CC BY
296
ПРОБЛЕМЫ МИРОХОЗЯЙСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ
«ЦИКЛЫ КОНДРАТЬЕВА» КАК ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ ПРОБЛЕМ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
В.Г. ИВАНОВ
Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 10а, 117198, Москва, Россия
В статье автор рассматривает возможность применения теории длинных волн экономической конъюнктуры (т.н. «циклов Кондратьева») к анализу политических и социальных процессов. На основе современного «большого цикла» автор делает вывод о том, что методология, предложенная Н. Кондратьевым, обладает значительным эвристическим потенциалом и может быть использована для анализа и прогнозирования широкого спектра социально-политических трендов, сопровождающих каждую смену фаз «цикла Кондратьева».
Не вызывает сомнения тот факт, что теория «длинных циклов» выдающегося отечественного экономиста Н. Кондратьева имеет большое теоретическое значение, тем не менее она сравнительно слабо изучена и часто просто не признается многими обществоведами. К сожалению, судьба ученого сложилась трагически, он был фактически лишен возможности работать и не смог при жизни в полной мере развить свои теории.
На наш взгляд, теория Н. Кондратьева обладает значительным, до сих пор не раскрытым до конца эвристическим потенциалом, из нее вытекает большое количество следствий, причем рассматриваемых в рамках различных областей знания. Гносеологически оправданным может оказаться применение модели циклического развития Н. Кондратьева не только для анализа динамики экономической конъюнктуры, но и для интерпретации широкого комплекса социальных процессов и явлений, для выявления и объяснения не только долгосрочных экономических, но и взаимосвязанных с ними социальных и политических трендов.
Не вызывает сомнения тот факт, что сферы экономики и политики тесно взаимосвязаны, говоря словами П. Бурдье (см.: [2]), обладают высокой валентностью. Политические и экономические процессы взаимно детерминируют друг друга. Политические следствия комплексных изменений экономической конъюнктуры, обозначенных как «кондратьевские циклы», наиболее ясно проявились с конца 1970-х гг. Толчком послужило неожиданное развитие долговременного структурного кризиса мировой капиталистической экономики примерно через полвека после предсказанной ученым Великой депрессии. Начиная с 1980-х гг. началось возрождение интереса к концепции больших циклов (длинных волн) и к научному наследию Н. Кондратьева. В частности, И. Валлерстайн и школа миросистемного анализа приняли за свою основу учение о «циклах Кондратьева». Так, в мироанали-зе «пространство»: и экономическое и политическое - это иерархически упорядоченная трехчленная («центр»-«полупериферия»-«периферия») «миросистема», а «время» и динамика - «циклы Кондратьева».
В данной статье, на примере наблюдаемой в настоящее время В-фазы «большого цикла», мы стремимся показать возможность использования концепции длинных циклов, цикличности мирового развития и мировой экономики, предложенной Н. Кондратьевым1, в качестве методологической базы для анализа глобальных социально-политических трансформаций и современного процесса глобализации. На наш взгляд, прогнозы ученого во многом сбылись и современный цикл стал верификацией его теории.
Нас интересует методология применения отдельных выводов и положений теории Н. Кондратьева (в первую очередь отмеченных им закономерностей - «эмпирических правильностей») в политологии и социологии для прогнозирования и анализа политических процессов и социальных трансформаций, обусловленных долго- и среднесрочными экономическими и технологическими сдвигами.
На наш взгляд, выводы Н. Кондратьева удачно сочетаются, в том числе и хронологически, с распространенными теориями, рассматривающими, в частности, закономерности циклического развития: циклами расширения миросистемы и «чередования гегемонии» И. Валлерстайна, «волнами демократизации»
С. Хантингтона и Ф. Шмиттера и циклами научно-технических революций А. Манагетти и Т. Куна. На их основе возможно выделение широкого спектра взаимозависимых факторов, влияющих на широкий круг глобальных трендов.
Динамика «Кондратьевского цикла»
На основании своих исследований Н. Кондратьев пришел к выводу, что дол говременные колебания в экономике носят регулярный, циклический характер. Цикличность - всеобщая форма движения от одного макроэкономического равновесия в масштабах как минимум национальной экономики к другому. Цикличность выражает неравномерность функционирования различных элементов национального хозяйства, смену революционных и эволюционных стадий его развития, экономического прогресса. Наиболее характерной чертой цикличности является то, что движение происходит не по кругу, а по спирали [7, с. 355], являясь формой прогрессивного развития. Данная формула развития, рассмотренная с современной точки зрения, предполагает существование развитой науки для обеспечения НТП, создания инноваций в сферах высоких технологий, производства, маркетинга, управления и т.п. и, особенно, мощной экономики (речь идет прежде всего о промышленности) для реализации этих инноваций, политической воли, а также готовности и способности общества меняться. Тем не менее смена цикла мировой капиталистической экономики неизбежно затрагивает все страны, причем нередко тра-
л
гическим образом .
