CC BY
14
УГОЛОВНАЯ ЮСТИЦИЯ
2024 Russian Journal of Criminal Law № 23
Научная статья
УДК 343.5 doi: 10.17223/23088451/23/4
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОХРАНА СЕМЬИ КАК ЭЛЕМЕНТА ТРАДИЦИОННЫХ ЦЕННОСТЕЙ (НА ПРИМЕРЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И БЫВШИХ СОЮЗНЫХ РЕСПУБЛИК)
Екатерина Валерьевна Кашкина1
1 Федеральное казенное учреждение «Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний», Москва, Россия, [email protected]
Аннотация. Рассматривается понятие «семья» в рамках существующего на сегодняшний день законодательного закрепления указанной дефиниции в нормативных правовых актах Российской Федерации и бывших союзных республик - Республики Беларусь и Кыргызской Республики. Приведены примеры конституционного закрепления семьи как ценности в Российской Федерации и указанных бывших союзных республик, отображения ее сути и значимости в семейном законодательстве, а также уголовно-правовое обеспечение охраны семьи как в Российской Федерации, так и в Республике Беларусь и Кыргызской Республике. Проведен анализ теоретического освещения проблемы понятия семьи как традиционной российской духовно-нравственной ценности и нормативного обеспечения указанного элемента традиционной ценности. Основываясь на анализе российского и зарубежного законодательства, научной литературы, затрагивающих вопросы нормативного регламентирования уголовно-правовой охраны интересов семьи, автор подчеркнул необходимость изучения понятия «крепкая семья» как элемента традиционных российских духовно-нравственных ценностей, с позиции объекта уголовно-правовой охраны.
Ключевые слова: традиционные российские духовно-нравственные ценности, крепкая семья, интересы семьи, объект преступления, уголовно-правовая охрана
Для цитирования: Кашкина Е.В. Уголовно-правовая охрана семьи как элемента традиционных ценностей (на примере законодательства Российской Федерации и бывших союзных республик) // Уголовная юстиция. 2024. № 23. С. 25-31. аог 10.17223/23088451/23/4
Original article
doi: 10.17223/23088451/23/4
CRIMINAL LAW PROTECTION OF THE FAMILY AS A TRADITIONAL VALUE (A CASE STUDY OF LEGISLATIONS OF THE RUSSIAN FEDERATION AND FORMER UNION REPUBLICS)
Ekaterina V. Kashkina1
1 Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Moscow, Russian Federation, 000049@bk. ru
Abstract. Traditional Russian spiritual and moral values emphasize a "strong family", the criteria for which are not defined by law. This gives rise to various interpretations of this traditional value, whether it is a "happy family", "large family", "ideal family", "traditional family" etc. In this regard, we can assume that the notion of a strong family implies a strong, reliable connection between generations, respect for parents, care for elders, and warmth of love of grandparents, which remains with us throughout our lives. Chapter 20 of the Criminal Code of the Russian Federation contains only four articles that directly relate to the protection of the family, namely Articles 154, 155, 156, and 157 of the Criminal Code of the Russian Federation, which determine the proper performance of duties by family members and authorized bodies. Such regulations do not provide the family with full protection by criminal law, with the exception of Article 157 of the Criminal Code of the Russian Federation "Failure to pay for the maintenance of children or incapacitated parents." Among the countries whose criminal law provides protection to a strong family are the Republic of Belarus, which provides for liability, for example, for abuse of the rights of a guardian or trustee (Article 176 of the Criminal Code of the Republic of Belarus), the Kyrgyz Republic with its Criminal Code (hereinafter referred to as the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), which provides for liability for the following types of crimes: "Kidnapping a person for the purpose of entering into marriage" (Article 172 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Coercion to enter into de facto marital relations" (Article 173 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Coercion of a person to enter into marriage" (Article 174 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Violation of the law on marriage age during religious ceremonies" (Article 175 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Bigamy or polygamy" (Article 176 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Domestic violence" (Article 177 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Evasion of parental maintenance" (Article 178 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), "Evasion of children from supporting their parents" (Article 179 of the Criminal Code of the Kyrgyz Republic), etc. [27]. In this regard, it is necessary to amend Chapter 20 of the Criminal Code of the Russian Federation. However, the primary role here belongs to
© Кашкина Е.В., 2023
Простосердов М.А. О различных подходах к определению понятия «санкция»
recognizing the family as one of the objects to be protected by criminal law (Article 2 of the Criminal Code of the Russian Federation).
