководствуется, принимая и выполняя эти обязательства. Оптимальна в этом смысле моральная ответственность — она строится на самообязывании к осуществлению лучшего из возможного в предельно широкой ценностной перспективе. Недаром Кант полагал, что человек принадлежит миру свободы постольку, поскольку поступает по велению нравственного долга. Другого рода ответственность (межличностная, традиционно-обычная, организационная, юридическая, сакральная) благоприятствует свободе, если поддерживает мораль и получает ее одобрение. В этом случае личность ставит «свою подпись», выражаясь словами М.М. Бахтина, становясь «соавтором» тех, кто санкционирует различного рода внеморальные обязательства.
Возвращаясь к вопросу об отношении этики и свободы, следует признать продвигающим ценность свободы такое этическое регулирование, в котором доминирует моральная ответственность, а другие виды ответственности «работают на мораль» и ею одобряются.
Остается выяснить, согласуются ли общие цели «этизации» университета с целями развития морально ориентированного этического регулирования, поддерживающего ценность свободы.
Этика и гуманизация общества знания
«Этизация» университета происходит в ответ на глобальные изменения, происходящие в современном социуме, все больше превращающемся в общество знания и общество риска [6, 1, 3]. Основной потенциал роста социума данного типа создается людьми, владеющими комплексом знаний, компетенций и технологий высокой квалификации, требующей высшего образования, постоянного обновления и творческих способностей. Назовем совокупность этих качеств компетенцией-знанием, или к-знани-ем, а ее носителей — людьми к-знания. Они выдвигаются на лидирующие позиции не только в науке и технике, в экономике, образовании. Не менее важна роль людей к-знания в развитии общественно-политической, художественной, религиозной, информационной и других областей, включая сферы досуга и развлечений.
Пропорционально увеличению мощи к-знания растут риски его применения, то есть опасности, зависящие от того, какие решения принимают люди. Реальными становятся исходящие от человеческой деятельности угрозы подрыва основ благополучия нынешнего и будущих поколений. Мир сталкивается с глобальными проблемами: экологическими, экономическими, социокультурными, политическими. Для того чтобы противостоять этим угрозам, приходится наращивать специальные усилия. Необходим новый уровень ответственности тех, в чьих руках находятся мощные
инструменты воздействия. Они должны нести обязательства соблюдать в приоритетном порядке общие перспективные интересы.
Для решения этих задач выдвинута концепция устойчивого развития, разработанная под эгидой ООН. Основополагающим для концепции стал Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию «Наше общее будущее» (1987 г.). В нем под устойчивым развитием (sustainable development) понимается такое развитие глобализирующегося общества, в котором удовлетворяются потребности нынешнего поколения без причинения «ущерба способности будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности» [14]. Речь идет не просто об ответственности за совмещение интересов настоящего и будущего, но и за гармонизацию отношений в экологическом, экономическом, социокультурном и других измерениях, а также в их взаимодействии [4]. Идеи доклада были подтверждены Конференцией ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992 г.) [10]. С тех пор, как отмечает немецкий правовед Ульрих Бейерлин, концепция устойчивого развития «стала во всем мире политическим лейтмотивом в вопросах окружающей среды и развития» [13].
Устойчивое развитие требует комплексных направляющих усилий, включая деятельность политических институтов, СМИ, общественных организаций и интернет-сообществ, людей к-знания и особенно — науки. Выглядят убедительными выводы Готтхарда Бехманна о том, что сейчас наука «все больше и больше берет на себя то, что раньше делала одна политика — заботу о будущем». Он показывает, что с точки зрения «концепции устойчивого развития без науки невозможна даже сама постановка политических проблем», «она поставляет политике и обществу в целом не только теоретические знания, модели и теории, а сама помогает отыскивать новые политические предметы» [3, с. 141].
Социальная ответственность нового уровня в значительной степени ложится на людей к-знания. И сфера этой ответственности далеко выходит за пределы науки и политики. В то же время усиливающаяся коммерциализация деятельности людей к-знания, их вовлеченность в рыночные отношения, работа в корпорациях, государственных структурах, по заказу различного рода общественных объединений, включая учреждения, предприятия и компании и т.п., — всё это увеличивает вес частных интересов при принятии такими людьми решений. Мотивы обогащения, карьерного роста, славы, повышения влиятельности и социального статуса, корпоративного успеха и т.п. сталкиваются с мотивами, определяемыми их ответственностью перед миром настоящего и будущего. Род занятий людей к-знания таков, что жесткий внешний контроль над их деятельностью ограничен и малопродуктивен. Здесь велика потребность в ценностно ориентированной саморегуляции, осуществляемой как индивидуально, так и силами сообщества.
