CC BY
45
УДК 902.01
Укрепленные поселения Уфимско-Бельского междуречья
Колонских А. Г.
младший научный сотрудник отдела археологического наследия Южного Урала, Институт этнологических исследований им. Р. Г. Кузеева Уфимского научного центра РАН. 450076, г. Уфа, ул. Аксакова, 7.
E-mail: [email protected]
Аннотация: Рассматривается фортификация городищ Уфимско-Бельского междуречья. На основе анализа топографических особенностей и форм укреплений поселений выделены группы памятников, которые отражают характерные черты, присущие населению эпохи раннего железного века и раннего средневековья. В ходе историко-архивных, библиографических, а также собственных полевых исследований автора установлены определенные традиции древнего и раннесредневекового населения, выраженные в выборе населением площадок поселений и устройстве основных и дополнительных линий укреплений (вал, ров, гласис, эскарп). Сравнение бахмутинских городищ с городищами, предшествующим ананьинским, пьяноборским и кара-абызским населением эпохи раннего железного века и последующим (кушнаренковская, кара-якупов-ская, чияликская культуры) раннего средневековья, указывает на наличие определенного типа поселений, характерных именно носителям бахмутинских культурных стереотипов.
Ключевые слова: Уфимско-Бельское междуречье, ранний железный век, раннее средневековье, городища, топография, фортификация.
Fortified settlements of the Ufa-Belsk interfluve Kolonskikh A. G.
junior researcher at the Department of archaeological heritage of the Southern Urals, the Institute of Ethnological Studies n.a R. G. Kuzeev, Ufa Scientific Center, Russian Academy of Sciences. 7 Aksakov str., 450076, Ufa.
E-mail: [email protected]
Abstract: Fortification of the Ufa-Belaya interfluve hilforts is being considered. Based on the topographic analysis, fortifications features and forms of the settlements, groups of monuments have been identified that reflect the characteristic features of the early Iron Age and early Middle Ages. In the course of historical archival, bibliographic, and own author field researches, certain traditions of the ancient and early medieval population are established, expressed in the choice of the population of the settlement sites and the arrangement of the main and additional lines of fortifications (shaft, moat, glacis, escarp). Comparison of the Bakhmutin fortifications with the ancient settlements, the Ananyinsky, Pyanobor and Kara-Abyz population of the early Iron Age and the subsequent (Kushnaren-kov, Kara-Yakup, Chiyalik cultures) of the early Middle Ages, indicates the existence of a certain type of settlements characteristic of the carriers of Bakhmutin's cultural stereotypes.
Keywords: Ufa-Belaya interfluve, early Iron Age, early Middle Ages, hilforts, topography, fortifications.
Укрепленные поселения Уфимско-Бельского междуречья функционируют в широком хронологическом диапазоне начиная с эпохи раннего железного века (ананьинская культурно-историческая область) вплоть до примеров использования площадок городищ предшествующих эпох населением ранних этапов (постпетрогромский, мрясимовский) чияликской культуры [1]. Наиболее широкое использование укрепленных поселений приходится на момент бытования памятников бахмутинской культуры. В это время количество памятников аналогичного типа значительно превышает их число как в предыдущие, так и в последующие эпохи [2].
Часто материалы городищ, наряду с бахмутинской, представлены керамическими комплексами ананьинской (АКИО), пьяноборской и кара-абызкой археологических культур, реже турбас-линской, кушнаренковской, кара-якуповской и чияликской культур (рис. 1) [3].
Основной целью исследования является характеристика укреплений городищ Уфим-ско-Бельского междуречья. Для этого был проведен анализ топографии площадок и конфигурации фортификационных сооружений данного вида памятников.
База данных исследования включила в себя 105 городищ: АКИО (два объекта), пьяноборской (17 объектов), кара-абызской (12 объектов), бахмутинской (44 объекта), кушнаренковской и караякуповской (четыре объекта) археологических культур, а также 26 многослойных поселений (рис. 1). Многочисленные примеры разрушения площадок городищ в ходе хозяйственной
© Колонских А. Г., 2017 62
деятельности человека [4], определили включение в выборку объектов, конфигурации площадок и линий укреплений которых поддаются реконструкции. Источниками для проведения исследования стали справочные материалы, публикации и отчеты по результатам многолетних экспедиций на территории Южного Приуралья, а также самостоятельные полевые исследования автора.