Keywords: traditional Russian spiritual and moral values, strong family, family interests, object of crime, criminal law protection
For citation: Kashkina, E.V. (2024) Criminal law protection of the family as a traditional value (a case study of legislations of the Russian Federation and former Union Republics). Ugolovnaya yustitsiya - Russian Journal of Criminal Law. 23. pp. 25-31. (In Russian). doi: 10.17223/23088451/23/4
Как известно, 2024 г. в Российской Федерации объявлен Годом семьи [1], торжественный старт которому дал 23 января 2024 г. Владимир Владимирович Путин на Всероссийском форуме «Родные-любимые». Во вступительной речи Глава государства особо подчеркнул, что именно в семье «укоренена наша культура, идентичность, национальный характер. Семья учит, воспитывает, передает традиции. ..» [2]. В своем вступительном слове Президент Российской Федерации не раз упоминал семейные ценности, которые составляют основу тех национальных российских духовно-нравственных ценностей (далее - традиционные ценности), благодаря которым сформировалась и продолжает развиваться Россия как самобытное государство-цивилизация [3]. Обозначенные нами традиционные ценности, лежащие в плоскости нравственности, упоминались в документах стратегического планирования, однако впервые нашли отражение в законодательстве благодаря указу Президента Российской Федерации от 9 ноября 2022 г. № 809 (далее - Указ № 809) [4], где крепкая семья признана одним из элементов традиционных российских духовно-нравственных ценностей. Ключевым приоритетом для государства, как следует из документов стратегического планирования, является сохранение и укрепление традиционных ценностей, вследствие чего можно предположить, что элементы, образующие упомянутые ценности, являются объектами государственно-правовой защиты. Это умозаключение находит подтверждение в словах В.В. Путина: «... институт семьи, наши традиционные ценности находятся на первом месте. Они находятся у нас под защитой государства, закреплены в соответствующих статьях Конституции России» [2].
Парадоксально выглядит то, что Конституция Российской Федерации не содержит определения семьи. Одновременно с этим сам термин «семья» и связанные с ним термины употребляются в тексте Основного Закона [5. С. 58]. Так, в отношении семьи Конституцией РФ гарантируется государственная поддержка и ее защита, создание условий для достойного воспитания детей в семье (ст. 38, п. «ж» ч. 1 ст. 72), чему вторит ч. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации (СК РФ) - семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Очевидно, подобное положение вторит нормам международных правовых актов, а именно во: Всеобщей декларации прав человека сказано, что семья имеет право на защиту со стороны общества и государства (ч. 3 ст. 16) [6], а также Международному пакту о гражданских и политических правах (ч. 1 ст. 23) [7]. Как мы видим, государству вменена обязанность по защите семьи, что установлено нормами российского и междуна-
родного законодательства. В то же время ряд иностранных государств в своем национальном законодательстве регламентируют охрану семьи как ценностную основу общества. Так, в ст. 20 Конституции Кыргызской Республики нормативно закреплена приоритетность семьи, детей и старшего поколения: «Семья - основа общества. Семья, отцовство, материнство и детство находятся под охраной общества и государства. Уважение и забота об отце, матери - священный долг детей. Дети - важнейшая ценность Кыргызской Республики» [8]. Как отмечают Н.К. Атабекова, Э.К. Болотбекова, А.А. Урисба-ева, новеллой в действующей редакции Конституции Кыргызской Республики явились как положения, определяющие детей ценностью государства, гарантирующего их защиту, так и обязанность детей, в качестве священного долга, уважать и заботится об отце и матери, что значительно повышает нравственно-этическую ценность конституционных положений [9. С. 109]. СК КР помимо дублирования положений Конституции (ст. 1 СК КР) дает определение семьи - это круг лиц, связанных имущественными и личными неимущественными правами и обязанностями, вытекающими из брака, родства, усыновления или иной формы принятия детей на воспитание и призванными способствовать укреплению и развитию семейных отношений (ст. 2 СК КР) [10].
Мы не зря акцентируем внимание на ранее указанных двух понятиях - «защита» и «охрана», вследствие необходимости понимания существующего различия между ними, где охрана представляется процессом постоянным, а защита, как момент охраны, происходит только тогда, когда имеется нарушение [11. С. 19], что подразумевает различный механизм их осуществления. Исходя из лексического значения терминов, опираясь на Основной закон, получается, что об охране семьи, точнее о ее защите, мы говорим в момент совершения в отношении нее неких противоправных действий (бездействий).
В то же время если более детально рассматривать ст. 2 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), то мы увидим, что задачами уголовного законодательства являются охрана всех тех объектов (кроме семьи), которым она гарантирована Основным законом, где, соответственно, семья не входит в этот перечень, о чем упоминалось ранее. Однако охрана столь значимой во всех смыслах «ячейки общества» должна быть реализуема на постоянной основе наравне с иными, достойными охраны объектами.
Для достижения обозначенной ранее нами цели включается механизм уголовно-правовой охраны как самый крайний, но самый эффективный на сегодняшний
день. Несмотря на ориентированность уголовной политики на гуманизацию (смягчение уголовных наказаний), приоритетной остается уголовно-правовая охрана семьи, что подтверждается вносимыми в УК РФ изменениями по ужесточению наказаний за отдельные виды преступлений, затрагивающие интересы семьи в целом.
