CC BY
228
УДК 32.019.5
ЦЕНЗУРА В ПЕЧАТИ, КАК ЭЛЕМЕНТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ В ОБЛАСТИ ИНФОРМАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СОВЕТСКОЙ РОССИИ
П.В. Печковский
Настоящая статья посвящена вопросам функционирования и состава органов советской цензуры на примере деятельности Управление по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации Смоленской области. Источниками для статьи послужили документы Главлита СССР, относящиеся к региональным направлениям его деятельности, а также материалы его местных структур - облгорлитов, собранные в частности, в государственном архиве Смоленской области (ГАСО) и Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Ключевые слова: Цензура, главлит, государственная политика, информационная безопасность, печать, газеты, журналы, переписка, литературоведение, политика, доступ к информации.
Вопросы государственной политики в области информационной безопасности в сфере цензуры долгое время не исследовались по причине ограничения доступа к первоисточникам.
Стимулом же к изучению данного явления стала, в том числе отмена цензурных ограничений в СССР и ликвидация соответствующих институтов, в конце 80-х - начале 90-х годов ХХ века.
Цензура в СССР заключалась, прежде всего, в контроле советских и партийных органов СССР над содержанием и распространением информации, в том числе печатной продукции, с целью подавления всех источников информации, альтернативных официальным[1, с. 147]. Стоит отметить, однако, что цензура в СССР носила в первую очередь идеологический характер. Многие исследователи в частности отмечают, что советская цензура, не препятствовала показу сцен насилия, если они соответствовали текущим идеологическим установкам[2, с. 6] — например, демонстрировали уничтожение врагов советской власти или обличали зверство врага[3, с. 40].
Между тем, основными объектами цензуры были так называемая «антисоветская пропаганда» (в которую включалось всё, что не соответствовало текущим идеологическим установкам), военные и экономические секреты (например, информация о местах заключения и географические карты), негативная информация о состоянии дел в стране (катастрофы, экономические проблемы, межнациональные конфликты, отрицательные социальные явления и т. д.).
Разрозненные органы цензуры были централизованы уже в 1920-е годы. Главным из них в итоге многочисленных преобразований и реорганизаций стал «Главлит» — Главное управление по делам литературы и издательств. Таким образом, в июне 1922 г., Совет народных комиссаров РСФСР издал за подписью исполнявшего обязанности председателя СНК А.И. Рыкова, специальный декрет под названием «Положение о Главном Управлении по делам литературы и издательства (Главлит)». В соответствии с содержанием, «в целях объединения всех видов цензуры печатных произведений», учреждалось Главное Управление по делам литературы и издательства при Народном Комиссариате Просвещения и его местные органы - при Губернских Отделах Народного Образования» [4, с. 281]. На новое учреждение возлагался предварительный просмотр всех предназначенных к опубликованию или распространению произведений, как рукописных, так и печатных, изданий периодических и непериодических, снимков, рисунков, карт и т.д. и т. п.
Созданная в эти годы система цензуры оказалась настолько эффективной, что просуществовала без принципиальных изменений до самого распада Советского Союза. Между тем, 25 декабря 1991 года СССР прекратил своё существование. В государстве-продолжателе СССР — Российской Федерации 27 декабря 1991 года был принят Закон РФ «О средствах массовой информации», прямо запретивший цензуру[5, с. 20].
Необходимость рассмотрения вопросов цензуры, позволяют по новому взглянуть на проблему государственной политики в области информационной безопасности в Советской России.
* * *
Придя к власти, большевики заявили о ликвидации цензуры. И действительно, в ноябре 1917 - июле 1918 гг. существовали, помимо большевистских, издания других политических партий. В дальнейшем появился термин «залитовать» — заверить у цензора Главлита, получить разрешение на публикацию. «Литование» проходили все книги, журналы, сценарии кинофильмов. Неугодные власти фрагменты изымались, что часто ухудшало художественную ценность произведения [6, с. 3].
Однако мы не можем рассматривать феномен советской цензуры, исключительно, как только деструктивный или насильственный процесс.
Например, областные Главлиты, в том числе, следили за общим уровнем культуры языка и печати, а также за образами литературного стиля и литературных материалов.
