CC BY
224
УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ЭКСТРЕМИЗМ ПО СОБОРНОМУ УЛОЖЕНИЮ 1649 ГОДА
БЕШУКОВА Зарема Муратовна
Аннотация. Статья посвящена анализу основных положений Соборного уложения 1649 года, устанавливающих в той или иной степени ответственность за деяния, которые в соответствии с ныне действующим законодательством подпадают под понятие экстремизма (экстремистской деятельности). Констатируется, что в Уложении 1649 г. содержались первые следы законодательного оформления преступлений, явившихся прообразом преступлений экстремистского характера.
Annotation. The article is devoted to the analysis of basic provisions of the Cathedral Code of1649 that establish responsibility for acts which in accordance with the currently existing legislation are qualified under the notion of extremism (extremist activity). The author states that the Code of 1649 contained the first traces of legislative registration of crimes which were a prototype of crimes of extremist character.
Ключевые слова: экстремизм, государственные преступления, Соборное уложение, дореволюционное законодательство, свобода совести, религия.
Keywords: extremism, state crimes, the Cathedral Code, pre-revolutionary legislation, freedom of conscience, religion.
Явление экстремизма существовало испокон веков, и его формирование напрямую зависит от социального бытия и своими корнями уходит к моменту возникновения человека как разумного существа, поэтому некоторые его истоки берут начало из первобытной эпохи1. Например, религиозный и националистический экстремизм известны с древних времен (многочисленные религиозные войны, Крестовые походы, межнациональные и межэтнические конфликты, погромы и преследования на почве антисемитизма). Немало государств и цивилизаций исчезло с политической карты, проиграв «битву за веру»2.
История развития общественных отношений свидетельствует о том, что политический экстремизм может существовать при любых типах этих отношений. В качестве подтверждения можно привести убийство римского императора Цезаря в 44 г. до н. э.; расправу в Х1-Х11 вв. над еретиками, выступавшими не только против различных догматов, но и против частной собственности и имущественного
1 Бешукова З.М. Понятие экстремизма: философский, политический и правовой аспекты // Противодействие этническому и религиозному экстремизму на Северном Кавказе : материалы межрегион. науч.-практ. конф., 11-14 ноября 2009 г. Майкоп : РИО Адыг. гос. ун-та, 2009. С. 64.
2 Бурковская В.А. Криминальный религиозный экстремизм в современной России. М. : Ин-т правовых и сравнительных исследований, 2005. С. 4.
неравенства; Варфоломеевскую ночь 1572 г. во Франции; действия опричников в 1570-е гг. в период царствования Ивана IV; убийство в 1762 г. Петра III; экстремистские проявления народников в 1880-1890-х гг.; расправу над интеллигенцией, зажиточным крестьянством, государственными и общественными деятелями нашей страны в период культа личности Сталина3. Экстремистские организации также не являются порождением современного мира. Например, в России первые организации с национал-экстремистскими установками зарождаются в начале 1880-х гг.4
В отечественном законодательстве понятие «экстремизм» используется сравнительно недавно. Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» впервые в российской истории закрепил легальную дефиницию понятия «экстремизм». Перечень преступлений экстремистского характера достаточно широк. Деяния, подпадающие под легальное определение экстремизма, включены в разные главы
3 Макаров Н.Е. Исторические и социальные аспекты политического экстремизма // История государства и права. 2005. № 8. С. 9-14.
4 Бешукова З.М., Чугаев А.П. О некоторых особенностях вовлечения молодежи в совершение преступлений экстремистской направленности // Молодежный экстремизм: истоки, предупреждение, профилактика : материалы Междунар. науч.-практ. конф., 23-24 мая 2014 г. : в 2 ч. М. : МПСУ, 2014. Ч. 1. С. 312.
и разделы УК РФ. Вместе с тем большинство из данных деяний относятся к преступлениям против основ конституционного строя и безопасности государства, против общественной безопасности и общественного порядка5.
Развитие законодательства об ответственности за экстремизм непосредственно связано с определенными историческими эпохами развития российской государственности, формированием национальной правовой культуры6.
