CC BY
99
АЛГОРИТМЫ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ
УДК 340.12
Павел Николаевич Панченко,
заведующий кафедрой уголовного права и уголовного процесса Нижегородского филиала Государственного университета -Высшей школы экономики (г.Нижний Новгород), доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, академик РАЕН, член РАЮН, член Российской криминологической ассоциации, руководитель секции по уголовно-правовым вопросам Научно-консультативного совета при Нижегородском областном суде
УГОЛОВНОЕ ПРАВО В ФИЛОСОФСКОМ ОСМЫСЛЕНИИ
\Сг
^^илософия права как система философских знаний о праве сложилась к настоящему времени в стройную систему, способную оказать весомое положительное влияние на развитие права вообще и всех его отраслей в частности. То обстоятельство, что на базе философии права образовалась учебная дисциплина с одноименным названием, преподаваемая в высших учебных заведениях, готовящих кадры юристов, заставляет представителей не только общей теории права, но и всех других отраслей правовых знаний осмыслить под этим углом зрения свою сугубо специфическую проблематику.
Сложность же на этом пути заключается в том, что учебная литература по философии права готовится исключительно философами,1 а что касается юристов, то они, похоже, стараются ее просто не замечать. В этом мы, пишущие юристы, изменяем той исторической традиции, в соответствии с которой юристы и философы, начиная еще с древнейших времен, всегда шли в своих исследованиях рядом, рука об
руку, взаимно обогащаясь и глубоко вникая в суть изучаемых явлений.
Одним из юристов, уделявших большое внимание философским аспектам права, был профессор А.А.Пионтковский - выдающийся представитель отечественной науки уголовного права. Его исследования в области философских аспектов уголовного права, особенно касающиеся научного наследия в этой области виднейших представителей классической немецкой философии (Канта, Гегеля, Фихте), безусловно, войдут в сокровищницу как правовой, так и философской мысли.
Строго говоря, право как объективная реальность не существует само по себе, а проявляется исключительно в отраслях права. Существуют, конечно же, и над- и межотраслевые правовые институты, но все они так или иначе «привязаны» к тем или иным конкретным отраслям права. С известной долей условности можно, наверное, утверждать, что помимо отраслей права нет и не может быть никакого права, а поэтому важнейший аспект философии права -это аспект философии отраслей права.
Одной из фундаментальных отраслей права, наряду с конституционным, административным, гражданским и некоторыми другими отраслями права, является уголовное право. И поэтому закономерно встает вопрос о том, что же такое философия уголовного права, каковы ее предмет, система, содержание. Вопрос этот настолько важен, что без правильного ответа на него уголовное право - и как отрасль права, и как отрасль правовой науки - не может успешно развиваться.
Необходимость в философии уголовного права, как, по-видимому, и в философии права в целом, может быть обоснована в рамках как исторического, так и современного подхода. Исторический подход отвечает на вопрос о том, в чем заключается подлинная великая правда бытия, а современный -на вопрос о том, какой должна быть по сути эта правда.
Сущее и должное пересекаются в философии уголовного права самым причудливым образом, и постижение такого рода пересечений не под силу узким специалистам, в том числе и специалистам в области уголовного права. Здесь требуется философское осмысление. Философское же осмысление довольно часто «натыкается» на серьезные, порой непреодолимые, препятствия. Не случайно философы утверждают: «...право, несомненно, является одним из самых труднодоступных объектов познания и не стремится открывать исследователю свои тайны. На месте решенной исследователем правовой проблемы возникают новые, а достигнутая им вершина в правовой науке открывает в ней новые, неведомые горизонты в виде бесчисленных вопросов, проблем, загадок и тайн. Таким образом область исследования философии права лежит на пересечении этих тайн, загадок и ее задача заключается в их раскрытии»2.
