CC BY
60
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
УГОЛОВНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ПРОТИВ ПРАВОСУДИЯ В РОССИИ В ПЕРИОД С 1917 Г. ПО НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ
Х.С. ХАЧАРОЕВ,
кандидат юридических наук, начальник отдела ФКУ «НИИ ФСИН России» Научная специальность: 12.00.09 — уголовный процесс
E-mail: a19552001@yandex.ru Научный консультант: доктор юридических наук, профессор Климов И.А.
Аннотация. В статье представлен краткий анализ уголовного законодательства о преступлениях против правосудия в России, начиная с послереволюционного периода и до настоящего времени.
Ключевые слова: правосудие, судебная власть, преступление, уголовный кодекс, закон.
THE CRIMINAL LEGISLATION OF CRIMES AGAINST JUSTICE IN RUSSIA DURING THE PERIOD FROM 1917 TO PRESENT TIME
H.S. HACHAROYEV,
candidate ofjurisprudence, the department head of the Federal state-owned institution «Scientific-research institute
of the Federal service of execution of punishments of the Russian Federation»
Annotation. The article presents a brief analysis of the criminal legislation of crimes against justice in Russia from the post-revolutionary period to the present time.
Keywords: justice, adjudicative power, crime, criminal code, law.
О судебной власти можно говорить лишь на высоком уровне абстракции, свойственном теории государства и права, она всегда должна подчиняться установленному закону. Законотворец и предержащие власти активно преобразуют этот мир, а жрец Фемиды всегда «не от мира сего». Правосудию в цивилизованных государствах создаются тепличные условия (высокий статус, независимость, помпезные здания, большие оклады); даже причудливые одежды его служителей и подчеркнуто консервативные ритуалы внешне отделяют юстицию от кипения политических страстей, ставят ее над нуждами «низкой жизни». Но самое характерное — это осуществление правосудия в особых формах. Судопроизводство ориентируется на обоснованность решений, на достижение результата по правилам.
Консерватизм и отстраненность судебной власти позволяют ей играть роль оракула в споре законодателя и правоприменителя, сглаживать теоретические увлечения и политическую нетерпимость первого, противодействовать своекорыстию и «административному восторгу» второго1.
Суду же в системе органов социалистического государства отводилась роль «агитатора, пропагандиста, борца за директивы партии и правительства,
за социалистическую законность, за государственную дисциплину», т.е. по сути роль репрессивного придатка. Вот как определил задачи нового советского суда В.И. Ленин в первоначальном варианте статьи «Очередные задачи советской власти»: «Новый суд нужен, прежде всего, для борьбы против эксплуататоров, пытающихся восстановить свое господство или отстаивать свои привилегии, или тайком протащить, обманом заполучить ту или иную частичку привилегии. Но, кроме того, на суды, если они организованы действительно на принципе советских учреждений, ложится другая, еще более важная задача. Это — задача обеспечить строжайшее проведение дисциплины и самодисциплины трудящихся». Естественно, что такой орган и его представители нуждались в защите.
Нормы, предусматривавшие уголовную ответственность за деяния, ныне относимые к группе преступлений, препятствующих осуществлению правосудия, возникли уже в начальный период развития советского уголовного законодательства, когда из-за отсутствия кодифицированных законов по Осо-
1 Концепция судебной реформы в Российской Федерации / сост. С.А. Пашин. М., 1992. С. 42, 43.
-ii.^'fe-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
бенной части уголовного права издавались декреты и законы, предусматривавшие уголовную ответственность за такие преступления, которые причиняли в тот момент особо ощутимый вред устанавливающемуся советскому правопорядку и защита от которых уголовно-правовыми средствами была поэтому особенно важна. Так, в изданных 8 мая 1918 г. и 2 апреля 1921 г. Декретах СНК РСФСР «О взяточничестве» и «О борьбе с дезертирством» говорится об уголовной ответственности за укрывательство и недонесение о взяточничестве, а также об ответственности за укрывательство, пособничество и попустительство дезертирству со стороны должностных лиц.
Следует отметить, что в начальный период, когда советское законодательство еще не было совершенно, вопрос о правосудии той или иной категории дел решался от случая к случаю. Например, довольно большую опасность представляли тогда ложные доносы, и 24 ноября 1921 г. СНК РСФСР принимает Декрет «О наказаниях за ложные доносы», где содержались следующие составы преступлений: заведомо ложный донос, дача ложных показаний свидетелем, экспертом или переводчиком, а также заведомо ложное сообщение в письменном виде государственному учреждению или должностному лицу о фактах или данных деятельности государственных учреждений и должностных лиц, а также касающихся запрашиваемых сведений. Содержащиеся в этом Декрете положения о ложном доносе (ст. 1) и лжесвидетельстве (ст. 2) практически не менялись в последующие годы и даже в УК РСФСР 1960 г. они включены лишь с небольшими изменениями, а перечень отягчающих обстоятельств, данный в примечании к ст. 2 названного Декрета, не подвергался почти никаким изменениям.
