CC BY
288
УДК 343.1
DOI: 10.30914/2072-6783-2020-6-2-187-195
Уголовно-процессуальное регулирование
понятия и системы следственных действий С. А. Яковлева, Д. В. Шарова
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, Россия
Сущность следственных действий определяется целями и задачами досудебного уголовного производства. По материалу проверки и уголовному делу производство следственных действий направлено на формирование доказательств, определяющих верную квалификацию преступления, создание условий надлежащего уголовного преследования лица, причастного к совершению преступления и законного и обоснованного применения к нему уголовного закона, а также восстановления объекта, охраняемого уголовным законом, нарушенного преступным деянием. Специфическая особенность определения дополнительной цели производства следственных действий на стадии возбуждения уголовного дела связана с установлением наличия или отсутствия признаков преступления и решения вопроса возбуждения или отказа в возбуждении уголовного дела. Уголовно -процессуальный закон не раскрывает понятия и перечня следственных действий, что создает затруднения в определении действий, запрещенных осуществлять после приостановления предварительного расследования уголовного дела. Следственные действия и иные процессуальные действия отнесены законодателем к способам собирания доказательств. Применение законодателем в ч. 1 ст. 86 УПК РФ понятия «иные процессуальные действия» создают проблемы отграничения следственных действий от иных процессуальных. Наблюдается «путаница» в определении перечня следственных действий, когда законодатель, регламентируя в ст. 164-170 УПК РФ общие правила производства следственных действий, в их перечень включает наложение ареста на имущество, реализацию, утилизацию или уничтожение вещественных доказательств. Эти действия не носят познавательного характера. Авторы предлагают закрепить в п. 41.1 ст. 5 УПК РФ понятие следственных действий как «регламентированные нормами глав 24-27 УПК РФ уголовно-процессуальные действия, осуществляемые уполномоченным должностным лицом в целях формирования доказательств, имеющих значение для расследования преступления и разрешения уголовного дела». В процессуальном механизме производства следственных действий должны быть заложены фундаментальные положения законности, требующие четкую правовую регламентацию производства каждого следственного действия, что по сути является постулатом.
Ключевые слова: иные процессуальные действия, порядок производства следственных действий, производство следственных действий по постановлению уполномоченного должностного лица, производство следственных действий по постановлению суда, протокол следственного действия, следователь, следственные действия, уголовно-процессуальные действия, формирование уголовно-процессуальных доказательств.
Для цитирования: Яковлева С.А., Шарова Д.В. Уголовно-процессуальное регулирование понятия и системы следственных действий // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2020. Т. 6. № 2. С. 187-195. DOI: 10.30914/2411-3522-2020-6-2-187-195
Criminal procedural regulation of the concept
and system of investigative actions S. A. Yakovleva, D. V. Sharova
Mari State University, Yoshkar-Ola, Russia
The essence of investigative actions is determined by the goals and objectives of pre-trial criminal proceedings. According to the verification material and the criminal case, the investigative actions are aimed at forming evidence that determines the correct qualification of the crime, creating conditions for proper criminal prosecution of a person involved in the commission of a crime and the legal and justified application of criminal law to him, as well as the restoration of an object protected by the criminal law, violated by a criminal act. A specific feature of determining the additional purpose of investigative actions at the stage of initiation of criminal proceedings is associated with the establishment of the presence or absence of signs of a crime and the decision
to initiate or refuse to initiate criminal proceedings. The Criminal Procedure Law does not disclose the concept and list of investigative actions, which makes it difficult to determine the actions prohibited after the suspension of the preliminary investigation of a criminal case. Investigative actions and other procedural actions are referred by the legislator to the methods of collecting evidence. The use by the legislator in Part 1 of Article 86 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation the notion of "other proceedings" creates the problem of delimiting investigative actions from other procedural ones. There is "confusion" in determining the list of investigative actions, when the legislator, regulating in article 164-170 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation the General rules of investigative actions, their list includes the seizure of property, sale, disposal or destruction of material evidence. These actions are not cognitive in nature. The authors propose to capture in clause 41.1 of Article 5 of the Criminal Procedure Code the notion of investigative actions as "governed by the provisions of chapters 24-27 of the Criminal Procedure Code, criminal procedure actions carried out by the authorized officer in order to build evidence relevant to the investigation and resolution of the criminal case". The procedural mechanism for conducting investigative actions must contain fundamental provisions of legality that require clear legal regulation of the production of each investigative action, which, in fact, is a postulate.
Keywords: other proceedings, the order of the investigative actions, the investigation by order of the authorized official, the investigation by order of the court, the record of investigative actions, investigator, investigations, criminal proceedings, the formation of the criminal-procedural evidence.