Соборное уложение 1649 г. (далее - Уложение) не оперировало понятием «государственные преступления». Однако в гл. II Уложения под названием «О государьской чести, и как его государьское здоровье оберегать» содержался ряд норм из числа государственных преступлений, имеющих отношение к теме настоящего исследования. Рассматриваемая глава включала 22 статьи, анализ содержания которых позволяет выделить следующие виды так называемых государственных преступлений:
1. Посягательство на честь и здоровье государя (ст. 1). В ст. 1 Уложения устанавливалась уголовная ответственность за формирование и обнаружение умысла на совершение посягательства на здоровье государя, а именно за так называемый «голый» умысел: «кто каким умышлением учнет мыслить на государьское здоровье злое дело»7. Рассматриваемое преступление наказывалось смертной казнью. Следует отметить, что в Уложении нет специальной нормы, устанавливающей ответственность за посягательство на жизнь государя. Представляется, что данные деяния входили в объем посягательства на честь и здоровье последнего.
Еще одной нормой, предусматривающей ответственность за причинение непосредственного ущерба здоровью царя, являются положения ст. 21 гл. II Уложения: «А кто учнет
к царьскому величеству <...> или на кого ни буди приходите скопом и заговором, и учнут кого грабити, или побивати, и тех людей, кто
5 Бешукова З.М. Преступления, связанные с осуществлением экстремистской деятельности (сравнительно-правовое исследование) : моногр. Пятигорск : РИА-КМВ. 2011. С. 112-114.
6 Бешукова З.М. Ретроспективный анализ уголовного законодательства императорской России об ответственности за экстремизм (по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Уголовному уложению 1903 г.) // Национальная безопасность / nota bene. 2015. № 6. С. 810-820.
7 Соборное уложение 1649 года. М. : Изд-во Моск. ун-та,
1961. С. 72.
так учинит, за то по тому же казните смертию безо всякия пощады»8.
2. Государственная измена. Слово «измена» и производные от него встречаются в главе II Уложения 29 раз в 14 статьях. Указанное обстоятельство позволяет говорить о том, что в Уложении измена выражалась в нескольких формах:
а) приготовление к вооруженному («начнет рать збирать») захвату власти (ст. 2);
б) пособничество врагам государя, в том числе путем выдачи государственной тайны («кто царьского величества с недруги учнет дружитца, и советными грамотами ссылатца») с целью «Московским государьством завладеть, или какое дурно учинить» (ст. 2);
в) сдача города «недругу» (ст. 3);
г) умышленный поджог города или дворов (ст. 4).
Совершение измены в любой из перечисленных форм наказывалось смертной казнью с конфискацией имущества (ст. 5).
Важно отметить, что в гл. II Уложения значительное место уделялось ответственности за прикосновенность к преступлению в виде измены. Так, в частности, в ст. 6, 7 регламентировалась ответственность жены и детей лица, совершившего измену. Вопрос об их привлечении к ответственности находился в прямой зависимости от осведомленности указанных лиц об измене. В случае если жены и дети изменника «ведали» об измене, для них предусматривалось наказание, равное наказанию лицу, совершившему измену, а именно смертная казнь (ст. 6). В случае если жены и дети изменника «не ведали» об измене, наказанию они не подлежали («никакова наказания им не чинити»). Кроме того, в последнем случае указанным лицам полагалась часть конфискованного имущества изменника, размер которого определялся государем (ст. 7).
Аналогичным образом решался вопрос ответственности за прикосновенность к преступлению отца, матери, родных и неродных братьев, и других родственников лица, совершившего измену (ст. 9, 10).
В ст. 8 Уложения регулировался вопрос о конфискации имущества детей изменника, живших отдельно от него и не знавших об его измене. В случае если имущество принадлежа-
8 Там же. С. 75.
ло детям («животы и вотчины были свои особ-ные»), конфискации оно не подлежало.
