CC BY
326
Вопросы уголовного права
УДК 343.546
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ БОРЬБА С ПЕДОФИЛИЕЙ
© Кузнецов В. И., 2010
В статье рассматриваются проблемы установления пределов уголовной ответственности за насильственную и ненасильственную педофилию, подвергаются критическому анализу изменения в УК РФ, внесенные ФЗ от 27 июля 2009 г., и практика применения этого скорректированного закона. Обосновываются необходимость включения в текст ст. 131 УК РФ термина «заведомо», а также изменения редакции ст. 132 УК РФ с целью некоторой либерализации уголовной ответственности за ненасильственную педофилию. Дается юридический анализ состава изнасилования и его квалифицирующих признаков, связанных с возрастом потерпевшей. Приводятся концепции российских криминалистов по проблемам теоретического обоснования повышенной ответственности за насильственную педофилию, обзор публикаций в СМИ по данной тематике. Теоретические положения иллюстрируются примерами из опубликованной и неопубликованной судебно-следственной практики, в том числе и по сибирскому региону.
Ключевые слова: изнасилование; педофилия; действия сексуального характера; несовершеннолетняя; малолетняя; заведомость; санкция; потерпевшая; объективная сторона изнасилования; половое сношение.
Современное отношение к педофилии как опасной форме антиобщественного сексуального поведения сформировалось в конце ХХ в. в Западной Европе и США и резко отличается от либеральных взглядов, существовавших на протяжении более чем двух тысячелетий.
Общепринятого определения этого отклонения в сексуальном поведении человека вне сексологии не сформулировано. В медицинской науке имеется довольно оригинальное, но слишком узкое и потому неточное определение: педофилия — это повторяющееся сексуальное побуждение, фантазии и стремление к реализации половой активности в отношении детей допубертат-ного возраста, т. е. до 12 лет (рассматривание детских половых органов, дотрагивание до них, реже — изнасилование) [1].
Но главное в педофилии, независимо от ее разновидностей, по мнению большинства специалистов, — это сексуальное влечение к детям [2]. Анализируя понятие «педофилия», можно выделить его основные признаки: у взрослого сформировалось длительно сохраняющееся постоянное или доминирующее предпочтение ребенка в качестве сексуального партнера; объектом сексуального посягательства выступают де-
ти обоего пола; сексуальные действия не соответствуют возрасту и уровню физического, психического и сексуального развития ребенка; сексуальные действия совершаются вопреки его законным интересам; разница в возрасте между педофилом и ребенком не имеет уголовно-правового значения. Понятно, что без использования специальных медико-коррекционных мер изменить у педофила направленность нарушенного полового влечения вряд ли возможно. Тем не менее, вменяемость субъекта в отношении половых преступлений не подлежит сомнению, и уголовно-правовая борьба с педофилами ведется во всем мире весьма активно.
В ряде мировых культур издавна были распространены не только гетеросексуальные, но и гомосексуальные контакты взрослых мужчин с мальчиками. Так, их воспитание в античном мире нередко включало сексуальные контакты с воспитателями. В то время они выполняли социализирующую функцию при соблюдении ряда условий: воспитательная направленность, добровольность, достижение ребенком определенного возраста, которые были закреплены законодательно. В недавнем прошлом у племен Африки, Юго-Восточной Азии и Океании были распространены гомосексуальные
контакты между взрослыми мужчинами и мальчиками, не достигшими половой зрелости. Они происходили в период их совместного проживания, когда последние проходили обучение и подготовку к обряду инициации.
Педофилия — это вообще международная проблема, но в цивилизованных странах за нее давно существует строгая ответственность.
В 2005 г. во Франции осудили 35 мужчин и 25 женщин, которые насиловали детей даже младенческого возраста — 9 месяцев (!). Обнаружилось, что раньше некоторые из преступников уже привлекались за это к уголовной ответственности, но после отбывания наказания устроились работать в детские учреждения в других провинциях, где нет учета их прошлого, и продолжали безобразия. В 2004 г. в г. Санкт-Петербурге американский врач Копарделис регулярно заводил знакомства с мальчиками до 16 лет (с бомжами на улицах, или даже в приютах при помощи директоров). В гостиницах и снятых квартирах он давал им капсулы со снотворным, а потом насиловал, а также вступал в половую связь с ними по согласию. Задержали педофила в Нью-Йорке сотрудники Министерства безопасности США. По американским законам — и там он тоже этим занимался — ему грозило пожизненное лишение свободы, а по нашим, т. е. по ч. 2 ст. 132 УК РФ, — только лишение свободы до 10 лет.
В последние два года в Европе (особенно в Германии и Ирландии) разразился скандал по поводу педофильных забав некоторых католических священников с маленькими детьми, в результате чего Папа римский Бенедикт XVI вынужден был публично извиниться перед мировым сообществом.
