CC BY
49
ТЕОРИЯ
В. И. ПАНТИН
ЦЕННОСТНЫЕ РАЗМЕЖЕВАНИЯ И РАСКОЛЫ В СОВРЕМЕННЫХ ОБЩЕСТВАХ: ВЛИЯНИЕ НА СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ
В статье рассмотрена и проанализирована роль ценностных размежеваний и расколов в возникновении социальных и политических конфликтов в западных и постсоветских обществах. Показано, что в основе современных социальных и внутриполитических конфликтов в США, Соединенном Королевстве, в странах ЕС лежат не просто идеологические, расовые или межэтнические противоречия, а столкновение разных систем ценностей, различных норм социального поведения. Кризис, связанный с глобальной эпидемией СОУЮ-19, резко усилил эти ценностные размежевания и расколы в западных обществах, обострил проблемы социального неравенства, что и привело в итоге к возникновению масштабных конфликтов. В то же время в постсоветских обществах, включая Россию, ценностные размежевания проявляются прежде всего в разделении на сторонников западных ценностей и неолиберального пути развития, с одной стороны, и на сторонников опоры на собственные ценности, историю, культуру, традиции - с другой. Особенно острыми являются ценностные расколы, характерные для постсоветских Украины, Молдовы, Грузии, которые проявляются в периодическом обострении в этих странах социальных и политических конфликтов. Сделан вывод, что в современном российском обществе одним из основных противоречий является столкновение западной системы ценностей, присущей значительной части российской элиты и части молодежи, с одной стороны, и традиционной (хотя и модифицированной в результате процессов модернизации) российской системы ценностей, которую разделяют большинство представителей массовых групп, - с другой.
История и современность, № 3, сентябрь 2020 23-41 БОТ: 10.30884/0^/2020.03.02
Ключевые слова: система ценностей, ценностные размежевания, ценностные расколы, социально-политическое развитие, социальные конфликты, цивилизации, страны Запада, Россия, постсоветские страны.
Постановка проблемы
В современном мире ценностные расколы и размежевания, связанные с наличием разных систем ценностей и норм социального поведения, играют важную роль в динамике разных обществ и цивилизаций, в возникновении разного рода внутриполитических и международных конфликтов. Следует подчеркнуть, что ценностные размежевания и расколы - самые глубокие и фундаментальные разделения внутри общества, лежащие в основе внутриполитических конфликтов между разными социальными и демографическими группами, политическими силами и международных конфликтов между разными государствами и разными цивилизациями. С одной стороны, преодоление ценностных размежеваний и расколов сопряжено с большими трудностями. И в случае, если политики и общественные деятели не осознают их значения и не учитывают их, планируя свои действия, эти размежевания и расколы могут стать причиной серьезных внутренних и международных конфликтов, острых социальных и политических столкновений.
Так, в основе противоречий и конфликтов между Россией и западными странами, которые особенно ярко проявились после 2014 г., лежит не только расхождение геополитических интересов и приоритетов, но и столкновение различных систем ценностей (Красин и др. 2017: 233-249). Точно так же в основе современных социальных и внутриполитических конфликтов в США, Соединенном Королевстве, в других странах ЕС лежат не только расовые, межэтнические или межконфессиональные противоречия, но и связанное с ними столкновение разных систем ценностей, различных норм социального поведения. Кризис, связанный с глобальной эпидемией СОУГО-19, не столько породил эти ценностные размежевания и расколы, сколько резко усилил их, обострив проблемы социального неравенства и усилив борьбу разных социальных и этнических групп за ресурсы и влияние. В современном российском обществе ценностные размежевания и расколы также играют важную роль, причем основным противоречием является столкновение западной системы ценностей, которая преобладает у значительной
части российской элиты и части молодежи, с традиционной российской или полутрадиционной советской системой ценностей, которую разделяют большинство представителей массовых групп.
С другой стороны, различия в системе ценностей в современном мире - это не только источник внутренних и международных конфликтов, но также и необходимая предпосылка развития и эволюционного усложнения социально-политических систем. Без различий и размежеваний на ценностной основе невозможно культур-но-цивилизационное и социальное многообразие как внутри отдельных обществ, так и на уровне международного сообщества. Именно такое многообразие формирует внутреннюю и внешнюю конкуренцию, которая служит двигателем социального и политического развития, динамики обществ, государств, социальных институтов. Здесь прослеживается своеобразная, но неизбежная диалектика: источником развития является борьба противоположностей, а эти противоположности возникают в результате наличия разных систем базовых ценностей, которые дифференцируют социальное пространство и определяют различные способы и траектории движения разных социальных групп и разных обществ. Более того, именно различия в системах ценностях и в возможных траекториях движения общества создают альтернативы его развития, позволяя избежать унификации, односторонней и однонаправленной динамики, ведущей к быстрому исчерпанию материальных и нематериальных ресурсов, к катастрофическому распаду социальной системы.
