CC BY
99
УДК 343.97
В. А. Суворов
ЦЕЛИ И МЕСТО СОВЕРШЕНИЯ АКТА МЕЖДУНАРОДНОГО ТЕРРОРИЗМА КАК ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ МИРА И БЕЗОПАСНОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
В статье рассмотрены вопросы, связанные с пониманием целей и места совершения акта международного терроризма - нового преступления против мира и безопасности человечества, введенного в российское уголовное законодательство в 2016 г Вопрос о криминализации актов международного терроризма являлся одним из самых обсуждаемых в доктрине национального и международного уголовного права в России и за рубежом. Однако появление в УК РФ нормы об акте международного терроризма вызвало у многих авторов споры относительно понимания признаков этого преступления, прежде всего - его целей и места совершения.
Автор формулирует оригинальное понимание таких целей акта международного терроризма как «нарушение мирного сосуществование государств и народов» и «причинение вреда интересам Российской Федерации». Так, под первой из названных целей предложено понимать стремление виновного лица, совершившего акт международного терроризма, к результату в виде любого ухудшения состояния международного мира вплоть до провоцирования войны между государствами либо немеждународного вооруженного конфликта между народами. Вторая альтернативная цель акта международного терроризма представляет собой стремление лица, совершившего данное преступление, нанести ущерб Рос-
сии как субъекту международного права, а также жизни, здоровью, свободе или неприкосновенности граждан Российской Федерации, представляющих ее как государство либо выполняющих официальные функции от лица Российской Федерации. Основными видами вреда, наносимыми России как государству и субъекту международного права, в результате совершения акта международного терроризма, являются экономический, военный, репутационный.
С учетом авторского определения целей акта международного терроризма, в статье определены возможные варианты законодательного определения места совершения этого преступления.
В результате автор приходит к выводу о том, что если акт международного терроризма совершается с целью нарушения мирного сосуществования государств и народов, то место совершения этого преступления не имеет юридического значения. В случае, когда террористическая акция совершается с целью причинения вреда интересам России, она может расцениваться в качестве акта международного терроризма только в случае ее совершения вне пределов российской территории.
Ключевые слова: акт международного терроризма, преступления против мира и безопасности человечества, мотив преступления, место совершения преступления.
V. A. Suvorov
THE PURPOSES AND THE PLACE OF COMMITTING THE ACT OF INTERNATIONAL TERRORISM AS A CRIME AGAINST PEACE AND SECURITY OF MANKIND
The article deals with issues related to understanding the purposes and place of committing the act of international terrorism, a new crime against the peace and security of humankind introduced into Russian criminal legislation in 2016. The question of criminalization of act of international terrorism was one of the most discussed in the doctrine of national and international criminal law in Russia and abroad. However, the introduction of the norm of an act of international terrorism in the Russian Criminal Code prompted many authors to argue about the under-
standing of the signs of this crime, primarily its purposes and place of its committing.
The author formulates an original understanding of such purposes of the act of international terrorism as "violation of peaceful coexistence of states and peoples" and "harming the interests of the Russian Federation". Thus, under the first of the above purposes, it is suggested to understand the aspiration of the guilty person who committed the act of international terrorism to the result in the form of any deterioration in the state of international peace, to the provocation
of war between states or non-international armed conflict between peoples. The second alternative purpose of the act of international terrorism is the aspiration of the person who committed this crime to damage Russia as a subject of international law, as well as life, health, freedom or inviolability of citizens of the Russian Federation, representing it as a state or performing official functions on behalf of the Russian Federation. The main types of harm inflicted on Russia as a state and a subject of international law in case of committing an act of international terrorism, are the economic, military, and reputational ones.
Taking into account the author's definition of the purposes of the act of international terrorism, the ar-
ticle identifies possible options for the legislative definition of the place of committing the crime.
As a result the author concludes that if the act of international terrorism is committed with a view to violate the peaceful coexistence of states and peoples, then the place of committing this crime has no legal significance. In the event that a terrorist act is committed with the aim of harming Russia's interests, it can be regarded as an act of international terrorism only if it is committed outside the Russian territory.
Key words: act of international terrorism, crimes against peace and security of humankind, purpose of crime, place of committing a crime.
