CC BY
115
КРИМИНОЛОГИЯ ЗАКОНА
Основной доклад беседы «Криминогенное законодательство в свете семейной криминологии»
от 14 февраля 2020 г.
УДК 343.9 ББК 67.51
А.В. Швабауэр
УГРОЗЫ И ИСТОКИ ЗАКОНОПРОЕКТА О ПРОФИЛАКТИКЕ СЕМЕЙНО-БЫТОВОГО НАСИЛИЯ
Аннотация: Законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации» является юридически несостоятельным, нарушает конституционные права граждан, игнорирует основные начала уголовного и административного права и процесса, противоречит принципам семейного права, имеет криминогенный характер, создаёт предпосылки для разрушения института семьи и обострения социальных противоречий в обществе.
Ключевые слова: семейная криминология; насилие; защитные предписания; феминизм; семейные ценности; семья.
A.V. Schwabauer
THREATS AND ORIGINS OF THE LAW PROJECT ON THE PREVENTION OF FAMILY AND DOMESTIC VIOLENCE
Summary: The law project "On the prevention of family and domestic violence in the Russian Federation" is legally inapplicable, violates the constitutional rights of citizens, ignores the basic principles of criminal and administrative law and process, contradicts the principles of family law, has a criminal nature, creates the preconditions for the destruction of the institution of the family and escalation of social contradictions in society.
Keywords: family criminology; violence; protective orders; feminism; family values; family.
1. Понятие «семейно-бытовое насилие» в законопроекте. 29 ноября 2019 г. Совет Федерации Федерального Собрания РФ опубликовал для общественного обсуждения законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации» (далее по тексту также - ПФЗ или законопроект) [12].
Согласно ст. 2 ПФЗ, «семейно-бытовое насилие - умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления».
Законопроект запрещает причинение «физического и (или) психического страдания», которое не содержит «признаки административного правонарушения или уголовного преступления». Однако причинение «физиче-
ских страданий» в форме вреда здоровью любой степени тяжести, истязания и побоев (без вреда здоровью) уже запрещено Кодексом РФ об административных правонарушениях (далее по тексту - КоАП РФ) (ст. 6.1.1) и Уголовным кодексом РФ (далее по тексту - УК РФ) (ст. 111, 112, 115, 116.1, 117 и др.). Так, ст. 6.1.1 КоАП РФ предусматривает санкцию за нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлёкших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния.
Другими словами, насильственное причинение боли уже запрещено. Если лицо подвергнуто административному наказанию по ст. 6.1.1 КоАП РФ, при повторных побоях применяется ст. 116.1 УК РФ. Какое «физическое страдание» остаётся за пределами норм
УК РФ и КоАП РФ? Логичный ответ: «не причиняющее боль»! Что такое «физическое страдание», не причиняющее боль? Вероятно, авторы ПФЗ желают воплотить в закон достижения юридической мысли Комитета ООН по правам ребёнка, который в Замечаниях общего порядка № 8 (2006) закрепил, среди прочего, запрет на применение к детям физической силы, если причиняется дискомфорт, каким бы лёгким он ни являлся (пункт 11) [5]. К этому можно отнести одёргивание за руку, плечо, не причиняющее боли. Однако физический дискомфорт людям может доставить что угодно: сильно проветренная комната, горячий суп и др.
Рассмотрим второй запрет законопроекта - причинение психических страданий. По ст. 117 УК РФ уже наказуемо «причинение физических и психических страданий путём систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями», если это не повлекло причинение тяжкого либо средней тяжести вреда здоровью.
Какое психическое страдание остаётся за пределами этой нормы? Не обусловленное «насильственными действиями». Что такое насилие? Если не брать преступную составляющую, насилие - это «принудительное воздействие на кого-нибудь» [15]. Тем не менее нужно учитывать, что, во-первых, без «принудительного воздействия» не существует ни одной семьи, во-вторых, по определению законопроекта под запрет подпадают любые действия, причиняющие страдания, но не связанные с принудительным воздействием.
Согласно Новой философской энциклопедии, «страдания - это состояние боли, болезни, горя, печали, тоски, тревоги» [10]. В специальной литературе «психические страдания» определены как «претерпевание стыда, страха и т. п.» [6]. То есть если один из родственников поёт песню, которая у кого-то из членов семьи вызывает чувство тревоги или порождает печаль, то он совершает, согласно законопроекту, самое что ни на есть «семейно-бытовое насилие».
Характерен случай из жизни, когда дитя просит маму спеть лиричную песню, от которой, как она знает, ребёнок будет плакать. Тут, как ни крути, мама совершит «семейно-быто-вое насилие»: откажется петь - ребёнок, не получив желаемого, будет страдать, споёт -итог такой же.
Согласно ст. 5.61 КоАП РФ, запрещено «оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме». Что остаётся за пределами этого запрета? Видимо, критика, поскольку она весьма часто порождает у человека чувства печали или стыда, то есть «страдания», запрещённые законопроектом. Однако без критики не обходится ни одна семья. Например, апелляция родителей к совести ребёнка при совершении им плохого поступка, выраженная словами «как тебе не стыдно», -естественная составляющая воспитательного процесса, но она также вписывается в запрет законопроекта, поскольку приводит к отрицательным эмоциям несовершеннолетнего.
