CC BY
18
Назаренко Геннадий Васильевич
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного права Юго-Западного государственного университета (г. Курск), академик Российской академии юридических наук
Gennady Vasilievich. Nazarenko
doctor of jurisprudence, professor, professor of the department of criminal law of the South- Western state university (Kursk), academician of the Russian academy of legal sciences
E-mail nazarenkogen@gmail.com
Ситникова Александра Ивановна
доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права Юго-Западного государственного университета (г. Курск), член Российского профессорского собрания
Sitnikova Alexandra Ivanovna
doctor of ¡aw, associate professor, professor of the department of criminal law of South-Western state university (Kursk), member of the Russian professorial assembly
E-mail orcrinipravo@yandex.ru
Уголовно-правовая текстология как инновационный проект Textology of criminal law as an innovative approach project
Аннотация. Цепью работы является изложение и обоснование положений законодательной текстологии уголовного права, которые связаны с конструированием и законодательно-текстологической интерпретацией уголовно-правовых предписаний. В качестве методологической основы представленного исследования использованы методы текстологического анализа, которые предусматривают выделение описательно-тематических зле ментов текста законодательных предписаний, их маркировку и выявление закономерностей их конструирования. Основные результаты:
1 ) продуктом законотворчества является текст закона, а не законодательный язык, соответственно, объектом законодательной текстологии выступает нормативный текст, его конструктивные элементы; 2) с позиций законодательной текстологии действующий Уголовный кодекс Российской Федерации представляет собой утоповно-правовой дискурс, то есть текст, который подвергается изменениям, дополнениям и поправкам; 3} текстоцентрический подход к уголовному закону даёт возможность рассмотреть УК РФ как текстуальный феномен, который должен обладать признаками качественного нормативного текста, а при отсутствии таковых может быть подвергнут необходимой коррекции; 4) важнейшими текстуальными признаками уголовного закона являются заголовки епо структурных злементов, объективированность уголовно-правовых предписаний и текстуальная завершённость; 5) конструктивные элементы утолов-но-правовых предписаний, имеющие универсальный характер, могут быть использованы не только для конструирования, но и интерпретации уголовно-правовых норм; 6) с позиции законодательной текстологии утоп овно-пра вовые примечания являются структурными единицами уголовного закона, которые изменяют режим применения уголовно-правовых норм и в совокупности с ними выполняют регулятивную функцию. Вывод: законодательная текстология является перспективным направлением научных исследований, так ее достижения могут быть использованы для нужд законодателя и правоприменителя в различных отраслях действующего права.
Ключевые слова: уголовно-правовая текстология, законодательная текстология, уголовно-правовой дискурс, дискурсивность закона, сегментация уголовно-правовых предписаний, интерпретация и конструирование норм.
Annotation. The purpose of the work is to present and substantiate the provisions of the législative textual theory of criminal law, which are related to the construction and législative textual interprétation of criminal law régulations.
As a methodological basis of the presented research, the methods of textual analysis are used, which provide for the selection of descriptive and thematic elements of the text of legislative regulations, their marking and identification of patterns of their construction. Main results: 1) the product of legislation is the text of the law, not legislative language, accordingly, the object of textual criticism of the legislative acts regulatory text, its structural elements; 2) from the standpoint of textual criticism of the legislative Criminal code of the Russian Federation is a criminal legal discourse, i.e. text that changes, appendices and amendments; 3) textual approach to criminal law give a chance to review the criminal code as a textual phenomenon, which must have the characteristics of high-quality regulatory text, so in the absence of such, it can be corrected; 4) the crucial textual characteristics of the criminal law are the headings of the structural elements, the objectification of legal regulations and textual perfection; 5) structural elements of legal regulations that have a universal character can be used not only for the construction, but also for the interpretation of legal regulations; 6) from the point of view of legislative textology, criminal legal notes are structural units of criminal law that change the mode of application of criminal law norms and, in conjunction with them, perform a regulatory function. Conclusion: legislative textology is a promising area of scientific research, so its achievements can be used for the needs of the legislator and law enforcement in various branches of current law.