Вопрос о необходимости криминализации актов международного терроризма в качестве преступления против мира и безопасности человечества (человечности) является в последние десятилетия одним из самых обсуждаемых в отечественной [2, с. 3-6] и зарубежной [8, с. 157-160; 9, с. 589-627] доктрине уголовного права. Законодатели многих стран в той или иной мере отреагировали на все возрастающую опасность международного терроризма, признанного одной из самых опасных глобальных угроз XXI в.
Не осталась в стороне и Россия - 6 июля 2016 г. был принят Федеральный закон №375-ФЗ, главной новеллой которого стало введение в российское уголовное законодательство нормы о совершении акта международного терроризма. Согласно ч. 1 ст. 361 УК РФ, таковым признается «совершение вне пределов территории Российской Федерации взрыва, поджога или иных действий, подвергающих опасности жизнь, здоровье, свободу или неприкосновенность граждан Российской Федерации в целях нарушения мирного сосуществования государств и народов либо направленных против интересов Российской Федерации, а также угроза совершения указанных действий».
Практически сразу же после появления в уголовном законодательстве нормы об акте международного терроризма в доктрине началась дискуссия о недостатках и пробелах ст. 361 УК РФ [1, с. 75-90; 4, с. 37-42; 5, с. 5359]. При этом наиболее острой критике подверглись законодательные определения мотивов и места совершения этого преступления, а также возможности применения ст. 361 УК РФ в случае совершения деяния, содержащего признаки состава акта международного терроризма, на территории России.
В основном составе акта международного терроризма имеется указание на альтернатив-
ную цель совершения акта международного терроризма - прежде всего, цель нарушения мирного сосуществования государств и народов. Как ранее говорилось, наличие указанной цели само по себе свидетельствует о том, что в качестве основного непосредственного объекта преступления, предусмотренного ст. 361 УК РФ, являются интересы международного мира, т.е. «интересы обеспечения мирного существова-ния государств и мирного разрешения межгосударственных споров». Состояние мирного сосуществования государств считается нарушенным при наличии военных действий (международного вооруженного конфликта) - при этом неважно, объявлены ли военные действия de-jure или проводятся defacto (т.е. без официального объявления войны как таковой) [3, с. 20-25].
Попытаемся ответить на вопрос, к какому «желаемому результату» в виде нарушения мирного сосуществования государств и народов стремится виновный, совершающий акт международного терроризма.
Мирное сосуществование государств (и народов) является одной из основополагающих идей современного международного права.
В доктрине существует довольно однообразное понимание идеи «мирного сосуществования государств». Обычно говорится о том, что неотъемлемой частью мирного сосуществования государств является отказ государств от военного разрешения любых споров, возникающих между ними как субъектами международного права [6, с. 834]. Понятно, что в содержание отказа от военного разрешения споров не включаются случаи вооруженного противостояния (индивидуального либо коллективного) актам агрессии, что следует из права государств на оборону, вытекающего из положений ст. 51 Устава ООН.
Уголовный закон, говоря о цели нарушения мирного сосуществования государств, делает важное и существенное дополнение - наряду с государствами (как признанными субъектами международного права) говорится о мирном сосуществовании народов.
Данное добавление сделано в силу сложившейся геополитической ситуации, когда далеко не каждый народ имеет государственное образование, признаваемое ООН либо другими государствами. Речь, прежде всего, должна идти о народах, имеющих государственные образования, непризнанные либо частично признанные со стороны других «полноправных» субъектов международного права (например, Абхазия, Косово, Южная Осетия, Турецкая Республика Северного Кипра).
В случае обострения отношений (в результате совершения акта терроризма) между «полноправным» государством и непризнанным/ частично признанным государством не всегда корректно говорить о «нарушении мирного сосуществования государств» как таковых. По этой причине упоминание в ч. 1 ст. 361 УК РФ термина «народы» вполне оправданно, ведь ни для кого не является секретом, что народы таких непризнанных/частично признанных государств часто находятся в состоянии затяжного конфликта со своими соседями. Любая «искра» (особенно в виде террористического акта) может привести к пожару вооруженного столкновения.
Что образует содержание мирного сосуществования государств и народов?