Согласно представлениям философов предметом философии права является идея права, состоящая в том, какими должны стать мир и человек в нем под влиянием этой идеи, а также в раскры-
тии смысла самого права, его места в общей системе нормативного регулирования общественных отношений и поведения человека, его роли в этой жизни, включая судьбы людей, народов, общества, государства, человечества.
Великий Гегель, сделавший предметом своей философии права идею пра-ва3, наверное, не предполагал, что последующие поколения философов, в том числе в России конца ХХ в. и начала XXI в., попытаются пойти еще дальше и раскрыть эту идею под своим собственным углом зрения. Например, С.Л.Франк сводил философию права к познанию некоего общественного идеала, состоящего в том, «каким должен быть благой, разумный, справедливый, "нормальный" строй общества»4. По мнению В.С.Нерсесянца, «философия права занимается исследованием смысла права, его сущности и понятия, его оснований и места в мире, его ценности и значимости, его роли в жизни человека, общества и государства, в судьбах народов и человечества»5. В кратком варианте в качестве предмета права рассматривается справедливость.6
Опираясь на достижения в области общей философии права, можно сформулировать понятие предмета уголовного права. Под таковым следует, на наш взгляд, понимать, во-первых, главный смысл уголовного права как отрасли права и как науки, во-вторых, место уголовного права в общей системе права и правовых знаний, а также в системе всей нормативной регламентации общественных отношений и поведения человека в целом и в системе всего гуманитарного научного знания о такой регламентации и, наконец, в-третьих, роль уголовного права (и как отрасли права, и как науки) в судьбах людей, народов, общества, государства
и всего человечества в целом.
& & &
Главный смысл уголовного права (здесь и далее курсив наш. - П.П.) как отрасли права состоит в охране важнейших ценностей нашей жизни от
преступлений, то есть в создании такой ситуации в обществе, при которой преступления или вообще не совершались бы, или если и совершались бы, то, во-первых, в минимально опасных проявлениях и в минимальных масштабах, а во-вторых, при том непременном условии, что влекли бы адекватные меры реагирования, направленные на стабилизацию правопорядка и восстановление нарушенной преступлением справедливости, на исправление виновных лиц и предупреждение новых преступлений - предупреждение их как со стороны самих виновных, так и со стороны других неустойчивых в морально-нравственном отношении лиц, которые в условиях безнаказанности могли бы совершить преступления.
Собственно, в этом же состоит и главный смысл уголовного права как науки, но она (наука уголовного права) решает задачу охраны важнейших ценностей нашей жизни от преступлений не напрямую, а через уголовное право как отрасль права, а именно путем изучения данной отрасли права и разработки на основе результатов такого изучения предложений по совершенствованию и повышению эффективности уголовно-правовых норм.
Один из главных вопросов философии уголовного права звучит так: «Что есть уголовное право?». И.Кант определял право как «совокупность условий, при котором произвол одного совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы»7. Свобода при этом понималась как «независимость от принудительного произвола других»8. Поэтому в кратком варианте уголовное право можно определить как свободу человека, общества, государства и всего человечества в целом от преступлений, как право всех на такую свободу.
В развернутом виде понятие уголовного права как отрасли права (в узком его значении) может быть определено как система правовых норм, устанавливающих задачи, принципы и пределы действия уголовного законодатель-
ства, общие основания и пределы уголовной ответственности, а также преступность и наказуемость конкретных видов общественно опасных деяний.
В широком же значении уголовное право как отрасль права - это не только уголовно-правовые нормы, но и их функционирование (реальное бытие), то есть их реализация, включающая соблюдение, использование, применение и исполнение названных норм, субъекты уголовно-правовой деятельности и сама эта деятельность (правоприменительная, правоисполнительная, правотворческая, иная), результаты воздействия права на общество в виде сложившегося вследствие этого правопорядка, уровень правового сознания (правосознания) населения - в части представления граждан о ситуации вокруг преступности и предпринимаемых в целях борьбы с ней мер. Уголовное же право как наука - это система достаточно полных, точных и достоверных знаний об уголовном праве как отрасли права, позволяющих обеспечить максимально высокую эффективность соответствующего комплекса правовых норм.
