CC BY
44
Батанина И.А., ЦЕННОСТНЫЕ ПРИОРИТЕТЫ И Бродовская Е.В. ПОЛИТИЧЕСКИЕ УСТАНОВКИ
РЕГИОНАЛЬНОЙ ВЛАСТНОЙ ЭЛИТЫ
Исследование ценностных ориентаций современной российской элиты не может быть ограничено анализом программных документов ее центральной (федеральной) части, так как задаваемые на федеральном уровне стандарты претерпевают процесс диверсификации в условиях функционирования региональных политических институтов. Представляется, что в развитии страны не может быть эффективно реализована трансформационная стратегия, которая в той или иной степени не апробирована в отдельных регионах, поэтому анализ ценностных предпочтений региональной и местной властной элиты является одним из направлений изучения политических процессов консолидации и размежевания элитообразующих и массовых групп в современной России.
Проблемы состава, рекрутирования, политических ориентаций и стратегий политических элит регионов находятся в центре внимания существенного круга отечественных специалистов1, которые отмечают, что периодизация развития региональных элит сопряжена с логикой формирования федерализма в постсоветской России и может быть представлена следующими условно выделенными этапами:
I этап (1991 - 1993 гг.) - "кризис централизации системы управления"(серьезные преобразования в сегменте региональной номенклатуры сочетались с сохранением принципов назначения и лояльности по отношению к федеральному центру);
II этап (1994-1999 гг.) - "становление региональных политических режимов" (суще-
ственно меняется способ рекрутирования элит; продолжается автономизация регионов, одним из проявлений которой стал своего рода "кризис децентрализации");
III этап (2000-2004 гг.) - "новая централизация" (приняты законы, позволяющие отстранять всенародно избранных глав субъектов Федерации и распускать региональные парламенты; созданы федеральные структуры, наблюдающие за деятельностью в регионах федеральных структур; региональные лидеры лишились своих мест в верхней палате российского парламента и утратили прежний политический вес);
IV этап (2005 - до н. в.) - "управляемая самоорганизация" (термин Н. Лапиной) (окончательное институциональное оформление контроля федерального центра, выразившееся в изменении порядка избрания глав регионов).
Подчеркнем, что тенденции в развитии региональных элит отличаются вариативностью и, как следствие, нуждаются в ти-пологизации. Исходя из этого, в основу настоящего исследования были положены выводы, полученные в ходе проведения экспертных опросов в ряде регионов, относящихся к Северо-Западному(Ленинградская область), Центральному (Тульская область) и Дальневосточному (Амурская область) федеральным округам2. Система анализа ценностных ориентаций региональных элит базируется на классификации политических установок, разработанной Р. Патнэмом, и включает в себя когнитивные, нормативные, интерперсональные и стилистические критерии (табл. 1).
Ирина Александровна Батанина - доктор политических наук, профессор, зав. кафедрой политологии и социологии, декан гуманитарного факультета Тульского государственного университета.
Елена Викторовна Бродовская - кандидат политических наук, доцент, заместитель заведующего кафедрой политологии и социологии Тульского государственного университета.
