CC BY
127
Р.Е. Егорова*
Уголовно-процессуальное законодательство России конца Х!Х в. о сроках предварительного расследования (на примере Устава уголовного судопроизводства 1864 г.)**
Аннотация. В связи с развернувшейся в науке уголовного процесса дискуссией о правовой природе разумного срока уголовного судопроизводства, рассматривается исторический аспект законодательного регулирования российским уголовно-процессуальным законодательством XIX в. сроков досудебного производства по уголовному делу (на примере Устава уголовного судопроизводства 1864 г.). В частности, приведен анализ статей Устава уголовного судопроизводства, определяющих сроки предварительного расследования в целом, а также отдельных следственных и процессуальных действий при производстве предварительного следствия и полицейского дознания. Проведен сравнительно-правовой анализ уголовно-процессуальных норм Устава уголовного судопроизводства, регламентирующих сроки предварительного расследования, и правовых норм действующего уголовно-процессуального закона РФ. Обсуждается необходимость усиления прокурорского надзора за соблюдением органами предварительного расследования принципа разумного срока уголовного судопроизводства на досудебных стадиях и возможность использования некоторый положений Устава уголовного судопроизводства 1864 г. при определении способов обеспечения права участников уголовного процесса на разумный срок уголовного судопроизводства.
Ключевые слова: срок, судебная реформа, разумный срок, Устав уголовного судопроизводства, уголовное судопроизводство, дознание, следствие, прокурорский надзор, продление сроков, принцип разумного срока.
После принятия в 2010 г. Федерального закона № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»1, а также с внесением в УПК РФ ст. 6.1 «Разумный срок уголовного судопроизводства» в научной среде развернулась дискуссия о правовой природе положения о разумном сроке уголовного судопроизводства, о механизмах правового регулирования сроков как судебного, так и досудебного производства по уголовному делу и средствах обеспечения ре-
1 Федеральный закон от 30.04.2010 № 69-ФЗ «О внесении
изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок"» // Собрание законодательства РФ. 2010. № 18. Ст. 2145.
ализации права на разумный срок. В этой связи представляет интерес рассмотрение исторического аспекта законодательного регулирования сроков уголовного судопроизводства на примере российского уголовно-процессуального законодательства ХК в.
В первой половине XIX в. уголовный процесс в России основывался на заложенных Петром I еще в начале XVIII в. принципах: инквизиционный процесс, отсутствие гласности, письменность, формальная теория доказательств. И хотя специальные органы для совершения правосудия уже были созданы, однако они не были отделены от администрации. Не существовало в этот период и деления на судебные органы и органы предварительного следствия.
Характерная для того времени множественность судебных органов в сочетании со сложностью и запутанностью процессуальных требова-
© Егорова Р.Е., 2014
* Егорова Раиса Евгеньевна — преподаватель кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета Министерства внутренних дел РФ. [[email protected]]
198206, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1.
** Материалы международной научно-практической конференции «Уголовное судопроизводство: история и современность», посвященной 150-летию Устава уголовного судопроизводства Российской империи.
Р.Е. Егорова
нии приводили к тому, что порой невозможно было определить круг дел, который должен подлежать рассмотрению того или иного судебного органа. Дела бесконечно пересылались из одного суда в другой, на что нередко уходили десятилетия.
Несмотря на существенные шаги, предпринятые Екатериной II по развитию уголовно-процессуального законодательства, необходимость реформы судебной системы в целом и уголовного процесса в частности к середине ХК в. не вызывала сомнения в правящих кругах. Разработка нового уголовно-процессуального закона была начата при Александре I под руководством М.М. Сперанского и продолжена под руководством Д.Н. Блудова.
Первым шагом в проведении судебной реформы считается принятие Закона о судебных следователях (май 1860 г.), в соответствии с которым впервые в России учреждался институт судебных следователей, независимых от административной власти.
В ноябре 1864 г. были утверждены и вступили в силу основные акты судебной реформы: Учреждения судебных установлений, Устав уголовного судопроизводства (далее — УУС), Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.
Следует отметить, что наметившиеся в это время тенденции к гуманизации законодательства наиболее полно отразились в реформе именно уголовно-процессуального законодательства. Принятые в результате реформы Судебные уставы закрепили целый ряд новых принципов уголовного процесса: принцип исключительно судебного порядка уголовного преследования, отделения суда от администрации, презумпции невиновности и другие. Важное значение имела отмена формальной теории доказательств. Как отмечали современники, российское пореформенное уголовное судопроизводство было самым передовым в Европе.
