CC BY
67
ПРОБЛЕМЫ НАУКИ И ОБРАЗОВАНИЯ
ЦИФРОВАЯ ЭКОНОМИКА И ОБРАЗОВАНИЕ: ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
А.Н. Бардашевич,
зам. директора Колледжа туризма Санкт-Петербурга по развитию инновационной деятельности
andrey_bardashevich@yandex.ru
В статье рассматриваются изменения в сфере образования под воздействием информационных и коммуникационных технологий. Обосновывается, что различия между цифровой, информационной экономикой, экономикой знаний и новой экономикой носят в основном терминологический характер. Вместе с тем, блага, представленные в цифровой форме, имеют, в отличие от других дефиниций и определений, материальную природу и могут быть учтены и представлены в статистической форме и экономико-математических моделях. Указывается, что непрерывный технологический прогресс, характерный для цифровой экономики, ставит индивидов перед необходимостью учиться, развивать свой творческий потенциал и строить карьеру на протяжении всей жизни.
Ключевые слова: цифровая экономика, образование, информационное общество, информационные технологии в образовании
УДК 330.88 ББК 65.01
Появление новых информационных и коммуникационных технологий и их «сращивание» с образовательными технологиями привело к радикальным переменам в преподавании:
Во-первых, в образовании стали применяться инструменты обучения с привлечением информационных технологий (ИТ): Blackboard, онлайн-курсы, симуляторы, тренажеры, онлайн-миры и др.
Во-вторых, информационные технологии сделали образование индивидуализированным, когда содержание и процесс обучения подстроены под запросы учащихся и их индивидуальные особенности (скорость обучения, предпочтение формы обучения и др.).
В-третьих, в образовании стали активно внедряться игровые формы обучения, которые позволяют более эффективно и всесторонне осваивать изучаемые дисциплины.
В-четвертых, образование, особенно для учащихся вузов и взрослых, стало более предметным и практико-ориентиро-ванным, чем было ранее; в центр образования стали ставится реальные проекты обучаемых, такие как стартапы, бизнес-проекты, бизнес-планы и т.д. [1, с.195]
Наконец, образование перестало быть детским и юношеским этапом. Оно превратилось в непрерывный процесс, сопровождающий человека на протяжении всей жизни. Указанные перемены связывают с наступлением этапа информационного общества и информационной или цифровой экономикой. Информационную экономику характеризуют как экономику информационно-коммуникационных технологий и информационных благ. По мере становления концепции информационной экономики всё больше исследователей склонялось к тому, что отнюдь не любая информация способна быть двигателем экономического роста, а только та, которая несёт в себе приращение нового знания, воплощение его в технологии. Указанные процессы привели к появлению термина «экономика, основанная на знаниях» или «экономика знаний».
Различия между информационной экономикой, экономикой знаний и цифровой экономикой заключаются лишь в трактовке предоставляемых благ. Если первые две дефиниции связаны с «духовной», не материальной структурой предоставляемых благ (например, знание), то блага, представленные в цифровой форме, имеют материальную природу [2, с.56]. 1 88
В ряде ведущих европейских стран, Японии и США разработаны программы технологического развития, такие как «Индустрия 4.0» или «Национальная технологическая инициатива». Они созданы и направлены на то, чтобы определить как будут развиваться образовательные технологии и каким образом они будут влиять на происходящие в обществе и государстве процессы. На основании результатов проведенных исследований предполагается повысить конкурентоспособность национальных экономик путем стратегического партнерства бизнеса и образования на основе высоких технологий. Государство должно создать своего рода «инкубаторы», в которых образовательные учреждения и бизнес-структуры могли бы участвовать в создании высокотехнологичных продуктов. В аналитических исследованиях отмечается, что новая экономика предъявляет к образованию требования в сфере компетенций и образовательных стандартов нового типа.
Для подготовки необходимых специалистов не хватит возможностей текущей системы образования. Формируется запрос на использование новых методов и технологий в обучении, которые должны лечь в основу национальной модели образования. Кроме того, понимание общемировых тенденций позволит ориентировать модель образования, как на глобальный, так и на региональные рынки. Важно понять то, как с течением времени развиваются образовательные институты и как они влияют на подготовку высокопрофессиональных кадров, способных быстро перестраиваться в соответствии с требованиями нового витка НТР [3, с.97—100].