Первый УК РСФСР был введен в действие 1 июня 1922 г. Преступления, рассматриваемые сейчас как совершенные против правосудия, были отнесены законодателем к четырем группам преступлений: контрреволюционным преступлениям, преступлениям против порядка управления, должностным преступлениям, преступлениям против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности. К контрреволюционным преступлениям относилось укрывательство. Статья 68 УК РСФСР 1922 г. предусматривала уголовную ответственность за «укрывательство и пособничество всякого рода преступлениям, предусмотренным ст. 57—67, не связанным с непо-
средственным совершением преступлении или при неосведомленности об их конечных целях».
В группу преступлении против порядка управления были включены: недонесение (ст. 89), освобождение арестованного из-под стражи либо из мест заключения или содействие его побегу (ст. 94), побег арестованного из-под стражи или из мест заключения (ст. 95). Постановление неправосудного приговора (ст. 111) и незаконное задержание, незаконный привод или принуждение к даче показании, а также заключение под стражу в качестве меры пресечения «из корыстных или личных видов» (ст. 112) были отнесены к должностным преступлениям, а ложный донос и лжесвидетельство, предусмотренные ст. 177— 179 УК РСФСР 1922 г., — к преступлениям против личности.
От указанных преступлений УК РСФСР 1922 г., как видим, защищает различные, весьма важные общественные отношения, но правосудие в качестве родового объекта группы преступлений специально не охраняет, т.к. правосудие как особый механизм, особый орган, не выделялось среди других органов советского государства и поэтому не проявлялась в достаточной степени необходимость его специальной защиты.
К моменту принятия УК РСФСР 1926 г. в данном вопросе изменений не произошло. В УК РСФСР 1926 г. появились новые составы преступлений, относящиеся к рассматриваемой группе: уклонение свидетеля от явки и отказ от дачи показаний, воспрепятствование явке свидетеля (ч. 1 ст. 92); уклонение эксперта, переводчика или понятого от явки или отказ от исполнения обязанностей, а равно воспрепятствование явке народного заседателя (ч. 2 ст. 92); уклонение от исполнения обязанностей народного заседателя (ч. 3 ст. 92); оглашение данных предварительного следствия, дознания или ревизионного обследования (ст. 96); самовольное возвращение высланного в места, запрещенные для проживания (ч. 3 ст. 82).
УК РСФСР 1926 г. рассматривает посягательства на правосудие как иные преступления против порядка управления. Именно в эту главу были включены почти все составы рассматриваемых преступлений. Исключение составили следующие составы, включенные в главу «Должностные преступления»: постановление неправосудного приговора (ст. 114), незаконное задержание и незаконный привод (ч. 1 ст. 115) и принуждение к даче показаний (ч. 2 ст. 115).
- -я.¿¿¿Ь'-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
В дальнейшем социально-политическая жизнь страны существенно изменилась. Конец 1950-х — начало 1960-х гг. ознаменовались развенчанием культа личности Сталина, реабилитацией тысяч незаконно осужденных людей. Общественность впервые могла увидеть и осознать важность и значение общественных отношений в области правосудия, что дало основание для постановки вопроса о выделении их в качестве специального объекта уголовно-правовой защиты.
В УК РСФСР 1960 г. появляется специальная гл. 8 «Преступления против правосудия», которая содержала нормы об ответственности за нарушение законности:
а) соответствующими должностными лицами при производстве следствия и дознания (привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности, заведомо незаконный арест или задержание, принуждение к даче показаний);
б) судом (вынесение заведомо неправосудного приговора, решения, определения или постановления, заведомо незаконный арест);
в) частными лицами, непосредственно не осуществляющими правосудие, но противодействующими ему (ложный донос, заведомо ложное показание, отказ или уклонение от дачи показаний, заключения; принуждение свидетеля, потерпевшего к даче ложных показаний; разглашение данных предварительного следствия или дознания, растрата описанного имущества, укрывательство или недонесение о преступлениях);
г) частным лицом, уклоняющимся от отбывания приведенного к исполнению приговора, постановления суда о заключении в лечебно-трудовой профилакторий или постановления о заключении под стражу.
Что касается последней группы преступлений, то следует отметить, что в юридической литературе имеются две противоположные точки зрения об обоснованности нахождения таких составов преступлений, как побег из лечебно-трудового профилактория (ст. 186 УК РСФСР), побег из мест лишения свободы (ст. 188 УК РСФСР), уклонение от отбывания наказания в виде лишения свободы (ст. 188.1 УК РСФСР) в гл. 8 УК РСФСР «Преступления против правосудия».
