CC BY
96
Regional development
Галиуллина С. Д. GalшШш S. D.
доктор исторических
наук, профессор, заведующий кафедрой «История и политология»,
ФГБОУВО «Уфимский государственный нефтяной технический университет», г. Уфа, Российская Федерация
Нуриев Б. Д. Шпву Б. D.
кандидат философских наук, доцент кафедры «История и политология»,
ФГБОУ ВО «Уфимский государственный нефтяной технический университет», г. Уфа, Российская Федерация
Игдавлетов И. С. ^ауШоу I. S.
кандидат исторических наук, доцент кафедры «История и политология»,
ФГБОУ ВО «Уфимский государственный нефтяной технический университет», г. Уфа, Российская Федерация
УДК 339.923
ТУРЕЦКО-ИРАКСКОЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ СФЕРЕ: СМЕНА ПРИОРИТЕТОВ
В статье рассматриваются последние тенденции в развитии экономических отношений между Турцией и Ираком, а также анализируются причины, повлекшие кардинальные изменения в системе этих отношений. При этом уделяется значительное внимание истории развития экономического сотрудничества стран в энергетической сфере во второй половине XX в. и начале текущего столетия. В 70-е гг. XX в. правительство Ирака начинает искать пути сбыта добываемой в стране нефти на международном рынке. Именно в данный отрезок времени турецко-иракские отношения были наиболее дружественными, в обеих странах правили представители левых политических движений, не горящие особым желанием делиться прибылью от нефтедобычи с крупными западными компаниями. Авторами подчеркивается важность строительства нефтепровода Киркук — Джейхан для обеих сторон. В статье также анализируются проводимая правительствами двух стран экономическая политика на современном этапе и ее влияние на формат двухсторонних отношений. Экономическое сотрудничество Анкары и Багдада в энергетической сфере в настоящее время определяется новым курсом Т. Эрдогана и сложной внутриполитической ситуацией в Ираке. Авторами подчеркивается важность межнациональных и внутриконфессиональных противоречий в Ираке в процессе построения нового формата энергетического сотрудничества. Переосмысление внешнеполитической и внешнеэкономической политики подтолкнуло официальную Анкару к поиску нового экономического союзника в соседней стране. Анкара стала предпочитать столицу Иракского Курдистана Эрбиль федеральному Багдаду для ведения переговоров, в том числе и в сфере нефтедобычи и ее транспортировки. Авторами сделан вывод, что в формировании геополитического и экономико-географического ландшафта Ближнего и Среднего Востока важную роль играют внутриконфессиональные противоречия. Особо подчеркивается, что понимание тех законов, которые лежат в основе происходящих социально-экономических и политических процессов в регионе, крайне необходимо для отечественного гуманитарного знания.
Ключевые слова: Турция, Ирак, нефть, трубопровод Киркук — Джейхан, Иракский Курдистан, экономическое сотрудничество, энергетическая сфера, приоритеты, неоосма-низм, ханафитская правовая школа, С. Хусейн, Т. Эрдоган, А. Давутоглу.
68 -
Bulletin USPTU. Science, education, economy. Series economy. № 1 (19), 2017
Региональное развитие
TURKISH-IRAQI ECONOMIC COOPERATION IN THE ENERGY SECTOR: PRIORITIES CHANGED
The article examines the recent trends in the development of economic relations between Turkey and Iraq, and examines the reasons which caused drastic changes in the system of these relations. While considerable attention has been paid to the history of the development of economic cooperation in the energy sector in the second half of the XX century and the beginning of this century. In the 70-ies of XX century the government of Iraq begins to look for ways to market locally produced oil in the international market. It is in this period of time Turkish-Iraqi relations have been most friendly, both countries ruled by leftist political movements, not burning with desire to share profits from oil production with large Western companies. The authors emphasize the importance of the construction of the oil pipeline Kirkuk — Ceyhan for both parties. The article also analyses carried out by the governments of the two countries economic policy at the present stage and its effect on the format of bilateral relations. Economic cooperation between Ankara and Baghdad in the energy sector is being driven by new course T. Erdogan and complex political situation in Iraq. The authors underscore the importance of ethnic and religious differences in Iraq in the process of building a new form of energy cooperation. Rethinking foreign policy and foreign economic policy prompted the official Ankara to find a new economic ally in the neighboring country. Ankara began to prefer the capital of Iraqi Kurdistan Erbil Federal to Baghdad for negotiations, including the field of oil production and transportation. The authors concluded that the formation of geopolitical and economic and geographical landscape of the Middle East play an important role of intra-religious controversy. It is stressed that the understanding of those laws which are the basis of the current socio-economic and political processes in the region, it is necessary for the national humanitarian knowledge.