Следует отметить, что в Уложении содержалась норма о праве государя на помилование изменника, вернувшегося из-за рубежа. Как было отмечено ранее, в соответствии со ст. 5 гл. II Уложения лицо, совершившее измену, лишалось нажитого ранее имущества. Однако в ст. 11 содержалась норма, согласно которой помилованный государем имел возможность «поместья дослуживатися внов».
В Уложении довольно детально был проработан вопрос о задержании лица, совершившего преступления. Причинение вреда такому лицу допускалось в различных случаях. Однако только в одном из предусмотренных в Уложении случаев, за привод и даже убийство лица, совершившего преступление, устанавливалось вознаграждение. Так, Уложение содержало норму, предусматривающую возможность причинения смерти любым лицом лицу, совершившему измену. В данном случае за так называемую расправу над изменником причиталось вознаграждение в размере, определяемом царем: «А будет кто изменника догнав на дороге убъет <...> тому <...> дати государево жалованье из его животов, что государь ука-жет»9 (ст. 15 гл. II Уложения).
3. Сообщение о государственном преступлении, не нашедшее подтверждения (ст. 12, 13 гл. II). Ввиду особой важности информации о государственном преступлении сообщение
о таковом подлежало тщательной проверке. В ст. 12 устанавливалось, что в случае сообщения про «великое Государево дело», но непредоставления ни свидетелей, ни доказательств, решение о дальнейшем рассмотрении дела, исходя из фактических обстоятельств, принимает лично государь. В случае если дворовый человек доведет информацию о государственном преступлении на тех людей, у которых служит, а крепостной крестьянин - на своих владельцев, и впоследствии эта информация не получит подтверждения, ст. 13 предписывала «извету не верить». Кроме того, в данном случае лица, донесшие информацию, не соответствующую действительности, подлежали жестокому наказанию: «бив кнутом нещадно».
4. Заведомо ложное сообщение о государственном преступлении (ст. 17). Лицо, совер-
9 Соборное уложение 1649 года. С. 74.
шившее данное преступление, подлежало тому же наказанию, что и лицо, совершившее измену, а именно смертной казни. Представляется, что суровость наказания объясняется тем, что данная статья была своего рода инструментом сдержки от массового потока ложных обвинений.
5. Недонесение о преступлении. В ст. 18, 19 гл. II Уложения устанавливалась обязанность «всяких чинов людей» извещать царя, бояр, а в городах - воевод и приказных людей о любых антигосударственных замыслах и действиях. Следует отметить, что круг деяний, о которых следовало немедленно доносить органам власти, трактовался достаточно широко, а под любым «злым умыслом» на царское величество подразумевались государственные преступления.
6. Приход к царю «самовольством, скопом и заговором» (ст. 20 гл. II).
На основании изложенного можно сделать вывод, что в Уложении содержались первые следы законодательного оформления преступлений экстремистского характера. Ответственности за такие преступления были посвящены нормы, объектом уголовно-правовой охраны которых была безопасность государства. Однако нельзя утверждать, что в систему государственных преступлений, предусмотренных в Уложении, входили преступления, содержащие признаки экстремистской деятельности в чистом виде, несмотря на некоторое смысловое сходство первых с последними. Объясняется это тем, что экстремизм (экстремистская деятельность), представляет собой деятельность, требующую развитых социальных связей, не свойственных обществу в период действия Уложения. Развитие законодательства напрямую зависит от развития общества, следовательно, и осознание необходимости подавления проявлений экстремизма приходит лишь со временем, параллельно с усложнением преступных проявлений и развитием на этой основе уголовного законодательства в рассматриваемой сфере.
Уложение стало первым законодательным актом, в котором преступлениям против религии посвящалась целая глава под названием «О богохулниках и церковных мятежниках» (гл. I). Данная глава располагалась на первом месте и состояла из девяти статей. Следует отметить, что в них регламентировалась ответственность за ряд деяний, которые частично подпадают под действие ныне действующей ст. 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо
вражды, а равно унижение человеческого достоинства». В связи с этим из общего перечня уголовно-правовых норм гл. I Уложения будут проанализированы только входящие в предмет настоящего исследования. К их числу относятся следующие:
1. Богохульство, под которым понималась хула «на Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, или на рождьшую Его Пречистую Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, или на честный крест, или на Святых Его угодников»10 (ст. 1). Данное преступление наказывалось смертной казнью через сожжение.