Рассмотрение количества основных линий укреплений городищ дало предсказуемые результаты. Преобладают городища с одной линией укреплений 66 объектов (около 63% от общего количества). Почти третья часть (28 объектов) укреплена двумя валами. Все поселения, укрепленные тремя и более линиями, являются многослойными.
Для населения бахмутинской культуры, в Уфимско-Бельском междуречье, устройство одной линии укреплений наиболее традиционно (32 объекта, 73%). Однослойным бахмутинским городищам не характерно устройство более чем трех основных линий фортификации.
Поселения, укрепления которых расположены на склонах мысовых стрелок, хорошо известны и в Уфимско-Бельском междуречье уже в эпоху раннего железного века: Серенькино, Кип-чаковское, Кызыл-Юлдузское, Кызыл-Ярское, Умировское, Акбердинское III городища. По мнению некоторых исследователей, данный вид дополнительной фортификации возникает именно в пьяноборское время [5]. Для бахмутинского населения примеры использования дополнительных валов также имеют место на Кансияровском, Сорвихинском, Юмакаевском, Чандарском городищах. Дополнительные валы на конце мысовой части площадки зафиксированы на Кувыков-ском городище [6].
К дополнительным фортификационным сооружениям можно отнести и примеры террасирования склонов городищ (эскарп). Подобные виды укреплений для эпохи раннего железа известны лишь на двух кара-абызских городищах - Акбердинское II и Акбердинское III [7]. Иначе обстоят дела с раннесредневековыми городищами. Яркими примерами устройства эскарпов вдоль склонов городищ служат городища Шульгановское, Урское, Краснохолмское, Юг-Хуторское, Баразинское, Сорвихинское и др. Известно 22 памятника бахмутинской культуры, имеющих следы эскарпирования склонов.
Особое внимание привлекает своеобразная конструкция основных линий укреплений, встреченная на 21 городище, 17 из которых являются однослойными памятниками бахмутин-
ской культуры (Исхаковское, Кудашевское, Юг-Хуторское, Краснохолмское, внутренний вал Юга-машевского I, Сараштыбашевское, Шульгановское, Казакларовское III и др.) (рис. 2).
Фортификационные сооружения в этом случае устраивались непосредственно с использованием естественного положительного рельефа укрепляемых площадок, что не характерно для «традиционной конструкции вала на городищах раннего железного века [8].
1) схематическое изображение профиля «традиционной» линии фортификации;
2) схематическое изображение профиля «вала-эскарпа» и гласиса
Примеры подобных валов широко известны на памятниках эпохи железа и раннего средневековья, в центральных регионах это укрепленные древнерусские поселения, в Поволжье - поселения булгар, восточнее Уральского хребта - городища позднего этапа железного века баитов-ской археологической культуры и памятники саргатского и гороховского населения [9].
Не менее интересным наблюдением является наличие насыпей в виде гласиса, на внешней стороне рва [10]. Наиболее отчетливо следы подобного сооружения визуально фиксируются на Кудашевском, Краснохолмском, Бустанаевское, Исхаковском и Янтузовском городищах бахму-тинской культуры.
Кольцевую линию обороны имеют 11 объектов. Наиболее характерным данный признак является для поселений пьяноборской археологической культуры (семь однослойных объектов). Два объекта оставлены бахмутинским населением, еще два объекта функционировали как в пья-ноборскую, так и в бахмутинскую эпоху.
Наибольшее количество исследуемых объектов расположено на вершине коренной террасы (51 объект), 28 объектов расположено на мысовидных выступах береговых террас, 12 объектов находятся на отдельно стоящих возвышенностях, горах или холмах, девять городищ занимают отроги водоразделов, расположенные в глубине террасы, три городища располагаются на останцах, два - на стрелках, образованных поворотом реки. Пьяноборским городищам свойственно расположение на краю коренных террас, кара-абызских на мысовидных выступах коренных террас, а бахмутинские городища представлены более широкой топографией, формами укрепленных площадок и конфигурацией линий обороны. Во-первых, это может быть объяснимо с точки зрения их преобладающего количества, во-вторых, тем, что население бахмутинской культуры более плотно освоило территорию не только крупнейших водоемов региона, но и их притоков или, как утверждалось ранее, «спустилось» с высоких террас крупных рек [11].
