CC BY
11Аннотация
В статье рассматривается первый совместный художественный проект (2011 г.) Министерства культуры Республики Татарстан, Министерства культуры Турции и Генеральной дирекции государственных театров Турции - постановка спектакля «Угасшие звезды» по пьесе Карима Тинчурина, имевшая большой резонанс и зрительский успех в Турции. Автор раскрывает особенности художественного пространства спектакля в тесной взаимосвязи с эстетической системой драматурга. В отличие от постановки в Казани, режиссер здесь соединил традиции интерьер-ного театра с принципами условной (символической) сценографии, что и нашло отражение в пространственном решении. Таким образом, визуальная концепция спектакля «Угасшие звезды» К. Тинчурина выходит за рамки устойчивых форм, допуская разного рода стилизации и синтез разных традиций.
Abstract
The article deals with the first joint art project (2011) ofthe Ministry ofCulture ofthe Republic of Tatarstan, the Ministry of Culture of the Republic of Turkey and the Turkish State Theatres, - the stage performance "Extinguished stars" based on the play by Karim Tinchurin, which invoked maj or response and gained great public success in Turkey. The author provides insight into the art space peculiarities of the performance in their close interrelation with the playwriter's aesthetic system. The author concludes that unlike the Kazan performance, here the stage manager combines the traditions ofinterior theatre with the principles of conventional (symbolic) scenography which was reflected in spacing. So, the visual concept of the stage performance "Extinguished stars" by K. Tinchurin is beyond the scope of persistent forms being susceptible to various stylizations and synthesis of different solutions.
Ключевые слова
Татарский театр, сценография, художественное пространство, сценичность, театральный костюм.
Keywords
Tatar theatre, sсenic design, art space, performabil-ity, theatrical costume.
ДК 792.09
«Угасшие звезды»
К. Тинчурина на турецкой сцене: сценическая интерпретация хронотопа
Р. Р. Султанова,
Институт языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова АН РТ, г. Казань, Республика Татарстан, Российская Федерация
"Extinguished stars"
by K. Tinchurin on the Turkish stage: scenic interpretation of the chronotope
R. R. Sultanova,
G. Ibragimov Institute of Language, Literature and Art, the Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, Kazan, the Republic of Tatarstan, the Russian Federation
12 апреля 2011 г. в Государственном театре «Кучук» в Анкаре турецкому зрителю был представлен спектакль «Бопши^ уИккг» (Угасшие звезды). Пьесу «Угасшие звезды» К. Тинчурина (написана в 1923 г.) на турецкий язык перевела Альбина Гарифуллина, поставил главный режиссер Татарского государственного театра драмы и комедии им. К. Тинчурина, заслуженный артист РФ, заслуженный деятель искусств РТ Рашид Загидуллин. Сценограф - лауреат Государственной премии им. Г. Тукая, народный художник Республики Татарстан, главный художник ТГАТ им. Г. Камала Сергей Скоморохов, аранжировщик народных песен - композитор Чингиз Абызов, балетмейстер - Салима Габдрахманова.
Карим Тинчурин (1887-1938), актер, драматург, режиссер, педагог, театральный критик и теоретик, - поистине ренессансная фигура в татарской культуре, без его имени невозможно представить литературно-художественный процесс первых двух десятилетий советской власти1. Интерес зрителей к его творчеству с годами не ослабевает, напротив, становится все более устойчивым. Причиной тому являются особенности его драматургии: «многослойная структура его пьес обладает способностью чутко реагировать на смену сценических форм»2. Исследователи отмечают в его художественном тексте такие важные качества, как сценичность и театральность, способность взывать к артистизму. Театровед Р. Игламов, отмечая эти качества драматургии К. Тинчурина, пишет: «В его пьесах можно обнаружить чисто театральные метафоры, то есть в ремарках и в самом тексте пьес, можно сказать, уже подготовлены пластические решения сцен»3.
Общеизвестно, что некоторые пьесы (особенно музыкальные драмы) создавались Тинчуриным как сценарии и «достраивались» им уже в театре во время репетиций, т. е. по ним можно реконструировать сценическую форму спектаклей 1920-1930-х гг. Как актер (Тинчурин сам сыграл ряд главных ролей в своих пьесах, в частности, Булата в «Голубой шали», Надира в «Угасших звездах») и руководитель театра, он хорошо знал актеров и создавал многие образы, учитывая их сценические возможности.
