CC BY
50
Общество: философия, история, культура. 2023. № 4. С. 36-40. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 4. P. 36-40.
Научная статья УДК 101.1:316
https://doi.org/10.24158/fik.2023.4.4
Цифровая эпоха: грани нового социокультурного опыта Елена Игоревна Кузнецова
Нижегородский государственный лингвистический университет имени Н.А. Добролюбова, Нижний Новгород, Россия, tvelena@mail.ru, https://orcid.org/0000-0002-5231-7881
Аннотация. В начале третьего тысячелетия в предметное поле разных областей социогуманитарного знания вошли понятия «цифровая культура», «цифровая реальность», «цифровой мир», представ как актуальный лексический контекст, в котором существует современное общество. В процессе осмысления анализируемые категории, которые рождает цифровая эпоха, наполняются новыми атрибутивными характеристиками. Систематизация актуальных на сегодня научных подходов позволила автору прийти к выводу, что понятие «цифровая культура» существует не как строго дефинированная категория, а как метафора, охватывающая новый этап развития техногенного общества, понимание которого невозможно вне исторического контекста развития техногенных коммуникаций. Оригинальность и новизна статьи определяются проблематизацией новых граней в структуре социального опыта, порожденных процессом цифровизации и образующих сложный социальный конгломерат инновационных и традиционных социокультурных феноменов.
Ключевые слова: техногенная цивилизация, медиакультура, цифровая культура, цифровая реальность, медиатизация, цифровой опыт, социокультурный опыт цифровой эпохи
Для цитирования: Кузнецова Е.И. Цифровая эпоха: грани нового социокультурного опыта // Общество: философия, история, культура. 2023. № 4. С. 36-40. https://doi.org/10.24158/fik.2023.4.4.
Original article
The Digital Age: Facets of a New Socio-Cultural Experience Elena I. Kuznetsova
Nizhny Novgorod Dobrolyubov State Linguistic University, Nizhny Novgorod, Russia, tvelena@mail.ru, https://orcid.org/0000-0002-5231-7881
Abstract. At the beginning of the third millennium, the subject field of various areas of socio-humanitarian knowledge included the concepts of "digital culture", "digital reality", "digital world", presenting as an actual lexical context in which modern society exists. In the process of comprehension, the analyzed categories that the digital age generates are filled with new attributive characteristics. Systematization of current scientific approaches allowed the author to conclude that the concept of "digital culture" does not exist as a strictly defined category, but as a metaphor covering a new stage of development of technogenic society, the understanding of which is impossible outside the historical context of technogenic communications development. The originality and novelty of the article is determined by the problematization of new facets in the structure of social experience, generated by the process of digitalization and forming a complex social conglomerate of innovative and traditional socio-cultural phenomena.
Keywords: technogenic civilization, media culture, digital culture, digital reality, mediatization, digital experience, socio-cultural experience of the digital age
For citation: Kuznetsova, E.I. (2023) The Digital Age: Facets of a New Socio-Cultural Experience. Society: Philosophy, History, Culture. (4), 36-40. Available from: doi:10.24158/fik.2023.4.4 (In Russian).
Введение. На современном этапе одним из доминирующих цивилизационных процессов становится цифровизация коммуникативных практик, что приводит к неизмеримому увеличению плотности информационных потоков, возрастанию скорости информационно-коммуникационных процессов, изменению конфигурации коммуникативных отношений. В цифровую эпоху в усложняющемся социокультурном контексте различные аспекты медиакультуры представляют собой обширное поле для междисциплинарных исследований и предмет нескончаемых дискуссий о том, что есть медиальность в ее различных терминологических обличиях. Медиареальность как техногенная символическая реальность, возникшая в начале ХХ в. в результате комплексного взаимодействия аналоговых технологий и символических форм, переходит на новый, цифровой, уровень, создающий символическую реальность в техногенных формах, воплощаемых искусственным интеллектом. Правомерно ли называть культуру на новом витке технологического развития общества цифровой культурой, является ли она новым понятием и что включается в объем этого понятия?