Характерным для бахмутинской культуры является тип городищ, расположенных на отдельно стоящих возвышенностях, горах и холмах. Часто подобные элементы ландшафта на современных топографических картах обозначены как горы (Калатау, Уаратау, Кызтау, Ялантау, Такмантау, Кармигурезь и т. д.). Данные возвышенности в рельефе имеют схожие названия и у местного населения (Калатау, Красный Холм, Калай-Туба, Кылыс-Тау и т. д.) [12]. Подобный вид памятников в Уфимско-Бельском междуречье практически неизвестен ни в предшествующую, ни в последующую эпохи [13].
Замечена и некая взаимосвязь - девять однослойных укрепленных поселений бахмутин-ской культуры, расположенных на отдельно стоящих возвышенностях, имеют четкие следы фортификационных сооружений, приуроченных к естественным возвышенностям. Данная взаимосвязь известна лишь для бахмутинских городищ.
Полученные результаты отчасти повторяют предыдущие выводы исследований [14]. Во-первых, это преимущественно однорядная система укреплений, которая известна на 32 однослойных бахмутинских поселениях. Во-вторых, применение эскарпов (22 объекта). Данный признак для укрепленных поселений эпохи раннего железного века не известен. Характерной для бахмутинских укреплений является прямая или несколько изогнутая форма вала, которая довольно часто встречена и на кара-абызских городищах. Наименее характерна для бахмутинских городищ (два объекта) и особенно часто встречаемая на укрепленных площадках пьяноборских городищ (семь объектов) кольцевая форма фортификации.
В результате вполне очевидным выводом является утверждение, что традиции выбора площадок городищ бахмутинским населением, а также устройства на них фортификационных сооружений своими корнями уходят в эпоху раннего железного века. При этом в бахмутинское время появляются и некоторые черты, не характерные предшествующему населению. Определение их истоков как внутреннего развития военно-инженерных традиций или как привнесенного компонента возможно лишь при дальнейшем исследовании данного корпуса источников.
Примечания и список литературы
1. Гарустович Г. Н. Чияликская археологическая культура эпохи средневековья на Южном Урале // Уфимский археологический вестник. Вып. 15 / гл. ред. В. В. Овсянников. Уфа, 2015. С. 185.
2. Иванов В. А., Останина Т. И. К вопросу о бахмутинско-мазунинской проблеме (по материалам поселений) // Поселения и жилища древних племен Южного Урала. Уфа : БФАН СССР, 1983. С. 104; Бахшиев И. И., КолонскихА. Г. Методы пространственного анализа в характеристике поселенческой структуры населения бахмутинской культуры Уфимско-Бельского междуречья // Поволжская археология. 2016. № 3 (17). С. 60.
3. Матвеева Г. И. Отчет археологической экспедиции Башкирского университета за 1965. Уфа, 1966 // Архив археологической лаборатории БашГУ. Ф. 3. Д. 4. Л. 12-14; Русланов Е. В., Шамсутдинов М. Р., Романов А. А. Раннесредневековые древности Уфимского полуострова. Городище Уфа-П. Материалы археологических раскопок 2015 года. Уфа : ГБУ Республ. ист.-культ. музей-заповедник «Древняя Уфа», 2016. С. 58; Овсянников В. В., Сунгатов Ф. А. Городище Каменная гора в среднем течении р. Уфы // Уфимский археологический вестник. Вып. 5 / ред. В. Г. Котов, Н. С. Савельев, А. Х. Пшеничнюк. Уфа, 2004. С. 237.
4. Колонских А. Г. Раннесредневековые городища бахмутинской культуры бассейна р. Быстрый Та-нып: к проблеме сохранения археологических объектов / / Этнос. Общество. Цивилизация: Четвертые кузе-евские чтения : материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Уфа, 30 сентября 2015 г.). Уфа : Полиграфсервис, 2015. С. 21-23.