Уголовно-правовая борьба с педофилами в Российской Федерации резко активизировалась в середине 2009 г., когда парламент воплотил в жизнь законодательную инициативу Президента РФ Д. А. Медведева. Суть изменений, внесенных Федеральным законом РФ № 215-ФЗ от 27 июля 2009 г. [3] в статьи глав 18 и 25 Особенной части российского Уголовного кодекса, — это давно ожидавшееся ужесточение ответственности за педофилию, распространенность которой в нашей стране в последние годы заметно увеличилась. Во многом это связано и с падением нравов, и с воздействием
средств массовой информации на сознание как преступников, так и потерпевших. Число подобных посягательств (и насильственных, и ненасильственных) с 2003 г. по 2007 г. увеличилось, по данным А. Дьяченко и Е. Цымбала, в несколько раз (в том числе по ст. 134, 135 — в 25 раз!). В 2007 г. жертвами сексуальных домогательств в стране стали 36 тыс. детей в возрасте до 18 лет (если толковать термин «дети» в соответствии с Конвенцией ООН «О правах ребенка») [4]. Поступали многочисленные обращения российских граждан в адрес Президента РФ, премьер-министра РФ, Государственной Думы РФ, в СМИ с приведением конкретных примеров слишком мягкой политики государства.
В частности, можно напомнить самые шокирующие факты российской действительности. В 2007 г. Р. Башкатов, насильник и убийца 8-летней Анжелины Яйминой из г. Горно-Алтайска, был приговорен к 20 годам лишения свободы с возможностью условно-досрочного освобождения через 14 лет. Ранее совершивший серию жестоких изнасилований и отсидевший за них всего 3 года, он уже был условно-досрочно освобожден и после этого за полгода изнасиловал и убил пять девочек в этом городе. В. Наумов из Красноярского края в этот же период изнасиловал девочек 10, 5 и 7 лет, а последнюю еще и убил. А. Гуркин изнасиловал и убил двух мальчиков в Ленинградской области, аналогичные деяния совершали В. Липилин из Московской области, В. Жуков из Нижнего Новгорода, А. Панченко из Ставропольского края и мн. др.
Всплеск активности педофилов в 2007 г. побудил сотрудников ВНИИ МВД РФ совместно со специалистами Федеральной службы исполнения наказаний отобрать десятку преступников, осужденных за убийства, сопряженные с изнасилованием несовершеннолетних, изучить досконально их биографии, личности, подробности совершения преступлений и обстоятельства, которые им способствовали. Впервые в России начаты работы и по созданию геномного банка данных в отношении сексуальных преступников [5].
Педофилия с точки зрения уголовного закона включает в себя и насильственные, и ненасильственные деяния. Насильственная педофилия выражается в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 131, п. «б» ч. 4 ст. 131, либо п. «а» ч. 3
ст. 132, либо п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ. Толкование указанных квалифицирующих признаков затруднительно без уяснения смысла признаков основного состава изнасилования, поэтому необходимо рассмотреть их подробнее.
Объективная сторона посягательства включает в себя альтернативно две разновидности деяния при формальном составе, т. е. при признании преступления оконченным уже с момента совершения самих упомянутых в диспозиции действий, безотносительно к наступившим в их результате последствиям.
Первая форма — это половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам. Изнасилование считается оконченным с момента начала полового сношения, и окончания полового акта в физиологическом смысле совсем не требуется. Понятие полового сношения по-разному трактуется в теории и практике уголовного права. Многие годы в нашей стране, исходя из разъяснений высшей судебной инстанции, считалось правильным широкое понимание полового сношения между мужчиной и женщиной — в частности, и в так называемой «извращенной» форме. Эта концепция поддерживалась вплоть до последних лет различными учеными [6]. Затем, учитывая разницу в общественной опасности различных сексуальных действий и предложения ряда исследователей, новый УК РФ 1996 г. справедливо сузил понятие изнасилования, оставив самое распространенное сексуальное посягательство только в ст. 131 и перенеся некоторые разновидности полового акта между мужчиной и женщиной в новую, специально выделенную статью 132. Однако принятое позднее постановление Пленума Верховного Суда РФ № 11 от 15 июня 2004 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 УК РФ» в п. 1 трактует основное понятие состава ст. 131, на наш взгляд, «по старинке» и при этом весьма упрощенно: «Половое сношение — это половой акт между мужчиной и женщиной». По сути, это шаг назад, к широкому пониманию полового сношения (в том числе, видимо, и «извращенного»; кстати, в УК Украины оно именуется весьма забавно — «неприродным способом»). Противоречивость толкования Пленумом понятия полового сношения проявляется даже в том, что он называет пону-
ждение женщиной мужчины к совершению полового акта в естественной форме путем применения к нему насилия уже по-другому — «иные действия сексуального характера», хотя тут речь идет в объективном смысле фактически о том же самом событии, только инициатором его является женщина. Тем самым порождаются искусственные трудности в разграничении преступлений.
