CC BY
127
УДК 930.2
Берлов Артур Валерьевич
Центры российской аграрно-научной эмиграции в Европе (1917-1939 гг.)
Революционные потрясения в России в 1917 г. привели к массовой эмиграции русских ученых, часть из которых была насильно депортирована Советской властью, а часть добровольно покинула Родину, опасаясь репрессий за свои взгляды. В первые годы после революции, из России по различным данным эмигрировало от 1,5 до 3 млн. человек [15, с. 10]. В подавляющем большинстве случаев (за исключением «философских пароходов» с двумя сотнями людей на борту) это были беженцы, а не насильственно депортированные граждане. Октябрьская революция и формирование Советского правительства в России привели к радикальной перестройке жизни граждан, переделу частной собственности, ликвидации господствовавших сословий. Многие граждане, недовольные новыми экономическими и политическими условиями, предпочли жизнь в изгнании. Ученые составляли незначительную долю в общей массе русской эмиграции, где преобладали военные Белой армии, покинувшие страну после гражданской войны, представители бывшей элиты, буржуазия, помещики, банкиры.
Причина эмиграции русских ученых лежала скорее в политической, нежели в экономической плоскости. Подавляющее большинство ученых-аграриев не могли признать правильным избранный большевиками путь модернизации русской деревни, поэтому вопрос об их возвращении на Родину не обсуждался. Не имея опыта адаптации в новой среде, научные деятели обращались в консульства и посольства европейских стран с просьбой выдать новые паспорта, разъяснить их права и обязанности, а в ряде случаев даже с просьбами о материальной помощи, так как многим нечем было заплатить за въезд и оформление документов. В этой ситуации боль-
шое значение приобрела поддержка европейских стран, правительства которых были заинтересованы в пополнении кадров научной интеллигенции, использовании опыта и потенциала российской аграрной науки в целях модернизации собственного сельского хозяйства.
При выборе нового места жительства за рубежом русские ученые руководствовались, главным образом, своими профессиональными интересами, научными пристрастиями, в меньшей степени - материальнобытовыми условиями. На географию расселения влияли близость академических центров, библиотек, порой рекомендации коллег по цеху. В отличие от экономической и политической эмиграции, русские ученые в изгнании предпочитали размещаться в крупных европейских научных центрах, главным образом, городах Франции, Г ермании, Швейцарии, Чехословакии, отчасти Югославии, Италии и Польши. На долю Франции приходилась почти треть российского эмиграционного потока 1920-х гг.,[2, с. 145] поэтому не случайно здесь продолжили свою научную деятельность выдающиеся теоретики русской аграрной мысли - А.Н. Анцыферов, В.Ф. Тотомианц, В.М. Чернов, Н.Н. Зворыкин, С.О. Загорский и др.
Профессиональные ученые-аграрии из России составляли незначительную часть эмиграции, но в силу своего высокого интеллектуального уровня они серьезно влияли на общее настроение в эмигрантской среде. В Париже сформировались и действовали пять русских ВУЗов, которые готовили кадры для сельского хозяйства Франции и других стран Европы. В числе студентов встречались не только молодые люди русского зарубежья, но и местные жители крупных французских городов [7, с. 208]. Начиная с 1921 г., в столице Франции большую популярность приобрел русский Народный университет, в котором были организованы курсы повышения квалификации агрономов, кооператоров, специалистов в области аграрной экономики. Благодаря высокому уровню преподавания Народный университет снискал заслуженную популярность, как в русской среде, так и у местных жителей.
Русские ученые-аграрии в Париже преподавали на кафедрах хорошо известного в 1920-е годы Франко-русского института, диплом которого приравнивался к дипломам французских университетов. Прекрасное знание аграрной экономики, теории сельского хозяйства давало возможность выпускникам института устроиться на высокооплачиваемую работу во Франции. Страна была заинтересована в улучшении качества обработки земли, поддержке фермерства, изучении российского опыта агрокультуры. Правительство Франции, в лице премьер-министра Р. Пуанкаре, выделило специальный фонд для выплаты стипендий слушателям русских курсов, отдельные студенты освобождались от платы за обучение [3, с. 20].