В обществе знания университет — это ключевой научно-образовательный институт, где культивируется к-знание и сосредоточены его ведущие
силы. Миссия университета — сохранение и совершенствование культуры личности и общества, содействие устойчивому развитию, что предполагает соблюдение баланса между потребностями настоящего и интересами будущего. Он призван выполнять роль ведущего института развитого гражданского общества.
Выполняя свою гуманистическую миссию, университет призван не только вырабатывать и распространять соответствующие знания, но и культивировать в своей среде модели поведения, нравственные образцы, реализующие в жизненной практике эти идеи. Например, принципы политкорректности и мультикультуральности все глубже входят в жизнь американских университетов. Соответствующие изменения, направленные на реформирование американского общества в духе этих идей, идут не только в преподавании и исследованиях, но и в практической области. Они реализуются в социальной активности членов академического сообщества, как студентов, так и преподавателей и сотрудников, а также в административных решениях, включая создание новых кафедр (разрабатывающих актуальную социально-политическую проблематику — этическую, этносоциальную, гендерную, экологическую), поддержку проектов, отбор студентов и преподавателей (с предоставлением целевых вакансий для представителей определенных групп, ранее подвергавшихся дискриминации). Яркая и полемически острая картина данного процесса, осмысленная его участником и критиком, предстает, в частности, в известном выступлении Джона Сёрла [11].
Свобода и университетская этика в России
Университет представляет собой узел пересекающихся и сталкивающихся интересов и ценностных ориентаций высокообразованных людей. В документе «Миссия-Кредо Тюменского государственного нефтегазового университета» это представлено в заостренном виде как дилемма самоопределения современного отечественного университета: «университет — «хозяйствующий субъект» или научно-образовательная корпорация? научнообразовательная деятельность университета — «сфера услуг» или высокая профессия?». Документ предлагает этически выверенный путь решения такой дилеммы исходя из того, что «ценностные приоритеты университетской корпорации не тождественны духу и «правилам игры» бизнес-корпорации — промышленной или финансовой, производящей товар как предмет купли-продажи и, как правило, ориентированной только на прибыль». Университет не может пренебрегать требованиями «заказчика». Однако, «во-первых, видит своим «заказчиком» не только производственную сферу, но общество в целом, и, во-вторых, не сводит свое назначение к роли «делового предприятия» в индустрии образования, считая своей миссией возвышение соответствующей рынку утилитарной функции «кузницы кадров» до высокого смысла «духовного производства человека»» [9].
Чтобы исполнять свою миссию, высшее образование должно быть социально ответственным, открытым, доступным для всех на основе способностей, инновационным, дающим возможности для обучения на протяжении жизни. В нем должно утвердиться демократичное и этически ориентированное управление, в котором ведущее положение принадлежит академическому сообществу. В академическом этосе должны доминировать этические установки, направленные, как это точно замечает Р.Г. Апресян, с одной стороны, на ограничение индивидуального эгоизма, а с другой — противостоящие административному давлению и патернализму [2, с.79].
В нашей стране главные непосредственные препятствия на этом пути создаются ростом коммерциализации высшего образования и «вертика-лизации» властных отношений и способов принятия решений. Сочетаясь, эти тенденции ведут к усилению диктата интересов непосредственной экономической выгоды. Диктат этот инициируется, главным образом, сверху и распространяется до низовых звеньев, что стимулирует вышеупомянутые отрицательные факторы (индивидуальный и групповой эгоизм, административное давление вкупе с патернализмом), которым призвана противостоять университетская этика.
Общая траектория движения, определяемая «вертикально-коммерческим» трендом, очевидна: деградация не только образования, но и всей культуры индивида и социума. Слабеет то, что является краеугольным камнем в потенциале к-знания, а именно — творческая инициатива (профессиональная и общественная) рядовых преподавателей и сотрудников. Они всё меньше участвуют в принятии решений по важнейшим вопросам жизнедеятельности вузов, предприятий, организаций и коллективов. Неуклонно сокращается доля средств, идущих на оплату их труда. В частности, штатные преподаватели и научные сотрудники, из-за необходимости периодического переизбрания на должность с последующим заключением срочного контракта с представителями вузовской администрации, оказываются фактически на положении временных работников, зарплаты которых, статус и профессиональное будущее в условиях пресловутой вертикализации и коммерциализации находится в растущей зависимости от администрации.