Итак, любые споры между супругами, любые воспитательные меры по отношению к детям могут стать основанием для включения карательных механизмов ПФЗ. Кроме того, законопроект запрещает не только причинение всех вышеописанных «страданий», но и «угрозы» их причинения.
Что есть действие, которое «содержит угрозу причинения психического страдания», но не подпадает под запреты УК РФ и КоАП РФ? Каждый поступок человека может быть квалифицирован как причина потенциально возможного страдания другого человека. Если один из членов семьи систематически не закрывает тюбик с зубной пастой, это может привести к страданиям другого её члена. Список «угроз страдания» в жизни настолько велик, что совместный быт сам по себе становится, вследствие формулировок законопроекта, «опасным местом». Не случайно подобные законы за рубежом используются в самых неадекватных ситуациях, например при спорах между членами семьи из-за телевизора [7, с. 37].
ПФЗ является противоестественным с точки зрения человеческой жизни; представляет собой насилие над семьёй - нарушает ч. 1 ст. 38 Конституции РФ: семья находится под защитой государства; в корне подрывает конституционные права на воспитание детей (ч. 2 ст. 38 Конституции РФ) и свободу совести (ст. 28 Конституции РФ).
2. О выделении семейной сферы в законопроекте. Попытка выделения в ПФЗ семейной сферы как особо опасной в высшей степени спорна. Не приведено данных, которые доказывали бы особую криминогенность
семьи. Напротив, по статистке подавляющее число преступлений совершается вне семьи [14]. Как отмечает Д.А. Шестаков, «нормальная семья, по общему правилу, является антикриминогенным фактором» [19, с. 171], а у преступников отсутствие брачных отношений встречается в четыре раза чаще, чем среди остального населения [19, с. 139].
В СМИ, некоторых органах власти, международных структурах распространяется ложная статистика о преступлениях, совершаемых в семье. В решении Европейского суда по правам человека (далее по тексту - ЕСПЧ) от 9 июля 2019 г. по делу «Володина против России» (дело № 41261/17) сказано, что в нашей стране якобы «около 14 000 женщин ежегодно погибают от рук мужей или родственников» (п. 44).
Источник этой, мягко говоря, неверной статистической информации прямо назван в решении ЕСПЧ - «Теневой доклад» Комитету ООН по искоренению дискриминации женщин (данные за 2010-2015 гг.), подготовленный региональной общественной организацией помощи женщинам и детям, находящимся в кризисной ситуации, «Информационно-методический центр „Анна"». Характерно, что эту некоммерческую организацию (далее по тексту - НКО) Минюст России 26 декабря 2016 г. внёс в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента.
В действительности же в нашей стране, по данным ГИАЦ МВД РФ, в 2015 г. в результате насилия в семье погибло 1060 человек: 304 женщины и 756 мужчин, среди них 36 детей [8]. Таким образом, НКО завысила цифры в 46 раз, иные лица их «легитимировали» через ЕСПЧ. Отметим, что в 2018 г. женщин-жертв стало ещё меньше - 253 убитые [9].
Накрутка статистики, осуществляемая заинтересованными в ней НКО, финансируемыми западными грантодателями, позволяет сформировать в общественном сознании ложное представление о повышенной криминализации института семьи и необходимости введения более жёстких санкций в отношении её членов. Между тем, как справедливо указывает Д.А. Шестаков, «едва ли можно оценить внутрисемейные преступления более отрицательно по сравнению с обычными преступлениями» [18], «введение составов внутрисемейных преступлений не оправдывает себя» [20, с. 31].
3. Понятие «лица, подвергшиеся семей-но-бытовому насилию». К таковым законопроектом отнесены «супруги, бывшие супруги, лица, имеющие общего ребёнка (детей), близкие родственники, а также совместно проживающие и ведущие совместное хозяйство иные лица, связанные свойством, которым вследствие семейно-бытового насилия причинены физические и (или) психические страдания и (или) имущественный вред или в отношении которых есть основания полагать, что им вследствие семейно-бытового насилия могут быть причинены физические и (или) психические страдания и (или) имущественный вред».
Приведённая редакция не охватывает случаи сожительства мужчин и женщин. То есть репрессивные меры должны ударить именно по зарегистрированным бракам. Такой закон, в случае его принятия, будет стимулировать уклонение граждан от заключения браков, спровоцирует сокращение числа семей не только через неадекватное определение понятия насилия, но и за счёт формирования в общественном сознании негативного отношения к институту брака в целом.
Непонятно: согласно какому принципу отношения бывших супругов, проживающих раздельно, подпадают под понятие «се-мейно-бытовые». У них уже нет ни семьи, ни совместного быта. Также неясно, почему близкие родственники указаны в законопроекте, а дальние нет. И кто является близким родственником.
Кроме того, включение в число пострадавших лиц, в отношении которых «есть основания полагать, что им вследствие семейно-бы-тового насилия могут быть причинены... страдания», даёт возможность применять санкции в отношении любых лиц на основании бездоказательных предположений.