Технологические революции всегда сопровождались развитием смежных отраслей, особенно сферы образования. Параллельно с развитием промышленности развиваются и образовательные технологии, и содержательная часть процесса обучения. При этом можно четко проследить зависимость форм и методов в обучении от этапа, на котором находится промышленность. Четвертая промышленная революция основывается на повышении конкурентоспособности промышленных производств и технологий через усиленную интеграцию «киберфи-зических систем» в заводские процессы [3, с. 16-18].
Вместе с тем, в научном сообществе до сих пор нет единого мнения относительно методологических подходов к определению экономики постиндустриального общества, нет
© ПСЭ, 2017
единого общепринятого термина. В литературе при определении современных процессов в экономике в русле информационного общества используются термины «экономика знаний», «информационная экономика», «сетевая экономика» и «новая экономика» [4, с.16-18]. Анализ литературы позволяет сделать вывод о том, что трактовки этих терминов, предлагаемые разными исследователями, также весьма неоднозначны и разнообразны в зависимости от того, научный интерес какого направления они реализуют. Рассмотрим несколько из существующих подходов.
Экономисты австрийской школы Й. Шумпетер и Ф. Хайек заложили концептуальные основы в изучении экономики знаний, определив её как систему, состоящую из элементов, которые относятся к тому сектору экономики, где происходит обработка, производство, распространение и управление знаниями. Позже было предложено другое определение понятия «экономика знаний»: посткапиталистическое общество, в котором фактор знания выходит на первый план в процессе производства, что в результате создаёт условия для формирования новых движущих сил в социально-экономическом прогрессе и приводит к изменениям во всех сферах жизни [5, с.20-21].
Английский учёный Т. Стоуньер, внёсший большой вклад в исследования информационного общества, первым стал рассматривать информацию и знания как важные стратегические ресурсы, отождествляя их с капиталом: «...информацию, подобно капиталу, можно накапливать и хранить для будущего использования» [16, с.401]. Стоуньер оперирует термином «информационная экономика», рассматривая её в качестве отрасли экономики постиндустриальной. Последнюю автор определяет как «экономику, в которой промышленность по показателям занятости и своей доли в национальном продукте уступает первое место сфере услуг, а сфера услуг есть преимущественно обработка информации» [16, р.402]. Он разделяет такие категории как «данные», «информация» и «знания», замечая при этом, что такое разграничение довольно условно. В целом можно сделать вывод о том, что Стоуньер отождествляет информационную экономику с экономикой знаний, рассматривая её в качестве составляющей более обширной категории «постиндустриальная экономика».
Иной точки зрения придерживаются Л.П. Пидоймо и Е.В. Бутурлакина. Они более строго разграничивают информацию и знания. Информация, рассматриваемая как «формализованное знание», оценивается как ведущий фактор, по сравнению со знаниями. Таким образом, они говорят именно об информационной экономике, а не об экономике знаний [15, с.116].
Н.Э. Чумаченко в статье «Информационная экономика и новая экономика: общее и особенное, понятийный аппарат и содержание» делает попытку упорядочить и ввести в единую концепцию термины «информационная экономика», «сетевая экономика» и «новая экономика». Оценивая кардинальные изменения в обществе и экономике, вызванные широким распространением информационных технологий, Чумаченко приходит к выводу, что указанные «дефиниции разделяют пространство происходящих процессов на содержательные, инструментальные и результативные» [15, с.39].
Информационная экономика мыслится исследователем как содержательная составляющая информационно-коммуникационной революции, т.е. повсеместного проникновения информационно-коммуникационных технологий, прежде всего, в экономические процессы, в результате которого изменяется роль информации в развитии производительных сил. Новую экономику Чумаченко трактует как «результат влияния процессов, спровоцированных в русле информационной экономики, в отражении всей экономической системы, социосферы» [15, с.39], подчёркивая, что характеристики новой экономики не ограничиваются информационными технологиями и информационной экономикой, хотя и связаны.