Уголовное право как отрасль права охраняет примерно 100 видов ценностей (объектов), в числе которых - интересы людей, народов, общества, государства, человечества в целом. Важно побеспокоиться о том, чтобы иерархия этих ценностей была выстроена в уголовном законе правильно, то есть на строго научной основе. Одной науки уголовного права для решения данной задачи недостаточно. Требуется, в частности, еще и философское осмысление этой проблемы. Именно философия (философия уголовного права) способна «состыковать» уголовное право с правом конституционным, административным, гражданским, финансовым, трудовым и иным. Никаким другим областям знаний, будь то политология, социология или «История партии «Единая Россия» (если таковая когда-либо возникнет), уголовное право и его «полномочный представитель» в лице законодате-
ля, ведающего вопросами уголовного законодательства, «подчиняться» не будут.
Более того, законодатель здесь никак не может обойтись без мудрого совета философов. Если он полагается только на себя, то неизбежно сталкивается с проблемами, которые самостоятельно не способен решить. Например, задаваясь вопросом о том, что важнее -человек или человечество, законодатель на первое место в системе приоритетов уголовно-правовой охраны ставит человека, а на последнее - человечество. То есть все 6,5 млрд. людей, живущих на планете Земля, оказываются менее значимыми, чем отдельно взятый человек -Иванов, Петров, Сидоров, Смит, Лоренц или Финкильштейн.
Однако если один человек бесценен, то тем более бесценно человечество. Нельзя рассуждать так: человечество «большое» и уж как-нибудь оно сможет позаботиться о себе. Но именно так (или примерно так) рассуждал законодатель, размещая охраняемые уголовным законом ценности по орбитам приоритетов и предпочтений.
Действительно, человечество «большое», но если оно слабо защищено правом, то участь его предрешена: достаточно одной-двух крупных техногенных катастроф, способных вызвать необратимые губительные изменения в природе, и существование его прекратится. Моделировать подобную перспективу, конечно же, кощунственно, но в еще большей мере цинично игнорировать ее. Вот почему в системе охраняемых уголовным законом приоритетов человечество должно быть на первом месте, а человек, естественно, - рядом. Уже то обстоятельство, что термин «уголовное право» происходит от слова «главное» («головное»), говорит о многом, и прежде всего о том, что основное право человека - это право на жизнь.
Последующие места в системе охраняемых уголовным правом ценностей должны занимать, как мы полагаем, соответственно здоровье населения и
общественная нравственность9, общественная безопасность и общественный порядок, природа и экономика, собственность и институты гражданского общества, государственная власть и порядок управления, правосудие и оборона.
Место уголовного права в общей системе права и правовых знаний, а также в системе всей нормативной регламентации общественных отношений и поведения человека и в системе всего гуманитарного научного знания в целом. Ведущее место уголовного права в общей системе права и правовых знаний определяется не только тем, что оно - «страж порядка», средство отражения опаснейших посягательств на важнейшие ценности жизни, но и еще тем, что оно представляет собой базу для построения всей системы права в целом. Все другие отрасли права, исключая, может, конституционное право, являются своеобразным продолжением и развитием права уголовного.
И здесь надо хорошо присмотреться к «охранительным» структурам других отраслей права (прежде всего к структурам их Особенных частей) - на предмет того, насколько точно они (эти структуры) соответствуют системе Особенной части уголовного права.
Например, в Особенной части Кодекса РФ об административных правонарушениях обнаруживается иная (чем в Особенной части Уголовного кодекса РФ) структура охраняемых ценностей, что едва ли оправданно. Понятно, что подвести Особенные части всех охранительных отраслей права к единому знаменателю весьма трудно (если вообще возможно), но достичь какого-то максимума в их унификации было бы, на наш взгляд, важным.