For citation: Yakovleva S.A., Sharova D. V. Criminal procedural regulation of the concept and system of investigative actions. Vestnik of the Mari State University. Chapter "History. Law". 2020, vol. 6, no. 2, pp. 187-195. DOI: 10.30914/2411-3522-2020-6-2-187-195 (In Russ.).
Законодатель, определяя цель производства следственных действий, относит их наравне с иными процессуальными действиями к средствам доказывания, указывая их в ч. 1 ст. 86 УПК РФ. «Доказывание составляет сердцевину уголовного судопроизводства, оно пронизывает деятельность всех его участников и осуществляется на всем его протяжении», - пишет С. Б. Рос-синский [10, с. 4].
Задачи производства следственных действий подчинены их целям. В данной статье назовем одну из задач. С момента вынесения постановления на производство следственного действия и с момента начала составления протокола следственного действия возникает система уголовно-процессуальных отношений, участвующих в формировании доказательств. В этом уголовно-процессуальном отношении должны закреплять обязанность должностного лица разъяснять участникам следственного действия, до начала производства действия, содержание их процессуального статуса (прав, обязанностей и ответственности) и право участника, не обладающего властными полномочиями получить такое разъяснение. Таким образом, выполнение задачи по надлежащему разъяснению права, обязанности и ответственности участников производства следственного действия подчинено
целям расследования преступления, указанным нами в аннотации.
Действующий российский уголовно-процессуальный закон легальное определение следственных действий не предусматривает. В уголовно-процессуальных кодексах РСФСР 1922 года, 1923 года, 1960 года также не раскрывалось понятие «следственное действие». Отметим, что уголовно-процессуальные кодексы Республики Беларусь, Украины, Республики Молдова, Республики Узбекистана, Республики Таджикистан, Республики Грузии не содержат понятия следственного действия.
Отсутствие легального толкования следственного действия вызывает множество его научных трактовок. Любое определение содержит совокупность характеризующих и сущностных его признаков, при этом ученые включают набор признаков (юридических свойств) с учетом собственного понимания термина, в том числе категории «следственное действие».
А. М. Ларин, И. Ф. Герасимов, И. М. Лузгин, М. А. Чельцов выделяли субъективный признак в качестве основного и связывали его с должностным лицом, производящим следственное действие, то есть со следователем. Так, А. М. Ларин утверждал, что «все, что делает следователь во исполнение требований уголовно-процессуального
закона, есть следственные действия». Подобная точка зрения поддерживается А. И. Трусовым, А. П. Кругликовым.
Такая позиция носит односторонний характер и не учитывает современных реалий уголовного производства, а также разбросанность норм уголовно-процессуального закона, определяющих полномочия должностных лиц по материалу проверки или уголовному делу, в отсутствие системного их единства. УПК РФ 2001 г. полномочия по производству следственных действий предоставляет не только следователю, но и руководителю следственного органа, а также следователю-криминалисту, дознавателю, начальнику подразделения дознания, начальнику органа дознания, представителю органа дознания. Руководитель следственного органа, согласно ч. 2 ст. 39 УПК РФ и следователь-криминалист, согласно п. 40.1 ст. 5 УПК РФ, обладают полномочиями следователя по предварительному расследованию уголовного дела в форме предварительного следствия. Дознаватель расследует уголовное дело в форме дознания (ч. 3 ст. 41 УПК РФ). Начальник подразделения дознания, согласно ч. 2 ст. 40.1, и начальник органа дознания, согласно ч. 2 ст. 40.2 УПК РФ, обладают полномочиями дознавателя по расследованию преступления. Орган дознания назван в числе субъектов производства следственных действий в ч. 1 ст. 144 и ст. 157 УПК РФ. Основанием производства следственных действий указанными лицами, обладающим властными полномочиями, является нахождение материала проверки и уголовного дела в их производстве либо наличие письменного поручения об осуществлении конкретных следственных действий.
Законодатель называет эксперта, специалиста, врача как участников производства следственного действия. Возникает вопрос: является ли эксперт субъектом производства судебной экспертизы, когда эксперт проводит исследование по вопросам, поставленным следователем в постановлении о назначении судебной экспертизы, и выносит заключение эксперта, используемое в качестве доказательства? Споры по вопросу отнесения освидетельствования к следственным действиям связаны с участием врача в случае необходимости обнажения лица другого пола. Для ответа вспомним позицию С. А. Шейфера, утверждавшего, что «следователь осуществляет систему действий, связанных с назначением и проведением экспертизы, которые и являются следственным
действием, а эксперт осуществляет исследовательскую деятельность, лежащую за пределами следственного действия» [16, с. 117]. «Однако данное положение не следует трактовать в том смысле, что врач становится субъектом проведения следственного действия», - обоснованно пишет С. А. Шейфер [16, с. 117].