2. Прерывание божественной литургии (ст. 2). В качестве наказания за данное преступление в Уложении также предусматривалась смертная казнь.
3. Оскорбление «непристойными речами» священнослужителя в церкви в процессе богослужения (ст. 3). Совершение данного преступления наказывалось торговой казнью.
4. Противоправные действия в церкви против прихожан (ст. 4-7). В зависимости от способа совершения противоправных действий в данную группу входили следующие преступления:
а) убийство (ст. 4);
б) нанесение ран, не повлекшее смерти (ст. 5);
в) побои (ст. 6);
г) оскорбление словом (ст. 7).
Обязательным признаком объективной
стороны перечисленных преступлений являлось место совершения преступных действий: церковь.
В зависимости от тяжести совершенного деяния различалось и наказание. Так, за убийство устанавливалось наказание в виде смертной казни; за нанесение ран, не повлекших смерть, - торговая казнь и заключение в тюрьму сроком на один месяц, а также выплата бесчестья потерпевшему в двойном размере; за побои - битье батогами и выплата бесчестья; за оскорбление словом - заключение в тюрьму сроком на один месяц и выплата бесчестья.
Представляется необходимым отметить, что в Уложении религиозным преступлениям была посвящена не только гл. I, несмотря на свое название. Различные нормы, регламентирующие вопросы установления ответственности за религиозные преступления, содержатся и в иных главах Уложения. Для настоящего
исследования представляет интерес ст. 24, расположенная в гл. XXII «Указ за какие вины кому чините смертная казнь, и за какие вины смертию не казните, а чините наказание». В данной статье устанавливалась ответственность за так называемое совращение в «бусурманскую» веру. Анализ данной нормы позволяет заключить, что рассматриваемое преступление могло быть совершено только в отношении «русскаго человека», а субъект преступления специальный - «бусурман». Под бусурманом понимался мусульманин и иудей. Данное утверждение основывается на традиционном отождествлении в XVII в. этого термина с приверженцами ислама и иудаизма. Кроме того, в диспозиции нормы говорится о религиозном обряде, который характерен именно для последователей ислама и иудаизма.
Объективную сторону преступления составляли действия, направленные на насильственное принуждение или склонение путем обмана принять «бусурманскую» веру. Преступление наказывалось смертной казнью через сожжение. Из содержания данной нормы следует, что добровольный переход в иную веру не был уголовно наказуемым деянием.
Следующая норма, имеющая отношение к предмету настоящего исследования, - ст. 70, расположенная в главе ХХ «Суд о холопех». Данной нормой признавалось наказуемым деянием «служение во дворе» православных христиан у «иноземцев некрещеных». Наказанию за данное деяние подлежали «русские люди»: «А будет которые русские люди учнут у некре-щенных иноземцев во дворех служити по крепостям или доброволно, и тех сыскивая, чинити им жестокое наказанье, чтоб им и иным не повадно было так делати»11. Анализ содержания данной нормы позволяет сделать вывод, что она в той или иной степени была направлена на защиту религиозных чувств и прав православных христиан, а также на недопущение ущемления религиозных чувств православных христиан лицами иной веры; на свободу отправления религиозных культов: «православным християном от иновер-цов чинитца теснота и осквернение <.. .> без отцов духовных помирают <...> и в посты мясо и всякой скором едят неволею»12. Данный вывод подтверждается и положениями ст. 71 этой же главы. В данной статье устанавливалась возмож-
10 Соборное уложение 1649 года. С. 70.
11 Соборное уложение 1649 года. С. 253.
12 Там же.
ность выкупа «некрещеного холопа», обратившегося с челобитной к царю о переходе в православную веру. В данном случае речь шла о добровольном принятии решения о переходе в православную веру. Указанное обстоятельство свидетельствует и о том, что государство в рассматриваемый исторический период поощряло переход «иноверцев» в православие и всячески его поддерживало.