4. Профилактика семейно-бытового насилия: понятие, принципы. Согласно ПФЗ (ст. 2), профилактика семейно-бытового насилия (далее по тексту также - СБН) - это «осуществление комплекса правовых, экономических, социальных, медицинских, психологических, педагогических мер субъектами профилактики семейно-бытового насилия, направленных на защиту прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в сфере семейно-бытовых отношений, оказание помощи лицам, подвергшимся семейно-бытовому
насилию, выявление и устранение причин и условий возникновения семейно-бытового насилия, пресечение семейно-бытового насилия, привлечение к ответственности нарушителей».
Среди принципов профилактики СБН (ст. 4 ПФЗ) значится «поддержка и сохранение семьи». Данный принцип абсолютно не сочетается с содержанием законопроекта, направленного, как мы видим, на разлучение членов семьи по надуманным основаниям.
Положения ст. 4 ПФЗ о «добровольности получения помощи» пострадавшими, во-первых, прямо исключают применение этого принципа к детям, во-вторых, охватывают оказание именно «помощи», к которой относятся далеко не все варианты «профилактики», предусмотренные законопроектом. В частности, специализированные психологические программы по работе с нарушителями не квалифицированы по ПФЗ как «помощь», а это говорит об их исключении из принципа добровольности.
Законопроект включает в себя многочисленные антисемейные технологии, в том числе вмешательство в семью. Если Федеральный закон РФ от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» (далее по тексту - ФЗ № 442) не делает исключений из принципа добровольности социального обслуживания (ст. 4), то ПФЗ позволяет применять такое «обслуживание» ребёнка принудительно и незамедлительно (ст. 4, ч. 2, 3 ст. 14 ПФЗ). А к социальным услугам относятся и «содействие в получении временного жилого помещения» (один из видов срочных социальных услуг), и социально-педагогические услуги, «направленные на профилактику отклонений в поведении и развитии личности получателей социальных услуг, формирование у них позитивных интересов...» (ст. 20, 21 ФЗ № 442). То есть ребёнку, в отношении которого применяется дома «насилие», окажут принудительную помощь на стороне, привьют ему определённые интересы и т. п.
5. Субъекты профилактики семейно-бы-тового насилия. К субъектам профилактики законопроект относит (ст. 5 ПФЗ): органы внутренних дел; Министерство труда и социальной защиты РФ; иные федеральные органы «в пределах компетенции»; органы прокуратуры; Уполномоченного по правам человека в
РФ; Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребёнка; органы госвласти субъектов РФ; органы управления соцзащиты населения субъектов РФ; органы местного самоуправления; организации специализированного социального обслуживания; медицинские организации; некоммерческие организации, осуществляющие деятельность в сфере профилактики семейно-бытового насилия.
Помимо организаций социального обслуживания, получающих на основании законопроекта серьёзные рычаги давления на родителей, в разрушителей семей могут превратиться медицинские организации, которые, согласно ПФЗ, «извещают органы внутренних дел о фактах обращения лиц, в отношении которых есть основания полагать, что вред их здоровью причинён непосредственно семейно-бытовым насилием» (ч. 2 ст. 15 ПФЗ). Если сейчас после получения ребёнком травм нередко начинаются допросы родителей правоохранителями, то в случае принятия закона практически любой поход с детьми к врачу может обернуться тре-тированием семьи, ведь причиной болезни всегда являются, «есть основания полагать», некие действия родителей.
Особое внимание в списке субъектов профилактики обращают на себя НКО. По законопроекту они имеют право участвовать в «выявлении причин и условий совершения семейно-бытового насилия и их устранении», «оказывать правовую, социальную, психологическую и иную помощь лицам, подвергшимся семейно-бытовому насилию; содействовать примирению лиц, подвергшихся семейно-бытовому насилию, с нарушителем», проводить реабилитацию пострадавших, специализированные психологические программы. Исходя из ч. 1 ст. 24 ПФЗ, НКО имеют также право инициировать выдачу защитных предписаний правонарушителям. А по ст. 26 ПФЗ нарушители обязаны «участвовать в профилактических мероприятиях», к коим относятся психологические программы.
Законопроект создаёт для НКО, которые могут зарабатывать на психологических программах, интерес в выявлении как можно большего числа лиц, совершивших семей-но-бытовое насилие.
Согласно ч. 4 ст. 23 ПФЗ, «организации специализированного социального обслуживания в субъектах Российской Федерации
при предоставлении услуг по психологическому сопровождению нарушителей могут привлекать общественные объединения и некоммерческие организации, осуществляющие деятельность в сфере профилактики се-мейно-бытового насилия, благотворительные и религиозные организации, а также индивидуальных предпринимателей». Такое регулирование будет подстёгивать НКО к сотрудничеству с организациями соцобслуживания в целях оказания им «помощи».
При этом в ПФЗ нет никаких ограничений по кругу НКО, участвующих в профилактике СБН. Ими могут оказаться финансируемые из-за рубежа организации, которые на деле ведут гибридную войну против России под видом оказания нам социальных услуг.
