CC BY
69
УДК 8П1611'42:8П1611'373
ББКШ141/12-51+Ш14112-4 ГСНТИ 16.21.51; 16.21.27 Код ВАК 10.02.19; 10.02.20
DOI 10.26170/1999-2629 2021 02 06
Гуань Ци
Российский университет дружбы народов, Москва, Россия ORCID ID: 0000-0002-3759-8881 0
В. М. Шаклеин
Российский университет дружбы народов, Москва, Россия ORCID ID: — 0
0 E-mail: [email protected]; [email protected].
Цветовая метафора в русской политической терминологии с позиции китайской лингвокультуры
АННОТАЦИЯ. В статье проводится анализ цветовых метафор в политической терминологии русского языка на фоне китайской языковой традиции. Раскрывается связь между цветообозначением и выраженным с его помощью политическим понятием; рассматриваются сходства и различия в понимании цветовой метафоры в политической сфере России и Китая, представляющей собой подсистему политического терминообразования. Анализ цветовой метафоры осуществляется в аспекте теории когнитивной метафоры, и с позиции представлений о национальной лингвокультуре демонстрируется, что метафора — это не только языковое явление, но и когнитивный механизм, помогающий людям воспринимать мир и понимать разные языковые картины мира. Домен цвета рассматривается как один из основных когнитивных доменов в языке, наряду с доменами времени, пространства и эмоций. Он также является важным носителем национальной культуры, играет заметную роль в процессе культурного обмена между представителями разных народов. Цветовая метафора как один из продуктивных способов в системе терминообразования широко используется в политической сфере. Метафоризация цветовой лексики позволяет глубоко проникнуть в национальный культурный менталитет и характеристики эмоциональной окраски, которые в социальной сфере отражают культуру страны. Поскольку политическая культура является важной частью национальной культуры, исследование цветовой метафоры в русской политической терминологии в сопоставлении с китайской лингвокультурой будет способствовать познанию русской и китайской политической картины мира, развитию межкультурной коммуникации между Россией и Китаем в политической сфере.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: политическая метафорология; метафорическое моделирование; метафорические модели; политический дискурс; русский язык; цветовые метафоры; политическая терминология; политические термины; языковые традиции; лингвокультурология; китайская лингвокультура.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ: Гуань Ци, аспирант кафедры русского языка и методики его преподавания, Российский университет дружбы народов; 117198, Россия, Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6; e-mail: gguanqi@163. com.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ: Шаклеин Виктор Михайлович, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой русского языка и методики его преподавания, Российский университет дружбы народов; 117198, Россия, Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6; e-mail: [email protected].
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Гуань, Ци. Цветовая метафора в русской политической терминологии с позиции китайской лингвокультуры / Гуань Ци, В. М. Шаклеин // Политическая лингвистика. — 2021. — № 2 (86). — С. 7380. — DOI 10.12345/1999-2629 2021 02 06.
На Востоке феномен метафоры в языке можно возвести к суждениям мудрецов до-циньской эпохи, в древнейшем поэтическом сборнике Китая «Книга песен» (Ü, «Ши цзин») имеется большое количество метафорических структур. На Западе традиция исследования метафоры началась с Аристотеля, который определил ее положение в поэтике и стилистике. Изучение метафоры имеет долгую историю. Сначала метафору трактовали как выразительное средство языка, подлежащее рассмотрению в рамках стилистики, литературы и искусства. В 1936 г. А. А. Ричардс (I. A. Richards) отметил, что метафора является вездесущим принципом языка, после чего она стала трактоваться не только как языковое явление, но и как когни-
тивный феномен и сделалась объектом исследования в данном качестве. В 1980 г. Дж. Лакофф, М. Джонсон опубликовали положившую начало ее широкому исследованию и анализу когнитивной метафоры работу «Метафоры, которыми мы живем». По мнению авторов этой книги, «суть метафоры — это понимание и переживание сущности (thing) одного вида в терминах сущности другого вида» [Лакофф, Джонсон 2004: 27]. Метафорами наполнена повседневная жизнь человека, они влияют на все аспекты человеческой психологии, когнитивных процессов и употребления языка, являясь необходимым для людей способом воспринимать мир и формировать концепции. Метафора — важный когнитивный механизм, основная
© Гуань Ци, Шаклеин В. М., 2021
функция которого не в украшении языка, а в использовании опыта деятельности в одной области для объяснения или понимания деятельности в другой области.
Активные исследования в сфере политической лингвистики способствовали тому, что анализ политической метафоры стал важным фактором стремительного развития политической лингвистики. Политическая терминология как одно из продуктивных направлений эволюции политического языка играет важную роль для развития лингвополитических исследований и понимания политической концепции той или иной страны. Являясь одним из способов формирования терминологии, метафоризация терминов также привлекает большое внимание российских и китайских исследователей. Анализируется мета-форизация терминов в экономической [Пет-рущенкова 2019; Кербер, Костерина 2017; Цзян На 2015], политической [Миронова 2016], юридической [Гаврилова 2019; Чжу Мингуань 2019], медицинской [Зубкова 2006; Ван Хун 2014], компьютерной [Шальнева 2017; Сунь Шуфан, Сунь Миньцин 2014], научно-технической [Буженинов 2015; Широ-колобова 2014; Чжан Сяофэн 2016] областях. Однако в настоящее время в исследованиях не уделяется достаточного внимания феномену метафоризации политической терминологии, поэтому исследование цветовой метафоры в политической терминологии представляется актуальным. Задачи исследования — провести анализ цветовой метафоры, выявить способы ее возникновения, охарактеризовать русскую политическую терминологию с терми-нокомпонентом цвета в русском языке на фоне китайской лингвокультуры.