Прежде всего, исходя из действующих документов международного права, надо говорить об отсутствии юридического и/или фактического вооруженного конфликта между государствами и народами. По справедливым словам Б. В. Сидорова, целеполагание лиц, совершающих акты международного терроризма, сводится, в первую очередь, к стремлению «дестабилизировать международную обстановку, подтолкнуть их к развязыванию и ведению "холодной", "гибридной" или "горячей" войны, к принятию других решений и совершению действий либо к отказу от принятия решений или от совершения действий в интересах террористов» [7, с. 118].
Однако только состоянием мира de-jure и/ или de-facto мирное сосуществование государств (и народов) далеко не исчерпывается. Его содержание подразумевает взаимное уважение государств и народов, невмешательство во внутренние дела друг друга, взаимное доверие и т.п. Следовательно, цель нарушения
мирного сосуществования государств (и народов) при совершении акта международного терроризма означает стремление нарушить естественное состояние взаимоуважения и взаимодействия между ними, основанное на соблюдении международного мира.
Безусловно, наиболее опасной формой реализации рассматриваемой цели является провоцирование войны (вооруженного конфликта) между государствами и народами. Война («самое страшное из зол», как сказано в Приговоре Нюрнбергского трибунала) сводит на нет естественное взаимодействие государств и народов, сама по себе является тягчайшим бедствием, потенциально затрагивающим каждого жителя воюющих государств.
Говоря о провокации войны как наиболее опасном проявлении ухудшения состояния международного мира, на один уровень (по характеру и степени общественной опасности) необходимо поставить и провокацию немеждународного вооруженного конфликта между народами, проживающими в пределах одного и того же государства.
На основании изложенного считаем возможным под целью нарушения мирного сосуществования государств и народов понимать стремление виновного лица, совершившего акт международного терроризма, к результату в виде любого ухудшения состояния международного мира вплоть до провоцирования войны между государствами либо немеждународного вооруженного конфликта между народами.
Второй альтернативной целью акта международного терроризма является цель причинения вреда интересам Российской Федерации.
Что касается цели причинить вред интересам Российской Федерации - полагаем, что эту цель изначально надо понимать не только как стремление навредить России в целом как государству, как субъекту международного права и международных отношений. Например, реальный принцип действия уголовного закона (ч. 3 ст. 12 УК РФ) в качестве равнозащи-щаемых интересов говорит об интересах как российского государства в целом, так и наших сограждан. И это правильно: если следовать конституционному положению о том, что человек - высшая защищаемая ценность, то интересы Российской Федерации как государства должны пониматься как всемерная защита граждан России как внутри страны, так и за ее рубежами.
Разумеется, далеко не всякая акция против российских организаций и граждан, подвер-
гающая опасности жизнь, здоровье, свободу или неприкосновенность наших сограждан и совершенная за границей, должна расцениваться в качестве акта международного терроризма. Понятно, что взрывы, поджоги и иные общеопасные действия могут совершаться по различным мотивам и с разными целями (корыстными, личными и пр.). Характер акта международного терроризма эти действия приобретают, когда они имеют цель воспрепятствовать деятельности российских организаций (как государственных, так и негосударственных) и граждан, выполняющих официальные функции представителей российского государства.
Например, акт международного терроризма будет иметь место в случае совершения деяния, угрожающего жизни членов официальной российской делегации на международном форуме, дипломатической конференции и т.п. Следовательно, если совершенное деяние угрожает жизни, здоровью, неприкосновенности нашего гражданина, то расценить его как акт международного терроризма можно в том случае, если он (гражданин) представляет Россию как государство либо выполняет какие-либо функции в качестве государственного представителя Российской Федерации.
Как ни странно, авторы обычно не конкретизируют вред, который может быть причинен России в целом в результате совершения акта международного терроризма. Полагаем возможным определить следующие основные виды вреда, которые может причинить виновный, совершающий акт международного терроризма, России как государству и субъекту международного права:
- экономический - например, в случае разрушения магистральных трубопроводов (что в настоящий момент весьма актуально в связи с событиями на Восточной Украине и строительством газопроводов «Северный поток» и «Южный поток»), промышленных и иных экономических объектов, строящихся Российской Федерацией либо российскими компаниями в иностранных государствах;
- военный - примером такого вреда может стать снижение обороноспособности Российских армии и флота в случае подрыва военных воздушных и водных судов (что также весьма актуально в связи с участием России в военных акциях на территории Сирии);
- репутационный - в результате актов международного терроризма может быть создан образ «слабой» России и, наоборот, в случае проведения антитеррористических акций станет воз-
можным «демонизирование» России на международной арене, например, по обвинению в «непропорциональном применении силы».
