CC BY
109DOI 10.47643/1815-1329_2023_8_25 УДК 343.9
ЦИФРОВАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ: ПРИЧИНЫ, ВИДЫ, ТЕНДЕНЦИИ ПРЕСТУПНОСТИ, ЛИЧНОСТЬ ПРЕСТУПНИКА, МЕРЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ Digital crime: reasons, types, trends of crime, criminal identity, counteraction measures САХАБУТДИНОВА Арина Сергеевна,
студентка Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. 196105, Россия, г. Санкт-Петербург, Московский пр-т, 149. E-mail: arina_s_2002@mail.ru. Научный руководитель:
КОРЧАГИН Анатолий Георгиевич,
кандидат юридических наук, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Института права Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. 196105, Россия, г. Санкт-Петербург, Московский пр-т, 149. E-mail: arina_s_2002@mail.ru.
Sahabutdinova A. S.,
student of Law the Vladivostok State University of Economics and Service. 196105, Russia, St. Petersburg, Moskovsky Ave., 149. E-mail: arina_s_2002@mail.ru. Scientific adviser:
Korchagin A.G.,
PhD in Law, Professor at the Department of Criminal Law Disciplines Institute of Law the Vladivostok State University of Economics and Service. 196105, Russia, St. Petersburg, Moskovsky Ave., 149. E-mail: arina_s_2002@mail.ru.
Краткая аннотация: В наши дни цифровая преступность является серьезной угрозой для всего мирового сообщества. Возникает потребность использовать информационно-цифровые технологии при усиленной информатизации современного общества и деятельности его государственных институтов в сфере правового регулирования, что является важнейшей причиной модификации базовых правовых отраслей. Ввиду этого, вопрос о содержании понятия «цифровая преступность», его особенности, классификация, тенденции развития, а также меры преодоления является очень актуальным в среде обращения информации.
Abstract. Nowadays, digital crime is a serious threat to the entire global community. There is a need to use information and digital technologies with enhanced informatization of modern society and the activities of its state institutions in the field of legal regulation, which is the most important reason for the modification of basic legal branches.In view of this, the question of the content of the concept of "digital crime", its features, classification, development trends, as well as measures to overcome it is very relevant in the information circulation sphere.
Ключевые слова: цифровая преступность, цифровые технологии, информатизация, цифровой девиант.
Keywords: digital crime, digital technologies, informatization, digital offender.
Для цитирования: Сахабутдинова А.С., Корчагин А.Г. Цифровая преступность: причины, виды, тенденции преступности, личность преступника, меры противодействия // Аграрное и земельное право. 2023. № 8(224). С. 25-28. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_8_25.
For citation: Sahabutdinova A.S., Korchagin A.G. Digital crime: reasons, types, trends of crime, criminal identity, counteraction measures // Agrarian and Land Law. 2023. No. 8(224). pp. 25-28. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_8_25.
Статья поступила в редакцию: 11.07.2023
Цифровые технологии быстро развиваются, активно внедряются в современные управленческие системы цифровой экономики, а также государственного управления, обороны, безопасности и правопорядка России. Развивая и формируя цифровое общество, они характеризуются существенными положительными и отрицательными изменениями, которые происходят в обществе и процессы введения которых не только формируют новые правила, но и имеют в себе достаточно большой потенциал криминологических рисков.
Расширяется масштаб цифровой преступности, которая представляет собой относительно новое явление и приобретает всё более опасные нормы, меняет мотив преступлений. Необходимо искать новые инструменты для нужд современного уголовного судопроизводства. Для развития новой сферы требуется подготовка организационно-управленческой основы противодействия преступлениям в цифровой сфере, поэтому противодействие им в настоящее время затруднено [1, с. 392].