Такая возможность создается, если законодатель предстает перед обществом не как некое многоликое существо, каждое «лицо» которого творит свой закон: одно - уголовный, другое - гражданский и т.д., а как цельная «личность», то есть именно как мудрый законодатель, который, хорошо зная все отрасли права, творит именно нужные
обществу законы - уголовные, гражданские, иные.
Уголовное право - настолько острое орудие противодействия преступлениям и преступности, что оно должно быть «под прицелом» исследовательского внимания не только уголовно-правовой науки, но и всего правоведения в целом и даже всего гуманитарного научного знания, включая, конечно же, философию. Малейший недосмотр может привести к тому, что уголовно-правовые средства будут использованы не по адресу, не по назначению, в том числе для расправы с политическими противниками, конкурентами по бизнесу и просто с лицами, неугодными властям, в том числе с теми, кто вхож в лабиринты ее коридоров, но по тем или иным причинам стал ей неугоден.
Нельзя отдавать уголовное право на «откуп» ему самому, так как в этом случае получится то, что могло бы получиться, если бы борьба с преступностью была всецело отдана на «откуп» исключительно правоохранительным органам. Штаты их росли бы вместе со «штатной численностью» преступности, в итоге получилось бы так: больше преступлений - больше сотрудников правоохранительных органов, еще больше преступников - еще больше сотрудников, и так до полной исчерпаемости человеческого фактора. Дело дошло бы до того, что одна половина нашего населения оказалась бы в закрытых учреждениях, а вторая - охраняла ее, а работать на созидание было бы некому. Безрадостная перспектива, наглядно показывающая, что ответом на философию бандитизма не должен быть бандитизм философии, призванной найти единственно верное решение проблемы, то есть такое, которое не усугубляет саму проблему. Говоря проще, государство не должно уподобляться человеку, который плюет верблюду в морду только потому, что тот плюнул ему в лицо. Выходом из положения здесь может послужить носовой платок и, может быть, некоторые иные (безболезненные) меры.
Роль уголовного права как отрасли права и как науки в судьбах людей, народов, общества, государства и человечества в целом безмерно велика. Не случайно в мире нет и никогда не было мыслителя, который не уделял бы внимания проблеме преступности. И чем выше масштаб личности мыслителя, тем больше в его произведениях обращений к проблемам, касающимся уголовного права, наказаний, правосудия. При этом под особым исследовательским прицелом - проблема преступности как одного из величайших зол и бед человечества. Достаточно в данной связи назвать имя Вольтера. Безусловно, впечатляет и план уголовного законодательства одного из вождей якобинской диктатуры - Жана Поля Марата.
Однако нельзя не видеть и того, что к этой многосложной проблематике в настоящее время обращаются со своими «аналитическими» разглагольствованиями и многие нечистые на руку люди, в том числе и из разряда бывших сотрудников бывшего КГБ. Великий «монстр» преобразовался во множество мелких «монстриков», пытающихся навязать стране свое видение проблемы преступности, заключающееся в том, что преступность была, есть и будет, и что с ней надо ... «договариваться». Эти люди в практическом плане не видят перед собой никакой другой задачи, кроме того, чтобы наживаться на горе людском, или, попросту говоря, загонять людей в угол для того, чтобы те были вынуждены прибегать к взяткам, щедро вознаграждая «благодетелей».
Известно, что свобода каждого начинается там, где кончается свобода других. А кончается она там, где начинается свобода других. Но свобода каждого не может быть ограничена произволом других - точно так же, как и произвол каждого не может ограничивать свободу других. Вне права обуздать произвол одних для того, чтобы дать свободу другим, невозможно, особенно если речь идет о произволе, суть которого - преступление.