Keywords: textology of criminal law, legislative textology, legal discourse, law discursivity, segmentation of legal regulations, interpretation and construction of norms
В теории права в процессе её развития сформировался устойчивый лингвоцентрический подход к естественному языку как средству письменного закрепления права1. Специалисты по уголовному праву безоговорочно поддерживают традиционный подход, полагая, что языковая обусловленность уголовного законодательства является неоспоримым фактом2. Из этого постулата делается далеко идущий вывод, согласно которому усовершенствование языка уголовного закона является средством повышения эффективности уголовного законодательства3. Однако правоприменитель имеет дело не с языком как таковым, а с текстами уголовно-правовых предписаний, которые сформулированы на языковой основе.
Языковой подход к праву издавна имеет множество сторонников, но при этом он зачастую ограничивается вниманием к юридической терминологией, которая является одним из лексических пластов законодательного текста4. В современной юридической литературе делаются вполне обоснованные попытки переориентировать научные исследования с языка закона на законодательный текст, так как правовые институты и правовое регулирование не существуют вне текста5. При этом исследования, посвященные текстам нормативных актов, содержат лишь отдельные высказывания о правовой значимости законодательных текстов, а вместо текстов по-прежнему рассматриваются языковые особенности правовых предписаний6.
Уголовно-правые исследования, объектом которых является законодательная техника и, соответственно, язык уголовного закона, следуют общетеоретическим разработкам, в рамках которых традиционно внимание уделяется лексическим единицам и правилам их использования в уголовном законе7. Более того, языковая ориентация уголовно-правовых исследований приобрела гипертрофированный характер. Авторы диссертаций по уголовному праву пытаются рассматривать квалификацию преступлений и нормы о хищениях имущества посредством их лингвистического толкования8. При этом диссертанты не различают язык и текст уголовного закона и в работах, которые посвящены лингвистическим особенностям норм, рассматривают дефекты нормативных текстов.
Законодательно-текстологический (не языковой) подход к уголовному законодательству, разработанный А. И. Ситниковой, опирается на корпус авторской монографической литературы9 и представляет собой инновационный проект, который держится на понимании того, что продуктом законотворчества
1 См.: Язык закона /под ред. А.С.Пигопкина. М., 1990; Впасенко H.A. Язык права: монография. Иркутск, 1997; Крюкова Е.А. Язык и стиль законодательных актов. М., 2003.
2 См.: Бойко А.И. Язык уголовного закона и его понимание. Ростов-на-Дону, 2009; Кострова М.Б. Языковая детерминированность уголовного закона. Саратов, 2002. С.64.
3 См.: Панченко П.Н. Оптимизация уголовной политики и проблемы правопорядка в экономике: монография. Н.Новгород, 2004. С.34-35.
4 См.: Спасов Б.П. Закон и его толкование /пер. с болг. М., 1936. С.85-86; Сильдмяэ И.Я., Нигсл Р.Н. Юридический тезаурус //Советское государство и право. 1976. №3. С.23-29; Квитко И.С. Термин в научном документе. Киев, 1976. С.21.
5 Юридическая техника: учебное пособие /под ред. Т.Я.Хабриевой, Н.А.Власенко. М., 2010. С.46.
6 См.: Власенко H.A. Текст юридических документов: методология исследования //Современные методы исследования в правоведении /под ред. Н.И.Матузова, А.В.Малько. Саратов, 2007. С.485-506; Москальская Т.Н. Нормотворчество: научно-практическое пособие. М., 2013. С.246-274.
7 Иванчин A.B. Законодательная техника и её роль в российском уголовном правотворчестве: монография. М., 2013. С.144-166.
в Радаева И.Л. Лингвистические основания толкования уголовного закона и квалификации преступлений: авто-реф. дисс.... канд. юрид. Наук. Волгоград, 2004. С.11.
9 Ситникова А.И. Законодательная текстология уголовного права: монография. М., 2011. — 344 е.; Ситникова А.И. Законодательная текстология. Saarbruken, 2012. — 372 с; Ситникова А.И. Уголовно-правовая текстология: монография. М„ 2016. —304 с.