Русские ученые во Франции концентрировались преимущественно вокруг крупных университетов, где они могли читать лекции и обеспечивать себе относительно достойный заработок, продолжать свои исследования. Многие ученые поддерживали связи с политическими и общественными лидерами русской эмиграции - П.Н. Милюковым, А.Ф. Керенским,
В.М. Черновым, князем Г.Е. Львовым, В.А. Маклаковым и др. Эмигрантское научное сообщество было пронизано высокими идеями патриотизма, самоотверженного служения культуре и поддержки своих соотечественников. Значительную роль в консолидации научных сил русского зарубежья сыграл «Федоровский комитет» (г. Париж), созданный по инициативе видного экономиста М.М. Федорова в 1922 г. Ученые-аграрии занимались не только лекционно-семинарской работой, но и заботились о русском студенчестве, собирали средства на стипендии и общежития, оказывали помощь в трудоустройстве выпускников.
Заработная плата преподавателя не всегда позволяла обеспечить высокий уровень жизни в эмиграции, поэтому многие ученые - беженцы из России - селились в недорогих кварталах, главным образом на юго-востоке Парижа, в скромных комнатах и дешевых отелях. Научная эмиграция по своему образу жизни и географии расселения за рубежом принципиально отличалась от аристократической диаспоры, предпочитавшей, кроме Па-
рижа, Лазурный берег, Ниццу и Канны. Поскольку выбор места проживания зависел, главным образом, от возможности найти работу, ученые русской эмиграции редко обосновывались в промышленных центрах - Лионе, Марселе, Лилле и других городах Франции. Преимущественным местом их концентрации являлся Париж, где регулярно устраивались научные дискуссии, конференции, публиковались научные труды.
Благоприятные условия для жизни и научных изысканий русских уче-ных-аграриев были созданы в Германии. Концентрации академических кадров из России способствовал Русский научный институт (г. Берлин), открытый в феврале 1923 г. в стенах академии Шинкеля. Открытие института оказалось возможным благодаря усилиям германского МИДа и Министерства земли Пруссии, а также общественной деятельности известных ученых О. Хётча и М. Шлезингера. В стенах Русского научного института в немецкой столице читали свои лекции и проводили научноисследовательскую работу Б.Д. Бруцкус, И.А. Ильин, Н.А. Бердяев, П.Б. Струве и др. В 1920-е гг. здесь преподавал С.Н. Прокопович, руководя курсом по политической экономии. Именно в этот период вышел ряд его работ: «Крестьянское хозяйство по данным бюджетных исследований и динамических переписей» [8], «Очерки хозяйства Советской России» [9] и др.
Среди подразделений Русского научного института особой популярностью у студентов пользовались экономическое и сельскохозяйственное отделения, где изучались организационные вопросы сельскохозяйственной деятельности, кооперации, рынки сбыта сельхозпродукции. Руководству института удалось привлечь молодых эмигрантов из России к исследовательской работе, наладить издательское дело, создать богатую библиотеку.
Центром притяжения русской аграрной мысли в Германии являлся Экономический кабинет, созданный и курировавшийся супругами
С.Н. Прокоповичем и Е.Д. Кусковой-Прокопович. Он был образован для сбора, систематизации и анализа материалов, которые затрагивали хозяй-
ственную и общественно-политическую жизнь Советской России. В Берлине была сформирована библиотека Кабинета, издавались «Бюллетень» и журнал «Экономический вестник», в которых анализировались сведения о ситуации в аграрном секторе России. Экономический кабинет в Берлине в 1920-е гг. был единственным, уникальным в своем роде эмигрантским научным центром, собиравшим информацию о жизни русской послереволюционной деревни [1, с. 37]. Ни в Париже, ни в Харбине, ни в других эмигрантских центрах, учреждения занимающегося подобными вопросами в ту пору просто не существовало.
