CC BY
53В.В. Тихонов
УЧЕБНИКИ ПО НОВОЙ ИСТОРИИ КАК ИСТОЧНИК ФОРМИРОВАНИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ СОВЕТСКИХ ШКОЛЬНИКОВ ПОСЛЕДНЕГО СТАЛИНСКОГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ О МИРЕ*
Статья посвящена анализу содержания советских школьных учебников по Новой истории, выпущенных в последнее сталинское десятилетие. Показывается их эволюция под влиянием идеологических изменений, проходивших в Советском Союзе. Делается вывод о том, что школьные учебники по истории являлись важным элементом формирования идеологически верных представлений об окружающем мире. Ключевые слова: учебник истории, имагология, сталинизм, холодная война, идеологические кампании. Об авторе: Тихонов Виталий Витальевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН; 143403, Московская область, г. Красногорск, ул. Кирова, 30-155. tihonovvitaliy@list.ru
В последние годы активно развивается новое направление исторических исследований, получившее название историческая имагология (другое название -имэджинология) и посвященное анализу представлений разных народов об иных этносах, странах и культурах1. Среди источников изучения данной проблематики называются самые разнообразные их типы и виды. Но вне поля зрения исследователей до сих пор оставались школьные учебники по истории, которые, благодаря своей массовости и доступности, играли пусть и не пер-
* Работа подготовлена при финансовой поддержке гранта Президента РФ для молодых ученых (проект № МК-2627.2013.6)
1 См.: Голубев А.В. 2008, 400-410; Белгородская Л.В. 2013, 210-212 и др.
воочередную, но важнейшую роль в процессе познания мира и его оценки советскими школьниками.
Школьный учебник по истории выполняет разнообразные функции. Первоочередной является предоставление информации исторического характера. Одной из важнейших познавательных и воспитательных задач школьного учебника по истории является формирование представлений у школьника о мире в исторической перспективе. Определяющую роль в этом играет курс всеобщей истории, где особую актуальность в силу приближенности событий к современности приобретает история нового и новейшего времени. Поскольку в Советском Союзе историческое знание признавалось одним из важнейших компонентов идеологии, то и школьный учебник, как главный транслятор официально признанной концепции, приобретал огромное значение.
В 1934 г. был объявлен конкурс на написание учебников для общеобразовательной школы. Конкурс показал, что единого, а главное идеологически верного (на тот момент), взгляда на историю среди советских ученых не было. Причиной тому был и тот факт, что для авторов отсутствовали четкие ориентиры в написании пособий. Такие ориентиры были созданы лично высшим партийным руководством в лице И.В. Сталина, С.М. Кирова и А.А. Жданова. В 1936 г. вышли «Замечания на школьные учебники по истории», где прописывалась новая концепция всемирной и отечественной истории, ставшая основополагающей для советских историков на многие годы. В качестве судьбоносных вех по-прежнему рассматривались революции, но теперь грань между буржуазными и социалистическими революциями проводилась более отчетливо, а также была уточнена периодизация всемирной истории Нового времени. Согласно данной концепции, первый период начинался французской буржуазной революцией (которая теряла статус Великой, чтобы не принижать Октябрьскую) и заканчивался Парижской коммуной. Второй начинался с франко-прусской
войны 1870 - 1871 гг. и Парижской коммуны и заканчивался победой Октябрьской революцией и окончанием Первой мировой войны и рассматривался как период упадка капитализма. Третий - с конца 1918 г. и до конца 1934 г. - трактовался как «период послевоенного империализма в капиталистических странах, экономического и политического кризиса, период фашизма.. .»Л
На основе данных указаний был запущен проект по написанию школьного учебника под руководством В.М. Хвостова. В авторский коллектив входили известные специалисты по Новой истории из Института истории АН СССР и МГУ: И.С. Галкин, ЛИ. Зубок, Ф.И. Нотович.