Н. Кондратьев выделяет две качественно разнородные группы конъюнктурных процессов: 1) волнообразные, «обратимые» процессы, 2) «необратимые», эволюционные процессы, в которых выражается поступательное развитие производительных сил, т.е. разграничивает циклическую и трендовую составляющие экономического роста. Экономика развивается непрерывно, но это развитие происходит так, что на восходящую в целом прямую накладываются волны примерно полувековой длительности. Таким образом, Н. Кондратьев пришел к выводу о существовании больших циклов в развитии капитализма; они неравномерны по времени и занимают обычно по 40-60 лет, воспроизводя одну динамику: подъем-кризис-депрессия.
Сначала наблюдается «повышательная волна» (А-фаза) - производство, цены и норма прибыли устойчиво растут, причем рост производства опережает рост ин-
фляции, кризисы оказываются неглубокими, депрессии непродолжительными. Затем наступает период спада - «понижательная волна» (В-фаза): рост экономики неустойчив, кризисы становятся более частыми, депрессии затяжными, периоды подъема сменяются длительными периодами застоя.
Заслуга Н. Кондратьева состоит в том, что он отметил, что краткосрочные рыночные, конъюнктурные циклы, хорошо изученные экономистами уже в XIX в., накладываются на более сложные и масштабные процессы социального, экономического и технологического развития. Он выделил комплекс социально-экономических процессов, развитие которых характеризуется долговременной периодичностью, и предположил наличие внутренней взаимосвязи между ними. Речь идет о неравномерности научно-технического прогресса и процесса накопления капитала, о скачкообразных изменениях в технологической структуре производства и условиях денежного обращения, о нарастании и ослаблении общественно-политических процессов и процесса вовлечения новых стран в систему мирового капиталистического хозяйства.
Теория длинных волн исходит из того, что экономическая система постоянно находится в состоянии отклонения от макроэкономического равновесия, но эти отклонения имеют разную природу: 1) отклонения спроса от предложения и наоборот на длительных отрезках времени; 2) отклонения, связанные с изменениями спроса на оборудование, сооружения, строительные материалы и т.п., которые преодолеваются в рамках промышленных циклов средней продолжительности; 3) длительные отклонения от равновесия продолжительностью 40-60 лет. Они имеют место на рынках промышленных зданий, сооружений инфраструктуры, рабочей силы и т.д. 1-й и 2-й типы отклонений имеют место при одном и том же технологическом способе производства (в рамках которого также происходит смена техники и технологии). После того как возможности повышения эффективности в рамках используемых научно-технических принципов исчерпаны, наступает эпоха НТР, технологический переворот, когда сменяется не просто оборудование, но вся производственная модель. Этот переход занимает длительное время и дает начало новой волне. Как показывает история, НТР действительно сопровождают начало каждого нового цикла. Н. Кондратьев утверждает, что каждый «кондратьевский цикл», так или иначе, связан с обновлением технологий, смена фаз вызвана периодической «реконструкцией»: «Перед началом повышательной волны каждого большого цикла, а иногда в самом начале ее наблюдаются значительные изменения в основных условиях хозяйственной жизни общества. Эти изменения обычно выражаются (в той или иной комбинации) в глубоких изменениях техники производства и обмена (которым в свою очередь предшествуют значительные технические изобретения и открытия), в изменении условий денежного обращения, в усилении роли новых стран в мировой хозяйственной жизни» [9, с. 199].
По мнению ряда экономистов, только рыночная система в состоянии обеспечить такой переход, так как постоянно стимулирует НТП3 и мотивирует общество к изменениям. Такая точка зрения представляется нам спорной (достаточно вспомнить историю нашей страны).
На неизбежность смены технологической модели, часто сопровождающейся социальными и политическими потрясениями, указывает открытый К. Марксом (и вызывавший серьезные споры4) закон-тенденция нормы прибыли к понижению (см.: [10]) по мере развития и усложнения технической базы производства. Но эта смена (НТР) происходит не просто от необходимости замены старого оборудования и основных фондов новыми, рыночный потенциал прежней технологической модели
тоже оказывается исчерпан. Меняются не только технологии и оборудование - появляются новые рынки, новые действующие лнца, меняется соотношение сил между акторами, до неузнаваемости преобразуется структура экономики.
