CC BY
123
History and Archeology | Juvenis scientia 2017 № 3
27
УДК: 94(3) ГРНТИ: 03.09.23 DOI: 10.15643/jscientia.2017.3.007
ЦИЦЕРОН О ПОНЯТИИ DIVINATIO
А. М. Брагова
Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добролюбова Россия, 603155 г. Нижний Новгород, ул. Минина, 31а
ЕЗ Брагова Арина Михайловна - arbra@mail.ru
Статья посвящена анализу отношения Цицерона к divinatio, способности предсказывать будущее, которая получена людьми от богов. Цицерон выделяет два вида дивинации - искусственный (ауспиции, гаруспиции, гадание по молнии, звездам и другим знакам природы, заклинания) и естественный (предсказания во сне, в состоянии исступления, перед смертью). Вслед за академиками Цицерон пользуется методом рассмотрения противоположных точек зрения на дивинацию (ее признание и отрицание), что порождает у исследователей двойственный подход к цицероновскому отношению к дивинации. Автор статьи делает вывод о том, что двойственная трактовка отношения Цицерона к дивинации связана с многоаспектностью его воззрений: как философ, он может и признавать, и отрицать истинность толкований различных знамений, но в то же время, как римский гражданин и политик, он выступает за дивинацию как важный инструмент римских религиозных обрядов.
Ключевые слова: Цицерон, Древний Рим, divinatio, предвидение, божественный разум, ауспиции, гаруспиции.
CICERO ON THE CONCEPT OF 'DIVINATIO' A. M. Bragova
Linguistics University of Nizhny Novgorod 31a Minin St., 603155 Nizhny Novgorod, Russia
E3 Bragova Arina - arbra@mail.ru
The article is devoted to the analysis of Cicero's attitude to 'divinatio' a capacity of predicting the future, which is obtained from gods. Cicero distinguishes between two types of divination - artistic (auspices, haruspices, divination by lightning, stars and other signs of nature) and natural (predictions in a dream, in a state of ecstasy, before dying). Following Academics, Cicero uses the method of considering opposing points of view on divination (its acceptance and denial), which gives rise to a dual approach of researchers towards Cicero's attitude to divination. The author of the article concludes that the dual interpretation of Cicero's attitude to divination has something to do with multi-dimensionality of his beliefs: as a philosopher, he can either acknowledge or deny the truth of the interpretations of different divinations, while, being a Roman citizen or a politician, he stands for divination as an important instrument of the Roman religious rituals.
Keywords: Cicero, Ancient Rome, 'divinatio', divination, divine reason, auspices, haruspices.
Статья посвящена рассмотрению отношения Цицерона к понятию divinatio. Данный вопрос анализируется в ряде исследовательских работ [1, с. 34-39; 2, с. 13; 3, с. 195; 4, с. 316; 5, с. 157-167; 6, с. 33-46; 7, с. 47-65; 8, с. 42-51; 9, с. 121; 10, с. 220-221; 11, с. 122-123, 149-150, 161, 184-185, 189-197; 12, с. 389; 13, с. 12-13, 22-23, 32-33, 68-69], однако до сих пор является спорным и потому по-прежнему вызывает интерес исследователей.
Начнем с изложения сущности цицероновских взглядов на divinatio, которые главным образом представлены в сочинении «De divinatione». На основе контекста употребления понятия в указанном сочинении и в других работах цицероновского корпуса, данное понятие можно перевести как предсказание, предвидение, «способность предчувствовать и узнавать будущее» (Cic. De div. 1.1.1). Важно и то, что оно связано с божественным, а не человеческим разумом (Cic. De div. 1.49.111-1.50.112, 1.52.118-1.55.125). Цицерон убежден, что все народы верят в возможность предзнаменования будущего (Cic. De div. 1.1.2-1.2.4). Для объяснения понятия автор сочинения приводит примеры возможности и невозможности дивинации, подобранные такими греческими философами, как Ксенофан из Колофона, Сократ, Зенон, Пифагор, Демокрит, Дикеарх, Кратипп и другие (Cic. De div. 1.3.5-6) [5, с. 157]. При условии, что дивинация возможна, Цицерон выделяет два ее вида: искусственный и естественный (Cic. De div. 1.6.11. Cf. 1.18.34, 1.32.72, 1.44.100, 1.44.109) [10, с. 220-221;