Нам представляется, что эксперт, специалист, врач выполняют функцию оказания содействия представителям властных полномочий по расследованию преступления в связи с тем, что они обладают профессиональными специальными знаниями в различных сферах, которые необходимы для установления обстоятельств совершения преступления. Следователь или иное уполномоченное должностное лицо, являясь субъектом расследования преступления в досудебном уголовном производстве, такими знаниями не обладает.
Процессуалисты выделяют признак следственного действия - направленность на собирание, проверку и оценку доказательств. А. В. Маслов, Д. А. Тонких следственные действия связывают с достижением цели доказывания и предъявляют требования к отдельным элементам следственных действия, указывая, что «В числе таких требований, прежде всего, познавательно-удосто-верительная направленность следственного действия как основного способа формирования доказательств [8, с. 33]. Ю. С. Камягина также определяет основным признаком следственного действия ориентированность «на собирание и использование доказательств по уголовному делу» [6, с. 135-145].
Другие ученые-процессуалисты понятие «следственное действие» дополняют другими юридическими свойствами. Так, О. Я. Баев выделял в качестве признаков направленность на собирание доказательств и регламентацию уголовно-процессуальным законом. Он понимал под следственными действиями «закрепленные уголовно-процессуальным законом отдельные комплексы познавательных и удостоверительных операций, направленные на формирование, исследование, использование и оценку доказательств [1, с. 234].
Есть мнение об обеспечении производства следственных действий мерами государственного принуждения. Так, Б. А. Цой, Е. В. Бондаренко следственное действие определяют как «регламентированное УПК РФ процессуальное, формализованное действие уполномоченного субъекта, обеспечиваемое силой государственного
принуждения, направленное на собирание, проверку, закрепление доказательственной информации по уголовному делу, на основании которой устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств подлежащих доказыванию» [15, с. 141]. У. Д. Халили определяет следственные действий как «детально регламентированные уголовно-процессуальным законом действия уполномоченных лиц, направленные на собирание и проверку доказательств и обеспеченные государственным принуждением» [14, с. 22].
«Внешняя объективированность», «закрепление в уголовно-процессуальном законе», «познавательный характер», «детальная процессуальная регламентация», «обеспеченность государственным принуждением» названы В. Ю. Стельмахом в сочетании признаков, характеризующих следственные действия [12, с. 4-6].
Р. В. Сватиков предлагает назвать следственными действиями «регламентированную уголовно-процессуальным законом и обеспеченную государственным принуждением при наличии фактических и юридических оснований деятельность (умственную активность и фактические действия) познавательного характера правомочных и уполномоченных на то субъектов по собиранию, проверке и оценке доказательств в досудебном производстве с обязательной фиксацией и отражением полученных результатов формати-зированным способом в целях создания достаточных предпосылок, необходимых для разрешения судом уголовного дела» [11, с. 126].
Единого мнения не сложилось у процессуалистов о системе следственных действий.
В. В. Бычков следственные действия подразделяет на два вида:
«1) следственные действия, направленные на сбор информации:
- осмотр;
-эксгумация;
- освидетельствование;
- обыск;
- выемка;
-личный обыск;
- наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, их осмотр и выемка;
- контроль и запись переговоров;
- получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентными устройствами;
- допрос;
- предъявление для опознания;
- получение образцов для сравнительного исследования;
2) следственные действия, направленные на проверку информации:
-следственный эксперимент;
- очная ставка;
- проверка показаний на месте» [4, с. 14].
Как мы видим, В. В. Бычков исключает
из следственных действий эксгумацию и получение образцов для сравнительного исследования.
Из числа следственных действий О. Я. Баев также исключал получение образцов для сравнительного исследования и эксгумацию, справедливо утверждая, что они «к получению доказательственной информации не приводят» [1, с. 237]. Он относил к следственным действиям «осмотр, в том числе такую его разновидность, как освидетельствование, обыск, в том числе выемку; допрос, в том числе и очную ставку; следственный эксперимент, в том числе осуществляемый путем воспроизводства и проверки показаний на месте; судебную экспертизу» [1, с. 243].
Иная позиция у Е. С. Комиссаренко. Она предлагает включать в систему следственных действий не только эксгумацию и получение образцов для сравнительного исследования, но и задержанием подозреваемого и наложение ареста на имущество1.
Мы считаем, что эксгумация, получение образцов для сравнительного исследования, задержание подозреваемого, наложение ареста на имущество не имеют познавательного характера и в систему следственных действий не входят.
Для следственных действий предусмотрена форма процессуального документа - протокол (ст. ч. 8 ст. 164, 166, 180, 190 УПК РФ).