Таким образом, из экономической модели Н. Кондратьева можно вывести два основных (традиционных) способа преодоления циклических системных кризисов: 1) осуществление НТР и реализация ее достижений в производстве; 2) расширение капиталистической системы, открытие новых рынков и перекачка капиталов и ресурсов из других стран, империалистическая экспансия.
При этом, как отмечает Н. Кондратьев, обычно преодоление кризиса сопровождается:
- «восстановлением процесса аккумуляции капитала в руках промышленнофинансовых и других групп», причем в значительной мере за счет сверхэксплуатации других отраслей экономики (например сельского хозяйства), пролетариата или «периферийных» территорий;
- обострением социальной борьбы;
- обострением конкуренции;
- внешними конфликтами.
Начало подъема совпадает с моментом, «когда накопление и аккумуляция капитала достигают такого напряжения, при котором становится возможным рентабельное инвестирование капитала в целях создания основных производительных сил и радикального переоборудования техники» [9, с. 226].
Поскольку, по подсчетам Н. Кондратьева, каждый «цикл» составляет 40-60 лет, это означает, что последний из замеченных им таких «циклов», начавшийся в 1890-1896 гг., должен был закончиться примерно в середине XX в., в последние годы Второй мировой войны. Этот прогноз актуализировался - Вторая мировая война, с ее гигантской встряской всей структуры «миросистемы», была завершением предыдущей В-фазы. С 1945 по 1967 г. (или 1973 г.) мировая экономика действительно вступила в полосу очередного подъема, притом очень мощного, с опорой на государство и национальное развитие. А затем, с начала 70-х гг. XX в., система вновь вступила в полосу спада, или В-фазы очередного «кондратьевского цикла», в котором находится в настоящее время.
Социально-политические последствия «больших волн конъюнктуры» (общие эмпирические закономерности)
Нас особенно интересуют выводы Н. Кондратьева о том, что обновление основ производства, технологическая революция, массовое внедрение нового оборудования, эффективное использование изменившихся производительных сил оказываются невозможными без перемен в самом обществе. Смену фаз «циклов Кондратьева» нередко сопровождают трансформации, реформы, революции. Поэтому «реконструкции» не могут быть чисто «техническими», они затрагивают общественный порядок, политическую жизнь, геополитический баланс сил, взаимоотношения между странами. Н. Кондратьев отмечает, что «на периоды повышательных волн больших циклов приходится наибольшее количество важнейших социальных потрясений, как революционных, так и военных» [9, с. 219], циклы спада и подъема совпадают также с периодами революций и реакции.
Прежняя система производства, как и система социальных отношений, имеет свой предел развития и должна сменяться (модифицироваться) с определенной периодичностью. Это приводит к неизбежным рискам. Если на первых этапах внедрения технологические новации, революционизируя производства, не только не при-
водят к социальным и экономическим преобразованиям, но, напротив, стабилизирует сложившуюся систему власти, то в дальнейшем они являются одним из факторов, революционизирующих общество. Как отмечает М. Джилас: «Всюду, где произошли социалистические революции, единым было их основное побудительное начало - насущная потребность в промышленных преобразованиях» [5, с. 174].
В чем проявляются эти социально-политические изменения? Чем они обусловлены? Какое воздействие оказывает смена фаз «циклов Кондратьева» на политику? Попытаемся суммировать виды этого воздействия в семи пунктах.
1. Перераспределение капитала и политические последствия этого процесса. Исчерпание технологической модели порождает эффект перенакопления капитала. Именно этот процесс, согласно теории длинных волн, сопровождает кризис господствующего порядка - экономического, политического и социального, итогом которого (теоретически) может оказаться появление новой модели общества, в большей степени способной эффективно использовать накопленный технологический потенциал.