Значимость для государства в особом режиме охраны семьи подтверждена наличием отдельной главы в УК РФ, аккумулирующей в себе все виды преступных посягательств на интересы семьи и несовершеннолетних. Тем не менее анализ научных работ говорит о существовании различных мнений отечественных ученых относительно видового объекта преступлений в главе 20 УК РФ. Первое утверждение, фигурирующее в учебниках Уголовного права середины 1990-х гг., свидетельствует о наличии двух независимых объектов - «интересы семьи» и «интересы несовершеннолетних». Второе бытующее мнение, например Н.В. Гуль, акцентирует внимание на интересах несовершеннолетних, полагая что интересы семьи сводятся к интересам первых. Мы поддерживаем точку зрения ученых, полагающих наличие двух объектов в главе 20 УК РФ. Так, А.Р. Акиев утверждает, что законодатель, формулируя название главы «Преступления против семьи и несовершеннолетних», тем самым сам разграничил объекты на два опосредованных [12. С. 64]. Аналогичного мнения придерживается В.Е. Савельева, полагающая, что объединение преступлений против семьи и несовершеннолетних в одну главу объясняется близостью социальных ценностей, взаимосвязью и целью [13]:
- защиты процесса передачи социального опыта от поколения к поколению;
- сохранения и развития семьи как одного из важнейших институтов, обеспечивающих этот процесс;
- обеспечения нормального, с точки зрения общества и государства, процесса формирования личности ребенка.
При этом, по утверждению И.М. Дудника и Ю.А. Пановой, Общая и Особенная части УК РФ, вследствии невозможности рассматриваемой главы 20 УК РФ в полной мере гарантировать охрану интересов семьи, содержат в себе нормы, усиливающие эти гарантии, например, п. «з» и «п» ч. 1 ст. 63 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, п. «а» ч. 3 и п. «б» ч. 4 ст. 131, п. «а» ч. 3 и п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ и др. [14. С. 12]. В то же время Ю.В. Ус-кова считает целесообразным перенос ст. 134,13 и 240 УК РФ в главу 20 УК РФ, в следствии сходства в содержании объектов. Впрочем, данная ремарка является неким отступлением от интересующего нас вопроса [15].
В свою очередь мы допускаем наличие назревшей необходимости в разграничении видовых объектов (интересы семьи и интересы несовершеннолетних), ввиду отсутствия связующих признаков у ряда преступлений с понятием семьи как традиционной ценности.
Рассматривая семью, с одной стороны, как объект уголовно-правовой охраны, с другой стороны - как традиционную ценность, в этой связи возникает вопрос, на который необходимо найти ответ законодателю: как говорить о предмете, не получившим законодательное закрепление и, соответственно, осуществлять его охрану?
Известно, что охраняются лишь те объекты, которые обозначены уголовным законом в качестве таковых [11. С. 18], и, как справедливо в этой связи отмечает О.Н. Хужина, «фиксация в современных нормативных правовых актах словосочетаний "традиционная ценность", "традиционная российская духово-нравственная ценность" не свидетельствуют о появлении нового объекта правовой охраны» [16. С. 40].
Стоит отметить, что в 2009 г. в своем диссертационном исследовании А.В. Ермолаев, проведя историко-правовой анализ отечественного законодательства в области уголовно-правовой охраны семьи, пришел к выводу, что как номинально, так и фактически семья никогда не существовала в виде объекта уголовно-правовой охраны, а воспринималась отечественным законодателем через семейные права конкретных личностей [17. С. 6]. Как верно указывает П.П. Баранов, по причине сложности юридического определения категории «семья» отраслевой законодатель не стал давать юридического определения семьи и сосредоточился на регулировании отдельных, частных проблем, возникающих в ходе регулирования брачно-семейных отношений [5. С. 58].
По прошествии десятилетия, к сожалению, сегодня ситуация остается прежней.
Крепкая семья как элемент традиционных ценностей, согласно Указу № 809, не получила законодательного закрепления. Более того, определение «крепкая семья» не содержит ни один из документов стратегического планирования. На сегодняшний день в нормативных правовых актах отсутствуют критерии определения и степень «крепости», после соблюдения которых мы можем с уверенностью сказать, что данная семья является «крепкой семьей» как традиционная ценность Российской Федерации, регламентированная тем или иным нормативным документом. Подобное вызывает различные интерпретации данной традиционной ценности, будь то «счастливая семья», «многодетная семья», «идеальная семья», «традиционная семья» и т.д.
