CC BY
111
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2017. № 3
к. в. чиркин, аспирант кафедры уголовного права и криминологии
юридического факультета МГУ*
уголовная ответственность за мошенничество в советский период
В статье рассматривается развитие понятия мошенничества в уголовном законе советского периода. Особое внимание уделяется изменению элементов данного состава преступления в законодательстве РСФСР. Значимым моментом в данном исследовании является проблема соотношения понятий мошенничества, хищения и преступлений против собственности в советском законодательстве. В качестве примеров приводится сравнительное исследование формулировок статей о мошенничестве в Уголовных кодексах РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг. Также автор обозначает проблему отсутствия единообразного подхода к определению мошенничества в Постановлениях Пленума Верховного суда СССР.
Ключевые слова мошенничество, УК РСФСР, хищение путем обмана, советское уголовное право, социалистическая собственность.
In the article author pays attention to the development of the fraud concept in Soviet criminal law. Special attention is paid to changing elements of the offence in the legislation of the RSFSR. Another important point in this research is the problem of the correlation between the concepts of fraud, theft and crimes against property in the Soviet legislation. In the article, there are such examples as comparative analysis of the fraud articles in the RSFSR Criminal codes of1922, 1926 and 1960. The author also refers to the problem of different approach to the definition of fraud in the Plenum of the USSR Supreme court.
Keywords: fraud, RSFSR Criminal Code, theft by deception, soviet criminal law, socialist property.
В Советской России собственность рассматривалась как один из важнейших элементов, без которого не представлялось возможным существование государства. В Декрете СНК «Об отмене права частной собственности на городские недвижимости»1 от 23 ноября 1917 г. все без исключения строения и земельные участки, находящи -еся в пределах городских поселений, объявлялись «достоянием всего народа». Во второй главе Конституции РСФСР от 10 июля 1918 г. провозглашалось, что частная собственность на землю, сельскохо-
* chirkin_kirill@mail.ru
1 См.: Декреты Советской власти. Т. 1. М., 1957. С. 133.
зяйственные предприятия, недра, леса, банки переходят в собственность рабоче-крестьянского государства. Таким образом, на уровне Основного закона подчеркивалась ключевая роль государственной собственности.
В марте 1918 г. Народным комиссариатом юстиции РСФСР был подготовлен проект Уголовного уложения, основу которого составило Уголовное уложение 1903 г. и декреты, изданные с 25 октября 1917 г.
Ответственности за мошенничество была посвящена гл. 25 проекта (ст. 269—274). Определения мошенничества в этих статьях не было, нормы были казуистичными, но общей чертой для них являлся способ совершения преступления — обман в различных его формах. Эти нормы были перенесены из Уголовного уложения 1903 г., однако проект Уголовного уложения 1918 г. так и не был реализован. По мнению исследователей, проект так и не увидел свет, поскольку разрабатывался «левыми» эсерами с целью возродить старое уголовное право в реставраторских целях, а коммунистическая партия не могла применять такой закон2.
21 октября 1919 г. был принят Декрет СНК «О борьбе со спекуляцией, хищениями в государственных складах, подлогами и другими злоупотреблениями по должности в хозяйственных и распределительных органах»3. В декрете указывалось на ужесточение борьбы с хищениями, для которой создавался особый Революционный трибунал при Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК). Государство показало, что оно берет ситуацию с хищениями под особый контроль.
Впервые в советском уголовном законодательстве мошенничество было упомянуто в декрете СНК от 5 мая 1921 г. «Об ограничении права по судебным приговорам»4, однако определения мошенничества в нем не содержалось. Согласно этому документу лица, виновные в мошенничестве, кроме основного наказания могли быть существенно ограничены в своих правах5.
1 июня 1921 г. СНК и ВЦИК приняли Декрет «О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям»6, ужесточающий ответ-
2 См.: Мишунин П. Г. Очерки по истории советского уголовного права (1917— 1918 гг.). М., 1954. С. 54.
3 Собрание Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства (СУ РСФСР). 1919. № 53. Ст. 727.
4 Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1921 г. Управление делами Совнаркома СССР. М., 1944. С. 334-335.