Школьный учебник писался довольно долго, каждая оценка или характеристика тщательно подбирались. В целом он был закончен еще до начала Великой Отечественной войны. Написанный в русле идеологических стандартов того времени, учебник значительное внимание уделял разоблачению колониальной политики «империалистических стран», в первую очередь Англии. Но во время войны, когда «империалистические страны» стали союзниками СССР, у авторов потребовали смягчить риторику. Из текста были убраны слова «захваты» и «захватническая политика» Великобритании и США2. Военное время актуализировало и усилило целый ряд идеологических концептов, внедрявшихся еще в довоенное время: возвеличивание русской истории и культуры, антигерманизм, пропаганда славянской солидарности. Все это должно было найти воплощение в учебном издании.
Наконец, в 1946 г. учебное издание под редакцией В.М. Хвостова и Л.И. Зубока увидело свет. Учебник получил гриф Института истории и Министерства образования. Вскоре в газете «Культура и жизнь» (официальный орган Управления пропаганды и агитации) появи-
1 Сталин И., Киров С., Жданов А. 1946, 25.
2 Архив Российской академии наук (далее - АРАН) Ф. 1667. Оп. 1. Ед.хр. 512. Л. 4.
лась статья Н. Яковлева об учебниках по истории1. Значительное внимание в ней было уделено учебнику «Новая история». В статье авторы книги критиковались за использование термина «объединение» Германии, хотя рекомендовалось использовать «воссоединение». Казалось бы, незначительный нюанс, но он имел заметное политическое значение. В 1936 г. это объяснялось следующим образом: «...может получиться впечатление, что речь идет не о борьбе за воссоединение таких ранее раздробленных государств, как Германия и Италия, а об объединении этих государств в одно государство»2. Намек, конечно же, тогда относился к союзу фашистской Италии и нацистской Германии. В послевоенное время предпочтение «воссоединения», вероятно, было обусловлено видами на оккупированную Германию, где боролись интересы СССР, США и Англии. Еще одним замечанием стал упрек в том, что в учебнике не использованы по отношению к английскому колониализму такие эпитеты, как «захватнический», «агрессивный» и т.д. Кроме того, по мнению автора статьи, характеристики многих исторических деятелей даны очень непоследовательно.
Прозвучавшие замечания в идеологических ошибках могли дорого стоить авторам учебника. Поэтому Л.И. Зубок и В.М. Хвостов незамедлительно послали письмо главе Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) Г.А. Александрову. В нем они объясняли, что термин «объединение» использовался в «Истории дипломатии», удостоенной Сталинской премии, поэтому они сочли возможным его применить. Отсутствие уничижительных эпитетов в отношении английского и американского колониализма объяснили следующим образом: «Все эти и гораздо более резкие выражения имелись в учебнике, подготовленном еще до войны. Однако, когда во время войны учебник перерабатывался перед сдачей рукописи
1 Яковлев Н. 1946.
2 Сталин И., Киров С., Жданов А. 1946, 26.
274
в набор, нам было предложено директивными органами смягчить тон в отношении Англии и США и наши формулировки были соответственно изменены»1.
В 1947 г. вышло второе издание. Следуя предписаниям «Замечаний о конспектах школьных учебниках», авторы начинали учебник с франко-прусской войны и Парижской коммуны. Они в целом соблюли предъявленные к ним требования. Важным элементом текста были цитаты классиков марксизма-ленинизма (с преобладанием сталинских). В учебнике всячески подчеркивались признаки «кризиса капитализма», огромное внимание уделялось революционному и рабочему движению. Последнее отражалось даже в иллюстративном ряде. Так, 6 иллюстраций были посвящены революциям, стачкам и столкновениям с полицией и войсками. 16 - портреты революционных деятелей (в том числе молодого Сталина). Для сравнения -карт было только 13, картин войны - 1, выборов в Англии - 1, достижений науки и техники - 3.