© Кузнецова Е.И., 2023
Систематизация современных отечественных и зарубежных источников позволила выявить спектр терминов, методов описания и способов тематизации новых цифровых феноменов. Многие вопросы можно отнести к дискуссионным, например использование понятия «цифровая культура» воспринимается как желание уйти от технократических коннотаций понятия «киберкультура» (Соколова, 2012: 6); возникновение понятия «цифровая культура» расценивается как результат трактовки форм развития цифровой экономики, цифровых технологий и цифрового общества в целом (Кузнецова, 2018). В контекст цифровой культуры включается художественный мир визуальных медиа (Cai, 2022), концепции, представляющие креативно-онтологический взгляд на реальный и виртуальный миры (Креативная онтология..., 2020). Актуализируются технократический подход, тезис о логичности применения к современной цифровой культуре методологии анализа ее основных технико-технологических феноменов (Галкин, 2012). В этом же методологическом русле рассматривается связь цифровой культуры с трендом на цифровизацию и внедрением цифровых технологий в организациях (Arifuddin et al., 2022; Martínez-Caro et al., 2020). Сквозь технократическую призму рассматриваются и система компетенций, необходимых для работы с информацией в цифровой среде, личностные качества человека и формирование цифрового мировоззрения, соответствующего современному этапу развития общества (Шаухалова, 2020). Артикулируется восприятие цифровой трансформации как сдвига, который затрагивает все аспекты нашей жизни, обретает не технологическое, а человеческое измерение (Соменков, 2019; Damar et al., 2022; Kambur, 2021). Вместе с тем утверждается, что цифровая культура не представляет тотальной дигитализации, она репрезентирует многообразие моделей, сформированных интеграцией цифровых технологий с другими формами знаний и деятельности (Елькина, 2018).
В основе методологи статьи лежат диалектический и социально-философский подходы в понимании одного из этапов в развитии культуры современного техногенного общества; системный подход, в рамках которого современная культура трактуется как система со сложной структурой, при этом понятия «цифровая грамотность», «цифровая компетентность», «цифровые технологии» принимаются за единицы различного объема, находящиеся на разных структурных уровнях системы и образующие различные грани нового социокультурного опыта развивающейся цифровой эпохи.
Результаты. В своей исторической эволюции культура нередко осознавалась в символическом поле метафор. Представляется, что в этом же русле метафорических именований возникает понятие «цифровая культура». Анализ научно-исследовательской литературы выявил различие подходов к пониманию того, что есть цифровая культура, и тем не менее не позволил увидеть единого строгого комплекса атрибутов, необходимого для установления границ термина, которые еще не сложились и не до конца распознаваемы ни в научном дискурсе, ни в практическом применении. Скорее мы видим те же полюса концептуализаций, какие утвердились в ХХ в. в понимании новых видов техногенных коммуникаций: от технократического редукционизма до новых модификаций антисциентиского направления (концепции эмоционального интеллекта). В большинстве подходов явно утверждается как приоритетная технико-технологическая проблема освоения инновационных технологий и их влияния на те или иные сферы социальной жизни (экономику, образование, медицину), при этом признается необходимость перестройки технологического базиса для эффективного осуществлении профессиональной деятельности. «Человеческое измерение» либо выносится за скобки, либо рассматривается в горизонте нового конструирования: человек, овладевший навыками цифровой грамотности, воспринимается как человек, проникший в сферу цифровой культуры.