Логично предположить, что определение семьи мы можем обнаружить в Семейном кодексе Российской Федерации. Тем не менее законодатель не позаботился о нормативном регламентировании понятия «семья» в самом СК РФ, облекая ее в форму юридической конструкции. Исходя из положений семейного законодательства Российской Федерации, мы приходим к выводу, что семья - это построенный на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности добровольный союз мужчины и женщины (по достижении ими брачного возраста), исходя из принципов равенства супругов, содействия благосостоянию и укреплению союза, заботы о благосостоянии и развитии детей, обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи. Иными словами, понятие семьи есть законодательно закрепленный собирательный образ, лишенный дефиниции.
Безусловно, согласимся с А.Э. Жалинским и Д.В. Лу-повым, что уголовное законодательство как наиболее значительно влияющее на права и свободы личности и
общественные отношения должно оперировать конкретными понятиями, чтобы не допустить необоснованного их ограничения и изменения [18. С. 110].
В этой связи заслуживает внимания зарубежный опыт, например, ранее упомянутый Семейный кодекс Кыргызской Республики, имеющий обширный понятийный аппарат, позволяющий в соответствии с буквой закона регулировать брачно-семейные отношения, что также характерно и для Кодекса Республики Беларусь «О семье и браке», где семья определяется как «объединение лиц, связанных между собой моральной и материальной обязанностью и поддержкой, ведением общего хозяйства, правами и обязанностями, вытекающими из брака» (ст. 59), под которым понимается «добровольный союз мужчины и женщины. направленный на создание семьи.» (ст. 12), т.е. четко обозначена цель брака, которая законодательно оформлена для урегулирования правоотношений [19]. Аналогичная цель предусмотрена при заключении брака по российскому законодательству - в нормах, регулирующих расторжение брака (ст. 27 СК РФ).
В июле 2022 г. в Государственную Думу Российской Федерации был направлен Законопроект № 157281-8 с предложением о внесении изменений в СК РФ в части определения понятия «семья», под которой подразумевается общность людей, соединенных отношениями брака, родства, свойства, усыновления (удочерения) и связанных общими семейными традициями и ценностями, взаимными правами и ответственностью друг перед другом [20. С. 88].
Предложенное толкование, полагаем, не особо корректно отображает такой фактор единения (сплоченности) семьи, как «общие семейные традиции». Учитывая многонациональный и многоконфессиональный состав Российской Федерации, различие в мировоззрении, традициях и обрядах, частные случаи не могут быть основой для нормативного регламентирования семейных правоотношений. Если рассматривать семью как традиционную ценность, то ключевым из приведенной дефиниции будет общность людей, связанных общими (общероссийским) семейными традициями и ценностями, которые, соответственно, должны подлежать охране со стороны государства. Полагаем необходимо перейти от частного к общему и не совершать ошибку, допущенную законодателем, рассматривающим интересы семьи и несовершеннолетних как частный интерес, т.е. интерес отдельной личности, что объясняется отнесением гл. 20 УК РФ к разделу VII «Преступления против личности» [21. С. 4].
Ввиду этого необходимо закрепить в понятии «семья» не «семейные ценности, относящиеся к отдельно взятой семье», а традиционные семейные ценности, основополагающие для всех российских семей, к которым Концепцией государственной семейной политики до 2025 г. относятся:
- ценности брака (добровольный, устойчивый союз мужчины и женщины, основанный на государственной регистрации в органах записи актов гражданского состояния);
- создание семьи;
- рождение и (или) совместное воспитание детей;
- забота и взаимоуважение;
- совместный быт, связанный со взаимным стремлением супругов и всех членов семьи к его сохранению.
Может показаться, что перечисленные ценности не в полной мере отражают духовно-нравственную составляющую семьи. Однако, государство в программных документах акцентирует внимание на значимости семьи и тех традиционных семейных ценностей, которые способствуют обеспечению стабильности общества и его прогрессу [22. С. 43], что, соответственно, нуждается не только в социально-экономической поддержке, но и в защите и охране со стороны государства. Можно достаточно детально подойти к вопросу изучения семьи, брака, семейных и традиционных ценностей, что подтверждено в научных трудах. Тем не менее с позиции права, повторимся, уголовно-правовая охрана осуществляется в отношении того, что нормативно закреплено.
Анализ научной литературы свидетельствует о наличии авторских интерпретаций понятия «семья», которые заслуживают законодательного закрепления. Так,
A.В. Ермолаев в диссертационном исследовании выносит на обсуждение определение семьи, конструируемое на относящихся к данной «ячейке общества» признаках [17. С. 7, 15]. Интересы семьи В.Л. Андреев видит в качестве охраняемого государством объекта, закрепленного непосредственно в ст. 2 УК РФ в виде следующей формулировки: «Задачами настоящего кодекса являются охрана прав и свобод человека и гражданина, семьи, нормального нравственного и физического развития несовершеннолетних, собственности, общественного порядка, общественной безопасности.» (далее текст статьи без изменений) [23. С. 72].