Подписывая 20 ноября 1864 г. Указ Правительствующему Сенату в связи с утверждением Судебных уставов, император Александр II написал: «Рассмотрев сии проекты, мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших»2.
«Скорым и правым», по замыслу разработчиков Судебных уставов, должно было стать и досудебное производство по уголовным делам. С принятием УУС на смену розыскной форме уголовного судопроизводства пришла смешанная, при которой производство по уголовным делам делилось на предварительное расследование, предание суду и судебное разбирательство.
Предварительное расследование, в свою очередь, состояло из дознания и предварительного следствия. Предварительное следствие осуществлялось институтом судебных следователей, которые считались членами окружного суда, и производилось при содействии полиции, а в определенных законом случаях, чинов Отдельного корпуса жандармов при наблюдении прокуроров и их товарищей (ст. 249)3. Следствие становилось обязательной процедурой по всем делам о тяжких преступлениях, подсудным окружному суду или судебной палате.
Дознание осуществлялось полицией, жандармами или администрацией. Целью дознания было установление факта преступления. Следует отметить, что деятельность полицейских по предупреждению и пресечению преступлений и проступков в порядке, установленном законами, не относилась к судебному преследованию, то есть не являлась уголовно-процессуальной.
Контроль над полицейским дознанием осуществляли прокуроры и их товарищи, которые имели право давать непосредственные поручения чинам сыскных отделений в отношении производства розыскных действий.
Несмотря на то, что ранее ст. 882 т. XV Свода законов предписывала производить следствие «со всевозможной скоростью и оканчивать в месячный срок», принятый в 1864 г. УУС ограничился предписанием проводить предварительное следствие «со всевозможной скоростью» и не установил каких-либо конкретных сроков полицейского дознания и предварительного следствия (ст. 295). В дальнейшем специальными указами Сената и циркулярами министра юстиции судебным следователям поручалось «возможно скорейшее» окончание дел о повреждении железнодорожных путей, о пожарах, а с 1914 г. — о продаже спиртных напитков и самогоноварении4. От полиции же требовалось оказывать содействие судебным следователям и лицам прокурорского надзора в раскрытии обстоятельств дела, не дозволяя себе «ни медленности, ни превышения или бездействия власти» (ст. 483).
Не устанавливая общие сроки полицейского дознания и предварительного следствия, сроки некоторых следственных и процессуальных действий УУС все же определял. Так, при получении заявления о преступлении (УУС подразделял их на жалобы и объявления), полицейское должностное лицо обязано было не-
2 Цит. по: Российское законодательство Х-ХХ вв.: в 9 т. М.: Юрид. лит, 1991. Т. 8. С. 28.
3 Здесь и далее статьи Устава уголовного судопроизводства цит. по изд.: Свод Законов Российской Империи: в 5 кн. / под ред. И.Д. Мордухай-Болтовского; сост. Н.П. Балканов, С.С. Войт и В.Э. Герценберг. СПб.: Русское Книжное Товарищество «Деятель», 1912.
4 См.: Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. 8. С. 296.
медленно расспросить объявителя или жалобщика об обстоятельствах происшествия или об известных ему признаках преступного деяния (ст. 307).
Судебный следователь, а равно все должностные лица, «на коих по закону возложено производство предварительных следствий», обязаны были не позже трех дней направлять прокурору по каждому возникшему у них делу особое уведомление «о начатии дел» по форме, устанавливаемой Министерством юстиции (ст. 296.1).
Первоначальный допрос обвиняемого предписывалось провести «немедленно и никак не позже суток после явки или привода его» (ст. 398). При этом если отсрочка допроса превышала 12 часов, после явки или привода, следователь должен был в протоколе указать причины такой задержки. Копия протокола выдавалась обвиняемому по его требованию (ст. 399).
Если следователь не мог прибыть для снятия допроса в течение суток по приводу обвиняемого к следствию, то полиция обязана была составить соответствующий протокол, приобщаемый к делу, и объявить обвиняемому, насколько это ей известно, о причинах его задержания (ст. 400).
Содержал УУС и сроки допроса свидетелей. Согласно ст. 441, свидетели должны были допрашиваться немедленно по их явке. «В случае какого-либо препятствия к снятию допроса в течение 12 часов после явки, причины сего означаются в протоколе, с которого копия выдается свидетелю по его требованию» (ст. 441).