Первая точка зрения состоит в том, что указанные преступления вполне обоснованно находятся в
главе УК РФ, объединяющей составы преступлений, родовым объектом которых являются отношения по отправлению правосудия, ибо именно «правосудие заключается, в частности, в применении судом государственного принуждения в виде лишения свободы, ссылки к отдельным лицам, совершившим правонарушения. Государственное принуждение служит в данном случае средством защиты советского строя, законных прав и интересов наших граждан, государственных и общественных организаций от посягательств»2. Несколько по-другому подходит к этому вопросу Ш.С. Рашковская, которая указывает, что исполнение вступивших в законную силу приговоров и решений, не являясь деятельностью государственных органов по осуществлению правосудия, имеет «важное значение для осуществления правосудия», т.к. от того, насколько правильно и точно будут исполнены приговоры и решения, «во многом зависит их эффективность, воспитательное значение, достижение целей наказания»3.
Вторая точка зрения заключается в том, что указанные преступления посягают на порядок управления, они непосредственно нарушают деятельность той отрасли государственного управления, которая осуществляет функции по охране и осуществлению социалистического правопорядка по исправлению и воспитанию осужденных», поэтому эту группу преступлений, вычленив из ст. 188 УК РСФСР побег из-под стражи арестованного на предварительном следствии, теоретически обоснованно поместить в главе «Преступления против порядка управления».
Нам эта точка зрения представляется более правильной, потому что, во-первых, отношения по осуществлению правосудия — это властеотношения между государством и любыми физическими и юридическими лицами по поводу охраны прав и интересов государства и граждан путем разрешения гражданских, административных и уголовных дел в рамках процессуальной деятельности (все это будет подробно рассмотрено нами далее при исследовании объекта преступлений против правосудия). На стадии же исполнения вступивших в законную силу приговоров и решений суда такого разрешения дел, естественно, не происходит и не может происходить,
2 Власов И.С., Тяжкова И.М. Ответственность за преступление против правосудия. М., 1968. С. 30.
3 Рашковская Ш.С. Преступление против правосудия. М., 1978. С. 5.
- -Я. -
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
т.к. это уже осуществлено, а исполнение уголовного наказания процессуальным законом не регламенти-ровано4. Во-вторых, вступившие в силу приговор или иное решение суда имеют силу закона для данного конкретного случая, поэтому преступник при совершении преступлений, предусмотренных ст. 186—188 УК РСФСР, за исключением побега из-под стражи, совершенного лицом, находящимся в предварительном заключении (ст. 188 УК РСФСР), посягает не на правосудие, ибо оно уже свершилось в полной мере и по всем правилам, а на деятельность органов управления, исполняющих наказание.
Нетрудно заметить, что нормы, которые были объединены в гл 8 УК РСФСР 1960 г. «Преступления против правосудия», направлены, прежде всего, на защиту лиц, в отношении которых осуществляется правосудие, но не защиту самих участников судебного разбирательства, т.е. лиц, непосредственно осуществляющих правосудие. Это произошло, видимо, опять-таки потому, что законодатель не видел за судом наличия власти, обладающей специфическими чертами и особенностями, которую необходимо специально защищать, в том числе и уголовно-правовыми мерами. Существующий пробел в законодательстве в какой-то мере был устранен Законом СССР от 2 ноября 1989 г. «Об ответственности за неуважение к суду», который предусматривал два вида ответственности за неуважение к суду — уголовную (ст. 1—4) и административную (ст. 5—7), в связи с чем Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 2 декабря 1989 г. в УК РСФСР были введены ст. 176.1, 176.2, 176.3, установившие уголовную ответственность за вмешательство в разрешение судебных дел, угрозу по отношению к судье или народному заседателю, а также за их оскорбление.
Принятие уголовно-правовых норм, обеспечивающих независимость и эффективность правосудия, можно рассматривать как определенный шаг к укреплению судебной власти в нашей стране. Однако, очевидно, что принятые нормы были недостаточными для обеспечения действительной независимости суда.
Безусловно, законодательство, регулирующее рассматриваемую сферу, продолжало развиваться, но приходится с сожалением констатировать, что подчас весьма противоречивым образом.
Так, согласно §4 разд. IV Концепции судебной реформы в Российской Федерации, представленной
Президентом РФ и одобренной Верховным Советом РСФСР 24 октября 1991 г., предполагалось, что судьи будут назначаться Президентом РФ с учетом заключений соответствующих постоянных комиссий палат комитетов Верховного Совета РСФСР на срок до отставки с достижением установленного возраста.