Вместе с тем определение «цифровая» вряд ли может являться достаточной атрибутивной характеристикой современной культуры именно в силу метафоричности, поскольку не все в системе культуры определяется одним из ее уровней - уровнем технического опосредования. На разных этапах исторического развития наряду с техномедиумами символические проводники создавали искусственную реальность, которая как техногенный символический социокультурный феномен в конце ХХ в. получила осмысление в понятии «аналоговая медиареальность». Она формировала исторический каркас для развития цифровой медиареальности - виртуальной, дополненной, гибридной, передавая накопленный символический потенциал в распоряжение инновационного цифрового конвергентного инструментария. В предыдущих работах в процессе анализа исторических форм медиареальности нам уже приходилось давать обоснование характера развития этой символической среды как постоянно возрождающегося диалектического противоречия в формуле «вызова и ответа» (Kuznetsova, 2021), и каждый раз это противоречие поднимает вопрос о судьбе человека и судьбе культуры, ставит общество перед парадоксом: без техники невозможна культура, с нею связано самое возникновение культуры, в то же время каждый новый виток вступления в техническую эпоху влечет культуру к гибели (Бердяев, 1989). Думается, что эсхатологичность поставленного Н.А. Бердяевым вопроса возникает, если на другом
полюсе рецепции технических новшеств появляется пафос технического детерминизма, получая в эпоху цифровизации окраску медийного фундаментализма.
Нельзя не признать, что экспансия цифровых технологий в жизненный мир человека представляет собой доминирующий фактор и цифровизация требует новых компетенций, соответствующих современному уровню развития технологий. В то же время во все эпохи мир культуры как системы исторически развивающихся надбиологических программ жизнедеятельности обеспечивает воспроизводство и изменение социальной жизни во всех ее основных проявлениях (Степин, 2011). Новый этап научной и технологической революции развивается в диалектическом противоречии традиции и инноваций, в результате чего возникают социальные изменения. Вопрос в том, насколько глубоко влияют социальные изменения, вызванные цифровыми технологиями, на такие сложные структуры, как социальные институты, и такой вид социальных связей, как социальные отношения. Становятся ли цифровые навыки и умения типоформирующими культурными факторами, к которым может быть редуцирована вся сфера культуры цифровой эпохи? Скорее, также допуская метафоричность понятий, цифровую грамотность и цифровую компетентность можно рассматривать как феномены, возникающие в процессе обретения цифрового опыта, и элементы становящейся культуры цифровой эпохи.
Размышляя о переходе к неклассической эпохе в развитии научного познания, Л.А. Мике-шина видит человека познающего как обладающего системой ценностей, экзистенцией, «жизненным миром», подчеркивает социальную и культурно-историческую природу субъекта, а проблемой современного информационного общества рассматривает место и роль «живого знания» эмпирического субъекта в развитии и трансформации этого общества (2015: 7-11). Под «живым знанием» следует понимать знания, основанные на опыте, который дает человеку «первая реальность». Это опыт, приобретаемый в условиях живой событийности и во всей полноте обстоятельств, в которые погружен человек, в границах, где устанавливается многомерная сеть социальных связей и отношений. Навыки постижения «живого мира», умения устанавливать конвенции в процессах живого общения формируют социальный опыт субъекта в технологически меняющемся мире. Напряженный поиск ответов на вызовы времени рождает понимание человеческих ресурсов, человеческого потенциала, формирует и новый коллективный опыт общества, и индивидуальный, субъективный - как личное «переживание» человеком новых условий жизни в мире повседневности. Показательны для рефлексии этой проблемы результаты исследования ученых ряда европейских университетов процессов развития индустрии 4.0 (Martínez-Caro et al., 2020), в которых демонстрируется, как в «живых» практиках связаны воедино два аспекта - инновационные технологические цепочки и сложившиеся нормы организационной культуры, где сконцентрирован доцифровой опыт производства, его человеческий каркас.