Сказанное свидетельствует об актуальности исследования роли и значения ценностных размежеваний и расколов в социальной и политической динамике современных обществ, в возникновении внутриполитических и международных конфликтов. В то же время следует учитывать, что социальные и политические конфликты являются важным моментом и движущей силой развития общества, поскольку в ходе возникновения и разрешения конфликтов появляются новые варианты, альтернативы и проекты развития (Дарен-дорф 2002). Отсюда вытекает необходимость исследования социальных конфликтов и их роли в развитии общества, причем особое значение имеет исследование конфликтов, в основе которых лежат ценностные противоречия, поскольку именно такие конфликты
широко распространены в современном мире. Однако можно констатировать, что проблема роли и значения ценностных размежеваний и расколов в социально-политической динамике изучена в современной научной литературе недостаточно. Как правило, системы базовых (наиболее важных, доминирующих) ценностей, характерные для разных этносов и цивилизаций, рассматриваются историками, этнологами, этнографами, культурологами и психологами отдельно, обособленно от исследования социальных конфликтов и влияния ценностных различий на социально-политическую динамику.
В результате влияние ценностных различий, размежеваний и расколов на генезис и развитие социальных и политических конфликтов зачастую остается неясным ни для теоретиков, ни для практиков. А это, в свою очередь, ведет к обострению внутренних и международных конфликтов, к тому, что в современных обществах образуется «горючая смесь», которая может неожиданно вспыхнуть, как это произошло, например, в 2020 г. в США и ряде европейских стран. Поэтому и возникает потребность проанализировать связь между ценностными размежеваниями, расколами в современных обществах, с одной стороны, и социальными и политическими конфликтами, развитием общества, - с другой.
В основе проведенного в данной статье анализа лежат социокультурный и цивилизационный подходы, а также сравнительно-исторический метод. Цель статьи - проанализировать роль ценностных размежеваний и расколов в возникновении и развитии социальных и политических конфликтов в современных западных и постсоветских обществах.
Значение систем базовых ценностей для развития различных обществ и цивилизаций
В основе каждой локальной цивилизации (например, западноевропейской, конфуцианской, индуистской, исламской, российской) лежит своя особая исторически сформировавшаяся система базовых (наиболее важных) ценностей, формирование которой тесно связано с религией, культурой, традициями, вмещающим ландшафтом, условиями хозяйствования (Кульпин 1995: 135-172; Тойн-би 1996; Huntington 1996). Эти системы ценностей во многом опре-
деляют социальную структуру общества и характер развития той или иной цивилизации, ее культурную, социальную и политическую специфику.
Так, для западноевропейской системы базовых ценностей, которая позднее распространилась на США, Канаду, Австралию, характерно доминирование таких ценностей, как индивидуальная свобода, равенство перед законом, частная собственность, право, производительный труд, эквивалентный обмен, деньги. В отличие от этого в конфуцианской (традиционной китайской) системе ценностей ведущая роль принадлежит таким ценностям, как государство, порядок, мир в душе человека и в обществе, традиции, стабильность (Кульпин 1990; 1995: 137-172). В традиционной российской системе ценностей ведущую роль играли и во многом продолжают играть ценности государства, экстенсивного развития, служения, справедливости (правды), порядка (Он же 1995: 137-172; Рябов, Курбангалеева 2003; Кульпин и др. 2005: 71-82). Следует отметить, что советская система ценностей, если не принимать в расчет кратковременный революционный период, в значительной мере парадоксальным образом воспроизвела традиционную российскую систему ценностей, поскольку ведущую роль в обоих случаях играли все те же ценности государства, экстенсивного развития, служения, справедливости (правды), порядка. При этом нужно оговориться, что в советской системе ценностей (по сравнению с традиционной российской) значительно большую роль играли ценности равенства и социальной справедливости, что было связано с отказом от православной религии и доминированием коммунистической идеологии.
Разумеется, эти системы базовых ценностей, как правило, эволюционируют вместе с меняющимися условиями хозяйствования, демографическими процессами, изменением социальной и этнической структуры данного общества или данной цивилизации. Изменения в системах базовых ценностей особенно усилились в современную эпоху в связи с процессами глобализации и информатизации, с резкими изменениями вмещающего ландшафта, с быстрыми и масштабными технологическими изменениями. Так, в современных западноевропейских и североамериканских обществах происходят своеобразные ценностные «мутации», когда на первый план
выдвигаются такие ценности (или псевдоценности), как толерантность, политкорректность, права сексуальных и этнических меньшинств, мультикультурализм, потребительство и т. п. Прежние христианские ценности западноевропейской цивилизации (в том числе ценности религии, семьи, труда, традиции, государства) размываются и исчезают, им на смену приходят совершенно иные, подчас противоположные ценности и нормы поведения. Конфуцианская, российская, исламская системы ценностей являются более стабильными и консервативными, но и они претерпевают некоторые, иногда значимые и глубокие изменения.