ЦВЕТОВАЯ МЕТАФОРА
Исследователи выделяют четыре этапа понимания людьми цветовой лексики: замена объектами цвета — сравнение объекта с цветом — абстракция или символизация цвета — метафоризация цвета [Чэнь Цзясю, Цинь Лэй 2003: 75—77]. Цвет является важным доменом для восприятия мира людьми. Е. Н. Алымова рассматривает цветообозна-чение как «одну из значимых когнитивных категорий в осмыслении окружающего мира человеком, а также как ёмкий культурный код» [Алымова 2007: 4]. И. Г. Рузин считает, что цвет является наиболее отличительной визуальной особенностью человеческого восприятия и имеет важное значение для людей [Рузин 1994: 81—84]. Можно сказать, что невозможно воспринимать мир без различных цветов.
По утверждению Шу Динфана, «если понятие, выраженное языком, является мета-
форическим, то же понятие, выраженное с помощью визуальных средств, также является метафорическим» [Шу Динфан 1998: 11]. Вначале люди использовали цвет для описания вещей вокруг себя, например: небо голубое, облака белые и растения зеленые. Постепенно цветовую лексику стали применять для метафоризации предметов. В цветовой метафоре домен цвета рассматривается как сфера-источник: в ходе когнитивного преобразования сопоставляется структура домена цвета с предметом, который не входит в сферу-магнит, затем с помощью исходного опыта и восприятия в домене цвета семантизируются предметы в сфере-магните. Чэнь Цзясю пришел к выводу, что семантический конфликт и психологическое сходство — это два основных условия и когнитивные механизмы цветовой метафоры [Чэнь Цзясю 2007: 173—175]. Если же цветовая лексика используется для описания предметов и людей без домена цвета, то два разных домена могут находиться своего рода в семантическом конфликте. Но такого рода конфликты приемлемы, потому что они основаны на понятном для людей субъективно-психологическом сходстве, т. е. психологическая окраска, присущая цвету, похожа на психологическую окраску вещей, определяемых с помощью соответствующего цвета. Примером может служить термин чёрный рынок: очевидно, что рынок сам по себе не имеет цвета, но когда речь идет о черном цвете, можно вспомнить темную ночь, потом ассоциировать темную ночь с чувством боязни, страха и ужаса — черный цвет всегда передает отрицательную коннотацию. Таким образом, «бесцветный» по сути рынок при помощи метафоры черного цвета определяется как нелегальный, обладающий соответствующими коннотациями.
Люди, как известно, имеют одинаковые базовые представления о природе цветовой лексики, но поскольку любой язык является носителем своей национальной культуры, на его формирование, изменение и развитие влияют географические, исторические факторы, социальные системы, обычаи и традиции. «Семантические, коннотативные, ассоциативные особенности в разных лингво-культурах позволяют говорить о неодинаковом восприятии мира, об отличиях концептуальных картин мира, пропущенных сквозь призму национального сознания и языка» [Кудря 2015: 54], поэтому у людей разные культурные и эмоциональные коннотации цветовой лексики. Например, желтый цвет имеет более низкий статус для россиян, потому что с давних времен желтому придавалось негативное значение: жёлтая печать,
жёлтая пресса и т. д. Кроме того, русские считают желтый цвет символом предательства и неверности. Можно даже утверждать, что в русском языке желтый цвет несет только отрицательную коннотацию. В китайской языковой традиции желтый цвет имеет не только отрицательную, но и положительную коннотацию. С одной стороны, в процессе межкультурной коммуникации под влиянием английской культуры желтый цвет в китайском языке приобрел современные значения с эротическими и непристойными значениями — в таких выражениях, как М&ШЯ (жёлтая песня), М^ (желтая книга); с другой стороны, в традиционной китайской лингвокультуре желтый цвет имеет высший статус. «М» в цветовой лексике и «Ж» в имени императора — омофоны. М (жёлтый) — символ благородства, власти и высокого общественного статуса, что тесно связано с традиционной китайской культурой. В древности китайский народ жил в бассейне Жёлтой реки (Хуанхэ), откуда и возникла китайская культура, поэтому Желтая река считалась колыбелью китайской цивилизации. Желтым восхищались императоры, и желтый еще называют цветом императора. Например, одежда, которую носит император, называется «МШ» (хуан пао), эмблема императора — «ММ» (хуан лун), указ императора — «ММ» (тэн хуан), экипаж императора — «ММ» (хуан ву), а манифест императора — «МШ» (хуан бан). Отсюда видно, что с позиции китайской лингвокультуры одна и та же языковая реалия — жёлтый /М имеет отличающиеся культурные и эмоциональные коннотации в русском языке.
Это связано с тем, что метафора — не только языковой, но и культурный феномен. Полагаясь исключительно на биологические реакции и чисто психолого-биологические механизмы, без представлений о культуре, невозможно создать и понять метафору [Ван Сунтин 1996: 63—66]. Если не принимать во внимание культурные факторы, то трудно определить существующую в сознании людей связь между предметами, в действительности никак не связанными. Л. А. Козлова утверждает, что анализ языковых факторов с точки зрении культурологии опирается на сущностное понимание языка; специфика культуры отражается в когнитивной модели, образованной с помощью чувственного опыта [Козлова 2015: 37—38].
Цвет как одна из метафорических областей важен с точки зрения восприятия мира людьми. В моделях человеческого мышления, как известно, имеются определенные
сходства, применительно к метафоре это означает, что некоторые метафорические модели демонстрируют одинаковые переносы в русском и китайском языках. Однако у любого языка есть своя национальная культурная специфика, и «лингвокультурное содержание языка оказывает известное влияние на мышление и понимание представителя этноса» [Шаклеин, Микова 2015: 81], поэтому цветовая лексика в русской политической терминологии в свете китайской языковой традиции имеет как тождественные, так и отличающиеся метафорические значения.
