CC BY
37
Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2023. № 61. С. 40-54. Tomsk State University Journal of Economics. 2023. 61. рр. 40-54.
Научная статья
УДК 338.22.01:330.34.01
doi: 10.17223/19988648/61/4
Цифровая экосистема структурных сдвигов в экономике
Магеррам Али оглы Гасанов1, Сергей Витальевич Потягайлов2, Анна Леонидовна Волкова3
12 3 Национальный исследовательский Томский политехнический университет,
Томск, Россия 1 maq@tpu.ru 2 saviour.bowshot@mail.ru 3 pesivtseva@tpu. ru
Аннотация. В исследовании рассмотрены предпосылки перехода к цифровым экосистемам (ЦЭС), их границы, структура и основные элементы; схема взаимодействия акторов, платформы и механизм перехода данных в знания в процессе взаимодействия. Предложен экосистемный принцип структурного сдвига в экономике. Обосновывается усиление технологического детерминизма в генезисе новых инновационных структур в экономике. Выявлены факторы и условия обеспечения конкурентных преимуществ цифровых экосистем в достижении технологического лидерства.
Ключевые слова: структурные сдвиги, цифровая структура экономики, цифровые экосистемы, цифровой сдвиг
Для цитирования: Гасанов М.А., Потягайлов С.В., Волкова А.Л. Цифровая экосистема структурных сдвигов в экономике // Вестник Томского государственного университета. Экономика. 2023. № 61. С. 40-54. doi: 10.17223/19988648/61/4
Original article
Digital ecosystem of structural shifts in economics
Magerram A. Gasanov1, Sergey V. Potiagailov2, Anna L. Volkova3
1 National Research Tomsk Polytechnic University, Tomsk, Russian Federation
1 maq@tpu.ru 2 saviour.bowshot@mail.ru 3 pesivtseva@tpu. ru
Abstract. The study examines the prerequisites for the transition to digital ecosystems. The article indicates their boundaries, structure and main elements; a scheme of interaction between actors, platforms and a mechanism for turning data into knowledge in the interaction. The authors propose an ecosystem principle of structural shift in the economy, substantiate the strengthening of technological determinism in the genesis of new innovative structures in the economy, and determine factors and conditions for ensuring the competitive advantages of digital ecosystems in achieving a technological leadership.
Keywords: structural shifts, digital structure of economy, digital ecosystems, digital shift
© Гасанов М.А., Потягайлов С.В., Волкова А.Л., 2023
For citation: Gasanov, M.A., Potiagailov, S.V. & Volkova, A.L. (2023) Digital ecosystem of structural shifts in economics. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Ekonomika - Tomsk State University Journal of Economics. 61. pp. 4054. (In Russian). doi: 10.17223/19988648/61/4
Введение. Конвергентные модели структурного развития в условиях новой промышленной революции характеризуются усилением цифровой взаимосвязи субъектов, объектов промышленности и доминированием индустриальной цифровой экосистемы. Рост и массовое распространение цифровых технологий, в частности технологий Индустрии 4.0, дали импульс новым способам организации процесса формирования стоимости. В связи с этим требуется теоретическое осмысление процессов цифрового сдвига в структуре российской экономики на основе экосистемного подхода. Форсированное развитие неоиндустриальных сдвигов с опорой на цифровую трансформацию технологической и производственной базы экономики рассматривается как базовое условие достижения технологического суверенитета.
Целью данного исследования является раскрытие воздействия цифровых экосистем на генезис новых структур экономики, а также рассмотрение радикальных изменений свойств, форм проявления и механизма структурных сдвигов в трансформационных экономиках при высокой доле рыночных энтропий и нарастающих шоков в рамках развития неопределенности. Для этой цели авторами статьи выдвигается гипотеза о том, что ядром и «локомотивом» структурных сдвигов в условиях беспрецедентного развития технологий (Индустрия 4.0/Индустрия 5.0) становятся цифровые экосистемы.
Современные структурные сдвиги характеризуются усилением роли человеческого капитала, а также нематериальных активов и способов их использования. Это приводит к интенсивному внедрению инноваций, ускоренной цифровизации всех видов экономической деятельности и процессов. Микроэкономические тенденции структурных преобразований проявляются в смене моделей взаимодействия между акторами. Примером наиболее яркого проявления этой трансформации выступает цифровая экосистема. Ее значение в развитии российской экономики отмечено в важнейших документах стратегического планирования: Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2030 гг. [1], программе «Цифровая экономика Российской Федерации» [2].
Материалы и методы. Основной задачей по развитию цифровой экономики является создание работоспособной инфраструктуры. Для этих целей правительство проводит планомерную работу по росту цифровиза-ции экономических отношений в стране.
Аналитика развития числа пользователей Интернета и, как следствие, включение новых субъектов в среду цифровой экономики растут с каждым годом. Данное развитие имеет линейный характер без падения числовых значений. Так, в 2011 г. число абонентов фиксированного широкополосно-
го доступа в Интернет на 100 человек населения составляло 12,2 единицы. При этом спустя 10 лет, в 2021 г., данное значение составляет 23,7 человека (на 100 человек населения) [3].