Говоря о периодических реконструкциях капитализма, Н. Кондратьев замечает, что их предпосылкой «является концентрация капитала в распоряжении мощных предпринимательских центров» [9, с. 219]. На географическом уровне это автоматически вызывает перераспределение ресурсов между странами, массированное и порой хаотичное бегство капитала; на геополитическом - ведет к новым конфликтам и даже войнам. Когда очередная «реконструкция» в основном завершена, наблюдается, наоборот, «обилие «свободного» капитала и, следовательно, дешевизна его» [9, с. 219]. Дешевизна венчурного капитала позволяет направлять его на инвестиции в развитие технологий. Кризис перенакопления, как правило, разрешается за счет того, что свободные средства перемещаются на «периферию» миросис-темы (создавая там иллюзию успешного развития). Однако к моменту очередной «реконструкции» капитал начинает двигаться в противоположном направлении - в мировые центры накопления. Каждая большая «реконструкция капитализма», как правило, оборачивалась историческим поражением для значительной части «периферии»5 (сопровождаясь бегством капитала, девальвацией национальной валюты, ростом внешнего долга и пр.). Эти процессы имеют значительный конфликтный потенциал и тесно связаны с политикой (вспомним, например, так называемых «экономических» убийц» (см.: [12]), вынуждавших элиты развивающихся стран брать долги, или феномен «политического цикла» (см.: [18]), часто сопровождающегося девальвацией в развивающихся странах). В то же время развитые страны также оказываются затронуты кризисными явлениями, что приводит, в частности, к стагфляции, сокращению социальных расходов, переносу или закрытию отдельных производств и пр.
2. Активизация внешней экспансии. Снижающаяся норма прибыли толкает крупные капиталистические страны на путь внешней экспансии, крайней формой которой являются империалистические войны. В период В-фазы «Кондратьевского цикла» в «миросистеме» усиливается давление «центра» на «периферию». Это давление имеет несколько причин: поиск источников дешевого сырья или рабочей силы, ресурсов, открытие новых рынков, поиск высоких прибылей и т.д.
Критически важным оказывается то, что, как отмечает Н. Кондратьев, рыночный потенциал старой технологической модели оказывается исчерпан. После насыщения уже существующих рынков повысить норму прибыли можно, лишь вовлекая в оборот новые территории, сферы жизни и массы людей. Поэтому, как обнаружил Н. Кондратьев, для капиталистической системы оказалось принципиально важным
втягивание в мировой рынок все большего числа стран, расширение его орбиты [9, с. 200]. К этому же выводу пришли, хотя и совершенно иными путями, И. Валлерстайн, К. Маркс, Р. Люксембург и другие авторы.
И с точки зрения теории длинных волн, и с точки зрения мироанализа, и с точки зрения политэкономии марксизма, колониализм является для капитализма естественным спутником. Колониальная экспансия циклически то затухает, то возобновляется вновь. Рубеж XX и XXI вв. характеризуется всплеском военных действий, явно напоминающих колониальные войны прошлого, распад СССР стал своеобразным катализатором этого процесса. Как показывал Н. Кондратьев: «Совершенно ясно, что при капитализме вовлечение в оборот новых территорий исторически происходит именно в периоды обострения нужды стран старой культуры в новых рынках сбыта и сырья» [9, с. 211]. Растет заинтересованность крупного капитала и стран «ядра» мировой системы в соблюдении принципов «свободной торговли» и либерализма.
Причина возрождения империализма или так называемого трансимпериализма кроется и в исчерпании модели госрегулирования, привязывавшей капитализм к национальным границам, и в нарастающем стремлении транснациональных экономических акторов избежать издержек социальной и экологической ответственности [29], и в растущем политическом влиянии крупного бизнеса. Следующая А-фаза может привести к появлению на мировой арене нового лидера («гегемона») и закату прежнего.
3. Процесс обновления состава элиты, сопровождающийся ростом политических возможностей крупного бизнеса.
Процесс смены элит является одним из наиболее важных политических следствий, вытекающих из теории Н. Кондратьева.
Как отмечал Н. Кондратьев, с наступлением В-фазы меняется сложившееся соотношение сил между экономическими и политическими акторами, наблюдаются «сдвиги» власти в глобальном масштабе, появление и активизация новых влиятельных групп элит.
С точки зрения классового или корпоративистского подходов в элитологии, можно сделать вывод о том, что на период В-фазы, как правило, приходится усиление тенденций монополизма, олигархизма и корпоративизма, возрастает политическая роль экономической элиты, влияние крупного бизнеса, растет значение неформальных или полуформальных механизмов влияния на принятие политических решений. A-фаза в целом характеризуется ростом числа лиц, участвующих в политике, более широким социальным представительством, ростом политической активности, более транспарентным типом ротации элит.
Таким образом, на основе синтеза мироанализа, неомарксистского и корпоративистского подходов в элитологии и теорий «властвующей элиты» («power elite») можно сделать вывод о закономерности циклов «властвующая элита» - «элитный плюрализм», которые, согласно нашей исследовательской гипотезе, в значительной мере связаны с чередованием периодов транснационализации капитала с периодами преимущественно национального развития, периодов корпоративизма и протекционизма, доминирования спекулятивного и производственного капитала, В-фазами и A-фазами «циклов Кондратьева» в рамках капиталистической мироэко-номики.