По сути, называя ст. 164 УПК РФ «Общие правила производства следственных действий», законодатель должен был в ней перечислить перечень следственных действий. Попробуем проанализировать данную статью и получим классификацию следственных действий, критерием разграничения которых является наличие постановления уполномоченного должностного лица либо его отсутствие: 1) акта-решения суда или 2) акта-решения должностного лица, расследующего преступление, либо 3) отсутствие указанного акта. Выделяются следующие группы:
1 Комиссаренко Е.С. Следственные действия в уголовном процессе России: автореферат. Сарат. юрид. ин-т МВД РФ. Саратов, 2005. С. 17.
а) следственные действия, которые производятся по постановлению следователя; б) следственные действия, которые производятся на основании постановления суда; в) следственные действия, не требующие постановления должностного лица, расследующего преступление, и суда.
В первую группу по воле законодателя попали эксгумация, в которой фиксируется согласие родственников, освидетельствование, обыск и выемка, соответственно предусмотренные ч. 3 ст. 178, 179, 182, 183 УПК РФ. Таким образом, законодатель в систему следственных действий включил эксгумацию и лишь для трех следственных действий предусмотрел обязательное постановление.
В ч. 2 ст. 164 УПК РФ законодатель ссылается на п. 4-9, 11, 12 ч. 2 ст. 29 УПК РФ, в которых указывает следственные действия, для производства которых требуется постановление суда. К ним отнесены осмотр в жилище в случае отсутствия согласия проживающего в нем лица, обыск и выемка в жилище, выемка заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, обыск, осмотр и выемка в отношении адвоката, личный обыск, за исключением случаев, предусмотренных ст. 93 и ч. 2 ст. 184 УПК РФ, выемка предметов и документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, а также предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях, наложение ареста на корреспонденцию, осмотр и ее выемку, контроль и запись переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами получении информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами.
Неясна позиция законодателя, когда в указываемый им перечень он включает наложение ареста на имущество, хотя законодатель относит его же к мерам процессуального принуждения. Сопоставление ч. 2 ст. 164 и ч. 1 ст. 165 УПК РФ, называющих следственные действия, затрагивающие конституционные права, для производства которых необходимо судебное разрешение, вновь вызывает вопросы определения системы следственных действий. Так, в норме, определяющей общие правила производства следственных действий, отсутствует указание на реализацию, утилизацию или уничтожение вещественных доказательств. Однако такие действия называются законодателем в ст. 165 УПК РФ, регламентиру-
ющей судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия. На ошибочное указание в числе следственных действий эту неточность в изложении в перечне следственных действий реализацию, утилизацию и уничтожение вещественных доказательств указывала О. В. Меремьянина [9, с. 33].
Очевидно, что действия по реализации, утилизации или уничтожению вещественных доказательств не имеют познавательной направленности и не могут рассматриваться следственными действиями.
Учитывая правовые положения названных статей, приходим к выводу о том, что законодатель не устанавливает требований к вынесению постановления для осмотра трупа, осмотра иного помещения, осмотра предметов, документов, следственного эксперимента, предъявления для опознания, проверки показаний на месте, допроса. Заметим, что ст. 195 УПК РФ устанавливает для производства судебной экспертизы вынесение постановления. Эти следственные действия законодателем не упоминаются в ст. 164 УПК РФ.
Учитывая правовые положения ч. 1 ст. 144 УПК РФ, можно говорить о классификации следственных действий по стадии уголовного производства: 1) производимые до возбуждения уголовного дела (стадия возбуждения уголовного дела) и 2) осуществляемые после возбуждения уголовного дела (стадия предварительного расследования уголовного дела).
Таким образом, осмотр места происшествия (местности, жилища, иного помещения), осмотр предметов, документов, осмотр трупа, освидетельствование, производство судебной экспертизы относятся следственным действиям, которые можно производить до возбуждения уголовного дела. Остальные действия, упоминаемые законодателем в названной норме, отнесены к иным процессуальным действиям.
Отсутствие уголовно-процессуального понятия «следственное действие» по сути не позволяет определить критерии отграничения следственных действий от иных процессуальных действий. Впервые термин «иные процессуальные действия» получил законодательное установление в УПК РФ 2001 г. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. такое понятие не содержал. В п. 32 ст. 5 УПК РФ законодатель проводит разграничение следственных и судебных действий от иных процессуальных действий.
Если следственные действия, как мы писали выше, являются процессуальными действиями, предусмотренными главами 24-27 УПК РФ, то судебные действия проводятся в судебном заседании на этапе судебного следствия разрешения уголовного дела по существу, регламентированного главой 37 УПК РФ.