Известное требование каждого к себе - «поступай в отношении других так, как бы ты хотел, чтобы другие поступали в отношении тебя» (в другой интерпретации: «не делай другим ничего такого, чего бы ты не хотел, чтобы другие делали в отношении тебя») складывалось тысячелетиями и стало «золотым правилом» - одной из древнейших заповедей, высказываемых многими мудрецами, вошло в Новый Завет. Это требование будет справедливым всегда, пока Планета будет оставаться Планетой, то есть обитаемым космическим объектом.
В гл. 15 «Лунь-юй» Конфуций указывает: «Необходимо сдерживать себя и возвращаться к правилам поведения. Нравственность невозможна без самодисциплины. Превозмогать себя и возвращаться к должному в тебе - вот что такое истинная человечность. Быть человеком или не быть - зависит только от нас самих»10. Сказано давно, но звучит - как произнесенное сегодня.
В дальнейшем И.Кант возвел это требование в понятие категорического императива. Он писал: «... поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом»11, «.поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству»12. Человечество, все другие люди - твоя и колыбель, и обитель. Впитывая подобно губке традиции, язык, знания, искусство и другие достижения своего народа и всего человечества, человек вольно или невольно возводит их в культ, приумножает и передает в будущее подобно эстафетной палочке. Не выпустить ее из рук -
наша насущная задача.
& & &
Важно провести четкое разграничение между философией уголовного права и уголовно-правовой философией. Если первая - именно философия,
то вторая - уголовное право. Первая разрабатывается философами, вторая -юристами. Философия уголовного права является принадлежностью философии, а уголовно-правовая философия -принадлежностью уголовного права.
Точно так же следует разграничивать философию права и правовую философию, философию политики и политическую философию, философию морали и моральную философию, философию общества и социальную философию, философию антропологии и антропологическую философию и т.д.
Трудно согласиться с философами, которые полагают, что «в структуре философии права можно выделить и прикладной раздел, в котором рассматриваются философские проблемы конституционного права (правовая государственность, разделение властей, конституционная юрисдикция), гражданского права (договор и уравнивание убытков и выгод, собственность), процессуального и уголовного права и др.»13.
В таком виде философия права отбрасывает философию отраслей права на периферию философского знания о праве и тем самым как бы рубит сук, на котором, образно говоря, сидит. Гоняя мысли по замкнутому кругу, она в этом случае не может вырваться на орбиты, на которых действительно может происходить тайна приращения имеющихся знаний новыми полезными сведениями.
Итак, философия уголовного права -раздел философии права, предметом которого является, если говорить кратко, главный смысл уголовного права.
В системе философии уголовного права могут быть выделены, в частности, следующие разделы:
- онтология уголовного права, отвечающая на вопрос о том, что есть уголовное право, в чем его главный смысл;
- гносеология уголовного права, отвечающая на вопрос о том, в чем состоят особенности познания уголовного права;
- аксиология уголовного права, отвечающая на вопрос о том, в чем состоит ценность уголовного права;
- антропология уголовного права, отвечающая на вопрос о том, как соотносятся человек и уголовное право.
Основные разделы уголовно-правовой философии как суммы знаний, являющихся принадлежностью прежде всего уголовного права, на наш взгляд, следующие:
- философский метод уголовного права, состоящий в диалектическом способе познания уголовно-правовых явлений;
- методология и методика уголовного права, состоящие соответственно в знаниях о методах, которыми пользуется уголовно-правовая наука, и в самих этих методах. В уголовно-правовой науке применяются, например, такие методы, как анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия и моделирование, абстрагирование и классификация, методы наблюдения и описания, измерения и сравнения, использования философских категорий части и целого, общего и особенного, цели и результата, а также системный, структурный, статистический, синергетический, социологический, исторический, логический, психологический, математический, кибернетический и другие методы. Важно лишь определиться с иерархией этих методов, правильно расставив их по своим местам;
- уголовно-правовая теория;
- философия уголовного закона, его задач, принципов, средств и методов;
- философия уголовной политики и уголовных правоотношений;
- философия презумпций и других особых состояний, относящихся к уголовному праву (в частности, юридических фикций);
- философия законодательства о преступлении;
- философия законодательства об отдельных группах, категориях и видах преступлений;
- философия законодательства о наказании.