По данным Росстата, число граждан, имеющих доступ к цифровым технологическим решениям, растет с каждым годом, даже в удаленных районах нашей страны. Для этой задачи Минцифры снабжают высокоскоростным мобильным Интернетом малочисленные населённые пункты России, что должно уменьшить цифровое неравенство. При этом для нивелирования цифрового неравенства необходимо понимать саму суть цифровизации и цифровой экосистемы, чтобы выработать единый подход к решению сложившейся проблемы развития. Существуют различные подходы к определению данной дефиниции в экономической литературе.
По мнению Д.Р. Белоусова, цифровая экосистема экономики представляет собой систему «взаимодействующих, обменивающихся цифровыми ресурсами и трансформирующих одни их виды в другие субъектов» [4].
Ряд исследователей придерживается точки зрения, согласно которой цифровая экосистема трактуется как клиентоориентированная бизнес-модель, объединяющая несколько групп продуктов, услуг, информация как собственного, так и стороннего производства для удовлетворения пула потребностей [5].
Цифровая экосистема (ЦЭС) может быть описана как совокупность одной или нескольких цифровых платформ с сервисами, удовлетворяющими разнообразию потребности экономических акторов. ЦЭС представляет собой сети взаимодействующих организаций, создающих свои продукты и услуги (стоимость) для конечного потребителя, владельца платформы и участников экосистемы, которые получают выгоду. Трансформация создания стоимости одной фирмой к гибридной модели на базе единой общей платформы способствует росту совокупной добавленной стоимости [6]. Такой сетевой тип организации взаимодействия с использованием цифровых технологий приводит к снижению издержек производства и создает синергетический эффект от конвергенции структур взаимодействия и включает распределенные цифровые экосистемы, рост инноваций, обеспечиваемых цифровыми технологиями и радикальными сдвигами отраслевой структуры [7].
Таким образом, цифровая экосистема может быть представлена как структурная модель на основе маркетплейса, интегрирующая в едином интерфейсе участников рынка с их программными продуктами, информационными сервисами, бизнес-процессами, которые выигрывают от интеграции и обеспечивают прибыль основной компании. Цифровые технологии позволяют поддерживать исконный закон капитализма о росте нормы прибыли, и бизнес-структуры используют информацию о потребителях, улучшают маркетинговые коммуникации и увеличивают поступление финансовых средств.
Принцип функционирования цифровой экосистемы основывается на деиерархической форме организации экономической деятельности. Циф-
ровой платформой владеет субъект-лидер, который определяет правила взаимодействия участников экосистемы, стандарты, выбор ценовой политики, ассортимент, уровень сервиса. Именно субъект-лидер выстраивает общую стратегию и ориентирован на удовлетворение потребностей потребителя. Под влиянием беспрецедентного развития конвергентных технологий формируется принципиально новый тип структуры экономики - цифровая. Цифровая структура экономики формируется за счет интеграции элементов экономической системы, которая генерируется из имеющихся отраслей, секторов, сфер, сетевых кластеров в новую цифровую экосистему. В период становления рыночной системы хозяйствования в России и ее интеграции в глобальные технологические цепочки произошел не рост объема отечественной технологической продукции на глобальном рынке, а «посадка» ключевых отраслей на использование импортных технологий, т.е. возникла определенная зависимость. Произошли необратимые структурные сдвиги, закрепившие технологическую зависимость и потерю структурной устойчивости. Она стремительно проявилась при первых шо-ках, лишивших отечественную экономику импортной технологической интеграции.
Цифровая трансформация радикально меняет принципы управления производственным процессом и взаимоотношения экономических субъектов в межотраслевой интеграции. Трансформация экономических взаимосвязей
[8] под воздействием цифровых экосистем, технологической сингулярности
[9]) проблемы цифровой трансформации структуры экономики становятся предметом дискуссий и научных исследований [10]. В том числе институциональные проблемы цифровых экосистем нашли отражение в работе различных международных конференций и официальных документах.
Формирование цифровой экосистемы становится движущей силой возникновения нового типа структурных единиц, состоящих из цифровых компаний национального и глобального действия [11]. Трансформируется структура, пропорции производственного потребления труда и капитала, меняются условия и принципы их производительности и эффективности. Базовым фактором производства становится цифровой интеллект, происходит «софтизация» ресурсов с накоплением в них высокой технологической ренты. Создание добавленной стоимости на основе производства с цифровыми технологиями определяет эффективность структурной модели экономики и позволяет ей занимать доминирующие позиции на рынке технологического лидерства, что закономерно приводит к их высокой рыночной капитализации.