ЦВЕТОВАЯ МЕТАФОРА
В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ
«Метафора лежит в основе мыслительной деятельности, и поскольку терминопо-рождение выражает основные этапы мыслительного процесса, то есть все основания приписывать ему также метафорический характер» [Алексеева 1998: 32]. Она является важным способом формирования терминов. «Факт образования новых терминов при помощи метафоры лишний раз свидетельствует о тесной взаимосвязи лексических единиц общеупотребительного языка и языка специальных целей и о возможности взаимообмена лексическими единицами между ними» [Киселева, Миронова 2015: 487].
Цветовая лексика — подсистема языка общественно-политической лексики, способная выразить «названия различных государственных, партийных и других общественных организаций и учреждений, социальных институтов, наименования социальных реалий и явлений жизни разных стран...» [Крючкова 1989: 16]. В русской и китайской политической терминологии широко используется цветовая лексика для обозначения политических событий или концепций. Причина широкой эксплуатации цвета в политической сфере заключается в том, что «он существует для человека не сам по себе, а как свойство тех или иных вещей» [Бабайцев 2007: 56].
Использование цветовой метафоры в политических терминах основано на понимании людьми цветовой лексики в сфере-источнике, что позволяет глубже воспринять то или иное политическое явление, событие и концепцию. Хотя основное восприятие цветов людьми одинаково, из-за различий в культурных традициях существуют сходства и несоответствия при использовании домена цвета для познания политической картины мира.
Кроме того, политическая сфера также выражает национальную культуру народа. Цветовая метафора в политической терминологии — это общее явление в русском и китайском языках, а метафоризация как осо-
бая метапроцедура выполняет важную роль культурной фиксации новых научных результатов [Величковский 2006: 164—165]. Анализ цветовой метафоры в политической терминологии русского языка с точки зрения китайской лингвокультуры позволит обнаружить сходства и различия в когнитивном политическом мире русского и китайского народов. В данном исследовании были отобраны 6 основных цветов, широко использующиеся в политической сфере России в качестве терминокомпонентов, а именно: красный / белый / Й, чёрный / М, серый / К, зелёный / Ш, оранжевый / Л.
Терминокомпонент красный / ¿1 в политической терминологии русского языка несет только положительную коннотацию. Русские считают, что красный цвет символизирует революцию и пролетариат. Это в основном связано с Великой французской революцией XVIII в. Именно тогда красный цвет стал символом революционной борьбы. После событий октября 1917 года в России была создана революционная пролетарская армия — Красная армия. Кроме того, в русском языке есть такие политические термины с терминокомпонентом красный, как красный пояс (ряд российских регионов, где губернаторами были представители КПРФ), Красный флаг (символ социализма и коммунизма). В китайской языковой традиции считается, что ¿1 (красный) в политической сфере имеет высокий статус, потому что под влиянием Октябрьской революции революция, возглавлявшаяся Коммунистической партией Китая, также отмечена «красным». В Китае появились официальные политические термины с упоминанием этого цвета, такие как ФВ&Щ (Красная армия Китая), ¿■ШШМ (Красная база), (Красное правительство) и (красные охранники). Сегодня китайцы рассматривают ¿1 (красный) как цвет партии, молодые люди стремятся к ¿■ШШ (красному туризму, т. е. экскурсиям по революционным базам, памятникам), развивается (красная культура — передовая культура с китайскими особенностями, которая обогащена революционным духом и содержит великие культурные достижения прошлого).
В русском языке красный противоположен белому, в контексте определенного исторического этапа белый цвет имеет контрреволюционное, антикоммунистическое политическое значение. Терминокомпонент белый / Й в политической терминологии противопоставлен терминокомпоненту красный / ¿1, социалистическая революционная
армия называется Красной армией, а консервативная оппозиционная сила — белой армией, кроме того, в русском языке существуют такие политические термины с терминокомпонентом белый, как белый шум, белый мятеж, белая власть. В китайской языковой традиции Й (белый) также анто-нимичен ¿1 (красному), Й (белый) рассматривается как реакционный цвет. Во время Второй Гражданской войны гоминьдановская армия называлась ЙЩ (Белая армия); террористическая атмосфера жестокого подавления народа реакционерами называется ¡■ШШ(белый террор).
Кроме того, в русском языке белый цвет также ассоциируется с юридическими понятиями, например: белая торговля, белая очередь, белый бизнес. В китайской языковой традиции аналогичного значения нет. В древние времена в китайском языке белый в политической сфере был цветом с очень низким статусом. Это было вызвано древней системой официальной формы. В древности в Китае социальный статус людей определялся цветом одежды, например во времена династии Суй обычные люди были обязаны носить белую одежду. В то время в Китае белый также указывал на тех, у кого нет славы или официального положения. Например, ЙТ (Байдинг), Й£ (Байшэнь). Кроме того, с позиции китайской лингвокультуры Й (белый) ассоциируется с вероломством, хитростью, потому что в соответствии с традициям пекинской оперы лица отрицательных персонажей имеют белый цвет, например: ЙШШШ (Цао Цао с белым лицом).