5. Борзунов В. А., Новиченков Н. Н. Ранние укрепленные поселения финно-угров Урала // Материальная культура древнего населения Урала и Западной Сибири / отв. ред. В. Т. Ковалева. Свердловск : УрГУ, 1988. С. 94.
6. Матвеева Г. И. Отчет археологической экспедиции Башкирского университета за 1965. Уфа, 1966 / / Архив археологической лаборатории БашГУ. Ф. 3. Д. 4. Л. 12-14.
7. Овсянников В. В. Научный отчет о полевых исследованиях, проведенных в Иглинском районе в 2003 году. Уфа, 2003 // Научный архив УНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 2. Д. 1031; Овсянников В. В. Научный отчет об археологических работах в Иглинском районе и на территории г. Уфы в 2005 г. Уфа, 2005 // Научный архив УНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 2. Д. 1037.
8. Агеев Б. Б. Научный отчет об итогах полевых исследований в 1988 г. Уфа, 1989 // Колонских А. Г. Научный отчет об итогах разведочных археологических исследований на территории Дюртюлинского, Калтасинского, Янаульского и Бураевского районов Республики Башкортостан в 2015 г. Уфа, 2017 // Архив УНЦ РАН. Б.Н. Л. 14, 23.
9. Губайдуллин А. М. Фортификация городищ Волжской Булгарии. Казань : Ин-т истории АН РТ, 2002. С. 34; Раппопорт П. А. Древние русские крепости. М. : Наука, 1965. С. 12; Рафикова Т. Н., Берлина С. В., Кайда-лов А. И., Сечко Е. А. Фортификации раннего и развитого средневековья лесостепного и подтаежного Зауралья / / Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2013. № 4 (23). С. 49-50.
10. Губайдуллин А. М. Фортификационный словарь. Казань : Ин-т истории АН РТ, 2003. С 38.
11. Останина Т. И. Население Среднего Прикамья в III-V вв. Ижевск : Удмурт. ин-т истории, языка и литературы УрО РАН, 1997. С. 86.
12. Тузбеков А. И., Колонских А. Г. Городища Кала-Тау в системе культурных ландшафтов северо-западного Башкортостана / / Известия Уфимского научного центра РАН. 2016. № 3. С. 118.
13. Иванов В. А. Вооружение и военное дело финно-угров Приуралья в эпоху раннего железа (I тыс. до н. э. - первая половина I тыс. н. э.). М. : Наука, 1984. С. 67.
14. Иванов В. А., Останина Т. И. К вопросу о бахмутинско-мазунинской проблеме (по материалам поселений) / / Поселения и жилища древних племен Южного Урала. Уфа : БФАН СССР, 1983. С. 108-112; Останина Т. И. Население Среднего Прикамья в III-V вв. Ижевск: Удмурт. ин-т истории, языка и литературы УрО РАН, 1997. С. 87-91; Овсянников В. В. Вооружение и военное дело населения лесостепного Урала в эпоху средневековья (V-XIV вв.) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Уфа, 1997. С. 11; Иванов В. А. Вооружение и военное дело финно-угров Приуралья в эпоху раннего железа (I тыс. до н. э. - первая половина I тыс. н. э.). М. : Наука, 1984. С. 65-67.
Notes and references
1. Garustovich G. N.CHiyalikskaya arheologicheskaya kul'tura ehpohi srednevekov'ya na YUzhnom Urale [Chialic archaeological culture of the middle ages in the Southern Urals] // Ufimskij arheologicheskij vestnik - Ufa archaeological herald. Iss. 15 / chief editor V. V. Ovsyannikov. Ufa. 2015. P. 185.
2. Ivanov V. A., Ostanina T. I. K voprosu o bahmutinsko-mazuninskoj probleme (po materialam poselenij) [To the question of bakhmutisk-mazunisk problem (according to the materials of settlements) // Poseleniya izhilishcha drevnih plemen YUzhnogo Urala - Settlements and dwellings of the ancient tribes of the Southern Urals. Ufa. Bashkir branch of AS of the USSR. 1983. P. 104; Bahshiev I. I., Kolonskih A. G. Metody prostranstvennogo analiza v harakteristike poselencheskoj struktury naseleniya bahmutinskoj kul'tury Ufimsko-Bel'skogo mezhdurech 'ya [Methods of spatial analysis in the characterization of the settlement structure of the population of bachmutinsky culture of Ufa Belsk interfluve // Povolzhskaya arheologiya - Volga region archaeology. 2016, No. 3 (17), p. 60.