Таблица 1
Операционализация ценностных ориентаций региональной элиты
Тип политических ориентаций Переменная Индикаторы
Когнитивные Отношение к прошлому опыту страны Негативное в целом
Позитивное в целом
Негативное к политическому опыту, но позитивное к социально-экономическому
Негативное к социально-экономическому опыту, но позитивное к политическому
Отношение к настоящей ситуации в стране Аналогичные предыдущим
Прогнозный образ будущего страны Развитие демократии/авторитаризма
Становление правового общества/криминализация
Обретение мирового авторитета/утрата национального суверенитета
Экономическое процветание/экономическое прозябание
Решение национальных проблем/повышенная конфли кто ге н ность
Нормативные Желаемый образ будущего страны Рыночное саморегулирование/государственное регулирование экономики/смешанная экономика/социально-ориентированная экономика
Сильное централизованное государство/федерация/конфедерация
Государство, активно отстаивающее свои геополитические интересы/внешняя политика на принципах взаимовыгодного партнерства
Причины трудностей переживаемых страной Качество экономической элиты
Качество политической элиты
Качество политического режима
Представления об оптимальной экономической системе "Рыночные"/ "государственнические" ориентации
Представления об оптимальной системе социального обеспечения Аналогичные предыдущим
Представления об акторах ответственных за социальные проблемы страны Локус ответственности: интернальный/ экстернальный/неопределенный
Интерперсональные Представления о качествах прежней элиты Позитивные/негативные/неоднозначные
Стилистические Представления о качествах новой элиты Аналогичные предыдущим
Характеризуя когнитивные политические установки элитных групп рассматриваемых регионов, отметим, что их отношение к прошлому страны дифференцировано по степени негативного восприятия советской системы в целом. В ответах тульских экспертов относительно социально-экономического и политического развития страны в советский период преобладают негативные оценки (исключение составляют такие одобренные респондентами позиции, как "подлинное народовластие" и "мощная сверхдержава, пользующаяся авторитетом во всем мире" - 27 и 40 % соответственно).
Эксперты, опрошенные в Амурской области, выражая негативные оценки по большинству аспектов функционирования политической системы советского государства, позитивно оценили социальные достижения того времени ("государство, гарантировавшее жизненно важные права трудящихся" и "общество социальной справедливости и равных возможностей" - по 20 % соответственно). В Ленинградской области одну четверть опрошенных руководителей региона характеризует слабая степень неприятия советского прошлого, а три четверти - средняя и сильная. При этом среди положительных черт прошлого опыта страны ими выделены "подлинное народовластие" и "социальное благополучие, уверенность в завтрашнем дне" (48 и 22 % соответственно). Рассматриваемая элитная группа выглядит в наибольшей степени расколотой по критерию позитивного/негативного восприятия советской системы. Самым сильным фактором, дифференцирующим восприятие региональными лидерами советского времени, является возраст опрошенного и наличие/отсутствие опыта партийной работы.
Оценка региональными экспертами настоящего периода развития страны выглядит более однородной. Рассматривая положение дел в экономической сфере современной России, чуть меньше трети опрошенных региональных руководителей говорит о нормализации экономики, другие две трети квалифицируют его как экономическую катастрофу. Позитивным является то, что свыше половины участников
опроса в Ленинградской и Амурской (60%) областях видят в происходящем болезненный и неоднозначный, но необходимый процесс перехода к демократии и рынку (в Тульской области у экспертов преобладает мнение, согласно которому "утрачены завоевания социализма, сползаем к "дикому капитализму" (60%)). Описывая политическое настоящее России, большинство региональных экспертов использовали формулу: "авторитарная система, гипертрофия исполнительной власти и полномочий Президента".
В наибольшей степени дифференциация между рассматриваемыми типами ценностных систем политических элит наблюдается в когнитивных образах будущего России. Исходя из обозначенного критерия сравнительного анализа, можно выделить две противоположные ориентации: оптимистическую и пессимистическую. Первая ориентация характерна для представителей региональных элит Тульской и Ленинградской областей, которые связывают будущее страны с демократической политической системой (53 и 75% соответственно), верховенством закона (53 и 85%) и социальным благополучием (53 и 73%). Разница между позициями данных групп заключается в степени выраженности оптимизма по отношению к экономическому будущему России. Например, почти 50% экспертов Тульской области поддержали позицию "экономическое прозябание", тогда как 65% экспертов Ленинградской области выразили уверенность в будущем "экономическом процветании"государства.