Изначально официальная позиция германской дипломатии базировалась на предположении о скором возвращении русских на Родину, что определяло задачу временной помощи ученым-эмигрантам в сохранении их научного потенциала. Русские институты постоянно испытывали финансовые трудности, регулярно обсуждался вопрос об их закрытии. Тем не менее, Русский научный институт в Берлине просуществовал более 10 лет (формально он действовал до 1935 г.). В столице Германии читались сельскохозяйственные курсы лекций, реализовывались образовательные программы по примеру и образцу дореволюционной России [14, с. 9-11]. Однако Берлин так и не стал центром русской эмигрантской науки. Вскоре исчезли надежды на возвращение в Россию, ухудшились политические и экономические условия жизни в Германии.
Многие русские ученые-аграрии осели в сельскохозяйственных странах Европы - Чехословакии, Болгарии и Югославии. Особое место в истории эмиграции русских ученых-аграриев, безусловно, занимала Чехословакия. Помимо родственности языка, дружеских отношений между славянскими народами и других причин, притягивавших русскую эмиграцию в эту страну, уникальность ее заключалась в том, что здесь при поддержке государства были созданы все условия для жизни русских ученых-эмигрантов. Во многом направленная против Советской России, эта кампания поддержки эмигрантов получила название «Русской акции». Прави-
тельство Чехословакии активно развивало науку и образование, поддерживало Русский народный университет [11, с. 42].
В Чехословакии рекордными темпами открывались новые учебные заведения, научные центры, особое внимание уделялось сельскохозяйственным дисциплинам, создавались курсы и кафедры, которые набирали преподавателей и студентов [10, с. 19]. В 1920-1930-е гг. Прага стала учебным центром подготовки будущих российских специалистов. Кооператоры были уверены, что обновленная Россия возродится после падения большевистского режима. Помимо помощи русскому эмигрантскому сообществу, Правительство Чехословакии преследовало так же собственные цели. В стране набирала темпы реформа земледелия, которая требовала квалифицированных специалистов, разбирающихся в аграрных науках для подъема чешской деревни. Русские ученые-аграрии со своими знаниями и навыками в такой ситуации оказались очень кстати.
Ведущим учебным заведением Чехословакии, готовящим специали-стов-аграриев, стал Русский Институт Сельско-Хозяйственной Кооперации. В деятельности института живое участие приняли профессора А.Н. Анцыферов, К.Г. Шиндлер, В.Ф. Тотомианц, В.Э. Брунст, И.В. Емельянов, доценты Х.В. Автономов и С.В. Маракуев. Предполагалось собрать ученых, разбросанных по разным европейским странам, имевших опыт аграрных исследований, и провести для них лекционное обучение в области кооперации, сельского хозяйства и экономики. Летом 1921 г. были образованы Русские Кооперативные и Сельско-Хозяйственные курсы в Праге. Финансирование поначалу осуществлялось за счет эмигрантских кругов в Европе, а со второго полугодия 1922 г. помощь стала оказываться МИДом Чехословакии [4, с. 120]. Большую финансовую поддержку курсам, а в последствие Институту, оказало Лондонское отделение Московского Народного Банка, которое в декабре 1917 г. в соответствии с декретом ЦИК о национализации банковской системы «сливалось с Народным Банком РСФСР», но сохраняло свои отделения.
Первыми слушателями Русского Института Сельско-Хозяйственной Кооперации в Праге стали 62 эмигранта из России, уже обладавшие опытом кооперативной работы. Для них были организованны восьмимесячные курсы, состоявшие из 723 лекций: по сельскому хозяйству - 194 лекции, по экономическим наукам - 175 лекций, по кооперации - 115 лекций, по дополнительным дисциплинам - 239 лекции. В Институте изучались теория и история кооперации, кооперативное производство и законодательство, потребительская кооперация, кооперативные банки и кредит. Слушатели Института посещали лекции и участвовали в практических занятиях, участвовали в научных поездках, знакомились с особенностями чешской кооперации в сельском хозяйстве.