Цифровые преступления представляют собой важную государственную и общественную проблему, которая заключается в обходе законных требований путём средств шифрования, возможные для применения любым человеком, на примитивном уровне разбирающимся в программировании. Для информационных преступлений характерна «доступность», что повышает их опасность. Новые способы совершения преступлений в цифровой сфере возможны в открытых источниках, например, через социальные сети, группы по интересам, различные каналы на медиа-ресурсах. Особая важность заключается в осмыслении и реализации именно криминологических задач в контексте преступности в сфере высоких технологий - синонима цифровых преступлений в юридической литературе.
Таким образом, цифровая преступность - это совокупность общественно-опасных деяний, совершенных в информационно-коммуникационной среде с использованием цифровой информации и информационных технологий.
По мнению Евдокимова К.Н., понятие «компьютерная преступность» можно рассматривать в широком и узком смысле. В широком смысле компьютерная преступность - это противоправное и негативное социальное явление, возникшее в результате использования человеком IT-технологий в корыстных, политических и иных целях преступной направленности, в результате которого наступают общественно опасные
последствия. В узком смысле компьютерная преступность - это совокупность преступлений, совершённых на определённой территории за определённый период времени, где основной объект преступного посягательства - конкретные общественные отношения в сфере компьютерной информации и информационно-коммуникационные технологии [2, с. 50].
Говоря о цифровых преступлениях, выделяются две группы таких преступлений: преступления с использованием цифровых технологий и преступления в отношении цифровых технологий. [3, с. 76]. Сейчас российское уголовное законодательство содержит ряд уголовно-правовых норм для защиты цифровых отношений от преступных посягательств. Это уголовно-правовые нормы главы 28 «Преступления в сфере компьютерной информации» Уголовного Кодекса Российской Федерации (ст. 272, 273, 274 и статьи, содержащие «... с использованием информационно-телекоммуникационных сетей...»). Ответственность за цифровые преступления, связанных с критической инфраструктурой государства, была ужесточена государственной уголовной политикой введением новой статьи 274.1 в УК РФ. Также были дополнены статьи 110.1, 110.23, которые предусматривают ответственность за какие-либо действия, направленные на совершение самоубийства. Чаще всего в данном случае эти действия совершаются с использованием цифровой информации. При появлении новых цифровых технологий изменяется не только преступность, но и появляются новые предметы преступления, орудия и средства совершения общественно-опасных деяний в цифровой сфере. Особое место среди них занимает виртуальная валюта, активно использующаяся в преступной деятельности.
Криптовалюта - программный код, который не регулируется ни одним надзорным органом в банковской сфере. При помощи вычислительной мощности компьютера пользователь создаёт код или добывает условный ограниченный ресурс. Сейчас криптовалюта начинает признаваться государством как «иное имущество». Необходимо контролировать деятельность по созданию структур для обеспечения функционирования криптовалютных платформ [4, с. 44].
В свой черёд, цифровые преступления часто имеют факультативный характер, совершаясь наряду с иными общественно-опасными деяниями. Это объясняется тем, что цифровые преступники, пользуясь цифровой информацией в качестве средства совершения преступления, «превращают» её в предмет другого преступления, например, хищение персональных данных для последующего вымогательства.
В науке рассматривается такое понятие, как «детерминация преступности», которое можно рассматривать как способность преступности к самовоспроизводству, выступая одним из системных характеристик преступности и представляя собой обусловленность последней присущими ей внутренними репродуктивными свойствами, проявляющимися в благоприятной внешней среде.
В научных трудах самодетерминация - это причина и условие возникновения и развития «интернет-преступности» либо фактор, детерминирующий «киберпреступность».
Исходя из дуалистической позиции Евдокимова К.Н., изложенной выше, насчёт определения понятия «компьютерная преступность», самодетерминацию преступности можно рассматривать как в широком смысле - системный и качественный признак данного вида преступности как противоправного и негативного социального явления, наравне с такими её признаками, как высокотехнологичность, транснациональность и организованность, так и в узком смысле - один из основных факторов возникновения, существования и развития киберпреступности в мире, включающим в себя различные причины, условия, обстоятельства для воспроизводства компьютерных преступлений.