Также обращает на себя внимание наличие индивидуальных предпринимателей в списке лиц, имеющих право на ведение психологических программ. Очевидно, что цель предпринимателя - максимизация прибыли, в том числе через увеличение клиентской базы. Таким образом, данное нормативное положение приведёт к формированию бизнеса на вмешательстве в дела семьи.
6. Формы профилактики СБН. Согласно ч. 3 ст. 18 ПФЗ, «профилактическое воздействие осуществляется в следующих формах: 1) правовое просвещение и правовое информирование; 2) профилактическая беседа; 3) профилактический учёт; 4) профилактический контроль1; 5) помощь в социальной адаптации лиц, подвергшихся семейно-бытовому насилию; 6) социальная реабилитация лиц, подвергшихся семейно-бытовому насилию; 7) специализированные психологические про-раммы; 8) защитное предписание; 9) судебное защитное предписание».
Следует подчеркнуть, что данные формы воздействия, за исключением психологических программ и защитных предписаний, уже были введены в качестве мер профилактики другим законом - Федеральным законом РФ № 182-ФЗ от 23 июня 2016 г. «Об осно-
1 Что касается профилактического контроля, то, вероятно, в ПФЗ закралась ошибка. Речь, скорее всего, идёт о профилактическом надзоре за поведением нарушителя, предусмотренном Федеральным законом РФ № 182-ФЗ от 23 июня 2016 г. «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации».
вах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации»2. То есть новыми являются только такие формы, как защитные предписания и специализированные психологические программы. Их нормативное закрепление и является истинной целью создания законопроекта.
6.1. Защитные предписания. В случае поступления в полицию сообщения от лица, подвергшегося семейно-бытовому насилию, от иных лиц, сведений от органов или организаций о факте совершения семейно-бы-тового насилия либо угрозе его совершения, незамедлительно устанавливается факт совершения семейно-бытового насилия либо его отсутствия. В случае установления факта незамедлительно выносится защитное предписание (ч. 1 ст. 24 ПФЗ). Законопроект не требует никаких доказательств, не устанавливает никакой процедуры выдачи предписания.
При этом «защитным предписанием нарушителю может быть запрещено: 1) совершать семейно-бытовое насилие; 2) вступать в контакты, общаться с лицом (лицами), подвергшимся (подвергшимися) семейно-бытовому насилию, в том числе по телефону, с использованием информационно-телекоммуникационной сети „Интернет"; 3) предпринимать попытки выяснять место пребывания лица (лиц), подвергшегося (подвергшихся) семей-но-бытовому насилию, если это лицо (лица) находится (находятся) в месте, неизвестном нарушителю» (ч. 3 ст. 18 ПФЗ). Пункт 2 предполагает выселение нарушителя из жилья, поскольку иного способа его практической реализации нет.
Итак, сообщение в полицию об «угрозе насилия» может привести к моментальному вынесению запрета на общение членам этой семьи, без суда и следствия. Это означает отмену презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ). С учётом того, что «насилие», по законопроекту, включает в себя обычные житейские ситуации и воспитательные меры, «угрозы» такового имеются в каждой квартире.
Предписание может быть выдано на 30 суток и продлено до 60 суток (ч. 4 ст. 24 ПФЗ). Ничто не мешает недобросовестным гражданам подавать очередное заявление об «угрозе» насилия каждый раз по истечении срока
2 Его содержание также вызывает вопросы, но это тема отдельного исследования.
предписания. В результате любые граждане абсолютно бездоказательно могут быть лишены на неопределённый срок следующих прав: неприкосновенности частной жизни (ст. 23 Конституции РФ), права на воспитание детей (ст. 38 Конституции РФ), неприкосновенности собственности (ст. 35 Конституции РФ), права на жилище (ст. 40 Конституции РФ), свободы передвижения (ст. 27 Конституции РФ), свободы совести и права действовать в соответствии со своими убеждениями (ст. 28 Конституции РФ). Кроме того, грубо подрываются: право на труд (ст. 37 Конституции РФ), поскольку неожиданный запрет на доступ к своему жилью приведёт к лишению граждан возможности нормально продолжать реализацию своих трудовых прав и обязанностей; право на здоровье (ст. 41 Конституции РФ): дома могут остаться необходимые лекарства и другие жизненно важные вещи, а доступ к ним оказывается внезапно закрыт.
Само защитное предписание полиции выносится с согласия пострадавших (ч. 1 ст. 24 ПФЗ). Однако, во-первых, нет процедуры отмены вынесенного полицией приказа, на который, например под воздействием минутных обстоятельств, согласился «пострадавший». Во-вторых, «в случае если есть основания полагать, что вынесенное защитное предписание не обеспечивает безопасность и защиту лица (лиц), подвергшегося (подвергшихся) се-мейно-бытовому насилию, должностное лицо органа внутренних дел вправе обратиться в суд за судебным защитным предписанием» (ч. 9 ст. 24 ПФЗ). В этой норме уже нет согласия пострадавшего, что может привести к вынесению судебных защитных предписаний о запрете общения и выселении даже против воли пострадавших.
В случае принятия закона его карательные суровые санкции могут быть применены абсолютно к любому человеку. Создаётся параллельная система «права», в которой не работают базовые принципы уголовного права и процесса.