В условиях современной глобализации и тесного информационного, экономического и политического взаимодействия между разными локальными цивилизациями происходит, как и предупреждал С. Хантингтон (Huntington 1996), неизбежное столкновение разных систем ценностей, разных культурно-цивилизационных идентичностей, разных мировоззрений и взглядов на способы и перспективы развития общества. Однако важно подчеркнуть, что эти столкновения, порождающие глубокие ценностные размежевания и расколы, происходят не только между обществами, принадлежащими к разным цивилизациям, но и между различными социально-демографическими, этническими и другими группами внутри одного и того же общества. В результате ценностные размежевания и расколы, о которых идет речь, во многом определяют внутреннее социально-политическое развитие современных обществ, а также развитие отношений между различными государствами и международного сообщества в целом.
Более того, ценностные размежевания и расколы часто порождают социально-политическую дестабилизацию внутри отдельных обществ и глобальную нестабильность в международных отношениях, о которых с тревогой пишут многие современные авторы (Todd 2010; Лукьянов 2015; Фергюсон 2016; Ortmans et al. 2017; Korotayev et al. 2018; Ikenberry 2018).
При этом, однако, большинство указанных авторов не обращают внимания (или обращают недостаточное внимание) на роль глубинных ценностных размежеваний и столкновений разных систем ценностей в наблюдаемой в современном мире глобальной дестабилизации. Между тем эта глобальная дестабилизация, а также
внутренняя социальная и политическая дестабилизация во многих странах мира прямо связаны с тем, что западные государства (прежде всего США и страны ЕС) стремятся всеми средствами навязать свои ценности, стереотипы, стандарты и «правила игры» всем остальным незападным обществам и государствам. Отсюда, в частности, проистекают инициированные извне «цветные революции» и перевороты в Сербии, Грузии, Украине, Ливии, на Ближнем Востоке и в Центральной Азии, в ряде стран Африки и Латинской Америки. Следует упомянуть также и «гибридные» конфликты, в том числе информационно-психологические войны, которые ведут США и другие западные страны против России, Китая, Северной Кореи, Ирана, Венесуэлы.
Конечно, любые «цветные революции» и государственные перевороты связаны прежде всего с внутренними социальными и политическими размежеваниями и расколами, но эти внутренние расколы всякий раз резко усиливаются в результате проводимой западными государствами политики насаждения своих ценностей и стереотипов в незападных обществах. Как правило, при этом основным объектом использования «мягкой силы» являются молодежь и часть интеллигенции (образованных слоев) данного социума, которые более восприимчивы к ценностям индивидуальной свободы, денег, богатства, потребительского общества (Горшков, Шереги 2010). Однако в итоге это ведет к возникновению еще более глубоких ценностных расколов в обществе, которые проявляются затем в социальной и политической сферах и нередко ведут к деградации общества и государства, к внутренним переворотам и гражданским войнам. Отсюда следует вывод, что для уменьшения внутренней и глобальной социально-политической нестабильности прежде всего необходимо противодействовать попыткам более или менее насильственного насаждения современных западных ценностей и их уродливых «мутаций», которые в условиях других культур и традиций оборачиваются своего рода «антиценностями», разрушительно влияющими на многие общества и государства.
Ценностные размежевания и расколы в современных западных обществах
В современных западных обществах наблюдаются глубокие ценностные размежевания и расколы, роль которых в возникновении социальных и политических конфликтов усиливается по мере размывания прежней западноевропейской системы базовых ценностей. Само это размывание тесно связано с демографическими процессами, разрушением семьи и агрессивным поведением сексуальных меньшинств, с массовым притоком в страны Евросоюза и в США инокультурных мигрантов, изменением расового и этнического состава западных обществ, а также с распространением на Западе постмодернистской культуры, подвергающей сомнению, критике и разрушению все традиционные ценности и нормы христианства и раннего капитализма. Важно отметить, что процессы размывания и фактического разрушения прежней западноевропейской системы ценностей резко активизировались в конце XX - начале XXI в. после крушения альтернативного социалистического проекта развития и распада Советского Союза. Это произошло далеко не случайно, так как наличие социалистического проекта заставляло западные общества и их элиты опираться на традиционные западноевропейские ценности (в том числе религиозные и раннекапиталистиче-ские), апеллировать к традиционным ценностям как противовесу идеям социализма, а исчезновение альтернативы западному капиталистическому развитию неизбежно активизировало процессы внутреннего ценностного и культурного разложения.