является текст уголовного закона, а не язык закона и его лингвистические особенности. Законодательная текстология включает в себя теоретико-прикладные достижения, которые дают законодателю новые возможности при конструировании уголовно-правовых предписаний, а правоприменитель получает точный алгоритм интерпретации норм уголовного законодательства. В свою очередь общая теория права, законодательная техника и нормография имеют возможность использовать теоретические положения законодательной текстологии и рекомендации по совершенствованию правовых предписаний как в отраслевом, так и в общетеоретическом аспектах, связанных с конструированием и толкованием юридических норм, правовых институтов и законодательных актов.
Обращает на себя внимание, что криминалисты постоянно критикуют не только качество, но и обилие изменений и дополнений, ежегодно вносимых законодателем в действующий Уголовный кодекс РФ (их более трех тысяч), и высказывают недоумение по поводу активности законодателя в сфере действия уголовного права, а также считают необходимым принять новый Кодекс. При этом упускается из виду, что текст уголовного закона дискурсивен, то есть социально-ориентирован и открыт не только для включения в него текущих изменений и дополнений, но и подвергается разъяснениям Верховного и Конституционного Судов, которые так или иначе влияют на реализацию уголовно-правовых предписаний. С позиций законодательной текстологии текст действующего Уголовного Кодекса, в отличие от неизменных правовых памятников, представляет собой уголовно-правовой дискурс, который должен отражать криминологические реалии, представляющие общественную опасность. Другое дело, что текущие изменения уголовного законодательства следует вносить единым пакетом один раз в год, а не десятки раз, как это практикуется с 2009 года, и только после согласования с заинтересованными государственными органами. Положение о дискурсивности действующего законодательства является одним из основополагающих положений законодательной текстологии. При этом следует иметь ввиду, что дискурсивность не ограничивается только изменениями и разъяснениями действующего законодательства, но и накладывает на законодательный текст определенные рамки. Соответственно, дискурс УК РФ 1996 г. отличают такие характерные маркеры, как «законность», «равенство граждан», «справедливость», «гуманизм», а текст УК РСФСР 1926 г. содержит отличительные концепты, открыто характеризующие его политическую направленность, в том числе «неустойчивые члены общества», «враги трудящихся», «поражение прав» и так далее.
Текстоцентрический подход к уголовному закону дает возможность рассматривать Уголовный кодекс как текстуальный феномен, то есть как особым образом организованное целостное единство, обладающее признаками нормативного текста, выполняющего охранительную и регулятивную функции. Это означает, что уголовный закон в целом и его предписания в частности, не имеющие обязательных и чётких текстуальных признаков, могут считаться некачественными и подлежащими законодательно-текстологической доработке.
1. Важнейшим текстуальным признаком уголовного закона являются его заголовки. Специалисты по законодательной технике обычно отмечают, что статьи, главы и разделы закона должны иметь не только номера, но и собственные наименования, которые облегчают поиски необходимых предписаний, а объемные законы могут включать в себя Общую и Особенную части1. При этом заголовки рассматриваются не как структурный элемент нормативно-правового акта, а всего лишь в качестве обязательного реквизита2. С позиций законодательной текстологии, заголовки являются важнейшими системообразующими элементами закона. Наименование структурных единиц нормативного акта (в нашем случае — это УК РФ) настолько информативно, что даёт исчерпывающее представление о его государственной и отраслевой принадлежности, а также кодифицированности НПА и общее представление о структуре акта и содержании его правовых предписаний. Заголовки закона выступают в качестве важнейших структурных и смысловых доминант. Их наличие позволяет правоприменителю в режиме быстрого доступа получить не только генерализованную информацию о структуре закона, но и системных связях институтов и предписаний, подлежащих применению с учетом этих связей.
Специалисты по законодательной технике считают, что краткость и точность являются необходимыми требованиями, предъявляемыми к заголовкам любого закона. Но специалисты по уголовному праву среди дефектов заголовков отмечают, прежде всего, их неполноту, некорректность, неблагозвучность названий и даже несоответствие содержанию статей3. При этом упускается из виду, что в последние десятилетия вместо оптимальных заголовков в Уголовном кодексе РФ появилось множество заголовков-диспозиций, которые не выполняют назывную функцию, а лишь воспроизводят диспозицию, то есть имитируют заголовки. Таков, например, совершенно не воспроизводимый фальш-заголовок ст.228 УК РФ, состоящий из 36 слов.