Так, в частности, в 1937 г. было создано Смоленское областное управление по делам литературы и издательств (Смолобллит). Решением Смоленского облисполкома от 11 февраля 1954 г. № 148 преобразовано в Управление по охране военных и государственных тайн в печати; с 27 декабря 1966 г. - Управление по охране государственных тайн в печати. Ликвидировано приказом Министерства печати и массовой информации РСФСР от 22 ноября 1991 г. № 210. [7, с. 347]
Рассматриваемый, в частности, процесс осуществления деятельности Главлита, включает содержимое следующих архивных документов: Решения Смоленского облисполкома по деятельности управления. Приказы начальника. Протоколы производственных совещаний Смолобллита. Планы и отчеты по основной деятельности. Докладные записки о результатах проверки работы управления. Штатные расписания и сметы расходов. Годовые финансовые и бухгалтерские отчеты. Личные дела уволенных работников. Книги учета кадров, характеристики работников. Лицевые счета, ведомости выдачи заработной платы, содержащихся в Государственном архиве Смоленской области (ГАСО). [8, с. 7]
На момент исследования, гриф «Совершенно секретно» был снят.
Под термином «Смоленский архив» — мы понимаем архив Смоленского областного комитета ВКП(б), вывезенный в Германию во время Великой Отечественной войны и затем попавший в США.
Летом и осенью 1941 г., а затем летом 1942 г. во время наступления германских войск, следуя жестким требованиям партийного руководства, власти на местах предпринимали усилия по эвакуации архивов на восток и подавляющее боль-
шинство местных архивов ценой огромных усилий удалось вывезти. Но стремительность наступления немецких войск, вступивших в Смоленск 15 июля 1941 г. и его окружение были причиной того, что вывезти областной партийный архив не удалось, а растерявшиеся сотрудники долго не решались уничтожить документы.
В результате архив был захвачен немцами. Его использовало министерство просвещения и пропаганды рейха, которым руководил И. Геббельс — в пропагандистских целях были опубликованы некоторые документы о репрессиях, проводимых в период коллективизации начала 1930-х годов, и «Большого террора» 1937—1938 годов.
В мае 1943 г. архив был вывезен немцами из Смоленска в Вильнюс, а затем в Польшу, где из него была выделена значительная часть, которую повезли в Германию. Оставшаяся в Польше часть документов в феврале 1945 г. была обнаружена советскими военнослужащими в районе железнодорожной станции Пщина и возвращена в Смоленск.
Основная часть архива была к началу 1945 г. вывезена в Баварию, где их через некоторое время обнаружили американские военнослужащие. Вскоре о документах стало известно Управлению стратегических служб США (предшественнику ЦРУ). После этого документы были перевезены в расположение американской авиационной части и спрятаны в подземном ангаре. Группа американских советологов изучила описи и некоторые подлинные документы и пришла к выводу, что в них содержатся весьма ценные сведения.
Вскоре этот архив был отправлен в Вашингтон, в Национальный архив США, где при содействии Американской ассоциации историков документация была перенесена на микрофильмы.
В середине 1950-х годов Национальный архив США публично сообщил, что в нем находятся документы Смоленского партийного архива, которые проливают свет на истинный характер коммунистической власти и её террористическую политику. В 1958 году власти США предложили вернуть архивные материалы Советскому Союзу, но в ответ советские власти заявили, что это фальшивка, состряпанная ЦРУ.
С 1950-х годов документы архива были предоставлены для использования американским и другим западным исследователям, которые не могли получить доступ в партийные архивы и архивы КГБ в СССР. Первым историком, широко использовавшим смоленские документы, был профессор Гарвардского университета Мёрл Фейнсод, опубликовавший в конце 50-х годов книги How Russia is Ruled («Как управляется Россия») в 1953 г. и Smolensk under Soviet Rule («Смоленск под властью Советов») в 1958 г. Документы архива использовали Ричард Пайпс в трудах по ранней советской истории и Роберт Конквест в знаменитой книге «Большой террор».
С 1963 г. советские власти начали предпринимать попытки получить архив, но, тем не менее, публично его подлинность признавать не хотели. Лишь в 1991 г. власти России признали и публично объявили, что в США находится подлинный архивный фонд и что Россия намерена добиваться его возвращения. Переговоры об этом начались в 1992 году. Однако американские власти пытались увязать возврат архива с возвратом хасидскому движению Хабад так называемой «библиотеки Шнеерсона». В итоге архив был возвращен в Россию лишь в конце 2002 г.
Оказавшаяся в Штатах часть архива составляла 541 ящик и более 70 тысяч страниц. В 50-е годы американские специалисты проделали огромную работу по классификации и реставрации тысяч и тысяч документов. К концу 70-х годов эта кропотливая работа была завершена и с 1980 года весь архив, переведенный на микрофильмы, стал доступен для всеобщего пользования[9, с. 55]. Весь архив уместился на 69 катушках микрофильма и включил 536 дел. [10, с. 20]
Хотя документы Смоленского архива относятся к довоенному периоду и с тех пор многое в советской цензуре изменилось, эти материалы имеют и сегодня непреходящую ценность для историков. Например, методы работы аппарата цензуры, такие как, перечень, инструкции, приказы - все это оставалось в силе и использовалось Главлитом долгие послевоенные годы, вплоть до полной отмены.
Вопросами советской цензуры интересовались, в том числе и наши западные коллеги. Вот, например, некоторые публикации о советской цензуре, появившиеся в разные годы в русскоязычной прессе на Западе. С. Волин. Смоленские документы. "Новый журнал" Нью-Йорк, N55 1958 (пересказ книги Файнсода); отдельные публикации в журналах "Страна и мир", "СССР - внутренние противоречия", "Обозрение"; Михаил Восленский использовал некоторые документы в книге "Номенклатура", 1984; издательство "Ардис" намеревалось издать полную публикацию архива, но проект так и не осуществился; сборник "Литературные дела КГБ" Под редакцией В. Чалидзе. Изд. "Хроника", Нью-Йорк. 1976; Леонид Авзгер. Я вскрывал ваши письма. "Время и мы" Нью-Йорк. 1976; Леонид Владимиров. Россия без прикрас и умолчаний. Посев. 1969; Валерий Головской. Цензура в советском кино. "СССР - внутренние противоречия". N 12. 1984. Валерий Головской. Существует ли цензура в Советском Союзе? "Континент". N 42. 1985.
Но все же, главным исследователем был видный историк и политолог профессор Гарвардского университета Мерль Файнсод. В 1956 появилась его первая публикация [11, с. 2], а два года спустя была издана и книга, дающая подробный перечень материалов по группам и первичный их анализ [12, с. 7], однако полностью архив и по сей день не изучен. Хотя работа, проделанная профессором Файнсодом, весьма и весьма ценна, все же его книга дает лишь общий первичный обзор имеющихся в архиве тысяч документов. Автор смог привести лишь малую часть того, что заслуживает самого серьезного изучения. Теперь эту задачу должны взять на себя российские исследователи.
Материалы Смоленского архива, касающиеся цензуры, условно, можно разбить на три группы: 1) документы периода 1920 года (гражданская война); 2) ряд документов 30-х годов; 3) Бюллетень Главлита N8 за 1934 год на 28 страницах [13, с. 86].
Рассмотрим некоторые из них.
Первое письмо [14, с. 63] напечатано на бланке РКП(б), в левом верхнем углу от руки написана дата получения -2.XII-20, слово "секретно" и подпись- т. Рябоконь.
В нем в частности говорится следующее - частная корреспонденция красноармейцев и их родственников дает широкую картину жизни красноармейских частей, состояния дезертирства и настроения населения Вашей губернии.
Считая, что этот материал послужит стимулом к оценке наиболее слабых мест Вашей работы в губернии, в целесообразном использовании сил для широкого проведения в недалеком будущем "Недели тылового красноармейца", по поводу которой будет специальный циркуляр ЦК, Организационно-Инструкторский отдел ЦК препровождает Вам выписки из писем для сведения.
И далее: сводка на двух машинописных страницах имеет слева название деревни, затем идет дата и справа приводятся краткие выдержки из писем, направленных солдатам действующей армии их родными.
Тексты довольно типичны: "Порядок у нас плохой, если не сдашь, скот отбирают, несмотря на то, что у нас самая голодная волость... Забрали у нас скот и говорят, что надо кормить Красную Армию, а ты пишешь, что дают тухлую воблу. Говорят, что власть рабочего и крестьянина, а жмут на каждом шагу, даже слова нельзя сказать"...
"У нас идет реквизиция за реквизицией, так что жить становится невозможно"...
"В нашей местности деревенцы повсеместно восстают против продармейцев и не дают продовольствия. Вспышки появляются очень часто"...
"Живется плохо, потому что все забирают в Совет, забирают последнее"...
"У нас в деревне большие болезни. Очень много умирает"...
В бараках творится что-то ужасное. Хоронят по 10 человек в день, мрут как мухи, говорят, что в бараках зараза ужасная...
У нас большая эпидемия возвратного тифа, больные находятся в ужасном положении...
Реквизиция сильная, грабежом и оружием.
Список завершается подписями начальника особотдела Запфронта, начальника военно-цензурного отделения, старшего цензора, секретаря и делопроизводителя. Очевидно, что к 1920-ому году уже существовала достаточно разветвленная бюрократическая структура военной цензуры.
Следуюшую группу документов составляют разнообразные приказы Главлита и Западного Обллита периода 1931-35 годов.
Главное управление по делам литературы и издательств состояло из начальника, двух его заместителей, различных групп и секций (цензоры). Главлиту подчинялись областные (краевые), а также районные и городские (иногда объединенные райгорлиты) отделы. Начальники райгорлитов назывались уполномоченными обллита для придания им большего веса. В составе обллитов работали политредакторы.
В начале 30-х годов, как можно понять из имеющихся в архиве документов, аппарат цензуры еще не был укомплектован подходящими, проверенными кадрами, партийно-чекистский контроль еще не был тотальным. Случалось, что газеты выходили без штампа цензуры, иногда местный цензор давал редактору несколько разрешительных номеров вперед. Редакторы районных газет нередко просто не подпускали цензора к чтению номера. Обязательные экземпляры не доставлялись в областной отдел и в Москву.
Основным документом в работе каждого цензора в 30-е годы, как и позднее, до самого конца деятельности этой организации, был свод приказов и списки запрещенных к упоминанию сведений. К сожалению, самого документа в архиве не оказалось. Еще один приказ, имеющийся в материалах архива, свидетельствует, что и местные партийные власти не оставались в стороне от цензорской деятельности. [15, с. 20]
Например, категорически запрещается опубликовывать данные о запроектированном урожае льна (независимо от источников этих данных, в том числе данных комиссий по урожайности), а также данных о валовом сборе, товарном выходе и планах заготовок льна. [16, с. 28]
Большой интерес представляют имеющиеся в архиве бланки Подписки, которую сотрудники цензуры давали о неразглашении тайн и о порядке работы. Существенно то, что все работники цензуры, начиная от уполномоченного по радиовещанию и зав. радиоузлом и кончая Уполномоченным Западного Обллита, давали подписку Отделу Военной цензуры, а не Главлиту. Перечисление директив и указаний советского правительства в Подписке уполномоченного Западного Обллита дает наглядное представление о задачах советской цензуры. [17, с. 230]
Особый раздел документов составляют распоряжения о конфискации литературы из библиотек и торговой сети.
Вот один из таких приказов. [18, с. 29]
Немедленно изъять из магазинов киосков и др. книготорговых организаций, а также из всех библиотек книгу А. Кирьянова и Г. Дружинина От чего зависит урожай.
Уже в следующем году в связи с многочисленными перегибами было издано несколько приказов Главлита. Вот один из них: При изъятии троцкистско-зиновьевской литературы из библиотек фактически проводилась никем не контролируемая и никем не руководимая чистка библиотек, расхищение и порча библиотечных фондов. Приказываю: Немедленно прекратить общую чистку библиотек и сплошные изъятия книг из них. Изъять из библиотек и складов контрреволюционную троцкистско-зиновьевскую литературу строго в соответствии с прилагаемым списком. Изъятие указанной в прилагаемом списке литературы производится: а) в краевых и областных центрах непосредственно начальником Край-Обллита и Главлита АССР или его заместителем совместно с представителем НКВД. б) в библиотеках районов - уполномоченными Край-Обллитов (начальниками райлитов совместно с районными уполномоченными НКВД). Оставить по 2 экз. изымаемых изданий в особых библиотеках следующих учреждений ЦК и МК ВКП(б), Академии Наук, ИМЭЛ, а также библиотек им. Ленина (Москва), Салтыкова-Щедрина (Ленинград), библиотек ИКП, коммунистических университетов в Москве и Ленинграде, центральных библиотек главных городов союзных республик, краев, областей и университетских городов и правительственной библиотеки при ЦИК СССР. На изъятые по прилагаемому списку книги составляется акт, книги опечатываются и отсылаются актом об изъятии в краевые и областные управления НКВД. Все книги, изъятые ранее из библиотек по приказу N40, отмененном впоследствии, и не совпадающие с прилагаемым при сем списком, должны быть по акту возвращены в библиотечные фонды по принадлежности. Прилагаемый список содержит книги Троцкого (все книги), Зиновьева (12 названий), Каменева, Шляпникова, Яворского, Преображенского, Луначарского (Революционные силуэты) и многие, многие другие [19, с. 236].