Терминокомпонент чёрный / Мв политической сфере обладает отрицательной коннотацией как в русском, так и в китайском языках. Оба народа используют его для обозначения темной силы и противоправных поступков, потому что черный обычно представляет тьму. Люди не могут ничего видеть в темноте, поэтому у них появляется чувство страха и неизвестности. Незаконные, безнравственные поступки часто осуществляются втайне, когда кто-то остается в неведении. В русском языке имеются политические термины с терминокомпонентом черный, такие как чёрная рука — человек, работающий в террористической организации, который тайно убивает врага; в политической сфере список санкций называется чёрным списком; чёрный нал широко используется во время политических выборов для привлечения сторонников или подкупа политиков, известны также чёрная сотня, чёрные силы, чёрный пиар и др. В китайской языковой традиции также есть политические
термины с соответствующим терминокомпо-неном Ж, например: ЖЙЛ (чёрная сила), (чёрный список), (незареги-
стрированный жилец), ШШЖ (Гао цзихэй, что значит чрезмерно путано толковать идеалы, убеждения, принципы комиссии, политиков партии и т. д. [Baike http]), (чёрная банда). Однако в китайской языковой традиции у слова черный есть и положительные коннотативные семы. Китайцы считают черный цвет символом справедливости. Это связано с легендой о том, что в Древнем Китае был неподкупный чиновник — Бао Чжэн Он родился с темной кожей, и у него было черное лицо, а в связи с тем, что он вел дела справедливо, люди хвалили его за беспристрастность. В настоящее время в политической сфере черный цвет также используется с метафорическим переносом как символ справедливости, неподкупности государственных служащих.
Терминокомпонент серый / М. Данными словами обозначается цвет между белым и черным, между прозрачностью и непрозрачностью, законностью и незаконностью, справедливостью и неправильностью, официальностью и неформальностью. В русской и китайской политической сфере используемый метафорически компонент серый представляет политические явления, находящиеся между «белым» и «черным», например: в русском языке — серый кардинал, в китайском — Е.МШШ (саньхуй сяньсян), т. е.
— серое право (имеется в виду использование государственной власти для получения и перепродажи ограниченных ресурсов на рынке или организации несправедливой торговли для получения большой прибыли), — серый капитал
(с помощью политического влияния, власти получить право на использование ограниченных ресурсов или управлять капиталом), М&МЯ — серое насилие (огромная прибыль, полученная с помощью серого права и действия серого капитала) [Baike www].
Терминокомпонент зелёный / Ш в политической сфере обычно связан с экологией, охраной окружающей среды, к примеру, ради улучшения экологического состояния. В 1980-е гг. для поддержки политики «зеленых» во всем мире были созданы партии зелёных, сторонников которой называют зелёными людьми. В русском языке слово «зеленый» широко используется в политическом дискурсе с конца ХХ в. [Толковый словарь конца ХХ века 1998: 253]. В русском языке есть такие словосочетания, как зелёная революция, «Зелёная Россия». В ки-
тайской языковой традиции можно говорить так же: (зелёное сообщество),
(зелёная помощь бедным), (зелёная технология). Так обозначаются политические группы и мероприятия, нацеленные на решение проблем экологически приемлемыми способами.
Терминокомпонент оранжевый в русском языке в политической сфере используется гораздо активнее, чем в китайском. Это связано с тем, что на Украине в 2004 г. из-за коррупции, давления на избирателей и прямой фальсификации во время президентских выборов по всей стране прошла серия протестов, напрямую связанных с политическими событиями. В то время символическим цветом в предвыборной кампании стал оранжевый. Это движение получило название Оранжевой революции. В результате в русском языке появился ряд политических терминов, образованных на основе метафорического использования прилагательного оранжевый, например: оранжевый сценарий (театральная метафора: сюжетная схема, повторяющая кампанию общенациональных протестов, митингов, пикетов, забастовок и иных акций гражданского неповиновения на Украине [Национальная политическая энциклопедия www]); оранжевая угроза (это милитарная метафора, которая означает опасность повторения событий Оранжевой революции в Украине [там же]); оранжевая чума (медицинская метафора, которая подразумевает опасность заражения идеями оранжевой украинской революции, несущей смуту, дестабилизацию, про-тестные акции [там же]).
Таким образом, на основании вышеизложенного можно отметить, что в русской политической терминологии широко используются прилагательные-цветообозначения в качестве терминокомпонентов. Кроме того, исследование показало, что метафорические значения цветовой лексики в русской политической терминологии с позиции китайской лингвокультуры характеризуются семантическими отличиями.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение можно сделать вывод о том, что цветовая метафора в политической терминологии весьма популярна, лексические цветообозначения в политической сфере получают специальное, денотативное, переносное и метафорическое значения. Эмоциональные коннотации цветовой метафоры в политической сфере делятся на положительные, нейтральные и отрицательные. В русском языке в семантике таких слов, с точки зрения китайской лингвокуль-
туры, имеются как совпадения, так и различия. В связи с этим, возможно, дальнейшее исследование этой проблемы и других политических терминов русского языка на фоне китайской лингвокультуры позволит глубже понять терминокомпотенты политической терминологии и в русской, и в китайской лингвокультурной традиции.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева, Л. М. Термин и метафора / Л. М. Алексеева. — Пермь : Изд-во Перм. ун-та, 1998. — 250 с. — Текст : непосредственный.
2. Алымова, Е. Н. Цвет как лингвокогнитивная категория в русской языковой картине мира : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Алымова Е. Н. — Санкт-Петербург, 2007. — 18 с. — Текст : непосредственный.
3. Бабайцев, А. В. Политический символизм цвета / А. В. Ба-байцев. — Текст : непосредственный // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. — 2007. — № 3. — С. 56—62.
4. Буженинов, А. Э. Термины-метафоры в анатомической терминологии французского языка / А. Э. Буженинов. — Текст : непосредственный // Педагогическое образование в России. — 2015. — № 10. — С. 124—128.
5. Ван, Сунтин. Восприятие метафоры и ее культурный фон / Ван Сунтин. — Текст : непосредственный // Иностранные языки. — 1996. — № 4. — С. 63—66.