Рассмотрение судом дел в рамках уголовного процесса по действующему Уголовно-процессуальному кодексу РФ (далее по тексту - УПК РФ) позволяет установить все обстоятельства дела, изучить доказательства, представляемые сторонами дела, гарантирует презумпцию невиновности (ст. 14 УПК РФ), состязательность процесса (ст. 15 УПК РФ),
РИМИНОАОГИЯ
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
право на защиту подозреваемому (ст. 16 УПК РФ) и др. Кодекс предусматривает принципы процесса, направленные на обеспечение прав обеих сторон дела.
А законопроект не даёт никаких гарантий, позволяя обвинить в одностороннем порядке любого гражданина, лишить его доступа к своему жилью и к другим членам семьи, в том числе детям, при наличии признаков неадекватно определённого «насилия». Причём если человек будет пытаться уклоняться от исполнения предписания, его отправят под арест.
В отличие от ПФЗ действующий УПК РФ прописывает процесс обеспечения принципа состязательности. Аналогичные гарантии даёт КоАП РФ (ст. 1.4, 1.5 и др.). В случае же с «семейно-бытовым насилием», по законопроекту, преимущества процессуального положения имеет только обвиняющая сторона.
ПФЗ, в противоположность УК РФ и КоАП РФ, не знает сроков давности привлечения к ответственности. Недобросовестные граждане могут ссылаться на факты «бытового насилия», имевшие место в далёком-далёком прошлом, для того чтобы создать проблемы человеку в настоящем. Однако правовое государство должно «подчинить применение государственными органами любых карательных (санкционирующих) мер, как бы они формально ни назывались (наказания, взыскания, меры профилактики), фундаментальным уголовно-правовым и уголовно-процессуальным принципам...» [11].
6.2. Судебные защитные предписания. Помимо полицейского защитного предписания законопроект предусматривает также судебное защитное предписание (ст. 25). Их два вида: 1) предписания, которые выносятся по заявлению пострадавших и рассматриваются в рамках Гражданского процессуального кодекса РФ; 2) предписания, которые выносятся по заявлению полицейских (см. выше) и рассматриваются в порядке, предусмотренном Кодексом административного судопроизводства РФ.
Судебным защитным предписанием в дополнение к мерам, аналогичным тем, что предусмотрены для полицейского предписания (ч. 3 ст. 25 ПФЗ), на нарушителя могут быть возложены следующие обязанности: «1) пройти специализированную психологическую программу; 2) покинуть место совместного жительства или место совместного
пребывания с лицами, подвергшимися семей-но-бытовому насилию, на срок действия судебного защитного предписания при условии наличия у нарушителя возможности проживать в ином жилом помещении, в том числе по договору найма (поднайма), договору найма специализированного жилого помещения либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации; 3) передать лицам, подвергшимся семей-но-бытовому насилию, их личное имущество, документы, если они удерживаются нарушителем» (ч. 4 ст. 25 ПФЗ). Срок действия такого предписания составляет от 30 суток до одного года (ч. 5 ст. 25 ПФЗ).
Понятно, что слова «при условии наличия у нарушителя возможности проживать в ином жилом помещении» могут толковаться крайне расширительно и, с учётом запрета на общение с членами семьи, представляются верхом цинизма, так как его иначе и не исполнить, кроме как путём выселения. А ведь уклонение от исполнения предписания грозит арестом.
Справедливо замечание Д.А. Шестакова, полагающего, что «для России выдача подобных охранных распоряжений, осуществляемая сегодня в Австралии, Австрии, Великобритании, Нидерландах и других странах, была бы нецелесообразна, помимо прочего, в связи с нерешённостью жилищной проблемы. Люди, склонные к агрессивному поведению, оказавшиеся без дома, создали бы для общества дополнительную угрозу насильственного посягательства» [17, с. 19]. Иными словами, закон, формально направленный на профилактику насилия, будет являться криминогенным фактором.
Как отмечает А.В. Чураков, практика выдачи ордеров за рубежом, позволяющая выселять из собственного жилья, «нарушает, например, ст. 25 Всеобщей декларации прав человека, которая усматривает право человека в том числе на жилище. Можно также указать на игнорирование данной практикой презумпции невиновности, права на справедливое судебное разбирательство, запрета на произвольное лишение своего имущества и прочих основополагающих прав и свобод, что не позволяет рекомендовать применение охранных ордеров в современной России» [16, с. 49].
Согласно ст. 1 Семейного кодекса РФ, семейное законодательство исходит из необхо-
димости укрепления семьи, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи. Однако законопроект, напротив, способствует вмешательству третьих лиц в дела любой семьи, препятствует примирению её членов (путём навязывания запретов общения). Соответственно, ПФЗ идёт вразрез с принципами семейного права.
7. Действующее законодательство РФ содержит достаточное количество норм, направленных на защиту жизни и здоровья любых лиц. Как правило, сторонники законопроекта указывают на проблему уклонения правоохранительных органов от возбуждения уголовных дел, поскольку, например, побои по ст. 116.1 УК РФ отнесены к делам частного обвинения. Тем не менее по делам частного и частно-публичного обвинения (побои, причинение лёгкого вреда здоровью и др.) уголовное дело может быть возбуждено «и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы» (ч. 4 ст. 20 УПК РФ).