Отчасти это явление нашло свое отражение уже в известной книге Ф. Фукуямы «Конец истории», в которой автор провозгласил «окончательную победу» идеологии либеральной демократии и либеральных ценностей, отсутствие других альтернатив и, как следствие, обреченность человека на «скуку» и отсутствие настоящей борьбы идей (Фукуяма 2007). Несмотря на то что прогнозы Фуку-ямы в значительной мере не оправдались и никакого «конца истории» в реальности не наблюдается, они отразили состояние западного общества и мышление западных, в том числе транснациональных, элит (Иванов 2007). Насаждение (в том числе с помощью ракет, пушек и «цветных революций») ценностей «либеральной демократии» по всему миру стало нормой современной политики
западных элит, а внутри самих западных обществ борьба за права рабочего класса и других групп трудящихся была заменена борьбой за права сексуальных, этнических, расовых меньшинств вплоть до борьбы за права трансгендеров, за право детей менять свой пол и за право различных этнических и расовых групп переписывать историю, крушить памятники и ниспровергать все прежние моральные и религиозные авторитеты.
В этом плане якобы «неожиданное» резкое обострение в 2020 г. конфликтов на расовой, этнической и культурной почве в США и западноевропейских странах на деле стало вполне закономерным явлением. Фактически в Соединенных Штатах, в Соединенном Королевстве, во Франции и ряде других западных стран внутриполитическая борьба и раскол элит на ценностной основе (например, противостояние между Д. Трампом как сторонником традиционных американских ценностей и развития национального государства [Яковлев 2017] и его противниками - сторонниками глобальных неолиберальных ценностей) стимулировали обострение противоречий на расовой, этнической и культурно-исторической почве. При этом ожесточенный, выходящий за рамки всех правил и норм политической борьбы характер попыток любой ценой «свергнуть» Д. Трампа до предвыборной кампании 2020 г. и в ходе нее объясняется именно тем, что это противостояние связано прежде всего с глубокими ценностными размежеваниями и расколами в современном американском обществе и в американской элите.
Можно прогнозировать, что и после ухода Д. Трампа с поста президента США конфликты в американском обществе и в американской элите, связанные с ценностными расколами и размежеваниями (прежде всего с расколом на сторонников «универсальных» глобалистских и сторонников национально-государственных ценностей) не исчезнут, а приобретут новые формы. Эти конфликты могут на время стать менее острыми и менее значимыми в политическом отношении, но расколы на ценностной основе будут по-прежнему порождать новые конфликты, не привязанные к личности Трампа. Столкновение разных культурно-цивилизационных норм, разных идентичностей, разных ценностей, присущих различным меньшинствам в американском обществе, умножение которых является следствием растущей социальной фрагментации и атоми-
зации, характерной для западных «постмодернистских» социумов (Бауман 2005), скорее всего, будет нарастать. В такой ситуации усиливающейся фрагментации общества и столкновения разных ценностей велик риск, что Соединенные Штаты, привыкшие к своей «исключительности» и к доминированию в мире, прибегнут к испытанному способу «консолидации нации», а именно к «маленькой победоносной войне». Однако в современных условиях эта «маленькая» война может обернуться большой войной с непредсказуемыми последствиями, и в этом состоит одна из основных угроз для всего мира.
Точно так же не исчезнут ценностные размежевания и расколы в европейских обществах, особенно во Франции, Великобритании, Италии, Германии, где велика доля инокультурных мигрантов и где «столкновение цивилизаций» происходит внутри самих европейских обществ. Эти размежевания могут принимать разные формы, от протестов «желтых жилетов» во Франции и раскола на сторонников и противников Брекзита в Великобритании до деятельности «спящих» террористических ячеек и националистических праворадикальных сил в различных странах Европейского союза. При этом продвижение властными элитами так называемых «европейских ценностей», включающих мультикультурализм, политкорректность, защиту прав сексуальных меньшинств и прав «беженцев», являющихся инокультурными иммигрантами, не смягчает, а, напротив, усиливает существующие ценностные расколы и противоречия. Происходящие демографические, социальные, технологические и политические сдвиги в европейских обществах будут способствовать появлению новых социальных конфликтов и обострению старых.