Key words: Turkey, Iraq, oil, pipeline Kirkuk — Ceyhan, Iraqi Kurdistan, economic cooperation, energy sector, priorities, neo-Ottomanism, the Hanafi school of law, S. Hussein, T. Erdogan, A. Davutoglu.
В последние несколько лет одним из наиболее важных экономических партнеров Турции стал Ирак. Соседнее государство, пережившее в недавнем прошлом кровавую и неоднозначно оцениваемую международным сообществом смену режима, прочно занимает верхние строчки в таблицах, демонстрирующих внешнеэкономическую активность Анкары.
Как известно, Ирак в настоящее время переживает тяжелые политические трансформации, результат которых предвидеть затруднительно. Страна распадается на три части: курдскую, суннитскую и шиитскую. Если «удержать» в границах одного государства суннитов и шиитов многим экспертам кажется возможным, то независимость так называемого Иракского Курдистана, по мнению целого ряда экспертов, кажется лишь делом времени. Отметим, что сегодня процесс отделения курдских регионов приостановлен хаосом, причиной которому послужили военные действия ряда террористических группи-
ровок на Ближнем Востоке, в том числе запрещенной в Российской Федерации группировкой «Исламского государства». Как бы там ни было, курды Ирака настроены на получение полной независимости, о чем свидетельствуют, например, программные документы правящих партий в регионе и оценки аналитиков, особенно российских, специализирующихся по Ближнему Востоку. Однако обозначенную нами проблему не стоит оценивать столь однозначно, о чем более детально будет сказано ниже.
Территория Иракского Курдистана менялась на протяжении последних нескольких лет. Более того, границы данного образования пока еще не получили признания ни на уровне взаимоотношений с официальным Багдадом, ни международным сообществом. Впервые курдская автономия была провозглашена в 1970 г. при Ахмеде Хасане аль-Бакре. Столицей автономии был признан г. Эрбиль. На территории автономии курдский язык наряду с арабским получил статус государ-
Regional development
ственного. В ходе ирано-иракской войны 1980-1988 гг. курдские лидеры в Ираке открыто поддерживали Тегеран. Данное обстоятельство впоследствии значительно усложнило жизнь курдского меньшинства в Ираке. Граница автономии периодически пересматривалась в сторону уменьшения ее территории, статус регионального правительства на длительное время потерял былую легитимность. Особенно остро стоял вопрос принадлежности города Киркука и его окрестностей. Главной причиной раздоров, безусловно, являлись внушительные запасы нефти в данном регионе. В настоящее время Киркук входит в границы Иракского Курдистана, пусть даже далеко не все политики федерального уровня признают данный факт.
Иракская нефть была открыта немецкими геологами в 1871 г. В последующий отрезок времени вплоть до Первой мировой войны Ирак стал объектом конкуренции немецких и английских нефтяных компаний. Несмотря на то что Ирак провозгласил независимость в 1932 г., еще долгое время в данной стране хозяйничали британцы, передав нефтедобычу турецкой компании «Turkish Petroleum». Как констатируют исследователи, лишь после образования OPEC в 1960 г. арабские страны стали более активно защищать собственные интересы на международной арене, в том числе и торгово-экономические. В 60-е гг. XX в. правящие круги группы арабских стран, возглавляемой Ираком, осознав стратегическую значимость нефтегазового бизнеса, предприняли активные шаги по национализации данного сектора экономики. Примечательно, что для Багдада политика национализации крупных частных предприятий оказалась крайне успешной [1]. В 70-е годы правительство Ирака начало искать пути сбыта добываемой в стране нефти на международном уровне. Именно в данный отрезок времени турецко-иракские отношения были наиболее дружественными, в обеих столицах правили представители левых политических движений, не горящие особым желанием делиться прибылью от нефтедобычи с крупными западными компаниями.