В рамках этих разделов могут разрабатываться, в частности, следующие философские аспекты уголовного права.
Первый аспект - круг и иерархия охраняемых уголовным законом ценностей. В уголовном законе эти ценности так должны быть «выстроены», чтобы они сами по себе «работали» на правопорядок.
Второй аспект - пределы досягаемости и допустимости применения уголовного закона. Отечественный уголовный закон может действовать и на территории всего земного шара, но в отношении лишь ограниченного круга лиц (граждан РФ и постоянно проживающих на территории РФ лиц без гражданства) и ограниченного круга деяний (деяний, посягающих на интересы РФ и ее граждан).
Третий аспект - основания уголовно-правового запрета и уголовно-правового поведения (поведения, имеющего то или иное уголовно-правовое значение), проблемы криминализации и декриминализации деяний.
Четвертый аспект - общественная опасность преступлений, определяемая ценностью охраняемого объекта, грозящим ему ущербом и распространенностью деяний соответствующего вида, а также общественная полезность наказаний, определяемая их эффективностью.
Пятый аспект - вина в преступлении, содержанием которой является подконтрольность поведения человека его сознанию и воле. Наличие вины в совершенном деянии констатируется в случае, если сознание и воля лица выступают в качестве психологического фактора данного деяния. Если деяние совершается вне связи с сознанием и волей лица, то вины нет, а следовательно, нет и преступления. Вот почему законодательное описание всех форм и видов (степеней) вины должно включать сознательный и волевой характер (момент) совершенного деяния.
Шестой аспект - причины преступлений и преступности; «случайный», ситуативный и злостный типы лиц, совершающих преступления; наказание,
контроль за правопорядком и предупреждение преступлений как основные элементы мер борьбы с преступностью.
Седьмой аспект - философское обоснование уголовной ответственности, состоящее в том, что государство вправе подвергать ответственности виновных в совершении преступлений лиц по праву закрепленной за ним (за государством) законом воспитательной функции.
Несмотря на детерминистический характер преступного поведения, оно (преступное поведение) совершается человеком еще и в силу наличия у него собственного «Я», то есть свободной воли, которой он наделен - разумеется, не от рождения, но в достаточно зрелом возрасте, когда позади осталась довольно значительная часть жизненных «университетов» и когда он о себе в полный голос может заявить: «Да, я -личность!».
Поведение человека, безусловно, определено внешними обстоятельствами, но эти обстоятельства не создают ситуации, которая «вкладывалась» бы в понятие непреодолимой силы, а поэтому человек остается свободным в выборе собственного варианта поведения. И если он выбирает вариант неправомерного поведения, то государство вправе предъявить ему по этому поводу соответствующий строгий «счет».
Нет сомнений в том, что «личность лица, совершившего преступление» -термин, имеющий право на существование, но что касается понятия «личность преступника», то при его применении следует проявлять определенную сдержанность, тем более что есть другое, более приемлемое, на наш взгляд, для этого случая понятие - «облик преступника». Его мы и предлагаем для практического использования и научного обихода криминологам и всем заинтересованным юристам.
Восьмой аспект - роль раскаяния при решении вопроса об уголовной ответственности и наказании. Повинную голову, говорят в народе, меч не сечет,
а поэтому каждый, кто раскаивается в совершенном противоправном деянии, заслуживает снисхождения. Особенно ценным является в этом смысле деятельное раскаяние, которому уголовный закон придает особо важное значение.
Девятый аспект - строгость наказания. Какой должна быть она? Преступление, как это нередко случается, безмерно (безгранично) в своей опасности, но реакция государства на любое из них всегда должна быть умеренной, то есть на какую-то ступень (степень) более низкой по сравнению с той, которая была бы в полной мере соразмерна с совершенным преступлением.