Для обеспечения уголовно-правовой охраны семьи наиболее подходит, по нашему мнению, предложенная
B.Л. Андреевым трактовка объекта данной охраны, в случае закрепления дефиниции семья в СК РФ, аккумулирующей все признаки традиционной ценности. В то же время, например, Уголовный кодекс Республики Беларусь (УК РБ) в ч. 2 ст. 4 содержит разъяснение отдельных терминов, исключающих двоякое интерпретирование при применении норм уголовного законодательства (близкие родственники, члены семьи, близкие) [24]. В этом случае УК РФ имеет иную конструкцию, отличную от УК РБ, и не предусматривает регламентацию понятийного аппарата, предоставляя на это право иным отраслевым кодексам, за исключением примечаний к конкретной правовой норме.
При этом не следует забывать, что мы говорим о традиционных российских духовно-нравственных ценностях, где, повторимся, акцентируется внимание на таком элементе, как «крепкая семья», критерии которой, о чем мы ранее говорили, законодательно не определены. Подобное вызывает различные интерпретации данного элемента традиционной ценности, будь то «счастливая семья», «многодетная семья», «идеальная семья», «традиционная семья» и т.д. Возвращаясь к приветственному слову главы государства, сказанному на форуме «Родные любимые», допустимо, на наш
взгляд, предположить, что крепкая семья - это «крепкая, надежная связь между поколениями, уважение к родителям, забота о старших, тепло любви бабушек, дедушек, которое остается с нами на всю жизнь». К приведенным словам подойдет взгляд на проблему В. А. Зо-бова, считающего, что глава 20 УК РФ содержит лишь 4 статьи, которые непосредственно относятся к защите семьи, а именно ст. 154-157 УК РФ, в которых говорится об исполнении членами семьи и уполномоченными органами своих обязанностей в должной мере. Подобная регламентация не обеспечивает полной уголовно-правовой защиты семьи [25. С. 39] в случае прямого толкования вышеприведенных слов Президента Российской Федерации, за исключением ст. 157 УК РФ «Неуплата средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей». Деяния, подпадающие под действие данной статьи априори рушат звенья одной цепи под названием «преемственность поколений»; как в этой связи справедливо заметила А.В. Агеева, семья - это транслятор фундаментальных ценностей от поколения к поколению [26. С. 16].
Одним из примеров уголовно-правовой охраны крепкой семьи представляются нормы уголовного законодательства Республики Беларусь, предусматривающие ответственность, к примеру, за злоупотребление правами опекуна или попечителя (ст. 176 УК РБ), а также Уголовного кодекса Кыргызской Республики (УК КР), предусматривающего ответственность за следующие виды преступлений: «Похищение лица с целью
вступления в брак» (ст. 172 УК КР), «Принуждение к вступлению в фактические брачные отношения» (ст. 173 УК КР), «Принуждение лица к вступлению в брак» (ст. 174 УК КР), «Нарушение законодательства о брачном возрасте при проведении религиозных обрядов» (ст. 175 УК КР), «Двоеженство или многоженство» (ст. 176 УК КР), «Семейное насилие» (ст. 177 УК КР), «Уклонение родителей от содержания детей» (ст. 178 УК КР), «Уклонение детей от содержания родителей» (ст. 179 УК КР) и т.д. [27].
Изложенный материал позволяет сделать вывод о необходимости внесения изменений и дополнений в главу 20 УК РФ. Однако первостепенную роль здесь должно сыграть признание семьи одним из объектов, подлежащих охране со стороны уголовного законодательства (ст. 2 УК РФ), на что еще в 2001 г. в ходе диссертационного исследования обратила внимание Ю.В. Ускова [15], а также вышеприведенная цитата В.Л. Андреева.
Данное предложение подразумевает под собой отраслевое закрепление понятия семьи как традиционной российской духовно-нравственной ценности, что предполагает необходимость изучения понятия и сущности крепкой семьи как традиционной ценности на основании исследований как в сфере отраслевых наук, так и культурно-религиозного наследия проживающих на территории Российской Федерации многонационального и многоконфессионального населения, объединенного общей многовековой историей.
Список источников
1. Указ Президента Российской Федерации от 22.11.2023 № 875 «О проведении в Российской Федерации Года семьи». URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/49978 (дата обращения: 29.01.2024).
2. Открытие Года семьи в России // Официальный сайт администрации Президента Российской Федерации. 23.01.2024. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/73297 (дата обращения: 26.01.2024).
3. Указ Президента Российской Федерации от 31.03.2023 № 229 «Концепция внешней политики Российской Федерации». URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/official_documents/1860586/ (дата обращения: 21.01.2024).
4. Указ Президента Российской Федерации от 09.11.2022 № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». URL: http://www.kremlin.ru/acts/ bank/48502 (дата обращения: 26.01.2024).