6. Ван, Хун. Анализ номенклатур медицинских метафорических терминов в русском языке / Ван Хун. — Текст : непосредственный // Китайская научно-техническая терминология. — 2014. — № 1. — С. 18—22.
7. Величковский, Б. М. Когнитивная наука: основы психологии познания. В 2 т. Т. 2 / Б. М. Величковский. — Москва : Смысл : Академия, 2006. — 448 с. — Текст : непосредственный.
8. Гаврилова, И. А. Термины-метафоры в составе англоязычной юридической терминологии / И. А. Гаврилова. — Текст : непосредственный // Вестник Кемеровского государственного университета. — 2019. — № 2 (78). — С. 504—512.
9. Зубкова, О. С. Специфика функционирования медицинской метафоры и медицинской метафоры-термина в индивидуальном лексиконе / О. С. Зубкова. — Текст : непосредственный // Вопросы когнитивной лингвистики. — 2006. — № 3. — С. 84—89.
10. Кербер, Е. В. Цветовая метафора в англоязычной экономической терминологии / Е. В. Кербер, Ю. Е. Костерина. — Текст : непосредственный // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — 2017. — № 6-1 (72). — С. 89—91.
11. Козлова, Л. А. Национально-культурная специфика метафоры и способы ее манифестации в тексте / Л. А. Козлова. — Текст : непосредственный // Филология и человек. — 2015. — № 1. — С. 37—47.
12. Крючкова, Т. Б. Особенности формирования и развития общественно-политической лексики и терминологии / Т. Б. Крючкова. — Москва : Наука, 1989. — 151 с. — Текст : непосредственный.
13. Кудря, О. А. Лексико-семантическая классификация вторичных цветообозначений в английском и украинском языках: лингвокультурологический аспект / О. А. Кудря. — Текст : непосредственный // Русистика. — 2015. — № 1. — С. 53—59.
14. Лакофф, Д. Метафоры, которыми мы живем : пер. с англ. /
Джордж Лакофф, Марк Джонсон ; под ред. и с предисл. А. Н. Баранова. — Москва : Едиториал УРСС, 2004. — 256 с.
15. Миронова, М. Ю. Метафоризация терминов английского языка (на примере политического термина lame duck) / М. Ю. Миронова. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2016. — № 4. — С. 141—146.
16. Национальная политическая энциклопедия. — URL: https://politike.ru (дата обращения: 11.01.2021). — Текст : электронный.
17. Петрущенкова, Л. Ю. Метафора как средство образования банковских терминов французского языка / Л. Ю. Петрущенкова. — Текст : непосредственный // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. — 2019. — № 8 (824). — С .128—138.
18. Рузин, И. Г. Когнитивные стратегии именования: модусы перцепции (зрение, слух, осязание, вкус) и их выражение в языке / И. Г. Рузин. — Текст : непосредственный // Вопросы языкознания. — 1994. — № 4. — 199 с.
19. Сунь, Шуфан. Метафорическая когнитивная модель русских компьютерных терминов / Сунь Шуфан, Сунь Миньцин. — Текст : непосредственный // Журнал иностранных языков. — 2014. — № 6. — С. 49—53.
20. Толковый словарь конца ХХ века. Языковые изменения / под ред. Г. Н. Скляревской. — Санкт-Петербург : Фолио-Пресс, 1998. — 700 с. — Текст : непосредственный.
21. Цзян, На. Метафорическое именование английских экономических терминов и его когнитивный механизм / Цзян На. — Текст : непосредственный // Вестник Хунаньского университета науки и технологий. — 2015. — № 18 (6). — С. 119—122.
22. Чжан, Сяофэн. Сравнение и метафорические способы английских и китайских морских терминов / Чжан Сяофэн. — Текст : непосредственный // Журнал Шанхайского морского университета. — 2016. — № 37 (2). — С. 94—102.
23. Чжу, Мингуань. Исследование метафорического познания цветовой лексики в юридических текстах / Чжу Мингу-ань. — Текст : непосредственный // Законодательный обзор. — 2019 (середина). — С. 34—35.
24. Чэнь, Цзясю. Классификация основных цветов в китайском языке и их метафорическое значение / Чэнь Цзясю, Цинь Лэй. — Текст : непосредственный // Вестник Хэнаньского педагогического университета. — 2003 (2). — С. 75—77.
25. Чэнь, Цзясю. Когнитивное сопоставительное исследование английской и китайской метафоры / Чэнь Цзясю. — Шанхай : Изд-во Сюэлинь, 2007. — 215 с. — Текст : непосредственный.
26. Шаклеин, В. М. Лингвокультурное содержание языка : моногр. / В. М. Шаклеин, С. С. Микова. — Москва : РУДН, 2015. — 176 с. — Текст : непосредственный.
27. Шальнева, В. А. Метафорическое терминообразование в англоязычной компьютерной терминосистеме / В. А. Шаль-нева. — Текст : непосредственный // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. — 2017. — № 2. — С. 45—48.
28. Широколобова, А. Г. Метафоричные термины гидротехнической терминосистемы (на материале русского и английского языков) / А. Г. Широколобова. — Текст : непосредственный // Язык и культура. — 2014. — № 4 (28). — С. 111—125.
29. Шу, Динфан. О сущности и семантических особенностях метафоры / Шу Динфан. — Текст : непосредственный // Иностранные языки. — 1998. — № 2. — С. 10—19.
30. Baike. — URL: https://baike.baidu.com/item/HK^^/ 1415985?fr=aladdin (date of access: 11.01.2021). — Text : electronic.