Иной подход был бы справедлив только при отсутствии принципа гуманизма, но закон установил его, и поэтому им следует неуклонно руководствоваться.
Гуманизм - величайшее приобретение ума человеческого, заслуга виднейших мудрецов и итог всей человеческой (не обезьяньей) эволюции.14 Добро, восстав против зла и в конце концов победив его, на определенном этапе развития человечества стало необратимой тенденцией.
Сегодня мы видим его всеобъемлющее торжество не только во все расширяющемся отказе от смертной казни как меры уголовного наказания и гуманизации уголовной политики в целом, но и во все более выразительном воплощении в жизнь принципа социальной справедливости во всех сферах жизнедеятельности, во все большей гармонизации взаимоотношений труда и капитала, в последовательном улучшении материального и духовного уровня жизни во многих странах мира.
Что-то меняется к лучшему и в России, хотя этот процесс идет в нашей стране сложно, прерывисто, неоднозначно, так сказать, с переменным успехом. Вместе с тем обнадеживающая перспектива у нашей страны все же имеется. Во всяком случае любые попытки обойти принцип гуманизма, проигнорировать или реализовывать его, как говорится, «шиворот-
навыворот» (то есть когда формально все вроде бы правильно, а по существу - все совсем неверно) должны рассматриваться не просто как какая-то «стратегическая ошибка» или «непозволительная роскошь» свободного воображения практикующих политиков, а как предательство человечества, попытки «совать палки в колеса», стремление остановить общественный прогресс, повернуть его движение вспять.
Понятно, что дело здесь заключается не только в строгости наказания, оцениваемой по шкале «больше - меньше», но и в его «качестве», то есть в способности наказания не только как-то сугубо механически воздействовать на лицо, совершившее преступление (лишение свободы, лишение средств к существованию, лишение возможности работать по своей профессии и т.п.), но и в способности наказания влиять на душу человека, меняя вектор ее изменений в сторону морально-нравственного возвышения.
Смертная казнь, как известно, еще сохраняется в российском законодательстве, но на практике не применяется. Философия такой ситуации «смахивает» на китайские премудрости типа «Тайвань и Китай - две власти, но страна одна». Декларируя готовность казнить за наиболее опасные преступления против жизни, власть как бы говорит гражданам: «Угрожать - угрожаем, но пока дело не дошло до крайностей, рук распускать не будем». Основания держать «порох сухим», безусловно, есть у государства, но главное заключается в том, чтобы не допустить сползания криминальной обстановки к ситуации, когда ее беспределу будет противопоставлен беспредел грубой силы закона.
Десятый аспект - проблема, которая может быть обозначена как «преступление и преступность». Преступление - акт индивидуального поведения человека, а преступность - поведение всего общества или, по крайней мере, значительной его части. Если за отдельное преступление виновное в его совершении лицо отвечает перед государством, то за преступность государ- 27
ство отвечает перед обществом. В том смысле, что оно должно создать для законопослушного поведения все необходимые условия, а так как этого сделать все же не удается и преступления продолжают совершаться, надо вести достаточно эффективную борьбу с ними. & & &
Философия уголовного права, как и уголовно-правовая философия, - во многом не исследованная область знаний. Ее предмет определить столь же трудно, как и «искать черную кошку в темной комнате - особенно когда ее там нет» (Конфуций). Но дело это - хотя и неблагодарное, безусловно, важное и нужное, а поэтому заниматься им, конечно же, надо.
Уже первый опыт подсказывает, что на данном пути не только можно ничего не найти, но и. потерять все. Но . можно и найти «все» (во всяком случае из того, что ищется), не потеряв ничего (или почти ничего), кроме затраченного на предпринятые поиски времени.
