CC BY
125
Д.Б. Патлай
(Отделение цивилизационных проблем РАЕН)
ЦУСИМСКИЙ ИНЦИДЕНТ 1861 г.
Политические причины и последствия
Отношения России и Японии на протяжении ХУ11-Х1Х вв. были омрачены постоянными вооруженными столкновениями сторон на Курильских островах и острове Сахалин, провоцируемыми как русскими, так и японскими переселенцами вследствие отсутствия четко установленной на вышеуказанных территориях государственной границы между Российской империей и Японией. После подписания в 1855 г. Симодского трактата и юридического оформления границы между двумя государствами Россия не отказалась от своих намерений территориального продвижения в дальневосточном регионе, поскольку на о. Сахалин, имеющем важное геополитическое и экономическое значение для обоих государств, русско-японская граница так и не была установлена. Однако в начале 1860-х годов Петербург попытался осуществить экспансионистские планы относительно Страны Восходящего Солнца, масштабы которых значительно выходили за пределы Курил и Сахалина, что привело к Цусимскому инциденту 1861 г.
Рассмотрим причины и последствия столь неординарной акции России на международной арене, принимая во внимание итоги Восточной войны 1853-1856 гг. и неустойчивые позиции русской дипломатии в дальневосточном регионе.
В конце 1857 г. политическая обстановка на Дальнем Востоке становилась все более напряженной. В связи с тем, что в 1855-1856 гг. Британия утвердила свое экономическое и политическое влияние в Сиаме, заключив с этим государством торгово-дипломатический договор, учитывая намерения Франции о проведении колонизации Вьетнама и принимая во внимание отсутствие решения «Сахалинской проблемы» в русско-японских отношениях, Российская империя значительно увеличила дипломатическую активность в дальневосточном регионе1. Петербург решил оборудовать на архипелаге Рюкю, издавна находившиеся под политическим и экономическим влиянием Японии, порты для постоянного пребывания и захода русских
кораблей, чтобы впоследствии иметь возможность соперничать с Британией и Францией не только в дальневосточном регионе, но и в регионе Юго-Восточной Азии. Следует также отметить, что, по признанию русского военно-морского ведомства, в рассматриваемый период у России «на дальневосточном побережье не было в полной мере удобных портов для расположения военного флота»2.
Как отмечала газета «Московские ведомости» 15 января 1859 г., «трактаты, заключенные Россией с Японией, заставляют сказать несколько слов об архипелаге Рюкю, поскольку по своему положению между Формозой и Японией острова этого архипелага представляют значительные выгоды судоходному движению нашему в водах Восточной Азии. Здешняя стоянка будет полезна судам, не только идущим в Китай или в Корею, но и в Индию и другие отдаленные государства Востока»3.
В 1860 г. в целях обеспечения политических интересов России в дальневосточном регионе и Юго-Восточной Азии на Тихом океане появилась эскадра под командованием И. Лихачева4.
Как следует из донесения на имя русского императора Александра вышеупомянутого офицера русского ВМФ, главной задачей появления эскадры под его командованием в бассейне Тихого океана было оказание военно-политического давления на Японию посредством захвата о. Цусима и «создание военно-морской базы на острове, чтобы обеспечить русским судам прямой путь в Китай и южные гавани Японии и другие тихоокеанские страны через Корейский пролив»5. При этом о. Цусима должен был быть «в нераздельном владении русского государя-импера-тора и стать закрытым для всех европей-цев»6. Действия отряда кораблей Лихачева по захвату о. Цусимы должны были также стать «репетицией русской политики» по отношению к архипелагу Рюкю. Кроме того, Россия намеревалась создать в Нагасаки постоянную базу для своего ВМФ. Имея в виду упомянутый японский порт, командир
русской Тихоокеанской эскадры докладывал в Петербург: «Этот уголок может принести нам неисчислимые выгоды. В будущем важность этого пункта для нас, конечно, обуславливается составом и назначением наших эскадр в здешних морях и другими обстоятельствами...»7. Предполагалось «для упрочнения нашего положения на Цусиме создать редут на вершине острова для прикрытия высадки нашего десанта, силы которого должны быть доставлены сюда из наших дальневосточных владений»8.
Политическое руководство Российской империи с легкостью решило предпринять акцию по захвату японского острова, поскольку считало, что в связи с ведением очередной «опиумной войны» в Китае «англичане и французы едва решатся возражать что-либо против действия русской эскадры и, вернее всего, за Цусиму расплатятся китайцы»9.