Конечно, это далеко не исчерпывающий перечень видов вреда, который может быть причинен России как государству и субъекту международного права в результате совершения акта международного терроризма. Однако именно эти виды вреда могут причинить наиболее сильный ущерб и ударить по наиболее «чувствительным» позициям Российского государства (впрочем, как и любого другого государства).
На основании изложенного предлагаем под целью причинения вреда интересам Российской Федерации понимать стремление лица, совершившего акт международного терроризма, нанести ущерб России как субъекту международного права, а также жизни, здоровью, свободе или неприкосновенности граждан Российской Федерации, представляющих ее как государство либо выполняющих официальные функции от лица Российской Федерации. Основными видами вреда, наносимыми России как государству и субъекту международного права, являются экономический, военный, репутационный.
Отличительным признаком объективной стороны акта международного терроризма является место его совершения: в силу прямого указания закона, любой такой акт должен быть совершен вне пределов России - т.е. на иностранной либо нейтральной территории. Таким образом, территория России исключена из сферы действия нормы об акте международного терроризма: по существу, данная норма стала практически единственной в отечественном уголовном законодательстве, которая имеет сугубо экстерриториальное действие.
Кроме того, исключение российской территории из-под действия рассматриваемой нормы породило массу правоприменительных сложностей. В частности, террористическая акция, совершенная на территории России с целями, указанными в ч. 1 ст. 361 УК РФ, должна расцениваться по ст. 205 УК РФ как «общеуголовный» террористический акт (другая квалификация по действующему законодательству вряд ли возможна).
По большому счету именно от места совершения террористической акции (с целями акта международного терроризма, разумеется) ставится в зависимость установление основного объекта посягательства. То есть, если такое деяние произошло за пределами России, оно будет расцениваться как преступление про-
тив мира и безопасности человечестве; если на российской территории - как преступление против общественной безопасности. Получается, что российский законодатель (вольно или невольно) ограничил уголовно-правовую защиту такого глобального интереса как мир и безопасность человечества ... на территории России, и именно наша страна оказалась в этом плане в проигрышном положении по отношению к остальному миру.
Действительно, субъект террористической акции, если таковая совершена в России, но с целями, предусмотренными в ч. 1 ст. 361 УК РФ, будет нести ответственность по ст. 205 УК, которая в плане наказуемости мягче, нежели акт международного терроризма (уже в основном составе которого предусмотрена возможность пожизненного лишения свободы, даже если «обошлось» без человеческих жертв). Как только аналогичная акция совершена вне пределов России - применяется ст. 361 УК РФ, со всеми вытекающими последствиями.
Надо отметить, что это положение ч. 1 ст. 361 УК РФ подверглось наиболее жесткой критике в научной среде. По существу, в доктрине указывалось на то, что совершение акта международного терроризма на территории нашего государства невозможно в принципе. Не смотря на всю абсурдность этого утверждения, именно такой вывод «напрашивается» из буквального прочтения ч. 1 ст. 361 УК РФ.
Исходя из сказанного, именно законодательное определение места совершения акта международного терроризма в первую очередь нуждается в корректировке для более точного понимания сути акта международного терроризма как преступления против мира и безопасности человечества.
В ч. 1 ст. 361 УК РФ совершение акта международного терроризма «локализовано» зарубежной либо нейтральной территорией. В связи с этим возникает вопрос: а разве в России его совершение невозможно? К сожалению, очень даже возможно, но в этом случае, по всей вероятности, будет применяться ст. 205 УК РФ.
По справедливому замечанию А. Г. Воле-водза, «предложенная законодателем норма не даст возможности привлекать к уголовной ответственности именно за акты международного терроризма иностранных боевиков-террористов, совершающих теракты на территории РФ, а также террористов из числа наших соотечественников, которые в рамках "международного террористического интернационала" прошли подготовку за рубежом, финан-
сово подпитываются из-за границы, являются приверженцами или даже участниками ДАИШ и других иностранных террористических организаций, но совершают террористические акты в РФ» [1, с. 88].