Преподавательская и исследовательская деятельность из-за снижения ее оплаты и социальной защищенности в целом, а также возможностей свободы и творческой реализации, теряет свою привлекательность в глазах высокообразованных и инициативных молодых людей. Они предпочитают реализовывать свой креативный потенциал в других сферах, а многие — и в других странах. Трудно переоценить ущерб, причиняемый действием этой тенденции, ключевому общественному институту, культивирующему знания и компетенции высшего уровня.
Данные процессы, очевидно, являются следствием того, что происходит во всем российском обществе. Они не благоприятствуют социальной свободе, в частности, становлению гражданского общества и университета как его
института, сужая тем самым возможности свободы как таковой. Отсюда — скепсис специалистов в отношении перспектив этического регулирования в российском университете. Б.Н. Кашникову представляется наивной попытка внедрения морально возвышенного кодекса в университет, пока он встроен во властную вертикаль, «пока в стране нет гражданского общества, общественной и политической жизни, социального равенства», самое главное — «пока университет не станет элементом гражданского общества» [7, с. 92].
Назрела необходимость переломить эту негативную тенденцию, отдаляющую нас от современной модели развития университета и общества в целом, развития, направленного к свободе.
Инициатива здесь, безусловно, должна принадлежать субъектам принятия решений, действующим в академической среде. Поэтому так важно продвижение этики в университете по всем основным направлениям: в области преподавания, научных исследований, общественных дискуссий, популяризации знаний и конечно, в самой университетской жизни, в продвижении университетского самоуправления, академического этоса и, наконец, этического регулирования.
Уже сама разработка этического кодекса, как считает А.А. Гусейнов, если в нее будет вовлечен весь университет — учащиеся, преподаватели, сотрудники, способна инициировать осмысление и обсуждение вопроса о моральной атмосфере в университете [5, с. 23]. В том же русле идет мысль Р.Г. Апресяна, полагающего, что кодекс может стать толчком для изменения университетского этоса: «Кодекс может дать либералам (пусть и маргинальным) повод, апеллируя к кодексу, воздействовать на администрацию, коллективу — воздействовать на администрацию и эгоцентричных (и корыстных) сотрудников университета. Кодекс может быть поводом для этических дискуссий и этических рефлексий относительно имеющихся и возникающих конфликтов и т.д.» [2, с. 85]. В то же время Р.Г. Апресян предвидит большие затруднения в осуществлении такого рода сдвигов «в условиях доминирующего в большинстве университетов административного авторитаризма, встроенного в вертикаль регионального авторитаризма» [2, с. 84].
Таким образом, специалисты сходятся в понимании того, что слабость гражданского общества и недостаточность социальной свободы в целом блокируют развертывание большого гуманистического и творческого потенциала университетской этики. Поэтому немаловажную роль в коренном изменении ситуации к лучшему, благоприятствующему устойчивому развитию России в направлении к обществу знания, могут сыграть субъекты принятия решений на высшем государственном уровне, поскольку от них в значительной степени зависят условия реализации социальной свободы. Для этого необходимо их непосредственное участие в решении следующих первоочередных задач:
1. Выдвинуть в ряд приоритетных целей комплексное содействие реализации социокультурной миссии высшего образования как ведущего института развития общества и личности.
2. Предоставить финансовое и законодательное обеспечение высшему образованию, достаточное для достижения его максимально высокого качества и достойного социального статуса научно-преподавательских кадров и учащихся.
3. Способствовать развитию академической свободы и университетской автономии, этической саморегуляции, самоуправления, начиная со студенческого; выборности и подотчетности перед коллективами руководителей всех уровней, включая ректора; существенному расширению процедур и практики принятия решений, предусматривающей участие в нем всех заинтересованных сторон.
4. Устранить организационно-правовые барьеры, серьезно мешающие повышению социального статуса и развитию профессиональной и социальной инициативы рядовых преподавателей и исследователей.
5. Принять меры для широкого вовлечения вузовской общественности, включая учащихся, в процесс принятия решений по реформированию высшего образования и по осуществлению преобразований в своих учреждениях с учетом их специфики.
6. Создавать условия для повышения национальной и международной мобильности преподавателей, научных сотрудников и учащихся.
7. Содействовать формированию в обществе в целом благоприятного для развития высшего профессионального образования климата, прежде всего общей демократизации и этической санации общественно-политической жизни, движению в сторону правового социального государства и полноценного гражданского общества. Перевод армии на контрактную основу также способствовал бы оздоровлению ситуации в высшей школе и в обществе.