1 Чухвичёв Д.В. Законодательная техника: учебное пособие. М., 2008. С.187-190.
2 См.: Кашанина Т.В. Юридическая техника: учебник. М., 2003. С.168.
3 См.: Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. С.100; Кругликов Л.Л., Смирнова Л.Е. Унификация в уголовном праве. СПб., 2008. С.142; Бойко А.И. Язык уголовного закона и его понимание. Ростов-на-Дону, 2009. С.65-6Э.
Законодательно-текстологический анализ структурных особенностей заголовков, имеющихся в уголовном законе, позволил выделить несколько моделей, которые используются для наименования разделов, глав и статей:
1) однословные тематические заглавия , которые обозначают темы разделов (Р.II.Преступление), глав (Гл.5, вина), статей (ст. 21 Невменяемость и др.);
2) заголовки-словосочетания позиционируют названия частей (Общая часть, Особенная часть), разделов (Р.1.Уголовный закон), глав (Гл.6. Неоконченное преступление) и статей (ст.126.Похищение человека и др.);
3) множественные тематические заголовки фактически включают в себя несколько заглавий и служат для наименования только двух глав Общей части (гл. 9,13), в частности, (Гл.13. Амнистия. Судимость. Помилование).
4) бланкетные заголовки указывают на незаконность действий (ст. 127. Незаконное лишение свободы), допущенное нарушение (ст.136.Нарушение равенства прав и свобод), неисполнение обязанностей (ст. 156. Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего), а также злоупотребление полномочиями либо их превышение (ст.201 УК и др.) Бланкетные заголовки имеют юридические маркеры, отсылающие правоприменителя к нормативно-правовым актам, находящимся за пределами уголовного законодательства.
5) перечневые заголовки представляют собой названия глав и статей, в которых перечислены объекты или предметы посягательств, преступные действия либо другие признаки конкретного состава преступления. Таковы, например, заголовки большинства глав Особенной части (гл.16. Преступления против жизни и здоровья и др.) и статей, в которых сформулированы признаки распространенных преступлений ( ст.186.Изготовление, хранение, перевозка или сбыт поддельных денег или ценных бумаг и др.);
6) Комбинированные заголовки представляют собой сочетание признаков других заголовков. Эти заголовки включают в себя: а) бланкетно-перечневые образования, имеющие значительный объем (Например, ст.141.1 УК — 20 слов); б) тематические заголовки с уточнениями, указывающими на за-ведомость, потерпевшего, его возраст, отсутствие цели хищения и другие признаки, характеризующие объективную или субъективную стороны преступлений (ст.ст. 300, 106, 164, 134, 164, 166 УК РФ и др.)
С позиций законодательной текстологии, наименее оптимальными заголовками являются заголовки-диспозиции, так как их воспроизводимость близка к нулю, особенно в тех случаях, когда их объем чрезмерно велик (26-36 слов). Не отвечают требованию оптимальности и перечневые заголовки: они также имеют низкую воспроизводимость и нуждаются в изменении путем генерализации. Множественные (удвоенные) заголовки нетипичны для уголовного закона и подлежат преобразованию за счет использования оптимальных моделей. Комбинированные заголовки, включающие в себя перечни, имеют усложненную структуру и пониженную воспроизводимость, поэтому нуждаются в переформулировке путем использования более рациональных тематических моделей, представленных в доктрине законодательной текстологии.
2. Не менее важным текстологическим признаком уголовного закона является объективация уголовно— правовых предписаний, то есть их закрепление в тексте Уголовного кодекса Российской федерации. Требование объективации предусмотрено в ст.1 УК РФ, которая гласит, что новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в Кодекс. Это предписпние на практике соблюдается неукоснительно, так как объективация выступает легитимирующим фактором изменений, дополнений и поправок, вносимых в уголовный закон. Законодательно-текстологический анализ УК РФ показывает, что объективированность уголовно-правовой информации в дискурсивном тексте имеет два уровня: поверхностный (доступный для восприятия заинтересованных лиц) и глубинный (рассчитанный на восприятие профессионалов). Это означает, что концептуальная информация, которая объективирована в законе требует профессионального толкования и является тем фактором, который должны учитывать законодатель и правоприменитель.