Еще одна линия расхождения взглядов региональных экспертов, выражающих оптимистическую ориентацию, прослеживается относительно вопроса о межнациональном согласии в России. Если эксперты Тульской области считают, что национальные проблемы будут решены в будущем (47%), то представители региональных элит Ленинградской и Амурской областей в этом вопросе демонстрируют неопределенность позиций. Пессимистическая ориентация относительно будущего развития России отчетливо проявляется во взглядах представителей амурской ре-
гиональной элиты. Картину будущего в данном случае составляют авторитарный политический режим, криминализация общества, утрата суверенитета и экономическое прозябание.
Выделенные в ходе исследования когнитивных установок региональных элит России ориентации в определенной мере коррелируют с нормативными высказываниями респондентов о том, какой бы они хотели видеть страну в будущем. Применительно к экономическому устройству России пожелания опрошенных распределились следующим образом: около 47% экспертов Тульской области отстаивают идеал государственного регулирования экономики и 40% считают оптимальной смешанную экономику с преобладанием государственного сектора; участники опроса в Ленинградской области выделяют в качестве самого благоприятного варианта смешанную экономику с преобладанием или без преобладания государственного сектора (вариант "управляемой рыночной экономики"); приоритетный выбор региональной элиты Амурской области определен в двух противоположных позициях: рыночное саморегулирование и полное невмешательство государства в экономическое управление(60 %)и государственное регулирование экономики (40 %).
Следовательно, рыночная ориентация в наименьшей степени присуща тульским экспертам. Из шести предложенных респондентам индикаторов, выражающих обозначенную ориентацию, только два ("конкуренция" и "упорный труд" - 100 и 73% соответственно) признаны ими в качестве значимых. Ценностное расслоение по данному вопросу демонстрирует элита Ленинградской области, в которой отчетливо выделяются одинаковые по численности (по 25 %) полярные группы. Но поскольку оставшаяся половина опрошенных (составляющая промежуточный слой) в большей мере тяготеет к рыночной ориентации, то соотношение "государственников" и "рыночников" может быть оценено как 3:1. Внутри региональной элиты Амурской области также отсутствует ценностное единство. Несмотря на то, что 60% экспертов поддерживают рыночную модель
развития России, велика доля респондентов поддерживающих "государственни-ческие" позиции ("конкуренция вредна, она пробуждает самое худшее в людях", "накопление богатства одними людьми может происходить только за счет других" - по 40%).
Если относительно моделей экономического развития России ценностные ориентации рассматриваемых элитных групп являются разнонаправленными, то их взгляды, касающиеся оптимальной системы социального обеспечения населения, можно назвать идентичными. Во всех трех группах наблюдается тяготение в сторону государственных начал. По общему мнению участников опроса, обеспечение социальными благами должно находиться преимущественно в ведении государства или осуществляться на паритетных принципах частными и государственными организациями. Наиболее интенсивно патерналистская ориентация выражена у представителей тульской региональной элиты (53% экспертов поддерживают идею сохранения действующей системы социальной защиты, 47 % полагают, что помощь должна оказываться через государственную систему социальной защиты на адресной основе, еще 40% предлагают увеличить налоговое бремя на состоятельных граждан).
Согласно точке зрения, доминирующей у ленинградских экспертов, приоритетной для России должна стать адресная система социальной поддержки, организованная и контролируемая государством (34%). Ориентацию данной группы можно отнести к разряду промежуточных (переходных), поскольку апелляция к государственной системе сочетается с пониманием необходимости формирования альтернативных социальных организаций (в сумме 32%). Наблюдается сильная отрицательная связь между выбором двух вариантов государственной системы социальной защиты: на действующей и на адресной основе (р < 0,0000), которые рассматриваются респондентами в качестве альтернативных.
По статистическим данным, те, кто выбрал "действующую" систему, чаще
склоняются к варианту ответа "повышение налогов" и реже - к категориям "благотворительность" и "самопомощь" (р <0,05). Указание одного из вариантов самопомощи отрицательно связано с выбором "государственной системы на действующей основе" и с "повышением налогов" (значение корреляции Кендалла ШЬ-Ь соответственно: -0,2035 при р < 0,009 и -0,1569 при р < 0,043)3. Ориентацию амурских экспертов также можно назвать неопределенной.