Стоит указать на наличие в УПК РФ ст. 105.1 «Запрет определённых действий», предусматривающей в качестве меры пресечения в том числе запрет на приближение к определённым объектам. Такая мера применяется при наличии реальных признаков преступления (а не надуманных элементов «семейного насилия») и в рамках строгих уголовно-процессуальных процедур (а не с фактической презумпцией вины обидчика, закреплённой законопроектом).
Существует также Федеральный закон РФ от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства». Он предусматривает спектр мер защиты, которые могут быть применены как до возбуждения уголовного дела, так и после его прекращения (переселение в другое место жительства, помещение в безопасное место и др.). Имеются и иные нормативные акты, защищающие граждан от насилия. Если существующие законы некачественно функционируют, то это повод для работы с правоприменением, а не для принятия антиконституционных правовых актов.
8. Зарубежная практика. Зарубежный опыт применения законов о противодействии семейному насилию подтверждает их использование в манипулятивных целях, разрушение ими основ института семьи, доказывает несостоятельность механизмов законопроекта.
В США судьи выдают защитные предписания при простом намёке на домашние сложности [1, с. 14], поскольку отказ в его выдаче при возникновении последующих проблем может привести к негативной оценке судейской работы. Как следствие, в 2008 г. в Соединённых Штатах 72 % защитных предписаний были выданы без реальных оснований [3].
В исследовании, проведённом по заказу Департамента юстиции США, отмечено, что запретительные ордера «не являются эффективными для предотвращения физического насилия» [13, с. 1У-2]. В работе по изучению случаев преследования, подготовленной при содействии офиса окружного прокурора в Сан-Диего, обозначено: около половины потерпевших, добивавшихся выдачи запретительных ордеров, впоследствии считали, что их положение в результате получения ордера ухудшилось [13, с. 1У-2].
Пару слов стоит сказать и о курсах «по управлению гневом», на которые отправляют лицо, обвинённое в домашнем насилии. Американские специалисты указывают на сомнительность их результативности. Исследование Э. Гондолфом 30 данных программ показало, что 50 % из них были пройдены до конца лишь половиной начавших обучение.
Согласно многочисленным оценкам программ психологического консультирования, даже при самых оптимальных обстоятельствах ответчики, прошедшие полный курс психотерапии, совершают повторные нарушения так же часто, как и те, кто такой курс не закончили [13, с. Ш-25]. Одной из концептуальных проблем психологических курсов, по мнению Д.А. Шестакова, является используемый в них феминистский подход - только мужчина презюмируется виновным в семейных конфликтах и нуждающимся в исправлении [20, с. 28], что не соответствует действительности.
В Германии закон, направленный на противодействие домашнему насилию путём вы-
3 Lasinski J.L., Williams L.M. Partner Violence. London, 1998. P. 226-227. Цит. по: [20, с. 29].
дачи охранных ордеров, принят в 2001 г. [4]. Он подвергается основательной критике [2]. В частности, адвокат по семейному праву Д. Клостер-Харц пишет: этот закон - база серьёзнейших злоупотреблений на практике, правовой инструмент для шантажа мужчин женщинами. Адвокат метко именует данный нормативный акт «молотком для ведьм», желающих оперативно получить квартиру мужчины в своё личное пользование4.
Многие юристы Болгарии уверены в том, что Закон Болгарии «О защите от насилия в семье» от 29 марта 2005 г. используется для злоупотреблений подателями жалоб. Некоторые судьи прямо заявляют: женщины очень часто обращаются к этому закону для того, чтобы выкинуть мужчину из собственного жилья [7, с. 36].
Родоначальник семейной криминологии Д.А. Шестаков верно подмечает, что охранные ордера, изобретённые в США воинствующими феминистками, вступают в столкновение с правом на неприкосновенность жилища и свободу передвижения [19, с. 272]. Законы о «семейном насилии» - это настоящая война против традиционного института семьи.
Преступному насилию, совершаемому в семье, конечно, следует противодействовать, но не путём создания условий её уничтожающих, а за счёт следующих мер: очистки СМИ, Интернета от информации, провоцирующей преступления; господдержки пропаганды традиционных семейных ценностей; восстановления классической системы образования; принятия мер, направленных на недопущение алкоголизации населения; создания условий для лечения от алкогольной (наркотической) зависимости; восстановления должной системы оказания психиатрической помощи.
С учётом вышеизложенного следует сделать вывод о том, что законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации» является юридически несостоятельным, нарушает конституцион-
4 Kloster-Harz D. Stellungnahme zum Entwurf eines Gesetzes zur Verbesserung des zivilgerichtlichen Schutzes bei Gewalttaten und Nachstellungen sowie zur Erleichterung der Überlassung der Ehewohnung bei Trennung (Gewaltschutzgesetz). URL: https:// www.yumpu.com/de/document/read/32769160/ gewaltschutz-gutachten-kloster-harz-2001pdf-vater-aktuell (дата обращения: 15.02.2020).