Большой интерес представляет анализ имеющегося в архиве Бюллетеня Главлита РСФСР и ОБЦ для районов на 28 страницах N8 за 1934 год, экз. N 223, издание - секретно.
Открывается сборник статьей «Предварительная цензура - основная задача райлитов». Цензура наша имеет значение только тогда, когда она предупреждает прорыв политический и разглашение военной и экономической тайны, когда она препятствует напечатанию халтурной, низкокачественной, бесполезной литературы, когда цензура способствует улучшению как политического смысла и словесного характера, так и внешнего оформления произведения, - пишет начальник Главлита и далее приводит факты, мешающие работе: недостаточное знание Перечня, отсутствие у цензоров подлинной большевистской напористости, неряшливое редактирование, разрешение цензорами материалов не содержащих контрреволюционных материалов, но безграмотных, серых, халтурных.
За этим достаточно общим материалом, свидетельствующим, что в 30-е годы за цензурой закреплялись также и многие чисто редакторские обязанности, следует пространная статья уполномоченного СНК СССР по охране военных тайн в печати К. Батманова, которая заслуживает публикации (с небольшими купюрами, демонстрирующими знание автором работ западных авторов по военному делу).
Необычайная доходчивость до ушей и глаз капиталистических разведчиков разглашения военных тайн в печати требует исключительного внимания, с которым работники цензуры должны подходить к предварительной цензуре печати, чтобы уже в порядке предварительного просмотра изъять все, составляющее военную тайну.
Центральная пресса находится под достаточно сильным контролем, и здесь мы в большей степени обеспечены от разглашения данных, интересующих разведывательные органы соседних стран.
Областная, краевая и особенно районная печать очень часто разбалтыванием военных тайн дает ценные сведения о нашей обороноспособности. Райлитам необходимо улучшить военно-цензорскую работу, дабы наша районная печать не могла стать рупором разглашения военных тайн, невольным пособником наших врагов. [20, с. 31]
Естественно, что капиталисты стремятся вскрыть наши силы, оперативные мероприятия по укреплению мощи нашей страны и в соответствии с нашими мероприятиями подготовиться к нанесению нам неожиданного удара. Капиталистическое окружение говорит за то, что нападение на СССР может быть организовано на любой его границе, поэтому СССР должен быть готовым отразить нападение всюду, где бы оно ни было организовано, и это требует особой бдительности со стороны военной цензуры.
Очень часто пропускаются в газетах воспрещенные в печати сведения о работе Осоавихима (ОАХ). Например, пропускаются приказы начальников гарнизонов о параде 1 мая. В этих приказах говорится о выходе частей как постоянно существующих. Всем работникам цензуры должно быть известно, что опубликовывать в печати части ОАХ нельзя. Крупнейшей ошибкой, граничащей с преступлением, является упоминание частей за номерами. Например, Поволжская правда от 28 апреля 1934 года поместила приказ начальника гарнизона Семкова. В приказе фигурируют части под номерами: части НКВМ 1684, 2556 и 1681.
Наибольшее число нарушений падает на опубликование в печати сведений о подготовке начсостава запаса организациями ОАХ. Как перечнем, так и циркуляром неоднократно разъяснялось, что эти сведения помещать в печати ни в коем случае нельзя.
Имели место в печати прямые указания на участие частей ОАХ в ликвидации бандитизма в одном из пограничном районов, причем в заметке ясно сказано о том, что части ОАХ уже теперь стоят на границе бок о бок с частями РККА.
Особенно внимательному просмотру следует подвергать корреспонденции красноармейцев войсковых частей к крестьянам и рабочим. В этих корреспонденциях могут быть сведения о перебросках наших частей. В газете Волжская коммуна от 28 мая 1934 года помещено письмо бойцов ОКДВА колхозникам и колхозницам сельхозартели Ответ интервентам Самарского района. В письме говорится: привлеките к ремонту машин товарищей Аристова, Коренева и Уваровского. Эта фраза подчеркивает, что части или даже соединения, находившиеся в районе колхоза Ответ интервентам переброшены из ОКДВА.
Чрезвычайно много нарушений имеется в отношении разглашения сведений о наших заводах оборонного значения с указанием их местонахождения, производительности и т.д.
Далее Батманов пишет о некоторых перегибах в работе цензоров, когда запрещаются статьи, не имеющие разглашения тайных сведений (о недостатках в работе железнодорожного узла, о владении двумя коровами).
В заключение Батманов призывает цензоров повышать цензорское умение, больше читать военную литературу, проходить техминимум и т.д.