Думается, что несколько неверно и широко понимает следственные действия В. Т. Очередин, относя к ним действия, осуществляемые судом. Он под следственными действиями понимает «процессуальные действия познавательно-исследовательского характера, регламентированные уголовно-процессуальным законом, производство которых осуществляется дознавателем, следователем и судом в досудебном и судебном производстве с целью обнаружения, изъятия и проверки доказательств, их исследования и использования по уголовному делу при принятии решений».
В УПК РФ отсутствует понятие и система иных процессуальных действий. В. С. Балакшин, например, «иные процессуальные действия» подразделяет на две группы: «1) «иные процессуальные действия», целью производства которых является получение доказательств; и 2) «иные процессуальные действия», направленные на обеспечение условий и порядка расследования уголовного дела...» [2, с. 28]. Ученый относит к иным процессуальным действиям: 1) получение объяснений у граждан и должностных лиц; 2) принятие у граждан и должностных лиц документов, предметов и иных материальных объектов; 3) получение консультативного заключения специалиста; 4) назначение и производство документальной ревизии и документальной проверки; 5) истребование у должностных лиц, граждан, учреждений, организаций, предприятий предметов и документов, за исключением предметов и документов, для которых установлен особый режим хранения, передачи, пересылки, ознакомления» [2 , с. 28].
Р. В. Костенко обоснованно предлагает разработать единую концепцию «определения сущности и классификации иных процессуальных действий в уголовном судопроизводстве, которые могут использоваться в качестве одного из способов собирания доказательств [7, с. 103].
В условиях роста количества материалов проверок и числа зарегистрированных преступлений правоприменителю необходимо ясное понима-
ние понятия, перечня и процедуры следственных действий, их отграничение от иных процессуальных действий. Отсутствие законодательного установления следственных и иных процессуальных действий приводит к тому, что отдельные процессуалисты пытаются назвать аналоги следственных действий. Например, получение объяснения соотноситься с допросом. Однако, если допрос является следственным действием, получение объяснение относится к категории иных процессуальных действий. В. Ю. Белицкий, характеризуя следственные действия, небезосновательно утверждает, что «порядок как проведения следственных действий, так и фиксации результатов их проведения» детально регламентированы [3, с. 17]. Действительно, УПК РФ не регламентирует процедуру получения объяснения от участников проверки сообщения о преступлении, истребование и изъятие предметов, документов.
Конкретное следственное действие на каждом этапе уголовного производства выбирается из системы процессуальных действий в зависимости от характера и вида преступления и возникшей в ходе его расследования ситуации. Современные реалии диктуют изменения уголовно-процессуального закона. Так, для осмотра места происшествия (жилища), осмотра жилища необходимо согласие проживающего в нем лица. Отсутствие законодательного установления в ст. 164 и 176 УПК РФ необходимости вынесения постановления вызывает на практике сложности фиксации согласия проживающего в жилище лица, так как указание в графе участвующих ли в производстве следственных действий будет неверным, поскольку согласие следует получить до времени начала производства действия. На практике в отдельных регионах выносят постановление о производстве осмотра места происшествия - жилища, осмотра жилища, в котором фиксируют согласие или отсутствие согласия гражданина на осмотр. В других регионах России такое согласие или его отсутствие фиксируют в протоколе осмотра. Для соблюдения четкой процедуры осмотра места происшествия (жилища) и осмотра жилища необходимо законодательное закрепление вынесения постановления уполномоченного должностного лица, которое должно быть предъявлено проживающему в жилище лицу. Если нет проживающего в жилище лица, то собственнику жилища. Осмотр
жилища, предполагается, и осмотр места происшествия - жилища, включен в группу следственных действий, которые могут быть произведены и без постановления суда в случаях, не требующих отлагательства, при условии последующего признания законности его производства. Полагаем дополнить содержание ст. 164 УПК РФ указанием на «осмотр жилища, осмотр места происшествия - жилища».
Законодатель предоставляет уполномоченному должностному лицу процессуальную самостоятельность в принятии решения об участии понятых в производстве следственного действия, закрепляя такое положение в ч. 2 ст. 170 и усмотрение следователя в ч. 1.1 названной статьи. Обязательное участие закреплено для производства обыска, личного обыска, предъявления для опознания (ч. 1 ст. 170 УПК РФ).
Уголовно-процессуальный закон дозволяет при производстве следственных действий применять технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств. Немаловажно для формирования допустимых и достоверных доказательств, на наш взгляд, использование технических средств, находящихся на балансе правоохранительного учреждения с указанием их индивидуальных характеристик, что предполагает законодательное установление в УПК РФ.
