CC BY
9
УДК (81:001.891.3):8П.П2.2(571.56)
А.М. Николаева
Труды профессора Е.И. Коркиной как ориентир для дальнейших научных изысканий по лексикологии якутского языка
В статье на материале монографии Е.И. Коркиной «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» [1992], где рассматриваются лексические особенности колымского, индигирского, оймяконского, саккырырско-го и усть-янского говоров якутского языка, проводится лексико-семантический анализ диалектизмов с использованием этимологических данных; описываются парадигматические отношения между диалектными и литературными словами. Предпринята попытка доказать, что данный труд представляет собой уникальный материал не только по диалектологии, но и по этимологии и исторической лексике якутского языка. В нем зафиксировано значительное количество диалектных слов, неизвестных в литературном языке, образных и экспрессивных слов, архаизмов, заимствованных слов. Материалы книги могут быть полезны и для современной терминологии, лексикографии якутского языка. Труды Е.И. Коркиной по теоретической обоснованности, глубине проработки материала и масштабности разноаспектного рассмотрения являются образцом для современных исследователей-языковедов. Они отличаются богатством материала, последовательностью изложения, новизной методик, оригинальностью, одновременно простотой и доступностью для понимания, вносят серьезный вклад в развитие якутской лексикологии и лексикографии и служат ориентиром для дальнейших научных изысканий.
Ключевые слова: якутский язык, лексика, диалектология, лексикография, терминология, этимология, тюркские языки, монголизмы, словообразование, парадигматические отношения.
Первый доктор филологических наук из женщин-якуток, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР Евдокия Иннокентьевна Коркина проявила себя практически во всех направлениях филологической науки. Она широко известна в научных кругах как ученый-грамматист, лексиколог, лексикограф, диалектолог, фонетист, этимолог, этнограф, редактор, публицист и переводчик. Редчайшим исследовательским талантом, преданностью родному языку, трудолюбием она всегда будет являться образцовым примером для служителей науки.
Е.И. Коркина оставила своему народу, а также тюркской и якутской гуманитарной науке огромное наследие. С теплотой и гордостью отзываются о Е.И. Коркиной имевшие счастье общаться с ней при жизни коллеги, соратники, ученики, родственники. Из книги «Преклоняясь перед ее светлой памятью» [2012], изданной к 95-летию Евдокии Иннокентьевны, создается впечатление о ней не только как о выдающемся ученом, талантливом организаторе, но и как о замечательном человеке, мудрой женщине. Она была честной и справедливой, скромной и великодушной - поистине яркой представительни-
© А.М. Николаева, 2017
цей якутской интеллигенции. Велика роль ее личности и в общественной жизни Якутии, она заслуженно пользовалась народным уважением, авторитетом и почтением.
Е.И. Коркина - автор фундаментальных монографий [1970; 1979; 1985; 1992], соавтор крупных академических изданий [Грамматика современного..., 1982, Современный якутский язык..., 2009], одна из составителей «Якутско-русского словаря» [1972], ведущий составитель многотомного академического «Большого толкового словаря якутского языка». Она - талантливый диалектолог и этимолог. Ее труд «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» [1992] был использован при составлении «Русского этимологического словаря» [2007], который является продолжением «Этимологического словаря русского языка» М. Фасмера [19641973], содержит диалектную и историческую лексику русского языка и отражает его взаимоотношения с другими языками Евразии.
Книги и статьи Е.И. Коркиной о первом якутском лингвисте С. А. Новгородове, о народной артистке Якутии А.И. Егоровой, о председателе Президиума Верховного Совета
ЯАССР А.Я. Овчинниковой, многочисленные статьи о выдающихся языковедах, фольклористах раскрывают ее как историка, краеведа, публициста, как мастера эпистолярного и мемуарного жанров, этнографа, знатока фольклорных традиций. Переводы с русского на якутский язык по самым различным темам (политика -перевод конституции СССР, общество, сельское хозяйство и т.п.) позволяют оценить ее как профессионального переводчика. Она занималась также орфографией и терминологией [1963], известна как тонкий знаток якутской литературы. В частности, она руководила подготовкой к печати трудов классиков якутской литературы [Ойунский, 1975; Кулаковский, 1978].