5 Подобными ограничениями являлись: 1) лишение активного и пассивного избирательного права в местные Советы; 2) лишение активного и пассивного избирательного права в союзные и другие организации; 3) лишение права занимать ответственные должности в Советских учреждениях и организациях; 4) лишение орденов Красного и Трудового знамени и других знаков отличия и почетных званий.
6 Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1921 г. С. 334-335.
ственность за совершение хищений должностными лицами. К ним применялась строгая изоляция на срок не ниже трех лет и высшая мера наказания, если преступление было совершено при отягчающих обстоятельствах. Кроме того, революционные трибуналы могли рассматривать такие дела вне очереди, в порядке упрощенного судопроизводства. Исключение из этого правила составляли лишь сложные дела. Жалобы и ходатайства о помиловании в отношении расхитителей государственной собственности не допускались. Декрет примечателен еще и тем, что он точно определял круг лиц, подлежащих ответственности за хищение.
Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. в ст. 187 определил мошенничество как получение с корыстной целью имущества или права на имущество посредством злоупотребления доверием или обмана. Само же определение обмана давалось в примечании к ст. 187 УК — «как сообщение ложных сведений, так и заведомое сокрытие обязательств, сообщение о которых обязательно».
Это определение соответствовало понимаю обмана в доктрине уголовного права и охватывало основные формы обмана — активную и пассивную. Понятие «злоупотребление доверием» не раскрывалось законодателем. По мнению Э. Немировского, злоупотребление доверием имело место в случае, когда «кто-либо выманит подпись на векселе под предлогом получения кредита в банке и вместо этого предъявит его ко взысканию с потерпевшего»7. Также в норме не было отмечено, что имущество должно быть чужим для виновного. Тем самым предметом рассматриваемого преступления могло быть и имущество виновного, если третьи лица имели на него какие-то права, например виновный обманным путем пытался вернуть себе заложенное имущество.
В зависимости от того, кому причинялся ущерб, мошенничество подразделялось на два вида: мошенничество, направленное против интересов частных лиц (ст. 187), и мошенничество, причинившее убыток государственному или общественному учреждению (ст. 188). Явными достоинствами этой нормы было четкое обозначение признаков субъективной стороны — корыстная цель и законодательное определение обмана.
На уровне доктрины уголовного права к особым видам мошенничества относили следующие преступления из сферы «торговых обманов»8: 1) сбыт фальсифицированных предметов, предназначенных для сбыта или общественного употребления (ст. 190), 2) сбыт изделий и слитков из благородных металлов с заведомо поддельными или не-
7 Немировский Э.Я. Советское уголовное право. Одесса, 1924. С. 286.
8 См.: Жижиленко А.А. Имущественные преступления. Л., 1925. С. 167—170.
соответствующими содержанию в них благородного металла пробирными клеймами (ст. 190а), 3) сбыт заведомого негодного семенного материала (ст. 192).
В 1926 г. была принята новая редакция Уголовного кодекса РСФСР9. В этом законодательном акте изменилась структура уголовно-правовой нормы, регламентирующей ответственность за мошенничество: простое и тяжкое виды мошенничества были объединены в одной норме. Кроме того, были повышены санкции от двух до пяти лет лишения свободы с конфискацией всего или части имущества соответственно. Подчеркивался приоритет охраны государственной и общественной собственности перед частной.
В ч. 1 ст. 169 УК РСФСР 1926 г. мошенничество определялось как злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества или права на имущество или иных личных выгод. Норма претерпела ряд изменений — был расширен предмет преступления, изменилась объективная сторона деяния.
Составители комментария к УК РСФСР 1926 г. отмечали, что путем мошенничества можно добиваться любых выгод, а не только имущества или права на имущество 10. Изменение нормы критиковал А. Жижиленко, который утверждал, что подобное определение противоречит природе мошенничества11. Такая конструкция уголовно-правовой нормы предполагала уголовную ответственность за имущественный обман, а не за неправомерное получение имущества путем обмана. Для того, чтобы преступление считалось оконченным, не требовалось получение имущества или имущественных выгод за счет потерпевшего, достаточно было просто обмануть 12. Однако в случае мошенничества в отношении государственного или общественного имущества в ч. 2 ст. 169 момент окончания преступления связан с моментом получения виновным имущественных выгод. В постановлении СНК и ВцИК «Об установлении арендной платы за муниципализированные жилые строения» от 21 марта 1927 г.13 содержалось указание, что домоуправления за сокрытие доходов несут ответственность по ч. 2 ст. 169. Иных разъяснений о применении ст. 169 не имелось.