Аргументированы и требуют неотложного решения предложения В. Ю. Стельмаха по законодательному закреплению в УПК РФ отдельной главы под названием «Система и общие правила производства следственных действий» с указанием перечня следственных действий [11, с. 6]. Е. С. Комиссаренко также справедливо указывает на законодательное установление в УПК РФ отдельной главы, определяющей «понятие и виды следственных действий, общие правила их производства и процессуального оформления»1. П. С. Титов утверждает, что «Установление в за-
1 Комиссаренко Е.С. Следственные действия в уголовном процессе России: автореферат. Сарат. юрид. ин-т МВД РФ. Саратов, 2005. С 17.
коне четкого понятийного аппарата, в том числе и определение понятия «следственное действие», должно способствовать созданию нормативного фундамента для построения системы следственных действий» [12, с. 4-6].
Емкое определение следственных действий представлено С. Б. Россинским. Он предлагает закрепить в ст. 5 УПК РФ понятие следственных действий. Ученый под следственными действиями понимает «производимые следователем или дознавателем (органом дознания) уголовно-процессуальные действия познавательного характера, направленные на установление обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела» [11, с. 27].
В литературе высказано и иное мнение. У. Д. Халили полагает, что «закрепление понятия «следственного действия» в УПК РФ может создать неудобства для правоприменителя, так как это научная дефиниция» [14, с. 23].
Мы соглашаемся с Л. Г. Демурчевым, определяющим следственные действия как действия, предусмотренные главами 24-27 УПК РФ [5, с. 205]. Расположение глав 24-27 УРК РФ за главами 22 с названием «Предварительное следствие» и 23 наименования «Привлечение в качестве обвиняемого. Предъявление обвинения» свидетельствует о том, что названными главами устанавливается система следственных действий.
Нам представляется необходимым закрепление дефиниции следственных действий в п. 41.1 ст. 5 УПК РФ как «регламентированные нормами глав 24-27 УПК РФ уголовно-процессуальные действия, осуществляемые уполномоченным должностным лицом в целях формирования доказательств, имеющих значение для расследования преступления и разрешения уголовного дела».
Законодательное установление в УПК РФ отдельного раздела, закрепляющего понятие и систему следственных действий, цели их производства обеспечит надлежащее уголовно-процессуальное доказывание и формирование допустимых, достоверных и относимых доказательств в их совокупной достаточности и полноте.
Литература
1. Баев О.Я. Следователь (основы теории и практики деятельности). Научно-практическое издание. М. : Прометей, 2017. 480 с.
2. Балакшин В.С. Иные процессуальные действия как средства уголовно-процессуального доказывания // Вестник ОГУ. 2006. № 3 (53). С. 25-30.
3. Белицкий В.Ю. О признаках следственных действий по уголовно-процессуальному законодательству Российской Федерации // Актуальные проблемы современности. 2019. № 2 (24). С. 15-21.
4. Бычков В.В. Система следственных действий в российском уголовно-процессуальном законодательстве // Российский следователь. 2013. № 10. С. 11-14.
5. Демурчев Л.Г. Проблемы классификации иных процессуальных действий в уголовном процессе, используемых при собирании доказательств // Общество и право. 2010. № 5 (32). С. 205-208.
6. Комягина Ю.С. Принципы следственных действий // Право и образование. 2016. № 11. С.135-145.
7. Костенко Р.В. Иные процессуальные действия как способ собирания доказательств в уголовном судопроизводстве // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 4 (15). С. 97-103.
8. Маслов А.В., Тонких Д.А. Следственные действия как способ формирования доказательств // Международный вестник медицины и права. 2018. № 1. С. 30-33.
9. Меремьянина О.В. «Новое» в системе следственных действий // Вестник Сибирского юридического института ФСКН России. 2014. № 4 (17). С. 30-36.
10. Россинский С.Б. Результаты «невербальных» следственных и судебных действий как вид доказательств по уголовному делу: монография. М. : Юрлитинформ, 2015. 224 с.
11. Сватиков Р.В. Понятие и признаки следственного действия // Труды Академии управления МВД России. 2016. № 2(38). С. 124-127.
12. Стельмах В.Ю. Понятие и отличительные признаки следственных действий // Российский юридический журнал. 2014. № 2. С. 4-6.
13. Титов П.С. Понятие следственного действия и его признаки// Российский следователь. 2013. № 14. С. 4-6.
14. Халили У.Д. Понятие следственных действий и их место в системе процессуальных действий // Правовестник. 2018. №6 (8).С. 17-24.
15. Цой Б.А., Бондаренко Е.В. Понятие следственных действий и их процессуальное значение // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2020. № 3 (118). С.140-142.
16. Шейфер С.А. Следственные действия - правомерны ли новые трактовки? // Lex Russica (Русский закон). 2015. № 10. С. 115-127.