Любопытно проанализировать образ зарубежных стран, представленный в исторической перспективе. Так, в негативном свете была представлена Германия. Показывалось, что Германская империя возникла на волне шовинистических настроений и реакционной идеологии: «Немецкий народ воспитывался в преклонении перед насилием. Со школьной скамьи немцу внушалась мысль, что сила выше права. Школа и печать неустанно пропагандировали превосходство всего немецкого, учили, будто немцы являются "избранным народом", призванным к владычеству над миром, и будто все остальные народы - прежде всего славянские -должны быть в подчинении у "высшей" немецкой ра-сы»2. Школьнику внушалось, что немцы изначально таили агрессию против славян. Быстрый экономический
1 АРАН Ф. 1667. Оп. 1. Ед.хр. 512. Л. 4.
2 Галкин И.С., ЗубокЛ.И., Нотович Ф.И., Хвостов В.М. 1947, 26.
275
рост Германии в конце XIX - начале XX в. объяснялся ограблением Франции.
Франция в учебнике представала страной Французской революции, Парижской коммуны. Впрочем, авторы не забыли отметить внутреннюю слабость французского государства, явно намекая на причины быстрого поражения в 1940 г.
Несмотря на удаление ряда негативных эпитетов по отношение к Англии, все же подчеркивалось, что «Британский империализм был величайшим эксплуататором колониальных народов» (С. 46). В то же время показывались и демократические традиции англичан, а также помощь мецената Тома Манна (давался даже его портрет) К. Марксу.
Особая роль в новой истории отводилась России как выразительнице интересов славянства. Так, подробно описывается война 1877-1878 гг. «Русские солдаты своей кровью добыли свободу болгарскому народу» (С. 111). Подчеркивалось коварство Англии на Берлинском конгрессе.
Заметный поворот произошел в оценке Первой мировой войны. Она все еще признавалась империалистической, а вина за ее развязывание ложилась на империалистов всех стран, но «все-таки непосредственно начали войну немцы» (147). Особо подчеркивались успехи русских войск в мировой войне. «Русские солдаты храбро сражались, но им приходилось воевать в неимоверно тяжелых условиях: без достаточного количества боеприпасов, без тяжелой артиллерии. Гнилой царский режим показал свою неспособность вести войну» (С. 158).
Особый акцент делался на невыполнении союзниками их долга: «Когда русская армия, истекая кровью, приняла на себя удар главных сил австро-германской армии, командование союзников решительно сопротивлялось отправке в Россию боевого снаряжения. Вместе с тем оно не сделало серьезных попыток оттянуть силы Германии от Восточного фронта и облегчить положение русских» (С. 158-159). Очевидно, что учащиеся должны были увидеть
параллель между поведением западных держав в годы Первой мировой войны и затягиванием открытия Второго фронта во Второй. Большое внимание уделялось интервенции Антанты во время Гражданской войны.
Итак, в новой редакции учебника внушалось, что Германия - извечный агрессор, а западные державы -коварны и стремятся к сдерживанию, а в перспективе и уничтожению России (СССР). Данная концепция органично вписывалась в идеологические координаты холодной войны. Но не все устраивало идеологов. Высокая динамика смены идеологических ориентиров не позволяла авторам учебника поспевать за ними.
Учитывая то, что учебник был предназначен для 9 класса общеобразовательной школы, Министерство просвещения организовало его широкое обсуждение, проходившее на фоне кампаний «за критику и самокритику», «борьбы с буржуазным объективизмом», а затем и «безродным космополитизмом». Впрочем, пока шло обсуждение, успели выпустить еще два, несколько измененных издания. Наиболее активному обсуждению было подвергнуто третье издание 1948 г. Показательными являются две рецензии: В.М. Турока и А.Я. Манусевича.