Следует отметить, что ст. 118 рассматриваемой главы Уложения устанавливалось наказание за насильственное крещение мусульман. За совершение данного деяния лицо подвергалось наказанию, а мусульманина (татарина), в случае, если его не успевали крестить, возвращали тем, «у кого они их украдут или отъимут». В случае крещения татарина лицо, виновное в его насильственном крещении, оставляло его у себя, но обязано было уплатить за него цену, которая превышало рыночную стоимость холопа: «.против тамошния продажи болшую цену».
Анализ норм, устанавливающих ответственность за религиозные преступления, позволяет заключить, что нормы Уложения были направлены на защиту от посягательств исключительно на православную церковь и почитаемые в православной вере символы. Данное обстоятельство было обусловлено тем, что в Уложении был определен статус православной церкви как государственной религии. В Уложении на первом месте находилась глава о религиозных преступлениях, в которой были определены уголовно-правовые санкции за нарушение нормального хода функционирования православной церкви, а также за всякого рода инакомыслие. Однако, несмотря на это, нельзя признать верным вывод отдельных ученых о «полном отсутствии института свободы со-
вести и вероисповеданий»13 в рассматриваемый исторический период. Данный вывод опровергается рядом нормативных предписаний, содержащихся в Уложении. В качестве примера можно привести следующие:
- из буквального толкования содержания ст. 24 гл. XXII Уложения следует, что добровольный переход из православной веры в иную веру не признавался уголовно наказуемым деянием;
- в соответствии со ст. 71 гл. XX Уложения устанавливалась возможность добровольного перехода в православную веру, а положения ст. 118 этой же главы устанавливали ответственность за насильственное крещение мусульман.
Таким образом, в Уложении содержались определенные нормы, устанавливающие ответственность за посягательство на свободу вероисповедания.
Подводя итоги проведенного исследования, можно сделать вывод о том, что в Уложении содержались первые следы законодательного оформления преступлений экстремистского характера. В большинстве своем данные уголовно-правовые запреты помещались в главах о государственных и религиозных преступлениях. Однако нельзя утверждать, что в систему государственных преступлений, предусмотренных в Уложении, входили преступления, содержащие признаки экстремистской деятельности в чистом виде, несмотря на некоторое смысловое сходство первых с последними.
Библиографический список
1. Бешукова, З.М. О некоторых особенностях вовлечения молодежи в совершение преступлений экстремистской направленности / З.М. Бешукова, А.П. Чугаев // Молодежный экстремизм: истоки, предупреждение, профилактика : материалы Междунар. науч.-практ. конф., 23-24 мая 2014 г. : в 2 ч. - М. : МПСУ, 2014. - Ч. 1.
2. Бешукова, З.М. Понятие экстремизма: философский, политический и правовой аспекты // Противодействие этническому и религиозному экстремизму на Северном Кавказе : материалы межрегион. науч.-практ. конф., 11-14 ноября 2009 г. - Майкоп : РИО Адыг. гос. ун-та, 2009.
3. Бешукова, З.М. Преступления, связанные с осуществлением экстремистской деятельности (сравнительно-правовое исследование) : моногр. - Пятигорск : РИА-КМВ, 22011.
4. Бешукова, З.М. Ретроспективный анализ уголоавспнеоктго//заВкесотниокдаВтяетслкьогсотвгаосиудмарпсетвреантногроскгуомйанРитоасрсноигио об ответственности за экстремизм (по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Уголовному уложению 1903 г.) // Национальная безопасность / nota bene. - 2015. - № 6.
5. Бурковская, В.А. Криминальный религиозный экстремизм в современной России. - М. : Ин-т правовых и сравнительных исследований, 2005.
6. Макаров, Н.Е. Исторические и социальные аспекты политического экстремизма // История государства и права. - 2005. - № 8.
7. Петухов, К.В. Свобода совести и вероисповеданий в дореволюционном законодательстве России: уголовно-правовой аспект // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. - 2015. - № 11.
8. Соборное уложение 1649 года. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 1961.