27 августа 1973 г. правительства Турции и Ирака подписали соглашение о строительстве и начале эксплуатации нового нефтепровода. Согласно условиям соглашения, нефтепровод брал начало в Киркуке и доходил до международного порта на юге Турции Джейхан. В 1976 г. нефтепровод был введен в эксплуатацию. Необходимо добавить, что Джейхан в настоящее время является крупнейшим хабом в Турции, именно до этого порта проложены трубопроводы по территории внутренней Турции. Из этого порта нефть и сжиженный природный газ доставляются во многие крупнейшие порты мира. Длина нефтепровода «Киркук — Джейхан», действующего и в настоящее время, составляет 1125 км, из которых 625 км проходят по территории Турции. Безусловно, подписанное с иракским правительством соглашение было крайне выгодно для Турции, не имеющей собственных ресурсов. Выгода была и для иракской стороны, искавшей рынки сбыта для собственного черного золота.
Прибыльное двухстороннее сотрудничество подтолкнуло правящие круги обеих стран расширить сотрудничество в сфере транспортировки нефти. 30 июля 1985 г. было достигнуто соглашение о строительстве второй ветки трубопровода, которая должна быть проложена параллельно первой. Строительство новой ветки было настолько быстрым, а его эксплуатация эффективной, что в начале 1987 г. порт Джейхан уже не справлялся с объемом поступающей иракской нефти [1, С. 72].
Однако вскоре так называемая «война в Заливе» внесла свои коррективы. Как известно, 6 августа 1990 г. ООН приняла решение о введение эмбарго на торговлю с иракским режимом, подчиниться которому была вынуждена и Анкара. Примечательно, что в настоящее время в турецкой прессе и экспертном сообществе ведутся дискуссии по поводу того, почему Турция не возражала против введения эмбарго несмотря на то, что транзит иракской нефти был крайне выгоден стране. Среди основных причин перечисляются такие факторы, как обещание официального Вашингтона поддержать страну в процессе вступления в семью европейских государств, нежелание Анкары откры-
той поддержки курдских сепаратистов со стороны западных столиц, а также получение Турцией внушительных кредитов со стороны МВФ [1, С. 75].
Положение Ирака в области добычи и переработки нефти несколько улучшилось после окончания войны с Кувейтом. Как известно, в 1996 г. ООН инициировала реализацию программы «Нефть в обмен на продовольствие». Данная компания позволила Багдаду реанимировать экспорт нефти, пусть и в ограниченном количестве. Одновременно в стране активизировалась работа по разведке новых месторождений черного золота. Киркук окончательно упрочил свои позиции лидера в области добычи нефти — примерно 25 % от объема всей добываемой в стране нефти приходилось на данный регион. 40 % нефти, которая шла на переработку, также добывалось в районе Киркука. Примечателен, на наш взгляд, тот факт, что если по объему разведанных нефтяных запасов Ирак занимал в 90-е годы прошлого века второе место в мире, то, по оценке экспертов, по показателям предполагаемых запасов черного золота в стране в данный отрезок времени Ирак признан мировым лидером [1, С 80]. В 1995 г. иракское правительство заявило, что в стране обнаружены запасы нефти, объем которых составляет 13,4 млрд т. Уступая лишь Саудовской Аравии по данному показателю, Багдад мог перерабатывать и реа-лизовывать лишь 26,4 млн т нефти. Данная цифра была одной из наиболее низких среди стран, обладавших нефтяными запасами.
С точки зрения концентрации нефтяных залежей исследователи Ирака обычно условно делят эту страну на три части: северный, центральный и южный Ирак. На севере страны расположены широко известные нефтяные месторождения «Мусул» и «Киркук». В центральном Ираке нефтяных месторождений значительно меньше: лишь на границе с Ираном обнаружены некоторые его источники. Что касается южной части страны, то в данном регионе мировую известность получили нефтеперерабатывающие компании, ведущие добычу и переработку нефти вблизи г. Басра. Нефть в данном регионе была открыта еще в 1953 г.