Ценностные размежевания и социально-политические конфликты в постсоветских обществах
Россия в географическом, геополитическом и культурно-циви-лизационном плане находится между Западом и Востоком, представляя вместе с тем самостоятельное политическое и культурно-цивилизационное образование (Данилевский 1995; Кульпин 1995; Тойнби 1996: 156-162; Вернадский 1997; Пантин 2009: 74-126). В силу ее особого, промежуточного положения между Западом
и Востоком, Европой и Азией для российского общества характерны различные размежевания и расколы, из которых наиболее важную роль играют размежевания между традиционалистами (почвенниками, государственниками), с одной стороны, и либералами-западниками - с другой (Красин и др. 2017: 37, 49, 243; Пантин 2019: 33-34).
В настоящее время эти размежевания в российском обществе приобретают характер противоречий между частью российской элиты, ориентированной на западные ценности (индивидуальная свобода, частная собственность, материальный успех, рынок, деньги), и массовыми группами, которые в основном разделяют традиционные российские и советские ценности, такие как государство и государственный патернализм, семья, социальная справедливость, порядок, развитие на основе собственных традиций и собственной культуры. С другой стороны, эти размежевания приобретают также поколенческий характер: значительная часть молодежи больше ориентирована на западные ценности, в то время как большинство представителей среднего и старшего поколений, переживших распад государства и «лихие 90-е», в той или иной мере придерживаются традиционных (или полутрадиционных) российских и советских ценностей и ориентаций.
В результате основные конфликты и противостояния в современном российском обществе связаны с ценностными размежеваниями, которые проявляются в противоречиях между элитообра-зующими и массовыми группами, а также в различии ориентаций молодежи и старших поколений (Гаман-Голутвина 1998; Крышта-новская 2005; Горшков, Шереги 2010). Так, наиболее радикальные прозападные группировки российской элиты и группы молодежи поддерживают так называемую несистемную оппозицию, которая устраивает в крупных городах различные акции протеста, митинги, шествия, добиваясь изменения политического режима и политического строя. Одним из наиболее ярких проявлений этого противостояния стала информационная кампания в СМИ и в Интернете перед голосованием по поправкам к Конституции РФ 1 июля 2020 г. и после него.
Главная проблема России и других постсоветских государств состоит в выработке и реализации эффективной политики социаль-
ного и экономического развития, которая, с одной стороны, отвечала бы современным глобальным и региональным тенденциям, современным технологическим, социальным и геополитическим реалиям и вызовам, а с другой стороны, соответствовала бы особенностям, традициям и доминирующим ценностям данного общества. В настоящее время ни одна из постсоветских стран не смогла разработать и осуществить подобную эффективную политику развития, хотя потребность в ней со временем только возрастает. В немалой степени это связано с попытками постсоветских элит во что бы то ни стало «встроиться» в транснациональные (преимущественно западные) элиты, договориться с ними, выторговать себе «место под солнцем» (Иванов 2007: 235). Однако, как показал реальный опыт 1990-2010-х гг., все эти стремления и расчеты являются утопическими: западные и транснациональные элиты желают сами полностью контролировать постсоветское пространство со всеми его богатыми ресурсами и огромной территорией и не хотят делиться властью с «туземными» постсоветскими элитами. В лучшем случае постсоветским элитам предлагается роль подчиненных полуколониальных администраций и зависимых от Запада компрадорских правительств. Поэтому конфликты между западными и постсоветскими элитами, а также конфликты внутри самих постсоветских элит, которые связаны с противостоянием между сторонниками западных и традиционных для данного общества и государства ценностей, носят не только субъективный, но и объективный, закономерный характер.
В значительной мере это относится и к современным российским элитам. Несмотря на то что западные страны много раз давали понять, что никакие национальные интересы России и ее суверенитет, как и долговременные интересы ее правящих слоев, ими учитываться не будут, в российской политической и экономической элите по-прежнему существует ценностный раскол на «западников» и «почвенников», на «космополитов-неолибералов» и «государственников» (Крыштановская 2005; Ветренко и др. 2015), а внутренняя социальная и внешняя политика России остается непоследовательной, разновекторной, противоречивой.
Более того, прослеживаются своеобразные циклы смены российских элит, сопровождающиеся периодической сменой полити-
ческого, экономического и социального курса в диапазоне от «либерально-космополитического» до государственно-ориентированного и «почвеннического» (Пантин, Лапкин 2014: 369-389). До тех пор пока эти ценностные и другие разделения внутри российской элиты и формируемой ею политики, а также внутри российского общества остаются непреодоленными, трудно рассчитывать на реализацию последовательной и эффективной стратегии социального и экономического развития. Национальные проекты являются в лучшем случае лишь фрагментами такой стратегии развития, причем их выполнение в условиях очередного глобального экономического кризиса, начавшегося в конце 2019 г. и усиленного пандемией СОУГО-19 в 2020 г., остается проблематичным. Тем не менее некоторые шаги к преодолению внутриэлитных и общественных разделений и расколов в чрезвычайных условиях гибридной войны, которую «коллективный Запад» ведет против России, предпринимаются, хотя конечный результат этих шагов пока не ясен и зависит от способности правящей элиты консолидировать общество.