3. Обязательным признаком закона является его текстуальная завершенность. Уголовное законодательство не содержит незавершенных нормативных предписаний. Вместе с тем бланкетные нормы можно отнести к условно завершенным, но не в текстуальном, а в информационном отношении, так как они требуют обращения к другим нормативно-правовым актам. С точки зрения законодателя действующий УК РФ является незавершенным в дискурсивном отношении, так как нуждается в дополнениях, которые необходимы для уголовно-правового воздействия на возникающие угрозы. Вносимые в уголовный закон изменения и дополнения придают Уголовному кодексу актуальную степень дискурсивной завершенности. При этом под давлением среды наблюдается увеличение имеющихся в уголовном законе дискурсов: политического, социального, экономического и других конфликтных дискурсов.
4. Одним из признаков законодательного текста является его целенаправленность. В литературе высказывается мнение, что цель присуща каждой норме, институту и нормативному акту в целом1.
1 См.: Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. С.100; Кругликов Л.Л., Смирнова Л.Е. Унификация в уголовном праве. СПб., 2008. С. 142, 181; Бойко А.И. Язык уголовного закона и его понимание. Ростов-на-Дону, 2009. С.65-69.
Цели применения уголовно-правовых предписаний указаны в ряде статей (ст.43,98 УК), а в ст. 2 УК РФ в качестве целей фигурируют: охрана наиболее значимых общественных отношений и предупреждение преступлений. Это означает, что законодатель указал цели, стоящие перед правоприменителем, а не цели нормативных предписаний. Законодатель, несмотря на указание уголовно-правовых целей, не озабочен тем, чтобы декларировать цели каждого предписания и каждого института, поскольку уголовный закон служит общей цели, которая заключается в противодействии преступности уголовно-правовыми средствами. В этом противодействии и состоит отраслевая целенаправленность законодательного текста УК РФ.
5. Неотъемлемым текстологическим признаком уголовного закона является его прагматическая установка. Прагматичность законодательного текста тесно связана с его целевой направленностью и заключается в достижении общественно полезных результатов путем реализации уголовно-правовых предписаний. Соответственно, Уголовный кодекс в прагматическом аспекте представляет собой законодательный текст, который является основой достижения целей и задач, стоящих перед правоприменителем и определяющих достижение социально полезных результатов, указанных в тексте закона.
Уголовно-правовая наука во многом мотивирована потребностями законодательной и правоприменительной практики и как таковая имеет теоретико-прикладной характер. Это означает, что доктрину уголовного права в аспекте конструирования уголовно-правовых предписаний не могут удовлетворить общетеоретические схемы, в которых фигурируют трехчленная либо двучленная структуры правовой нормы. Соответственно, в уголовном праве наряду со структурой уголовно-правовых норм рассматриваются конструктивные элементы текстов уголовно-правовых предписаний, которые выступают в качестве инструментальных признаков форм и видов вины, критериев невменяемости и ограниченной вменяемости, а также перечней, присутствующих в ряде предписаний. Однако выделение указанных конструктивных элементов имеет частный характер и не охватывает текстуальные признаки большинства уголовно-правовых предписаний.
Законодательно-текстологический подход к уголовно-правовым предписаниям дает возможность выделить конструктивные элементы уголовно-правовых предписаний, имеющие универсальный характер, которые могут быть использованы как для конструирования, так и для интерпретации законодательных предписаний. Исходным текстуальным компонентом уголовно-правовых предписаний является тема {например, преступлением...), которая представляет собой предмет нормативного сообщения. В состав темы входит ориентирующий элемент (признаётся...). Далее следует дескриптивный компонент, который состоит из описательных признаков, представляющих собой коммент темы (виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания). Описательные признаки содержат юридическую характеристику уголовно-правового явления, которое позиционирует тема. В связи с тем, что уголовно-правовые предписания имеют не только поверхностный (вербальный), но и глубинный (концептуальный) уровень, описательные признаки полежат концептуальной маркировке. Соответственно в законодательной дефиниции выделяются дифференцированные признаки преступления: принципиальный (виновность), материальный (общественная опасность), формальный (запрещенность), нормативный (наказуемость).