В.М. Турок, известный специалист по Новой истории Австрии и Германии, написал обстоятельный и по возможности доброжелательный отзыв, датированный 28 октября 1948 г. Он признавал, что авторы «относительно успешно справились со своей задачей»1. В то же время он отмечал, что «одним из крупных недостатков учебника является некоторая бесстрастность изложения». Это был типичный упрек для кампании по борьбе с «буржуазным объективизмом». Рецензент напомнил: «Идея непримиримой классовой борьбы пролетариата против всех его врагов должна пронизывать все изложение учебника. В результате изучения новой истории советский школьник должен проникнуться ненавистью к
1 АРАН Ф. 1667. Оп. 1. Ед.хр. 512. Л. 10.
277
капитализму и его политическим деятелям, должен почувствовать презрение и отвращение к социал-демократическим лакеям капитализма»1. Таким образом, традиционно для большевистской идеологии врагами объявлялись не только капиталисты, но и социал-реформистские партии. Исходя из этого, рецензент предлагал показать, что верхушка социал-демократической партии Германии «не в августе 1914 г., а гораздо раньше...стала неотъемлемой составной частью германского империализма и перешла на сторону врагов германского пролетариата»2. Кроме этого, В.М. Турок призывал акцентировать внимание авторов на характеристиках, данных политическим партиям и отдельным деятелям в работах В.И. Ленина и И.В. Сталина, а также подчеркнуть роль Октябрьской революции в мировой истории. Была отмечена и необходимость включения отдельных глав, посвященных истории Австро-Венгрии и балканских стран. Последнее становилось особенно актуально в связи активным проникновением СССР в данный регион.
Отзыв А.Я. Манусевича был насыщен конкретными замечаниями по истории Парижской коммуны. В конце он остановился на проблеме соотношения глав, посвященных Октябрьской революции и окончанию Первой мировой войны. Его возмутило то, что глава о революции стоит перед главой «Разгром Германии и ее союзников»: «.Такое построение учебника толкает к выводу, будто именно разгром Германии кладет конец новой истории и открывает период новейшей, чем умаляется значение Великой октябрьской социалистической революции»3. Другие отзывы изобиловали замечаниями и предложениями в основном методического характера.
1 Там же. Л. 11.
2 Там же. Л. 12.
3 Там же. Л. 33.
Наконец, учебник прошел обсуждение 18 марта 1948 г. в Московском городском институте усовершенствования учителей на кафедре истории. Вердикт ее сотрудников был уничижителен: «1. Учебник отличается объективизмом.3. Очень часты в учебнике декларации, общие слова без фактического материала. 10. Учебник сух, схематичен и тяжел.»1.
Итак, в адрес авторов, кроме нередко вполне уместных замечаний методического характера, прозвучала серия и политических обвинений, главным из которых стало типичное для того времени обвинение в объективизме. Подобный поток критики привел к тому, что учебник необходимо было постоянно переписывать. Для наглядности сравним первое и четвертое издания, последнее как раз появилось после массированной кампании по обсуждению книги.
В четвертом издании к уже имевшимся четырем авторам добавились А.Я. Манусевич, как автор по истории южных и западных славян, и А.А. Зворыкин, которому было поручено написать раздел «Техника в последней трети XIX в.». Имя Л.И. Зубока как редактора книги было убрано. Дело в том, что Л.И. Зубок был еврей русского происхождения, эмигрировавший в начале XX в. в Америку, а затем вернувшийся, - личность в условиях антиеврейских и антиамериканских кампаний крайне подозрительная.
В первом издании было 25 глав. Четвертое, следуя призыву упростить текст, вмещало всего 19. Были объединены главы, посвященные разным периодам истории Франции, Англии, Германии, Японии и США. Убрали специальную главу об Австро-Венгрии. Вместо нее появились политически более актуальная глава о славянах. Были изменены названия глав. Так, глава «Империализм как высшая стадия капитализма», получила важное пропагандистское дополнение и стала называться «Импери-
1 Там же. Л. 285.