Для уточнения характера исследуемой ценностной ориентации следует прибегнуть к анализу дополнительной переменной, связанной с определением приоритетных для респондентов источников финансирования тех или иных подсистем социальной сферы. В Ленинградской области за передачу здравоохранения, дошкольного воспитания, среднего и высшего образования, пенсионного обеспечения преимущественно или полностью в ведомство частных организаций высказались от 2 до 16% респондентов; лишь в отношении жилья данная цифра достигает 27%. Однако в среднем только каждый шестой опрошенный считает, что социальная сфера должна оставаться прерогативой государственных учреждений. Приведенные данные согласуются с выявленной ранее позитивной установкой исследуемой элитной группы по отношению к смешанной экономике, развивающейся на базе как государственной, так и частной собственности. В Тульской и Амурской областях сложилась во многом сходная ситуация. Экспертами этих регионов только в некоторых сферах социальной системы допускается паритетное финансирование (дошкольное воспитание (27%), обеспечение жильем и медицинское обслуживание (по 20%) в Тульской области; те же позиции плюс высшее образование (по 20%) в Амурской области).
Патерналистские ориентации, как правило, коррелируют с локусом ответственности элит. Для измерения его величины у разных элитных групп в качестве критериев анализа были выделены экстернальная и интернальная ориентации, отражающие мнение респондентов о субъектах социальной ответственности. Наибольшее количество значимых связей во всех трех случаях
демонстрируют варианты ответов "исполнительная власть" и "сами люди" (47 и 33% в Тульской области; 20 и 40% в Амурской области; 40 и 25% в Ленинградской области). Уровень экстернальности (апеллирования к внешним факторам) элит Тульского и Ленинградского регионов существенно выше по сравнению с Амурской областью. Мнения экспертов данного региона существенно дифференцированы: самая значительная часть опрошенных выражает ин-тернальную ориентацию (40%); 20% являются носителями экстернальных взглядов и для стольких же характерна неопределенная позиция ("никто не виноват").
Содержание экстернальной ориентации также раскрывается через анализ интерперсональных и стилистических установок представителей элитных групп регионов России. Обозначенные установки связаны с оценкой респондентами профессиональных качеств элитных групп советской и современной систем. Опираясь на результаты экспертных опросов, можно констатировать совпадение мнений респондентов, представляющих разные регионы. Среди сильных сторон современной политической элиты эксперты выделили: наличие связей, способность принимать нестандартные решения и идти на компромисс (качества, присущие рыноч-но-ориентированным субъектам). Характеристика достоинств советской номенклатуры включает в себя такие качества, как наличие опыта, соблюдение закона и этических норм. Согласно ранее приведенным данным, исследуемые элитные группы в большей степени ориентированы на государство, поэтому ответственность исполнительной власти за социальные последствия преобразований они объясняют с позиции дефицита качеств, присущих элите советского периода.
Нормативные представления региональной элиты Тульской и Амурской областей о российской государственности связаны с ориентацией на максимальную централизацию и выражены в позициях: "сильное централизованное государство" (60 и 40% соответственно) и "государство, где осуществляется приоритетная по отношению к национальному большин-
ству политика" (53 и 40%). Условно "силовое" понимание нормативной формы государственного устройства подкрепляется приоритетами экспертов в области внешней политики России (более 70% экспертов Тульской области считают необходимой реализацию активной геополитической позиции).