В зависимости от целевой направленности предписания законодатель может по-разному конструировать текст: обозначить тему в начальной позиции (ст. 14 УК), в постпозиции(ст.15УК) либо между описательными признаками, и тем самым сместить смысловой фокус. Тема предписания и ее комментарий в любых конструкциях являются носителями правовой информации.
В статьях Особенной части УК РФ набор описательных признаков, которые следуют за темой (грабеж, разбой, убийство), образует пропозицию, которая содержит признаки конкретного преступления. Соответственно, диспозиция, сформулированная в ч.1 ст.105.Убийство, представляет собой схему, которая включает в себя тему «убийство», ориентирующий элемент «то есть» и описательные признаки, которые подлежат маркировке в качестве признаков состава указанного преступления. Набор и порядок описательных признаков в диспозиции того или иного преступления может быть различным и зависит от характеристики состава преступления.
В текстуальном отношении уголовно-правовые предписания Общей и Особенной частей значительно отличаются друг от друга по графическому облику, структурным особенностям и объему статей. С учетом этих различий встает вопрос об оптимальных моделях статей уголовного закона. Законодательно-текстологический анализ показывает, что уголовно-правовые предписания имеют дифференцированную композицию (делятся на части, пункты либо части и пункты) и соответствуют оптимальной модели (одна статья, пункт, часть содержит одно предписание). Вместе с тем в Уголовном кодексе РФ есть неоправданные отступления от оптимальной модели за счёт включения в один пункт, в одну часть или статью двух или более предписаний. Объемные и сверхобъемные тексты создают текстуальную избыточность и затрудняют применение громоздких предписаний. Так, ст.143. «Фальсификация итогов голосования» является наглядным примером некачественного законодательного текста. В указанной статье соотношение объема заголовка и объема текста составляет 1: 63, в то время как максимально допустимое соотношение должно равняться 1:7. Способами устранения избыточного многословия из уголовно-
правовых предписаний являются: их бланкетизация, разукрупнение текста за счет его фрагментации и более тщательная литературная обработка.
Законодательно-текстологический анализ диспозиций уголовно-правовых норм показывает, что наряду с традиционными составами преступлений УК РФ содержит составы, которые не вписываются в модели материальных, формальных и усеченных составов. В рамках новых моделей законодатель сконструировал составы: а) неоднократности, б) причинения определённого вреда, в) создания опасности или угрозы причинения вреда, г) применения насилия, д) размерности.
Состав неоднократности имеет место, если запрещенные уголовным законом действия совершаются неоднократно (ст. 154, ч.1 ст. 180, ч.2 ст. 180 УК и др.) Неоднократность в таких составах является криминализующим признаком, без которого совершенное деяние преступлением не признаётся. Это означает, что законодатель использует признак неоднократности в качестве условия наказуемости совершенного деяния. Тем самым признак неоднократности исключает возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших неправомерное деяние однократно.
Состав причинения определенного вреда -это состав преступления, который в качестве условия привлечения к уголовной ответственности содержит указание на причинение вреда, существенного вреда, тяжкого вреда либо крупного ущерба (ст. 146,147,173,185, 201 УК и др.) Причинение определенного вреда в указанных составах является криминализующим признаком и выступает в качестве условия привлечения к уголовной ответственности. На эту особенность указывает союз «если». В преступлениях с материальным составом, с которыми нередко путают состав причинения определенного вреда, вред указан прямо, без каких — либо оговорок (ч.1 ст. 105 — причинение смерти, ст.111 — причинение тяжкого вреда здоровью).
Состав создания опасности или угрозы причинения вреда имеет место, когда законодатель наряду с совершённым деянием указывает на возможность наступления опасных последствий или создание угрозы причинения существенного вреда в результате нарушения специальных правил (ст.215,216,217 УК и др.). Возможные последствия являются в таких составах условием наступления уголовной ответственности, на что указывает союз «если» в тексте диспозиции. Приверженцы традиционной классификации составов преступлений ошибочно считают, что указанные преступления имеют материальный состав. При этом они упускают из виду, что в случае отсутствия угрозы причинения существенного вреда содеянное, в отличие от преступлений с материальным составом, не может быть квалифицировано как преступление или покушение на преступление.