8. Особенно важно для подъема образования — обеспечить права и свободы, дающие простор духовному творчеству и общественной инициативе — действительной свободы слова, собраний, совести, реального отделения церкви от государства и школы, в том числе и высшей, от церкви.
Таким образом, развитие этического регулирования в университете и его этизация в целом способно составить весомую часть ответа на вызовы современности и содействовать реализации ценности свободы. Для этого оно должно развиваться как нравственно ориентированное в своей основе, социально ответственное дело, ведущие позиции в котором принадлежат академическому сообществу.
Комментарии
1. Электронная научно-практическая конференция «Самоопределение университета как научно-образовательной корпорации» http://old.tsogu.ru/ ^^Шев/пиДоИег.2006-12-18.'7122125891;
Выездная школа кафедры этики «Прикладная этика в сфере профессиональной ориентации выпускника философского факультета». 5—7 декабря 2008 года философский факультет МГУ. http://etic.philos.msu.ru/news.php;
«Этическое регулирование в академической среде». Материалы международной научно-практической конференции / Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, философский факультет, 4—5 декабря 2009 г. М.: МАКС Пресс, 2009.
2. Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. «Дух университета»: проектно-ориентированная институционализация в этическом кодексе научно-образовательной корпорации // Новое самоопределение университета. Ведомости. Вып. 33 / Под ред. В.И. Бакштановского, Н.Н. Карнаухова. — Тюмень: НИИ ПЭ, 2008. С. 45, 148, 153. См. также стенограмму обсуждения этического кодекса Философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, организованного группой «Этический поворот» в декабре 2008 г. (http://community.livejoumal.com/ethic_lab/8370.html; http://community.livejour-nal.com/ethic_lab/8644.html).
3. Всеобщая декларация прав человека. Принята и провозглашена резолюцией 217А (III) Генеральной Ассамблеи от 10 декабря 1948 года (http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml). Соответствующие положения присутствуют и в других основополагающих международных и государственных документах, включая действующую Конституцию Российской Федерации.
Литература
1. Алексеева И.Ю. Что такое общество знаний? М.: Когито-Центр, 2009.
2. Апресян Р.Г. Об этическом кодифицировании университетской жизни. Условия возможности // Ведомости НИИЭП. Вып. 34: Этический кодекс университета. Тюмень, 2009.
3. Бехманн Г Современное общество: общество риска, информационное общество, общество знаний. Пер. с нем. М.: Логос, 2010.
4. Генеральная ассамблея ООН Резолюции 42-й сессии (1987—1988 годы) Резолюция 42/187. Доклад международной комиссии по окружающей среде и развитию. П.5. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://daccess-dds-ny.un.org/doc/RES0LUTI0N/GEN/NR0/518/77/IMG/NR051877.pdf
5. Гусейнов А.А. О модели этического кодекса Тюменского государственного нефтегазового университета (опыт экспертного заключения) // Ведомости НИИЭП. Вып. 34: Этический кодекс университета. Тюмень, 2009.
6. К обществам знания. Всемирный доклад ЮНЭСКО 2005 г. Париж: Изд. ЮНЭСКО, 2005;
7. Кашников Б.Н. Этический кодекс как замена естественной морали// Ведомости НИИЭП. Вып. 34: Этический кодекс университета. Тюмень, 2009.
8. Лейбниц Г. Соч. в 4-х тт. Т.2, М., 1983, с. 200.
9. Миссия-Кредо Тюменского государственного нефтегазового университета. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.tsogu.ru/university/missija
10. Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию. Принята Конференцией ООН по окружающей среде и развитию, Рио-де-Жа-
нейро, 3—14 июня 1992 года. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/riodecl.shtml
11. Серл Дж.Р. Политика и гуманитарное образование // Отечественные записки» №1, 2002.
12. Шелер М. Положение человека в космосе // Избранные произведения. М.: «Гносис», 1994.
13. Beyerlin U. Sustainable Development / Max Planck Encyclopedia of Public
International Law. April 2009. B.6. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mpepil.com/sample_article?id=/epil/entries/law-9780199231690-
e1609&recno=13&
14. Report of the World Commission on Environment and Development: Our Common Future. Transmitted to the General Assembly as an Annex to document A/42/427 — Development and International Co-operation: Environment. Part I.2.I.1, [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.un-documents.net/ ocf-02.htm