Подходы к определению субстанции данной категории, ее особенностей и методологической новизны охватывают широкий спектр авторских взглядов [12-14]. При этом в рамках данной статьи авторский подход обусловлен спецификой структурного анализа, заключающейся в том, что условия и факторы инновационного и технологического роста определяют индекс структурных сдвигов, преимущественно отражающие экономическую динамику. Цифровая экосистема может быть рассмотрена как авто-
номно интегрированные взаимозависимые группы предприятий, людей и объектов в цифровой платформе для совместного использования ресурсов и присвоения экономической ценности за счет получения высокого инновационного синергетического эффекта. Их основной чертой выступает максимально эффективная среда для инновационного и технологического роста. С микроэкономической точки зрения в центре экосистемы находится эластичный потребительский спрос и жесткие инструменты конкуренции в рыночной среде с высокой долей ее энтропии. Однако именно в эко-системной модели взаимодействия и интеграция выступают антиподом конкуренции и создают условия расширения сервиса и выгодной, креативной интеграции. В определенном смысле это есть отход от иерархических моделей рыночной конкуренции и усиления социализации рынка.
С точки зрения зарождения новых структурных единиц в экономике она является генезисным инновационным и социально обусловленным ядром, эпицентром запуска различных видов экономической деятельности, которые приводят к образованию сетевых форм структурного роста и формированию соответствующих гибридных и высокомобильных рынков.
Лидерство компаний, занимающихся цифровыми экосистемами, в настоящий момент неоспоримо ввиду наличия соответствующей характерной статистики (рис. 1).
Рис. 1. Топ-5 компаний с наибольшей капитализацией (февраль 2022 г.) [15]
На начало 2022 г. лидерами рынка являлись представители 1Т-направлений и цифровой среды (за исключением Лгашео), что свидетельствует о значимости и влиянии цифровых структур в рамках ведения современного бизнеса даже при необходимости энергоресурсов для осуществления производственной деятельности.
При этом следует понимать доступность и развитость современных товаров и услуг для отечественного потребителя. С точки зрения стран-партнёров Китай в общем объеме импорта (в том числе цифровых технологий) в 2021 г. занял первое место в отношении России. Его доля составляла 24% (72 млрд Ш$) от общей массы импортируемых товаров. Следом идет Германия с долей 9,31% (27 млрд и- S$), США 5,88% (17,2 млрд Ш$) и Беларусь - 5,32% (15,6 млрд Ш$) [16].
Трансформация ведущих технологических компании и банковских структур в экосистемы представляет собой структурный процесс, в основе
которого лежит социализиованный вид конкуренции с главной мотивацией капитала - повышение прибыли и снижение издержек. Однако этот синер-гетический высокоэффективный процесс создания общественного продукта имеет макроэкономическое значение, поскольку разворачивает интенсивный запуск новых структурных элементов экономической системы. Владение обширной информацией об участниках рынка позволяет планировать потребности и спрос, их объем и структуру, учитывать тенденции их изменения и прогнозировать рост прибыли, оценивать перспективы развития рынка. Одной из особенностей цифровых экосистем является то, что высокоманевренная концентрация инновационных разработок, программных платформ с опорой на собственные активы позволяет выработать интегрированные решения по модернизации технологий для удовлетворения кастомизированных потребностей в системе быстроменяющейся конъюнктуры рынка. Управление алгоритмами создания стоимости в производственном процессе через информационные программные средства дает возможность оценить эффективность разработки и реализации инноваций. Лидером в достижении эффективной рыночной капитализации является технологический сектор, он же задает тон в фокусировании внутренних ключевых компетенций на формировании интеграционных смарт-решений, инновационного лидерства и скорость выхода на внешний и внутренний рынок.
14 12 10 8 6 4 2 0
2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021
Рис. 2. Уровень инновационной активности предприятий [17]
При нестабильном участии бизнеса в инновационной деятельности в рамках развития национальных рынков современной продукции можно отметить рост количества инновационной национальной продукции в целом (рис. 2, 3).
7000000 6000000 5000000 4000000 3000000 2000000 1000000 0
Рис. 3. Отгружено товаров собственного производства, выполнено работ и услуг собственными силами (инновационые товары, работы, услуги) [18]
В связи с нестабильным развитием инновационных направлений и сложностью нахождения центров структурных сдвигов для достижения позитивных результатов Правительством России предпринимаются попытки разработки искусственных условий для развития современных цифровых экосистем через создание определенных структурных единиц или агентов.
Для развития структурных единиц и формирования соответствующих им рынков, мотивационных экономических отношений между участниками рынка важное значение в системе цифровой экосистемы имеет межотраслевая концентрация с ориентацией на интеллектуальную собственность. Она позволяет создавать дисконтную модель доходов с высокой капитализацией своих активов. Усиление интеграции в рамках новой цифровой парадигмы способствует конвергенции технологий и структуры экономики. За счет этого растет межотраслевой и сетевой переток ключевых компетенций человеческого капитала и гибких структур транзакций с платформенными отношениями, что, в свою очередь, способствует быстрому реагированию на смены стандартов потребительских предпочтений, технологических новшеств и преодолению системных рисков. Алгоритм взаимодействия построен таким образом, что экосистема генерирует недискретный режим создания добавленной стоимости и ценности. Это позволяет исключить монопольный принцип распределения общей выгоды между акторами инновационного производства.
Движущими силами цифровых экосистем в трансформации структуры экономики являются крупные компании с большим технологическим и инвестиционным потенциалом. Например, на Google приходится 90% поиска в Интернете, Facebook - главная платформа для социальных сетей, на
2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021
Amazon приходится 37% интернет-торговли, а Amazon Web Services обеспечивают аналогичную долю на глобальном рынке услуг облачной инфраструктуры.
Современные структурные сдвиги характеризуются усилением роли человеческого капитала, нематериальных активов, интенсивным внедрением инноваций и ускоренной цифровизацией всех видов экономической деятельности и процессов. Микроэкономические тенденции структурных преобразований проявляются в смене моделей взаимодействия между акторами, и наиболее ярким выражением этой трансформации выступает экосистема. По нашему мнению, цифровая экосистема - это совокупность одной или нескольких цифровых платформ с сервисами, удовлетворяющими разнообразные потребности экономических акторов. Принцип функционирования цифровой экосистемы зиждется на деиерархической форме организации экономической деятельности. Цифровой платформой владеет субъект-лидер, который определяет правила взаимодействия участников экосистемы, стандарты, интерфейсы с учетом наличия автономности других участников. Синергетическим экономическим эффектом взаимодействия является рост конкурентоспособности акторов, их проникновение на новые рынки, снижение транзакционных издержек и прибыли от непрофильных активов, повышение инвестиционной привлекательности и высокая капитализация экономической деятельности. Ядром экосистемы выступают крупные компании с большим технологическим потенциалом и охватом большой доли рынка потребителей. Ярким примером является транснациональная корпорация Google, разрабатывающая большое количество интернет-сервисов и продуктов, основным из которых стала ее поисковая система. Появление большого числа востребованных онлайн-продуктов и сервисов (Gmail, Google Maps, Google Chrome, YouTube и т.д.), а также разработка мобильной операционной системы Android (ОС Android) обеспечили ей внушительный объем потребительского спроса, захвата рынка операционных систем для мобильных устройств благодаря использованию краудсорсинга.
Экосистема Apple в значительной степени отличается от Google и характеризуется закрытой операционной системой и разработкой специальных сервисов для ее работы. Она объединяет различные устройства (IPhone, IPod, IPad, MacBook, Apple Watch, AppleTV и т.д.), технологии (AirDrop), программные продукты и сервисы (Siri, App Store, ITunes, AppleTV+) в единое информационное пространство. За счет инновационных технологий, удобства в использовании и эстетичного дизайна Apple превратился в один из самых влиятельных и дорогих брендов мира.
Китайские гиганты Alibaba и Tencent преимущественно работают на внутреннем рынке. Основным видом деятельности компании Alibaba является интернет-коммерция, которая приносит более 85% всей выручки. Кроме того, она представлена в облачных вычислениях, СМИ, сфере развлечений, а также владеет собственной платежной системой Alipay. Экосистемы Китая при выходе на зарубежные рынки все больше обращают свой
взор на финансовый сектор в силу комплементарности финансовых услуг к основным видам деятельности, которая позволяет клиентам дольше оставаться в пределах данных экосистем.
Российский рынок цифровых экосистем представлен финансовыми структурами, такими как «Сбер», «Тинькофф Банк», ВТБ, и технологическими компаниями в лице «Яндекс», Mail.ru Group, «МТС». Экосистема «Сбер» способствует проникновению в другие отрасли путем партнерских соглашений, формирования совместных предприятий, гибридных форм проектных решений, представления сервисов бизнес-структурам, страхования, ипотеки, инвестиций и других инструментов, усиливая при этом процессы межотраслевой диверсификации и способствуя структурным сдвигам в экономике.
Экосистемы технологических компаний типа «Яндекс» позиционируют на рынке разнообразные сервисы: почту, карты, навигатор, музыку, электронную коммерцию, новости. Данная компания выступает в качестве инкубатора различных инновационных проектов в сфере цифровых технологий.
Рассматривая ключевые активы Mail.ru Group, можно выделить такие крупные экосистемные проекты, как «ВКонтакте», «Одноклассники», «Юла». Отличительной особенностью экосистемы Mail.ru Group является создание крупных партнерств, например со «Сбером» в области услуг такси и каршеринга («Ситимобил»), а также совместные проекты по развитию электронной коммерции с Alibaba Group. Мобильные операторы, такие как «МТС», пользуясь большой базой абонентов (80 млн), строят свою экосистему вокруг разнообразных телекоммуникационных сервисов.
Типологизация структуры цифровых экосистем может включить главные элементы функционирования экономической деятельности и ранжировать их роль и востребованность в достижении целей цифровой трансформации. Для потребительской экосистемы характерны персонализация, кастомизация, оптимизация и усовершенствование логистики, креативные модели дохода, инновационный дизайн и включение внешних элементов для роста предельной стоимости.
Операционная экосистема охватывает разработку продукта, планирование, сорсинг, производство, хранение, логистику, обслуживание и поддерживает динамику потребительской экосистемы.
Технологическая экосистема способствует внедрению инновационных решений и охватывает IT-архитектуру, интерфейсы и цифровые двойники, искусственный интеллект, киберфизические и виртуальные системы, сенсоры, SD-печать, интернет вещей [19].
Социальная экосистема охватывает навыки, тип мышления и поведения, отношения и источники профессиональных знаний, развитие человеческого капитала для цифровой структуры экономики и запуска роста экономической динамики. Структурный эффект цифровых экосистем состоит в том, что они усиливают конвергенцию сетей, ресурсов и межотраслевой диверсификации, повышая при этом эффективность деиерархического типа экономических отношений.
В силу технологической неоднородности структуры отечественной экономики, имитационности институтов развития технологий, слабой научно-технологической, структурно-промышленной и инвестиционной государственной политики трансфер цифровых экосистем в структуре экономики в части внедрения продуктов услуг и бизнес-моделей имеет инерционный характер. Распространение инновационных структурных сдвигов сдерживается монополистическими структурами, не заинтересованными в сетевых эффектах и эластичных платформах рынка, наличии свободной информации, снижающей уровень трансакционных издержек, оппортунизма и экономического порабощения покупателя.
В целях расширения доли рынка компании, внедрившие соответствующие платформы своих экосистем, обрабатывают огромные объемы информации о производителях и пользователях посредством глубокого проникновения цифровых технологий в производственные системы первых и персональные виртуальные среды вторых. Это позволяет им контролировать рынок, повысить свою конкурентоспособность и влиять на успех производителей путем выявления или «создания» потребительского спроса.
В условиях радикализации глобальной конкуренции цифровые экосистемы выполняют функцию эндогенного генезиса технологического двигателя и определяют не только структурные тренды, но и модели экономического развития. Ключевые факторы и движущие силы происходящих структурных изменений, связанные с лидирующим положением цифровых экосистем, создают новый тип институтов и экономических отношений, стимулирующих непрерывные инновации, новые бизнес-модели, формируя цифровую парадигму общественного развития.
В настоящий момент цифровая трансформация представляет собой фазу обновления и рождения сетевых и деиерархических типов структуры генезиса. Таким образом, реализация проектов расширения доли информационно-коммуникационных технологий в структуре экономической системы способствует насыщению интенсивности диффузии и реального их освоения в отраслях воспроизводства человеческого капитала, образования, инфраструктурных отраслях. В результате сетевого взаимодействия цифрового пространства будет запущен механизм синергетиче-ского эффекта, роста технологического мультипликатора, расширения границ производственных возможностей потенциального макроэкономического роста российской экономики. Это позволит переломить ситуацию структурного вакуума и обеспечит плавный переход сырьевой платформы отечественной экономики к новой модели экономического роста благодаря формируемым структурно-технологическим источникам в рамках цифровой среды.
Мониторинг основных структурных тенденций российской бизнес-экосистемы дает право утверждать, что ее постепенный переход от конъюнктурного набора элементов не на базе конкуренции, а сетевого взаимодействия обеспечивает устойчивый рост новых инновационных цифровых структурных сдвигов в экономике.
Анализ цифровых трендов неоиндустриальной модели структурного развития позволил выявить структурно-технологические сдвиги, способные обеспечить устойчивый экономический рост и технологическую независимость российской экономики. На базе диверсификации аддитивного производства, синтезированных материалов с заданными свойствами, конвергентных технологий в интеграции с человеческим капиталом разворачивается сетевой цифровой структур-генезис в экономике. Экосистемный принцип сетевой организации структуры экономической деятельности за счет расширения коммуникационных возможностей, обеспечиваемых интернетом вещей и промышленным его аналогом, способствует процессу трансформации источника формирования экономической стоимости и ценности, а производственные процессы интегрируются со сквозными экосистемами, становясь более интеллектуалоёмкими. Факторами, обусловливающими форсированное развитие цифровых экосистем, являются увеличение общей созданной стоимости, снижение издержек производства и рост доходов от экономической деятельности, а также акселеративное си-нергетическое увеличение инновационных разработок. Базовые преимущества цифровых экосистем в формировании современных неоиндустриальных структур способствуют появлению новых промышленных мегаполисов, достигающих доминирующего положения на рынке. Цифровые экосистемы, их типы и особенности, масштабы зависят от имманентности к отраслевой структуре и ее стратегии развития.
Таким образом, радикальные изменения бизнес-моделей, изменение рынков продуктов и услуг, развитие бизнеса в рамках целого комплекса, а также изменение формы взаимодействия между существующими участниками рынка в экосистеме форсируют имманентные им структурные сдвиги. Для ускорения неоиндустриальных сдвигов в российской экономике необходимо форсированное развитие структурной цифровой экосистемы, которая включает в себя взаимосвязанные компоненты в виде потребительской, операционной, технологической и кадровой экосистем.