Более того, при определенных обстоятельствах одно и то же деяние, подпадающее под признаки акта международного терроризма, может получить различную правовую оценку. Допустим, что взорван самолет с российскими гражданами. Если это произошло в зарубежном либо нейтральном воздушном пространстве - налицо акт международного терроризма, а если в небе над Россией - нет. Данное положение вещей, как ни странно, умаляет интересы именно российских граждан - ведь, в отличие от акта международного терроризма, за совершение «общеуголовного» террористического акта исчисляются сроки давности и уголовной ответственности, и обвинительного приговора.
Возможна совершенно парадоксальная ситуация.
Как известно, военные воздушные и водные суда считаются территорией России вне зависимости от места их дислокации. В случае, если, например, российское военное судно подверглось атаке в зарубежном порту - об акте международного терроризма снова не может идти речи (хотя в том, что такое деяние поставит под вопрос международный мир, сомневаться не приходится).
Есть ли путь решения этой проблемы? Полагаем, что есть.
Как уже неоднократно говорилось, смысл акта международного терроризма состоит в причинении вреда такому глобальному интересу как мир и безопасность человечества (в первую очередь, конечно, такой акт нарушает интересы международного мира). Законодательно этот смысл выражается в целях акта международного терроризма. И именно цели, по большому счету, должны определять юридически значимое место совершения рассматриваемого преступления.
Если террористическая акция совершается с целью нарушения мирного сосуществования государств и народов, то место совершения такой акции не играет никакой роли. Действительно, неважно, в России, в иностранном государстве либо на нейтральной территории совершено деяние с целью нарушения мирного сосуществования государств и народов: результат будет один и тот же. И характер, и степень общественной опасности таких акций будут оцениваться одинаково через тождественность юридической оценки.
Но главное обстоятельство заключается в том, что Россия перестанет быть «потерпевшей стороной» в том смысле, что отечественное законодательство будет защищать мир и безопасность человечества на территории собственного государства в той же степени, что и вне его пределов. И субъекты, которые потенциально что-либо взорвут, подожгут и пр. на территории России с целью нарушения мирного сосуществования государств и народов, будут подлежать аналогичной ответственности с теми субъектами, которые потенциально это совершат за пределами нашей страны.
Наконец, такое решение содержит признак «международности» (даже если акция произошла на территории России, ее цель - нарушение мирного сосуществования государств и народов - всегда затрагивает интересы других государств) и все остальные «атрибуты» акта международного терроризма как преступления против мира и безопасности человечества.
По-другому обстоят дела при наличии у виновного, совершающего террористическую акцию, цели причинения вреда интересам России - в этом случае место совершения акции играет принципиально важную роль.
Деяния, совершаемые с целью причинения вреда интересам России, могут расцениваться в качестве актов международного терроризма только в случае их совершения вне пределов российской территории. В противном случае будет отсутствовать признак «международно-
сти» - обязательный атрибут акта международного терроризма как преступления против мира и безопасности человечества.
Даже если иностранный гражданин что-либо взорвет или подожжет на территории России исключительно с целью причинить вред нашему государству или нашим согражданам -об акте международного терроризма речи идти не может: содеянное необходимо квалифицировать как «общеуголовный» террористический акт. Однако если такое же деяние будет им (или любым другим лицом) совершено на территории России, но с целью нарушения мирного сосуществования государств и народов - налицо акт международного терроризма.
Говоря иными словами, мы предлагаем не различные цели акта международного терроризма «привязать» к одним и тем же деяниям, а сделать с точностью наоборот: «привязать» эти деяния к различным целям и сформулировать в ч. 1 ст. 361 УК РФ две самостоятельные разновидности акта международного терроризма. Такое законодательное решение хорошо известно: например, все тот же «общеуголовный» террористический акт, диверсия, умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества могут быть объективно исполнены одинаковым деянием (взрывом, поджогом), но главным квалификационным рубежом для них является цель, разная у каждого из перечисленных преступлений.
Литература
1. Волеводз А. Г. К вопросу об установлении уголовной ответственности за акт международного терроризма: что не учел законодатель в ст. 361 УК РФ // Библиотека уголовного права и криминологии. 2016. №5. С. 75-90.
