CC BY
11УДК 371.12(470.345) ББКТ3(2)6
Е. П. Ерохина
УЧИТЕЛЬСТВО МОРДОВИИ ПО ДАННЫМ ПЕРВОЙ АТТЕСТАЦИИ (1936-1938 гг.)
Ключевые слова: аттестация учителей, аттестационная комиссия, советская школа, Наркомат просвещения, курсы повышения квалификации учителей, образовательный ценз, персональное звание, методы преподавания и воспитания, общественная работа.
В данной статье рассматривается ход проведения первой аттестации учителей общеобразовательных школ в Мордовской автономной советской социалистической республике с 1936 по 1938 г. Автор проанализировала причины, заставившие власти начать это мероприятие, а также охарактеризовала критерии оценки педагогов аттестационными комиссиями, содержание бесед с учителями и итоги аттестации. На материале архивных источников показано, что результаты первой аттестации учителей в Мордовской АССР оказались неудовлетворительными. В силу этого число педагогов, с первой попытки получивших звание учителя начальной или средней школы, было невелико. Но в связи с нехваткой учительских кадров большинство учителей были допущены к преподаванию с условием, что они до 1 августа 1938 г. завершат образование.
Е. P. Erokhina
TEACHERS OF MORDOVIA ACCORDING TO THE DATA OF THE FIRST CERTIFICATION
(1936-1938)
Keywords: teacher certification, certifying commission, Soviet school, People's Commissariat of Education, advanced training for teachers, educational qualification, personal rank, teaching and educational methods, public work.
The focus of the article is on the process of the first teacher certification in the ASSR of Mordovia in 1936-1938. The paper studies reasons that necessitated authorities to take this measure. The criteria for assessing educators by certifying commissions, the content of interviews with teachers and the results of the certification are characterized. The author demonstrates that the results of the first teacher certification in the MASSR were unsatisfactory. Educators who managed to get a rank of teacher on the first attempt were few. However, on account of the lack of staff, the majority of educators got permission for teaching on condition that they would complete their education before 1 August 1938.
В 1936 г. в Советском Союзе началась первая аттестация учителей общеобразовательных школ для получения ими персональных званий. К этому моменту образовательная система страны уже в основном сложилась [1; 2]. Была определена структура школы (начальная, неполная средняя и средняя), были закреплены нормы распорядка и организации учебного процесса, установлены единые учебные программы. Нерешенным оставался лишь кадровый вопрос.
Кадровые проблемы были обусловлены тем, что с начала 1930-х гг. система образования в СССР развивалась экстенсивно: за ко-
роткий срок была создана масса новых школ, и потребность в педагогах была постоянной. Ежегодно в школы приходили учителя, подготовленные наспех, на краткосрочных курсах. Кроме того, при формировании учительских коллективов руководителям школ и отделов образования приходилось учитывать социальное происхождение кандидатов, предпочитая профессионализму безупречную биографию выходца из рабочих или из бедного крестьянства. «Классовое лицо» школы было не менее важной характеристикой, чем профессионализм работавших в ней учителей. Как отмечает
Г. А. Куршева, закономерным итогом этой ситуации становился низкий уровень подготовки наскоро обученных учителей [4, с. 177].
Проблема необразованности самих педагогов была очевидна властям. Разнообразные курсы повышения квалификации ежегодно занимали все каникулярное время, и ни одна из учительских конференций не обходилась без работы предметных комиссий, на которых учителя не столько обсуждали педагогические проблемы, сколько подтягивали собственные знания по преподаваемым предметам [14, с. 4]. Но эти меры были недостаточны. Ничто не мотивировало учителей заниматься своим образованием: лучшее качество работы не гарантировало лучшего материального положения, а занятость педагогов, особенно на селе, и без самообразования была высокой. В середине 1930-х гг. учительская профессия, будучи одной из самых востребованных и массовых, оставалась одной из самых малооплачиваемых и непривлекательных.