ные права граждан, игнорирует основные начала уголовного и административного права и процесса, противоречит принципам семейно-
го права, имеет криминогенный характер, создаёт предпосылки для разрушения института семьи и обострения социальных противоречий в обществе.
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. If you got any hint whatsoever there's a problem, sign the restraining order // Judicial Training, 1995.
2. Das Gewaltschutzgesetz schützt Frauen vor gewalttätigen Partnern. URL: https://manndat.de/feministische-mythen/haeusliche-gewalt/das-gewaltschutzgesetz-schuetzt-frauen-vor-gewalttaetigen-partnern.html (дата обращения: 15.02.2020).
3. Foster B.P. Analyzing the cost and effectiveness of governmental policies // Cost Management. Vol. 22. No. 3. 2008.
4. Gesetz zum zivilrechtlichen Schutz vor Gewalttaten und Nachstellungen. URL: https://www.gesetze-im-internet.de/gewschg/BJNR351310001.html (дата обращения: 15.02.2020).
5. База данных договорных органов ООН. URL: https://tbinternet.ohchr.org/_layouts/15/treatybodyexternal/ TBSearch.aspx?Lang=ru&TreatyID=5&DocTypeID=11 (дата обращения: 15.02.2020).
6. Галюкова М.И. Некоторые вопросы определения глубины психических страданий в уголовном праве // Сборник научных трудов SWORLD. 2013. Т. 32. № 3. С. 11-13.
7. Доклад НКО «Адвокаты за права человека» и НКО «Болгарский фонд гендерных исследований» об имплементации Закона Болгарии о защите от насилия в семье. URL: https://www.theadvocatesforhumanrights. org/uploads/final_report_2_3.pdf. (дата обращения: 15.02.2020).
8. Жёны гибнут реже мужей. URL: https://rvs.su/statia/zhyony-gibnut-rezhe-muzhey-i-namnogo-rezhe-chem-hotyat-govorit-feministki (дата обращения: 15.02.2020).
9. Моисеева С. Закон «О семейно-бытовом насилии» - психологическое насилие над Россией. URL: https://regnum.ru/news/society/2777954.html (дата обращения: 15.02.2020).
10. Новая философская энциклопедия. URL: http://philosophy.niv.ru/doc/encyclopedia/new-philosophical/ articles/1350/stradanie.htm (дата обращения: 15.02.2020).
11. ОмиржановаД.Б., Татаринова Л.Ф. Анализ законов, защищающих женщин, пострадавших от бытового насилия, в англо-саксонской и романо-германской правовых системах. URL: https://articlekz.com/ article/21766 (дата обращения: 15.02.2020).
12. Сайт Совета Федерации Федерального Собрания РФ. URL: http://council.gov.ru/media/files/rDb1bp YASUAxolgmPXEfKLUIq7JAARUS.pdf_(дата обращения: 15.02.2020).
13. Судебные ордера на охрану от жестокого обращения. Обзор законодательства и практики применения гражданско-правовых охранных ордеров, обеспечивающих правовую защиту от домашнего насилия в США. Второе издание. М., 1999.
14. Тимошина Е. О реальной статистике «семейного насилия» за 2018 год. URL: https://ouzs.ru/ news/kriminolog-k-yu-n-e-timoshina-o-realnoy-statistike-semeynogo-nasiliya-za-2018-god/ (дата обращения: 15.02.2020).
15. Толковый словарь Ожегова. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ogegova/119046 (дата обращения: 15.02.2020).
16. Чураков А.В. Запрет на посещение места жительства как мера безопасности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 1 (32). С. 48-50.
17. Шестаков Д.А. Ещё раз о праве безопасности в связи с правом противодействия преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 1 (32). С. 13-22.
18. Шестаков Д.А. Криминология: Новые подходы к преступлению и преступности: Криминогенные законы и криминогенное законодательство. Противодействие преступности в изменяющемся мире. Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. СПб., 2006. 561 с.
19. Шестаков Д.А. Семейная криминология (криминофамилистика). СПб., 2-е издание, перераб. и доп. Юридический центр Пресс, 2003. 387 с.
20. Шестаков Д.А. Четверть века семейной криминологии (криминофамилистики) в России: итоги и перспективы // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2002. № 1 (2). С. 9-34.
REFERENCES
1. If you got any hint whatsoever there's a problem, sign the restraining order // Judicial Training, 1995.
2. Das Gewaltschutzgesetzschützt Frauen vorgewalttätigen Partnern. URL: https://manndat.de/feministische-mythen/haeusliche-gewalt/das-gewaltschutzgesetz-schuetzt-frauen-vor-gewalttaetigen-partnern.html (date of access: 15.02.2020).
3. Foster B.P. Analyzing the cost and effectiveness of governmental policies. Cost Management. Vol. 22, No. 3, 2008.
4. Gesetz zum zivilrechtlichen Schutz vor Gewalttaten und Nachstellungen. URL: https://www.gesetze-im-intemet.de/gewschg/BJNR351310001.html (date of access: 15.02.2020).
5. Baza dannykh dogovornykh organov OON [Database of UN treaty bodies]. URL: https://tbinternet.ohchr. org/_layouts/15/treatybodyexternal/TBSearch.aspx?Lang=ru&TreatyID=5&DocTypeID=11 (date of access: 15.02.2020).