Согласно указанной систематизации Чумаченко, сетевая экономика или экономика сетевых благ с точки зрения инструментария описывает принципы, в соответствии с которыми строится взаимодействие субъектов в новых условиях. Сетевую экономику Чумаченко определяет как «экономику, связанную с
производством и распределением сетевых благ» [15, с.37]. И.А. Стрелец указывает на следующие свойства благ, формируемых в рамках цифровой или новой экономики:
• комплементарность блага — покупаемое благо можно использовать только совместно с другими благами. Это предполагает необходимость совместимости благ и соответствия их некоему единому стандарту;
• экономия на масштабах производства — при изготовлении первого экземпляра издержки крайне велики по сравнению с издержками на выпуск последующих. Таким образом, делается вывод о том, что сетевые блага не подчиняются закону убывающей доходности или подчиняются не в полной мере;
• присутствие сетевых внешних эффектов — каждый дополнительный пользователь блага увеличивает его полезность для других пользователей, чем масштабнее сеть — тем ценнее она и каждое сетевое благо, входящее в неё;
• эффекты ловушки — формирование барьеров, затрудняющих переход потребителя к другой фирме, которая производит аналогичное благо [12, с.78-79].
Большой вклад в исследование сетевой экономики был сделан К. Келли. В 1997 г. им были описаны законы (автор употребляет именно эту категорию), описывающие сетевую экономику: [22, 23]
1. закон связи — значимость связей между узлами сети, «мы соединяем всё со всем»;
2. закон полноты — чем выше количество узлов в сети, тем ценнее она становится, «эффект факса» — первая созданная факс-машина в единственном экземпляре была бесполезна;
3. закон экспоненциального роста — даже при малом увеличении числа узлов наблюдается быстрый рост связей в сети;
4. закон переломных точек — после достижения сетью определённого масштаба её рост становится самоподдерживающимся;
5. закон увеличения отдачи — новые участники увеличивают размер сети, а он, увеличиваясь, привлекает новых участников;
6. закон обратного отношения цен — «...лучшие товары дешевеют с каждым годом. Этот простой парадокс является основной движущей силой новой экономики»;
7. закон щедрости — этот закон является следствием законов полноты и обратного отношения цен: блага, представляющие наибольшую ценность должны быть бесплатными. Подарить первичный продукт, например, антивирусную программу, значит увеличить количество единиц этого товара в сетевой структуре, а значит сделать каждую из них более ценной и востребованной. Получение компанией прибыли происходит за счёт продажи «продвинутых» опций и дополнительного обслуживания; «то, что бесплатно сегодня, в будущем может стать основой успешной компании»;
8. закон преданности — процветание компании невозможно без вложения ею усилий в развитие сети;
9. закон временного спуска — переход на новый уровень развития может потребовать от компании коренных изменений и сопровождается высоким риском потерять всё; «сегодня ты можешь быть «королём горы», а завтра гора может исчезнуть»;
10. закон замещения — в дальнейшем все процессы будут подчиняться сетевой логике, «сеть победит»;
11. закон маслобойки — этот закон перекликается с понятием «созидательное разрушение», введённым Й. Шумпетером. Инновации всегда следуют за разрушениями, следовательно, для непрерывных инноваций сетевая экономика должна постоянно балансировать на грани хаоса. Келли называет это состояние «сбалансированное неравновесие»;
12. закон неэффективности — производительность и эффективность труда перестают быть целью, поскольку в новой экономике ценность представляет оригинальность и изобретательность, которые невозможно измерить. «Не решайте проблемы, ищите новые возможности» [23, р.106].
Необходимо отметить, что Келли отождествляет сетевую экономику и новую экономику, приводя три ключевые характеристики этого единого понятия: «новая экономика глобальна,
|м проблемы науки и образования_
поддерживает неосязаемые активы (идеи, информацию, взаимоотношения), обладает тесно взаимосвязанными элементами» [22, р.12]. Раскрывая суть понятия «новая экономика», исследователь не уделяет должного внимания изменениям в социальной сфере. Келли выдвигает тезис о том, что «движущие силы общества <...> всё в большей степени будут подчиняться сетевой логике» [22, р.16], из чего делает вывод о переходе от массового общества к «обществу ниш».
Новая экономика: подходы к определению. Уже рассмотренные выше понятия «цифровая экономика», «экономика знаний», «информационная экономика», «сетевая экономика» и т.д., что, по мнению М. Пората, являются формами проявления новой экономики, которая рассматривается как среда, не ограниченная «лишь областью высоких технологий, а занимает и многие другие» [24, р.106]. Среди проявлений новой экономики исследователь указывает на процессы мировой глобализации и интеграции, рост скорости трансакций и снижение трансакционных издержек, сетевые экстерналии и т.д. Наиболее полно различные проявления новой экономики представлены в табл. 1.