Респонденты, опрошенные в Ленинградской области, предпочитают вертикальному разделению сфер компетенции в рамках федерации относительно децентрализованное государство (имеется в виду наличие широких прав у регионов и развитое местное самоуправление) (35%). Отметим, что при слабой выраженности негативного восприятия постсоветских преобразований респонденты предпочитают федерацию или конфедерацию (36 и 38% соответственно); при сильной выраженности - большинство склоняется к централизации и унитарному государственному устройству (36 и 22% соответственно). Децентрализованное государство, по их мнению, должно проводить свою внешнюю политику на принципах взаимовыгодного партнерства. Следовательно, централис-тские/децентралистские ориентации элит не только отражают когнитивные установки относительно современного периода развития страны, но и взаимосвязаны с геополитическими приоритетами региональных властей (система ориентаций державничество/партнерство).
Анализ переменных, выделенных в системе когнитивных и нормативных, интерперсональных и стилистическихустановок региональной элиты, позволяет выделить следующие взаимозависимости:
- чем сильнее негативное отношение к системе советского периода и предпочтительнее рыночное развитие, тем более выражена децентралисткая ориентация элитных групп относительно формы государственного устройства современной России;
- чем отчетливее приоритет государственного присутствия в экономике, тем существеннее централистская ориентация (выраженность ориентации на рыночную экономику значимо связана с "децентрализмом");
- чем более негативные оценки респонденты высказывают по поводу настоя-
щего периода развития страны и чем сильнее они поддерживают государственное регулирование экономики, тем более выражена централистская ориентация(своего рода реакция на неуправляемость и дезинтеграцию);
- чем ощутимее выраженность оптимизма экспертов относительно будущего развития страны, тем более определенными являются их позиции, касающиеся оптимальных форм экономического устройства и социального обеспечения;
- чем важнее система социального патроната населения со стороны государства, тем более проявляется ориентация на централизацию государственной системы управления;
- чем существеннее ориентация на централизацию государства, тем в большей степени представления об оптимальной внешнеполитической стратегии связаны с ощущениями утраты самостоятельности России.
Тем не менее, опираясь на приведенные данные, можно выделить и ряд противоречий в системе политических установок региональных элит России. Во-первых, отрицание опыта советской России, базирующегося на социальном патронате государства, сочетается с сохранением эк-стернального локуса ответственности у представителей региональных элит. Во-вторых, даже предпочтение адресного варианта социального обеспечения населения не исключает наличие экстернальной ориентации. Следовательно, мнения, более или менее вписывающиеся в систему либеральных ценностей, сосуществуют с традиционными "советскими" представлениями о субъектах социальной ответственности. Степень противоречивости политических установок варьируется в зависимости от типов ценностных систем региональных элит.
Опираясь на результаты экспертных опросов(в Тульской, Амурской и Ленинградской областях), мы выделили три типа(по количеству рассмотренных кейсов) ценностных систем региональных элит: "советский", "расколотый" и "переходный" (табл. 2). Характерным признаком "советского" типа ценностной
системы (Тульская область) выступает относительно непротиворечивый комплекс ориентаций и установок, отражающий сохранение приоритетов советского периода развития. В этом случае государственническая ориентация дополняется элементами патернализма, централизма, державности и экстернальным локусом социальной ответственности.
Таблица 2
Типология ценностных систем властных элит Тульской, Амурской и Ленинградской областей
Переменные Тип ценностных ориентаций, выделенных по областям
Тульская Амурская Ленинградская
Отношение к прошлому опыту страны негативное негативное относительно политической системы негативное
Отношение к настоящей ситуации в стране негативное негативное негативное
Прогнозный образ будущего страны оптимистический пессимистический оптимистический
Представления об оптимальной экономической системе государственное регулирование неопределенная позиция "управляемый рынок"
Представления об оптимальной системе социального обеспечения Патернализм (государственное патронирование) неопределенная позиция система адресной социальной помощи
Представления об оптимальной форме государственного устройства централизация централизация децентрализация
Представления об оптимальной внешнеполитической стратегии России державничество державничество партнерство
Локус социальной ответственности экстернальный интернальный экстернальный
Тип ценностной системы "советский" "расколотый" "переходный"
В наибольшей степени ценностные противоречия свойственны для "расколотого" типа ценностных систем (Амурская область). Во-первых, мнения респондентов данной группы существенно ценностно дифференцированы (выражают противоположные приоритеты), поэтому по ряду переменных невозможно определить доминирующую позицию. Кроме того, неоднозначность оценки советского прошлого также повлияла на неопределенность установок исследуемой группы. Во-вторых, помимо смешанного характера данный тип ценностной системы в значительной мере детерминирован представлениями респондентов относительно настоящего периода развития страны. Исходя из этого, подчеркнем, что именно оценка постсоветских преобразований определила пессимистическую картину будущего.