Техника, как и весь мир создаваемых человеком артефактов, представляет собой объектную ценность, но сама ценностей не создает. Ценности как мир человечески значимых смыслов формирует культура. Она соединяет в себе гуманитарное измерение, антропогенный мир человеческого бытия и созданные человеком артефакты - мир объектных ценностей. С каждой эпохой культура воспроизводит ценности, составляющие аксиологический и жизненный каркас человеческой цивилизации. Система универсалий культуры создает, по утверждению В.С. Степина, глубинные программы человеческой жизни, социокод, передающий представления о месте человека в мире, социальных отношениях, духовной жизни и ценностях человеческого мира (2011). Основы этого социокода неизменны: добро, зло, вера, долг, совесть, справедливость. В развитии культурно-исторические феномены получают новую онтологическую форму, сохраняя и смысловую ткань, и дыхание своего времени. Переведенные в цифровой формат (оцифрованные), они не становятся продуктами цифровой культуры, а лишь получают новые цифровые носители.
Одна из главных задач новых исторических эпох - постигать заложенные в культурных феноменах смыслы, познавать картину социальной реальности того или иного времени, понимать его природу, выявлять историческую динамику общественных процессов. Необходимость обеспечивать в условиях стремительно меняющегося культурного ландшафта взаимопонимание между различными культурами, стилями жизни определяется исследователями как задача циви-лизационная (Семенов, 2013: 107). Привел ли процесс цифровизации к гибели «старой системы доставки символов»? Становится ли техногенный рационализм доминирующим вектором в развитии культуры?
Представляется, что системный подход к рассмотрению современного состояния культуры может дать ответ на эти вопросы. Понятия «цифровые технологии», «цифровые платформы» представляют технико-технологические элементы системы культуры цифровой эпохи; понятия «цифровая грамотность», цифровая компетентность» - различные уровни ее структуры. В процессе цифровизации и те и другие формируют различные грани нового социокультурного опыта развивающейся эпохи, взаимосвязанные и образующие целостное единство. Думается, что в
этом случае возможно избежать неправомерного редукционизма всей системы к одному из ее структурных уровней - технико-технологическому, в то же время структурные уровни, представляющие деятельность духовных институтов общества (образование, наука, искусство), волюнтаристским образом не лишаются ценностных оснований, а включаясь в инновационные социокультурные практики, не утрачивают культурного многообразия и продолжают обеспечивать воспроизводство и изменение жизни общества.
Заключение. В настоящее время наши знания о цифровой эпохе носят в основном прогностический характер. Цифровая эпоха по историческим меркам достаточна молодая и только начинает предлагать те или иные результаты, которые показывают ее специфику, проявляющуюся на разных уровнях и в разных сферах жизнедеятельности общества. Пока человечество не накопило того духовного и практического социального капитала, закрепленного в коллективном опыте, который позволил бы с необходимой мерой глубины осмыслить изменения, наступающие с приходом исторической эпохи, названной цифровой.
Вместе с тем ее дальнейшее развитие будет определять роль «живого знания», «живого опыта» субъекта, использующего в жизнедеятельности постоянно совершенствующийся мир технических средств, на современном этапе - цифровой инструментарий. Символические формы, в которых конституируется особая сторона действительности, не просто запечатлевают налично данное реального мира, но создают идеальные значения, смыслы, ценности, без которых невозможно существование человеческой цивилизации. Научно-технические революции, в результате которых происходит смена научной картины мира, не изменяют в такой же прогрессии духовную сферу, не ломают с той же стремительностью жизненные устои в человеческом обществе. Смена технико-технологических парадигм не отменяет существования символического уровня культуры, на котором понятийный мир познания и образный мир искусства, языка проявляются в формах деятельности духа. Идет активный процесс осмысления новых понятий, рождаемых цифровой эпохой, наполняющей их новыми атрибутивными характеристиками. Мир цифровых технологий и его культура становятся нашей реальностью, задающей самые главные вопросы - вопросы о наших ценностях. Все это указывает на необходимость изучения новых трактовок и дальнейшего поиска концептуальных оснований понятия «цифровая культура».
Список источников:
Бердяев НА Человек и машина (проблема социологии и метафизики техники) // Вопросы философии. 1989. № 2. С. 147-162.