Guan Qi
Peoples' Friendship University of Russia, Moscow, Russia ORCID ID: 0000-0002-3759-8881 0
V. M. Shaklein
Peoples' Friendship University of Russia, Moscow, Russia ORCID ID: — 0
0 E-mail: [email protected]; [email protected].
Color Metaphor in Russian Political Terminology from the Perspective of the Chinese Linguoculture
ABSTRACT. The article analyzes color metaphors in the political terminology of the Russian language on the background of the Chinese linguistic tradition. It reveals the connection between the color and the political concept expressed by it; it studies the similarities and differences in the understanding of the color metaphor in the political sphere of Russia and China, which is a subsystem ofpolitical term formation. The color metaphor is analyzed from the positions of the theory of cognitive metaphors and the point of view of national linguoculture. The authors show that metaphor is not only a linguistic phenomenon but also a cognitive mechanism, which helps people perceive the world and comprehend various linguistic worldviews. The color domain is believed to be one of the main cognitive domains in the language, along with the domains of time, space and emotions. It is also looked upon as an important carrier of national culture, playing an important role in the process of humanitarian exchanges between representatives of different nations. The color metaphor, as one of the productive ways in the system of terminology formation, is widely used in the political sphere. The metaphorization of color vocabulary provides a deep insight into the national cultural mentality and emotional coloring, which reflect the culture of the country in the social sphere. As long as political culture is an important part of national culture, the study of the color metaphor in the Russian political terminology in comparison with the Chinese linguoculture may contribute to the understanding of the Russian and Chinese political worldview and the development of intercultural communication between Russia and China in the political sphere.
KEYWORDS: political metaphorology; metaphorical modeling; metaphorical models; political discourse; Russian language; color metaphors; political terminology; political terms; linguistic traditions; linguoculturology; Chinese lin-guoculture.
AUTHOR'S INFORMATION: Guan Qi, Post-Graduate Student, Department of Russian Language and Methods of Its Teaching, Peoples' Friendship University of Russia, Moscow, Russia.
AUTHOR'S INFORMATION: Shaklein Viktor Mikhailovich, Doctor in Philology, Professor, Head of Department of Russian Language and Methods of Its Teaching, Peoples' Friendship University ofRussia, Moscow, Russia.
FOR CITATION: Guan, Qi. Color Metaphor in Russian Political Terminology from the Perspective of the Chinese Linguoculture / Guan Qi, V. M. Shaklein // Political Linguistics. — 2021. — No 2 (86). — P. 73-80. — DOI 10.12345/19992629 2021 02 06.
REFERENCES
1. Alekseeva, L. M. Term and metaphor / L. M. Alekseeva. — Perm : Publishing house of Perm University, 1998. — 250 p. — Text : unmediated. [Termin i metafora / L. M. Alekseeva. — Perm' : Izd-vo Perm. un-ta, 1998. — 250 s. — Tekst : nepos-redstvennyy]. — (In Rus.)
2. Alymova, E. N. Color as a Linguo-cognitive Category in the Russian Language Picture of the World : synopsis of thesis ... of Cand. of Philol. Sciences / Alymova E. N. — St. Petersburg, 2007. — 18 p. — Text : unmediated. [Tsvet kak lingvokognitiv-naya kategoriya v russkoi yazykovoi kartine mira : avtoref. dis. ... kand. filol. nauk / Alymova E. N. — Sankt-Peterburg, 2007. — 18 s. — Tekst : neposredstvennyy]. — (In Rus.)
3. Babaytsev, A. V. Political Symbolism of Color / A. V. Ba-baytsev. — Text : unmediated // Bulletin of the Volgograd State Pedagogical University. — 2007. — No. 3. — P. 56—62. [Poli-ticheskiy simvolizm tsveta / A. V. Babaytsev. — Tekst : ne-posredstvennyy // Izvestiya Volgogradskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. — 2007. — № 3. — S. 56— 62]. — (In Rus.)
4. Buzheninov, A. E. Metaphorical Terms in the Anatomical Terminology of the French Language / A. E. Buzheninov. — Text : unmediated // Pedagogical Education in Russia. — 2015. — No. 10. — P. 124—128. [Terminy-metafory v anatomicheskoy terminologii frantsuzskogo yazyka / A. E. Buzheninov. — Tekst : neposredstvennyy // Pedagogicheskoe obrazovanie v Rossii. — 2015. — № 10. — S. 124—128]. — (In Rus.)
5. Wang, Sungting. Perception of a Metaphor and its Cultural Background / Wang Sungting. — Text : unmediated // Foreign Languages. — 1996. — No. 4. — P. 63—66. [Vospriyatie meta-
fory i ee kul'turnyy fon / Van Suntin. — Tekst : neposredstvennyy // Inostrannye yazyki. — 1996. — № 4. — S. 63—66].
6. Wang, Hong. Analysis of Nomenclatures of Medical Metaphorical Terms in Russian / Wang Hong. — Text : unmediated // Chinese Scientific and Technical Terminology. — 2014. — No. 1. — P. 18—22. [Analiz nomenklatur meditsinskikh meta-foricheskikh terminov v russkom yazyke / Van Khun. — Tekst : neposredstvennyy // Kitayskaya nauchno-tekhnicheskaya termi-nologiya. — 2014. — № 1. — S. 18—22]. — (In Rus.)
7. Velichkovskiy, B. M. Cognitive Science: Foundations of the Psychology of Cognition. In 2 vol. Vol. 2 / B. M. Velichkov-sky. — Moscow: Sense : Academy, 2006. — 448 p. — Text : unmediated. [Kognitivnaya nauka: osnovy psikhologii poznaniya. V 2 t. T. 2 / B. M. Velichkovskiy. — Moskva : Smysl : Akade-miya, 2006. — 448 s. — Tekst : neposredstvennyy]. — (In Rus.)