В сборнике [21, с. 20] помещены также несколько небольших статей-отчетов районных цензоров и начальников облкрайлитов. Многие из них свидетельствуют, что до 1933 года на уровне районов практически цензуры не существовало. Работа Арзамасского райлита началась по существу с 1 сентября 1933 года, - пишет Китаев, уполномоченный Арзамасского Обллита. Ему вторит начальник Кунцевского райгорлита Московской области Липихин: До 1933 года никакой цензуры у нас не было. Построили новую типографию, и она около двух месяцев работала бесконтрольно... Редакторы газет относились к цензуре как к ненужной формальности. Такого же мнения придерживалась и типография. За печатание продукции без ведома райлита отдан под суд технорук типографии. Теперь наборщики не только не печатают без моего ведома, но и сигнализируют о сомнительных местах в набираемых материалах.
Начальник Горьковского горлита Бабкин называет следующие объекты цензуры: 1) радио; 2) газеты, книги; 3) библиотеки, книжные магазины; 4) самодеятельность, клубная работа; 5) доклады, лекции.
О состоянии контроля над зрелищными предприятиями говорить не буду, этот контроль на функциях горлита теперь не лежит. Цензор также обращает внимание на необходимость усилить контроль за типографиями, чтобы они не выдавали продукцию без визы горлита на сигнальном экземпляре. Нередко приходилось перепечатывать целые номера газет из-за замеченных в них при последующем контроле ошибок. После случаев воздействия через органы ОГПУ - пишет Бабкин, - случаи вольного неисправления указаний цензуры уменьшились.
В статьях цензоров приводятся примеры изъятий: К открытию 17 съезда партии был дан лозунг: Да здравствует вождь пролетарской столицы - наш великий Сталин!; Восемь лет плачу профсоюзные взносы, а пользы ни на грош. Профорганизация ничего не делает, а только получает денежки; вместо 72% травматизма мы имеем 101% на 100% застрахованных; заголовок в газете: Бывши ударницей на производстве, будешь ударницей и на том свете.
Инспектор Главлита Е.Новикова приводит названия документов, которыми должен руководствоваться цензор. Это Систематизированная инструкция Главлита, содержащая основные директивы и положения о советской цензуре. Это Перечень (литер А и литер Б), то есть список запрещенных тем, объектов по степени их секретности. Далее Памятка Райлита и книге Фогелевича Действующее законодательство о печати.
В практической работе при ежедневном предварительном просмотре всей печатной продукции типографии Арзамасская правда до настоящего времени сделано 23 вычерка, - сообщает уполномоченный этого района Китаев. - Из них по Перечню - 7 и политико-идеологического характера - 12.
Характерные вычерки по перечню: дислокация стрелкового полка, заводов, о распространении сыпного тифа, о чу-
ме свиней в МТФ, об отливах из сберкасс, о работе ГПУ.
Уполномоченный Бежицкого горлита Некрасова сообщает: За первый квартал 1934 года всего было 27 вычерков по перечню. На первом месте стоят нарушения, связанные с дислокацией воинских частей, затем о работе Осоавиахима и др. По сравнению с предыдущим кварталом следует отметить снижение количества нарушений (было 59).
Вот отрывки из статьи [22, с. 23] Трухановского, уполномоченного Свердловского Обллита по радиовещанию: Работа по контролю за радиовещанием представляет особые трудности. И трудности эти получаются потому, что слишком многообразна и обособлена область радио... Всю мою работу можно разложить на следующие три части: 1) контроль за материалами, поступающими ежедневно и передающимися в обычном порядке через студии и дикторов; 2) контроль за радиоперекличками; 3) контроль за трансляциями из садов, театров, клубов и т.д. Контроль над текущим репертуаром имеет свои особенности, свои трудности. Контроль идет в общем порядке, как и весь предварительный контроль. Трудность заключается в том, что надо не только просмотреть материал, но и учесть, что после него и до него идет. Иллюстрирую примером: допустим, идет доклад о соцсоревновании, о субботниках и сразу же после этого начинается концертное отделение, первым номером которого стоит песня Замучен тяжелой неволей или что-то в этом роде.
И еще. Дается важная политическая передача, а текст иллюстрируется глупейшими частушками или резко несоответствующей музыкой.
Теперь о контроле за радиоперекличками. Это трудный участок. Перекличка - это не просто разговор по радио, а это большое агитационное массовое мероприятие. В связи с проводимыми перекличками очень легко допустить нарушение перечня.