На наш взгляд, половое сношение — это естественное совокупление мужчины и женщины, при котором входят в контакт друг с другом их половые органы. Данная позиция в теории отстаивается и медиками, и криминалистами [7]. Эта формулировка основана на общепризнанной в медицине и физиологии концепции: «сношение» — это такое сексуальное действие, результатом которого может быть продолжение рода. А значит, оно создает опасность нежелательного появления плода в организме женщины, освободиться от которого легко и просто нельзя. Именно в этом и проявляется повышенная опасность для потерпевшей такой разновидности интимного контакта. Ведь в стрессовой ситуации изнасилования нет под руками средств предохранения, а операция аборта, особенно при первой беременности, способна изменить в негативную сторону всю жизнь девушки. Кроме того, можно отметить дополнительные аспекты повышенной опасности насильственного полового акта, при котором входят в контакт половые органы партнеров, по сравнению, например, с половым актом per os (хотя и он, естественно, является исключительно циничным, унизительным для пострадавшей). Как правильно считает А. Н. Каменева, если даже потерпевшая не сделает аборт и родится ребенок, то он в своей жизни психологически будет нести отпечаток собственной нежелательности для семьи, иногда становится изгоем в обществе — когда окружающим удается узнать тайну его появления на свет; у женщины возникает чувство страха и отвращения к мужчинам, что может в будущем стать комплексом и воспрепятствовать ее вступлению в брак и продолжению рода [8]. Правда, в литературе есть мнение, что опасность рассматриваемых двух деяний одинакова, раз уж санкции статей 131 и 132 идентичны1 [9]. Но это, скорее, можно объяснить ошибкой законодателя. Необходимо было демонстративно установить разницу в санкциях статей 131 и 132 хотя бы в один год лишения свободы.
Термином «с применением насилия» охватываются причинение боли, ограничение свободы, связывание, побои, удушение петлей и т. п. действия. Формулировка «с угрозой его применения» имеет в виду ситуацию, когда угроза эта вполне реальна и непосредственна, а не направлена в будущее.
Не является угрозой шантаж, т. е. обещание при отказе женщины рассказать ее мужу некоторые пикантные истории про нее и даже показать «интересные» фотографии (здесь налицо признаки состава ст. 133 УК РФ «Понуждение к действиям сексуального характера»). Если угроза касается убийства или причинения тяжкого вреда здоровью, совокупность изнасилования со ст. 119 УК РФ отсутствует. Под «другими лицами» понимаются дети потерпевшей (что бывает наиболее часто), родственники, близкие люди. Раньше этого признака в уголовном законе не содержалось, а сейчас диспозиция нормы обоснованно расширена, поскольку часто насильники именно так и притом весьма эффективно воздействуют на ребенка, принуждая присутствующую рядом его маму согласиться на их условия.
Вторая разновидность объективной стороны изнасилования — это половое сношение с использованием беспомощного состояния потерпевшей, т. е. когда она в силу своего физического или психического состояния не могла принимать меры к самосохранению из-за того, что не осознавала окружающую обстановку, не понимала характера и значения совершаемых с нею действий или не могла оказать сопротивления (и субъект именно на это рассчитывает).
Такое состояние может возникнуть, согласно разъяснению Пленума Верховного Суда РФ, данному в Постановлении № 11 от 15 июня 2004 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации», в силу следующих причин: малолетнего или престарелого возраста, слабоумия или иного болезненного расстройства психики, физических недостатков потерпевшей, сильной степени алкогольного или наркотического опьянения [10]. При этом неважно, кто привел ее в такое состояние — даже если она по доброй воле употребила спиртное или приняла наркотик. К беспомощному состоянию в контексте ст. 131 и 132 УК РФ можно отнести и сон (в отличие от убийства, предусмотренного п. «в» 105 УК РФ). Такой на пер-
вый взгляд парадоксальный вывод объясняется тем, что в данной ситуации сонная женщина не может сделать волеизъявление, согласна ли она вступать с партнером в интимную связь или нет, а это является важным элементом объекта уголовно-правовой охраны, т. е. половой свободы или половой неприкосновенности. При убийстве же согласие потерпевшей вообще не является элементом объекта. Изнасилование во сне возможно не только в больнице, когда больная женщина спит летаргическим сном, но и при обычном крепком сне. Например, Ры-денок был осужден за изнасилование при следующих обстоятельствах: в одном из домов г. Иркутска в летнее время он через форточку проник в квартиру Искандеровой на первом этаже и прошел к ней в спальню, где эта девушка, будучи в состоянии алкогольного опьянения, спала в обнаженном виде. Используя ее беспомощное состояние, Рыденок совершил с ней половой акт [11].
Если потерпевшей является девушка моложе 16 лет, но она на половой контакт согласна и понимает характер действий мужчины — состава изнасилования нет, а налицо будет состав преступления, предусмотренного ст. 134 — «половое сношение или иные сексуальные действия с лицом, не достигшим 16 лет».
В 1998 г. в г. Иркутске вызвало большой общественный резонанс дело С. Шаламова. Он обманом увез к себе домой на машине в разное время двух девочек — 9-летнюю Аню и 11-летнюю Василину. Объяснил им, что их родители убиты, домой им возвращаться нельзя — их ищет мафия, предложил пока спрятаться у него. Перед похищением он детально их изучал психологически, выяснил привычки, имена и особенности родственников. Однажды остановил машину на окраине Ново-Ленино и сказал младшей, Ане, что у него заболела овчарка и надо помочь ему отвезти ее к ветеринару (знал ее страсть к собакам). Он держал девочек у себя на квартире больше года, вступал с ними в половую связь (причем старшая все понимала, но не возражала, а младшая не понимала, считала действия дяденьки-спасителя игрой). Сделал их фактически рабынями, подавил волю, они ему во всем абсолютно верили, не обращались к соседям, не звонили в милицию, хотя телефон в квартире был. На прогулку он их вывозил в машине, пряча «от мафии», а в машину из дома переносил в большой сумке. Эпизоды
интимных контактов его с Аней должны квалифицироваться по ст. 131, а с Василиной — по ст. 134 УК РФ. Судебно-психиатрическая экспертиза в центре им. Сербского в Москве признала его невменяемым — «не мог сознавать общественную опасность своих действий».
