CC BY
117
А. В. Слобожанин
Тульский государственный педагогический университет
им. Л. Н. Толстого
ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО В РАБОТАХ Н. А. БЕРДЯЕВА И Л. И. ШЕСТОВА
Статья посвящена исследованиям текстов Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова, посвященных жизненному пути Ф. М. Достоевского и его литературно-публицистическому творчеству. Реконструируются периодизации творчества Ф. М. Достоевского, рассматриваются некоторые философские и литературоведческие проблемы текстов писателя, исходя из позиций русского экзистенциализма. Дается сравнительное изложение позиций Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова на данные проблемы.
Ключевые слова: экзистенциализм, русский экзистенциализм, Н. А. Бердяев, Л. И. Шестов, Ф. М. Достоевский
А. V. Slobozhanin
Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University
(Tula, Russia)
CREATIVE PATH OF F. M. DOSTOEVSKY IN THE WORKS OF N. A. BERDYAEV AND L. I. SHESTOV
The article is devoted to research of texts N. A. Berdyaev and L. I. Shestova dedicated way of life, F. M. Dostoevsky and his literary and journalistic work. Reconstructed periodization of creativity F. M. Dostoevsky, discusses some of the philosophical and literary texts of the writer issues on the basis of positions of Russian existentialism. A comparative summary of the positions N. A Berdyaev and L. I. Shestova on these problems.
Keywords: existentialism, Russian existentialism, N. Berdyaev, L. Shestov, F. Dostoevsky
Русский экзистенциализм не дал мировой культуре выдающихся шедевров литературного творчества, экзистенциализм в России представлен, прежде всего, философским творчеством Л. И. Шестова, Н. А. Бердяева и ряда философов неизвестных широкой аудитории (например, Я. С. Друскина). Вмести с тем не вызывает сомнение, что литературная деятельность Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского сформировала почву экзистенциальной философии и в России, и мире. Неудивительно, что размышления о творческом пути этих великих писателей, особенности их произведений, характере их героев занимает ни одну страницу в работах философов-экзистенциалистов. Н. Бердяев и Л. Шестов посвятили Достоевскому более пяти самостоятельных работ. Хотя в названии статьи фигурирует имя Ф. М. Достоевского, мы будем вынуждены обращаться к интерпретациям и толстовского творчества. К этому принуждают нас сами философы, постоянно сравнивающие Толстого и Достоевского.
В данной статье мы реконструируем представления о Ф. М. Достоевском в русском экзистенциализме и покажем отдельные аспекты отличия подходов Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова. Следует заметить, что все работы данных мыслителей отличается существенной субъективной позицией авторов. Поэтому, то знание, которое из них можно получить о Ф. М. Достоевском, не
будет соответствовать канонам научного, прежде всего, исторического и филологического знания. Но они внесут определенный вклад в понимание экзистенциального подхода в исследовании литературы.
В начале мы рассмотрим, как интерпретируется жизненный путь самого Ф. М. Достоевского, а затем перейдем к интерпретациям его литературно-публицистического творчества. Подобное разделение весьма условно, в особенности, для исследований Л. И. Шестова. Он неоднократно замечает, что следует отождествлять высказывания героев Ф. М. Достоевского и самого Достоевского. То, что говорит Раскольников, Иван Карамазов и многие другие герои - это говорит и писатель, может быть, не вполне отдавая отчета этому. У Н. А. Бердяева речь идет скорее не об отождествлении писателя с конкретными героями, а о приоритете позиций героев при расхождении с высказываниями Достоевского в публицистических работах.
Ф. М. Достоевский рассматривается в русском экзистенциализме как фигура безусловно положительная (ср. с весьма неоднозначной оценкой Л. Н. Толстого), как гениальный писатель и психолог. Не удовлетворяет представителей экзистенциализма лишь публицистика и высказывания Федора Михайловича на общественно-политические темы. Л. И. Шестов пишет: «Достоевский же хотел, во что бы то ни стало предсказывать, постоянно предсказывал и постоянно ошибался» [7], не оправдались его пророчества ни о взятии Константинополя, ни осуществление славянофильских идеалов. Н. Бердяев вторит Л. Шестову: ««Почвенная» идеология самого Достоевского, которую он развивал в своей публицистике, его религиозное народничество находится в противоречии с его собственным откровением о человеке» [2]. Противоречат его пророчества, чаяния и этическому пафосу художественных произведений. «Слезинка ребенка» оказывается не значимой при переселении крымских татар или взятии Константинополя, но служит причиной запрета на революционные изменения в обществе. У философов вызывает сомнение и практическая полезность «пророчеств» Достоевского, ввиду того, что размышление писателей мало значит для государств.