В Совет Института входили специалисты, имевшие богатый опыт теоретической и практической работы по организации кооперации - профессора А.Н. Анцыферов, В.О. Тотомианц, В.Э. Брунст, Н.П. Макаров, К.Г. Шиндлер, И.В. Емельянов, доценты В.П. Родионов, С.В. Маракуев, А.Е. Малахов, Х.В. Автономов, А.Г. Винничук. А.В. Байкалов. Научная деятельность освещалась в сборнике «Кооперация и сельское хозяйство. Записки Русского Института Сельско-Хозяйственной Кооперации», который содержал статьи, научные труды и результаты исследований по агрономической, кооперативной и экономической проблематике.
В середине 1930-х гг. в непростой внутриполитической обстановке по причине сокращения субсидий со стороны Правительства Чехословакии Институт остановил прием новых студентов. В декабре 1935 г. по распоряжению Министерства земледелия Чехословакии он был закрыт. Попытки перевести Институт в другие страны Европы не увенчались успехом. Все ценности и архив Института были сданы чехословацкому правительству. Несмотря на закрытие Института, русским ученым из эмигрантской среды удалось внести свой вклад в науку и культуру Чехословакии [12, с. 76], а Русский Институт Сельско-Хозяйственной Кооперации в Праге стал
первым отечественным вузом за границей, который специализировался на подготовке кадров сельскохозяйственной кооперации.
Еще одним заметным центром русской аграрно-научной эмиграции в Европе являлась Болгария. В этой стране в начале ХХ в. существовал настоящий дефицит научных кадров, специалистов в сельскохозяйственной области и аграрной экономике. Не случайно после завершения гражданской войны в России значительная часть русских ученых предпочла закрепиться в Болгарии, где правительство стремилось за счет русских беженцев решить актуальные проблемы развития своего сельского хозяйства. Г лавным русским научным центром в Болгарии стал Софийский университет. В 1920 г. по образу народных университетов был организован Ближневосточный институт, в последующем преобразованный в Свободный университет хозяйственных и политических наук [13, с. 51].
Администрация Софийского державного университета разрешила русским студентам учиться и защищать дипломные работы на русском языке [6, с. 48]. Университет принял на работу многих русских преподавателей. В 1921 г. в болгарской столице была организована Русская академическая группа, основная задача которой состояла в сохранении научной среды и поддержке молодых студентов. В 1927 г., под руководством профессора П.М. Бицилли, преподававшего в Софийском университете, был так же основан Русский народный университет (РНУ). В РНУ обучались более 200 студентов, для которых читались лекции по аграрной теории, проводились семинарские и практические занятия, организовывались научные диспуты. Несмотря на поддержку местных властей, открытие русских учебных заведений и даже выплату стипендий некоторым студентам, научная эмиграция не смогла надежно закрепиться в Болгарии, и русские ученые были вынуждены эмигрировать дальше на Запад.
Ситуация с русской научной эмиграцией в Югославии была во многом схожа с болгарской. В 1920-е гг. здесь оказались около 40 тыс. эмигрантов из России. Особое значение для научной эмиграции имел Русский
совет по культуре, который занимался всесторонней поддержкой образовательных учреждений. Благодаря активному влиянию эмигрантского сообщества, Белградский университет принял в своих стенах многих русских студентов. Особое внимание уделялось изучению аграрной теории, что было крайне важно для развития сельскохозяйственной страны.