2. Волеводз А. Г. Криминализация международного терроризма в уголовном праве // Международное уголовное право и международная юстиция. 2014. №2. С. 3-6.
3. Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. Преступления против мира и безопасности человечества. СПб.: Юридический Центр Пресс, 2004. 384 с.
4. Кибальник А. Г. Суворов В. А. Акт международного терроризма - новое преступление против мира и безопасности человечества // Уголовное право. 2016. №6. С. 37-42.
5. Лобач Д. В. Некоторые проблемные аспекты квалификации, возникающие в результате криминализации международного терроризма // Библиотека уголовного права и криминологии. 2017. №5. С. 53-59.
6. Российское уголовное право. Особенная часть / под ред. В. П. Коняхина, М. Л. Прохоровой. М.: Контракт, 2015. 928 с.
7. Сидоров Б. В. Новое в определении терроризма, международного терроризма, террористического акта и акта международного терроризма и проблемы совершенствования российского уголовного законодательства // Вестник экономики, права и социологии. 2017. №2. С. 115-122.
8. Cassese A., Gaeta P., Baig G., Fan M., Gosnell C., Whiting A. Cassese's International Criminal Law. 3rd ed. Oxford, 2013. 414 с.
9. Weatherall T. The Status of the Prohibition of Terrorism in International Law: Recent Developments // Georgetown Journal of International Law. 2015. Vol. 46.
References
1. Volevodz A. G. K voprosu ob ustanovlenii ugolovnoy otvetstvennosti za akt mezhdunarodnogo terrorizma: chto ne uchel zakonodatel v st. 361 UK RF (On the issue of establishing criminal liability for an act of international terrorism: what the legislator did not take into account in art. 361 of Russian Criminal Code) // Biblioteka ugolovnogo prava i kriminologii. 2016. No.5. P. 75-90. (In Russian).
2. Volevodz A. G. Kriminalizaciya mezhdunarodnogo terrorizma v ugolovnom prave (Criminalization of international terrorism in criminal law) // Mezhdunarodnoe ugolovnoe pravo i mezhdunarodnaya yusticiya. 2014. No. 2. P. 3-6. (In Russian).
3. Kibalnik A. G., Solomonenko I. G. Prestupleniya protiv mira i bezopasnosti chelovechestva (Crimes against peace and security of mankind). St. Petersburg: Yuridichesky Center Press, 2004. 384 p. (In Russian).
4. Kibalnik A. G., Suvorov V. A. Akt mezhdunarodnogo terrorizma - novoe prestuplenie protiv mira i bezopasnosti chelovechestva (The act of international terrorism is a new crime against the peace and security of mankind) // Ugolovnoe pravo. 2016. No. 6. P. 37-42. (In Russian).
5. Lobach D. V. Nekotorye problemnye aspekty kvalifikacii, voznikayushhie v rezultate kriminalizacii mezhdunarodnogo terrorizma (Some problematic aspects of qualifications arising from the criminalization of international terrorism) // Biblioteka ugolovnogo prava i kriminologii. 2017. No. 5. P. 53-59. (In Russian).
6. Rossiyskoe ugolovnoe pravo. Osobennaya chast (Russian criminal law. The Special part) / ed. by V. P. Konyahina, M. L. Prohorovoy. Moscow: Contract, 2015. 928 p. (In Russian).
7. Sidorov B. V. Novoe v opredelenii terrorizma, mezhdunarodnogo terrorizma, terroristicheskogo akta i akta mezhdunarodnogo terrorizma i problemy sovershenstvovaniya rossiyskogo ugolovnogo zakonodatelstva (Newin the definition of terrorism, international terrorism, the terrorist act and the act of international terrorism and the problem of improving Russian criminal law) // Vestnik ekonomiki, prava i sociologii. 2017. No. 2. P. 115-122. (In Russian).
8. Cassese A., Gaeta P., Baig G., Fan M., Gosnell C., Whiting A. Cassese's International Criminal Law. 3rd ed. Oxford, 2013. 414 p.
9. Weatherall T. The Status of the Prohibition of Terrorism in International Law: Recent Developments // Georgetown Journal of International Law. 2015. Vol. 46.