5. Баранов П.П. Семья как конституционно значимая ценность // Вестник юридического факультета Южного федерального университета. 2020. Т. 7, № 2. С. 57-63.
6. Всеобщая декларация прав человека: резолюция 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10.12.1948. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml (дата обращения: 28.01.2024).
7. Международный пакт о гражданских и политических правах: резолюция 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1966. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl conv/conventions/pactpol.shtml (дата обращения: 28.01.2024).
8. Конституция Кыргызской Республик (принята референдумом (всенародным голосованием) 11.04.2021). URL: https://www.gov.kg/ru/p/constitution (дата обращения: 27.01.2024).
9. Атабекова Н.К., Болотбекова Э.К., Урисбаева А.А. Конституционно-правовая регламентация института семьи: сравнительно-правовое исследование // Образование и право. 2021. № 5. С. 105-112.
10. Семейный кодекс Кыргызской Республики от 30.08.2003 № 201 (в ред. Закона КР от 06.06.2022 № 41). URL: https://cbd.minjust.gov.kg/1327?refId=1163855 (дата обращения: 28.01.2024).
11. Бондаренко В.Е. Основание уголовно-правовой охраны и ее прекращение : дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2014. 34 с.
12. АкиевА.Р. Структура главы о преступлениях против семьи и несовершеннолетних // Юрист-Правоведъ. 2017. № 2 (81). С. 6470.
13. Савельева В.Е. Уголовно-правовая охрана семьи и несовершеннолетних на современном этапе // Материалы VII Международной студенческой научной конференции «Студенческий научный форум». URL: <a href="https://scienceforum.ru/2015/ article/2015013202?ysclid=lrxlk82rax914259672">https://scienceforum.ru/2015/article/2015013202?ysclid=lrxlk82rax914259672< /a> (дата обращения: 28.01.2024).
14. Дудник И.М., Панова Ю.А. Семья как объект уголовно-правовой охраны // Актуальные проблемы права и экономики : сборник науч. тр. Саратов, 2017. С. 11-14.
15. Ускова Ю.В. Уголовно-правовая охрана семьи : дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2001. 216 с.
16. Хужина О.Н. Традиционные духовно-нравственные ценности в российском праве: постановка научной проблемы // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2023. № 3 (63). С. 39-43.
17. Ермолаев А.В. Уголовная ответственность за преступления против семьи: проблемы законодательной регламентации и правоприменения и пути их разрешения : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2009. 26 с.
18. Лупов Д.В. О понятии выполнения общественного долга // Труды Академии МВД России. 2017. № 1 (41). С. 109-113.
19. Кодекс Республики Беларусь от 09.07.1999 № 278-З О браке и семье (с изменениями и дополнениями по состоянию на 17.07.2023). URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30414964 (дата обращения: 28.01.2024).
20. Кашкина Е.В. Семейные ценности как элемент гуманизации уголовно-исполнительной системы в рамках работы с осужденными женщинами // Развитие уголовно-исполнительной системы: организационные, правовые и экономические аспекты : сборник материалов междунар. науч.-практ. конф. (Новосибирск, Новокузнецк, 25 мая 2023 г.). С. 84-91.
21. Решетникова Г.А. Уголовно-правовая охрана семьи и несовершеннолетних : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. 40 с.
22. Елисеева А.А. Семья и семейные ценности: подходы к пониманию в условиях современного права // Актуальные проблемы российского права. 2022. Т. 17, № 3 (136). С. 67-74.
23. Андреев В.Л. Направления реализации уголовной политики в сфере уголовно-правовой охраны интересов семьи и несовершеннолетних // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2011. № 1 (49). С. 71-75.
24. Уголовный кодекс Республики Беларусь от 09.07.1999 № 275-З (с изменениями и дополнениями по состоянию на 01.10.2023). URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30414984&pos=146;8#pos=146;8 (дата обращения: 28.01.2024).
25. Зобов В.А. Защита института семьи в контексте уголовно-правовой охраны жизни // Отечественная юриспруденция. 2017. № 5 (19), т. 2. С. 39-40.
26. Агеева А.В. Конституционно-правовой статус семьи в Российской Федерации : дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2014. 254 с.
27. Уголовный кодекс Кыргызской Республики от 28.10.2021 № 127 (с изменениями и дополнениями по состоянию на
10.10.2023). URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=36675065&pos=500;-39#pos=500;-39 (дата обращения:
28.01.2024).
References
1. Russian Federation. (2023) UkazPrezidentaRossiyskoy Federatsii ot 22.11.2023 № 875 "Oprovedenii v Rossiyskoy Federatsii Goda sem 'i" [Decree No. 875 of the President of the Russian Federation of November 22, 2023, "On holding the Year of the Family in the Russian Federation"]. [Online] Available from: http://www.kremlin.ru/acts/bank/49978 (Accessed: 29th January 2024).