ализм как высшая и последняя стадия капитализма». Глава «Разгром Германии и ее союзников» получила название «Конец первой мировой войны».
Кардинально, а главное идеологически верно, поменялся раздел о техническом развитии в последней трети XIX в. Если в первом издании рассказывалось об открытиях Дизеля, Рентгена, Маркони и т.д. То теперь провозглашался приоритет русских изобретателей. Иностранные фамилии исчезли вовсе: из текста складывалось впечатление, что только русские ученые и изобретали что-то в то время. Раздел был наполнен описаниями работ П.Н. Яблочкова, А.Н. Ладыгина, И.Ф. Усагина, А С. Попова и т.д. (С. 161-162).
По отношению к капиталистическим державам и их внешней и внутренней политики вернулись и усилились негативные оценки. Особенно «досталось» представителям американской политической элиты. Например, об Эндрю Джонсоне в первом издании было написано: «Происходя из бедной семьи, он вынужден был с ранних лет работать в портяжной мастерской. Не имея возможности посещать школу, Джонсон самоучкой выучился читать и писать» (С. 77). В четвертом издании этот комплиментарный отрывок был убран, зато добавлен другой: «Во время гражданской войны Джонсон выступил против плантаторов. Но по окончании гражданской войны он занял по отношению к южанам примирительную позицию» (С. 96). Характеристика президента Гранта в первом издании также была довольно доброжелательной: «Президентом был избран генерал Грант, известный со времен гражданской войны как храбрый и талантливый главнокомандующий» (С. 78). А вот что говорилось о нем в четвертом издании: «Президентом был избран генерал Грант, который во время гражданской войны был главнокомандующим северян. На посту президента Грант проявил себя в качестве беззастенчивого представителя американских капиталистов» (С. 97). Досталось и президенту Теодору Рузвельту. В первом
издании: «Рузвельт вел активную политику на Дальнем Востоке» (С. 90). В четвертом: «Рузвельт вел империалистическую политику на Дальнем Востоке» (С. 113). И таких примеров множество.
В учебнике всячески подчеркивалась роль рабочего движения в истории. Новой чертой, характерной для пропаганды «советского патриотизма», стало выпячивание значения русского рабочего движения и лично роли его вождей - В.И. Ленина и И.В. Сталина. Так, утверждалось, что после смерти Ф. Энгельса в 1895 г. «знамя борьбы за диктатуру пролетариата поднимают Ленин и Сталин» (С.126). При этом Сталин в духе «Краткого курса ВКП (б)» изображается как равный Ленину идейный и организационный лидер партии. Заканчивалась книга констатацией, что на смену капиталистической системе приходит новая, социалистическая, нашедшая выражение в СССР.
Таким образом, под давлением изменившейся конъюнктуры в учебнике были изменены многие характеристики и смещены акценты. В таком виде он более удовлетворял идеологов, что снизило накал критики. Успокоению страстей вокруг книги способствовала и смерть И.В. Сталина, и постепенное затухание проходивших кампаний. В рецензии, датированной 21 ноября 1953 г., на готовящееся 5-е издание редактор издательства «Просвещение» А. Филиппов нашел лишь один политический недочет. А именно исключение XV главы, носящей название «Крах II Интернационала». Автор отзыва посчитал эту тему очень важной с политической точки зрения1. Отметим, что автор этой главы, Ф.И. Но-тович, настаивал на ее снятии, видимо, опасаясь дальнейших критических выпадов. Остальные замечания носили методический характер.
Дальнейшее прохождение по инстанциям было также в целом благоприятным. 8 февраля 1955 г. учеб-
1 Там же. Л. 43.
ник обсудили на кафедре Новой истории Ленинского государственного педагогического института им. А.И. Герцена. Заключение кафедры было положительным. 24 ноября 1955 г. учебник был одобрен Учебно-методическим советом Министерства просвещения.