8. Gavrilova, I. A. Terms-metaphors in the English-language Legal Terminology / I. A. Gavrilova. — Text : unmediated // Bulletin of the Kemerovo State University. — 2019. — No. 2 (78). — P. 504—512. [Terminy-metafory v sostave angloyazy-chnoy yuridicheskoy terminologii / I. A. Gavrilova. — Tekst : neposredstvennyy // Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. — 2019. — №2 2 (78). — S. 504—512]. — (In Rus.)
9. Zubkova, O. S. Specificity of the Functioning of the Medical Metaphor and Medical Metaphor-term in the Individual Vocabulary / O. S. Zubkova. — Text : unmediated // Issues of Cognitive Linguistics. — 2006. — No. 3. — P. 84—89. [Spetsifika funktsionirovaniya meditsinskoy metafory i meditsinskoy meta-fory-termina v individual'nom leksikone / O. S. Zubkova. — Tekst : neposredstvennyy // Voprosy kognitivnoy lingvistiki. — 2006. — № 3. — S. 84—89]. — (In Rus.)
10. Kerber, E. V. Color Metaphor in the English-language Economic Terminology / E. V. Kerber, Yu. E. Kosterina. — Text : unmediated // Philological Sciences. Issues of Theory and Practice. — 2017. — No. 6-1 (72). — P. 89—91. [Tsvetovaya metafora v angloyazychnoy ekonomicheskoy terminologii / E. V. Kerber, Yu. E. Kosterina. — Tekst : neposredstvennyy // Filolo-gicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. — 2017. — № 6-1 (72). — S. 89—91]. — (In Rus.)
11. Kozlova, L. A. National-cultural Specificity of Metaphor and Methods of its Manifestation in the Text / L. A. Kozlova. — Text : unmediated // Philology and Man. — 2015. — No. 1. — P. 37—47. [Natsional'no-kul'turnaya spetsifika metafory i spo-soby ee manifestatsii v tekste / L. A. Kozlova. — Tekst : ne-posredstvennyy // Filologiya i chelovek. — 2015. — № 1. — S. 37—47]. — (In Rus.)
12. Kryuchkova, T. B. Features of the Formation and Development of Social and Political Vocabulary and Terminology / T. B. Kryuchkova. — Moscow : Science, 1989. — 151 p. — Text : unmediated. [Osobennosti formirovaniya i razvitiya obshchestvenno-politicheskoi leksiki i terminologii / T. B. Kryuchkova. — Moskva : Nauka, 1989. — 151 s. — Tekst : neposredstvennyy]. — (In Rus.)
13. Kudrya, O. A. Lexical-semantic Classification of Secondary Color Designations in the English and Ukrainian Languages: Linguoculturological Aspect / O. A. Kudrya. — Text : unmediat-ed // Russistics. — 2015. — No. 1. — P. 53—59. [Leksiko-semanticheskaya klassifikatsiya vtorichnykh tsvetooboznacheniy v angliyskom i ukrainskom yazykakh: lingvokul'turologicheskiy aspekt / O. A. Kudrya. — Tekst : neposredstvennyy // Rusis-tika. — 2015. — № 1. — S. 53—59]. — (In Rus.)
14. Lakoff, D. Metaphors We Live By : transl. from English / George Lakoff, Mark Johnson ; ed. and a foreword by A. N. Bar-anov. — Moscow : Editorial URSS, 2004. — 256 p. [Metafory, kotorymi my zhivem : per. s angl. / Dzhordzh Lakoff, Mark Dzhonson ; pod red. i s predisl. A. N. Baranova. — Moskva : Editorial URSS, 2004. — 256 s.]. — (In Rus.)
15. Mironova, M. Yu. Metaphorization of English terms (on the example of the political term lame duck) / M. Yu. Mironova. — Text : unmediated // Political Linguistics. — 2016. — No. 4. — P. 141—146. [Metaforizatsiya terminov angliyskogo yazyka (na primere politicheskogo termina lame duck) / M. Yu. Mironova. — Tekst : neposredstvennyy // Politicheskaya lingvisti-ka. — 2016. — № 4. — S. 141—146]. — (In Rus.)
16. National Political Encyclopedia. — URL: https://politike.ru (date of access: 11.01.2021). — Text : electronic. [Natsional'naya politicheskaya entsiklopediya]. — URL: https://politike.ru (date of acces: 11.01.2021). — Text : electronic. — (In Rus.)
17. Petrushchenkova, L. Yu. Metaphor as a Means of Forming Banking Terms in the French Language / L. Yu. Petrushchenkova. — Text : unmediated // Bulletin of the Moscow State Linguistic University. Humanitarian sciences. — 2019. — No. 8 (824). — P. 128—138. [Metafora kak sredstvo obrazovaniya bankovskikh terminov frantsuzskogo yazyka / L. Yu. Petrushchenkova. — Tekst : neposredstvennyy // Vestnik Moskovskogo gosudarstven-nogo lingvisticheskogo universiteta. Gumanitarnye nauki. — 2019. — № 8 (824). — S .128—138]. — (In Rus.)
18. Ruzin, I. G. Cognitive Naming Strategies: Modes of Perception (Sight, Hearing, Touch, Taste) and their Expression in Language / I. G. Ruzin. — Text : unmediated // Questions of Linguistics. — 1994. — No. 4. — 199 p. [Kognitivnye strategii imenova-niya: modusy pertseptsii (zrenie, slukh, osyazanie, vkus) i ikh vyrazhenie v yazyke / I. G. Ruzin. — Tekst : neposredstvennyy // Voprosy yazykoznaniya. — 1994. — № 4. — 199 s.]. — (In Rus.)