Что касается других постсоветских обществ, то наиболее глубокие ценностные расколы, которые периодически вызывают социальные и политические конфликты, существуют на территории Украины, в Молдове и Грузии. Во всех случаях эти ценностные расколы состоят в разделении на сторонников ценностей этнического национализма, выступающих под лозунгами антироссийских «европейских ценностей», с одной стороны, и сторонников полутрадиционных советских ценностей - с другой (Лапкин, Пантин 2014).
На территории Украины ценностные расколы и противоречия связаны с исторически сложившимся разделением, с одной стороны, на Юг и Восток, где более распространены русский язык, русская культура и ценности, и, с другой стороны, на Запад и Центр, где сильны ценности этнического украинского национализма, прозападные культурные и социально-политические ориентации и установки. При этом ценностные расколы, о которых идет речь, сопрягаются с попытками строительства в этих странах не национального (в современном понимании этого слова), а этнократического государства, проводящего политику этнического национализма, сочетающегося со стремлением любой ценой «войти в Европу», продекларировать приверженность западноевропейским ценностям,
но на основе во многом архаичного этнического национализма. Тем самым в этих странах стимулируются процессы разрушения общества и деградации государственности, которые приводят не к преодолению или смягчению ценностных и социальных расколов, а, напротив, к углублению. В результате подобная политика ведет не к модернизации и развитию общества, а к фактическому отделению от этих государств территорий с другим этническим составом населения и другими ценностями. В случае Украины это Крым и Донбасс, в случае Молдовы - Приднестровье, в случае Грузии -Абхазия и Южная Осетия. Глубокий кризис государства и общества, потеря части населения вместе с частью территории - такова цена игнорирования размежеваний по этническому и ценностному признакам.
Подобные, но менее глубокие ценностные размежевания и расколы имеют место также в современной Беларуси, Армении , Казахстане, где эти расколы также накладываются на сложные и неоднозначные процессы формирования нации и государственного строительства (Семененко и др. 2017). Вместе с тем в этих постсоветских странах в целом есть (несмотря на отдельные эксцессы) предпосылки проведения более гибкой и эффективной политики, не игнорирующей существующие ценностные размежевания и не форсирующей насильственную вестернизацию, как это происходит в случае сегодняшних Украины, Грузии и Молдовы. Политические элиты Беларуси, Армении, Казахстана более или менее успешно лавируют между прозападной и пророссийской ориентацией, не прибегая к явному и радикальному этническому национализму. В то же время преодоление существующих ценностных размежеваний и расколов в этих обществах (в случае Беларуси это разделение на сторонников советских и российских ценностей, с одной стороны, и сторонников западноевропейских ценностей - с другой; в случае Армении - на сторонников традиционных и западных ценностей; в случае Казахстана - на сторонников казахских этнических ценностей в сельской местности и сторонников более современных цен-
* В самые последние месяцы эти размежевания и расколы в Беларуси и Армении вылились-таки в глубокие социальные и политические конфликты, представляющие реальную угрозу государственности этих стран, их суверенитету и территориальной целостности.
ностей в больших городах) пока что представляется затруднительным (Науменко 2012; Шайкемелев 2013; Тарханян 2019). В связи с этим сохраняется известная социальная и политическая напряженность и нестабильность, которая периодически прорывается в виде различных конфликтов и требует весьма взвешенной, адекватной меняющемуся состоянию общества политики развития.
Некоторые выводы
Итак, конфликты, в основе которых лежат ценностные размежевания и расколы, являются в современных обществах наиболее острыми и глубокими, нередко порождающими конфронтацию и социально-политическое противостояние. Такого рода столкновения с трудом поддаются регулированию, поскольку стороны конфликта в большинстве случаев не понимают и не желают понимать друг друга, основываясь на разных, иногда противоположных ценностных представлениях. Более того, в случае ценностных конфликтов рациональные доводы и даже апелляция к долговременным интересам противостоящих сторон часто не работают, сталкиваясь с различными, не принимающими друг друга системами ценностей. Особенно опасными в современном мире являются международные и межцивилизационные конфликты, в которых разные общества опираются на разные системы ценностей, например, конфликты между западными странами и Россией, между исламским и западным миром, между США и Китаем. По-видимому, в данном случае одним из способов смягчения такого рода конфликтов является обращение к самым базовым и коренным, общим для разных культур и цивилизаций ценностям, таким как жизнь, развитие, самосохранение, социальная справедливость, природа (экология).