Целью постановления ЦИК и СНК СССР от 10 апреля 1936 г. «О персональных званиях для учителей начальной и средней школы» было комплексное решение проблемы. Теперь персональное звание давало право на более высокий, чем прежде, уровень заработной платы. Но звание присваивалось лишь приказом центрального Наркомата просвещения по представлению регионального органа управления образованием. Региональные власти принимали решение, основываясь на документально подтвержденной информации о достаточном уровне педагогического образования и на результате аттестации учителей специальной комиссией местного Наркомпроса. Аттестация могла иметь три исхода: рекомендация на присвоение персонального звания, отстранение от работы, допуск к работе с обязательством окончить педагогическое учебное заведение в течение ближайших двух лет. В последнем случае чаще всего предоставлялся допуск к работе в школе более низкой ступени.
В историографии не раз отмечалось значение постановления 1936 г. для предвоенной советской школы. Например, Е. Т. Юинг в работе «Учителя эпохи сталинизма» писал, что именно благодаря созданной в 1936 г. системе привилегий и строгих санкций советская школа к 1936 г. получила много хорошо подготовленных учителей [15, с. 165-168]. Однако что означала во второй половине 1930-х гг. характеристика
«хорошо подготовленный учитель»? Каким педагогам комиссии без лишних вопросов присваивали персональные звания? Насколько плохо должен был показать себя учитель, чтобы не пройти аттестацию? Ответить на эти вопросы помогают сохранившиеся протоколы заседаний аттестационных комиссий. В Центральном государственном архиве Республики Мордовия протоколы первой аттестации учителей, проходившей с 1936 по 1939 г. (процесс был затянут из-за репрессий, разрушивших структуру Наркомпроса МАССР в 1937 г.), составляют 98 дел. В протоколах отражены содержание бесед с учителями, биографические сведения о них, принятые аттестационной комиссией решения.
В состав каждой аттестационной комиссии входили председатель и два члена. Протокол вел технический секретарь - учитель одной из школ районного центра. Прибывавшие на аттестацию учителя прежде всего предъявляли комиссии документы об образовании, затем отвечали на вопросы. Образовательный ценз для учителя начальной школы равнялся курсу среднего педагогического учебного заведения. Для работы в средней школе требовалось окончить педагогический вуз. В занимавшей промежуточное положение неполной средней школе могли работать выпускники учебного заведения промежуточного типа - учительского института [6]. Большинство педагогов не имели нужного образования и только на этом основании не могли быть сразу представлены к званию учителя. В 1936 г. и позднее в школах работало еще немало выпускников краткосрочных курсов, попавших в профессию случайно, в период всеобуча, когда потребность в учительских кадрах была особенно сильной. Один из таких педагогов, работавший заведующим Старо-Авксеманской начальной школой Темниковского района, пытался заочно окончить неполную среднюю школу, но был оставлен на второй год в шестом классе. В протоколе аттестации, как равнозначные, перечислены и другие его недостатки: «О руководителях партии и правительства не имеет понятия. Совершенно не имеет представления о художественной литературе и методах преподавания. Географии не знает. В политических вопросах не разбирается. Программы начальной школы не усвоил» [11, с. 22].
Этот набор характеристик не случаен. Членам аттестационной комиссии полагалось выяснить качество работы учителя по показателям посещаемости и успеваемости в его классах.
68 ГУмАнИТАРИй : актуальные проблемы ^ ^ (33) 2016
гуманитарной науки и образования - V л
Показатели заявлял сам педагог, и иногда случались курьезы - как рассказал на совещании в Наркомпросе МАССР один из председателей аттестационной комиссии, некий педагог утверждал, что по-стахановски добился успеваемости в 101 % [15, с. 6]. Также комиссия просматривала ученические тетради, чтобы оценить, как поставлена письменная работа на уроках. Затем учитель должен был ответить на вопросы о применяемых методах преподавания и воспитания, о работе с методической и художественной литературой, показать знание текущих политических событий, в особенности постановлений о школе и учителе. Обязательным был вопрос о проводимой педагогом общественной работе вне школы. Если ответы были отрицательными или неубедительными, комиссия пыталась выяснить профессиональные знания и общий кругозор учителя с помощью более простых вопросов. Но встречались учителя, которым и такой шаг навстречу со стороны комиссии не помогал: некоторые не назвали должность, которую занимает Сталин (встречается ответ «секретарь партячейки») [12, с. 69], не различали вождей по портретам, не могли назвать части речи или показать на карте Японию. Основная масса освобожденных от педагогической работы преподавателей были именно такими случайными в профессии людьми. Один из самых показательных примеров - оставшийся в Мордовии после Первой мировой войны Яков Иосифович Новак, учитель немецкого языка в Шадымо-Рыскинской неполной средней школе Инсарского района [8, с. 109]. Как выяснила комиссия, он не имел понятия о грамматике немецкого языка и выставлял оценки произвольно, не замечая грубых ошибок. Разумеется, не знал учитель и методов педагогической работы, не желал повышать квалификацию в секции по немецкому языку при районной школе. Вероятно, другой работы, кроме как в школе, он найти не смог или не пожелал. На вопрос о причинах работы в школе один из учителей, впоследствии отстраненный комиссией, отвечал просто -«деньги мне нужны на пропитание, вот и попал в учителя» [13, с. 85].