В дальнейшем произошло усиление уголовной ответственности за хищения в случае причинения ущерба государственной форме соб-
9 Уголовный Кодекс РСФСР (ред. 1926 г.). М., 1926.
10 Уголовный Кодекс РСФСР ред. 1926 г. с постатейно-систематизированными материалами / Сост., отв. ред. С. С. Аскарханов). М., 1927. С. 441.
11 См.: Жижиленко А. А. Преступления против имущества и исключительных прав. Л., 1928. С. 134.
12 См.: Пионтковский А. А. Преступления против личности, ее прав. Хозяйственные преступления: Курс советского уголовного права: В 6 т. М., 1971. Т. 5. С. 370-371.
13 Собрание узаконений РСФСР. 1927. № 31. Ст. 204.
ственности. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» была существенно повышена важность охраны государственного имущества. Ряд авторов называли рассматриваемый закон «важнейшим средством реализации Советским государством функции охраны социалистической собственности»14.
28 октября 1935 г. вышло Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 52 «О квалификации преступлений, связанных со скупкой облигаций массовых государственных займов по резко пониженным против номинала ценам», содержащее рекомендации высшего судебного органа по квалификации мошенничества. В частности, в п. 2 постановления Пленум Верховного Суда СССР разъяснял, что если скупка облигаций сопряжена с сообщением продающему обманных сведений об условиях выкупа займов, о выдаче выигрыша по ним и т. д., но без цели промысла, то виновный должен привлекаться по ст. 169 УК РСФСР 1926 г.15 Верховный Суд четко разграничил спекуляцию и мошенничество.
Позже было издано Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 53 «О квалификации подделки номеров серий на облигациях государственных займов с целью обманного получения выигрышей» от 2 января 1936 г., которое послужило вторым разъяснением высшего судебного органа СССР относительно квалификации мошенничества. Так, в п. 2 постановления Пленум Верховного Суда СССР рекомендовал квалифицировать как мошенничество единичные случаи подделки облигаций, совершаемые не в виде промысла16. В этом постановлении была проведена граница между мошенничеством и фальшивомонетничеством.
15 августа 1940 г. было принято Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 29/16/у «О недостатках судебной практики по делам о хищениях социалистической собственности, о спекуляции, хулиганстве и о корыстных должностных злоупотреблениях»17. Верховный Суд СССР подчеркнул, что суды неосновательно и широко применяли в своей практике установленные в законе меры смягчения наказания, допускаемые только в исключительных случаях. Помимо этого, высший судебный орган страны Советов указал на обязательность применения содержания под стражей за хищение со-
14 См.: Никифоров Б. С. Борьба с мошенническими посягательствами на социалистическую и личную собственность по советскому уголовному праву. М., 1952. С. 15.
15 См.: Сборник действующих постановлений пленума и директивных писем Верховного Суда СССР, 1924-1944 гг. / Под. ред. И. Т. Голякова. М., 1946. С. 47.
16 Там же. С. 66.
17 Там же. С. 8-10.
циалистической собственности до вступления приговора в законную силу, если такая мера не была применена до суда. Все вышесказанное указывает на то, что уголовная ответственность за мошенничество в отношении социалистической собственности была усилена.
С началом Великой Отечественной войны в СССР в очередной раз установилась карточная система. Естественно, что стремление выжить в сложной обстановке, прокормить свою семью и детей толкало людей на совершение преступлений — хищений продовольственных карточек. Однако Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 12/м/8/у от 26 июня 1942 г. не содержало указаний на усиление борьбы с хищениями и не ограничивало возможность судам смягчать наказание виновным, оно лишь давало рекомендации по квалификации. Так, Верховный Суд указал, что хищение продовольственных карточек необходимо квалифицировать как покушение на мошенничество и хищения (в зависимости от конкретных обстоятельств кражи, грабежа или разбоя), поскольку расхитители социалистической собственности стремятся не только к обращению в свою собственность самой карточки, а преимущественно — к незаконному приобретению права на покупку тех или иных товаров по этим карточкам18.