При рассмотрении понятия беспомощного состояния, обусловленного возрастом потерпевшей, далеко не во всех случаях девочка, не достигшая 14 лет, может быть признана находящейся в беспомощном состоянии. Иной позиции по этому вопросу придерживаются авторы некоторых учебников, утверждая, что девочка до 14 лет всегда должна по действующему законодательству признаваться находящейся в беспомощном состоянии [12].
Если перед вступлением в половую связь мужчина, чтобы ее добиться, обещал женщине завтра же на ней жениться, а после передумал — состава изнасилования нет. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении верно записал, что само по себе обещание жениться еще не приводит женщину в беспомощное состояние.
Покушение на изнасилование начинается с момента выполнения хотя бы части объективной стороны — заламывание рук, раздевание и т. д. Часто в ситуациях совместных попоек трудно установить (и потом доказать) — было ли это началом насилия или элементом «дружеского заигрывания», которое потом не понравилось женщине, либо даже иным сексуальным посягательством.
Субъект изнасилования — это физическое вменяемое лицо с 14 лет, мужского пола (но соисполнительницей может быть и женщина, если она выполняла вспомогательную часть объективной стороны — в частности, держала жертву за руки).
Для квалификации не имеют значения родственные отношения субъекта и жертвы (в принципе, даже мужа можно осудить по этой статье, или отца).
В 2003 г. в Республике Марий Эл сорокалетний Н. Муравьев с каждой из своих четырех дочерей насильно вступал в половую связь, когда ей исполнялось 12 лет. Считал, как ветеринар по профессии, что это — лучший возраст для начала половой жизни. В милицию девочки и мать боялись идти, поскольку он их жестоко бил. Наконец, одна дочь заявила в прокуратуру, и он получил потом по суду 15 лет лишения свободы.
Субъективная сторона преступления — это прямой умысел, т. е. виновный сознает, что вступает в интимную связь с женщиной вопреки ее желанию или пользуясь ее беспомощностью, и желает это действие совершить. Мотив — обычно удовлетворение сексуальной потребности.
Наказывается так называемое «простое» изнасилование по ч. 1 ст. 131 лишением свободы на срок от 3 до 6 лет.
Заслуживает обсуждения предложение А. В. Ендольцева ввести общее для части 1 ст. 131, 132, а также и для ст. 133 УК РФ [13]. В нем надо предусмотреть возможность освобождения от уголовной ответственности виновного при наличии деятельного раскаяния — например, когда после «простого» изнасилования субъект мирится с потерпевшей и вступает с ней в брак. Суть российских законодательных новаций в плане ужесточения ответственности за насильственную педофилию состоит в переносе квалифицирующего признака «изнасилование несовершеннолетней» из ч. 2 в ч. 3 ст. 131, что влечет увеличение санкции с 10 до 15 лет и является справедливым. Но при этом законодателем в диспозиции почему-то опущено слово «заведомо» (что, на наш взгляд, является несомненной погрешностью закона). Заведомость несовершеннолетнего возраста очень важна для содержания умысла виновного, а, следовательно — для констатации состава данного преступления как более опасного (кстати, в новой редакции ст. 132 УК РФ этот термин вполне обоснованно присутствует). Возраст потерпевшей здесь находится в интервале 14—18 лет, и виновный при этом знает или допускает, что жертва не совершеннолетняя. Кстати, при новой формуле закона мы рискуем скатиться к объективному вменению содеянного виновным — и такое положение уже было в истории отечественного уголовного права. В Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании» состав преступления признавался и при неосторожном отношении к возможности осознания возраста, а тем самым имелось необоснованное ужесточение уголовной репрессии [14]. Знание возраста жертвы основывается: на словесной информации (сама сказала виновному); на ее внешнем виде (худенькая, небольшого роста). Если же виновный добросовестно заблуждался касательно возраста — то признаки п. «а» ч.
3 ст. 131 в содеянном отсутствуют (кстати, как и п. «а» ч. 3 ст. 132 УК РФ).
Показательны в этом отношении следующие три уголовных дела. По материалам первого из них, водитель автомашины Ипатов посадил в нее и затем изнасиловал потерпевшую Н., которой исполнилось 17 лет, 9 месяцев и 13 дней. На вид ее было лет 18—20, что подтвердили и свидетели, а сама она сказала виновному, что замужняя. При таких обстоятельствах Верховный Суд республики расценил содеянное как «простое» изнасилование.
В другом случае Крыджаян встретил в г. Нижнем Новгороде ранее ему незнакомых несовершеннолетних Ф. и. К., физически хорошо развитых и выглядевших старше своего возраста. На его вопрос о возрасте они ответили, что им по 18 лет. Он угостил их вином из бумажного пакета и после этого повел Ф. в подъезд дома, применив силу. К., воспользовавшись тем, что ее никто не держал, убежала, а затем позвонила в милицию. Крыджаян в своей квартире совершил с Ф. насильственные действия сексуального характера, а после этого сказал, что изнасилует ее. Она стала просить его не делать, поскольку ей всего 14 лет и она девственница. Все же он попытался довести умысел до конца, но в дверь позвонили сотрудники милиции. Президиум областного суда переквалифицировал совершенные им насильственные действия сексуального характера с ч. 2 на ч. 1 ст. 132 УК РФ [15].