Еще одна отмечаемая театроведами особенность драматургии К. Тинчурина состоит в том, что темы и образы его пьес не замыкаются лишь в своем времени, а имеют тенденцию к «самодвижению, к более полной расшифровке в последующие десятилетия»4. Одним из доказательств этого является и множественность сценических интерпретаций пьесы «Угасшие звезды» в прошлом столетии и в начале XXI в.
Постановка «Угасших звезд» Р. Загидуллиным на турецкой сцене стала еще одним вариантом прочтения пьесы классика татарской драматургии. Как отметил режиссер: «Этот проект помог понять многие различия в менталитете турков и татар». Ему долго пришлось объяснять турецким актерам, почему юноши-татары не хотели идти в армию и воевать за русского царя.
Общность обрядов и народных игр двух народов помогла режиссеру быстро найти ключ к пониманию сценических образов. Некоторые актрисы (Айлин Атилла) увидели схожесть татарской игры с гусиными крыльями с турецкой игрой «Мендил» (игра с платочками). Турецким артистам понравились шуточные игры «Селге ишY» («Игра с полотенцем», дословно: вить полотенце), «Бусага ялы тулэту» (плата-вознаграждение за проход через порог к девушкам).
Турецкие актеры быстро усвоили особенности ношения татарских костюмов, созданных С. Скомороховым с сохранением традиционного кроя и некоторой стилизацией: красили ткани в мастерских театра, сделав их ближе к натуральным природным цветам. Многие орнаменты вышивали вручную. С мастером вытачивали
каблуки. Костюмы и обувь были монохромными, акцент был сделан на фартуках с орнаментом. Чулпы, вплетаемые в косы, турецким актрисам казались тяжеловесными, поэтому для их изготовления на базаре приобретались очень легкие монеты.
Хотя в спектакле были подчеркнуты социальные различия в цвете, фактуре, орнаменте, костюмы решены в сказочной манере (преимущественно, в мажорных тонах), в соответствии с жанром музыкальной драмы. Цвета костюмов связаны с декорацией, динамизируют и развивают ее. Кроме этого, у самых активных действующих лиц (Сарвар, Надир, Гульнур, Фархи) они имеют образно-характеристическое значение. Сарвар - единственный персонаж, одеяние которого меняется к финалу (вначале платье бирюзового цвета, после сумасшествия - бледно-желтого, без орнаментального фартука).
Желтый цвет - цвет золота - присущ только костюму Надира (ярко желтая рубашка, тюбетейка, расшитая золотом). Брюки в желтую полоску усиливают эту возвышенную тональность. У старосты джилян костюм из темно-коричневого тяжелого сукна. Столь же закономерен цвет одежды Фархи - черно-красный (черный камзол, украшенный тесьмой, с цветочными узорами черный платок и накидка, красное платье с оборками на подоле). Она, как и все, - тоже часть многострадального народа (невежество, неразумность).
Бабушка Гульнур - важный персонаж в тинчуринской пьесе - символ мудрости: «эпическая, все понимающая, всевидящая, но не вмешивающаяся в события, ибо в ее мироощущении всем ведает судьба, ее невозможно поправить, изменить»5. Ее костюм, как и у всех деревенских девушек, был решен в нежных тональных отношениях (розового, бежевого и серого), хотя в эскизе художника она целиком в серо-голубом. Таким образом, в облике персонажей были нивелированы классовые различия, так как в поэтической мелодраме Тинчурина отсутствует классовый подход к героям: «его тревожила судьба этноса, последовательно обрекаемого на исчезновение»6.
В эту «вселенскую легенду» был вписан хор, сочиненный турецкой стороной для восприятия истории, происходившей в давние времена в далекой стране (Aylin Akin). Хор - все участники спектакля, турецкие актеры уже в роли самих себя, - одновременно принимая на себя функции народных сказителей, отстраненно выступал в прологе и эпилоге, что придавало всей постановке эпическое звучание, а также дало возможность перевести конкретное время действия (Первая мировая война) в условное, поэтическое время. На переднем плане оркестр на некотором возвышении играл на виду у зрителей, что также усиливало восприятие спектакля в этом ключе (так как не нашли баян, играли на аккордеоне). Удачны действия в пластической и вокально-танцевальной форме, воспроизведенные с большой изобретательностью и фантазией балетмейстером С. Габдрахмановой. Это были не просто механические вставки, они органично вошли в структуру спектакля, выражая различные смыслы по ходу действия.