Региональное развитие
Киркук, будучи многонациональным и поликонфессиональным городом, имеет непростую судьбу. В 1935 г. было завершено строительство нефтепровода «Киркук — Хайфа», эксплуатация которого была прекращена после создания еврейского государства. И лишь в 2003 г. после свержения режима О. Хусейна представителями нефтяных компаний США, Турции и Израиля была достигнута договоренность о проведении реконструкции данного трубопровода. В начале 1950-х годов был также введен в эксплуатацию нефтепровод, соединивший Киркук с сирийским городом БанияС. Однако и этот путь транспортировки углеводородов вышел из строя в ходе ирано-иракской войны 19801988 годов. В 2001 г. была предпринята попытка реанимирования данной линии, но уже через два года после вторжения США в Ирак подача нефти в Сирию была полностью прекращена. Известно, что в 2007 г. иракское и сирийское правительства подписали соглашение о возобновлении транзита черного золота, тем не менее до настоящего времени соглашение так и не вступило в силу. Необходимо добавить также, что нефть, добываемая в Киркуке, признана экспертами одной из лучших по многим товарным, химическим и физическим показателям. Себестоимость добычи ее также считается одной из наиболее низких в мире.
После свержения режима С. Хусейна в 2003 г. для Ирака началась новая эпоха. Пересмотру подлежали все сферы государственно-политической и культурно-экономической жизни иракского общества. Реформы не обошли и нефтяной комплекс страны [2, С. 340].
В 2005 г. в Республике Ирак была принята новая Конституция. С точки зрения распределения полномочий между центром и регионами в сфере нефтедобычи, нефтепереработки и распределения доходов от продажи нефти основной документ государства получился крайне противоречивым. Так статья 108 Конституции страны провозглашает права регионов на пользование природными ресурсами, в то время как в статье 109 говорится об устранении неравенства дохода между регио-
Regional development
нами путем дотаций и субсидий [1, C. 80]. В ответ на многочисленные возражения со стороны представителей органов власти более благополучных регионов центральное правительство приняло решение о подготовке «Закона о нефти», который был принят в 2011 г. В данном документе говорилось о формировании Министерства нефти Ирака, о механизмах распределения дохода от экспорта черного золота, создании государственной компании, которая, как предполагалось, будет основным игроком на внутреннем рынке нефти. Тем не менее, как это подчеркивают эксперты, «Закон о нефти» не принес ясности в решение вопроса о самостоятельности регионов страны в сфере добычи и торговли собственными природными ресурсами.
Одновременно с вышеперечисленными событиями в Ираке важные изменения происходят и в Турецкой Республике. Правящая в стране Партия справедливости и развития (ПСР), возглавляемая Т. Эрдоганом и его соратниками, проводит пересмотр принятой ранее внешнеполитической доктрины, в том числе и в энергетической сфере. Турецкое правительство, видя перспективы развития нефтегазового сектора в стране, проводит экономическую политику, нацеленную на укрепление позиций как ключевого игрока в области евразийской энергетики наравне с Россией. Помимо активного сотрудничества с Российской Федерацией, Ираком и арабскими поставщиками нефти и газа правящая партия начала подготовку собственных квалифицированных кадров в данной сфере. В течение последних нескольких лет в целом ряде университетов страны были открыты направления подготовки студентов по соответствующим специальностям. При поддержке правительства Турции стали ежегодно проводиться международные форумы по самым актуальным проблемам развития нефтегазового комплекса с участием известных политиков, ученых и представителей нефтегазового бизнеса. Необходимо также признать, что в основе внешнеполитического курса турецких властей, который именовался Доктриной «Ноль проблем с соседями», теоретизирован-ного бывшим премьером А. Давутоглу, —
стремление сегодняшней политической элиты страны стать связующим звеном между Европой и Азией в энергетической сфере. Заметим также, что критическая оценка целого ряда экспертов, в том числе и российских, в отношении данного курса была преждевременной, учитывая, что официальной Анкаре удалось наладить отношения с Россией после затяжного кризиса в двухсторонних отношениях.
В политической географии и международной экономике прочно закрепился термин «геополитические коды», подразумевающий «набор стратегических предположений, которые правительство составляет о других государствах при формировании своей внешней политики» [3]. Нередко данное понятие включает в себя оценку региона за пределами государства с точки зрения его потенциала для установления дружественных или союзнических отношений. Геополитические коды играют немаловажную роль в формировании внешнеполитической доктрины государств, стремясь упрочить влияние и авторитет в том или ином регионе мира. Так, например, с точки зрения совпадения геополитических кодов можно рассматривать конструктивные отношения Российской Федерации с Сербией в Европе. Считается, что Турция является правопреемницей Османской империи, прекратившей существование, как известно, после поражения в Первой мировой войне. Турция рассматривается как продолжательница правовой традиции так называемого исламоцентризма, учитывая, что Стамбул в течение столетий был центром исламского мира [4]. Близость исторических судеб и религий тех народов, которые некогда входили в Османскую империю, где столетиями доминировала ханафитская правовая школа, так или иначе сказывается и на форматировании геополитического ландшафта современного Ближнего Востока [5]. В конце прошлого века некоторыми интеллектуалами Турецкой Республики, а в первую очередь будущим премьер-министром страны профессором международного права А. Давутоглу, о котором уже было сказано выше, была предложена теория
неоосманизма, в основе которой лежат те же геополитические коды [6].
Переосмысление внешнеполитической и внешнеэкономической политики, проводимой предыдущими администрациями, подтолкнуло официальную Анкару к поиску нового союзника в Ираке. Многовековой суннитско-шиитский конфликт, доминирование ханафит-ской правовой школы в Османской империи, принадлежность турков и курдов к ханафит-скому течению — все это сказалось на формировании нового формата межгосударственных отношений. Отныне Анкара стала предпочитать столицу Иракского Курдистана Эрбиль федеральному Багдаду для ведения переговоров, в том числе и в сфере энергетического сотрудничества.
Заметим также, что турецко-иракские отношения начали ухудшаться сразу после национальных выборов в Ираке, которые прошли в 2010 г. В ходе предвыборной кампании Турция, пусть и опосредованно, поддерживала суннитские политические силы. Согласно результатам голосования, коалиционное правительство, которое возглавил Нури Аль-Малики, сформировалось из представителей шиитских движений. Кризис в отношениях между двумя государствами усугубился в 2012 г. после вынесения смертного приговора известному суннитскому общественному деятелю Ирака Тарику Аль-Хашими, который по некоторым данным в настоящее время скрывается в Турции. Турецкие власти обвинили Нури Аль-Малики в преследовании суннитских активистов и в стремлении установить в стране авторитарный режим. Иракский премьер, в свою очередь, заявил, что Анкара вмешивается в дела соседнего государства, чем нарушает суверенитет Ирака. В сложившихся условиях турецкие власти начали поиски нового союзника в Ираке, и их выбор пал на курдские политические силы.
Необходимо признать, что на Ближнем Востоке межконфессиональные противоречия, в том числе и раскол внутри исламского мира, играют более важную роль, нежели конфликты межэтнического характера. Данное обстоятельство имеет глубокие правовые и философско-мировоззренческие корни. В основе мусуль-
Регионапьное развитие
манской правовой традиции, в том числе в части построения межгосударственных отношений, лежат положения исламоцентризма. Идея построения государственности на этнической основе, свойственной европейской цивилизации, начиная с так называемого Вестфальского переустройства континента, не находит полного понимания в мусульманском мире, что в корне отличает сам принцип государственного строительства на Востоке от западной модели. Многие страны, население которых в своем большинстве исповедует ислам, многонациональны, будь то Турция, Ирак, Иран или Пакистан. Вместе с тем, в формировании геополитического и экономико-географического ландшафта Ближнего и Среднего Востока важную роль играют внутриконфесси-ональные противоречия. Необходимо правильно понимать и верно интерпретировать суть раскола между основными ветвями ислама и правовыми школами, которые сложились как в суннитской правовой традиции, так и в рамках шиизма и хариджизма. Турецко-курдский симбиоз отнюдь не удивителен, как полагают многие эксперты, плотно занимающиеся проблемами Ближнего Востока [7]. Думается, что понимание тех законов, которые лежат в основе происходящих социально-экономических и политических процессов в регионе, крайне необходимо для отечественного гуманитарного знания.