Для более полной оценки данного процесса можно классифицировать существующие причины, условия и обстоятельства самодетерминации преступности в качестве фактора последующей трансформации в технотронную преступность, по видам. Во-первых, по способу воздействия: прямые - непосредственно оказывающие влияние на самовоспроизводство киберпреступлений, например, латентность компьютерных противоправных деяний, криминальная субкультура компьютерных девиантов; а также косвенные - действуют опосредованно на самодетерминацию компьютерной преступности. Во-вторых, по направленности действия разделяют на внешние и внутренние. Внешние - использование криптовалют, электронной коммерции или применение искусственного интеллекта в различных социальных сферах. Внутренние - криминальная субкультура цифровых преступников, уровень благосостояния граждан [2, с. 49-52].
Также следует упомянуть о трансформации цифровых преступлений, что отражается на характеристике преступников. За преступлениями в цифровой сфере стоят целые организованные преступные сообщества. Подрывается суверенитет государств, что происходит в политических целях путём манипулирования общественным мнением для оказания психологического воздействия на людей. Вместе с тем, цифровой терроризм предполагает атаки через сеть-интернет на компьютерные системы, а также на телекоммуникационные или информационные структуры для причинения вреда различного рода характера, либо для исполнения правительством требований террористов [3, с. 78].
Преступления в цифровой сфере можно разделить на следующие виды противоправных деяний:
1) насильственные или иные опасные для безопасности, жизни и здоровья человека цифровые преступления, например, угроза физической расправы или же преследование в цифровой области.
2) преступления, посягающие на конфиденциальность информационных ресурсов - незаконный доступ к компьютеру или компьютерной системе без ущерба для информации.
Хакерство - незаконный доступ к компьютерной системе, связанных с применением компьютеров. Это преступление стало массовым явлением в связи с развитием компьютерных сетей и Интернета. Хакерские правонарушения включают в себя взлом веб-сайтов, защищенных паролями, и обход парольной защиты компьютерной системы. Под «хакерством» также понимают подготовительные действия, к примеру, использование неисправного оборудования или программ для незаконного получения доступа в компьютерную систему, создание «подставных» сайтов с целью заставить пользователей предоставить свои данные, а также установить аппаратные и программные методы регистрации нажатий клавиш на клавиатуре, которые фиксируют нажатия клавиш и, соответственно, любые пароли с компьютера или другого устройства («клавиатурный шпион»).
3) преступления деструктивного характера, заключающиеся в повреждении данных и посягающие на их целостность, а также безопасность функционирования компьютерных систем (взлом сети, удаление программ или данных, внедрение в сеть или компьютер вирусов и других вредоносных программ).
4) преступления, которые посягают на имущество, имущественные права, право собственности, а также на право собственности и авторские права. Это хищения в цифровом пространстве, корпоративный шпионаж, плагиат.
Более того, совершаются преступления, посягающие на информационно-телекоммуникационные устройства, системы и сети критически важных и потенциально опасных объектов. Содержание этих общественно-опасных деяний состоит в неправомерных влияний на информационно-телекоммуникационные устройства, системы и сети критически важных и потенциально опасных объектов [5, с. 30].
Ещё один вид преступления - с использованием интеллектуальных систем, которые могут существенно повысить общественную опасность деяний, когда цифровой девиант манипулирует или обманывает потенциальную жертву. К таким преступлениям относят: причинение имущественного ущерба путём обмана или злоупотреблением доверия, мошенничество, вымогательство. При помощи искусственного интеллекта охватывается большое количество потенциальных жертв, учитывая их индивидуальные особенности. Например, такой способ мошенничества, как «нигерийские письма», когда преступник рассылает одно и тоже сообщение, предлагая разными способами перевод на счёт мошенника деньги. Мошенники просят у жертвы помощи во многомиллионных денежных операциях и обещают большие процент с сумм. Когда получатель письма даёт свое согласие, у него постепенно выманиваются крупные суммы денег на штрафы, оформление сделок, уплаты сборов. В целом искусственный интеллект можно рассматривать как средство совершения цифрового преступления.