Неоценим вклад Е.И. Коркиной в исследование тюркского и родного якутского языка, в развитие якутского языкознания как науки. Ее фундаментальные монографии получили признание отечественных и мировых ученых. Труды Евдокии Иннокентьевны по диалектологии заслуживают отдельного внимания. Книга «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» [1992] по своей структуре, новизне методик, последовательности и оригинальности изложения и в то же время простоте и доступности для восприятия ее содержания является образцом для современных исследователей по языкознанию. Работа посвящена систематическому описанию особенностей одной из четырех диалектных зон якутского языка - северо-восточной, которая до сих пор хранит многие архаические черты во всех областях языка. Рассмотрены фонетические, грамматические и лексические особенности входящих в данную зону говоров - колымского, индигирского, оймяконского, саккырыр-ского и усть-янского. Книга содержит пять глав, посвященных пяти говорам, в каждой главе по три параграфа, отражающие соответственно фонетику, грамматику, лексику говоров. Фонетические и грамматические особенности данных говоров, выявленные Е.И. Коркиной в этой книге, были проанализированы С.А. Ивановым [2012]. В настоящей статье мы попытаемся рассмотреть лексические особенности данных говоров и, опираясь на ценные наблюдения и разработки автора, провести этимологический, лексико-семантический анализ отдельных лексем. В книге лексика каждого говора рассматривается в следующем порядке: 1) лексические
диалектизмы; 2) диалектные слова, заимствованные из русского языка; 3) диалектные слова, заимствованные из языков северных народностей; 4) слова-архаизмы; 5) семантические диалектизмы. Все диалектные слова представлены по тематическим группам (природные явления, ландшафт, почва, растительность, домашнее животноводство, звери, охота, рыба, рыболовство, птицы, насекомые, человек, одежда, болезни, непредметная лексика, внешние признаки, внутреннее качественное состояние), а также разделены по частям речи, что делает книгу весьма удобной в применении. Такое расположение лексем позволяет использовать их и опираться на них в лингвокультурологических исследованиях, при концептуальном, историко-сопоставительном анализе, стилистической интерпретации и т.п. Каждому диалектному слову автор дает лексикографическое описание, толкование и приводит примеры на якутском и русском языках. Затем идет этимологическая справка. Таким образом, каждое диалектное слово, зафиксированное в книге, представляет собой «полноценную пищу» для проведения этимологического анализа. Возьмем самое первое слово алыы: «Алыы (кол., инд., ойм., сакк., у.-ян.) 'поляна, долина посреди леса, заросшая кустарником, травой'. Кырынаас кYhYн киж алыылардаах сирдэргэ, хаар чараас сири-гэр баар буолар. 'Горностай обычно обитает на широких полянах при неглубоком снеге'. Тув. а1гиг 'широкий, просторный', шор. а1уг 'обширный, пространный'» [Коркина, 1992, с. 65]. Тол -кование данного слова находим и в «Большом толковом словаре якутского языка» (далее -БТСЯЯ): «АЛЫЫ. Узкая, длинная речная долина, поросшая кочкарником, кустарником, молодыми березками» [БТСЯЯ, т. 1, 2004, с. 687]. Как видно, толкования в основном совпадают, но отметим, что слово алар в литературном языке используется редко и, видимо, поэтому оно было отнесено к диалектной лексике. Предпочтительным вариантом в литературном языке (особенно в художественной речи) является слово алар, имеющее общую основу со словом алыы и идентичное значение: «АЛАР I. 1. Лесок на открытом месте, роща. 2. Редкий лес в долине реки (обычно березовый, сосновый, чаще всего молодой)» [Там же, с. 643]. В «Этимологическом словаре якутского языка» находим: «АЛАР
1. Лесок в открытом месте. 2. Молодой сосняк, редкий сосновый лес. 3. Подгорная опушка соснового бора. Есть мнение, что якут. алар образовано от бур. арал. Алар, арал возводят к ар-отделять» [ЭСЯЯ, т. 1, 2003, с. 68]. Корни ал- и ар- означают 'отдельный, отличающийся, раздельный (разделяющий)'. В древнетюркском языке ар означает 'разъединить'. Видимо, поэтому якутские слова с корнями ал- и ар-, такие, как араар, арыы, алаас, алыы, алар, имеют в своей семантике компонент, обозначающий «отдельный, отличающийся посреди чего-л.»: «АРЫЫ I. 1. Остров. 2. Участок, выделяющийся чем-л. среди остальной местности (напр., не-доскошенный участок покосного угодия, недо-вспаханныйучасток пашни)» [БТСЯЯ т. 1, 2004, с. 633]; «АЛААС 1. Алас, чистое поле или луг, окруженное лесом; чистая поляна среди леса, поле или луг, окруженные лесом (обычно с озерком посередине). 2. геогр. Аласы, плоские понижения в районах распространения многолетне-мерзлых горных пород, образующиеся в результате протаивания и просадки грунта» [Там же, с. 828]. При толковании слова алар привлечено слово арыы 'остров': «АЛАР Арыы тыа; сьйыыга ууммрт белех мас» [Там же, с. 643].