Таблица 1
Формы проявления цифровой или новой экономики*
На наш взгляд, данная классификация представляется довольно условной, поскольку, например, процессы, которые автор таблицы относит к экономике информации, могут быть отнесены к сетевой экономике, поскольку падение предельных издержек производства и положительная отдача от масштаба обеспечиваются за счёт свойств сетевых благ. Приведённая таблица обосновывает подход к новой экономике как к обширному понятию, включающему в себя такие категории как «экономика информации» («информационная экономика»), «сетевая экономика» и «экономика знаний». Такого рода разделение понятий представляется автору данного исследования наиболее точным и соответствующим его представлениям о рассматриваемом предмете.
За последнюю четверть века содержание термина «новая экономика» претерпело существенные изменения. Изначально, появившись в начале 1980-х годов, эта категория описывала экономику, основанную на производстве услуг в большей степени, нежели на производстве товаров. В 1990-х годах термин «новая экономика» применяли по отношению к высокотехнологичной экономике Соединённых Штатов, в частности, к тем её отраслям, которые были связаны с производством, передачей, обработкой и хранением информации. В то время экономика США показывала высокие темпы роста при снижающейся безработице. Эта ситуация породила гипотезу о том, что экономический рост вызван, главным образом, распространением
информационно-коммуникационных технологий, что знаменует собой новый этап развития экономики, в котором «старые» экономические законы теряют свою силу. Определение новой экономики стало формулироваться следующим образом: «это такое влияние высоких технологий на экономическое окружение, которое ведёт к изменению отдельных макроэкономических параметров» [23, с.161]. Однако оно не отвечало на вопрос: какие именно параметры подвергаются изменению и насколько эти изменения глубоки? Некоторые авторы, анализируя изменения, которые происходят в рыночной модели под влиянием информационных технологий, отмечали, что:
- неподчинение некоторых информационных продуктов закону убывающей доходности; проявление эффекта масштаба, как со стороны предложения, так и стороны спроса под действием внешних сетевых эффектов;
- изменение монопольных тенденций под влиянием смягчающейся асимметрии информации. Благодаря распространению информационных технологий потребитель имеет возможность получить более полное представление о ценах на аналогичный товар у различных продавцов [21, с.123].
Онлайн-торговля предоставляет возможность приобрести товар без географических ограничений. В таких условиях привычная модель поведения монополий (снижение объёма производства при увеличении цены) становится для них крайне невыгодной. Кроме того, происходит появление интеллектуального имиджа у товаров, появляются товары, «насыщенные знанием» в большей степени, чем требуется функционально. Эта тенденция является следствием предыдущей, поскольку в условиях усиливающейся конкуренции компании вынуждены предлагать уникальный продукт, выделяющийся из ряда аналогичных ему.
Кроме того, происходят изменения временного характера: уменьшение срока жизни продукта из-за быстрого распространения информации о нём. Особенно ярко эта тенденция проявляется в высокотехнологичных товарах. Под влиянием усиления роли неощутимых активов меняется природа собственности, «фирма вообще может не располагать активами в их традиционном понимании, поскольку материальные активы начинают вытесняться интеллектуальными, а текущие активы — информацией» [22, с.123].
Расстояние перестаёт быть существенным препятствием для общения и торговли между удалёнными странами и регионами. Нарушается устоявшийся принцип, в соответствии с которым страны тем меньше торгуют друг с другом, чем дальше они находятся друг от друга. Формируются кластеры — регионы, концентрирующие интеллектуальные и инновационные отрасли и развивающие связи с другими производителями и клиентами, обладающие гибкой логистикой [23, р.59].
Как видим, некоторые из указанных характеристик дублируют выше описанные особенности сетевых благ и сетевой экономики, что неудивительно, если исходить из того, что сетевая экономика есть элемент новой экономики. Стоит отметить, что некоторые экономисты отождествляет оба понятия, что, как уже было сказано выше, расходится с нашей позицией.
Оценивая гипотезу о новой экономике, обычно приводят «парадокс Солоу» в качестве аргумента, опровергающего её существование. Согласно этому парадоксу, очевидные и наблюдаемые повсюду преимущества компьютеризации не наблюдаются в статистике производительности. Другие опровергают этот тезис, опираясь на т.н. «гипотезу отсрочки Дэвида», согласно которой результаты от внедрения высоких технологий дают о себе знать не сразу.