6. Galyukova M.I. Nekotoiye voprosy opredeleniya glubiny psikhicheskikh stradaniy v ugolovnom prave [Some questions of determining the depth of mental suffering in criminal law]. Sbornik nauchnykh trudov SWORLD - Collection of scientific works SWORLD. 2013. Vol. 32, No. 3, pp. 11-13.
7. Doklad NKO "Advokaty za prava cheloveka" i NKO "Bolgarskiy fond gendernykh issledovaniy" ob implementatsii Zakona Bolgarii o zashchite ot nasiliya v semye [Report of the NGO "Advocates for Human Rights" and the NGO "Bulgarian Gender Research Foundation" on the implementation of the Bulgarian Law on Protection from Domestic Violence]. URL: https://www.theadvocatesforhumanrights.org/uploads/final_ report_2_3.pdf. (date of access: 15.02.2020).
8. Zheny gibnut rezhe muzhey [Wives die less often than husbands]. URL: https://rvs.su/statia/zhyony-gibnut-rezhe-muzhey-i-namnogo-rezhe-chem-hotyat-govorit-feministki (date of access: 15.02.2020).
9. Moiseeva S. Zakon "O semeyno-bytovom nasilii" - psikhologicheskoe nasiliye nad Rossiey [Law "On family and domestic violence" - psychological violence against Russia]. URL: https://regnum.ru/news/ society/2777954.html (date of access: 15.02.2020).
10. Novaya filosofskaya entsiklopediya [New philosophical encyclopedia]. URL: http://philosophy.niv.ru/ doc/encyclopedia/new-philosophical/articles/1350/stradanie.htm (date of access: 15.02.2020).
11. Omirzhanova D.B., Tatarinova L.F. Analiz zakonov, zashchishchayushchikh zhenshchin, postradavshikh ot bytovogo nasiliya, v anglo-saksonskoy i romano-germanskoy pravovykh sistemakh [Analysis of the laws protecting women victims of domestic violence in the Anglo-Saxon and Romano-Germanic legal systems]. URL: https://articlekz.com/article/21766 (date of access: 15.02.2020).
12. Sayt Soveta Federatsii Federalnogo Sobraniya RF [Website of the Federation Council of the Federal Assembly of the Russian Federation]. URL: http://council.gov.ru/media/files/rDb1bpYASUAxolgmPXEfKLUIq 7JAARUS.pdf (date of access: 15.02.2020).
13. Sudebnye ordera na okhranu ot zhestokogo obrashcheniya. Obzor zakonodatelstva i praktiki primeneniya grazhdansko-pravovykh okhrannykh orderov, obespechivayushchikh pravovuyu zashchitu ot domashnego nasiliya v SSHA [Protection from abuse orders. An overview of the law and practice on the use of civil protective orders that provide legal protection from domestic violence in the United States]. 2-e izd. M., 1999.
14. Timoshina E. O realnoy statistike "semeynogo nasiliya" za 2018 god [On the real statistics of "domestic violence" in 2018]. URL: https://ouzs.ru/news/kriminolog-k-yu-n-e-timoshina-o-realnoy-statistike-semeynogo-nasiliya-za-2018-god/ (date of access: 15.02.2020).
15. Tolkoviy slovar Ozhegova [Explanatory dictionary by Ozhegov]. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ ogegova/119046 (date of access: 15.02.2020).
16. Churakov A.V Zapret na poseshchenie mesta zhitelstva kak mera bezopasnosti [Restraining order as a security measure]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2014, No. 1 (32), pp. 48-50.
17. Shestakov D.A. Eshche raz o prave bezopasnosti v svyazi s pravom protivodeystviya prestupnosti [More about the right to security in the context of the right to crime prevention]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2014, No. 1 (32), pp. 13-22.
18. Shestakov D.A. Kriminologiya: novye podkhody k prestupleniyu i prestupnosti: Kriminogennye zakony i kriminogennoe zakonodatelstvo. Protivodeystvie prestupnosti v izmenyayushchemsya mire: Uchebnik. [Criminology: new approaches to crime. Criminogenic laws and criminogenic legislation. Counteracting crime in a changing world. A Textbook]. 2-e izd., pererab. i dop. SPb., 2006, 561 p.
19. ShestakovD.A. Semeynaya kriminologiya (kriminofamilistika) [Family criminology (kriminofamilistics)]. 2-e izd., pererab. i dop. SPb.: Yuridicheskiy tsentr Press, 2003. 387 p.
20. Shestakov D.A. Chetvert veka semeynoy kriminologii (kriminofamilistiki) v Rossii: itogi i perspektivy [A quarter of a century of family criminology in Russia: results and prospects]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2002, No. 1 (2), pp. 9-34.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Анна Викторовна Швабауэр - кандидат юридических наук, эксперт Общественного уполномоченного по защите семьи (Санкт-Петербург, Россия); e-mail: anna_schwabauer@bk.ru
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Anna Viktorovna Schwabauer - PhD in Law, Expert of the Public Commissioner for Family Protection (Saint Petersburg, Russia); e-mail: anna_schwabauer@bk.ru