3. Matveeva G. I. Otchet arheologicheskoj ehkspedicii Bashkirskogo universiteta za 1965. Ufa, 1966 [Report of the archaeological expedition of Bashkir State University in 1965. Ufa, 1966] // Arhiv arheologicheskoj laboratorii BashGU- Archive of archaeological laboratory of Bashkir State University. F. 3. File 4. Sh. 12-14; Ruslanov E. V., SHamsutdinov M. R., Romanov A. A. Rannesrednevekovye drevnosti Ufimskogo poluostrova. Gorodishche Ufa#II. Materialy arheologicheskih raskopok 2015goda [The Early Medieval antiquity of the Ufa Peninsula. The ancient settlement Ufa-II. The materials of archaeological excavations, 2015]. Ufa: State bugetary establishment Republ. hist. cult. museum-reserve "Ancient Ufa". 2016. P. 58; Ovsyannikov V. V., Sungatov F. A. Gorodishche Kamennaya gora v srednem techenii r. Ufy [Mound of Stone mountain in the middle reaches of the river Ufa] // Ufimskij arheologicheskij vestnik - Ufa archaeological herald. Iss. 5 / edited by V. G. Kotov, N. S. Savel'ev, A. H. Pshenichnyuk. Ufa. 2004. P. 237.
4. Kolonskih A. G. Rannesrednevekovye gorodishcha bahmutinskoj kul'tury bassejna r. Bystryj Tanyp: k probleme sohraneniya arheologicheskih ob"ektov [Early Medieval settlements of bachmutinsky culture of the basin of the river Bystry Tanyp: the problem of preserving of archaeological sites] // EHtnos. Obshchestvo. Civilizaciya: CHetvertye kuzeevskiechteniya materialy Mezhdunar. nauch.-prakt.konf. - Ethnos. Society. Civilization: the Fourth Kuzeev readings: proceedings of the international scientific pract. conf. (Ufa, 30 September 2015). Ufa. Poligrafservis. 2015. Pp. 21-23.
5. Borzunov V. A., Novichenkov N. N. Rannie ukreplennye poseleniya finno-ugrov Urala [Early fortified settlements of the Finno Ugric peoples of the Urals] // Material'naya kul'tura drevnego naseleniya Urala iZapadnojSibiri -Material culture of the ancient population of the Urals and Western Siberia / edited by V. T. Kovaleva. Sverdlovsk. Ural State University. 1988. P. 94.
6. Matveeva G. I. Otchet arheologicheskoj ehkspedicii Bashkirskogo universiteta za 1965. Ufa, 1966 [Report of the archaeological expedition of Bashkir State University in 1965. Ufa, 1966] // Arhiv arheologicheskoj laboratorii BashGU - Archive of archaeological laboratory of Bashkir State University. F. 3. File 4. Sh. 12-14.
7. Ovsyannikov V. V. Nauchnyj otchet o polevyh issledovaniyah, provedennyh v Iglinskom rajone v 2003 godu. Ufa, 2003 [Scientific report on field research conducted in Iglinsky district in 2003. Ufa, 2003] // Nauchnyj arhiv UNC RAN - Scientific archive of Ufa Science Centre. F. 3. Inv. 2. File 1031; Ovsyannikov V.V. Nauchnyj otchet ob arheologicheskih rabotah v Iglinskom rajone i na territoriig. Ufy v2005g. Ufa, 2005 [Scientific report on the archaeological work in Iglinsky area and on the territory of Ufa 2005 Ufa, 2005] // Nauchnyj arhiv UNC RAN - Scientific archive of Ufa Science Centre. F. 3. Inv. 2. File 1037.