Положительная оценка Достоевского привела философов к тому, что они «подгоняют» позицию Федора Михайловича к своей собственной. Для Шестова - он двойник Кьеркегора, человек посрамляющий разум и идеалы гуманизма во имя абсурда веры. Для Бердяева - он человек, соединяющий в себе безосновную дионисийскую свободу с личностным христианским началом.
Как это ни странно, но проблема отношения Достоевского с религией практически не разрабатывается Н. А. Бердяевым. Он рассматривается как христианский писатель, приверженец христианского персонализма. Можно заметить, что философы практически не используют характеристику «православное» (они характеризуют его в более общем плане как христианское) в оценке творчества писателя. Несколько раз слово «православие» используется Л. Шестовым для обозначения социально-политической позиции Ф. М. Достоевского второй половины жизни. Используется оно в негативном ключе, как конкретно-историческое умаление христианства, его снижение до социального уровня: «Достоевский ухватился за православие. Почему не за
христианство? Да потому, что христианство не для того, у кого дом, семья, достаток, слава, отечество» [7]. Оригинальной выглядит концепция Шестова об отношении Ф. Достоевского к Евангелию. Он считает, что рационализирует Евангелие не Л. Н. Толстой, а именно Достоевский. Именно в слепой вере в чудеса прошлого, происходившие однократно (знаменитое воскрешение Лазаря), и нежелание выполнить евангельские заповеди в буквальном смысле и есть рационализация. Стремление же Льва Николаевича жить по божественным установлениям самому и настоятельный призыв выполнять их, обращенный к другим и есть свидетельство мистической сопричастности Христу. Впрочем, на исходе жизненного пути Ф. М. Достоевский в «Легенде о Великом инквизиторе» преодолевает собственный рационализм.
Оба мыслители берутся за периодизацию творчества Ф. М. Достоевского. У Бердяева она дихотомична: период до написания «Записок из подполья» и период после их написания. Подробного анализа этих периодов не приводится. Указывается лишь на то, что в первый период «...он был еще гуманистом -прекраснодушным, наивным, несвободным от сентиментальности гуманистом» [2], а во второй - «изобличителем гуманистических утопий и иллюзий», находящимся «по ту сторону добра и зла». Во второй период «он уже не только психолог, он - метафизик» [1]. Для Льва Шестова периодизация творчества писателя становится специальной задачей, описать «Историю перерождения убеждений» [5]. Литературная деятельность Достоевского тоже может быть разделена на два периода. Первый начинается «Бедными людьми» и кончается «Записками из мертвого дома». Второй начинается с «Записок из подполья» и заканчивается Пушкинской речью. Однако, при чтении «Достоевского и Ницше» можно реконструировать четыре периода:
1) От начала писательской деятельности до каторги (он характеризуется той же гуманистичностью, западничеством);
2) Период нахождения на каторге (Л. Шестовым не описывается содержательно, но постоянно упоминается при описании дальнейшей жизни Ф. М. Достоевского);
3) Период возрождения гуманизма (Л. Шестов особо отмечает повесть «Село Степанчиково и его обитатели» как наиболее светлое, оптимистическое и гуманистическое произведение писателя);
4) Поздний период, начинающийся от «Записок от подполья», в который Достоевский отказывается от традиционных трактовок добра, гуманизма и переходит на ницшианские позиции. Мы видим совпадение подходов философов к периодизации жизненного пути Ф. М. Достоевского, направленность его творческого пути от гуманистического добра к божественной свободе (русскому ницшианству).
Бердяев и Шестов уделяют много внимания рассмотрения стилистических особенностей работ Ф. М. Достоевского. Причем оба соотносят его стиль со стилем Л. Н. Толстого. Во многом это соотнесение становится противопоставлением (подробное описание быта у Толстого, против схематического - у Достоевского), но делается оно по-разному. У Н. А. Бердяева Л. Н. Толстой рассматривается как гениальнейший художник и писатель.
«Романы Толстого, самые, быть может, совершенные из всех когда-либо написанных, дают такое ощущение, как будто бы сама космическая жизнь их раскрыла, сама душа мира их написала» [2], - пишет Бердяев. Произведения Достоевского, с его точки зрения, лишены элементарной эстетической гармоничности, изобразительности. В противовес этому они «огненно-экстатичны», их героями являются не люди, а человеческая природа как таковая, передаваемая через субличности самого Достоевского. У Достоевского человек свободен, а у Толстого он соотнесен с Законом. В его произведениях нет правдоподобного изображения реальных людей, явлений природы, общественной жизни. Л. Шестов аналогично отмечает высокую эмоциональность стиля Достоевского, не отказывая ему в умении описания деталей, когда они касаются отдельных персонажей. Единственное, что не умеет изображать Достоевский совершенно, по мнению Шестова - это жизнь народа, в особенности народа сельского. Шестов отмечает пессимизм Достоевского. Если произведения Л. Н. Толстого обязательно оставляют человеку надежду, то произведения Достоевского (в особенности второй половины жизни) погружают человека если не в депрессию, то в состояние предчувствия трагедии. Толстой умеет ободрить в любом горе, он умеет искать истину, не подрывая жизни. Даже смерть уводится Толстым в тайну. У Достоевского горе и смерть часто остаются безутешными.
Оба философа говорят о трагичности произведений Федора Михайловича (уже само второе название основной работы Л. И. Шестова - «Философия трагедии» подчеркивает это). Достоевский, как и всякий человек, не хотел себе трагедии и избегал ее всячески, но избежать ее не смог. В чем же видят причину и содержание «трагедии» писателя?
Л. И. Шестов достаточно явно выделяет житейские истоки трагизма в переживании опыта приближения к смерти во время ожидания казни и пребывание Достоевского в нечеловеческих условиях каторги, его отчужденности от людей в этот период. «Достоевский, как и Киргегард, «выпал из общего» или, как он сам выражается, из «всемства». И вдруг почувствовал, что к всемству нельзя и не нужно возвращаться, что всемство - т.е. то, что все, всегда и везде считают за истину, есть обман, есть страшное наваждение, что от всемства, к которому нас призывает наш разум, пришли на землю все ужасы бытия» [6]. Именно этот опыт позволил эксплицитно открыться трагичности у позднего Достоевского. Но, будучи философом-экзистенциалистом, Шестов ни в коей мере не сводит трагичность к озлобленности на определенный период жизни. Он идет глубже и говорит, что источником трагизма является нежелание Достоевского смирится перед стеной законов природы и общества. Достоевский понимает, что достижение общего блага не только невозможно, но и несправедливо. Ибо в таком случае обделенными останутся предыдущие поколения. «Если когда-нибудь осуществится идеал человеческого счастья на земле, то Достоевский заранее предает его проклятью». Поэтому никакие попытки принести счастья всему человечеству не могут быть нетрагичными: ибо предполагает светлое будущее при темном прошлом. Еще одна причина трагедии может быть обозначена как гносеологическая (у самого Шестова в его
иррационалистической концепции она основная): Достоевский не хочет подчинить себя и своих героев законам разума, равнозначным законам падшей природы. Говоря о «Сне смешного человека» Шестов замечает: «он, с нестерпимой для наших глаз отчетливостью, открывает смысл того «будете знающими», которым библейский змей соблазнил нашего праотца и продолжает всех нас соблазнять и доныне. Разум наш, как говорит Кант, жадно стремится ко всеобщности и необходимости, - Достоевский, вдохновляемый Писанием, напрягает все свои силы, чтобы вырваться из власти знания» [6]. Вырваться из власти знания возможно лишь через абсурд, отсюда и абсурдно-трагические поступки героев писателя. Н. А. Бердяев расставляет акценты немного по-другому. В основе трагического конфликта лежит онтологическое противопоставление свободного ничто объективированному в грехопадении бытию. Творчество Достоевского, по Бердяеву, трагично ввиду своей акосмичности, всепоглощающей антропологичности [2]. Гносеологические характеристики, тем более сопротивление знанию, у Бердяева не рассматриваются.