2. The President of the Russian Federation. (2024) Otkrytie Goda sem'i v Rossii [Opening of the Year of the Family in Russia]. 23rd January. [Online] Available from: http://www.kremlin.ru/events/president/news/73297 (Accessed: 26th January 2024).
3. Russian Federation. (2023) Ukaz Prezidenta Rossiyskoy Federatsii ot 31.03.2023 № 229 "Kontseptsiya vneshney politiki Rossiyskoy Federatsii" [Decree No. 229 of the President of the Russian Federation of March 31, 2023, "The concept of the foreign policy of the Russian Federation"]. [Online] Available from: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/official_documents/1860586/ (Accessed: 21st January 2024).
4. Russian Federation. (2022) Ukaz Prezidenta Rossiyskoy Federatsii ot 09.11.2022 № 809 "Ob utverzhdenii Osnov gosudarstvennoy politiki po sokhraneniyu i ukrepleniyu traditsionnykh rossiyskikh dukhovno-nravstvennykh tsennostey" [Decree No. 809 of the President of the Russian Federation of November 11, 2022, "On approval of the principles of state policy for the preservation and strengthening of traditional Russian spiritual and moral values"]. [Online] Available from: http://www.kremlin.ru/acts/bank/48502 (Accessed: 26th January 2024).
5. Baranov, P.P. (2020) Sem'ya kak konstitutsionno znachimaya tsennost' [Family as a constitutionally significant entity]. Vestnik yuridicheskogo fakul'teta Yuzhnogo Federal'nogo Universiteta. 7(2). pp. 57-63.
6. UNO. (1948) Vseobshchaya deklaratsiya prav cheloveka: rezolyutsiya 217 A (III) General'noy Assamblei OON ot 10.12.1948 [General Declaration of Human Rights: Resolution 217 A (Ш) of the UN General Assembly of December 10, 1948]. [Online] Available from: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml (Accessed: 28th January 2024).
7. UNO. (1966) Mezhdunarodnyy pakt o grazhdanskikh i politicheskikh pravakh: rezolyutsiya 2200 A (XXI) General'noy Assamblei OON ot 16.12.1966 [International Covenant on Civil and Political Rights: Resolution 2200 A (XXI) of the United Nations General Assembly of December 16, 1966]. [Online] Available from: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pactpol.shtml (Accessed: 28th January 2024).
8. The Kyrgyz Republic. (2021) Konstitutsiya Kyrgyzskoy Respublik (prinyata referendumom (vsenarodnym golosovaniem). 11.04.2021 [The Constitution of the Kyrgyz Republic (adopted by referendum (all-national vote). April 11, 2021]. [Online] Available from: https://www.gov.kg/ruyp/constitution (Accessed: 27th January 2024).
9. Atabekova, N.K., Bolotbekova, E.K. & Urisbaeva, A.A. (2021) Konstitutsionno-pravovaya reglamentatsiya instituta sem'i: sravnitel'no-pravovoe issledovanie [Constitutional and legal regulation of a family institution: A comparative legal study]. Obrazovanie ipravo. 5. pp. 105-112.
10. The Kyrgyz Republic. (2003) Semeynyy kodeks Kyrgyzskoy Respubliki ot 30.08.2003 № 201 (v red. Zakona KR ot 06.06.2022 № 41) [The Family Code of the Kyrgyz Republic of August 30, 2003, No. 201 (as amended in the Law of KR from June 6, 2022, No. 41)]. [Online] Available from: https://cbd.minjust.gov.kg/1327?refId=1163855 (Accessed: 28th January 2024).
11. Bondarenko, V.E. (2014) Osnovanie ugolovno-pravovoy okhrany i ee prekrashchenie [The basis of criminal law protection and its termination]. Law Cand. Diss. Saratov.
12. Akiev, A.R. (2017) Struktura glavy o prestupleniyakh protiv sem'i i nesovershennoletnikh [The structure of the chapter on offenses against families and minors]. Yurist-Pravoved". 2(81). pp. 64-70.
13. Savelieva, V.E. (2015) Ugolovno-pravovaya okhrana sem'i i nesovershennoletnikh na sovremennom etape [Criminal law protection of family and minors today]. Studencheskiy nauchnyy forum [Student Scientific Forum]. Proc. of the 7th International Conference. [Online] Available from: <ahref="https://scienceforum.ru/2015/article/2015013202?ysclid=lrxlk82rax914259672"> https://scienceforum.ru/2015/article/2015013202?ysclid=lrxlk82rax914259672</a> (Accessed: 28th January 2024).
14. Dudnik, I.M. & Panova, Yu.A. (2017) Sem'ya kak ob"ekt ugolovno-pravovoy okhrany [Family as an object of criminal law protection]. In: Aktual'nyeproblemyprava i ekonomiki [Current Problems of Law and Economics]. Saratov. pp. 11-14.