References
1. Baev O.Ya. Sledovatel' (osnovy teorii i praktiki deyatel'nosti) [Investigator (fundamentals of the theory and practice of activity)]. Scientific and practical publication, Moscow, Prometheus Publ., 2017, P. 234. (In Russ.).
2. Balakshin V.S. Inye protsessual'nye deistviya kak sredstva ugolovno-protsessual'nogo dokazyvaniya [Other procedural actions as criminal and procedural means of proving]. Vestnik OGU = Bulletin of OSU, 2006, no. 3 (53), pp. 25-30. (In Russ.).
3. Belitsky V.Yu. O priznakakh sledstvennykh deistvii po ugolovno-protsessual'nomu zakonodatel'stvu Rossiiskoi Federatsii [On the signs of investigative actions under the criminal procedure legislation of the Russian Federation]. Aktual'nye problemy sovremennosti = Actual Problems of the Present, 2019, no. 2 (24), pp. 15-21. (In Russ.).
4. Bychkov V.V. Sistema sledstvennykh deistvii v rossiyskom ugolovno-protsessual'nom zakonodatel'stve [The system of investigative actions in the Russian criminal procedural law]. Rossiiskii sledovatel' = Russian Investigator, 2013, no. 10, pp. 11-14. (In Russ.).
5. Demurchev L.G. Problemy klassifikatsii inykh protsessual'nykh deistvii v ugolovnom protsesse, ispol'zuemykh pri sobiranii dokazatel'stv [Problems to categorizations other remedial actions in criminal process used at gathering proofs]. Obshchestvo ipravo = Society and Law, 2010, no. 5 (32), pp. 205-208. (In Russ.).
6. Komyagina Yu.S. Printsipy sledstvennykh deistvii [Principles of investigative actions]. Pravo i obrazovanie = Law and Education, 2016, no. 11, pp. 135-145. (In Russ.).
7. Kostenko R.V. Inye protsessual'nye deistviya kak sposob sobiraniya dokazatel'stv v ugolovnom sudoproizvodstve [Other procedural actions as a way of gathering evidence in criminal proceedings]. Biblioteka kriminalista. Nauchnyi zhurnal = Library of the criminalist. Science Magazine, 2014, no. 4 (15), pp. 97-103. (In Russ.).
8. Maslov A.V., Tonkikh D.A. Sledstvennye deistviya kak sposob formirovaniya dokazatel'stv [Investigative actions as a way of forming evidence]. Mezhdunarodnyi vestnik meditsiny iprava = International Journal of Medicine and Law, 2018, no. 1, pp. 30-33. (In Russ.).
9. Meremyanina O.V. "Novoe" v sisteme sledstvennykh deistvii ["The new" in the system of investigative actions]. Vestnik Sibirskogoyuridicheskogo instituta FSKNRossii = Vestnik of Siberian Law Institute of FDCS of Russia. 2014, no. 4 (17), pp. 30-36. (In Russ.).
10. Rossinskiy S.B. Rezul'taty "neverbal'nykh" sledstvennykh i sudebnykh deistvii kak vid dokazatel'stv po ugolovnomu delu: monografiya [The results of "non-verbal" investigative and judicial actions as a type of evidence in a criminal case: monograph]. Moscow, Yurlitinform Publ., 2015, p. 4. (In Russ.).
11. Svatikov R.V. Ponyatie i priznaki sledstvennogo deistviya [Definition and features of investigative action]. TrudyAkademii uprav-leniya MVD Rossii = Proceedings of the Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia, 2016, no. 2 (38), pp. 124-127.
12. Stelmakh V.Yu. Ponyatie i otlichitel'nye priznaki sledstvennykh deistvii [Definition and features of the investigative actions]. Rossiiskii yuridicheskii zhurnal = Russian Juridical Journal, 2014, no. 2 (95), pp. 88-97. (In Russ.).
13. Titov P.S. Ponyatie sledstvennogo deistviya i ego priznaki [Concept of the investigation act and features thereof]. Rossiiskii sledovatel' = Russian Investigator, 2013, no. 14, pp. 4-6. (In Russ.).
14. Khalili U.D. Ponyatie sledstvennykh deistvii i ikh mesto v sisteme protsessual'nykh deistvii [The concept of investigative actions and their place in the system of procedural actions]. Pravovestnik = Legal Counsel, 2018, no. 6 (8), pp. 17-24. (In Russ.).
15. Tsoi B.A., Bondarenko E.V. Ponyatie sledstvennykh deistvii i ikh protsessual'noe znachenie [The concept of investigative actions and their procedural role]. Nauka i obrazovanie: khozyaistvo i ekonomika; predprinimatel'stvo; pravo i upravlenie = Science and Education: Economics and Economy; Entrepreneurship; Law and Management, 2020, no. 3 (118), pp. 140-142. (In Russ.).