Безусловно, можно по-разному относиться к политике действующего президента Турецкой Республики Р. Т. Эрдогана. Западные эксперты нередко обвиняют турецкого лидера в авторитаризме, преследовании политических оппонентов, сворачивании с пути построения демократического, правового государства [8]. Однако нужно признать, что основанная Р. Т. Эрдоганом ПСР сделала достаточно много для экономического подъема страны. Одним из направлений, которое в современной Турции активизировалось, как никогда ранее, является область энергетики, в том числе поставка энергоносителей внутреннему потребителю, а также транзит нефти и газа на международный рынок. О том, что Турция, почти не имея собственных источников углеводородов, в последние годы стала
Regional development
одним из наиболее значимых игроков на мировом рынке нефти и газа, свидетельствуют многие турецкие и зарубежные эксперты. И роль богатого нефтяными запасами Иракского Курдистана в подъеме турецкой энергетики более чем очевидна.
Вывод
Турецко-иракское сотрудничество в сфере добычи и транспортировки нефти в последние время приобретает новый формат. Данное обстоятельство вызвано тем, что правительство Турции, сформированное умеренно исламистской Партией справедливости и развития, пересмотрело внешнеполитическую и внешнеэкономическую политику страны, проводимую прежними администрациями. Во главу угла был взят принцип налаживания более тесных отношений, в том числе и в экономике, с суннитскими силами региона, что оттолкнуло федеральные власти Ирака, представленные преимущественно шиитским большинством. Именно по этой причине
турецко-курдский симбиоз не выглядит неожиданным. Иракский Курдистан, будучи автономией на севере Ирака, представляет собой наиболее богатый углеводородами регион Ближнего Востока после Саудовской Аравии. В последние годы официальная Анкара предпочитает налаживать экономическое сотрудничество напрямую с Эрбилем — столицей суннитского Иракского Курдистана, игнорируя возражение и недовольство федеральных властей Ирака. Основную часть повестки данного сотрудничества составляют вопросы добычи и транспортировки нефти, в том числе, модернизации нефтепровода «Киркук — Джейхан», контроль над которым официальный Багдад, как видится, потеряет полностью. Российские специалисты, изучающие проблемы нефтегазового сектора Ближнего и Среднего Востока, должны принять во внимание новые реалии, которые во многом определяются сложными межконфессиональными отношениями в регионе.
Список литературы
1. inan A. Kerkük — Yumurtalik Petrol Boru Hatti ve Türkiye-Irak ili§kileri (1973-2011) // Ortadogu Analiz. 2013. № 5. C. 68-85.
2. Родригес А.М. История стран Азии и Африки в Новейшее время. М.: Проспект, 2010. 512 C.
3. Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М.: Аспект Пресс, 2002. 479 С.
4. Нуриев Б.Д. Мусульманское международное право: проблема идентификации // Евразийский юридический журнал. 2015. № 7. С. 43-47.
5. Минниахметов Р.А., Нуриев Б.Д. История мусульманского права. Уфа: РИЦ БашГу 2014. 104 С.
6. Davutoglu A. Küresel bunalim. istanbul: Küre yayinlari, 2011. 260 c.
7. Ögür B. Kuzey Irak — Türkiye ili§kileri: PKK, Güvenlik ve i§birligi. Ankara, 2014. 60 p.
8. Erdogan's new sultanate // The Econimist. Special report. 2016. February, 6. 14 p.
References
1. Inan A. The Kirkuk — Yumurtalik Oil Pipeline and the Turkey-Iraq Relations (19732011) // Middle Eastern Analysis. 2013. № 5. P. 68-85.
2. Rodriguez A.M. History of the Countries of Asia and Africa in Recent Times. M.: Prospect, 2010. 512 p.
3. Kolosov V.A., Mironenko N.S. Geopolitics and Political Geography. M.: Aspect Press, 2002. 479 p.
4. Nuriev B. D. Muslim International Law: the Problem of Identification // Eurasian Law Journal. 2015. No. 7. P. 43-47.
5. Minniakhmetov R.A., Nuriev B.D. History of Islamic Law. Ufa: RITS BashGU, 2014. 104 p.
6. Davutoglu A. The Global Crisis. Istanbul: Globe Publications, 2011. 260 p.
7. Ogur B. Northern Iraq — Turkey Relations: the PKK, Security and Cooperation. Ankara, 2014. 60 p.
8. Erdogan's New Sultanate // The Econimist. Special Report. 2016. February, 6.14 p.