Так как основу элиты, согласно указанным элитологическим подходам, составляют представители так называемого «господствующего класса» (или «power elite»), на ее состав влияет экономическая конъюнктура. Перестраивается экономи-
ка и соответственно обновляется элита, вперед выходят новые отрасли, предприятия и акторы. Как отмечает Н. Кондратьев, новые лица поднимаются на вершину пирамиды власти, причем пик обновления элит приходится на периоды смены фаз.
Мы можем сделать вывод о том, что для В-фаз длинных волн в экономике характерно обширное обновление как «господствующего класса», так и политической элиты, усиление позиций транснациональных акторов и бизнес-элит, «массированное наступление богатых на власть» [17, с. 173] и растущий отрыв этой власти от общества, способный подорвать ее легитимность. Действительно, в настоящее время происходит диффузия властного ресурса. На передовые позиции выходят экономические элиты, они обретают свободу и власть, каких никогда прежде не знали. Мировой рынок все чаще ставит под свою зависимость государства, причем не только страны «третьего мира».
4. Изменение роли государства. Транснационализация элиты и бизнеса.
В-фазы Н. Кондратьев характеризует как реакционные периоды. Реакционные политические эпохи нередко сопровождаются бурным технологическим развитием, но, как правило, перемены затрагивают коммуникации, транспорт, связь и торговлю в большей степени, чем производство. В это время финансовый и торговый капитал преобладают над промышленным, а глобальная экономика оказывается важнее национального рынка. Данные явления наблюдаются в настоящее время. Фазы «глобализации» и «локализации» отражают эту динамику: торговля и финансы всегда стремятся к максимальному расширению, их сдерживают границы национальных государств, производство же в известной мере локально. В такой ситуации требуется государственное вмешательство в целях защиты национальных интересов и обеспечения социальной ответственности бизнеса, что зависит от роли государства в общественном развитии. И если государство успешно ограничивает «рыночную стихию» и берет на себя координирующую роль, то именно на эти периоды приходится наиболее устойчивый экономический рост.
На протяжении истории технологическая основа капитализма менялась неоднократно. Речь идет не только о «длинных волнах» экономического подъема и упадка, но и о чередовании периодов транснационализации и интернационализации бизнеса с периодами «национального развития» и протекционизма. Периоды свободного рынка сменяются эпохами государственного вмешательства, В-фазы «господства» финансового и торгового капитала сменяются А-фазами «перестройки» промышленности, когда доминирует промышленный капитал и повышается роль государства.
Ответом бизнес-элит на обозначившуюся в 1970-е гг. экономическую рецессию явилась инициация так называемой «неоконсервативной революции» М. Тетчер и Р. Рейгана, политически обеспечивших высвобождение крупного бизнеса от прошлых обязательств и механизмов регуляции, что привело к лихорадочному поиску новых производственных условий по всему миру - т.е. к глобализации. Позже неолиберальная доктрина стала распространяться по всему миру. Она имела разную специфику в странах «ядра» и «периферии» капиталистической миросистемы. Так, развитые страны сохраняли больший контроль над экономикой и привлекали большую часть инвестиций, в то время как развивающимся странам отводилась в первую очередь роль послушных доноров.
Крупный капитал и политические элиты совместно и сознательно пошли на демонтаж социального государства. При этом бюрократия, прежде довольно жестко контролировавшая экономическую сферу и более консервативная, резко сменила ориентацию, став радикальной и ультралиберальной. Происходила транснациона-
лизация капитала. Капитал как бы «позабыл» о своей национальной принадлежности, в массовых объемах бросаясь туда, где благодаря стабильности, низким издержкам и высокой эффективности труда достигается максимальная норма прибыли, что привело к переходу «к новой системе, в которой центром внимания являются потребители и прибыль» [14, с. 25]. ТНК внешне вышли из-под опеки национальных правительств, и в результате их приобретенной самостоятельности переток капитала стал своего рода самодовлеющим процессом. Глобализация дала им возможность еще больше разбогатеть, не увеличивая при этом объемов производства, т.е. за счет более низких налогов, оплаты труда и более дешевых ресурсов.
Начиная с середины 1970-х гг. также запущен процесс транснационализации и виртуализации финансового капитала [4, с. 71]: выход из энергетического кризиса 1974-1975 гг. стран с резервными валютами был обеспечен координацией их действий с международными экономическими организациями и развитием международного рынка ссудных капиталов, предоставившего основные инструменты для перекачки капиталов. К этому же периоду относится крушение Бреттон-Вудской системы, и доллар становится все в большей степени виртуальной и спекулятивной валютой.
С этого периода на закрытых заседаниях элиты наподобие Римского клуба, Давоса или 0-8 все чаще и более открыто утверждалось, что производственному истеблишменту (а не демократически избранным правительствам) принадлежит в современном мире в текущий исторический период ключевая роль6, признавалась необходимость установления контроля над ресурсами Земли в руках промышленно-финансовой элиты мира. Эта цель должна была достигаться не посредством прямого контроля западных государств, но посредством более «легитимного» контроля ТНК.
5. Обострение конкуренции в научно-технической сфере.
Как уже отмечалось, для нового экономического подъема и реализации новой социальной парадигмы (например, возвращения социального государства), как и для новой конфигурации международных отношений, требуется осуществление полноценной НТР и тех структурных геополитических и геоэкономических последствий, которые она может вызвать. До этого времени, и это подтверждает модель Н. Кондратьева, текущее «полудепрессивное» состояние и обусловленные им последствия будут сохраняться. Таким образом, из теории Н. Кондратьева вытекает актуальное для текущего времени положение о том, что в период В-фазы глобальный капитализм может выступать и как в целом реакционная сила, стремящаяся затормозить нежелательные для себя изменения в миросистеме, прежде всего путем подавления альтернативных политических сил и движений и затягивания сроков наступления новой НТР, чреватой потрясениями сложившегося порядка. Как отмечает Б. Кагарлицкий, «революция выступает для капитализма механизмом модернизации, но она же представляет для него смертельную угрозу» [6, с. 39]. На наш взгляд, в настоящее время в мире актуализировалась близкая к описанной ситуация.
В этой связи стоит отметить, что так называемая «информационная революция» не являлась подлинной НТР и, на наш взгляд, ее влияние на ход глобальных процессов было существенно переоценено. Вместо новой НТР произошло расширение миросистемы, включение в нее новых стран и форсированная перекачка ресурсов. Стратегические элиты пошли по экстенсивному пути экспансии миросистемы, предполагающему большие издержки, экстернализируемые за счет стран «периферии» и наиболее уязвимых слоев населения.
Н. Кондратьев был совершенно прав, указывая на неизбежность серьезной борьбы и конкуренции за то, кто будет играть главную роль в осуществлении новой НТР и получит основные преимущества от ее реализации в результате наступления очередной экономической и технологической А-фазы. Эта конкуренция вдобавок сильно политизирована, поскольку одной из ее задач является стремление каждого региона сохранить свою политическую стабильность и силу. Есть опасения, что реализацию новой НТР на фоне деиндустриализации и бюджетных дефицитов развитых государств могут осуществить по своему сценарию и монопольно получать с этого разнообразные выгоды транснациональные акторы, аккумулирующие технологии, производственные мощности и стратегически важные активы.
В этом отношении транснациональный бизнес и элиты развитых государств могут выступать не только в революционном, но и в довольно реакционном, даже репрессивном качестве. В этом случае их цель - не допустить внезапных, неконтролируемых революций в науке и технике, например - в энергетике. Так, одной из самых консервативных сфер является энергетика нефти и газа, обеспечивающая сверхприбыль и стратегическое влияние на мировую конъюнктуру. Естественно, ведущие экономические акторы не хотят менять отлаженные бизнес-схемы «раньше срока».
6. Обострение классовых конфликтов и последующий рост социальной напряженности. Одним из следствий тренда, названного Н. Кондратьевым В-фазой, как правило, является обострение классовых конфликтов. Они имеют двойную природу: 1) в связи с сокращением зарплат, выносом рабочих мест за границу и потоками трудовой миграции (реакция на транснационализацию); 2) в связи с новой конфигурацией социальной поляризации, обусловленной становящейся моделью экономики (реакция на трансформацию).
В период В-фазы ужесточается важнейший социальный конфликт (в условиях глобализации воспроизводящий себя в глобальном масштабе), а именно: конфликт труда и капитала по поводу цены на труд (в традиционных секторах) и права на работу, жесткое противопоставление корпоративной прибыли и зарплаты (рассматривающихся как обратно пропорциональные величины). Данный процесс сопровождается расширяющимся социальным и пространственным расколом между бизнесом и обществом, трудящимися и управляющими, населением и элитой. Суть этого конфликта в экономико-политическом ракурсе показывает модель так называемой кривой границы факторной цены. Она утверждает, что при неизменных, слабо сокращающихся затратах и недостаточно эффективном НТП происходит снижение конечной продуктивности (что может дополнительно усугубляться конкуренцией). Если говорить о соотношении между уровнем заработной платы и реальным (рыночным) уровнем процента, видно, что с ростом капиталовооруженности труда (так называемым «углублением капитала») уровень реального процента будет падать, а заработная плата будет расти. Таким образом, норма прибыли должна расти за счет оплаты и объема труда. Близкая к описанной ситуация имела место начиная с 1970-х гг. и в СССР/России и в западных странах. Однако нужно заметить, что в странах «ядра» миросистемы этот конфликт в значительной мере сглаживается. Пока вектор кривой не изменится в результате новой НТР (т.е. не произойдет резкого повышения эффективности НТП и всей экономики в целом), причины для указанных явлений в глобальном масштабе и сами эти явления не исчезнут.
7. Трансформации социума и системы ценностей.
В-фаза очередного цикла может сопровождаться целым рядом социальных трансформаций, затрагивающих, в том числе, и сферу ценностей. Они отчетливо
заметны на примере последнего цикла и актуальны в настоящее время: крупномасштабный перевод государственных фондов из общественного в частный сектор на фоне бюджетного дефицита и сокращения социальных расходов; массовая волна приватизации; элитарные тенденции в фискальной сфере (например, замена прогрессивной шкалы подоходного налога плоской)7; имплозия среднего класса; растущий диспаритет в доходах; крушение прежнего социального консенсуса, ограничение вертикальной мобильности, дрейф госслужбы в сторону бизнеса с соответствующей трансформацией этики и т.д.
Изменилась система ценностей общества, ставшая более жесткой, прагматичной, индивидуалистичной, экономико-центричной. Наметился резкий отрыв системы ценностей элит от масс. Среди элит актуализировались идеологии номадизма, социального дарвинизма, неомальтузианства, менеджеризма и иные конструкты идеологии транснациональной элиты. Наблюдается рост ксенофобии, что влияет и на политические предпочтения электоратов, в частности, растет популярность ультраправых партий, более болезненно, чем прежде, воспринимается трудовая миграция.
В мире быстрыми темпами увеличивается число миллиардеров и миллионеров, как и размер аккумулируемого ими капитала, что отражает перераспределение средств в глобальном масштабе. Конечно, рост миллионеров сопровождает и период экономического подъема, но здесь есть существенная разница. В период рецессии, убеждая общество в необходимости экономии и «финансовой дисциплины», сама элита «затягивать пояса» не собиралась. Наоборот, в указанный период обнаружилась прямая корреляция между ростом потребления элит и бюджетными затруднениями государств, причем быстрее всех богател крупный транснациональный бизнес8. Эмпирически установлено, что подобная корреляция характерна для исторических периодов, предшествующих падениям империй и революциям.
Заключение
В данной статье предложена гипотеза о том, что многие значимые и разнообразные общественные процессы, актуализирующиеся в разных странах в один исторический период, принимающие глобальный характер и воспроизводящие приблизительно одну и ту же динамику, можно объяснить на базе дальнейшего осмысления методологии Н. Кондратьева. Более того, на наш взгляд, «циклы Кондратьева» могут являться немаловажным ключом к пониманию этих процессов. Эвристическая ценность теории Н. Кондратьева особенно заметна в случае ее использования параллельно с другими, особенно междисциплинарными, научными подходами.
Нельзя не отметить стремление выдающегося отечественного ученого показать, что новая экономика рождается отнюдь не мирно. На весах истории стремление к экономической эффективности всегда перевешивало и демократические ценности и страдания больших масс людей. Новая экономика рождается в муках: войнах, конфликтах, революциях. И вместе с ней рождается новое общество.
ПРИМЕЧАНИЯ
’Хотя предложенная Н. Кондратьевым методология применима, прежде всего, к капиталистической мировой экономике, но также и к любой динамично развивающейся экономической системе, так или иначе связанной с мировой (в том числе
и социалистической), кроме того, феномен цикличности свойственен как экономике, так и росту научного знания, научно-техническому прогрессу (НТП), производству вообще.
2 Это убедительно показал Б. Кагарлицкий на примере России, сопоставив даты ключевых исторических событий российской истории с циклами мирового хозяйства Н. Кондратьева (см.: [6]).
3 Говоря о чрезвычайной «экономической эффективности свободного рынка» и НТП в его условиях, неолиберальные авторы обычно забывают добавить, что расходы на маркетинг в американских компаниях составляют до 30-40 %, а на разработку (R&D) - в лучшем случае 8-10 % (см.: [11]).