Не ожидали в Петербурге и активного сопротивления собственным планам в отношении Цусимы как со стороны властей сегу-ната, так и жителей острова. Однако 3 февраля 1861 г., после начала высадки на о. Цусима русских моряков с корвета «Посадник» под командованием капитан-лейтенанта Би-рилева, входившего в состав русской Тихоокеанской эскадры, местные японские крестьяне попытались воспрепятствовать этому. В результате между русскими и японцами произошло столкновение, в ходе которого моряками с корвета «Посадник» был убит крестьянин Ясугоро и еще двое японцев захвачены в плен. Прибывший 27 марта 1861 г. на о. Цусима Лихачев записал в своем дневнике: «Дела у Бирилева продвигаются очень туго. За месяц он не добился почти ничего»10.
Петербург не решился на высадку крупного десанта на остров, «ограничившись» направлением в бухту Цусимы еще трех кораблей из состава русской Тихоокеанской эскадры и рейдом с разведывательными целями «Посадника» в порт Нагасаки, в ходе которого состоялась артиллерийская дуэль между русским корветом и японскими береговыми батареями, результатом которой стали тяжелые повреждения, полученные русским кораблем.
В связи с описанными событиями антирусские волнения охватили большинство японского населения острова. Глава княжества Цусима Мунэ Есиери вынужден был по-
ставить в известность о случившемся правительство сегуната.
В мае 1861 г. на Цусиму прибыл представитель бакуфу Огури Тодамаса, который в вежливой форме потребовал от Бирилева покинуть остров. В ответ на просьбу японского чиновника русский офицер заявил, что без приказа начальства он с Цусимы ни за что не уйдет. Тем временем Россия закончила комплектование воинского контингента для отправки в Юго-Восточную Азию. В русской прессе появилась информация, согласно которой «вся Аннамская империя будет под нашей властью. Под нашим управлением эта империя приобретет нам значительное влияние на дела Азии, поскольку составляет восточную часть Индокитая, лежит между Индостаном, Китаем, Бенгальским заливом и Восточным океаном <...> Наши войска готовы к действию в непривычных условиях тропической жары»11.
Возвратившись в Эдо, Огури поручил губернатору Хакоддатэ Мурагаки Авадзи провести переговоры с русским консулом И. Гошкевичем, курировавшим по распоряжению Петербурга действия Лихачева и Би-рилева, на предмет ликвидации присутствия русских моряков на острове Цусима. Мура-гаки встречался с Гошкевичем трижды, однако представитель России отказался ликвидировать стоянку русского флота на острове, заявив японскому губернатору, что русские власти желают заключить с правительством сегуната договор, который давал бы возможность России контролировать о. Цусима и воспрепятствовать тем самым замыслам Англии занять остров. Японцы посчитали подобное предложение русского консула неприем-лемым12.
Между тем Британия вовсе не собиралась размещать свою военно-морскую базу на Цусиме, в противном случае она, учитывая ее доминирующее экономическое и политическое влияние в Японии, давно бы осуществила подобное намерение. По признанию командира русской Тихоокеанской эскадры, «вероятность захвата острова Англией остается весьма призрачной»13.
Однако в Лондоне с готовностью откликнулись на просьбу правительства сегуната о помощи японским властям в выдворении русских моряков с территории острова, в связи с чем к Цусиме были направлены три боевых корабля британского военно-морского флота под общим командованием вице-адмирала Хоупа.
По прибытии в район острова английский адмирал направил на имя командира русской Тихоокеанской эскадры письмо, в котором выражалось требование ликвидировать военно-морское присутствие на Цусиме, в противном случае Хоуп предупреждал Лихачева о возможных англо-русских военно-политических осложнениях.
Во избежание военного конфликта с Британией, после принятия соответствующего решения в Петербурге, 7 сентября 1861 г. «русские моряки со стыдом вынуждены были оставить остров»14.
Власти сегуната в лице министров Котзе и Ямамоноками 21 сентября того же года направили в адрес русского министра иностранных дел ноту протеста по поводу «насильственных поступков на о. Цусима и в Нагасаки командира корвета “Посадник” Би-рилева». В указанном документе говорилось
о «недопустимости подобных действий, поскольку они не согласуются с режимом открытых портов и могут вызвать осложнения с западными державами не только Японии, но и России»15. Кроме того, возненавидевшие нас после цусимских событий японцы, сообщал «Русский вестник», «вновь поднимают перед Гошкевичем вопрос о размежевании на Сахалине и предлагают сделать это немедленно»16.