Особенная политическая неграмотность, религиозность, пьянство увеличивали вероятность увольнения из школы. И напротив, общественно активные педагоги и комсомольцы чаще сохраняли свое рабочее место, даже демонстрируя слабые знания. В протоколах аттестационных комиссий нет случаев, когда
учитель прошел бы аттестацию исключительно благодаря «идеологической выдержанности» и общественной активности. Но педагоги с большим стажем в комсомоле, разбиравшиеся в политических вопросах, проводившие дополнительную общественную работу, явно ценились выше. Органы управления образованием не могли себе позволить разбрасываться такими кадрами, пусть и недостаточно квалифицированными. Если педагог-активист откровенно не справлялся с преподаванием в средней или неполной средней школе, его допускали к работе с начальными классами. Такое решение было вынесено, например, в отношении учителя мокшанского языка, не справлявшегося с работой в 5-7-х классах, - комиссия признала, что «целесообразнее» не направлять его в педтехникум, а дать работать в начальной школе. Ранее он окончил только два курса рабфака [9, с. 2]. В начальную школу был направлен и физик, чьи знания по предмету не выходили за пределы учебника [10, с. 191], и многие другие молодые учителя. В целом аттестация не была тотальной «чисткой» школ: учителям, которых нельзя было оставить на прежней работе, пытались подобрать другую. Учительнице, освобожденной от работы в школе, предлагали работу в библиотеке или школе для взрослых [5, с. 84], одному обладателю высшего агрономического образования, плохо работавшему на должности преподавателя русского языка и литературы, было предложено стать учителем биологии [9, с. 2].
По данным Г. А. Куршевой, в результате аттестации к 1939 г. было освобождено от работы 9 % учителей, более 50 % временно допущены к преподаванию. Примерно треть учителей к этому моменту получила персональные звания [4, с. 151]. Иногда педагоги, отстраненные комиссиями от работы, подавали апелляции в Наркомпрос РСФСР и добивались пересмотра решения [7, с. 2]. О том, что решение региональных органов не было окончательным, и процедура присвоения звания в центральном наркомате не являлась простой формальностью, свидетельствуют и многочисленные запросы Наркомпроса РСФСР об уточнении данных учителей, представленных к званию [3, с. 8]. Центральный наркомат интересовало, чем учителя занимались в периоды, которые были описаны в их автобиографиях недостаточно полно. Ни один бывший или потенциальный контрреволюционер не должен был получить звание советского учителя.
Таким образом, в результате первой атте- дагога. Комиссии стремились сохранить в шко-
стации педагогический состав школ Мордовии лах достаточный педагогический состав, сквозь
был очищен от наиболее неподготовленных пальцы смотрели на методическую слабость
учителей. При этом и аттестационным комисси- общественных и комсомольских активистов;
ям, и Наркомату просвещения МАССР прихо- итоговое решение принималось не членами ко-
дилось учитывать сохранявшуюся потребность миссий, оценивавшими работу учителя лицом к
в учительских кадрах, оставляя на работе всех, лицу, а центральным Наркоматом просвещения.
кто демонстрировал хотя бы малейшую способ- Тем не менее, как и во всей стране, аттестация
ность к ней. Проанализировав материалы атте- учителей в Мордовии дала начало новому, бо-
стации, можно сделать вывод, что получение лее строгому подходу к формированию педаго-
персонального звания или допуск к работе не гических коллективов в общеобразовательных
гарантировали высокого профессионализма пе- школах.
Библиографический список
1. Арсентьев Н. М. Академическая и университетская гуманитарная наука в формировании общероссийской идентичности: региональная практика гражданско-патриотического и духовно-нравственного воспитания // Интеграция образования. - 2008. - № 4. - С. 83.
2. Арсентьев Н. М. Идея единения народов в стратегии современной национальной политики Российской Федерации / Н. М. Арсентьев // Гуманитарий : актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. - 2012. - № 2. - С. 6-11.
3. Запрос народного комиссариата просвещения РСФСР в управление начальной школы народного комиссариатапросвещения МАССР // Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ). - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 51. - Л. 8.
4. Куршева Г. А. Общество, власть и образование в условиях модернизации в СССР: конец 1920-х-1930-е гг. / Г. А. Куршева. - Саранск, 2007. - 366 с.
5. Письмо народного комиссариатапросвещения МАССР Лямбирскому районному отделу народного образования // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 51. - Л. 84.
6. Постановление ЦИК СССР №53, СНК СССР № 686 от 10.04.1936 «О персональных званиях для учителей начальных и средних школ» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// www.bestpravo.ru/sssr/gn-pravo/l9a.htm
7. Приказ по народному комиссариатупросвещения РСФСР от 9 июля 1937 № 1783 // ЦГА РМ. -Ф. Р-464 - Оп. 1л. - Д. 51. - Л. 2.
8. Протокол № 1 заседания аттестационной комиссии народного комиссариатапросвещения МАССР с 16 по 23 октября 1936 года, производившей аттестацию учителей в Инсарском районе // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 70. - Л. 11-110.
9. Протокол № 1 заседания аттестационной комиссии народного комиссариата просвещения МАССР от 21 сентября1936 г., производившей аттестацию учителей Торбеевского района // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 58. - Л. 2-8.
10. Протокол № 1 заседания аттестационной комиссии народного комиссариата просвещения МАССР с 22 по 30 апреля 1938 года, производившей аттестацию учителей в Ардатовском районе // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 230. - Л. 13-200.
11. Протокол № 2 заседания аттестационной комиссии народного комиссариата просвещения МАССР от 14 сентября 1936 года, производившей аттестацию учителей в Темниковском районе // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 61. - Л. 16-24.
12. Протокол № 8 заседания аттестационной комиссии народного комиссариата просвещения МАССР от 18 сентября 1936 года, производившей аттестацию учителей в Темниковском районе // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 61. - Л. 65-81.
13. Протокол № 10 заседания аттестационной комиссии народного комиссариата просвещения МАССР от 23 сентября 1936 года, производившей аттестацию учителей в Темниковском районе // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 61. - Л. 82-88.
14. Расписание занятий курсов работников школ Ачадовского района с 23 августа по 4 сентября 1928 года // ЦГА РМ. - Ф. Р-296. - Оп. 1. - Д. 21. - Л. 4-7.
15. Стенограмма совещания по аттестации учителей при народном комиссариатепросвещения МССР 25-го июня 1936 г. // ЦГА РМ. - Ф. Р-464. - Оп. 1л. - Д. 71а. - Л. 4-22.
16. Юинг Е. Т. Учителя эпохи сталинизма: власть, политика и жизнь школы 1930-х гг. / Е. Т. Юинг - М., 2011. - 359 с.
70 ГУмАнИТАРИй : актуальные проблемы ^ j (33) 2016
гуманитарной науки и образования - V л
References
1. Arsent'ev N. M. Akademicheskaja i universitetskaja gumanitarnaja nauka v formirovanii obshherossijskoj identichnosti: regional'naja praktika grazhdansko-patrioticheskogo i duhovno-nravstvennogo vospitanija // Integracija obrazovanija. - 2008. - № 4. - S. 83.
2. Arsent'ev N. M. Ideja edinenija narodov v strategii sovremennoj nacional'noj politiki Rossijskoj Federacii / N. M. Arsent'ev // Gumanitarij : aktual'nye problemy gumanitarnoj nauki i obrazovanija. -2012. - № 2. - S. 6-11.
3. Zapros narodnogo komissariata prosveshhenija RSFSR v upravlenie nachal'noj shkoly narodnogo komissariataprosveshhenija MASSR // Central'nyj gosudarstvennyj arhiv Respubliki Mordovija. (CGA RM). - F. R-464. - Op. 1l. - D. 51. - L. 8.
4. Kursheva G. A. Obshhestvo, vlast' i obrazovanie v uslovijah modernizacii v SSSR: konec 1920-h-1930-e gg. / G. A. Kursheva. - Saransk, 2007. - 366 s.
5. Pis'mo narodnogo komissariataprosveshhenija MASSR Ljambirskomu rajonnomu otdelu narodnogo obrazovanija // CGA RM. - F. R-464. - Op. 1l. - D. 51. - L. 84.
6. Postanovlenie CIK SSSR №53, SNK SSSR № 686 ot 10.04.1936 «O personal'nyh zvanijah dlja uchitelej nachal'nyh i srednih shkol» [Jelektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: http://www.bestpravo. ru/sssr/gn-pravo/l9a.htm
7. Prikaz po narodnomu komissariatuprosveshhenija RSFSR ot 9 ijulja 1937 №1783 // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 51. - L. 2.
8. Protokol № 1 zasedanija attestacionnoj komissii narodnogo komissariataprosveshhenija MASSR s 16 po 23 oktjabrja 1936 goda, proizvodivshej attestaciju uchitelej v Insarskom rajone // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 70. - L. 11-110.
9. Protokol № 1 zasedanija attestacionnoj komissii narodnogo komissariata prosveshhenija MASSR ot 21 sentjabrja1936 g., proizvodivshej attestaciju uchitelej Torbeevskogo rajona // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 58. - L. 2-8.
10. Protokol № 1 zasedanija attestacionnoj komissii narodnogo komissariata prosveshhenija MASSR s
22 po 30 aprelja 1938 goda, proizvodivshej attestaciju uchitelej v Ardatovskom rajone // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 230. - L. 13-200.
11. Protokol № 2 zasedanija attestacionnoj komissii narodnogo komissariata prosveshhenija MASSR ot 14 sentjabrja 1936 goda, proizvodivshej attestaciju uchitelej v Temnikovskom rajone // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 61. - L. 16-24.
12. Protokol № 8 zasedanija attestacionnoj komissii narodnogo komissariata prosveshhenija MASSR ot 18 sentjabrja 1936 goda, proizvodivshej attestaciju uchitelej v Temnikovskom rajone // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 61. - L. 65-81.
13. Protokol № 10 zasedanija attestacionnoj komissii narodnogo komissariata prosveshhenija MASSR ot
23 sentjabrja 1936 goda, proizvodivshej attestaciju uchitelej v Temnikovskom rajone // CGA RM. -F. R-464. - Op. 1l. - D. 61. - L. 82-88.
14. Raspisanie zanjatij kursov rabotnikov shkol Achadovskogo rajona s 23 avgusta po 4 sentjabrja 1928 goda // CGA RM. - F. R-296. - Op. 1. - D. 21. - L. 4-7.
15. Stenogramma soveshhanija po attestacii uchitelej pri narodnom komissariateprosveshhenija MSSR 25-go ijunja 1936 g. // CGA RM. - F. R-464 - Op. 1l. - D. 71a. - L. 4-22.
16. Juing E. T. Uchitelja jepohi stalinizma: vlast', politika i zhizn' shkoly 1930-h gg. / E. T. Juing. - M., 2011. - 359 s.
Поступила в редакцию 7.12.2015.
Сведения об авторе
Ерохина Екатерина Петровна - аспирант кафедры истории России Историко-социологического института ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева». Сфера научных интересов: история повседневности, история общеобразовательной школы в Мордовии. Автор 12 научных работ.
Тел.: 8(8342)22-30-04
E-mail: einsam-keit@yandex.ru
Erokhina Ekaterina Petrovna - postgraduate of the chair of Russian history of Ogarev Mordovia State University. Research interests: history of everyday life, history of general academic school in Mordovia. The author of 12 scientific publications.