Галкин Д.В. Digital culture: методологические вопросы исследования культурной динамики от цифровых автоматов до техно-био-тварей // Международный журнал исследований культуры. 2012. № 3 (8). С. 11-16.
Eлькина E.E. Цифровая культура как область междисциплинарных исследований: методологические подходы и тенденции развития // International Journal of Open Information Technologies. 2018. Т. 6, № 12. С. 67-78.
Креативная онтология дизайна в цифровом обществе / Г.И. Фазылзянова, Т.Ю. Соколова, НА Лихт, Д.В. Иванова, Т.Н. Петренко // Экономические и социально-гуманитарные исследования. 2020. № 2 (26). С. 130-134. https://doi.org/10.24151/2409-1073-2020-2-130-134.
Кузнецова Т.Ф. Цифровая культура // Знание. Понимание. Умение. 2018. № 4. С. 233-237. https://doi .org/10.17805/zpu.2018.4.23.
Микешина ЛА. Размышления о субъекте неклассической эпистемологии // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2015. № 1. С. 6-12.
Семенов E.E. Новые формы публичности как социокультурный феномен в процессе становления гражданского общества современной России // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Сер.: Социальные науки. 2013. № 1 (29). С. 105-109.
Соколова Н.Л. Цифровая культура или культура в цифровую эпоху? // Международный журнал исследований культуры. 2012. № 3 (8). C. 6-10.
Соменков СА. Искусственный интеллект: от объекта к субъекту? // Вестник Университета имени О^. Кутафина. 2019. № 2 (54). С. 75-85.
Степин В.С. Философский анализ мировоззренческих универсалий культуры // Гуманитарные науки. Вестник Финансового университета. 2011. № 1. С. 8-17.
Шаухалова РА. Организационно-педагогические условия формирования цифровой культуры студентов университета // Современная высшая школа: инновационный аспект. 2020. Т. 12, № 2. С. 63-69. https://doi.org/10.7442/2071-9620-2020-12-2-63-69.
Arifuddin M., Nurul Q., Surwanti A. (2022). Digital literacy, digital culture and business performance: A comprehensive conceptual framework // Journal of Marketing and Emerging Economics. 2022. Vol. 2, no. 10. P. 59-67.
Cai J. Artificial intelligence in digital media technology // Frontier computing / ed. by J.C. Hung, N.Y. Yen, J.-W. Chang. Seul, 2022. P. 188-195. https://doi.org/10.1007/978-981-16-8052-6_21.
Damar M., Haines J., Arafat S. A quarter left to metaverse, an assessment on digital culture // New studies and trends in social sciences: izmir international conference on technology and social sciences / ed. by S. §anlisoy, Ö. Aydin. izmir, 2022.
Kambur E. Emotional intelligence or artificial intelligence? Emotional artificial intelligence // Florya Chronicles of Political Economy. 2021. Vol. 7. P. 147-168. https://doi.org/10.17932/IAU.FCPE.2015.010/fcpe_v07i2004.
Kuznetsova E.I. Media reality of the digital age: Challenges of visuality // Freedom and responsibility in pivotal times : Proceedings of International forum / ed. by I. Savchenko. Nizhny Novgorod, 2021. P. 555-562. https://doi.org/10.15405/epsbs.2022.03.66.
Martínez-Caro E., Cegarra J., Alfonso-Ruiz F. Digital technologies and firm performance: The role of digital organisational culture // Technological Forecasting and Social Change. 2020. Vol. 154. https://doi.org/10.1016/j.techfore.2020.119962.
References:
Arifuddin, M., Nurul, Q. & Surwanti, A. (2022) Digital literacy, digital culture and business performance: A comprehensive conceptual framework. Journal of Marketing and Emerging Economics. 2 (10), 59-67.