После Великой Отечественной войны был издан ряд указов, усиливающих ответственность за хищения. В этих указах мошенничество не выделялось в качестве отдельной формы хищения, в отличие от кражи, разбоя, присвоения и растраты, а относилось к понятию «иное хищение». Указом от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан»19 было усилено наказание за кражу личной собственности граждан и разбой, а мошенничество, причиняющее ущерб в отношении частных лиц, должно было подлежать ответственности по ч. 1 ст. 169 УК РФСФР 1926 г. А согласно Указу от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищения государственного и общественного имущества»20 были повышены санкции за все виды хищения. По мнению И. Клепицкого, принятие этих «указов имело своим следствием почти полное исчезновение термина "имущественные преступления" в научной и учебной литературе»21.
В августе 1947 г. Пленум Верховного Суда СССР разъяснил, что преступления, за которые настоящие указы усилили уголовную от-
18 Там же. С. 52.
19 Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. / Под ред. И. Т. Голякова). М., 1953. С. 430.
20 Там же. С. 430-431.
21 Клепицкий И. А. Собственность и имущество в уголовном праве // Государство и право. 1997. № 5.
ветственность, подлежат квалификации по соответствующим статьям указов22.
Однако позже в 1954 г. Верховный Суд СССР изменил свою позицию и указал, что мошеннические действия, причинившие ущерб государственным или общественным учреждениям, или организациям, нужно квалифицировать по ч. 2 ст. 169 УК РФСФР 1926 г.23 Таким образом, по мнению высшего судебного органа страны, мошенничество не являлось хищением, и Указ 1947 г. не распространялся на ст. 169 УК РСФСР.
Следующим важным этапом развития уголовной ответственности за мошенничество в советский период является принятие Уголовного кодекса 1960 г.24 В нем выделялось два вида мошенничества: мошенничество против социалистической собственности (ст. 93) и мошенничество против личной собственности граждан (ст. 147). Таким образом, мошенничество окончательно утвердилось как преступление против собственности. Выделение двух норм о мошенничестве являлось следствием принятия Указов 1947 г. В новом уголовном законе мошенничество определялось как «завладение»: «Завладение государственным или общественным имуществом путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество)» (ст. 93).
Кроме того, в составе мошенничества появились квалифицирующие признаки: 1) повторное мошенничество; 2) по предварительному сговору группой лиц; 3) совершение деяния особо опасным рецидивистом; 4) причинение крупного ущерба государству или общественной организации, или потерпевшему. Санкции статей были значительно снижены в сравнении с Указами 1947 г.: за мошенничество, причинившее крупный ущерб государству, виновный лишался свободы от 5 до 15 лет с конфискацией всего имущества или без нее вместо заключения в исправительно-трудовой лагерь на срок от 10 до 25 лет с обязательной конфискацией имущества.
Способы совершения преступления не изменились, но и не раскрывались законодателем, судебное толкование Верховного Суда СССР тоже отсутствовало. Правоприменители должны были обращаться к доктрине уголовного права.
22 Постановление Пленума Верховного суда СССР № 12/6 от 22 августа 1947 г. «О порядке применения судами указов Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г.» // Сб. действующих постановлений Пленума Верховного Суда 1924-1957 гг. / Под ред. Н. К. Морозова. М., 1958. С. 16.
23 Постановление Пленума Верховного суда СССР № 5 от 28 мая 1954 г. «О судебной практике по применению Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. "Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества"» // Там же. С. 15.
24 Закон РСФСР от 27 октября 1960 года «Об утверждении Уголовного кодекса РСФСР» // Вед. ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591.
Так, авторы комментария к УК 1960 г. определяли обман применительно к ст. 93 как «сообщение ложных фактов либо умолчание о действительных фактах, о которых лицо было обязано сообщить», а для ст. 147 — «введение потерпевшего в заблуждение»25. Отметим, что в современном толковании обмана Верховный Суд РФ совместил эти два определения26.