По окончании следствия по обвинению несовершеннолетних от 10 до 17 лет судебный следователь обязан был известить об окончании следствия родителей или лиц, на попечении которых обвиняемые состоят, «если родители несовершеннолетнего или означенные лица имеют жительство в округе Окружного Суда, к которому принадлежит участок Судебного Следователя, производящего следствие». При этом указанным лицам в течение 7 дней со дня объявления им об окончании следствия предоставлялось право просить следователя о «предъявлении следственного производства и ходатайствовать о дополнении следствия» (ст. 476.1).
После получения от следователя материалов предварительного следствия, прокурор, в соответствии со ст. 517, был обязан дать указанный в законе ход всякому следствию в течение недели от времени его получения.
В целях ускорения процесса прокурору воспрещалось «под опасением законной ответственности, останавливать течение дела для пополнения следствия сведениями несущественными» (ст. 514).
Примечательно, что прекратить производство мог только суд. Если судебный следователь не находил оснований продолжать следствие, то, приостановив производство, он должен был испросить через прокурора разрешение окружного суда на прекращение следствия. В случае несогласия на то окружного суда, дело представлялось на разрешение судебной палаты.
Не допускалось также приостановление производства по делу в случае, когда обвиняемый скрылся, или не установлено лицо, совершившее преступления (ст. 276).
Вследствие того, что УУС не устанавливал сроков полицейского дознания и предварительного следствия, уголовно-процессуальное законодательство не знало и такого института, как продление сроков расследования. В отдельных случаях допускалось приостановление срока расследования. Например, согласно ст. 27, «если определение преступности деяния зависит от определения в установленном порядке прав состояния, или собственности на недвижимое имущество, или же свойства несостоятельности обвиняемого, то преследование уголовным судом не возбуждается, а возбужденное приостанавливается до разрешения спорного предмета судом гражданским».
Однако отсутствие в законе четко определенных сроков расследования не означало бесконтрольности действий следователя и полицейских чинов. Согласно ст. 484, полицейские чины, волостные и сельские начальники, за «упущения и беспорядки по следственной части», привлекались к ответственности прокурором, под наблюдением которого следствие производилось. В зависимости от тяжести «упущения или беспорядка» прокурор либо предостерегал виновных лиц, либо предавал их действия на рассмотрение суда.
Согласно ст. 447 «Уложения о наказаниях», «чиновник полицейский, по нерадению не известивший своевременно кого следовало о содеянном преступлении, или не задержавший приличаемого в оном, когда были к тому осно-вательныя причины, подвергается, смотря по важности преступления и другим обстоятельствам дела:
- строгому выговору, с внесением в послужной список;
- или вычету от трех месяцев до одного года из времени службы;
- или же удалению от должности.
Когда ж сие учинено им умышленно, или когда он старался скрыть следы преступления или обвиняемого в оном, то за сие, сверх исключения из службы, он подвергается наказанию на основании правил о укрывателях».
Уголовная ответственность наступала и в случае если «чиновники полиции, взявшие ко-
Р.Е. Егорова
го-либо под стражу, не донесут о том начальству, когда сие законом постановлено им в обязанность, находящиеся в городе в течение одних суток, а находящиеся в уезде в течение недели или, по крайней мере, с первою за тем почтою» (ст. 450).
Следователь «за медленность в производстве следствия» при отсутствии каких-либо особенных важных препятствий или трудностей мог быть по усмотрению суда подвергнут выговору или же вычету от 3 до 6 месяцев из времени службы (ст. 431).
Если же «сия медленность допущена с намерением, по пристрастию или же ненависти, вражде или по другим каким-либо противозаконным побуждениям или причинам», то следователь, в зависимости от обстоятельств дела, отрешался от должности или «исключался из службы».
Строгому выговору, согласно ст. 430, подвергался следователь, не допросивший обвиняемого в течение суток после явки или привода его.
Достаточно строгое наказание, вплоть до «исключения от службы», было предусмотрено в отношении чиновника, «который не начнет следствия по уголовному делу, имея достаточный законный повод к начатию онаго» (ст. 429). При этом наказуемы были и действия совершенные «по нерадению» и вследствие «излишнего снисхождения или какому-либо пристрастию к лицам, подлежащим следствию».
Согласно ст. 426, «чиновник, который, производя следствие по нерадению или незнанию обязанностей своих, не исполнит предписанных для сего законами правил и форм, в тех случаях, когда постановлениями о судопроизводстве не положено за сие особого взыскания или наказания, подвергается тем же, которые выше сего в ст. 410 определены за медленность и нерадение в отправлении должности вообще».