Несмотря на степень распространенности, типичность и динамику проявлений цифровой преступности, исследователями предпринимались попытки выделить тенденции противоправных деяний в цифровой среде [6, с. 70-71].
Преступники в цифровой сфере активно используют компьютерные инструменты, находящиеся в цифровых устройствах жертв, или вредоносные программы для передачи данных на них. Также правонарушители могут манипулировать пользователями помимо доступа к компьютерным системам. Они разрабатывают эффективные методы обмана, чтобы получать секретную информацию (данные о банковском счёте или кредитной карте), оказывая психологическое давление на пользователей.
Существует большое вариаций преступных деяний в цифровой среде, что делает сложным обзор их состояния и современных тенденций их развития [3, с. 78]. Важнейшей тенденцией развития преступности в цифровой сфере, которая делает неэффективным существующие меры для противодействия ей, является цифровизация. Цифровая преступность и организованные её формы приводят к возникновению угроз, связанных с незаконной миграцией, торговлей людьми, наркоторговлей и другими проявлениями цифровой преступности. Цифровые преступления должны выявляться правоохранительными ведомствами, призванными оперативно реагировать на возникающие преступные угрозы. Но эту функцию выполняют специалисты служб безопасности банков или других коммерческих структур [7, с. 38-40]. Доступность программных средств является причиной роста преступлений в цифровой сфере в России. Это позволяет даже слабо подготовленным пользователям Сети совершать сложные цифровые правонарушения. Чаще всего это хищение денег как у клиентов банка, так и у самих кредитно-финансовых учреждений.
Согласно данным МВД России в 2018 г. было зафиксировано 174 674 преступления, средством совершения которых были информационно-телекоммуникационные технологии, а уже в 2019 г. зарегистрировано около 294 409 подобных деяний. Прослеживается увеличение количества зарегистрированных преступлений в сфере компьютерной информации, предусмотренных ст. 272 - 274.1 УК РФ (за 2018 год - 2500 преступных деяний в сфере компьютерной информации, за 2019 - 2883) [8].
Правовой статус сети-Интернет не определен до конца, отсутствуют эффективные механизмы регулирования этого нового феномена. Негативные тенденции социальных явлений присутствуют там, где нет должного социального контроля, осуществление которого в отношении цифровой преступности осложняется объективными факторами. Интернет представляет собой всемирную сеть, организованную по принципу саморегуляции и автономности, а также глобальную форму организации общественных отношений, которая слабо контролируется обществом.
Поскольку законодатель мало уделяет внимания охране общественных отношений в цифровой сфере, их развитие стало предпосылкой для совершения цифровых преступлений практически безнаказанно. Сейчас российское уголовное законодательство слабо адаптировано к новым видам преступных деяний в сфере информационно-телекоммуникационных технологий. Так, в большую часть статей 28 главы «Преступления в сфере компьютерной информации» УК РФ не было внесено изменений, хотя онлайн-покупки, онлайн-выплаты, услуги скоростной передачи информации вошли в жизнь общества довольно давно. Цифровые преступники могут выбирать правовую среду того государства, которая больше всего подходит их целям и минимизирует негативные правовые последствия, за счёт доступности компьютерных сетей. Другими словами, есть страны, где общественно-опасные деяния в цифровой сфере не влекут уголовной ответственности. Подобные «информационные убежища» сдерживают усилия по противодействию цифровой преступности.
Как правило, под цифровым преступником понимается лицо, обладающее профессиональными знаниями в информационной сфере, информационных технологиях, которые позволяют ему получать необходимые сведения. Обычно понимается, что цифровые преступления совершаются высококвалифицированными программистами и специалистами в области информационных систем, т.е. профессионалами. Однако, если рассматривать объём всех преступлений в цифровой сфере, то профессионалы занимают небольшую долю [7, с. 43-45].