Рассмотрим особенности сценической репрезентации художественного времени и пространства пьесы «Угасшие звезды» в постановке Р. Загидуллина.
Местом действия в «Угасших звездах» является татарская деревня: автор с присущим ему мастерством воспроизводит бытовой уклад жизни татарских крестьян. Это бытовое пространство актуализируется в постановке элементами татарского интерьера и обрядовости: «сэке» (нары), покрытые стеганым одеялом «керпэ» (тюфяк), кумган, вышитые полотенца, которые в традиционной культуре татар не только являются предметом быта, но также используются в праздничной и игровой культуре.
Сцены из спектакля «Угасшие звезды» К. Тинчурина. г. Анкара, 2011 г. Фото предоставлены автором статьи.
Scenes from the play "Extinguished stars" by K. Tinchurin. Ankara, 2011. The photos are submitted by the author of the article.
Таким образом, в постановке Р. Загидуллина предметный мир, включающий в себя различные маркеры этничности образует пространство «татарского дома». Примечательно в связи с этим, что в более ранней постановке Рашида Загидуллина этой пьесы на сцене Государственного театра драмы и комедии им. К. Тинчурина (1999 г., сценограф - А. Исмагилова) «бытовое пространство» было минимизировано: интерьер был обозначен лишь сундуком - приданым героини (сцена была оформлена как незаполненное открытое пространство на фоне голубого задника с множеством звезд и голубых кулис)7. В турецкой постановке изменился подход к сценографии, так как здесь важно было донести до турецкого зрителя этничность.
Один из зрителей, делясь своими впечатлениями от спектакля, пишет: «При просмотре спектакля я как будто оказалась в далеких краях, будто вернулась в детство... Что касается декора сцены, в доме один сундук и деревянная кровать. Нужно сказать, этот вид не отображает полностью обстановку татарских домов того времени, хотя бы та же крышка сундука, которую можно было оформить в татарских мотивах, на кровать возложить подушки и одеяло, повесить занавески, и сцена стала бы более оживленной и выигрышной»8. Здесь, скорее, не ностальгия по бытовому спектаклю, а переживание идентичности. Зритель воспринимает эти атрибуты татарского дома как знаки татарской культуры, с которой он продолжает ощущать связь.
Представляется, что режиссер не ставил перед собой задачу тщательного воссоздания бытового пространства, что в целом соответствует принципам драматургии Тинчурина, которая во многом тяготеет к условному, поэтическому театру. Более того, в подобной (акцентирующей бытовое пространство) постановке затушевывались бы преимущества музыкальной драмы.
Декорации к спектаклю, сочиненные С. Скомороховым, при всей немногословности и внешней аскетичности отличаются синтетизмом. Они объединяют различные принципы и приемы художественного оформления, подчиняя их образному решению действия.
Художник находит оригинальное сценографическое решение, соединяя конструкцию, составленную из серых досок, и характерную для татарского декоративного искусства орнаментальность, которая в оформлении традиционного жилища татар проявляется в широко распространенных в тюркском мире мотивах (тюльпан, трилистник, сердцеобразные мотивы, рогообразные завитки).
Абстрактные формы своими очертаниями должны вызывать у зрителя ассоциации с избой, деревенским бытом, а национальные узоры - создавать атмосферу тепла татарского дома, ощущение счастья, защищенности. Свет, падающий от врезанных в деревья мелких светодиодных ламп, пронизывает пол, пандус и придает орнаментальному «ковру» со вставленными в него цветными стеклами почти налет мистицизма.
Светоцветовое оформление спектакля создает динамичный рецептивный фон, включающий самые разные эмоции (от чувства восторга, умиления до жалости, сочувствия и тревоги за судьбу героев). Одновременно, за счет игры света и тени, звуков, динамичных вокально-танцевальных сцен, статическое пространство (центром которого является пространство дома) динамизируется.