Отличительной особенностью "расколотого" типа ценностной системы высту-
пает наличие в комплексе установок и ориентаций преимущественно интернального локуса социальной ответственности. С одной стороны, этот факт объясняется существенной долей опрошенных, ориентирующихся на рыночную экономику и социальную самостоятельность граждан. С другой стороны, интернальность элит Амурского региона диссонирует с позитивной оценкой советского опыта оказания социальной помощи населению и с превалированием централизма и держав-ничества в системе политических представлений.
Третий "переходный" тип ценностных систем (Ленинградская область) также можно отнести к разряду смешанных. Однако по сравнению с "расколотым" типом, где характер смешанности определяется сосуществованием антагонистичных ценностных сегментов внутри системы, в данном случае речь идет о совмещении ры-
ночных и иных либеральных представлений с экстернальным локусом социальной ответственности. Таким образом, ценностные ориентации институционального порядка, характерного для демократического общества, до сих пор не проявляются в виде взаимосвязанных комплексов (систем).
Вместе с тем переходность рассматриваемого типа ценностных систем связана с доминированием таких ориентаций, как "управляемый рынок", система адресной социальной поддержки, относительная децентрализация государственного устройства и партнерство во внешней политике. Следовательно, с одной стороны, в данном случае присутствуют все основные атрибуты институционального порядка современной России с сохранением элементов, свойственных для советской ментальнос-ти, - с другой.
Из приведенных выше характеристик видно, что ни один из выделенных типов ценностных систем в полной мере не соответствует ценностным приоритетам, транслируемым федеральной элитой. В наибольшей мере институциональную легитимность демонстрируют элитные группы, являющиеся носителями ценностной системы "переходного" типа. Однако наличие существенных противоречий в ценностных ориентациях и установках представителей элитных групп не только препятствует внутриэлитному консенсусу, как
по горизонтали (внутри элитной группы), так и по вертикали (между элитными группами федерального и регионального уровней), но и детерминирует размытость, неопределенность и конфликтогенность ценностных систем массовых слоев населения.
1 См.: Гельман, В. Региональная власть в современной России: институты режимы и практики // Полис. - 1998. - № 1. С. 87-104; Лапина, Н., Чирикова, А. Стратегии региональных элит: экономика, модели власти, политический выбор. - М., 2000. Нечаев, В. Региональные политические системы в постсоветской России // Pro et Contra. - 2000. - № 1. С. 80-95; Туровский, Р. Региональная идентичность в современной России // Российское общество: становление демократических ценностей? - М., 1999. С. 91-104.
2 Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации / Под ред. А.В. Дуки. - СПб., 2001. "Ценностные ориентации политической элиты Тульской и Амурской областей" (апрель 2003 г.). Экспертный опрос. Руководители: И.А. Ба-танина, Е.В. Бродовская, лаборатория социально-политических исследований ТулГУ. Объем выборки - 31 эксперт; "Ценностная система политической элиты Тульской и Амурской областей" (март-май 2004 г.). Экспертный опрос. Руководители: И.А. Батанина, Е.В. Бродовская, лаборатория социально-политических исследований ТулГУ. Объем выборки - 30 экспертов.
3 Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации / Под ред. А.В. Дуки. - СПб., 2001. С. 210.