В российском МИД посчитали, что после ухода русских кораблей инцидент на о. Цусима исчерпан, вследствие чего японское послание осталось без ответа.
Провал планов захвата о. Цусима вызвал в российских МИД и военно-морском ведомстве «крайнее озлобление», спокойным оставался только государь-император, отмечал в своем дневнике Лихачев.
Командир русской Тихоокеанской эскадры был удостоен аудиенции императором Александром, об обстоятельствах которой морской офицер писал следующее: «Государем я был принят хорошо. Он приказал сказать мне откровенно: думаю ли я, что Цусима столь важна, что из-за этого вопроса стоит рисковать дойти до разрыва и до войны с Англией. Я ответил отрицательно»17.
В дальнейшем по поводу Цусимского инцидента был создан Особый комитет, возглавляемый лично императором. Лихачев вспоминал: «В этом комитете Горчаков говорил очень горячо против занятия Цусимы. Великий князь защищал уже сделанное. Все остальные молчали. Государь поставил тот
же вопрос, который он ставил передо мной. Решение могло быть только одним. Россия навсегда отказалась от Цусимы»18. Оказались неосуществленными и другие политические планы русского МИД относительно тихоокеанского региона и Юго-Восточной Азии, претворение в жизнь которых русские политики связывали с захватом японского острова.
На заседаниях Особого комитета было принято решение о запрете каких-либо публикаций в русской периодической печати относительно событий, связанных с цусимским инцидентом 1861 г, ответственность за который была целиком и полностью возложена русским политическим руководством на командира русской Тихоокеанской эскадры. Оскорбленный подобным решением, капитан
I ранга Лихачев по данному вопросу придерживался иного мнения. Он считал, что ответственность за цусимский инцидент следует возложить на МИД России, поскольку русским дипломатам не удалось «в этом деле найти поддержку какой-либо европейской державы и обеспечить нейтралитет со стороны Англии»19.
Осуществить подобное, учитывая политическую ситуацию, сложившуюся в то время на Дальнем Востоке и Юго-Восточной Азии, не представлялось возможным. Авантюрный внешнеполитический курс, проводимый Российской империей в указанных регионах, стал основной причиной цусимского инцидента 1861 г. Последствия событий на о. Цусима привели к ослаблению русского военно-политического влияния как в Индокитае, так и в дальневосточном регионе.
Примечания
1 Крупномасштабное вторжение франко-испанского контингента в Индокитай началось 30 августа 1858 г. По прошествии короткого времени Испания в силу различных обстоятельств вывела свои войска из Вьетнама.
2 Очерк русских портов в Татарском проливе и Японском море // Морской сборник. 1861. № 1. С. 159.
3 «Московские ведомости». 1859. № 13. С. 89.
4 Донесение начальника нашей эскадры в Китайских водах капитана I ранга Лихачева // Морской сборник. 1861. № 3. С. 240.
5 Рапорт капитана I ранга Лихачева на имя императора Александра от 22. 04. 1861 г. // Русский вестник. 1897. № 5. С. 87.
6 Рапорт капитана I ранга Лихачева на имя императора Александра от 21 .05. 1860 г. // Русский вестник. 1897. № 4. С. 249.
7 Донесение начальника нашей эскадры в Китайских водах капитана I ранга Лихачева // Морской сборник. 1861. № 3. С. 242.
8 Приложение к рапорту И. Лихачева на имя го-сударя-императора от 22.04.1861 г. // Русский вестник. 1897. № 5. С. 92.
9 Записка великого князя от 26 июля 1860 г. на имя капитана I ранга Лихачева // Русский вестник. 1897. № 4. С. 243.
10 Русский вестник. 1897. № 5. С. 98.
11 «Северная пчела». 1861. № 148. С. 605.
12 Русский вестник. 1897. № 5. С. 98.
13 Рапорт капитана I ранга Лихачева на имя императора Александра от 21. 05. 1860 г. // Русский вестник. 1897. № 4. С. 243.
14 Цит. по: Попов И.М. Россия и Китай: 300 лет на грани войны. М., 2004. С. 498.
15 Российский государственный архив древних актов. Ф. 4, разряд 4., оп. 1, д. 12 (свиток).
16 Русский вестник. 1897. № 5. С. 95.
17 Там же. С. 89.
18 Там же.
19 Там же.