Правительство Югославии быстро оценило открывшиеся перед страной научные и образовательные перспективы. Большое количество русских ученых-эмигрантов могли существенно повлиять на состояние аграрной науки в Югославии, поделиться опытом и придать новый импульс ее развитию. Уже в 1920 г. югославские власти способствовали трудоустройству более 100 русских преподавателей в институты и университеты страны. Помимо проникновения русских кадров в национальную образовательную систему, в Югославии открывались и отдельные русские учебные заведения, в том числе аграрной направленности. В сентябре 1928 г. был создан Русский научный институт в Белграде, ставший основным научнообразовательным центром русской диаспоры.
В январе 1921 г. в Белграде был основан Союз агрономов, ветеринаров и лесных инженеров. Его председателем был назначен А.И. Стебут, профессор факультета сельского хозяйства Белградского университета [5, с. 84]. Уже в конце 1922 г. в Союзе состояло 195 специалистов, среди которых были 109 агрономов, 63 ветеринара и 23 лесных инженера. С момента своего создания и до середины 1930-х гг. сотрудники Союза занимались консультационной работой в сфере сельского хозяйства, просвещали крестьян, виноградарей, огородников, скотоводов, пчеловодов по целому спектру вопросов, начиная от особенностей приобретения (или аренды) земельных участков и вплоть до технологии переработки и хранения готовой продукции. По прошествии первых двух лет Союз прекратил практику безвозмездных консультаций, придя к выводу, что его клиенты достаточно окрепли в хозяйственном отношении и ввел тарифы на свои услуги: устная
консультация стоила 15 динаров, письменный совет либо информация - 25 динаров, а детальная инструкция оценивалась уже в 50 динаров.
Далеко не все страны Европы оказывали помощь русской эмиграции, создавали условия для проживания и работы ученых, проявляли готовность сотрудничать с выходцами из России. Характерным примером негативного опыта стала Польша. Исторически, на территории Польши проживала значительная русская община, сформировавшаяся в дореволюционный период. К началу 1920-х гг. на польской территории проживало несколько миллионов русских. Политика польского Правительства в отношении русского образования являлась откровенно недружественной, русским школам изначально было предложено перейти на польский язык, а в случае отказа учебное заведение закрывалось. Большинство зданий, ранее принадлежавших русским школам, были отобраны. В таких условиях развивать русское образование становилось практически нереально, что и привело, в конченом счете, к массовому оттоку русских из Польши. Несмотря на явно-негативное отношение со стороны властей, в Польше существовали организации русских ученых-эмигрантов, наиболее известным из которых являлось Русское академическое общество. В одном ряду с Польшей в вопросах неприятия научной эмиграции из России стояли такие страны как Турция, Греция и Румыния, но ввиду малочисленности эмигрантских общин и постоянного оттока их представителей в другие государства, они не оказали значимого влияния на общую картину событий.
Оценивая процессы эмиграции русских ученых-аграриев в страны Европы в 1920-1930-е гг., необходимо отметить массовость этого явления, причиной которого стал революционный перелом 1917 г. в России, навсегда разделивший историю страны на «до» и «после». Масштабы трагических событий, связанных с трансформацией общественного строя были столь велики, что оставили «за бортом» новой жизни целые социальные группы российского общества. Русская наука, представленная широкими слоями интеллигенции дореволюционной России, частью которой были
ученые-аграрии, оказалась в ситуации безальтернативного выбора и единственным выходом для многих ее лучших представителей стал отъезд за рубеж. Неприятие новой власти со стороны научного сообщества, а так же бескомпромиссная борьба большевиков со старыми сословиями царской России создали пагубный для страны отток научных кадров за рубеж, в основном в страны Европы. Теряя стратегический интеллектуальный ресурс, Россия как государство сдавала позиции на международной арене, фактически отказываясь от лучших представителей собственной интеллектуальной элиты. Потеря научных кадров в аграрной области была особенно опасна с учетом предстоящих в стране масштабных реформ сельского хозяйства и сельской жизни в целом.