Выводы. В ходе проделанной работы в рамках приращения научного знания выявлен новый тип связей и характера экономических отношений в структурных трансформациях экономики России. Применяемый для этих целей экосистемный подход в проведенном структурном анализе позволяет сделать заключение о том, что в современной ситуации переход к цифровым экосистемам является условием и фактором неоиндустриальных структурных сдвигов в российской экономике. Зрелость же экосистемы может быть достигнута при обеспечении технологического суверенитета и включает ускоренные темпы внедрения цифровых производственных технологий, таких как 3D-печать, дополненная реальность, интернет вещей и иные инновационные технологические решения. Развитие цифровых экосистем обеспечивает информационное технологическое ядро конвергентных структурных сдвигов экономики и способствует креативному вовлечению человеческого капитала в процесс создания социальной ренты. Происходит цифровой структурный сдвиг в фундаменте экономики. Со-
здается новая пропорция отраслевого баланса, в тренде оказываются отрасли, максимально продвигающие цифровые стандарты. Конвергентные технологии в цифровой среде закладывают мощный экономический базис, который способен преодолеть внезапные шоки, а также различного рода турбулентные волатильности в экономике.
Список источников
1. Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2030 годы: утв. Указом Президента Российской Федерации от 9 мая 2017 г. № 203. URL: http://kremlin.ru/acts/bank/41919 (дата обращения: 26.05.2018).
2. Программа «Цифровая экономика Российской Федерации»: утв. Распоряж. Правительства Российской Федерации от 28 июля 2017 года № 1632-р. URL: http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v7yLV uPgu4bvR7M0.pdf (дата обращения: 27.05.2018).
3. Росстат, Информационное общество: Мониторинг развития информационного общества в Российской Федерации // Федеральная служба государственной статистики (Росстат). М., 2022. URL: https://rosstat.gov.ru/statistics/infocommunity (дата обращения: 20.12.2022).
4. Apokin A., Belousov D., Salnikov V., Frolov I. Long-term Socioeconomic Challenges for Russia and Demand for New Technology // Foresight and STI Governance. 2015. Vol. 9, № 4. Р. 6-17. doi: 10.17323/1995-459x.2015.4.6.17
5. Бионический дизайн / А.И. Боровков, В.М. Марусева, Ю.А. Рябов, Л.А. Щербина. СПб. : Изд-во Политехн. ун-та, 2015. 92 с.
6. Van Alstyne M. The Opportunity and Challenge of Platforms // Platforms and Ecosystems: Enabling the Digital Economy, Briefing Paper, World Economic Forum. 2019. URL: http://www3.weforum.org/docs/WEF_Digital_Plat-forms_and_Ecosystems_2019.pdf (дата обращения: 28.04.2020).
7. Gawer A., Cusumano M.A. Industry Platforms and Ecosystem Innovation // Journal of Product Innovation Management. 2014. № 31 (3). Р. 417-433. URL: https://www.researchgate.net/publication/261330796_Industry_Platforms_and_Ecosys-tem_Innovation (дата обращения: 28.04.2020).
8. World Economic Forum in collaboration with McKinsey & Company: Fourth Industrial Revolution Beacons of Technology and Innovation in Manufacturing, January 2019. URL: http://www3.weforum.org/docs/WEF_4IR_Beacons_of_Technology_and_Innovation_in_Ma nufacturing_report_2019.pdf (дата обращения: 10.04.2020).
9. Efremov V., Vladimirova I. Globalization of The World Economy: Features of The Current Stage // Economic and Social Development: Book of Proceedings. Varazdin : Varazdin Development and Entrepreneurship Agency (VADEA), 2019. Р. 27-36.
10. Смыслов Д. Эволюция глобализации мировой экономики: современные тенденции // Мировая экономика и международные отношения. 2019. № 2. С. 5-12. doi: org/10.20542/0131-2227-2019-63-2-5-12
11. Днепров М.Ю., Михайлюк О.В. Цифровая экономика как новая экономическая категория // Вопросы инновационной экономики. 2019. № 4. С. 1279-1294.
12. Тихонова А.Д. К вопросу о развитии инновационных экосистем в современной экономике // Вопросы инновационной экономики. 2019. № 4. С. 1383-1392.
13. Костин К.Б., Березовская А.А. Современные технологии цифровой экономики как драйвер роста мирового рынка товаров и услуг // Экономические отношения. 2019. № 2. С. 455-480. doi: 10.18334/eo.9.2.40511
14. Захаров В.Я., Трофимов О.В., Фролов В.Г. Механизмы интеграции и кооперации сложных экономических систем в соответствии с концепцией «Индустрия 4.0» // Вопросы инновационной экономики. 2019. № 4. С. 1341-1356. doi: 10.18334/ vinec.9.4.41283.
15. Виттенштейн Дж. Meta теряет топ-10 рейтинга по рыночной стоимости из-за худшего месяца в истории // Bloomberg. N.Y., 2022. URL: https://www.bloomberg.com/ news/articles/2022-02-17/meta-platforms-falls-from-ranks-of-10-most-valuable-companies (дата обращения: 20.12.2022).