8, с. 42]. Искусственный вид связан с искусством прорицателя, а естественный - с природой. Последний вид дивинации воспринимается Цицероном как более темный и потому непонятный (Cic. De div. 1.44.109). К искусственным дивинаци-ям Цицерон относит ауспиции, т. е. гадания по полету птиц (Cic. De div. 1.15.25-1.17.33, 1.18.36, 1.33.72-1.34.74, 1.35.77, 1.39.87-1.41.90, 1.41.92, 1.42.94, 1.43.95-1.47.105, 1.48.108), гаруспиции, т. е. гадания по внутренностям жертвенных животных (Cic. De div. 1.12.19, 1.14.24, 1.17.33, 1.36.79, 1.41.91, 1.42.93, 1.43.95, 1.43.97-98, 1.44.99), астрологию, т. е. гадание по молнии и звездам (Cic. De div. 1.10.16, 1.34.75, 1.41.92, 1.42.93), гадание на основе других явлений или знаков природы (Cic. De div. 1.8.14, 1.9.15-16), а также заклинания (Cic. De div. 1.45.102-1.46.104). Естественными дивинациями Цицерон считает прорицания во сне (Cic. De div. 1.20.39-1.23.46, 1.24.48-1.30.63, 1.43.96, 1.44.99, 1.51.115), в состоянии исступления или душевного возбуждения (Cic. De div. 1.18.34, 1.19.37, 1.31.66-1.32.69, 1.37.80-1.37.81, 1.50.114-115), а также перед смертью (Cic. De div. 1.30.63-1.31.65). Цицерон выводит понятие divinatio из тезиса о существовании богов, а именно: раз боги существуют, то они заботятся о людях, а раз заботятся о людях, значит посылают им сигналы в виде дивинаций, которые помогают людям в их жизни (Cic. De div. 1.49.110, 1.52.118-1.55.125. Cf. Cic. De leg. 2.32). По этой причине нельзя пренебрегать знамениями - это опасно для жизни (Cic. De div. 1.35.77, 1.45.101). Предсказания, основанные не
28
Juvenis scientia 2017 № 3 | Исторические науки и археология
на божественном, а на человеческом разуме, Цицерон не считает дивинациями (Cic. De div. 1.49.111-1.50.112). Также он не считает дивинациями знамения, которые связаны с судьбой или с природой, а не с богами (Cic. De div. 1.55.125-1.58.132).
Во второй книге сочинения «De divinatione» Цицерон, по примеру академиков, высказывает прямо противоположную точку зрения той, которая изложена в первой книге. Он делает это с целью лучше и глубже рассмотреть предмет [7, с. 47; 13, с. 12]. Цицерон указывает, что «дивинация не применима ни к чему, что воспринимается чувствами. Нет нужды в ней и для того, что требует применения искусства» (Cic. De div. 2.3.9). Таким образом, автор отказывается от признания существования как естественной, так и искусственной дивина-ции. Далее он вообще отрицает ее существование: «Так, если ни в том, что подлежит чувственному восприятию, не может быть никакой дивинации, ни в том, что требует искусства, ни в том, что решается философией, ни в государственных делах ... в чем она, дивинация, может проявить себя? ... Похоже на то, что вообще никакой дивинации нет» (Cic. De div. 2.4.12. Cf. 2.10.25, 2.17.41; Cic. De nat. deor. 1.20.55). Если в первой книге Цицерон отрицал связь между дивинацией и случайностью (Cic. De div. 1.12.23), то в второй он высказывает противоположное мнение: «на долю дивинации остаются только такие случайности, которые вовсе не могут быть предвидимы никаким искусством, никакой мудростью ... предвидение событий, которые подвластны только случаю, это и есть диви-нация» (Cic. De div. 2.5.14). Далее Цицерон последовательно «разоблачает» искусственные дивинации: гаруспиции (Cic. De div. 2.12.28-2.17.39, 2.18.42), гадание по молниям (Cic. De div. 2.18.42-2.21.49), чудеса (Cic. De div. 2.22.49-2.24.53, 2.28.61-62), знамения (Cic. De div. 2.25.54-2.28.60), ауспиции и жребии (Cic. De div. 2.33.70-2.47.99), а также естественные: прорицания в состоянии исступления и во сне (Cic. De div. 2.48.100-2.72.150). Интересно, что, ставя дивинацию в зависимость от существования богов, во второй книге Цицерон должен бы отрицать существование богов, раз отрицает дивинацию, но он этого не делает, замечая, что «существование богов сохранить должно» (Cic. De div. 2.17.41). В конце сочинения остается неясным, верит ли сам Цицерон в дивинацию. Эта двусмысленность и порождает массу догадок исследователей в отношении цицероновского понятия divinatio. Как замечает С. Джонстон, Цицерон не приходит к какому-либо определенному решению по поводу предсказаний, остается двусмысленность, как это бывает у академиков, в духе ex utraque parte [12, с. 389. Ср.: 7, с. 47; 2, с. 13]. М. Биерд утверждает, что римская элита последнего века до нашей эры скептически относилась к предвидению, предсказаниям, ауспициям, гаруспициям, по крайней мере, такое мнение сложилось у исследователей [6, с. 33]. Тот же