CC BY
298
Проблема дальнейшей оптимизации прокурорского надзора за расследованием уголовных дел продолжает сохранять свою актуальность. Прокуратура воздействует на процесс расследования уголовных дел, при этом содержание и средства надзорной деятельности должны отвечать требованиям эффективности. В правильной, социально ориентированной уголовно-процессуальной идеологии, справедливо отмечает В. И. Зажицкий, должны быть сбалансированы правовые средства раскрытия преступлений и правовые средства, надежно обеспечивающие права, свободы и законные интересы любой личности, вовлекаемой в сферу уголовного процесса [1, с. 50].
В связи с этим является актуальным исследование целей прокурорского надзора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства во взаимосвязи с целями процессуальной деятельности органов предварительного расследования.
Целью прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие, является обеспечение верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства (ч. 2 ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре РФ»).
Следует отметить, что законодатель определяет эту цель как единую для всех надзорных направлений (отраслей) деятельности прокуратуры - «общего надзора», надзора за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, надзора за органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие, надзора за исполнением законов администрациями органов и учреждений, исполняющих наказание и применяющих назначаемые судом меры принудительного характера, администрациями мест содержания задержанных и заключенных под стражу, надзора за исполнением законов судебными приставами.
Такой подход к определению цели прокурорского надзора не отражает специфику содержания целевой направленности надзорной деятельности прокуратуры в конкретной сфере ее реализации. При определении содержания целей прокурорской деятельности в соответствующей отрасли надзора следует исходить из того, что цели надзора не могут быть обособлены от целей той деятельности, за законностью которой осуществляется надзор, которые, в свою очередь, обусловлены функциональным назначением поднадзорного прокуратуре органа.
Специфика деятельности, за законностью которой осуществляется прокурорский надзор, особенность ее правового регулирования, детерминирует содержание прокурорского надзора, на что в юридической литературе учеными обращалось внимание.
Так В. М. Савицкий отмечал: «надзирая за исполнением законов, прокуратура действует в строго регламентированных формах. Эти формы многочисленны и разнообразны, они определяются, прежде всего, характером деятельности поднадзорных органов и лиц... Между деятельностью следователя и надзорной компетенцией прокурора существует определенная зависимость, опосредованная совокупностью связывающих этих должностных лиц процессуальных отношений» [2, с. 28-33].
С. Н. Назаров обосновывает, что «содержание правового регулирования надзорной деятельности прокуратуры взаимосвязано с правовым режимом той сферы правового регулирования, в которой осуществляется надзор. В связи с этим действенность правовых средств прокурорского надзора, отмечает он, следует оценивать с позиций их соответствия (адекватности) правовому (процессуальному) режиму той сферы правового регулирования, в которой осуществляется надзор» [3, с. 158].
Цели субъектов процессуальной деятельности обусловлены целями уголовного судопроизводства. Действующий УПК РФ, в отличие от предыдущего, использует термин не «цель», а «назначение» уголовного судопроизводства.
Согласно ст. 6 УПК РФ назначение уголовного судопроизводства состоит в защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.
Полагаем, что претендующая на цель ст. 6 УПК РФ не отражает таковую в полной мере. Назначение - это внешняя категория, которая обозначает социальное явление, по своему содержанию
более широкое, нежели уголовно-процессуальные отношения. В результате достижения назначения уголовного судопроизводства нормализуются любые общественные отношения, которые возникли в результате факта совершения преступления [4, с. 4-5].
Очевидно, что ст. 6 УПК не сбалансирована с Уголовным кодексом РФ. Согласно части 1 ст. 2 УК РФ задачами Кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений.
Таким образом, целью уголовного судопроизводства является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений посредством установления события преступления, изобличения лица или лиц, виновных в совершении преступления и привлечение его (их) к установленной законом ответственности, защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.
Дискуссионным является вопрос и о том, является ли цель уголовного судопроизводства единой для всех участников уголовно-процессуальной деятельности, в том числе и органов, осуществляющих уголовное преследование?
Данный вопрос актуален тем, что положительный ответ на него влечет, например, обязанность органов предварительного расследования осуществлять защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ).
Мнения ученых по данной проблеме различны. Одни считают возможным рассмотрение целей уголовного судопроизводства с позиции их общности (единства) для всех властных субъектов уголовно-процессуальной деятельности и выделяют соответствующую функцию в деятельности субъектов уголовного преследования.
Так, по мнению С. П. Ефимичева и П. С. Ефимичева «...следователь, дознаватель в стадии предварительного расследования при подтверждении виновности обвиняемого совокупностью доказательств привлекают его к уголовной ответственности в качестве обвиняемого, выполняя тем самым функцию обвинения, завершают расследование направлением дела в суд. В случае отсутствия доказательств виновности обвиняемого или их недостаточности названные участники процесса разрешают уголовное дело его прекращением, тем самым выполняя функцию защиты. Принимая же решение о прекращении уголовного дела и оформляя это решение вынесением соответствующего постановления, они выполняют функцию разрешения уголовного дела» [5, с. 64].