Осенью 2009 г. 27-летний В. Протасов в Свердловском районе г. Иркутска напал на двух несовершеннолетних девочек, возвращавшихся из школы домой. Он изнасиловал 15-летнюю школьницу, а затем нанес ей ножевое ранение, от которого она скончалась в больнице.
По его собственному признанию, он понимал, что потерпевшая несовершеннолетняя, определив это по ее внешнему виду [16].
Еще одним свидетельством усиления уголовно-правовой борьбы с педофилией является перенесение квалифицирующего признака «изнасилование потерпевшей, не достигшей четырнадцатилетнего возраста» из ч. 3 в ч. 4 ст. 131, при этом санкция увеличена с 15 до 20 лет лишения свободы. В УК РСФСР 1960 г. данное деяние многие десятилетия наказывалось даже смертной казнью, но сейчас это невозможно из-за конституционного запрета, поскольку нет непосредственного посягательства на жизнь.
Хотя, по данным социологических исследований, многие люди в России одобрили бы и такую меру наказания (в Иордании и Тунисе, к слову, за изнасилование малолетней смертная казнь назначается как безальтернативная санкция). И в этой связи отметим, что удаление из диспозиции слова «заведомо» также является принципиальной ошибкой, еще более ощутимой при столь строгой санкции нормы.
Малолетство потерпевшей виновный также должен осознавать, и подходы к квалификации такие же, как и по ч. 3 при несовершеннолетии жертвы.
Так, Судебная коллегия Верховного Суда РФ признала правильным приговор суда, согласно которому Сысоев был осужден за изнасилование 13-летней Г. с использованием ее беспомощного состояния: потерпевшая Г. выпила спиртное, была в состоянии алкогольного опьянения, согласно выводам экспертизы является личностью с повышенной внушаемостью и ослабленной волей, а момент полового акта не помнила вообще. Сысоев знал достоверно с ее слов, что ей 13 лет [17].
В 2009 г. в одной из квартир г. Братска 43-летний Б-в, работавший в городе вахтовым методом и проживавший временно у матери маленькой девочки, изнасиловал эту девочку. Естественно, он прекрасно сознавал и беспомощность потерпевшей, и ее возраст [18]. Малолетний возраст следует рассматривать как обстоятельство, препятствующее возможности потерпевшей понимать значение совершаемых с нею действий и дающее соответственно возможность квалифицировать преступление не по ст. 134 УК РФ, а именно по ст. 131 УК РФ лишь в результате оценки всей совокупности обстоятельств дела (т. е. не только исходя из возраста как такового). Учету должны подлежать собственные показания потерпевшей, родителей или лиц, их заменяющих, педагогов, работающих с ребенком, и иных лиц, могущих оценить умственное развитие ребенка. Речь идет о детях с нормальным умственным развитием, но колебаниями в рамках нормы. В необходимых случаях следует назначать психологическую экспертизу с привлечением специалистов в области возрастной педагогики и психологии. Возможны случаи, когда робкие, неопытные девушки старше 14 лет могут не оказать сопротивления решительным действиям насильника, подчиниться его воле, на-
ходясь в состоянии психологического ступора. В этом случае с учетом заключения психологической экспертизы состояние потерпевшей может быть признано беспомощным.
Что касается физических недостатков ребенка, препятствующих возможности потерпевшей понимать характер и значение совершаемых с нею действий, а также характер собственных решений, то к ним следует относить слепоту, глухоту, немоту, отсутствие конечности и т. д., но в любом случае это должны быть изъяны именно физического состояния. Такие состояния определенным образом влияют на психику ребенка, затормаживают его умственное развитие, накладывают отпечаток на восприятие объективной действительности.
Проведенное психологами и юристами интервьюирование педагогов, работающих в специализированных учреждениях с детьми, имеющими недостаточное умственное развитие в рамках аномалии, без признаков патологии, дало несколько неожиданный результат. Большинство опрошенных педагогов отметили у детей, страдающих недостатками умственного развития, повышенный интерес к вопросам половой жизни, не соответствующий их возрасту. Такие дети, как отметили педагоги, охотно рассуждают о женитьбе, ведении совместного хозяйства, беременности. Однако в то же самое время они в малолетнем возрасте едва ли правильно представляют себе все подробности совокупления и иных форм сексуальной, в том числе и гомосексуальной, активности людей.
Но, как нам кажется, аномальное состояние психики ребенка даже без признаков выраженной патологии должно стать основанием квалификации совершенных в отношении их половых посягательств именно по ч. 4 ст. 131 УК РФ, даже если такие потерпевшие давали согласие на сексуальный контакт [19].