автор замечает, что Цицерон не так скептически настроен в отношении дивинации в других своих работах, например, в диалоге «De legibus» [6, с. 33], а М. Шоуфилд объясняет такое отсутствие скепсиса тем, что диалоги «De re publica» и «De legibus» были написаны на 10 лет раньше и тогда Цицерон не был подвержен скептицизму академиков [7, с. 47. Ср.: 11, с. 191; 3, с. 195]. Ф. Сантанджело приходит к выводу об отрицательном отношении Цицерона к дивинациям [13, с. 23. Ср.: 1, с. 35]. М. Колиш, напротив, считает, что Цицерон защищает важность дивинации, основываясь на понятии consensus omnium, на римской истории, на требованиях разума (Cic. De div. 1.6.12-1.48.132) [9, с. 121], что дивинация важна для римского общества по причине общественной полезности [9, с. 122]. В этом же ключе анализирует взгляды Цицерона на дивинацию и С. Расмуссен, считая важным религиозно-по-
литический аспект работ Цицерона о дивинации, а именно, то, что жреческая интерпретация чудес воспринималась как часть четко регламентированных коллективных религиозных обрядов [11, с. 185]. О неоднозначности отношения самого Цицерона к дивинации тот же автор пишет, что ряд исследователей (например, В. Зюсс и Е. Росон) восприняли смену отношения к дивинации с положительного в первой книге «De divinatione» к отрицательному во второй как эволюцию взглядов Цицерона - от традиционных (примитивных) воззрений к более сложному греческому философскому подходу и что сама Сюзанна Расмуссен полагает, что причиной написания указанного сочинения было не желание Цицерона высказывать свои идеи, а потребность изложить разнообразные идеи греческих философов для того, чтобы римский читатель смог прочитать о них на латинском языке. Таким образом, дело не в двуличии Цицерона или в эволюции его взглядов, а в его двойственном отношении к знамениям: с одной стороны, религиозно-политическом, связанном с mos majorum, и, с другой стороны, философском, связанном с желанием познакомить римского читателя с греческими философскими идеями [11, с. 193-197. Ср.: 13, с. 12]. Такое мнение нам кажется научно обоснованным и вполне приемлемым.
Таким образом, двойственная трактовка отношения Цицерона к дивинации связана с многоаспектностью его воззрений: как философ, он может и признавать, и отрицать истинность толкований различных знамений, но в то время, как римский гражданин и политик, он выступает за дивинацию как важный инструмент римских религиозных обрядов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Майоров Г.Г. Цицерон как философ // Марк Туллий Цицерон. Философские трактаты. М.: Наука, 1985. С. 5-59.
2. Корзун М.С. Толкование «судьбы» Цицероном в его религиозной системе // Вестнт БДУ. 2010. Сер. 3. № 2. С. 10-14.
3. Hammond M. City-State and World State in Greek and Roman Political Theory until Augustus. Cambridge (Mass.), 1966.
4. Goar. R.G. Cicero and the State Religion. Diss. // Harvard Studies in Classical Philology. Vol. 73. Cambridge, Massachusetts, Harvard University Press, London, Oxford University Press, 1969.
5. Schaublin C. Cicero, 'De divinatione' und Poseidonios // Museum Helveticum. 1985. Vol. 42. No. 2. Pp. 157-167.
6. Beard M. Cicero and Divination: The Formation of a Latin Discourse // The Journal of Roman Studies. 1986. Vol. 76. Pp. 33-46.
7. Schofield M. Cicerofor and Against Divination // The Journal of Roman Studies. 1986. Vol. 76. Pp. 47-65.
8. Schaublin C. Weitere Bemerkungen zu Cicero, De divinatione // Museum Helveticum. 1989. Vol. 46. No. 1. Pp. 42-51.
9. Colish M.L. From Antiquity To The Early Middle Ages: Stoicism in Classical Latin Literature. Leiden, New York, Kobenhavn, Koeln, Brill, 1990. 471 p.
10. Ferguson E. Backgrounds of Early Christianity. Grand Rapids, Michigan: William B. Eerdmans Publishing Company, 2003. 672 p.
11. Rasmussen S.W. Public Portents in Republican Rome. Rome: "L'Erma" di Bretschneider, 2003. 296 p.
12. Religions of the Ancient World: A Guide, ed. by S.I. Johnston. Cambridge, Massachusetts, and London, England: The Belknap Press of Harvard University Press, 2004. 736 p.
13. Santangelo F. Divination, Prediction and the End of the Roman Republic. Cambridge, New York, Melbourne, Madrid, Cape Town, Singapore, Sao Paolo, Delphi, Mexico City: Cambridge University Press, 2013. 370 p.
Поступила в редакцию 06.02.2017