Представители русской аграрной науки в результате эмиграционных процессов оказались в новых условиях жизни и научной деятельности. Г еография их размещения включала развитые страны как Восточной, так и Западной Европы. Наибольшую поддержку русские ученые-аграрии получили во Франции, Германии, Югославии, Чехии и Болгарии. Адаптация ученых-эмигрантов во Франции происходила во многом благодаря русским учебным и научным центрам, уже существовавшим в этой стране, а так же общественным организациям, таким как Русский академический союз и Русская Академическая группа. Правительство Германии в целях поддержки научной деятельности ученых-эмигрантов из России содействовало открытию Русского научного института в Берлине. В Праге был создан и успешно функционировал Русский Институт Сельскохозяйственной Кооперации, выпускавший специалистов аграрного профиля. В столице Болгарии была организована Русская академическая группа и Русский народный университет (РНУ). Правительство Югославии, положительно оценив перспективы сотрудничества с русскими научным сообществом, оказавшимся в эмиграции, всячески способствовало открытию Русского научного института в Белграде, который в дальнейшем вел ак-
тивную исследовательскую и образовательную деятельность, выпускал кадры для сельхозпредприятий страны.
В целом, русская научная общественность, несмотря на отдельные проблемы, вызванные процессом адаптации, в основной своей массе нашла применение своим знаниям и навыкам, избежала профессиональной деградации, сохранила научный потенциал. Большую роль в поддержке ученых-аграриев сыграли эмигрантские общественные организации, правительства европейских стран, а так же образовательное и научное сообщество. В исследуемый период в Европе, благодаря деятельности русских эмигрантских обществ, возникли десятки новых учебных заведений различного уровня, создавались институты, университеты, факультеты и кафедры, читались лекции по аграрной теории, проводились практические занятия. Благодаря русским научным кадрам образовательная инфраструктура многих европейских стран получила значимый импульс развития, а сельское хозяйство пополнилось квалифицированными специалистами.
Литература;
1. Бачурина О.Н. Экономическое наследие С.Н. Прокоповича и его общественно-политическая деятельность в эмиграции. СПб. 2005.
2. Бойко Ю.В. Переписи населения Франции как источник по истории социальной адаптации российской эмиграции // Источники по истории адаптации российской эмиграции М., 1997.
3. Бочарова З.С. Судьбы российской эмиграции: 1917-1930-е годы: Учебное пособие. Уфа, 1998.
4. Командорова Н.И. Русская Прага. М.: Вече, 2009.
5. Косик В.И., Тесемников В.А. Вклад русской эмиграции в культуру Югославии // Педагогика. 1994. № 5.
6. Косик В.И. Русская молодежь в эмиграции // Славяноведение. 2003. № 4.
7. Костиков В.В. Не будем проклинать изгнанье... (Пути и судьбы русской эмиграции). М.: Международные отношения, 1990.
8. Прокопович С.Н. Крестьянское хозяйство по данным бюджетных исследований и динамических переписей. Берлин.1924.
9. Прокопович С.Н. Очерки хозяйства Советской России. Берлин. 1923.
10. Пятнадцать лет работы Русского свободного университета в Праге (1923-1938). Прага, 1938.
11. Савицкий И.П. Начало «Русской акции» // Новый журнал. М. -2008. - №251.
12. Сборник докладов международной научной конференции "Российские ученые-гуманитарии в межвоенной Чехословакии". М., 2005.
13. Сорокина М. Русское научное зарубежье в Болгарии. В кн.: Русское зарубежье в Болгарии: история и современность. Рожков С.А. (сост.). София: Русский академический союз в Болгарии, 2009.
14. Шлегель К. Русский Берлин: попытка подхода. В кн.: Русский Берлин 1920-1945. Международная научная конференция. М.: Русский путь, 2006.
15. Шулепова Э.А. Русские вне границ России (проблемы правового статуса, трудовой занятости, образования российской эмиграции первой волны) // Культура Российского Зарубежья. Сб. статей. М., 1995.