Таким образом, скорое и правое предварительное следствие и полицейское дознание по УУС достигалось не установлением конкретного срока расследования и введением института продления сроков, а возложением на чинов полиции и судебных следователей обязанности исполнять свои обязанности «со всевозможною скоростью» и установлением уголовной ответственности за случаи медленности и нерадения в отправлении службы.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ, в отличие от УУС, устанавливает конкретные сроки предварительного расследования и содержит жесткие условия их продления. Принцип разумности уголовного судопроизводства предписывает осуществлять производство по уголовному делу в разумный срок. Вместе с тем проблема соблюдения предписанных законом сроков становится с каждым годом все острее.
По данным Генеральной прокуратуры РФ «доля уголовных дел, оконченных с превышением срока, установленного законом, растет угрожающими темпами. В 2012 г. это практически каждое третье дело в органах внутренних дел, и почти каждое второе дело в Следственном комитете и ФСКН»5.
В 2013 г. ситуация оставалась неизменной. Председатель Следственного комитета РФ А. Ба-стрыкин, выступая 10 октября 2013 г. на заседании коллегии Следственного комитета РФ, отметил, что за 6 месяцев 2013 г. количество уголовных дел, срок расследования по которым превышает 2 месяца увеличилось на 24 %6.
По мнению Генерального прокурора РФ, наведению порядка в этом вопросе способствовало бы внесение изменений в уголовно-процессуальное законодательства, предоставляющее прокурору право проверять законность и обоснованность продления срока предварительно следствия и оперативно пресекать нарушения. Нам представляется, что в настоящее время у прокуратуры достаточно законных способов воздействия на органы предварительного расследования при осуществления надзора за соблюдением принципа разумного срока уголовного судопроизводства.
Вместе с тем приведенные цифры, по нашему мнению, свидетельствуют о необходимости повышения персональной ответственности должностных лиц, осуществляющих расследование, за необоснованное нарушение права участников уголовного процесса на разумный срок уголовного судопроизводства. И на некоторые положения УУС, принятого в 1864 г., современному российскому законодателю, возможно, стоит обратить внимание при решении вопроса об обеспечении реализации принципа разумного срока уголовного судопроизводства.
5 Доклад Генерального прокурора РФ Ю. Чайки на заседании Совета Федерации Федерального Собрания РФ 27.04.2013. URL: http://genproc.gov.ru/smi/interview_and_ appearences/appearences/82414/ (дата посещения — 20 февраля 2014 г.).
6 Состоялось заседание коллегии Следственного комитета. URL: http://www.sledcom.ru/actual/358838/ (дата посещения — 20 февраля 2014 г.)
Библиография:
1. Верхоланцева ТЮ. Свод законов Российской империи: история создания, структура, издания // Библиотековедение. 2009. № 2. C. 37.
2. Горобцов В.И., Гонюхов С.О. Российская полиция в мундире: учеб. пособие. М.: Рейтар, 2000. 112 с.
3. Мельников В.Ю. Обеспечение прав и законных интересов граждан в ходе уголовного процесса // Актуальные проблемы российского права. 2011. № 3. C. 210—218.
4. Янчуркин О.В., Камчатов К.В., Журавлева А.С. Прокурорский надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия по уголовным делам в сфере торговли людьми // Вопросы права и политики. 2013. № 11. C. 64—77.
References (transliteration):
1. Verkholantseva TYu. Svod zakonov Rossiiskoi imperii: istoriya sozdaniya, struktura, izdaniya // Bibliotekovedenie. 2009. № 2. S. 37.
2. Gorobtsov V.I., Gonyukhov S.O. Rossiiskaya politsiya v mundire: ucheb. posobie. M.: Reitar, 2000. 112 s.
3. Mel'nikov V.Yu. Obespechenie prav i zakonnykh interesov grazhdan v khode ugolovnogo protsessa // Aktual'nye prob-lemy rossiiskogo prava. 2011. № 3. S. 210—218.
4. Yanchurkin O.V., Kamchatov K.V., Zhuravleva A.S. Prokurorskii nadzor za protsessual'noi deyatel'nost'yu organov doznaniya i predvaritel'nogo sledstviya po ugolovnym delam v sfere torgovli lyud'mi // Voprosy prava i politiki. 2013. № 11. S. 64-77.
Материал поступил в редакцию 28 февраля 2014 г.