Но на этом переделки книги не завершились. Через некоторое время после XX съезда из книги были удалены все цитаты Сталина. В таком виде учебник был востребован даже за границей, в частности, в Чехословакии. Несмотря на то, что в дальнейшем учебник был заменен новым стереотипным изданием (вновь под редакцией В.М. Хвостова), ему суждено было стать прообразом для всех учебных пособий по новой истории. Именно в этом учебнике были апробированы периодизация, оценки событий и личностей, приемы изложения, ставшие классическими и продержавшиеся в учебной литературе вплоть до распада СССР.
Не столь драматичной была судьба учебника по Новой истории А.В. Ефимова для 8-го класса общеобразовательной школы. Его первое издание вышло в 1940 г. В 1949 г. было выпущено уже 8-е, тираж которого составил 200 тыс. экземпляров. Проанализируем его содержание в идеологическом контексте послевоенного времени. В тексте акцентировалось внимание на общих исторических задачах славян. Читаем: «В истории человечества славянские народы сыграли огромную роль. Славянские народы близки друг к другу по своему языку и своей культуре. Они издавна имели общих врагов, общие исторические задачи» (С. 27). Общими врагами назывались турки и немцы. В ситуации складывания зоны влияния СССР, преимущественно славянской по национальному составу, возрождение умеренного панславизма только приветствовалось. Но в семью славянских народов, к сожалению, входили и польские паны, которые «жесточайшим образом угнетали белорусов и украинцев, живших на территории польско-литовского государства, и неоднократно нападали на соседнее Рус-
ское государство» (С. 28). Конечно, этот выпад в сторону поляков был связан с непростыми отношениями советского государства с Польшей. Кроме того, исторически обосновывалось возвращение Западной Украины и Белоруссии в 1939 г.
Но главный негатив, естественно, вылился на немцев. Указывалось, что Пруссия возникла на исконно славянской территории (что обосновывало послевоенное присоединение к СССР Кёнигсберга - Калининградской области) и расширялась путем «разбойничьих захватов земли» (С. 31).
В учебнике всячески выпячивалась роль России в мировой истории. Глава 4 так и называлась: «Возросшая роль России в мировой истории в XVII - XVIII веках». Любопытно отметить, что рост мощи русского государства теперь не связывался непосредственно с Петром I, а с присоединением Сибири и Дальнего Востока, освоение которых ставилось в один ряд с Великими географическими открытиями. Заметим, что А.В. Ефимов был одним из главных пропагандистов концепции «Великих русских географических открытий»1, органично вписывавшейся в послевоенную идеологию державного патриотизма.
Подчеркивание мощи русского государства («В конце XVIII в. тремя наиболее могущественными державами мира были Англия, Франция и Россия» (С. 39)), впрочем, сопровождалось признанием, что по сравнению с передовыми странами Запада она оставалась отсталой, хотя и ни в чем не уступала Пруссии и Австрии. Причиной этому являлось крепостничество. Именно укрепление крепостничества усиливало отставание России. Символом могущества России в учебнике оказывается М.В. Ломоносов, а тем, что крепостничество мешало развитию - И.И. Ползунов, чьи изобретения не нашли применения. Акцентирование внимания на фигурах ученых, особенно Ломоносова, являлось часть поворота советской пропаганды к культивированию образа патриотического ученого, дела-
1 См.: Ефимов А.В. 1949.
ющего прорывные открытия в области теории и практики и помогающего тем самым обгонять западные страны. Особая, двадцать седьмая, глава выделялась для темы «Роль русской культуры в XVIII - XIX веках».
Французская революция неизбежно занимала одно из ключевых мест в учебнике. Следуя за официальной идеологией, автор особый акцент сделал на коренном отличие буржуазной революции от социалистической. Буржуазная революция не ломает «эксплуататорский, феодально-абсолютистский государственный аппарат, а приспосабливает его к созревшей в известной степени буржуазной экономике». Только пролетарская, социалистическая революция способна уничтожить эксплуатацию (С. 101).