Berdyaev, N.A. (1989) Man and Machine (The Problem of Sociology and Metaphysics of Technology). Voprosy Filosofii. (2), 147-162. (In Russian)
Cai, J. (2022) Artificial intelligence in digital media technology. In: Hung, J.C., Yen, N.Y. & Chang, J.-W. (eds.) Frontier computing. Seul, Springer Singapore, 188-195. https://doi.org/10.1007/978-981-16-8052-6_21.
Damar, M., Haines, J. & Arafat, S. (2022) A quarter left to metaverse, an assessment on digital culture. In: §anlisoy, S. & Aydin, O. (eds.) New studies and trends in social sciences: Izmir international conference on technology and social sciences. izmir, izmir Akademi Dernegi.
Fazylzyanova, G.I., Sokolova, T.Yu., Likht, N.A., Ivanova, D.V. & Petrenko, T.N. (2020) Creative design ontology in a digital society. Economic and Social Research. (2), 130-134. Available from: doi:10.24151/2409-1073-2020-2-130-134. (In Russian)
Galkin, D.V. (2012) Digital culture: methodological issues of cultural dynamic research: From digital automatic machines to technical-bio-creatures. International Journal of Cultural Research. (3), 11-16. (In Russian)
Kambur, E. (2021) Emotional intelligence or artificial intelligence? Emotional artificial intelligence. Florya Chronicles of Political Economy. 7, 147-168. Available from: doi:10.17932/IAU.FCPE.2015.010/fcpe_v07i2004.
Kuznetsova, E.I. (2021) Media reality of the digital age: Challenges of visuality. In: Savchenko, I. (ed.) Freedom and responsibility in pivotal times: Proceedings of International Forum. Nizhny Novgorod, Future Academy, 555-562. https://doi.org/10.15405/epsbs.2022.03.66.
Kuznetsova, T.F. (2018) Digital culture. Knowledge. Understanding. Skill. (4), 233-237. Available from: doi:10.17805/zpu.2018.4.23. (In Russian)
Martínez-Caro, E., Cegarra, J. & Alfonso-Ruiz, F. (2020) Digital technologies and firm performance: The role of digital organisational culture. Technological Forecasting and Social Change. 154. Available from: doi:10.1016/j.techfore.2020.119962.
Mickeshina, L.A. (2015) Reflections on the subject non-classical epistemology. Herald of Vyatka State University. (1), 6-12. (In Russian)
Semenov, E.E. (2013) New forms of publicity as a sociocultural phenomenon in the process of civil society formation in modern Russia. Vestnik of Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod. Series: Social Sciences. (1), 105-109. (In Russian)
Shaukhalova, R.A. (2020) The organizational and pedagogical conditions of digital culture formation among university students. Contemporary Higher Education: Innovative Aspects. 12 (2), 63-69. Available from: doi:10.7442/2071-9620-2020-12-2-63-69. (In Russian)
Sokolova, N.L. (2012) Digital culture or culture in the digital age? International Journal of Cultural Research. (3), 6-10. (In Russian)
Somenkov, S.A. (2019) Artificial intelligence: from object to subject? Courier of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL). (2), 75-85. (In Russian)
Stepin, V.S. (2011) Philosophical analysis of cultures' Weltanschauung universals. Humanities and Social Sciences. Bulletin of the Financial University. (1), 8-17. (In Russian)
Yelkina, E.E. (2018) Digital culture as a field of interdisciplinary research: Methodological approaches and development trends. International Journal of Open Information Technologies. 6 (12), 67-78. (In Russian)
Информация об авторе Е.И. Кузнецова - доктор философских наук, заведующий кафедрой международной журналистики Нижегородского государственного лингвистического университета имени Н.А. Добролюбова, Нижний Новгород, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=633307
Information about the author E.I. Kuznetsova - D.Phil., Head of the Department of International Journalism, Nizhny Novgorod Dobrolyubov State Linguistic University, Nizhny Novgorod, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=633307
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 28.02.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 21.03.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 18.04.2023.