8. Ageev B. B. Nauchnyj otchet ob itogah polevyh issledovanij v 1988 g. Ufa, 1989 [Scientific report on the results of field research in 1988, Ufa, 1989 ]// Kolonskih A. G. Nauchnyj otchet ob itogah razvedochnyh arheologicheskih issledovanij na territorii Dyurtyulinskogo, Kaltasinskogo, YAnaul'skogo i Buraevskogo rajonov Respubliki Bashkortostan v2015g. Ufa, 2017 [Scientific report on the results of exploratory archaeological research in Dyurtyuli, Kaltasy, Buraevskiy and Yanaulsky districts of the Republic of Bashkortostan in Ufa in 2015, 2017] // Archive of USC RAS. Sh. 14, 23.
9. Gubajdullin A. M. Fortifikaciyagorodishch Volzhskoj Bulgarii [Fortification of settlements of Volga Bulgaria]. Kazan: Institute of history of RT Academy of Sciences. 2002. P. 34; Rappoport P. A. Drevnie russkie kreposti [Ancient Russian fortress]. M. Nauka. 1965. P. 12; Rafikova T. N., Berlina S. V., Kajdalov A. I., Sechko E. A. Fortifikacii rannego i razvitogo srednevekov'ya lesostepnogo i podtaezhnogo Zaural'ya [Fortifications of the early and developed middle
ages of subtaiga and forest-steppe of Zauralye] // Vestnik arheologii, antropologii i ehtnografii - Herald of archaeology, anthropology and ethnography. 2013, No. 4 (23), pp. 49-50.
10. Gubajdullin A. M. Fortifikacionnyj slovar' [Fortification dictionary]. Kazan: Institute of history of RT Academy of Sciences. 2003. P. 38.
11. Ostanina T. I. Naselenie Srednego Prikam'ya v III-V vv [Population of the Middle Kama region in the III-V centuries]. Izhevsk. Udmurt Institute of History, Language and Literature, Ural branch of RAS. 1997. P. 86.
12. Tuzbekov A. I., Kolonskih A. G. Gorodishcha Kala-Tau v sisteme kul'turnyh landshaftov severo-zapadnogo Bashkortostana [Settlement of Cala Tau in the system of cultural landscapes in the Northwest of Bashkortostan] // Izvestiya Ufimskogo nauchnogo centra RAN - Herald of the Ufa Scientific Center of RAS. 2016, No. 3, p. 118.
13. Ivanov V. A. Vooruzhenie i voennoe delo finno-ugrovPriural'ya v ehpohu rannego zheleza (I tys. do n.eh. -pervaya polovina I tys. n.eh.) [Armament and military affairs of the Finno-Ugor Urals in the early iron age (I Millennium BC - first half of I Millennium BC)]. M. Nauka. 1984. P. 67.
14. Ivanov V. A., Ostanina T. I. K voprosu o bahmutinsko-mazuninskoj probleme (po materialam poselenij) [To the question of bakhmutinsk - mazuninsk problem (according to the materials of settlements)] // Poseleniya i zhilishcha drevnih plemen YUzhnogo Urala - Settlements and dwellings of the ancient tribes of the southern Urals. Ufa. bashkir branch of AS of the USSR. 1983. Pp. 108-112; Ostanina T. I. Naselenie Srednego Prikam'ya v III-V vv [Population of the Middle Kama region in the III-V centuries]. Izhevsk. Udmurt Institute of History, Language and Literature, Ural branch of RAS. 1997. Pp. 87-91; Ovsyannikov V. V. Vooruzhenie i voennoe delo naseleniya lesostepnogo Urala v ehpohu srednevekov'ya (V-XIV vv.) :avtoref. dis. ... kand. ist. nauk [Weapons and military of population of forest-steppe of the Urals in the middle ages (V-XIV centuries): abstract of dis. cand. of hist. sciences]. Ufa. 1997. 11 p.; Ivanov V. A. Vooruzhenie i voennoe delo finno#ugrovPriural'ya v ehpohu rannego zheleza (I tys. do n.eh. - pervaya polovina I tys. n.eh.) [Weaponry and military of the Finno-Ugor of the Urals in the early iron age (I Millennium BC - the first half I thousand. BC)]. M. Nauka. 1984. Pp. 65-67.