Войне 1812 года была посвящена специальная часть главы о наполеоновских войнах. Читатель из нее узнавал: «Наполеон боялся мощной России» (С. 127), стремился добиться мирового господства. Любопытно и то, что в описании армии Наполеона, вторгшейся в Россию, акцентировалось, что в ее состав входили немцы, итальянцы и поляки. Это была явная аллюзия на события 1920-40-х гг. Следуя официальной концепции войны 1812 года, А.Е. Ефимов писал: «Патриотический порыв русского народа был повсеместным» (С. 128). Бородинское сражение оценивалось как «страшный удар» по наполеоновской армии, и «оказалось началом ее полного разгрома» (С. 127).
Учебник продолжал меняться, более или менее оперативно реагируя на смену внутренней и особенно внешней политики. В 1949 г. свершилась китайская революция, победила коммунистическая партия. Китай стал важнейшим союзником СССР. Так, в 11 издании (1952 года) появилась глава «Китай в XVII - XIX веках», в которой в первую очередь показывались исторические корни дружбы России и Китая. В частности, указывалось, что русско-китайский Нерчинский договор 1689 г. был «равноправным» и дружественным. Подводя учащихся к выводу о неизбежности китайской революции, писалось: «История показала, что китайские феодалы
предавали страну иностранцам. Освободить Китай могла только народная революция» (С. 201).
В этом же издании в ответ на дальнейшее усиление культа войны 1812 года появилась специальный параграф, посвященный этому. В нем мы находим следующий пассаж: «Величайший полководец нашего времени товарищ Сталин указал, что. Кутузов загубил Наполеона и его армию при помощи хорошо подготовленного контрнаступления» (С. 103). Концепция контрнаступления оправдывала отступление советских войск в 1941 г. и преподносилась как гениальная, исторически апробированная стратегия.
Итак, учебники по Новой истории являлись важным орудием в пропаганде нужного образа внешнего мира. Извечным союзниками и народами, требующими покровительства, представлялись славяне. Германия представала как изначально враждебная по отношению к славянству сила. Франция, Англия и США - в целом успешные, но, как правило, враждебные страны, лидеры уходящего с исторической сцены буржуазного мира, на смену которому придет социалистический во главе с СССР. Всячески подчеркивалось место Советского Союза в мире, внушалось уважение и уверенность в его мощи и особой исторической миссии, во многом органично связанной с миссией России.
Содержание учебников оперативно менялось в угоду злобе дня. Абстрактные клише официальной идеологии наполнялись вполне конкретными историческими фактами и оценками, ненавязчиво формирующими правильную картину мира, в которой история оказывалась одной из важнейших координат. В этом смысле учебник истории выполнял важнейшую функцию придания исторической перспективы идеологическим директивам. Очевидно, что необходимо признать школьный учебник истории важнейшим источником в информировании советских школьников о союзниках и врагах, национальных и классовых.
Список сокращений АРАН - Архив Российской академии наук
Литература
Белгородская Л.В. 2013: Историческая имидженология: предмет и категории науки // Вспомогательные исторические дисциплины в современном научном знании. Материалы XXV Международной научной конференции. Москва, 31 января - 2 февраля 2013 г. М., 210-212
Галкин И.С., Зубок Л.И., Нотович Ф.И., Хвостов В.М. 1947: Новая история 1870-1918. Учебник для 9 класса средней школы. 2-е изд. М.
Голубев А.В. 2008: Россия и мир глазами друг друга: из опыта изучения проблемы // Труды Института российской истории. Выпуск 7. М., 400-410.
Ефимов А.В. 1949: Великие русские географические открытия (В XVII и первой половине XVIII в.). Стенограмма публичной лекции. М.
Сталин И., Киров С., Жданов А. 1946: К изучению истории. М. Яковлев Н. 1946: О школьных учебниках по истории // Культура и жизнь. 30 ноября (16).