19. Sun', Shufan. Metaphorical Cognitive Model of Russian Computer Terms / Sun Shufang, Sun Mingqing. — Text : unmediated // Journal of Foreign Languages. — 2014. — No. 6. — P. 49—53. [Metaforicheskaya kognitivnaya model' russkikh komp'yuternykh terminov / Sun' Shufan, Sun' Min'tsin. — Tekst : neposredstvennyy // Zhurnal inostrannykh yazykov. — 2014. — № 6. — S. 49—53].
20. Explanatory Dictionary of the Late Twentieth Century. Language Changes / ed. G. N. Sklyarevskaya. — St. Petersburg :
Folio-Press, 1998. — 700 p. — Text : unmediated. [Tolkovyy slovar' kontsa KhKh veka. Yazykovye izmeneniya / pod red. G. N. Sklya-revskoy. — Sankt-Peterburg : Folio-Press, 1998. — 700 s. — Tekst : neposredstvennyy]. — (In Rus.)
21. Jiang, Na. Metaphorical Naming of English Economic Terms and its Cognitive Mechanism / Jiang Na. — Text : unme-diated // Bulletin of the Hunan University of Science and Technology. — 2015. — No. 18 (6). — P. 119—122. [Tszyan, Na. Metaforicheskoe imenovanie angliyskikh ekonomicheskikh ter-minov i ego kognitivnyy mekhanizm / Tszyan Na. — Tekst : neposredstvennyy // Vestnik Khunan'skogo universiteta nauki i tekhnologiy. — 2015. — № 18 (6). — S. 119—122].
22. Zhang, Xiaofeng. Comparison and Metaphorical Ways of English and Chinese Marine Terms / Zhang Xiaofeng. — Text : unmediated // Journal of the Shanghai Maritime University. —
2016. — No. 37 (2). — P. 94—102. [Sravnenie i metaforicheskie sposoby angliyskikh i kitayskikh morskikh terminov / Chzhan Syaofen. — Tekst : neposredstvennyy // Zhurnal Shankhayskogo morskogo universiteta. — 2016. — № 37 (2). — S. 94—102]. — (In Rus.)
23. Zhu, Minguan. Research of Metaphorical Knowledge of Color Vocabulary in Legal Texts / Zhu Minguan. — Text : unme-diated // Legislative Review. — 2019 (mid). — P. 34—35. [Issle-dovanie metaforicheskogo poznaniya tsvetovoy leksiki v yuridicheskikh tekstakh / Chzhu Minguan'. — Tekst : neposred-stvennyy // Zakonodatel'nyy obzor. — 2019 (seredina). — S. 34—35].
24. Chen, Jiaxu. Classification of Primary Colors in Chinese and Their Metaphorical Meaning / Chen Jiaxu, Qin Lei. — Text : unmediated // Bulletin of Henan Normal University. — 2003 (2). — P. 75—77. [Klassifikatsiya osnovnykh tsvetov v kitay-skom yazyke i ikh metaforicheskoe znachenie / Chen' Tszyasyu, Tsin' Ley. — Tekst : neposredstvennyy // Vestnik Khenan'skogo pedagogicheskogo universiteta. — 2003 (2). — S. 75—77]. — (In Rus.)
25. Chen, Jiaxu. Cognitive Comparative Study of English and Chinese Metaphors / Chen Jiaxu. — Shanghai : Publishing House Xuelin, 2007. — 215 p. — Text : unmediated. [Kognitivnoe sopostavitel'noe issledovanie angliyskoy i kitayskoy metafory / Chen' Tszyasyu. — Shankhay : Izd-vo Syuelin', 2007. — 215 s. — Tekst : neposredstvennyy].
26. Shaklein, V. M. Linguocultural Content of Language : monograph. / V. M. Shaklein, S. S. Mikova. — Moscow : RUDN, 2015. — 176 p. — Text : unmediated. [Lingvokul'turnoe soder-zhanie yazyka : monogr. / V. M. Shaklein, S. S. Mikova. — Moskva : RUDN, 2015. — 176 s. — Tekst : neposredstvennyy]. — (In Rus.)
27. Shal'neva, V. A. Education in the English-language Computer Terminology / V. A. Shalneva. — Text : unmediated // Bulletin of the Voronezh State University. Series: Linguistics and Intercultural Communication. — 2017. — No. 2. — P. 45—48. [Metaforicheskoe terminoobrazovanie v angloyazychnoy kom-p'yuternoy terminosisteme / V. A. Shal'neva. — Tekst : neposred-stvennyy // Vestnik Voronezhskogo gosudarstvennogo universi-teta. Seriya: Lingvistika i mezhkul'turnaya kommunikatsiya. —
2017. — № 2. — S. 45—48]. — (In Rus.)
28. Shirokolobova, A. G. Metaphorical Terms of the Hydro-technical Terminology System (based on the Russian and English languages) / A. G. Shirokolobova. — Text : unmediated // Language and Culture. — 2014. — No. 4 (28). — P. 111—125. [Me-taforichnye terminy gidrotekhnicheskoy terminosistemy (na mate-riale russkogo i angliyskogo yazykov) / A. G. Shirokolobova. — Tekst : neposredstvennyy // Yazyk i kul'tura. — 2014. — № 4 (28). — S. 111—125]. — (In Rus.)
29. Shu, Dingfang. On the Essence and Semantic Features of the Metaphor / Shu Dingfang. — Text : unmediated // Foreign Languages. — 1998. — No. 2. — P. 10—19. [O sushchnosti i se-manticheskikh osobennostyakh metafory / Shu Dinfan. — Tekst : neposredstvennyy // Inostrannye yazyki. — 1998. — № 2. — S. 10—19]. — (In Rus.)
30. Baike. — URL: https://baike.baidu.com/item/HK^^/141 5985?fr=aladdin (date of access: 11.01.2021). — Text : electronic.