16. Совокупный импорт в России // Портал TrendEconomy. Болгария, 2022. URL: https://trendeconomy.ru/data/h2/Russia/T0TAL#:~:text=%D0%A1%D0%BE%D0%B2%D0 %BE%D0%BA%D1%83%D0%BF%D0%BD%D1%8B%D0%B9%20%D0%B8%D0%BC% D0%BF%D0%BE%D 1 %80%D 1 %82%20%D0%B2%20%D0%A0%D0%BE%D 1 %81 %D 1 %81 %D0%B8%D 1 %8F%20%D 1 %81 %D0%BE%D 1 %81 %D 1 %82%D0%B0%D0%B2%D0 %B8%D0%BB,%D0%BD%D0%B0%20%D1%81%D1%83%D0%BC%D0%BC%D1%83% 20231%20%D0%BC%D0%BB%D1%80%D0%B4%20%D0%B4%D0%BE%D0%BB%D0 %BB%D0%B0%D 1 %80%D0%BE%D0%B2
17. Росстат. Уровень инновационной активности организаций // Федеральная служба государственной статистики (Росстат). М., 2022. URL: https://rosstat.gov.ru/ statistics/science# (дата обращения: 05.01.2023).
18. Росстат. Объем инновационных товаров, работ, услуг // Федеральная служба государственной статистики (Росстат). М., 2022. URL: https://rosstat.gov.ru/statistics/ science# (дата обращения: 05.01.2023).
19. Иванов А.Л., Шустова И.С. Исследование цифровых экосистем как фундаментального элемента цифровой экономики // Креативная экономика. 2020. Т. 14, № 5. С. 655-670.
References
1. Official Internet Resources of the President of Russia. (2017) Strategy for the Development of the Information Society in the Russian Federation for 2017-2030: approved by Decree of the President of the Russian Federation No. 203 of May 9, 2017. [Online] Available from: http://kremlin.ru/acts/bank/41919 (Accessed: 26.05.2018). (In Russian).
2. The Russian Government. (2017) Program "Digital Economy of the Russian Federation ": approved by Order of the Government of the Russian Federation No. 1632-r ofJuly 28, 2017. [Online] Available from: http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v 7yLVuPgu4bvR7M0.pdf (Accessed: 27.05.2018). (In Russian).
3. Federal State Statistics Service (Rosstat). (2022) Rosstat, Informatsionnoe obshchestvo: Monitoring razvitiya informatsionnogo obshchestva v Rossiyskoy Federatsii [Rosstat, Information Society: Monitoring the development of the information society in the Russian Federation]. Moscow: Federal State Statistics Service. [Online] Available from: https://rosstat.gov.ru/statistics/infocommunity (Accessed: 20.12.2022).
4. Apokin, A. et al. (2015) Long-term socioeconomic challenges for Russia and demand for new technology. Foresight and STI Governance. 4 (9). pp. 6-17. doi: 10.17323/1995-459x.2015.4.6.17
5. Borovkov, A.I. et al. (2015) Bionicheskiy dizayn [Bionic Design]. Saint Petersburg: Peter the Great Saint Petersburg Polytechnic University.
6. Van Alstyne, M. (2019) The Opportunity and Challenge of Platforms. In: Platforms and Ecosystems: Enabling the Digital Economy. Cologny; Geneva: World Economic Forum. [Online] Available from: http://www3.weforum.org/docs/WEF_Digital_Plat-forms_and_ Ecosystems_2019.pdf (Accessed: 28.04.2020).
7. Gawer, A. & Cusumano, M.A. (2014) Industry platforms and ecosystem innovation. Journal of Product Innovation Management. 31 (3). pp. 417-433. [Online] Available from: https://www.researchgate.net/publication/261330796_Industry_Platforms_and_Ecosys-tem_Innovation (Accessed: 28.04.2020).
8. World Economic Forum in collaboration with McKinsey & Company. (2019) Fourth Industrial Revolution Beacons of Technology and Innovation in Manufacturing. [Online] Available from: http://www3.weforum.org/docs/WEF_4IR_Beacons_of_Technology_and_ Innovation_in_Manufacturing_report_2019 .pdf (Accessed: 10.04.2020).
9. Efremov, V. & Vladimirova, I. (2019) [Globalization of The World Economy: Features of The Current Stage]. Economic and Social Development. Proceedings of the 40th International Conference on Economic and Social Development (ESD). Buenos Aires, Argentina, 10-11 May 2019. Varazdin: Varazdin Development and Entrepreneurship Agency (VADEA). pp. 27-36.
10. Smyslov, D. (2019) Evolyutsiya globalizatsii mirovoy ekonomiki: sovremennye ten-dentsii [Evolution of the globalization of the world economy: current trends]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya. 2. pp. 5-12. doi: org/10.20542/0131-2227-2019-63-2-5-12
11. Dneprov, M.Yu. & Mikhaylyuk, O.V. (2019) Tsifrovaya ekonomika kak novaya ekonomicheskaya kategoriya [Digital economy as a new economic category]. Voprosy inno-vatsionnoy ekonomiki. 4. pp. 1279-1294.