15. Uskova, Yu.V. (2001) Ugolovno-pravovaya okhrana sem 'i [Criminal law protection of the family]. Law Cand. Diss. Krasnodar.
16. Khuzhina, O.N. (2023) Traditsionnye dukhovno-nravstvennye tsennosti v rossiyskom prave: postanovka nauchnoy problem [Traditional spiritual and moral values in Russian law: Formulation of scientific problems]. Yuridicheskaya nauka ipraktika: Vestnik Nizhegorodskoy akademii MVD Rossii. 3(63). pp. 39-43.
17. Ermolaev, A.V. (2009) Ugolovnaya otvetstvennost' zaprestupleniyaprotiv sem 'i: problemy zakonodatel'noy reglamentatsii ipravo-primeneniya i puti ikh razresheniya [Criminal liability for crimes against the family: Problems of legislative regulation and law-enforcement and ways of their resolution]. Abstract of Law Cand. Diss. Krasnodar.
18. Lupov, D.V. (2017) O ponyatii vypolneniya obshchestvennogo dolga [On the principles of fulfilling public debt]. Trudy Akademii MVD Rossii. 1(41). pp. 109-113.
19. The Republic of Belarus. (1999) Kodeks Respubliki Belarus' ot 09.07.1999 № 278-Z O brake i sem 'e (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 17.07.2023) [The Code of the Republic of Belarus of July 9, 1999, No. 278-Z, On marriage and family (as amended and supplemented as of July 17, 2023)]. [Online] Available from: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30414964 (Accessed: 28th January 2024).
20. Kashkina, E.V. (2023) Semeynye tsennosti kak element gumanizatsii ugolovno-ispolnitel'noy sistemy v ramkakh raboty s osuzhden-nymi zhenshchinami [Family values as an element of humanization of the penal system in the context of work with convicted women]. Razvitie ugolovno-ispolnitel 'noy sistemy: organizatsionnye, pravovye i ekonomicheskie aspekty [Development of the penal system: Organizational, legal, and economic aspects]. Proc. of the International Conference. Novosibirsk, Novokuznetsk, May 25, 2023. pp. 84-91.
21. Reshetnikova, G.A. (2005) Ugolovno-pravovaya okhrana sem'i i nesovershennoletnikh [Criminal law protection of families and minors]. Abstract of Law Cand. Diss. Moscow.
22. Eliseeva, A.A. (2022) Sem'ya i semeynye tsennosti: podkhody k ponimaniyu v usloviyakh sovremennogo prava [Family and family relations: Steps towards understanding in the conditions of modern law]. Aktual 'nyeproblemy rossiyskogoprava. 17(3(136)). pp. 6774.
23. Andreev, V.L. (2011) Napravleniya realizatsii ugolovnoy politiki v sfere ugolovno-pravovoy okhrany interesov sem'i i nesover-shennoletnikh [Directions for the implementation of criminal policy in the sphere of criminal law protection of family and adult interests]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universitetaMVD Rossii. 1(49). pp. 71-75.
24. The Republic of Belarus. (1999) Ugolovnyy kodeks Respubliki Belarus' ot 09.07.1999 № 275-Z (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 01.10.2023) [The Criminal Code of the Republic of Belarus of July 9, 1999, No. 275-Z (as amended and supplemented as of October 1, 2023)]. [Online] Available from: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30414984&pos=146;8#pos=146;8 (Accessed: 28th January 2024).
25. Zobov, V.A. (2017) Zashchita instituta sem'i v kontekste ugolovno-pravovoy okhrany zhizni [Protection of the family institution in the context of criminal law protection of life]. Otechestvennayayurisprudentsiya. 5-2(19). pp. 39-40.
26. Ageeva, A.V. (2014) Konstitutsionno-pravovoy status sem 'i v Rossiyskoy Federatsii [Constitutional and legal status of a family in the Russian Federation]. Law Cand. Diss. Omsk.
27. The Kyrgyz Republic. (2023) Ugolovnyy kodeks Kyrgyzskoy Respubliki ot 28.10.2021 № 127 (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 10.10.2023) [The Criminal Code of the Kyrgyz Republic of October 28, 2021, No. 127 (as amended and supplemented as of October 10, 2023)]. [Online] Available from: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=36675065&pos=500;-39#pos=500;-39 (Accessed: 28th January 2024).
Информация об авторе:
Кашкина Е.В. - доцент, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Федерального казенного учреждения
Научно-исследовательского института Федеральной службы исполнения наказаний (Москва, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
E.V. Kashkina, docent, Cand. Sci. (Law), leading researcher, Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia (Moscow,
Russian Federation). E-mail: [email protected]
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 01.04.2024; одобрена после рецензирования 02.05.2024; принята к публикации 17.06.2024.
The article was submitted 01.04.2024; approved after reviewing 02.05.2024; accepted for publication 17.06.2024.