4 Распространено мнение, что в условиях реального использования НТП больший доход может быть получен с теми же затратами труда и капитала. Этот феномен хорошо показывается так называемой кривой «производственных возможностей». Уровень предпринимательской деятельности, которая является функцией таланта и образованности менеджеров, и успешное применение НТП способны обеспечить высокие темпы экономического роста независимо от системных ограничений - так называемую «многофакторную модель экономического роста» (см.: [7, с. 354]). Это верно, но до определенного предела существующей технологической модели и инфраструктуры. Нам представляется неверным распространенное мнение о том, что так называемые «капиталосберегающие» инвестиции (экономия капитала за счет стоимости труда) отрицают закон-тенденцию К. Маркса.
5 Например, между 1990 и 1997 гг. финансовый поток частных средств из развитых стран в развивающиеся увеличился с 44 млрд. долл. до 244 млрд. Примерно половину этих средств составили прямые инвестиции. Однако вскоре во время последовавшего финансового кризиса большая часть этих средств покинула страны пребывания. Подобные кризисы повторяются с очевидной периодичностью в различных регионах мира (см.: [16, с. 64]).
бВ первом докладе Римского клуба идет речь о «глобальной гомеостатической системе», управляемой «благотворительной диктатурой технократической элиты» (см.: [8]).
7 Так, в США максимальный уровень подоходного налога снизился с 91 % при Дж. Кеннеди до 70,5 % при Дж. Картере, 49 % при Р. Рейгане и 33 % при Дж. Буше - младшем [3, с. 109].
8 Около 58 % прироста национального богатства, достигнутого в США в 1983-1996 гг., пришлось на 1 % самых богатых, в странах ЕС этот показатель составил 27 %. За период 1973-1999 гг. доходы руководителей компаний, входящих в список S&P - 500, росли в среднем в 3,5 раза быстрее прибыли их компаний и почти в 9 раз быстрее средней заработной платы занятого в них персонала, [3, с. 110].
ЛИТЕРАТУРА
1. Бек У. Что такое глобализация? - М.: Прогресс - Традиция, 2001.
2. Бурдье П. Социология политики. - М.: Socio - Logos, 1993.
3. Валянский С. За какие идеи мы умираем. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2005.
4. Ведута Е. Глобализация и стратегическое планирование: Новые подходы к социально эффективному развитию // Обозреватель-Observer. - 2003. - № 11.
5. Джилас М. Новый класс // Лицо тоталитаризма. - М.: Новости, 1992.
6. Кагарлицкий Б. Периферийная империя: Россия и миросистема. - М.: Ультра. Культура, 2004.
7. Камаев В. и др. Основы экономической теории. - М.: Владос, 1997.
8. Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. Доклад Римского клуба. - М., 1991.
9. Кондратьев Н. Большие циклы конъюнктуры // Проблемы экономической динамики. - М.: Экономика, 1989.
10. Маркс К. Капитал. Т. 3 // Маркс К, Энгельс Ф. Собр. соч. - М., 1973. -Т. 25.-Ч. 1,-Гл. 13, 14.
11. Неведимов Д. Религия денег или лекарство от рыночной экономики. http://www.duel.rU/publish/nevedimov/rd.htm#_Toc52034339
12. Перкинс Д. Исповедь экономического убийцы. - М., Pretext, 2005.
13. Пребиги Р. Периферийный капитализм: есть ли ему альтернатива? - М.,
1992.
14. Сливотски А„ Моррисон Д. Маркетинг со скоростью мысли. - М.: Изд-во «Эксмо», 2003.
15. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. - М.: ИНФРА-М, 1999.
16. Уткин А. Мировой порядок XXI века. - М.: Алгоритм, 2001.
17. Хомский Н. Прибыль на людях. - М.: Праксис, 2002.
18. Шевчук В. Опасность политического цикла в экономической политике. http://www.zerkalo-nedeli.com/nn/show/518/48135/
19. FieldL., HigleyJ. Elitism. -L., 1980.
20. Steele G. An Empire of Wealth: The Epic History of American Economic Power. - New York: Harper Collins, 2004.
«KONDRATIEV CYCLES» AS THE APPROACH TO THE PROBLEMS OF GLOBALIZATION
V.G. IVANOV
Peoples' Friendship University of Russia 10a, Miklukho-Maklaya str., 117198, Moscow, Russia
In the article the author considers the opportunity of application of the theory of long waves of economic conjuncture (so-called «Kondratiev cycles») to analysis of political and social processes. On the basis of the modem «big cycle» the author states that methodology provided by N. Kondratiev has significant heuristic potential and can be used for analysis and forecasting of a wide spectrum of sociopolitical trends accompanying each change of phases of «Kondratiev cycle».