12. Tikhonova, A.D. (2019) K voprosu o razvitii innovatsionnykh ekosistem v sovremen-noy ekonomike [On the issue of the development of innovative ecosystems in the modern economy]. Voprosy innovatsionnoy ekonomiki. 4. pp. 1383-1392.
13. Kostin, K.B. & Berezovskaya, A.A. (2019) Sovremennye tekhnologii tsifrovoy ekonomiki kak drayver rosta mirovogo rynka tovarov i uslug [Modern technologies of the digital economy as a growth driver for the global market for goods and services]. Ekonomich-eskie otnosheniya. 2. pp. 455-480. doi: 10.18334/eo.9.2.40511
14. Zakharov, V.Ya., Trofimov, O.V. & Frolov, V.G. (2019) Mekhanizmy integratsii i kooperatsii slozhnykh ekonomicheskikh sistem v sootvetstvii s kontseptsiey "Industriya 4.0" [Mechanisms of integration and cooperation of complex economic systems in accordance with the concept of Industry 4.0]. Voprosy innovatsionnoy ekonomiki. 4. pp. 1341-1356. doi: 10.18334/ vinec.9.4.41283
15. Wittenstein, J. (2022) Meta loses top-10 ranking by market value amid worst month ever. Bloomberg. 18 February. [Online] Available from: https://www.bloomberg.com/news/ articles/2022-02-17/meta-platforms-falls-from-ranks-of-10-most-valuable-companies (Accessed: 20.12.2022).
16. TrendEconomy. (2022) Sovokupnyy import v Rossii [Total imports in Russia]. [Online] Available from: https://trendeconomy.ru/data/h2/Russia/TOTAL#:~:text= %D0%A1%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%BA%D1%83%D0%BF%D0%BD%D1%8B %D0%B9%20%D0%B8%D0%BC%D0%BF%D0%BE%D1%80%D1%82%20%D0%B2%2 0%D0%A0%D0%BE%D1 %81 %D1 %81 %D0%B8%D1 %8F%20%D1%81 %D0%BE%D1 % 81 %D1 %82%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D0%BB,%D0%BD%D0%B0%20%D1 %81 %D1 %83%D0%BC%D0%BC%D1%83%20231%20%D0%BC%D0%BB%D1%80%D0%B4%20 %D0%B4%D0%BE%D0%BB%D0%BB%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2
17. Federal State Statistics Service (Rosstat). (2022) Uroven' innovatsionnoy aktivnosti organizatsiy [The Level of Innovative Activity of Organizations]. Moscow: Federal State Statistics Service. [Online] Available from: https://rosstat.gov.ru/statistics/science# (Accessed: 05.01.2023).
18. Federal State Statistics Service (Rosstat). (2022) Ob"em innovatsionnykh tovarov, rabot, uslug [The Volume of Innovative Goods, Works, Services]. Moscow: Federal State Statistics Service. [Online] Available from: https://rosstat.gov.ru/statistics/science# (Accessed: 05.01.2023).
19. Ivanov, A.L. & Shustova, I.S. (2020) Issledovanie tsifrovykh ekosistem kak funda-mental'nogo elementa tsifrovoy ekonomiki [The study of digital ecosystems as a fundamental element of the digital economy]. Kreativnaya ekonomika. 5 (14). pp. 655-670.
Информация об авторах:
Гасанов М.А. - доктор экономических наук, профессор отделения социально-гуманитарных наук, Национальный исследовательский Томский политехнический университет (Томск, Россия). E-mail: maq@tpu.ru
Потягайлов С.В. - соискатель ученой степени кандидата экономических наук, Национальный исследовательский Томский политехнический университет (Томск, Россия). E-mail: saviour.bowshot@mail.ru
Волкова А.Л. - соискатель ученой степени кандидата экономических наук, старший преподаватель, Отделение социально-гуманитарных наук; ведущий эксперт, Отдел управления контингентом, Национальный исследовательский Томский политехнический университет (Томск, Россия). E-mail: spesivtseva@tpu.ru
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors:
M.A. Gasanov, Dr. Sci. (Economics), professor, National Research Tomsk Polytechnic University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: maq@tpu.ru
S.V. Potiagailov, external postgraduate student, National Research Tomsk Polytechnic University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: saviour.bowshot@mail.ru A.L. Volkova, external postgraduate student, senior lecturer, Division for Social Sciences and Humanities, National Research Tomsk Polytechnic University (Tomsk, Russian Federation); leading expert, Office of Student Body Management, National Research Tomsk Polytechnic University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: spesivtseva@tpu.ru
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 19.01.2023; одобрена после рецензирования 23.01.2023; принята к публикации 21.02.2023.
The article was submitted 19.01.2023; approved after reviewing 23.01.2023; accepted for publication 21.02.2023.