Состав применения насилия содержит указание на применение физического или психического насилия, при наличии которого содеянное признаётся преступлением (ст. 133,149,162,163 УК и др.). В преступлениях с таким составом различные способы физического и психического насилия обеспечивают реализацию преступных действий. При этом наличие физического и (или) психического насилия выступает в качестве криминализующего признака(ов), то есть является условием привлечения к уголовной ответственности.
Состав размерности характерен для преступлений, содержащих указание на крупный размер незаконно извлеченного дохода, полученного имущества или денежных средств, при наличии которого содеянное признаётся преступлением (ст.172, 177,194 и др.) В преступлениях с составом размерности крупный размер незаконно извлеченного дохода, полученного имущества или денежных средств является криминализующим признаком, выступающим в качестве условия наказуемости содеянного. При отсутствии такового содеянное преступлением не признаётся.
Концептуальное освоение правоприменителем новых моделей преступных деяний позволит избежать ошибок при квалификации преступлений с составами неоднократности, причинения определенного вреда, поставления в опасность и другими составами, в которых криминализующие признаки выступают в качестве ограничительных условий привлечения к уголовной ответственности.
Важную роль в действующем уголовном законодательстве играют примечания. Законодательно-текстологический анализ позволяет выделить примечания трех типов: постатейные примечания, технические примечания и справочные примечания. Специалисты по законотворчеству не дифференцируют примечания, так как упускают из виду, что все типы примечаний являются носителями юридически значимой информации и должны учитываться правоприменителем. Все примечания, включённые в Уголовный кодекс, облегчают восприятие и применение уголовно-правовых предписаний, так как содержат дополнительную информацию, которая служит уголовно-правовым ориентиром для правоприменителя.
Постатейные примечания обозначены термином «примечание», имеют сопроводительный характер и как таковые содержат дополнительные нормативные тексты, которые поясняют, конкретизируют основные уголовно-правовые предписания либо меняют режим действия уголовных норм. Единичные примечания этого типа не нумеруются, множественные примечания имеют цифровые обозначения: 1, 2, 3, 4, которые упрощают ориентировку правоприменителя в законодательном материале.
Технические примечания не помечены в качестве примечаний, так как в отличие от постатейных примечаний выполняют информационно-осведомительную функцию. Появление технических примечаний в УК РФ связано с многочисленными изменениями уголовного законодательства. Такого типа примечания-пометы являются элементами осведомительного аппарата, помещаются в скобках под
текстом статьи и сигнализируют о текущих изменениях, изъятиях статей или примечаний и внесенных дополнениях.
Справочные примечания информируют правоприменителя о решениях Конституционного Суда РФ по вопросам применения уголовно-правовых статей и связанных с ними процессуальных норм. Примечания этого типа даются в постраничных сносках. При этом соответствующие статьи и части статей (ч.1 ст. 3, ст.79, ч.1 ст. 188 УК РФ и др.) помечаются звездочкой.
Главенствующую роль в действующем УК РФ выполняют постатейные примечания. Они выступают в качестве действенного инструмента уголовной политики, поскольку существенно корректируют применение уголовно-правовых норм и влияют на реализацию уголовной политики в направлении, заданном законодателем.
Конструктивными элементами постатейных примечаний являются тематический компонент, обозначающий тему примечания, и описательный блок, который в силу текстуального разнообразия постатейных примечаний, состоит из описательных элементов, состав которых зависит от видовых особенностей конкретных примечаний.
В соответствии с законодательно-текстологическими особенностями могут быть выделены примечания-дефиниции, примечания-уточнения и рестриктивные (ограничительные) примечания, которые при всей их неоднородности состоят из типовых описательно-тематических элементов, вполне поддающихся выделению и маркировке, как при конструировании, так и при интерпретации указанных примечаний.
Примечания-дефиниции представляют собой легальные определения понятий, которые нуждаются в разъяснениях в силу их неоднозначности. Законодатель по-разному формулирует примечания-дефиниции. В одних случаях он указывает существенные признаки определяемого понятия (прим.1 к ст. 158 УК), в других примечаниях ограничивается указанием на отличительные признаки (прим.З к ст. 158 УК). В наиболее простых случаях используются перечни криминальных действий (прим.1 к ст.205.1 УК). В ряде дефиниций наряду с конкретными признаками даются отсылки к другим нормативно-правовым актам, то есть осуществляется бланкетизация примечаний-дефиниций (прим. к ст.264 УК).