Другие оспаривают возможность рассмотрения назначения уголовного судопроизводства, приведенное в ст. 6 УПК РФ, как закрепляющего единство целей и задач для официальных субъектов уголовно-процессуальной деятельности. По мнению В. А. Лазаревой иной подход следует рассматривать как дань советскому прошлому, не признававшему состязательность уголовного судопроизводства, а потому отрицавшему не только разделение процессуальных функций, но и само существование уголовного преследования. В отличие от УПК РСФСР, отмечает автор, закреплявшем единство целей и задач официальных субъектов уголовно-процессуальной деятельности и обязывающего суд, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, в каждом случае совершения преступления возбудить уголовное дело и принять все предусмотренные законом меры к полному, всестороннему и объективному исследованию обстоятельств дела, выяснить как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого обстоятельства, а также обстоятельства, отягчающие или смягчающие его ответственность, новый уголовно-процессуальный закон не позволяет сохранять иллюзию единства целей участников уголовного судопроизводства. Каждый субъект в состязательном процессе, заключает она, играет свою роль, амбициозные претензии любого властного субъекта (следователя, прокурора, суда) на расширение сферы своей компетенции за счет присвоения чужих полномочий должны оставаться в несостязательном прошлом [6, с. 156-157].
Такой подход разделяет С. В. Корнакова, которая отмечает, что состязательный уголовный процесс построен на разделении функций обвинения и защиты. Цели каждой из сторон обусловлены их позицией в деле и не могут совпадать, поэтому речь не может идти о единой цели всех участников уголовного процесса [7, с. 62].
Не подлежит сомнению то обстоятельство, что в состязательном уголовном судопроизводстве цели деятельности должны конкретизироваться для основных его сторон: обвинения, защиты и разрешения дела.
Как правильно отмечает Л. А. Воскобитова, «...в состязательном процессе цели не могут определяться в общем виде. Они должны быть конкретизированы применительно к разным участникам процесса и выполняемым ими функциям. Только для субъектов процесса, выступающих на стороне обвинения, можно сформулировать цель доказывания как обязанность устанавливать фактические обстоятельства дела всесторонне, полно и объективно. Сторона защиты вообще не может нести процессуальной обязанности по доказыванию обстоятельств преступного деяния в силу презумпции невиновности. Суд, выполняющий функцию разрешения дела, имеет в доказывании принципиально иную цель: он обязан участвовать в доказывании с целью принять законное, обоснованное и справедливое решение по делу. Он не создает дело, а разрешает дело, которое представляют ему стороны» [8, с. 142].
Очевидно, что такая цель уголовного судопроизводства, как защита прав личности от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения ее прав и свобод (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ), в случае ее распространения на органы расследования, не согласуется с закрепленной в п. 55 ст. 5 УПК РФ целью процессуальной деятельности следователя (дознавателя) - изобличение подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.
В противном случае возникает вопрос: как органу уголовного преследования (следствия, дознания), обязанного «в каждом случае обнаружения признаков преступления принимать предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления» (ч. 2 ст. 21 УПК РФ) обеспечить при этом выполнение требований п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ - «защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод».
Полагаем, что защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ), обязательным элементом которой является оценка результатов деятельности органов уголовного преследования, не может непосредственно составлять цель самих этих органов, поскольку «пешо_)^ехтге8иа» (никто не может быть судьей в собственном деле). Орган расследования может опосредованно обеспечить реализацию этой цели уголовного судопроизводства путем всестороннего, полного и объективного расследования уголовного дела (к сожалению, не закрепленного в УПК РФ).
В отличие от органов предварительного расследования, для прокуратуры каждый элемент целевой направленности уголовного судопроизводства составляет предмет надзора. Так, защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод имеет своим правовым основанием положения гл. 2 Федерального закона «О прокуратуре РФ» - «Надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина» и соответствующие нормы УПК РФ. Надзор за деятельностью по установлению события преступления, изобличения лица или лиц, виновных в совершении преступления и привлечение его (их) к установленной законом ответственности взаимосвязан с последующим осуществлением прокурором уголовного преследования в судебных стадиях уголовного судопроизводства.
Таким образом, целью надзорной деятельности прокуратуры на досудебных стадиях уголовного судопроизводства является обеспечение верховенства закона, единства и укрепления законности при установлении органом расследования события преступления, изобличении лица или лиц, виновных в совершении преступления и привлечении его (их) к установленной законом ответственности; защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также охраняемых законом интересов общества и государства, защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.
Литература
1. Зажицкий В. И. О процессуальном положении следователя // Государство и право. 2001. № 6.
2. Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора в уголовном судопроизводстве. М., 1975.
3. Назаров С. Н. Проблема универсализации надзорных полномочий прокуроров и пути ее решения // Власть. 2012. № 9.
4. Уголовный процесс: учебник для вузов / отв. ред. А. В. Гриненко. М., 2004.
5. Ефимичев С. П., Ефимичев П. С. Функции в уголовном судопроизводстве: понятие, сущность, значение // Журнал российского права. 2005. № 7.
6. Уголовно-процессуальное право. Актуальные проблемы теории и практики / под ред. В. А. Лазаревой, А. А.Тарасовой. М., 2012.
7. Корнакова С. В. Об установлении истины в уголовном судопроизводстве России // Библиотека криминалиста. 2012. № 4.
8. Воскобитова Л. А. Некоторые особенности познания в уголовном судопроизводстве, противоречащие мифу об истине // Библиотека криминалиста. 2012. № 4.