16. Sheifer S.A. Sledstvennye deistviya - pravomerny li novye traktovki? [Investigative actions - are the new interpretations lawful?]. Lex Russica (Russkii zakon) = Lex Russica, 2015, no. 10, pp. 115-127. (In Russ.).
Статья поступила в редакцию 2.06.2020 г.; принята к публикации 18.07.2020 г.
Submitted2.06.2020; revised 18.07.2020.
Все авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи.
All authors have read and approved the final manuscript.
Об авторах
Яковлева Светлана Анатольевна
кандидат юридических наук, доцент, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, Россия, 777pobeda@inbox.ru
Шарова Дарья Валерьевна
магистрантка, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, Россия, daria_sharova@list.ru
About the authors Svetlana A. Yakovleva
Ph. D. (Law), Associate Professor, Mari State University, Yoshkar-Ola, Russia, 777pobeda@inbox.ru
Daria V. Sharova
Graduate student, Mari State University, Yoshkar-Ola, Russia, daria_sharova@list.ru
УДК 343.1
DOI: 10.30914/2072-6783-2020-6-2-196-206
Вопросы уголовно-процессуального регулирования
задержания подозреваемого, объявленного в розыск С. А. Яковлева, И. Р. Юнисов
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, Россия
Авторы обращают внимание на то, что задержание подозреваемого, объявленного в розыск, подчинено правилам, предусмотренным главой 12 УПК РФ, об этом упоминают правовые положения ч. 3 и 4 ст. 210 УПК РФ. Однако глава 12 УПК РФ не регулирует задержание подозреваемого в связи с розыском. Объявление в розыск вытекает из нарушения подозреваемым обязанности находиться «при уголовном деле» в связи с расследованием преступления. При этом неясно отсутствие законодательных предписаний разъяснять подозреваемому такой обязанности и исполнение им обязанностей, вытекающих из целей избрания мер пресечения, названных в ст. 97 УПК РФ. Законодатель не устанавливает требований к разъяснению подозреваемому, получившему статус одним из формально-юридических оснований, указанных п. 1-4 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, обязанности не скрываться от органов расследования и суда (не покидать место постоянного жительства, являться по вызовам), не заниматься преступной деятельностью, не препятствовать производству по уголовному делу. Следовательно, нельзя вести речь о наличии уголовно-процессуального отношения между подозреваемым и субъектом уголовной юрисдикции с их взаимными правами и обязанностями. Авторы обращают внимание на отсутствие четкого уголовно-процессуального регулирования вопросов розыска подозреваемого и его задержания и предлагают законодательное установление форм процессуального взаимодействия между органами расследования и дознания, органами расследования и судом по месту задержания или по месту расследования уголовного дела. Сердцевиной взаимодействия должно стать отдельное постановление о розыске с фиксацией в нем поручения о розыске, фактическом задержании, личном обыске фактически задержанного, незамедлительном уведомлении о фактическом задержании объявленного в розыск гражданина и доставлении в органы расследования. Допрос подозреваемого должен осуществляться незамедлительно после вынесения постановления о задержании, что требует, по мнению авторов, законодательного установления.
Ключевые слова: задержание подозреваемого, объявленного в розыск, доставление подозреваемого, объявленного в розыск, обязанности подозреваемого, постановление о задержании, постановление о розыске подозреваемого, поручение, процедура фактического задержания.
Для цитирования: Яковлева С.А., Юнисов И.Р. Вопросы уголовно-процессуального регулирования задержания подозреваемого, объявленного в розыск // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2020. Т. 6. № 2. С. 196-206. DOI: 10.30914/2411-35222020-6-2-196-206
Issues of criminal procedure regulation of the detention of a wanted suspect
S. A. Yakovleva, I. R. Yunisov
Mari State University, Yoshkar-Ola, Russia
The authors draw attention to the fact that the detention of a wanted suspect is a subject to the rules provided for in Chapter 12 of the Criminal Procedure Code, this is mentioned by the legal provision of part 3 and 4 of Article 210 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation. However, Chapter 12 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation does not regulate the detention of a suspect in connection with a search. The announcement of the suspect on the wanted list follows from his violation of the obligation to be "in the criminal case" in connection with the crime investigation. At the same time, it is not clear that there are no legislative prescriptions to explain to the suspect such an obligation and his fulfillment of obligations arising from the purposes of selecting preventive measures, named in article 97 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation. The legislator does not establish requirements for the explanation of a suspect, received the status of one of the formal-legal grounds, specified in paragraphs 1-4 of part 1 of Article 46 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation, the obligation not to abscond from the bodies of investigation and court (not to leave