Почему? Да потому, что слово не воробей, вылетит не поймаешь. А инструктировать товарища, который сидит где-то в глухом углу, трудно, очень трудно. Да и здесь, находясь у микрофона также трудно пресечь то или иное нарушение перечня. В перекличках участвуют до 100 человек и более. Выключить же микрофон в процессе передачи представляет большие трудности, да и не всегда успеешь.
У нас в Свердловске контроль производится следующим образом. Ответственных за передачу товарищей (партийцев) мы знакомим с основными нашими требованиями и следим за вопросами и ответами. На местах же на перекличках мы обязали присутствовать особым письмом начрайлитов.
Это, конечно, полностью не гарантирует от разглашения гостайн, но дает известную гарантию в том, что нарушения будут почти сведены на нет...
И последнее, это контроль за трансляциями из клубов и театров, особенно за трансляциями докладов, совещаний, заседаний. Здесь часто бывает такое рассекречивание. Так были рассекречены названия военных частей. Здесь мы предупреждаем каждый раз президиумы наших собраний и заседаний. Ведь трудно остановить оратора, говорящего из зала. Остается только выключить микрофон, что не всегда удобно. Какие же общие выводы?
Участок требует особой настороженности и широкого кругозора работников, контролирующих радио. До сих пор Главлит не уделял (нам) должного внимания. На местах нет никаких директивных указаний. Работники должны проявлять инициативу. Это неплохо, но здесь есть опасность разнобоя. Это особенно важно, так как даже Свердловское радио слышно в Германии, Польше, Чехословакии. О других странах говорить не приходится.
В N8 Бюллетеня помещен также официальный документ: Положение о краевой инспекции Главлита РСФСР.
Краевая инспекция подчинена непосредственно Начальнику Главлита и имеет своей основной задачей помощь начальнику Главлита в осуществлении конкретного дифференцированного руководства периферией (края, области, автономные республики).
Во главе инспекции стоит второй заместитель начальника Главлита. Каждый работник Краевой инспекции прикрепляется к определенным краям и областям (автономным республикам). Вся работа инспекции должна органически сочетаться с работой секторов и групп Главлита и ОВЦ.
На Краевую инспекцию возлагаются многочисленные конкретные обязанности: контроль за работой цензоров на всех уровнях, чистка литературы, изучение состояния цензурной работы и подготовка учебных материалов; составление обзоров деятельности органов цензуры, издание Бюллетеня Главлита и многое другое. [23, с. 26]
Структура регионального Главлита к середине 30-х годов была примерно такова. Главлит РСФСР состоял из секторов, отделов и инспекций. В него также входил Отдел военной цензуры, подчиненный непосредственно Совнаркому СССР. Главлит руководил своими отделами в краях, областях, городах и районах РСФСР, а также отделами в автономных республиках. На уровне краев, областей и АССР имелись отделы военной цензуры. Существовали самостоятельные цензорские комитеты в национальных республиках, но, по всей вероятности, Отдел военной цензуры, имевший союзное подчинение, распространял свою власть и на Главлиты республик. Таким образом, начинала складываться разветвленная централизованная структура цензорского аппарата, которая и просуществовала до конца 80-х годов.
На базе Смоленского архива создали свои труды многие историки, в том числе и западные. Например, в 70-е годы в западной исторической науке появилось так называемое "ревизионистское" течение, сторонники которого, опираясь на документальный материал, стремятся показать, что советские реалии были значительно более сложными, нежели просто тоталитарный режим, охватывавший все сферы жизни страны. Представители этого направления также использовали Смоленский архив. Изучая и комментируя его документы в своих книгах и статьях, они не стремятся к реабилитации большевистской власти, но в то же время обращают внимание на то, что далеко не всегда тоталитарная схема в полном объеме реализовывалась на практике.
Интересные суждения можно также встретить, в трудах профессора Калифорнийского университета, известного специалиста по советской истории Джона Арчибалда Гетти, который считает, что массовый террор конца 30-х годов был результатом не только происков Сталина и его ближайшего окружения, но и борьбы в рамках самого партийно-советского аппарата и противостояния центра и провинции.[26, с. 2]
Подчеркнем, что актуальность рассмотрения вопросов советской цензуры в самом широком спектре и с использованием всего обширного пула архивных документов, заключается в том что данные исторические исследования позволяют по новому взглянуть на проблему государственной политики в области информационной безопасности.