Несомненно, что так называемый «парадокс Солоу» был справедлив в теориях 1990-х годов, обосновывающих, что рост производительности труда в американской экономике наблюдался не только в информационном секторе, но и в других отраслях что, в свою очередь, могло быть объяснено «эффектом перелива». Этот вывод даёт основание утверждать, что экономический рост 1990-х годов не был связан исключительно с «информационным сектором», а носил общеэкономический характер. Однако справедливо и то, что новая экономика не отменила действие «экономических законов»,
Сектор экономики Процессы
Производство и технологии Повышение производительности труда и темпов экономического роста
Международные связи и взаимоотношения Процессы глобализации и интеграции, рост объёмов торговли, повышение мобильности капитала, рост конкуренции между странами на рынках труда и товаров.
Экономика информации Падение предельных издержек производства и положительная отдача от масштаба, нулевые издержки распространения информации.
Сетевая экономика Сетевые экстерналии, многократный рост объёма передаваемой информации.
Экономика знаний Появление новых институтов и форм образования.
Рынок капиталов Рост волатильности финансовых рынков, скорости трансакций и снижение транс-акционных издержек.
Менеджмент и технологические процессы Изменение бизнес-моделей, развитие информационных технологий и применение компьютеров.
* Составлено автором
сформулированных экономистами ранее [24, р.22]. При этом особо подчеркивалось, что в экономике сохраняется цикличность и экономический рост по-прежнему сопровождается инфляцией. Более того, в условиях новой экономики рынок «приближается к модели совершенной конкуренции», благодаря снижению степени асимметричности информации, что, однако, совершенно не отменяет регулирующей роли государства. Присутствие государства, необходимо, с одной стороны, в качестве гаранта прав интеллектуальной собственности, а с другой — как инвестора, особенно если речь идёт о базовых и передовых отраслях экономики.
Таким образом, можно подвести итог вышесказанному и подчеркнуть, что концепция новой экономики возникла как попытка описать изменения в современной экономике и обществе, вызванные появлением и широким распространением информационных и коммуникационных технологий (ИКТ). Возникновение и развитие новой экономики было бы неосуществимо без адекватной технологической базы, делающей возможным распространение кодифицированных знаний вне пространственных ограничений при минимальных затратах времени и труда [24, р.123].
При этом ИКТ, с одной стороны, предоставляют возможности для создания новых путей ведения бизнеса, а с другой — являются новым дополнительным продуктом для бизнеса. Безусловно, ИКТ играют важную роль в процессе инвестирования в человека, предоставляя большое количество возможностей для этого как внутри, так и вне традиционной системы образования. Федеральные университеты стали участниками инновационных территориальных кластеров (ИТК), объединяющих предприятия и организации научно-производственной сферы регионов с целью координации и кооперации их деятельности для получения синергетического эффекта в развитии производств мирового уровня.
Происходит объединение созданных ЦКП и исследовательских лабораторий в комплексные ресурсные центры: Единый центр коллективного пользования энергоемким оборудованием, комплексный ЦКП «Новые материалы: технологии, свойства, применение» и «Центр ядерной медицины» совместно с НИЦ «Курчатовский институт» (ЮФУ), ресурсный центр СФУ, входящий в краевой ЦКП в рамках созданного регионального бизнес-инкубатора КРИТБИ, «Центр коллективного пользования научным оборудованием «Баренц» Евро-Арктического региона» (САФУ) [7, с.126].
Влияние федеральных университетов на развитие инновационной инфраструктуры территорий осуществляется как через развитие собственного инновационного пояса, так и в результате активного взаимодействия с отраслевой и академической наукой, участия в инновационном развитии пред-
приятий, организацию сетевого взаимодействия участников инновационного процесса в регионах.
Для оказания услуг региональной промышленности с привлечением высококвалифицированных специалистов и дорогостоящего программного обеспечения в федеральных университетах начато формирование инжиниринговых центров, например, Инжиниринговый центр в области биотехнологий (СКФУ), инжиниринговые центры «Автоматизированное проектирование», «Проектирование электронных приборов», «Инженерия программного обеспечения и проектирование информационных систем», Региональный инжиниринговый центр «Лазерные и аддитивные технологии» (совместно с концерном «Алмаз-Антей» и международной корпорацией IPG Photonics Corporation) (УрФУ).