Характеристика нравственно-психологического характера включает большую совокупность внутренних установок личности, включая потребности и мотивацию. Основные мотивы цифровых преступников - это корысть, самоутверждение, деструктивные стремления и протестные настроения. У технотронных преступников благодаря высокотехнологическому характеру компьютерной преступности при её трансформации в
технотронную преступность есть возможность использовать последние достижения IT-технологий не только для совершения преступлений, но и на их основе создавать новые орудия и средства, способы совершения преступных деяний, то есть самодетерминировать новые общественно опасные деяния на основе высоких технологий и уже совершённых деяний [2, с. 50].
Для борьбы с цифровой преступностью необходимо применять меры по её противодействию. Во-первых, это общесоциальное предупреждение для ослабления и устранения комплекса криминогенных факторов, а также предупреждение возможности формирования антиобщественной направленности личности. Во-вторых, это ослабление, нейтрализация и устранение неблагоприятных факторов социализации. В-третьих, удержание лиц от совершения преступлений, создание объективных препятствий, делающих невозможным или затрудняющим совершение преступлений, обнаружение и пресечение подготавливаемых и начатых преступлений. И наконец, уголовно-правовое предупреждение: устрашение уголовной ответственностью, лишение лица путём изоляции возможности совершать преступления, а также исправительное и воспитательное воздействие в ходе отбывания наказания.
H.А. Крайнова отмечает, что проблема цифровой безопасности не является чисто внутригосударственной. Её необходимо решать всему мировому сообществу сообща. Если государства и международные организации не будут активно взаимодействовать, то невозможно эффективно противодействовать преступлениям в цифровой области. Автор статьи утверждает, что необходима многоуровневая система цифровой безопасности. Следует унифицировать соответствующие положения в законодательстве государств, сотрудничающих в сфере противодействия цифровой преступности [4, с. 43-45].
В статье Л. В. Готчиной о цифровизации наркопреступлений говорится о том, что преступники, совершающие цифровые преступления, являются высококлассными программистами и специалистами в IT-сфере, соответственно, они могут быть полезными в деле цифровизации противодействия наркопреступлениям. Следует вывод о том, что необходимо дополнить УК РФ статьёй, предусматривающей основания и правила освобождения от уголовной ответственности лиц по делам о цифровых девиациях [10, с. 34]. Для предупреждения преступлений в цифровой сфере применяется прогнозирование, без которого невозможна заблаговременная подготовка к эффективной предупредительной деятельности, основанной на статистическом и математическом изучении тенденций и закономерности преступности. Кроме того, для предупреждения преступлений используется мониторинг, который позволяет устанавливать показатели преступности, уровень её латентности, последствия, причины и условия, их развитие в будущем, принимать меры по предупреждению преступности. Криминологическое планирование способствует выработке эффективных мер, направленных на предотвращение, пресечение преступлений в цифровой области, совершенствует систему предупреждения преступности. Для предотвращения преступных деяний в цифровом пространстве правоохранительные органы в технологическом отношении должны быть на шаг впереди цифрового криминала. Им следует разрабатывать эффективные механизмы противодействия цифровой преступности и стратегии борьбы, направленные на минимизацию угроз и рисков [11, с. 233-234].
Приведенный в работе материал позволяет сделать вывод о том, что развитие информационного общества и соответствующих технологий поднимает на новый уровень задачи противодействия преступлениям в цифровой области, совершенным с их использованием, и минимизации наносимого этими преступлениями ущерба. Сегодня цифровая криминология имеет реальный шанс стать частью практики борьбы с организованной преступностью.
Библиография:
I. Суходолов А.П. Цифровая криминология: метод цифрового профилирования поведения неустановленного преступника / А.П. Суходолов, М.А. Калужи-на, Б.А. Спасенников, В.С. Колодин // Всероссийский криминологический журнал. — 2019. — Т. 13, № 3. — С. 385-394.
2. Евдокимов, К. Н. Самодетерминация технотронной преступности в Российской Федерации / К. Н. Евдокимов // Российский судья. - 2020. - № 7. - С. 4853. - DOI 10.18572/1812-3791-2020-7-48-53. - EDN VLDNTX.