Злоупотребление доверием обозначалось как «введение в заблуждение относительно действительных намерений и целей виновного» (ст. 93), и «использование виновным оказанного потерпевшим доверия с корыстной целью» (ст. 147)27. Однако такие формулировки нельзя назвать удачными. Приведенное авторами определение злоупотребления доверием для ст. 93 — это обычный обман в намерениях, например получение денег в долг, когда получающий заведомо знает, что «долг» возвращать не будет.
Позже 11 июля 1972 г. выходит Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 4 «О судебной практике по делам о хищении государственного и общественного имущества»28. Это постановление содержало ряд рекомендаций относительно хищений, совершенных путем мошенничества. Так, незаконное получение частным лицом государственных или общественных средств в качестве пенсий, пособий или других выплат в результате обмана или злоупотребления доверием рекомендовалось квалифицировать по ст. 93 УК РСФСР 1960 г.
Обращение в свою собственность государственных или общественных средств по заведомо фиктивным трудовым соглашениями или иным договорам под видом оплаты за работу или услуги, которые фактически не оказывались или были выполнены не в полном объеме, Верховный Суд СССР постановил квалифицировать как хищение без указания на его форму. Эта ситуация является примером обмана относительно событий и действий. Представляется, что обращение социалистической собственности в свою пользу с помощью использования «мертвых душ» должно было квалифицироваться по ст. 93 УК РФСФР 1960 г., поскольку происходил обман заказчика/ сотрудника отдела кадров/иного должностного лица, принимающего решение о трудоустройстве или заключении сделки.
Невозвращение государственного или общественного имущества, полученного по договору бытового проката, высший судебный
25 См.: Комментарий к Уголовному Кодексу РСФСР 1960 г. Л., 1962. С. 195.
26 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 г. Москва «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюл. Верховного суда РФ. 2008. № 2.
27 См.: Комментарий к Уголовному Кодексу РСФСР 1960 г. С. 274.
28 Сборник постановлений Пленума Верховного суда СССР (1924-1977 гг.). М., 1978. С. 153-164.
орган СССР рекомендовал квалифицировать как мошенничество, только когда у виновного было намерение безвозмездно обратить это имущество в свою собственность. Виновный дает обязательство о возвращении взятой напрокат вещи, а сам в действительности не намерен его исполнять. Следует отметить, что рекомендации Верховного Суда СССР по квалификации хищений, совершенных путем обмана или злоупотребления доверием, крайне схожи с позицией Г. Н. Борзенкова29. Рассмотренное постановление Пленума разрабатывалось со значительным участием представителей уголовно-правовой доктрины.
После принятия УК РСФСР 1960 г. за мошенничеством окончательно закрепились признаки хищения. Особый способ совершения данного преступления, состоящий в обмане или злоупотреблении доверием, достаточно длительное время вводил в заблуждение правоохранительные органы, которые зачастую воспринимали мошенничество как способ совершения других преступлений против собственности. В судебной практике встречались такие формулировки, как «кража, совершенная путем мошенничества». На настоящий момент является очевидным, что в подобных случаях имелась в виду кража, совершенная путем обмана.
В настоящее время похищение различных легитимационных знаков (номерков, квитанций) и последующее получение по ним вещей квалифицируется как кража, поскольку основанием для завладения такой вещью является факт похищения такого знака, хотя полвека назад подобные деяния зачастую квалифицировались как мошенничество.
Последний раз Верховный Суд СССР дал разъяснения по вопросам квалификации мошенничества в 1989 г. в Постановлении Пленума № 13 «О квалификации некоторых видов преступных посягательств на личное имущество граждан» 30. Пленум указал, что если в сделке купли-продажи продавцу полагалась дополнительная сумма (сверх суммы сделки), а покупатель заведомо не намеревался исполнить обязательство, имитируя различными способами выплату этой суммы, то содеянное следовало рассматривать как мошенничество.
В связи с прекращением существования СССР 26 декабря 1991 г., установлением равенства всех форм собственности в принятой в 1993 г. Конституции РФ Федеральным законом РФ от 1 июля 1994 г. глава «Преступления против социалистической собственности» была
29 См.: Борзенков Г.Н. Ответственность за мошенничество (вопросы квалификации). М., 1971.