Наиболее масштабными являются проекты, выполняемые ЮФУ в качестве опорной (базовой) организации программ инновационного развития компаний оборонно-промышленного комплекса страны: ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация», ГК «Росатом», ОАО «Корпорация «Тактическое ракетное вооружение», ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей» [18, с.126]. В развитии кооперации с организациями, реализующими комплексные проекты по созданию высокотехнологичных производств (постановление Правительства Российской Федерации от 9 апреля 2010 года № 218), приняли участие 6 федеральных университетов. Данные процессы будут развиваться и в дальнейшем [7, с.126].
Современные технологии могут не только отвечать уже сформировавшимся потребностям человека, но и порождать новые. Примером могут служить картографические сервисы, такие как «Яндекс Карты» или «Google Maps», потребность в которых 15-20 лет назад в повседневной жизни человека не существовала. Сегодня многие пользователи рассматривают данные технологии как необходимые, при этом альтернативные пути ориентирования на местности многим уже представляются затруднительными [25, p. 126].
Также следует отметить, что непрерывный технологический прогресс, характерный для новой экономики, ставит людей перед необходимостью развивать свой потенциал и строить карьеру на протяжении всей жизни. В экономике, основанной на знаниях, получение диплома о профессиональном образовании не завершает обучение человека, а лишь свидетельствует об усвоении им определенного набора необходимых знаний. Для полной социализации и самореализации человек поставлен в условия необходимости непрерывного образования [25, с.129]. Вследствие этого, человеческий капитал невозможно ограничить уровнем образования, полученным к моменту выхода его на рынок труда. Его приращение происходит постоянно, в процессе непрерывного образования и овладения новыми навыками творческого труда.
Литература
1. Алексеева И.Ю. Что такое общество знаний? — М.: Когито-Центр, 2014. — [Электронный документ] — http://iph.ras.ru/ page46589323.htm.
2. Белл Д. Социальные рамки информационного общества // Новая технократическая волна на Западе / Под ред. П. С. Гу-ревича. — М., 1988. — С. 330-342.
3. Благих И.А., Сальников Д.Ю.Управление производственным циклом предприятия (организации) // Проблемы современной экономики. — 2010. — №4. — С. 97-100.
4. Благих И.А. Россия и капитал: 200 лет вместе и 80 лет порознь // Экономист. — 2015. — №5. — С. 70-75.
5. Благих И.А., Дубянский А.Н. История экономических учений. — М., 2014.
6. Дьяченко О.В. К сущности категории «новая экономика» // Вестн. Челябинского гос. ун-та. Сер.: Экономика. — 2015. — №5. — С. 18-23.
7. Гаркавенко И.А., Булах Е.А., Благих И.А.О взаимосвязи экономического анализа с историей и эволюцией // Проблемы современной экономики. — 2014. — №2(50). — С. 356-359.
8. Лыбанева М.В. Государственно-частное партнерство в сфере образовательных услуг. СПб, 2017. — С.21.
9. Миндели Л.Э., Пипия Л.К. Концептуальные аспекты формирования экономики знаний // Проблемы прогнозирования. — 2016. — № 3. — С. 115-136.
10. Новая философская энциклопедия: в 4 т. / Ин-т философии РАН. — М.: Мысль, 2010-2014. — [Электронный документ] — http://iph.ras.ru/elib/2377.html.
11. Панцерев К.А. Информационное общество: эволюция концепции в исторической перспективе // Вестн. СПбГУ. Сер. 6. — 2015. — Вып. 1. — С. 65-72.
12. Пашкус В.Ю., Пашкус Н.А. Новая экономика: системный подход к формированию экономических институтов // Экономические институты информационного общества: Сб. научных трудов / Под ред. Б.В. Корнейчука. — СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2007. — С. 20-25.
13. Стрелец И.А. Новая экономика: гипотеза или реальность? // Мировая экономика и международные отношения. — 2015. — №3. — С. 16-23.
14. Пашкус Ю.В., Лукашевич И.В. Кондратьевские волны и информационное общество // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 5: Экономика. — 1992. — № 2. — С. 50-57.
15. Пидоймо Л.П., Бутурлакина Е.В. Сущность категорий «информационное общество», «информационная экономика» // Современная экономика: проблемы и решения. — 2015. — №4. — С. 112-118.
16. Стоуньер Т. Информационное богатство: профиль постиндустриальной экономики // Новая технократическая волна на Западе. — М.: Прогресс, 2014. — С.392-409.