3. Воронин Ю. А. Преступления в сфере обращения цифровой информации и их детерминанты / Ю. А. Воронин // ВИКТИМОЛОГИЯ. — 2020. — № 1 (23).
— С. 74-83.
4. Крайнова, Н. А. "Международная цифровая безопасность": миф или реальность? / Н. А. Крайнова // Криминология: вчера, сегодня, завтра. - 2019. - № 4(55). - С. 42-46.
5. Бегишев И.Р. Безопасность критической информационной инфраструктуры Российской Федерации / И.Р. Бегишев // Безопасность бизнеса. — 2019. — № 1. — С. 27-32
6. Право и этика искусственного интеллекта : учебное пособие / Р.И. Дремлюга. - Владивосток : Издательство Дальневосточного федерального университета, 2021. - 94 с.
7. Никуленко А. В. О некоторых вопросах кибербезопасности в современном мире: взгляд дилетанта / А. В. Никуленко // Криминология: вчера, сегодня, завтра. - 2019. - № 4(55). - С. 37-41.
8. Сведения о преступлениях, совершённых с использованием информационно-телекоммуникационных технологий или в сфере компьютерной информации, выявленных и предварительно расследованных субъектами регистрации. МВД РФ.
9. Готчина, Л. В. Цифровизация наркопреступлений и противодействия им / Л. В. Готчина // Криминология: вчера, сегодня, завтра. - 2019. - № 4(55). - С. 32-36. статья 761 УК РФ.
10. Цифровая криминология: математические методы прогнозирования (часть 1) / А. П. Суходолов, С. В. Иванцов, Т. В. Молчанова [и др.] // Всероссийский криминологический журнал. - 2018. - Т. 12. - № 2. - С. 230-236.
References:
1. Sukhodolov A.P. Digital criminology: a method of digital profiling of the behavior of an unidentified criminal / A.P. Sukhodolov, M.A. Kaluzhina, B.A. Spasennikov, V.S. Kolodin // All—Russian Journal of Criminology. — 2019. — Vol. 13, No. 3. - pp. 385-394.
2. Evdokimov, K. N. Self-determination of technotronic crime in the Russian Federation / K. N. Evdokimov // Russian judge. - 2020. - No. 7. - pp. 48-53. - DOI 10.18572/1812-3791-2020-7-48-53. - EDN VLDNTX.
3. Voronin Yu. A. Crimes in the sphere of digital information circulation and their determinants / Yu. A. Voronin // VICTIMOLOGY. — 2020. — № 1 (23). — Pp. 74-83.
4. Krainova, N. A. "International digital security": myth or reality? / N. A. Krainova // Criminology: yesterday, today, tomorrow. - 2019. - № 4(55). - Pp. 42-46.
5. Begishev I.R. Security of critical information infrastructure of the Russian Federation / I.R. Begishev // Business security. — 2019. — No. 1. — pp. 27-32
6. The law and ethics of artificial intelligence: a textbook / R.I. Dremlyuga. - Vladivostok : Publishing House of the Far Eastern Federal University, 2021. - 94 p.
7. Nikulenko A.V. On some issues of cybersecurity in the modern world: a layman's view / A.V. Nikulenko // Criminology: yesterday, today, tomorrow. 2019. №4(55). P. 37-41.
8. Information on crimes committed using information and telecommunication technologies or in the field of computer information, identified and previously investigated by registration subjects. The Ministry OF Internal Affairs of the Russian Federation.
9. Gotchina, L. V. Digitalization of drug crimes and counteraction to them / L. V. Gotchina // Criminology: yesterday, today, tomorrow. - 2019. - № 4(55). - Pp. 32-36. Article 761 of the Criminal Code of the Russian Federation.
10. Digital criminology: mathematical methods of forecasting (Part 1) / A. P. Sukhodolov, S. V. Ivantsov, T. V. Molchanova [et al.] // All-Russian Journal of Criminology.
- 2018. - Vol. 12. - No. 2. - pp. 230-236.