Примечания-уточнения в уголовном законе представлены нормативными текстами, которые конкретизируют оценочные признаки причиненного ущерба (значительный, крупный, особо крупный) за счёт указания денежного эквивалента соответствующего ущерба либо размера незаконного дохода (прим. к ст.146, 158, 169 УК и др.). В ряде примечаний-уточнений содержатся указания на размер запрещенных к обороту веществ и других предметов преступления (прим. к ст.193, 194 УК и др.). В примечаниях, которые касаются общественной опасности деяний, законодатель уточняет, что эти деяния совершаются неоднократно.
Рестриктивные примечания представляют собой предписания, которые при наличии необходимых условий ограничивают либо исключают применение репрессивных мер, предусмотренных Кодексом. Указанные примечания отличают: во-первых, специфичность темы — таковая дает уголовно-правовую характеристику лица, совершившего преступление, во-вторых, наличие описательных признаков, выступающих в качестве условий освобождения от уголовной ответственности или наказания (прим. к ст.126, 134 УК и др.).
Текст уголовного закона после его опубликования является объектом законодательно-текстологической интерпретации. Алгоритм такой интерпретации включает в себя последовательность действий, которые способны обеспечить правильное толкование уголовно-правовых норм за счет соблюдения определенных правил и приемов. Обязательными операциями законодательно-текстологической интерпретации являются:
а) установление подлинности законодательного текста. Частые изменения действующего законодательства требуют обращения к официальным источникам, которые содержат актуальные нормы. К числу таких источников относятся Собрание законодательства Российской Федерации, Российская газета и Парламентская газета. В целях выявления устаревших норм и установления степени подлинности опубликованных текстов уголовного законодательства могут быть использованы различные информационно-поисковые системы (Консультант Плюс, Гарант, Кодекс).
б) анализ текстуальных признаков уголовного закона. Указанные признаки имеют значение для понимания норм уголовного права. Обращение к этим признакам дает возможность, во-первых, интерпретировать информацию, представленную в заголовочном комплексе, с учётом внутрисистемных связей уголовно-правовых предписаний, во-вторых, выявить глубинный (концептуальный) уровень законодательного текста путем актуализации его связей с доктринальными текстами и практикой применения уголовно-правовых норм.
в) сегментация текста уголовного закона в процессе его интерпретации. Законодательно-текстологическое членение, то есть сегментация, для последующего толкования осуществляется с учетом тематических и описательных компонентов уголовно-правовых предписаний и постатейных примечаний, то есть с учетом элементов и признаков, задающих алгоритм пошагового толкования этих нормативных текстов.
Предлагаемая нами интерпретация уголовного закона имеет универсальное значение, поскольку может применяться в процессе всех видов юридически значимой деятельности наряду с традиционными видами толкования.
Представленный в данной статье инновационный проект представляет собой новое направление исследований уголовно-правовых предписаний, опирающееся на достижения законодательной техники, в котором представлены теоретические положения законодательной текстологии, позволяющие использовать законодательно-текстологический подход к конструированию текстов уголовного законодательства и применять алгоритм законодательно-текстологической интерпретации уголовно-правовых предписаний в процессе научных исследований и правоприменения. Законодательная текстология не исчерпывается сведениями, представленными в данной статье, ввиду ее ограниченного объёма. Соответственно, в статью не вошли методологические основы уголовно-правовой текстологии, уголовно-правовые предписания различных эпох, композиционно-графические особенности статей Уголовного кодекса, уголовно-правовые концепты, компетентность адресатов уголовного законодательства и проблемы повышения качества уголовного закона, требующие самостоятельного и более детального рассмотрения.
На наш взгляд, законодательная текстология — это направление, имеющее перспективы дальнейшего исследования, развития и применения не только в уголовном праве и других отраслях, но и в общей теории права, так как законодательная текстология тесно связана с законодательной техникой и может быть использована для нужд законодателя и правоприменителя.