The present article is devoted to the functioning and composition of the Soviet censorship in the activity of the Office for the protection of state secrets in press and other media of the Smolensk region. Sources for articles were the documents of Glavlit of USSR relating to regional activities, as well as materials of local structures - algoritam collected specifically in the state archive of the Smolensk region (sasr) and the State archive of the Russian Federation (GARF).
Keywords: Censorship, Glavlit, public policy, information security, printing, Newspapers, journals, correspondence, literary criticism, politics, access to information.
Список литературы
1. Медушевский А. Н. Сталинизм как модель. Обозрение издательского проекта «РОССПЭН» «История сталинизма» // Вестник Европы. 2011. Т. XXX. С. 147-168.
2. Фёдоров А. В. Права ребёнка и проблема насилия на российском экране. Монография. Таганрог: Издательство Кучма, 2004. С. 6. 418 с.
3. Лапин Е. В погоне за рейтингами // «Телецентр»: журнал. М., 2008. № 4 (29). С. 40-45. Архивировано из первоисточника 9 мая 2009.
4. См.: Русская журналистика в документах: История надзора. М.: Аспект Пресс, 2003. С. 281.
5. Мальгин А. В. Без цензуры (20 ноября 2009). Проверено 20 ноября 2009. Архивировано из первоисточника 21 августа 2011. http://www.webcitation.org/615tTOJYU
6. Чежин А.А. Интервью с фотографом Андреем Чежиным // Санкт-Петербургский университет. 2009. № 1. Проверено 20 октября 2014 года по - http://www.journal.spbu.ru/2009/01/13.shtml.
7. Управление по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации. Смолобллит. Ф. Р - 3589. 347 ед. хр. 1942-1992 гг. 7 оп.
8. Управление по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации. Смолобллит. Ф. Р - 3589. 347 ед. хр. 1942-1992 гг. 7 оп.
9. Smolensk Archive. National Archives Microfilm. Publication Guide to Records of the Smolensk District of All -Union Communist Party. 1980.
10. Индекс. Это краткое слово свободы. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html.
11. Merle Fainsod. Censorship in the USSR - a documentary Record. Problems of Communism. Vol. V. No 2, 1956.
12. Merle Fainsod. Smolensk under the Soviet Rule. Harvard University Press. 1958.
13. Смоленский архив. Т 86 R 28 WKP 230; T 87 R 29 WKP 237; T 87 R 54 WKP 512; T 84 R 28 Reel 59.
14. Управление по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации. Смолобллит. Ф. Р - 3589. 347 ед. хр. 1942-1992 гг. 7 оп. // N 63. Смоленский губернский комитет РКП (б). В Смоленский губком. Секретно. Москва. 1920.
15. Смоленский архив. Т 86 R 28 WKP 230; T 87 R 29 WKP 237; T 87 R 54 WKP 512; T 84 R 28 Reel 59.
16. Процитировано и проверено по: http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html
17. Смоленский архив. Т 86 R 28 WKP 230; T 87 R 29 WKP 237; T 87 R 54 WKP 512; T 84 R 28 Reel 59.
18. Процитировано и проверено по: http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html
19. Smolensk Archive. National Archives Microfilm. Publication Guide to Records of the Smolensk District of All -Union Communist Party. 1980.
20. Смоленский архив. Т 86 R 28 WKP 230; T 87 R 29 WKP 237; T 87 R 54 WKP 512; T 84 R 28 Reel 59.
21. Процитировано и проверено по: http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html // Новый журнал. N 99, 1970, стр. 236-246. "Крупская чистит библиотеки". // http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html.
22. Проверено по: http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html // Томас Уитни. См: Thomas P. Whitney/ Russia in my Life. London. 1963. pp. 31 - 35. // http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html
23. Smolensk Archive. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html. National Archives Microfilm. Publication Guide to Records of the Smolensk District of All-Union Communist Party. 1980. // Индекс. Это краткое слово свободы. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html.
24. Smolensk Archive. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html. National Archives Microfilm. Publication Guide to Records of the Smolensk District of All-Union Communist Party. 1980. // Индекс. Это краткое слово свободы. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html.
25. Smolensk Archive. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html. National Archives Microfilm. Publication Guide to Records of the Smolensk District of All-Union Communist Party. 1980. // Индекс. Это краткое слово свободы. http://index.org.ru/journal/20/smolensk20.html.
26. Г.В. Чернявский. Судьба Смоленского архива - зеркала большевистского тоталитарного режима. http://www.pseudology.org/chtivo/Smolensk_archive.htm.
Об авторе
Печковский П.В. - аспирант кафедры отечественной истории Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского, [email protected]