Очень своевременно и обоснованно введение в санкцию ст. 131 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 20 лет. Это тоже разумно, так как часто подобные преступления совершают воспитатели, учителя или опекуны. И, безусловно, нужно одобрить то, что ст. 79 УК РФ «Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания» дополнена в ч. 3 пунктом «г»: отныне условно-досрочное ос-
вобождение педофилов возможно только при отбытии не менее трех четвертей срока наказания, назначенного за преступления против половой неприкосновенности. Теперь, если насильнику назначено 20 лет лишения свободы, то уж 15 лет он точно проведет в колонии или тюрьме.
А вот с чем нельзя полностью согласиться, так это с новеллами, внесенными законодателем в ст. 134 Уголовного кодекса «Половое сношение или иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста». Парламент России здесь почему-то не учел специфики посягательства (того, что здесь объектом выступает не половая свобода, а неприкосновенность и нормальное физическое и духовное развитие подростка), а самое главное — не учел реальной общественной опасности содеянного. Санкция по ч. 4 ст. 134 запредельно жесткая, сопоставимая с санкцией за квалифицированное убийство — до 20 лет лишения свободы за добровольный половой акт с лицом моложе 14 лет. Даже в пуританском Советском Союзе эти деяния карались не строже 5 лет, причем возраст потерпевшей был меньше 14 лет. Получается несостыковка с нормами других отраслей права и с моралью: в 15 лет девушка может выйти замуж, испросив разрешения в соответствующих органах — значит, половая неприкосновенность ее не страдает, она физически достаточно развита. По данным социологических опросов, у нас ученики 8-9-х классов в значительной части уже получают сексуальный опыт со сверстниками, и никто против этого не собирается вводить репрессии. Интимный контакт 15-летних юноши и девушки ненаказуем, и это правильно. А вот если ту же девятиклассницу соблазнил студент-второкурсник, его по закону можно судить и приговорить к 4 годам лишения свободы, что, на наш взгляд, выглядит ханжеством. Мы иногда слепо копируем западное законодательство со всеми его недостатками. Например, в 2009 г. американская Фемида с упорством, достойным лучшего применения, пыталась осудить известного кинорежиссера Романа Полански за добровольный интимный контакт с 14-летней девушкой, который имел место 33 года назад и за который сама потерпевшая его давно простила.
Обоснованным является предложение А. С. Павлова снизить возраст потерпевшего от этого преступления до 15 лет, немно-
го смягчив тем самым ответственность ненасильственных педофилов, и сформулировать диспозицию ч. 1 ст. 134 УК РФ несколько иначе по сравнению с действующим законом:
«Половое сношение, орально-генитальный, анально-генитальный либо иной сексуальный контакт, совершаемый лицом, достигшим 18-летнего возраста, с лицом, заведомо не достигшим 15-летнего возраста ...- » [20].
Отметим, что к ст. 134 УК РФ теперь появилось вполне резонное примечание: «Лицо, впервые совершившее преступление, предусмотренное ч. 1 настоящей статьи, освобождается судом от наказания, если будет установлено, что это лицо и совершенное им преступление перестали быть общественно опасными в связи со вступлением в брак с потерпевшим». Можно только усомниться в его логической выверенно-сти. Формально получается, что если молодой человек совершил в течение ночи по согласию с 15-летней девушкой четыре половых акта, то он освобождается от наказания только за первый из них, а за последующие три должен быть наказан, несмотря на взаимную симпатию с потерпевшей и даже вступление с нею в брак.
В части 3 ст. 135, предусматривающей ответственность до 12 лет лишения свободы за развратные действия, впервые в действующем российском Уголовном кодексе предусмотрен квалифицирующий признак «совершенное в отношении лица, заведомо не достигшего 12-летнего возраста», и это вполне обоснованно. Участились случаи совершения таких деяний, причем мужчины совращают детей, у которых психика еще не окрепла. По данным Следственного комитета Прокуратуры РФ по Иркутской области, в 2008 г. в Приангарье совершено 5 таких преступлений (в г. Братске, Ангарске, Иркутске). Все они были похожи по характеру совершения: девочка заходит в подъезд, около лифта ее встречает мужчина, который подходит сзади, а потом увлекает ее к мусоропроводу. Когда жертва обездвижена и не может сопротивляться, он раздевает ее и совершает развратные действия. Но нередки также случаи совращения малолетних и в жилище виновного. Например, в период 2006—2009 гг. 45-летний житель г. Ангарска И-в, ранее работавший учителем немецкого языка, заманивал к себе в квартиру несовершеннолетних детей, в
основном из неблагополучных семей, после чего, демонстрируя им фильмы порнографического содержания, совершал в отношении детей развратные действия. В ходе следствия установлены личности пяти подростков, пострадавших от действий подозреваемого, доказаны 22 факта совершения сексуальных посягательств в отношении несовершеннолетних [21].
После внесенных в июле 2009 г. корректив новое уголовное законодательство уже активно применяется, чему можно найти конкретные подтверждения.
В 2010 г. в Екатеринбурге приговорен к пожизненному заключению 26-летний Н. Чигиринских, который за три года изнасиловал и убил трех девочек — 7, 8 и 10 лет [22].
В начале 2010 г. в Волгограде арестован педагог с 25-летним стажем, основатель городской федерации туризма, в прошлом дважды депутат горсовета 54-летний Ю. Бабкин. В течение многих лет он демонстрировал и продавал изготовленные им видеофильмы с участием маленьких мальчиков, которых он для этого приглашал к себе домой. Никогда не применяя насилия, будучи тонким психологом (родители говорили о нем — «учитель от Бога!», и даже узнав о его сексуальных перверсиях в отношении их же детей, предпочитали не связываться с ним или меняли место жительства), он вовлек в свои сети 285 школьников. В его домашнем архиве обнаружили более 300 видеокассет и сотню дисков, причем иногда развратные действия с детьми он снимал в своем рабочем кабинете в горсовете (!). При обыске в квартире Бабкина нашли много детских игрушек и видео с эротикой: педофил часами показывал эти фильмы детям, всегда точно улавливал момент, когда ребенок не будет сопротивляться, и совершал половые сношения или иные действия сексуального характера без применения насилия, которые предусмотрены ст. 134 Уголовного кодекса РФ [23]. Эти факты в определенной части поразительно напоминают уголовное дело печально известного убийцы и педофила А. Сливко, преступная деятельность которого длилась 20 лет. Будучи квалифицированным педагогом, заслуженным учителем РСФСР, он тоже занимался с детьми туризмом, ходил в походы, организовал в Москве школьный клуб «Через реки, горы и долины». Во время походов он снимал собственной кинокамерой фильмы, которые потом участвовали
даже в международных конкурсах. Но в этих фильмах проскальзывали сцены насилия и даже пыток, которые он как бы шутя предлагал разыгрывать ученикам. Полюбившегося ему мальчика Сливко приглашал к себе домой якобы для просмотра этих фильмов, причем особенно любил детей в белых рубашках, черных брючках и начищенных ботинках. Он убивал мальчика, затем совершал с ним сексуальный акт, который снимал специально поставленной со стороны кинокамерой, потом в течение года смотрел по выходным запись своей оргии и получал от этого сексуальное удовлетворение. Всего этот сексуальный маньяк убил 17 детей, за что в 1989 г. был приговорен к расстрелу.
В плане усиления уголовно-правовой борьбы с педофилами следует поддержать также и вполне своевременные предложения А. Дьяченко [24] об использовании электронных браслетов для слежения за отбывшими наказание педофилами и (с некоторыми оговорками) ввести так называемую «химическую кастрацию» — в отличие от применявшейся в Европе хирургической кастрации она менее травматична, подавляя с помощью медикаментов неестественное стремление к половым контактам с детьми. Тема эта весьма актуальная и непростая. В октябре 2009 г. депутат Госдумы РФ А. Беляков внес в парламент законопроект о введении в России химической кастрации для педофилов, а точнее говоря, о применении ингибиторов тестостерона, подавляющих сексуальные позывы человека сроком на один год, после чего необходима повторная инъекция. Против выступила Общественная палата при Президенте РФ: а если будет допущена судебная ошибка? По мнению членов палаты, ни в одной стране мира эта процедура не является принудительной, а только добровольной, да и побочное действие лекарства очень велико. А причинение вреда здоровью, как известно, не должно быть присуще ни одному виду уголовного наказания или превентивной мере. Во время публичного обсуждения этой инициативы по телевидению высказывались разные мнения по этой сложной проблеме. Депутат Госдумы РФ Н. Останина поддержала проект, сославшись на то, что в России ежегодно совершают суицид 3 тыс. детей, оказавшихся жертвами сексуального насилия. Но тут надо быть точными и различать разные категории преступников.
Нам кажется, что только в отношении педо-филов-насильников можно вести речь об упомянутой процедуре как мере безопасности, а к другим педофилам ее применять нельзя. ^
1. Судебная психиатрия / под ред. Б. В. Шостаковича. М., 1997. С. 321.
2. Сексология: Энциклопедический справочник по сексологии и смежным областям. Минск, 1993. С. 197; Судебная психиатрия / под ред. А. С. Дмитриева, Т. В. Клименко. М., 1998. С. 317; Судебная психиатрия / под ред. Г. В. Морозова. М., 1990. С. 166; Дьяченко А., Цымбал Е. Предупреждение педофиль-ных посягательств // Угол. право. 2009. № 2. С. 94.
3. Собр. законодательства РФ. 2009. № 31. Ст. 3921.
4. Дьяченко А. Уголовно-правовая охрана граждан в сфере сексуальных отношений. М., 1995. С. 94.
5. Краснова И. Дело № 1. Педофилы // Аргументы и факты. 2009. № 33. С. 8.
6. Блиндер Б. А. Ответственность за изнасилование по советскому уголовному праву : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ташкент, 1966. С. 6; Яковлев Я. М. Половые преступления. Душанбе, 1969. С. 64; Ар-хипцев Н. И. Изнасилование: уголовно-правовые и криминологические проблемы. Белгород, 1998. С. 9; Агафонов А. В. Ответственность за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы по законодательству России. Красноярск, 2004. С. 12; Коняхин В., Огородникова Н. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 131 и 132 УК РФ» // Угол. право. 2005. № 1. С. 47.