Наряду с хронотопом дома в пьесе К. Тинчурина можно выделить хронотоп природы, представленный топосами леса, поля, луга, актуализирующими семантику открытого пространства. Хронотоп природы структурируется как по горизонтали (вширь), так и по вертикали (ввысь). Вертикальное развертывание
пространства в пьесе Тинчурина связано, прежде всего, с мотивом судьбы. В драме «Угасшие звезды» за внешними перипетиями проступает мысль о трагической предопределенности судьбы. Мотив судьбы звучит уже в первом действии пьесы, когда Исмагил рассказывает Сарвар свой трижды увиденный сон. Для Исмагила этот кровавый сон (герой видит, как страшный дракон гасит звезды на небе, истребляет жителей деревни, а в самом конце из его пасти выходит Сарвар, которая, разорвав грудь Исмагила, пожирает его сердце) становится дурным предзнаменованием, предзнаменованием смерти. Так, в начале третьего действия, когда собравшиеся по народному обычаю в доме Сарвар молодые люди узнают о начале войны, этот мотив приобретает значение трагической участи отправляющихся на войну рекрутов9.
Без китабез бу илдан, Аерылып нечка билдан. Безнец халне сорашырсыз Кыйбладан искан щилдан. Сандугачлар чут-чут сайрый, Ярманнар кылыч кайрый. Сугышка киткан газиз баш Туган илларга кайтмый.
Мы уходим из этой страны, Расставаясь с любимыми. Вы спросите о нас У ветра, веющего с юга. Соловьи поют фьють-фьють, Немцы точат мечи. Не вернется милый с войны домой.
Во второй картине третьего действия мотив несправедливой судьбы звучит в монологе горбуна Надира, продолжающего любить обезумевшую от горя Сарвар. Если в начале монолога Надир сокрушается по поводу своей несчастной участи («Нигэ генэ мине ялгыз итеп / Деньясына китергэн бу ходай? / Нигэ мине, ходай, читка кагып, / Yксез, боек иттец син болай»), то в его конце высказывает сомнения в справедливости и милосердии Бога. В конце пьесы эти настроения перерастают в богоборчество, когда потерявший последнюю отраду своей жизни (Сарвар умирает на могиле Исмагила) Надир совершает самоубийство.
В сценографии спектакля Р. Загидуллина используется астральная символика, актуализируемая посредством светоцветовых решений. Например, нельзя не обратить внимание, что в начале спектакля свет, льющийся с неба, теплый; свет звезд, луны - серебристый, сверкающий, мерцающий; а в финале - серый, тусклый, зловеще-мрачный.
Вертикальное пространство в пьесе К. Тинчурина формирует ее мифологический пласт. В его центре - образ Аждахи - злого, многоголового дракона в тюрко-татарской мифологии10.
В сценографическом решении С. Скоморохова этот образ представлен в форме алюминиевой конструкции, обтянутой черным бархатом, со множеством звезд на поверхности. Она нависает над героями, словно тяжелый рок, а в финале, когда погибают герои, опускается над ними и полностью «пожирает» их.
Звезды, луна, Аждаха - эти емкие образы, формируя мифологический пласт пьесы, придают ей экзистенциальный смысл, выводя таким образом постановку за рамки национального. Нужно отметить, что в истории постановок «Угасших звезд» это первое сценографическое воплощение мифологического образа Аждахи.
Спектакль «Угасшие звезды» - авторский спектакль, в котором все его компоненты гармонично взаимодействуют друг с другом. В отличие от последней постановки в Казани, в которой Загидуллин полностью отказался от интерьерного
спектакля, здесь он соединил некоторые принципы интерьерного театра с принципами условной (символической) сценографии, что и нашло отражение в пространственном решении. Этот опыт показал, что визуальная концепция спектакля «Угасшие звезды» К. Тинчурина выходит за рамки устойчивых форм, допуская разного рода стилизации и синтез разных традиций.