В то же время ценностные размежевания играют важную роль в развитии как отдельных обществ, так и человечества в целом. Дело в том, что различия в системах ценностей формируют социальное, культурное и политическое многообразие мира, без которого невозможно никакое развитие, никакое совершенствование социальных институтов и социальных систем. Наличие разных систем ценностей в данном обществе и в мире в целом способствует конкуренции различных проектов социального развития, различных культурных и социальных норм, различных цивилизаций, ни одна
из которых не является и не может являться универсальной, единой для всех времен и народов. Попытки же современной западной цивилизации позиционировать себя в качестве единственной и «универсальной» для всего мира, как и прежние попытки «универсализации мира» (империя Александра Македонского, Римская империя, колониальные системы западноевропейских государств XVII -середины XX в.), на деле ведут лишь к размыванию и деградации ценностей, культурных норм, институтов, лежавших в основе самой западноевропейской культуры и цивилизации (Huntington 1996; Лапкин 2001; Фергюсон 2016).
Перспективы развития России и других стран связаны не с глобальной и зачастую насильственной унификацией систем ценностей, лежащих в основе разных цивилизаций, а с определенной модификацией и модернизацией этих систем. Для современного российского общества, как можно полагать, наиболее важным и актуальным является постепенное преодоление раскола между социальными группами, придерживающимися относительно традиционных госу-дарственнических ценностей, и группами, разделяющими либерально-западнические ценности. Очевидно, что процесс преодоления этого глубокого раскола, связанного с промежуточным положением России между Западом и Востоком, будет сложным и долгим, особенно в случае дальнейшей разрушительной активности наиболее радикальных, «недоговороспособных» группировок с той и с другой стороны.
В то же время процессы, происходящие в мире, прежде всего возвышение и усиление влияния Китая и других незападных стран, относительное ослабление идеологии и практики неолиберального глобализма, которые привели и западные страны, и остальной мир к глубокому системному социальному, экономическому и политическому кризису, могут способствовать преодолению ценностных расколов в российском и в других обществах. В современных условиях для поступательного развития России необходимо сочетание государственнической и социально-либеральной политики, которое базировалось бы на взаимодействии традиционных и современных ценностей (ценностей модерна, но не постмодерна). Российское общество и государство постепенно движутся в этом направлении, но слишком медленно и не всегда последовательно.
Современный экономический, социальный, экологический кризис подталкивает многие общества к выработке подобной политики и стратегии развития, но элиты и массовые группы, как это хорошо видно на примере США и других западных стран, с большим трудом движутся в этом направлении, предпочитая всю ответственность за собственные провалы перекладывать на другие страны, на «враждебные государства». Такая опасная идеология, сочетающаяся с массовым манипулированием сознанием через Интернет и СМИ, чревата самыми печальными последствиями. В связи с этим наиболее вероятным представляется сценарий последовательного прохождения всего мира через целый ряд кризисов и конфликтов на протяжении всех 2020-х и начала 2030-х гг., что приведет в итоге к формированию нового полицентричного (многополярного) мирового порядка. России, российскому обществу и государству необходимо быть готовыми к такому развитию событий и последовательно осуществлять проекты социальной, экономической и политической модернизации, реализовывать новые прорывные стратегии развития, не забывая при этом о собственных традициях, культуре и ценностях, о том, что наработано российской культурой и цивилизацией на протяжении многих веков ее сложной и противоречивой истории.
Литература
Бауман, З. 2005. Индивидуализированное общество. М.: Логос. 390 с.
Вернадский, Г. В. 1997. Русская история. М.: Аграф. 542 с.
Ветренко, И. А., Воронцов, С. А., Понеделков, А. В. 2015. О современном состоянии российской политической элиты и направлениях ее переформатирования. Вестник Омского университета 1: 174-180.
Гаман-Голутвина, О. В. 1998. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М.: Интеллект. 415 с.
Горшков, М. К., Шереги, Ф. Э. 2010. Молодежь России: социологический портрет. М.: ЦСПиМ. 592 с.
Данилевский, Н. Я. 1995. Россия и Европа. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та. 552 с.
Дарендорф, Р. 2002. Современный социальный конфликт. Очерк политики свободы. М.: РОССПЭН. 288 с.
Иванов, В. Г. 2007. Транснациональные элиты: кто они? Концептуальное поле исследования. М.: РУДН. 254 с.
Красин, Ю. А., Вебер, А. Б., Галкин, А. А. (ред.). 2017. Разум на распутье: Общественное сознание между прошлым и будущим. М.: Аспект Пресс. 256 с.