7. Авдеев М. И. Судебно-медицинская экспертиза живых лиц. М., 1968. С. 32; Общая сексология. М., 1977. С. 165; Антонян Ю. М., Ткаченко А. А., Шостакович Б. В. Криминальная сексология. М., 1999. С. 18; Андреева Л. А., Цэнгэл С. Д. Квалификация изнасилований. СПб., 2004. С. 16; Игнатов А. Н. Ответственность за насильственное совершение действий сексуального характера // Сов. юстиция. 1991. № 12. С. 10; Каменева А. Н. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера: история и современность // Вестн. МГУ. Сер. 11, Право. 2007. № 5. С. 107; Кузнецов В. И. Постановления Пленума Верховного Суда РФ: дискуссионные вопросы // Сиб. юрид. вестн. 2005. № 4. С. 76; Павлов А. С. Некоторые проблемы квалификации серийных изнасилований // Следователь. 2005. № 8. С. 6; Су-щенко Ю. К. Стадии преступной деятельности в составах половых преступлений // Учен. зап. Саратов. юрид. ин-та. Саратов, 1969. С. 77.
8. Каменева А. Н. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера: история и современность // Вестн. МГУ. Сер. 11, Право. 2007. № 5. С. 106. См. также: Охтова М. В. Изнасилование: некоторые спорные вопросы // Тр. юрид. фак-та Ставроп. гос. ун-та. 2003. Вып. 2. С. 138; Дыдо А. В. Изнасилование: проблемы уголовно-правовой квалификации. М., 2006. С. 43; Кахний М. В. Некоторые вопросы квалификации изнасилования с использованием беспомощного состояния потерпевшей // Юрид. науки. 2006. № 1. С. 156; Кибальник А. С. Насильственные действия сексуального характера // Рос. юстиция. 2001. № 8. С. 7.
9. Кондрашова Т. В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности. Екатеринбург, 2000. С. 28. 10. Бюл. Верхов. Суда РФ. 2004. № 8; С. 2: Попов А. Беспомощное состояние потерпевшего должен осознавать преступник, а не потерпевший // Рос. юстиция. 2002. № 11. С. 10; То-пильская Е. В. Беспомощное состояние потерпевшего от преступления. СПб., 1992. С. 29; Фаткулина М., Островецкая Ю. Проблемы квалификации преступления, предусмотренного ст. 134 УК РФ // Угол. право. 2009. № 6. С. 97; Конышева Л. П. Понятие психически бессознательного состояния жертвы преступления // Рос. юстиция. 1999. № 4.
12. Российское уголовное право. Особенная часть : учебник / под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М., 1997. С. 32.
13. Ендольцев А. В. Деятельное раскаяние: уголовно-правовое значение и практика применения. Воронеж, 2002. С. 136.
14. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1970. М., 1971. С. 435.
15. Бюл. Верхов. Суда РФ. 2002. № 11. С. 10.
16. и^: шшш// sledcom.ru. (12 марта 2010 г.).
17. Бюл. Верхов. Суда РФ. 1999. № 9. С. 3.
18. Уголовное дело № 42 791 // Архив Следственного управления Следственного комитета при Прокуратуре РФ по Иркутской области за 2009 г.
19. Конева М. А. Проблемы отграничения насильственных действий сексуального характера от смежных составов // Рос. следователь. 2003. № 1. С. 33.
20. Павлов А. С. Изнасилование: криминологические и уголовно-правовые аспекты . С. 8.
21. иКЬ: http://su.irkutsk.ru/ (12 марта 2010 г.); Вырупаева Е. Дело чести Аллы Никоновой. Как расследуются громкие преступления в Иркутской области // Аргументы и факты. 2009. № 26. С. 3.
22. Кузнецова Т. Закон защитит от педофилов // Аргументы и факты. 2010. № 5. С. 9.
23. Кречетова И. Порнограф. 285 детей стали жертвами насильника // Аргументы и факты. 2010. № 5. С. 10.
24. Дьяченко А., Цымбал Е. Предупреждение пе-дофильных посягательств . С. 94.
ПРИМЕЧАНИЕ
1 В последнее время А. С. Павлов внес революционное, весьма оригинальное предложение о необходимости исключить из УК РФ составы преступлений, предусмотренные ст. 131 и 132, и ввести вместо них состав преступления, названный им «сексуальное насилие» (Павлов А. С. Изнасилование: уголовно-правовой и криминологический аспекты : автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2009. С. 7).
Criminal Legal Struggle Against Pedophilia © Kuznetsov V., 2010
In article problems of an establishment of limits of the criminal liability for violent and nonviolent pedophilia are considered, the Russian Federations brought 03 from July, 27th, 2009, and practice of application of this corrected law are exposed to the critical analysis of change in YK. Necessity of inclusion for the text of item 131 YK the Russian Federation of the term «obviously», and also changes of edition of item 1 32 YK the Russian Federation for the purpose of some liberalisation of the criminal liability for nonviolent pedophilia is proved. The legal analysis of structure of rape, and its qualifying signs connected with the years by the victim is given. Concepts of the Russian criminalists on problems of a theoretical substantiation of the raised responsibility for violent pedophilia, the publication review in mass-media on the given subjects are resulted. Theoretical positions are illustrated by examples from the published neopublished judicial-investigatory practice, including and on the Siberian region.
Key words: rape; pedophilia; actions of sexual character; the minor; juvenile; the sanction; the suffered objective party of rape; the sexual intercourse.