Спектакль был тепло принят турецким зрителем. «Вот уже два сезона (20102011, 2011-2012) "Угасшие звезды" не сходят со сцены, отсутствие свободных мест в зале говорит о популярности среди зрителей», - пишет Роза Курбан11. Турецкий театр выезжал с этим спектаклем на гастроли по таким городам, как Самсун, Чорум, Кырыккале. Постановка также была оценена по заслугам в Турции: за 2010-2011 театральный сезон она была признана победителем в номинации «Лучшая сценография (дизайн сцены и одежды)» (Сергей Скоморохов), «Лучшее световое оформление» (Ахмет Карадемир).
«Угасшие звезды» - первый общий проект турецкого и татарского театров, который стал первым опытом успешного сотрудничества. Постановщики получили большой опыт работы на турецкой сцене, в одном из современных и динамично развивающихся театров.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Игламов Р. Время и жизнь пьес Карима Тинчурина // Испытание временем. - Казань: Отечество, 2007. - С. 162.
2. Он же. Выдающийся драматург. - Казань: Татарское кн. изд-во, 1987. - С. 5.
3. Он же. Время и жизнь пьес... - С. 164.
4. Там же. - С. 165.
5. Он же. Доклад о командировке в Закамский регион. Театральные впечатления // Испытание временем. - Казань: Отечество, 2007. - С. 90.
6. Там же. - С. 91.
7. Тинчурин К. Избранные драмы и комедии. Т. 2. - Казань: Татарское кн. изд-во, 1971. -С. 138.
8. Kurban R. Sönmü§ yildizlar yeniden parlarmi? // Türk dünyasi. - 2012. - 14 Nisan. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.oncevatan.com.tr/sonmus-yildizlar-yeniden-parlar-mi-makale,28020.html.
9. Солтанова Р. Р. Кэрим Тинчурин эсэрлэренец сэхнэ бизэлеше // Фэнни Татарстан. -2004. - № 1-2. - Б. 135-141.
10. Урманчеев Ф. И. Татар мифологиясе. Энциклопедик сYЗлек: 3 т. - 1 т. (А-Г). - Казан: Мэгариф, 2008. - Б. 46.
11. Kurban R. Sönmü§ yildizlar yeniden parlarmi?...
Список литературы
Игламов Р. Время и жизнь пьес Карима Тинчурина // Испытание временем. - Казань: Отечество, 2007. - С. 162-174.
Игламов Р. Выдающийся драматург. - Казань: Татарское кн. изд-во, 1987. - 112 с. Игламов Р. Доклад о командировке в Закамский регион. Театральные впечатления // Испытание временем. - Казань: Отечество, 2007. - С. 89-104.
References
Iglamov R. Vremya i zhizn pyes Karima Tinchurina [Time and life of Karim Tinchurin's
plays]. IN: Ispytanie vremenem [Test of time]. Kazan, Otechestvo publ., 2007, pp. 162-174.
Iglamov R. Vydayushchiysya dramaturg [An outstanding playwriter]. Kazan, Tatarskoe kn. izd-vopubl., 1987, 112 p.
Iglamov R. Doklad o komandirovke v Zakamskiy region. Teatralnye vpechatleniya [A report on the business-trip to Zakamsky region. Theatre impressions]. IN: Ispytanie vremenem [Test of time]. - Kazan, Otechestvo publ., 2007, pp. 89-104.
Сведения об авторе
Султанова Рауза Рифкатовна, кандидат искусствоведения, заведующая отделом изобразительного и декоративно-прикладного искусства Института языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова АН РТ, е-mail: rauzasultan.art@mail.ru.
About the author
Rauza R. Sultanova, Candidate of Art Studies, Head of Department of Fine, Applied and Decorative Arts, G. Ibragimov Institute of Language, Literature and Art, the Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, е-mail: rauzasultan.art@mail.ru.
В редакцию статья поступила 08.04.2019, опубликована:
Султанова Р. Р. «Угасшие звезды» К. Тинчурина на турецкой сцене: сценическая интерпретация хронотопа // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2019. - № 2. - С. 178-185.
Submitted on 08.04.2019, published:
Sultanova R. R. "Ugasshie zvezdy" K. Tinchurina na turetskoy stsene: stsenicheskaya interpretatsiya hronoto-pa ["Extinguished stars" by K. Tinchurin on the Turkish stage: scenic interpretation of the chronotope]. IN: Gasyrlar avazy - Eho vekov, 2019, no. 2, pp. 178-185.