30 Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации по уголовным делам с комментариями и пояснениями / Отв. ред. В. И. Радченко, науч. ред. А. С. Михлин. М., 2008. С. 327.
исключена из УК РФСФР 1960 г. и ст. 93 прекратила свое существование, а ст. 147 была изменена таким образом, что охраняла любую форму собственности.
В таблице ниже представлено сравнение норм о мошенничестве в
рассмотренных уголовных законах советского периода (см. таблицу).
* * *
Проведенный анализ уголовно-правовых норм о мошенничестве и иных документов советского периода позволяет сделать следующие выводы:
1. Во всех законодательных актах советского периода прослеживался приоритет охраны государственной и общественной собственности, что отражалось в уголовных кодексах РСФСР. Кроме того, отдельные нормативно-правовые акты исполнительной власти СССР ужесточали уголовную ответственность за мошенничество в отношении государственной собственности путем введения таких мер, как полная конфискация имущества или применение смертной казни.
2. В ст. 187 УК РСФСР 1922 г. давалось общее понятие мошенничества, впервые приводилось законодательное определение обмана, в диспозиции статьи присутствовала корыстная цель — эти факты являются достоинствами этой нормы. Однако отсутствие указания на «чужое» имущество и дополнение нормы еще одним способом совершения преступления затрудняли применение нормы.
3. В ст. 169 УК РСФСР 1926 г. был существенно расширен предмет мошенничества, момент окончания преступления был перенесен на более раннюю стадию за счет изменения объективной стороны, что нельзя назвать положительными изменениями. Были повышены санкции за посягательства на государственное и общественное имущество.
4. Мошенничество не всегда признавалось хищением. Так, по мнению Верховного Суда СССР мошеннические действия, причинившие ущерб государственным или общественным учреждениям или организациям, не подпадали под действие Указа от 4 июня 1947 г.
5. УК РСФСР 1960 г. окончательно закрепил мошенничество как преступление против собственности. Составы мошенничества были дополнены квалифицирующими признаками, дифференцирующими уголовную ответственность, ужесточались наказания за посягательства на социалистическую собственность. К сожалению, отсутствовало легальное толкование способов совершения преступления.
6. Постановления Пленума Верховного Суда СССР не носили комплексного характера и лишь давали отдельные рекомендации по квалификации мошенничества в различных ситуациях. Явно не хватало отдельного постановления относительно применения норм о мошенничестве.
Сравнительный анализ норм о мошенничестве в советский период
УК 1922 г. УК 1926 г. УК 1960 г.
Действие получение обман или злоупотребление доверием завладение
Способ обман или злоупотребление доверием обман или злоупотребление доверием
Предмет преступления имущество или право на чужое имущество имущество или право на имущество или иные личные выгоды государственное или общественное имущество / личное имущество или право на имущество
Санкция до 6 месяцев лишения свободы (ст. 187) до 2 лет лишения свободы (ч. 1 ст. 169) до 2 лет лишения свободы (ст. 147)
до 1 года лишения свободы (ст. 188) до 5 лет лишения свободы с конфискацией всего или части имущества (ч. 2 ст. 169) до 3 лет лишения свободы (ст. 93)
Квалификационные составы нет есть есть
Список литературы
1. Борзенков Г. Н. Ответственность за мошенничество (вопросы квалификации). М., 1971.
2. Декреты Советской власти. Т. 1. М., 1957.
3. Жижиленко А. А. Имущественные преступления. Л., 1925.
4. Жижиленко А. А. Преступления против имущества и исключительных прав. Л., 1928.
5. Клепицкий И. А. Собственность и имущество в уголовном праве // Государство и право. 1997. № 5.
6. Мишунин П. Г. Очерки по истории советского уголовного права (1917— 1918 гг.). М., 1954.
7. Немировский Э. Я. Советское уголовное право. Одесса, 1924.
8. Никифоров Б. С. Борьба с мошенническими посягательствами на социалистическую и личную собственность по советскому уголовному праву. М., 1952.
9. Пионтковский А. А. Преступления против личности, ее прав. Хозяйственные преступления: Курс советского уголовного права: В 6 т. М., 1971.