Риск, говорят в народе, благородное дело, и пусть пьет шампанское тот, кому на этом пути сопутствует удача.
Напр.: Философия права / О.Г.Данильян [и др.] ; под ред О.Г.Данильяна. - М., 2005.
2 Там же. - С. 12-13.
3 Гегель. Философия права. - М., 1990. - С. 59.
4 Франк, С.Л. Духовные основы общества / С.Л.Франк. - М., 1990. - С. 21.
5 Нерсесянц, В.С. Философия права / В.С.Нерсесянц. - М., 1998. - С. 7.
6 Джентиле, Ф. О роли философии права в изучении юриспруденции в Италии / Ф.Джен-тиле / / Государство и право - 1995. - № 1. - С. 135.
7 Кант, И. Собр. соч. : в 6 т. / И.Кант. - М., 1963-1966. - Т. 4. - Ч. II. - С. 139.
8 Там же.
9 Общественная нравственность понимается нами как нравственность всего общества, а не нравственность того или иного отдельного человека. Если общественная нравственность предполагает правила поведения во взаимоотношениях человека с человеком (надо выполнять даваемые обещания, положительно влиять на подрастающее поколение, заниматься благотворительностью, другими общественно полезными делами и т.п.), то нравственность индивидуальная (личностная) предполагает правила поведения людей в ситуациях, когда они находятся наедине с собой. Им самим решать, как оде-
ваться, какую иметь прическу, с кем встречаться, в какой руке держать за столом вилку, на какой машине ездить, какие смотреть телепередачи, к чьим советам прислушиваться и т.п. К сожалению, в наше время довольно часто приходится встречаться со случаями, когда личностная безнравственность становится безнравственностью общественной, а общественная безнравственность активизирует безнравственность личностную -когда, например, юморист Винокур демонстрирует публике свои интермедии с препаратом «Виагра», а гражданин Винокур, пропитавшись, может быть, распространенной по-
всюду порнографией, экспериментирует как-то по-особому в спальне.
10 Конфуций. Лунь-юй / / Мудрецы Поднебесной. - СПб.-Симферополь, 1998. - С. 12.
11 Кант, И. Указ. соч. - С. 260.
12 Там же. - С. 270.
13 Философия права / О.Г.Данильян [и др.]. -С. 24.
14 Говоря об этом, мы не отрицаем теории Чарльза Дарвина, но. хотим пожелать, в том ле, может быть, и самим себе, еще раз подумать над тем, что действительно заслуживает того.
УДК 378.3
Михаил Федорович Лукоянов,
старший преподаватель Учебного центра Главного управления внутренних дел по Красноярскому краю (г.Красноярск), подполковник милиции
ЭФФЕКТИВНОСТЬ МОДУЛЬНОГО ОБУЧЕНИЯ В СИСТЕМЕ ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ
МИЛИЦИОНЕРОВ
Профессиональное образование составляет базис социально-экономического развития общества. В динамичной социальной ситуации, сложившейся в современном обществе, система профессионального образования МВД России должна обеспечить качественную подготовку сотрудников с целью повышения эффективности их профессиональной деятельности. Противодействие значительному росту преступности возможно на основе улучшения подготовки специалистов для правоохранительных органов. Обучение должно быть максимально приближено к потребностям практической деятельности органов внутренних дел. К наиболее значимым направлениям совершенствования системы профессиональной
подготовки относятся, в первую очередь, многоуровневость и многопро-фильность профессионального образования; создание интенсивных, гибких, дифференцированных систем обучения.
Сложившаяся система профессионального обучения милиционеров в настоящее время не обеспечивает достаточно качественную подготовку слушателей к действиям в наиболее часто встречающихся ситуациях правоохранительной деятельности, порождает формальные знания, что ведет к трудностям их применения на практике, слабо формирует профессиональную познавательную мотивацию в коллективных действиях.1
Преодолеть недостатки сложившийся системы обучения позволяет получившая широкое распространение в