17. Стрелец И.А. Экономика сетевых благ // Мировая экономика и международные отношения. — 2016. — №10. — С. 77-83.
18. Тоффлер Э. Третья волна. — М.: АСТ, 2014. — 776 с.
19. Чумаченко Н.Э. Информационная экономика и новая экономика: общее и особенное, понятийный аппарат и содержание // Вестн. Саратовского гос. социально-экономического университета. — 2014. — №3. — С.42.
20. Bell D. Welcome to the Post-Industrial Society // Physics Today. — 1976. — Feb. — Рр. 46-49.
21. Dengov V. Experimental verification of correspondence between adverse selection models and reality // Ekonomicko-Mana zerske Spektrum. — 2011. — N. 1, pp. 2-9.
22. Kelly K. New rules for the New Economy // Wired. 1997. Sept. — [Электронный документ] — http://archive.wired.com/wired/ archive/5.09 /newrules.html?pg=1&topic
23. Kelly K. New Rules for the New Economy. Ten Radical Strategies for a Connected World/K. Kelly. — N.-Y., 1998. — 180 p.
24. Porat M., Rubin M. The Information Economy: User's Guide to the Complete Database (on Magnetic Tape). — Washington: Office of Telecommunications, 1977. — 63 p.
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ ТРАЕКТОРИИ УЧАЩИХСЯ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ
К.В.Гульпенко,
профессор кафедры аудита и внутреннего контроля Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
кандидат экономических наук
Н.В. Тумашик,
доцент кафедры аудита и внутреннего контроля Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
кандидат экономических наук Tumnatdim@yandex.ru
В статье раскрываются проблемы непрерывного образования личности и его индивидуализации. Исследованы различные научные позиции в отношении содержания образовательной траектории учащихся. Обоснована необходимость формирования образовательной траектории студентов высшей школы, образовательного маршрута, индивидуальных образовательных программ и учебного плана.
Ключевые слова: высшая школа, образовательная траектория, образовательный маршрут, образовательный процесс, образовательная программа, образовательный стандарт.
УДК 378.1 ББК 74.489
Высшее образование развивается под влиянием социальных, политических, научно-технических и экономических факторов. Развитие науки, техники и технологии обуславливает формирование осознанной потребности мирового сообщества в гибких системах образования, адаптированных к изменяющимся условиям жизни, предусматривающих возможность быстрой профессиональной переориентации, повышения квалификации, саморазвития на протяжении жизненного пути человека. Получение необходимых для быстрого реагирования на изменения компетенций и соответствующих знаний, умений и навыков возможно в условиях непрерывного образования и его индивидуализации.
Индивидуализация образования предполагает, с позиции личности, осознание ею учебных действий, позволяющих привнести личное содержание в учебный процесс, с позиции вуза, позволяет организовать образовательный процесс с учетом индивидуальных особенностей учащихся по всем направлениям, формам и методам обучения [2]. Новая парадигма преподавания влияет на деятельность образовательного учреждения, а также взаимодействие профессорско-преподавательского состава и учащихся. Это приводит к необходимости:
• существенного изменения структуры и содержания учебных программ;
• совершенствования методов и технологий преподавания дисциплин;
• разработки новой методики оценки результатов освоения программы учащимися;
• создания всесторонней образовательной среды для достижения уровня знаний, умений и навыков соответствующим компетенциям и развитию личности.
Совершенствование системы высшего образования влияет на академическую мобильность студентов, означающую:
• выбор направлений взаимодействия с окружающей действительностью;
• анализ альтернативных вариантов решений;
• развитие коммуникативной способности;
• самоанализ уровня собственных знаний, определяющий дальнейшую мотивацию к получению образования;
• способность к самоорганизации и самоконтролю;
• получение знаний социально-культурного характера.
Таким образом, индивидуализация образования неразрывно связана с личностно-ориентированным подходом, в соответствии с которым обращается внимание на деятельность конкретного учащегося, его внутреннее образовательное приращение и развитие при наличии у него соответствующей мотивации. Формирование и реализация индивидуального компонента в образовании возможны при проектировании и осуществлении индивидуальной образовательной траектории. При этом определение собственных образовательных перспектив является значимым для профессиональной деятельности, карьерного роста и личностного развития. В научной литературе в отношении образования имеет место понятие «индивидуальная образовательная траектория», которое связывают с:
