CC BY
5ЧАСТНО-ПРАВОВЫЕ (ЦИВИЛИСТИЧЕСКИЕ) НАУКИ
DOI 10.47643/1815-1337_2023_4_207 УДК 347.1
УЧЁТ СОЦИАЛЬНОГО КОНТЕКСТА ПРИ ТОЛКОВАНИИ И ПРИМЕНЕНИИ ПРАВОВЫХ ПРИНЦИПОВ, РЕГУЛИРУЮЩИХ ГРАЖДАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
APPLYING THE SOCIAL CONTEXT IN THE INTERPRETATION AND APPLICATION OF LEGAL PRINCIPLES GOVERNING CIVIL RELATIONS РОТАНЬ Владимир Гаврилович,
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры «Гражданское право и процесс», Юридический институт Севастопольского государственного университета. 299053, Россия, г. Севастополь, ул. Университетская, 33. E-mail: rotan42@bk.ru;
ОЧКУРЕНКО Сергей Владимирович,
доктор юридических наук, доцент, заведующий кафедрой «Финансовое и банковское право», Юридический институт Севастопольского государственного университета. 299053, Россия, г. Севастополь, ул. Университетская, 33. E-mail: sevlas@list.ru;
Rotan Vladimir,
Doctor of Juridical Science, Professor, Professor of the Department «Civil Law and Process» of Law Institute, Sevastopol State University. 299053, Universitetskaya str., 33 Sevastopol, Russian Federation. E-mail: rotan42@bk.ru;
Ochkurenko Sergei,
Doctor of Juridical Science, Associate Professor, Head of the Department «Financial and Banking Law»
of Law Institute, Sevastopol State University.
299053, Universitetskaya str., 73 Sevastopol, Russian Federation.
E-mail: sevlas@list.ru
Краткая аннотация: Настоящая статья посвящена исследованию возможностей учета социального контекста при толковании и применении правовых принципов, регулирующих гражданские отношения. Конституционные принципы и основные начала гражданского законодательства имеют широкую сферу действия и, как правило, декларативную составляющую, что повышает вероятность возникновения коллизий между ними. Поэтому толкование и применение таких нормативных положений необходимо осуществлять с учетом фактически существующих общественных отношений и сложившейся иерархии социальных интересов и ценностей, но в пределах разумно интерпретируемого позитивистского подхода.
Abstract: The article explores the use of social context in the interpretation and application of legal principles governing civil relations. Constitutional principles and the basic principles of civil legislation have a wide scope and, as a rule, declarative component, which increases the likelihood of conflicts in law. Therefore, the interpretation and application of such regulations must be carried out considering the actual social relations and the established hierarchy of social interests and values, but within the limits of a reasonably interpreted legal positivist approach.
Ключевые слова: конституционные принципы, основные начала гражданского законодательства, общественные отношения, социальный контекст, коллизии в праве, правовой позитивизм, социологическая юриспруденция.
Keywords: constitutional principles, the basic principles of civil legislation, social relations, social context, conflicts in law, legal positivism, sociological jurisprudence.
Для цитирования: Ротань В.Г., Очкуренко С.В. Учет социального контекста при толковании и применении правовых принципов, регулирующих гражданские отношения //Право и государство: теория и практика. 2023. № 4(220). С. 207-209. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_4_207.
For citation: Rotan V. G., Ochkurenko S. V. Applying the social context in the interpretation and application of legal principles governing civil relations // Law and state: theory and practice. 2023. No. 4(220). pp. 207-209. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_4_207.
Статья поступила в редакцию: 11.02.2023
Гражданское право - регулятор соответствующих общественных отношений, а регулирование указанных отношений - это основная функция гражданского права и основная линия связи гражданского права и общественных отношений. Однако было бы неправильно утверждать, что содержание действующего гражданского права полностью определяется исключительно действующими законодательными текстами, а регулируемые общественные отношения на это содержание не влияют (мы здесь не ведем речь о влиянии отношений на право через акт правотворчества). В настоящей статье будет предпринята попытка доказать, что такое влияние имеет место, и показать, как это влияние осуществляется. Поскольку такое влияние, как полагают авторы, является существенным, а его исследование до последнего времени в науке гражданского права не проводилось, тема настоящей статьи должна быть признана актуальной. Хотя непосредственно проблема влияния социологического фактора на толкование и применение гражданского права не исследовалась, методологические основы такого влияния разрабатывались в рамках концепции социологической юриспруденции ещё в дореволюционной российской юридической науке (Н. М. Коркунов, М. М. Ковалевский, П. Н. Милюков, П. И. Новгородцев, Л. И. Петражицкий), в советское время (В. А. Туманов, В. Д. Зорькин), в последние 30 лет (А. И. Экимов, Ю. И. Гревцов, А. В. Корнев, В. М. Сырых, В. Г. Графский и др.). Особенно следует отметить значение для исследования, результаты которого здесь излагаются, работ специалистов в сфере гражданского права С. А. Муромцева, Б. И. Пугинского и Д. Н. Сафиуллина.
Целью настоящей статьи является разработка теоретических положений, которые могли бы стать методологической основой для учёта социального контекста при толковании и применении правовых принципов, регулирующих или воздействующих на гражданские отношения.
Следует признать, что Конституция Российской Федерации текстуально не закрепляет каких-либо положений, которые предписывали бы учитывать при толковании и применении положений Конституции и федеральных законов социальный контекст. Федеральные законы на этот счёт устанавливает лишь отдельные положения, а правил общего характера не формируют. Но и общего запрета на учёт социального контекста
ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2023. № 4(220)
при правотолковании и правоприменении Конституция и федеральные законы не устанавливают. В этой связи следовало бы учесть следующее.
Юстиниан Великий настойчиво утверждал, что его сборники права не содержат расхождений. А если кому-то покажется, что они всё-таки есть, то надо присмотреться более внимательно, чтобы увидеть скрытое основание для объединения (согласования) противоречивых положений. Ф. К. ф. Савиньи обосновал такую возможность тем, что эти сборники представляли собой один научный труд, для которого единство мысли было естественным признаком [1 с. 424].
Мы так понимаем и наставления Юстиниана и разъяснения Ф. К. ф. Савиньи, что толкование источников права необходимо предполагает углубление в их логику, и не только в логику законов, нормативных правовых актов. Как единство мысли присуще кодификации Юстиниана, как единство присуще законодательству в целом, так и - в более широком смысле - единство присуще законодательству и регулируемым им отношениям, отдельной юридической норме и регулируемому ею общественному отношению. Это единство обусловлено социальным назначением права. Вследствие такого единства наиболее распространённым стало понимание правоотношения как урегулированного правом общественного отношения [2 с. 7, 51; 3, с. 10]: в правоотношении, таким образом, объединяется норма права и регулируемое ею общественное отношение. Можно, конечно, в абстракции юридическое и фактическое разделить. Поскольку правовое регулирование не изменяет характера отношений, то они остаются либо экономическими, либо политическими, либо духовными [4, с. 93], но вне единства или хотя бы связи юридического и фактического правовое регулирование невозможно. Нашей задачей не является обоснование приведённого выше понимания правоотношения. Вполне приемлемым для нас является и понимание правоотношения, как отношения, при посредстве которого норма права регулирует фактические общественные отношения [5, с. 159]. Здесь также достаточно определённо указывается на связь нормы права с фактическими общественными отношениями (через регулирование). В силу этой тесной связи в случаях, когда оказывается затруднительным выяснение содержания одной части правоотношения, юридического её содержания, идущего от нормы права, логично будет обратиться ко второй части правоотношения (регулируемому нормой права отношению): не исключено, что именно последнее подскажет нам, как же правильно понять правовую норму. Такая мысль должна возникать всегда при толковании положений законодательства, а особенно тогда, когда мы при этом начинаем чувствовать затруднения при выяснении их юридического содержания. Но, очевидно, такая мысль не возникает (раз об этом не пишут сторонники ни догматического, ни социологического направлений в юридической науке, в том числе в науке гражданского права).
Прежде всего мысль обратиться к социальному контексту является естественной и логичной при толковании конституционных принципов. Мы здесь не будем обсуждать проблему отраслевой принадлежности этих принципов: Е. А. Суханов утверждает, что Конституция Российской Федерации является источником российского гражданского права и среди этих источников играет главенствующую роль [6, с. 59]. Мы склоняемся к мысли о том, что Конституция является источником конституционного, а не гражданского права, что, однако, не исключает регулирования ней отношений, являющихся предметом гражданского права. Но эти разные мнения не затрагивают существо рассматриваемого здесь вопроса - возможности обращения к социальному контексту, который составляют регулируемые гражданским правом общественные отношения, с целью выяснения содержания положений, установленных Конституцией и регулирующих указанные отношения.
Обратимся к более конкретному анализу. Статья 10 Конституции РФ закрепляет принцип разделения властей. Непосредственно этот принцип отношения, принадлежащие к предмету гражданского права, не регулирует, но косвенно он на указанные отношения влияет - определяет состав источников гражданского права. Уже при первой попытке приблизиться к содержанию ст. 10 Конституции становится понятным, что нет ни одной страны, принадлежащей к континентальной системе права, которая была бы готова все содержание подобного рода статей воспринять исключительно как правовой регулятор (как правовую норму), даже и с учётом ч. 1 ст. 15, наделяющей Конституцию РФ признаком прямого действия. Это проявляется во многих аспектах, например, в практической невозможности обеспечения абсолютной самостоятельности органов различных ветвей власти друг от друга, в наличии в системе государственной власти и управления таких субъектов как центральные банки, которые не относятся ни к одной из ветвей власти, но наделены широкими властными, в том числе и нормотворческими полномочиями. Углубление в содержание ст. 10 Конституции и одновременное обращение к социальному контексту (к отношениям, которые эта статья регулирует или на которые она хотя бы воздействует), дает основание утверждать, что сведение содержания этой статьи только к правовой норме было бы ошибочным, поскольку часть ее содержания - это декларация, указывающая необходимый вектор социального развития. Следовательно, нужны не радикальные меры, направленные на безусловное выполнение требований ст. 10 Конституции РФ, а разграничение в ее содержании правовой нормы и декларации с использованием критерия социального контекста и последующее изменение законов, которое также должно учесть социальный контекст.
Подобным образом и ч. 1 ст. 8 Конституции РФ не следовало бы воспринимать как формулирующую только правовую норму, исключения из которой могут устанавливаться в соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. Во-первых, ст. 55 не может устанавливать исключений из ст. 8, поскольку никакие другие положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя Российской Федерации, закрепленным в Главе 1, что установлено ст. 16 Конституции РФ. Во-вторых, содержание ст. 8 Конституции в той части, в которой в ней закреплен принцип экономической свободы, не может быть сведено к правовой норме. В содержании этой статьи следует выделить наряду с правовой нормой декларацию, устанавливающую направление развития общественных отношений. Конституционный Суд Российской Федерации сначала не признал наличия декларации в содержании ст. 8 Конституции, а поскольку было ясно, что безграничной свободы экономической деятельности, в том числе и свободы договора, быть не может (такой безграничности общественные отношения выдержать не могут), то, оставаясь на строго позитивистской позиции и игнорируя социальный контекст, решил применить вместе со ст. 8 ст. 55 Конституции РФ (Постановление Конституционного Суда РФ от 23 февраля 1999 г. № 4-п). Впоследствии эта правовая позиция Конституционного Судом была многократно повторена: решение вопроса путём рационального толкования было заменено властной волей Конституционного Суда. Хотелось бы верить, что эта замена имеет
Частно-правовые (цивилистические) науки
временный характер, и Конституционный Суд вернётся к рациональному толкованию статьи 8 Конституции, предполагающему учёт социального контекста. При этом учёт социального контекста не будет подрывать устои позитивистского правопонимания, не будет означать дрейфа российской юриспруденции к социологическому берегу, а будет лишь укреплять позитивистское правопонимание, поскольку будет делать его более рациональным и гибким, приближая гражданское право к тем социальным условиям, в которых оно действует.
Подобным образом следует толковать основные начала гражданского законодательства и другие принципы, закрепленные в Гражданском кодексе Российской Федерации, в частности, принцип равенства участников отношений, регулируемых гражданским законодательством и принцип обеспечения беспрепятственного осуществления гражданских прав. При этом не следует бояться отхода от позитивистского правопонимания и движения в сторону социологической юриспруденции. Любая научная концепция должна использоваться разумно, в том числе в тех пределах, в которых её использование является разумным. Позитивистское правопонимание не должно доводиться до абсурда. Оно должно признать социологическую юриспруденцию там, где это необходимо. В частности, в науке гражданского права совершенно неисследованной остаётся проблема логически неразрешимых коллизий. Лишь в одном научном издании осуществлена попытка разработать научные основы разрешения такого рода коллизий [7, с. 696-707], которая, к сожалению, не воспринята и не учтена многими цивилистами. Поэтому появляются такие утверждения: «В некоторых случаях взаимодействие принципов гражданского права приводит к определенным конфликтам, и тогда одному из них отдается предпочтение или должен быть обнаружен тот или иной приемлемый компромисс. Никакого общего строго научного метода разрешения таких коллизий обнаружить не удается, поскольку многообразие различных жизненных ситуаций и столкновения различных интересов и ценностей требуют специального приспособления принципов гражданского права для тех случаев, разрешение которых еще не укоренилось в гражданском праве, будь то закон, судебная практика или доктрина» [8, с. 46]. Жизненные ситуации действительно бывают очень сложными, но судам необходимо учиться взвешивать интересы и ценности. Помочь им в этом должна наука. Взвешивание интересов и ценностей в чистое учение о праве, конечно же, не укладывается, поскольку его создатель предполагал, что предмет правоведения очерчен самой его природой и не может включать в себя социологическую составляющую [9, с. 10]. Но в немецкий концептуализм «Interessenjurisprudenz» и «Wertungsjurisprudenz» вполне вписались [10, с. 270-277]. И как представляется, жизненность и эффективность немецкого концептуализма обеспечивается не в последнюю очередь благодаря тому, что поиск права строго в пределах закона дополнился юриспруденцией интересов и юриспруденцией ценностей.
Понимание значения социологического фактора для толкования и применения гражданского права приходит слишком медленно по той причине, что и наука гражданского права и практика правотолкования и применения гражданского права не желают понять того, что будущее цивилистики - это рациональное правотолкование. Но и рациональное толкование не всесильно. И когда мы увидим пределы возможностей рационального толкования, признание социологического компонента гражданского права станет неизбежным. В этой связи вызывает искреннее восхищение немецкая правовая мысль, которая стараниями Ф. К. ф. Савиньи и Г. Ф. Пухты отвергла необходимость разработки рационального учения о правотолкова-нии, но обойдя этот, на наш взгляд, необходимый этап в своём развитии, сумела прийти к идеям Interessenjurisprudenz и Wertungsjurisprudenz.
Таким образом, обращение к социальному контексту и к взвешиванию интересов и ценностей, по нашему мнению, является необходимым для разрешения коллизий между конституционными принципами, регулирующими или воздействующими на отношения, принадлежащие к предмету гражданского права, а также при толковании и применении принципов, сформулированных в основных началах гражданского законодательства. Это обосновывается тем, что каждый конституционный принцип и каждое из названых основных начал имеют широкую сферу действия, что повышает вероятность частичного совпадения их сфер действия и возникновения коллизий между ними. При этом социальный контекст должен учитываться в рамках правоприменения, осуществляемого в пределах разумно интерпретируемого позитивистского подхода.
Перспективами дальнейшего исследования указанной проблематики является рассмотрение вопросов о возможности учета социального контекста для преодоления логически неразрешимых коллизий между ординарными гражданско-правовыми нормами, а также для выявления содержания оценочных понятий, используемых в актах гражданского законодательства.
Библиография:
1. Савиньи Ф. К. ф. Система современного римского права. Т. I I Пер. с нем.: Жигулина Г. - М. : Статут, 2011. - 510 c.
2. Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. - М. : Юридическая литература, 1974. - 351 с.
3. Красавчиков О.А. Категории науки гражданского права: избранные труды: В 2 т. Т. 2 - М. : Статут, 2017. - 492 с.
4. Ткаченко Ю. Г. Методологические вопросы теории правоотношений - М. : Юридическая литература, 1980. - 176 с.
5. Толстой Ю. К. Избранные труды о собственности и правоотношениях. - М. : Закон, 2017. - 1007 с.
6. Гражданское право : учебник: в 4 т. Т. I : Общая часть. I отв. ред. Е. A. Суханов. - М. : Статут, 2019. - 576 с.
7. Новейшее учение о толковании права I Отв. ред. В.Г. Ротань. - Симферополь : 2019. - 792 с.
8. Основные положения гражданского права : постатейный комментарий к статьям 1-16.1 Гражданского кодекса Российской Федерации I Отв. ред. А. Г. Карапетов. - М. : Статут : М-Логос, 2020. - 1102 с.
9. Кельзен Г. Чистое учение о праве. 2-е изд I пер. с нем. М. В. Антонова и С.В. Лёзова. - СПб. : ООО Издательский дом «Алеф-Пресс», 2014. - 542 с.
10. Гелтер М., Грехениг К. Трансатлантические различия в правовой мысли: американский экономический анализ права против немецкого доктринализма II Вестник гражданского права. - 2010. - № 6. - С. 207-278.
References:
1. Savin'i F. K. f. Sistema sovremennogo rimskogo prava. T. I / Per. s nem.: ZHigulina G. - M. : Statut, 2011. - 510 c.
2. Halfina R. O. Obshchee uchenie o pravootnoshenii. - M. : YUridicheskaya literatura, 1974. - 351 s.
3. Krasavchikov O.A. Kategorii nauki grazhdanskogo prava: izbrannye trudy: V 2 t. T. 2 - M. : Statut, 2017. - 492 s.
4. Tkachenko YU. G. Metodologicheskie voprosy teorii pravootnoshenij - M. : YUridicheskaya literatura, 1980. - 176 s.
5. Tolstoj YU. K. Izbrannye trudy o sobstvennosti i pravootnosheniyah. - M. : Zakon, 2017. - 1007 s.
6. Grazhdanskoe pravo : uchebnik: v 4 t. T. I : Obshchaya chast'. / otv. red. E. A. Suhanov. - M. : Statut, 2019. - 576 s.
7. Novejshee uchenie o tolkovanii prava / Otv. red. V. G. Rotan'. - Simferopol' : 2019. - 792 s.
8. Osnovnye polozheniya grazhdanskogo prava : postatejnyj kommentarij k stat'yam 1-16.1 Grazhdanskogo kodeksa Rossijskoj Federacii / Otv. red. A. G. Karapetov. -M. : Statut : M-Logos, 2020. - 1102 s.
9. Kel'zen G. CHistoe uchenie o prave. 2-e izd / per. s nem. M. V. Antonova i S.V. Lyozova. - SPb. : OOO Izdatel'skij dom «Alef-Press», 2014. - 542 s.
10. Gelter M., Grekhenig K. Transatlanticheskie razlichiya v pravovoj mysli: amerikanskij ekonomicheskij analiz prava protiv nemeckogo doktrinalizma // Vestnik grazhdanskogo prava. - 2010. - № 6. - S. 207-278.