Таким образом, нами показано, что жизнь и творчество писателя Ф. М. Достоевского стали предметом философской рефлексии в русском экзистенциализме. Н. Бердяев и Л. Шестов подробно рассмотрели следующие аспекты: специфичность религиозности Достоевского, периодизация и специфика эволюции его творчества, стилистические особенности художественных произведений и публицистики, трагизм как центральная характеристика творчества Достоевского (впрочем, для данных философов любое творчество трагично).
Мы пришли к выводу, что между воззрениями Бердяева и Шестова по рассматриваемой нами проблеме отсутствуют серьезные противоречия. Наиболее существенное, на наш взгляд, отличие - это признание Л. Н. Шестовым большей роли гносеологического фактора в творческом становлении Ф. М. Достоевского, выразившегося в иррационализме.
Литература
1. Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского // Электрон. б-ка «Вехи». [2001]. URL: http://www.vehi.net/berdyaev/dostoevsky/ (дата обращения: 31.01.2017)
2. Бердяев Н. А. Откровение о человеке в творчестве Достоевского // Электрон. б-ка «Вехи». [2001]. URL: http://www.vehi.net/berdyaev/otkrov.html (дата обращения: 31.01.2017)
3. Кантор В. Шестов трактует Достоевского, или Отрицание теодицеи // Гефтер : [персональный сайт]. [2012]. URL: http://gefter.ru/archive/19414 (дата обращения: 31.01.2017)
4. Лашев В. В. Лев Шестов и Федор Достоевский // Аналитика культурологии: электрон. журн. 2009. Вып. 3 (15). URL: http://www.analiculturolog.ru/iournal/archive/item/category/wp all issues/2009-3 (дата обращения: 31.01.2017)
5. Шестов Л. И. Достоевский и Ницше // Электрон. б-ка Lib.ru / Классика. [2014]. URL: http://az.lib.ru/s/shestow_l_i/text_1902_nitzshe2.shtml (дата обращения: 31.01.2017)
6. Шестов Л. И. Киркегард и Достоевский // Электрон. б-ка RoyalLib.com. [2010]. URL: http://royallib.com/book/shestov lev/kirgegard i dostoevskiy.html (дата обращения: 31.01.2017)
7. Шестов Л. И. Пророческий дар (к 25-летию смерти Ф. М. Достоевского) // Электрон. б-ка «Вехи». [2001]. URL: http://www.vehi.net/shestov/dostoev.html (дата обращения: 31.01.2017)
Bibliography
1. Berdyaev N. A. Mirosozertsaniye Dostoyevskogo [The world outlook of Dostoevsky] // E-library «Vekhi». [2001]. URL: http://www.vehi.net/berdyaev/dostoevsky/ (reference date: 31.01.2017)
2. Berdyaev N. A. Otkroveniye o cheloveke v tvorchestve Dostoyevskogo [Revelation about man in Dostoevsky's work] // E-library «Vekhi». [2001]. URL: http://www.vehi.net/berdyaev/otkrov.html (reference date: 31.01.2017)
3. Kantor V. Shestov traktuyet Dostoyevskogo, ili Otritsaniye teoditsei [Shestov interprets Dostoevsky, or Denial of theodicy] // Gefter: [Personal website]. [2012]. URL: http://gefter.ru/archive/19414 (reference date: 31.01.2017)
4. Lashev V. V. Lev Shestov and Fyodor Dostoevsky // Analytika culturologii: e-magazine. 2009. Issue 3 (15). URL: http://www.analiculturolog.ru/journal/archive/item/category/wp all issues/2009-3 (reference date: 31.01.2017)
5. Shestov L. I. Dostoevsky and Nietzsche // E-library Lib.ru / Classika. [2014]. URL: http://az.lib.ru/s/shestow_l_i/text_1902_nitzshe2.shtml (reference date: 31.01.2017)
6. Shestov L. I. Kierkegaard and Dostoevsky // E-library RoyalLib.com. [2010]. URL: http://royallib.com/book/shestov lev/kirgegard i dostoevskiy.html (reference date: 31.01.2017)
7. Shestov L. I. Prorocheskiy dar (k 25-letiyu smerti F.M. Dostoyevskogo) [Prophetic gift (to the 25th anniversary of the death of F. M.Dostoevsky) // E-library «Vekhi» [2001]. URL: http://www.vehi.net/shestov/dostoev.html (reference date: 31.01.2017)
Статья поступила в редакцию - 27.07.2016 г.
Статья допущена к публикации - 30.01.2017 г.