Крыштановская, О. 2005. Анатомия российской элиты. М.: Захаров. 384 с.
Кульпин, Э. С.
1990. Человек и природа в Китае. М.: Наука. Глав. ред. вост. лит-ры. 245 с.
1995. Путь России. М.: Московский лицей. 200 с.
Кульпин, Э. С, Клименко, В. В., Пантин, В. И., Смирнов, Л. М.
2005. Эволюция российской ментальности. М.: ИАЦ Энергия. 188 с.
Лапкин, В. В. 2001. Универсальная цивилизация: болезнь роста и ее симптомы. В: Холодковский, К. Г. (отв. ред.), Политические институты на рубеже тысячелетий, XX в. -XXI в. Дубна: Феникс+. С. 12-26.
Лапкин, В. В., Пантин, В. И. 2014. Кризис украинской государственности: политико-правовой, ценностный и геоэкономический аспекты. Полис. Политические исследования 5: 68-89. URL: https://doi.org/10.17976/ jpps/2014.05.06.
Лукьянов, Ф. А. (ред.). 2015. Россия в глобальной политике. Новые правила игры без правил. М.: Эксмо. 384 с.
Науменко, Л. И. 2012. Белорусская идентичность. Содержание, Динамика. Социально-демографическая и региональная специфика. Минск: Белорусская наука. 206 с.
Пантин, В. И.
2009. Мировые циклы и перспективы России в первой половине XXI века: основные вызовы и возможные ответы. Дубна: Феникс+. 432 с.
2019. Политические размежевания и расколы в современных обществах. Южно-российский журнал социальных наук 3(20): 28-40. URL: https://doi.org/10.31429/26190567-20-3-28-40.
Пантин, В. И., Лапкин, В. В. 2014. Историческое прогнозирование в XXI веке: Циклы Кондратьева, эволюционные циклы и перспективы мирового развития. Дубна: Феникс+. 456 с.
Рябов, А. В., Курбангалеева, Е. Ш. (отв. ред.). 2003. Базовые ценности россиян: Социальные установки. Жизненные стратегии. Символы. Мифы. М.: Дом интеллектуальной книги. 448 с.
Семененко, И. С., Лапкин, В. В., Бардин, А. Л., Пантин, В. И. 2017. Между государством и нацией: дилеммы политики идентичности на постсоветском пространстве. Полис. Политические исследования 5: 54-78. URL: https://doi.org/10.17976/jpps/2017.05.05.
Тарханян, М. А. 2019. Конституционный кризис в контексте Бархатной революции в Армении: основные этапы, особенности и выводы. Вестник Российской правовой академии 2: 90-101. URL: https://doi.org/ 10.33874/2072-9936-2019-0-2-90-101.
Тойнби, А. Дж. 1996. Цивилизация перед судом истории. М.: Прогресс-Культура; Ювента. 480 с.
Фергюсон, Н. 2016. Великое вырождение. Как разрушаются институты и гибнут государства. М.: Corpus; АСТ. 192 с.
Фукуяма, Ф. 2007. Конец истории и последний человек. М.: АСТ. 588 с.
Шайкемелев, М. С. 2013. Казахская идентичность. Алматы: Ин-т философии, политологии и религиоведения КН МОН РК. 272 с.
Яковлев, П. 2017. «Фактор Трампа» и меняющийся облик глобализации. Мировая экономика и международные отношения 7(61): 5-14. URL: https://doi.org/10.20542/0131-2227-2017-61-7-5-14.
Huntington, S. P. 1996. The Clash of Civilizations And the Remaking of World Order. New York: Simon & Schuster. 367 pp.
Ikenberry, G. J. 2018. The End of Liberal International Order? International Affairs 1(94): 7-23. URL: https://doi.org/10.1093/ia/iix241.
Korotayev, A., Meshcherina, K., Shishkina, A. 2018. A Wave of Global Sociopolitical Destabilization of the 2010s: A Quantitative Analysis. Democracy and Security 4(14): 331-357. URL: https://doi.org/10.1080/17419166.2018. 1517337.
Ortmans, O., Mazzeo, E., Meshcherina, K., Korotayev, A. 2017. Modeling Social Pressures toward Political Instability in the United Kingdom after 1960: A Demographic Structural Analysis. Cliodynamics: The Journal of Quantitative History and Cultural Evolution 2(8): 113-158. URL: https:// doi.org/10.21237/C7CLI08237313.
Todd, S. S. 2010. Goliath's Curse: Coercive Threats and Asymmetric Power. International Organization 4(64): 627-660. URL: https://doi.org/10+1 0170S0020818310000214.