Но фактически принятый в следующем после одобрения Концепции судебной реформы в Российской Федерации году Закон РФ «О статусе судей в Российской Федерации» от 26 июня 1992 г. пошел по другому пути. Статья 1 этого закона провозгласила самостоятельность и независимость судебной власти от законодательной и исполнительной властей. Однако порядок наделения судей полномочиями, установленный в ст. 6 указанного закона и предусматривающий избрание судей Верховного суда РФ, краевых, областных, Московского и Санкт-Петербургского городских судов, а также военных судов Верховным Советом РФ, а судей районных (городских) судов — краевыми, областными, Московским и Санкт-Петербургским городскими советами народных депутатов, советами народных депутатов автономных областей и автономных округов поставил судей в зависимое положение от местных органов законодательной власти5.
Ныне действующая редакция рассматриваемого закона6 обеспечивает независимость судей от местной администрации.
21 июля 1994 г. принят Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», ст. 12 которого устанавливала, что судья Конституционного Суда РФ назначается на должность на срок двенадцать лет, причем назначение на должность судьи Конституционного Суда Российской Федерации на второй срок не допускается. В этой же статье установлен предельный возраст для пребывания в должности судьи Конституционного Суда Российской Федерации — 70 лет. Если учесть, что согласно ст. 8 Закона РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» судьей Конституционного Суда РФ может быть назначен гражданин Российской Федерации, достигший возраста не менее 40 лет, и принять во внимание, что жизнь и карьера гражданина, 12 лет занимавшего
4 Курс советского уголовного права. Т. 4. Л., 1978. С. 328.
5 Концепция судебной реформы в Российской Федерации. С. 45.
6 Закон РФ «О статусе судей в Российской Федерации» от 26 июня 1992 г. (в ред. от 28 декабря 2010 г.).
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы уголовного процесса
должность судьи Конституционного Суда РФ, могут не закончиться к сроку истечения его полномочий, то говорить об его действительной «независимости» от власть придержащих было очень трудно.
Действующая редакция закона предусматривает, что полномочия судьи Конституционного Суда РФ не ограничены определенным сроком7.
Глава 31 УК РФ «Преступления против правосудия» призвана уголовно-правовыми мерами обеспечивать нормальное функционирование судебных органов, наличие действительного правосудия в стране, но эффективность применения норм этой главы на практике крайне низка. Нормы, предусмотренные данной главой, действуют уже достаточно длинный период, но, к сожалению, беда как раз в том, что практически эти нормы бездействуют. И вовсе не потому, что суд у нас в государстве настолько уважаем, что на его авторитет не посягают. Напротив, степень влияния на профессиональных судей год от года усиливается. Если в 1970-х гг. ХХ в. лишь 21% опрошенных судей заявили о вмешательстве в рассмотрение конкретных дел, то сейчас на это указывают более половины.
С учетом вышеизложенного было бы, по меньшей мере, наивно говорить о создании «действительно независимой и авторитетной судебной системы», которой на протяжении всего существования российского государства у нас никогда не было.
Если учесть, что в 1917 г. в России практически ничем не ограниченную власть царя сменила диктатура пролетариата, научное понятие которой, по словам В.И. Ленина, означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть8, то можно говорить, что только в 1989 г. с принятием законов «О статусе судей в СССР», «Об ответственности за неуважение к суду», а также Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о судоустройстве наша страна начала приобщение к общечеловеческим нормам и принципам цивилизованного права.
Введением в действие законов «О Конституционном Суде Российской Федерации», «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», «О военных судах Российской Федерации», «Об арбитражных судах Российской Федерации», «О статусе судей в Российской Федерации», а также современного уголовного и административного законодательства были сделаны важные шаги по решению вопроса о гарантиях независимости судей, обеспечении должного уважения к суду, в том числе и уголовно-правовыми мерами.
7 Федеральный конституционный закон РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21 июля 1994 г. (в ред. от 28 декабря 2010 г.).
8 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 32. С. 315.
^[МПССХГиМНТСГгМЫг ирпны
Правоохранительные органы и правоохранительная деятельность: учебник / под ред. Г.Б. Мирзоева, В.Н. Григорьева. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2010. — 463 с.
В учебнике сведения об организации правоохранительных органов впервые сведены воедино с краткими сведениями об их деятельности.
На основе правовой категории «правоохрана» определено понятие «правоохранительный орган» и установлен исчерпывающий перечень этих органов. Правовая категория «правоприменение» позволила выделить органы, содействующие правоохране (правоприменительные органы). Посредством системного подхода установлена структура каждого правоохранительного и правоприменительного органа, установлены их взаимосвязи.
В учебнике учтены законодательство, а также решения органов судебной власти по состоянию на 1 апреля 2010 г.
Для студентов (курсантов, слушателей) высших учебных заведений, осуществляющих подготовку юристов, а также для преподавателей, аспирантов (адъюнктов), практических работников правоохранительных органов и всех интересующихся организацией и функционированием правоохранительных и правоприменительных органов.