В «Сравнительно-исторической грамматике тюркских языков. Лексика» [2001] (далее -СИГТЯ) слову арыы дано следующее описание: «Агуу. др.-уйг., хак., тув., тоф., як. агуу, долг. агу. Значения: а) лес (др.-уйг, тув.); б) роща, чаща (тоф., як.); в) отдельно стоящий лесок (як.); г) остров (як., долг.). М. Рясянен приводит ту же форму агуу» [СИГТЯ, 2001, с. 110].
Почти во всех сказаниях-олонхо к западу от места жительства богатыря эпического племени айыы простирается Араат-бай^ал - море, в чьи величавые волны опускается дневное светило. Как известно, предки якутов жили на территории Средней Азии. П.А. Ойунский пишет: «Если проследить богатырский эпос якутов, хотя бы в образцах, изданных Академией наук, то везде устанавливаются следующие данные: Арлы ба§ал или Араат-бай§ал, т.е. Аральское море, причем указывается, что предки якутов жили на восточных берегах Аральского моря» [Ойунский, 1993, с. 45]. В «Этимологическом словаре русского языка» М. Фасмера смотрим: «Аральское море. Соотв. чагат. Aral daqizi, калм. Arl nur. В чагат., каз., кирг. ага1 - это ивовые за-
росли, остров в реке, поросший кустарником. Калм. аг1 остров, монг. ага1 остров. См. Рам-стедт 14, Радлов 1, 252» [ЭСРЯ, 2004, с. 112]. Кстати, слово араат присутствует в индигир-ском говоре и означает 'протока': «Араат (инд.) 'протока'» [Коркина, 1992, с. 149]. Итак, мы выяснили, что якутские слова алар, алыы, алаас, арыы происходят от общего корня ал- (ар-), который означает «отдельный, отличающийся, раздельный (разделяющий)». Таким образом, краткое толкование диалектизма и этимологическая справка, данные Е.И. Коркиной, позволили нам провести дальнейший семантический и этимологический анализ лексемы.
В работе «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» отражены словообразовательные возможности аффиксов. В диалектах наблюдается образование слов с помощью общеякутских аффиксов, но примененных не совсем привычно для якутского языка. Об этом Е.И. Коркина пишет следующее: «В числе диалектизмов много слов, образованных с помощью общеякутских словообразовательных средств. Такими являются глаголы аЫшыктаа (соответствует общеякутскому аhаа 'питаться, кормиться'); дъаЬаллаа (вместо литературного дъаhай 'распоряжаться'); хаайыылаа (вместо литературного хаай 'арестовать, заключить под стражу') и т.п.» [Коркина, 1992, с. 90]. Рассмотрим, например, слово дъарыктаа: «Дъарык-таа (кол.) 'заниматься чем-л., упражняться в чем-л.' Мин оннук дъарыктаабатах киЫбин. 'Я никогда не занимался подобным делом'» [Там же, с. 84]. В литературном языке дъарыктаа означает 'тренировать кого-л.' А значение диалектного слова дъарыктаа в якутском литературном языке передается как (оннугунан) дъа-рыктаммаппын, дъарыгырбаппын, (оннук) дъа-рыгым суох 'я не занимаюсь этим, не имею привычки'. «А^шыктаа (кол., инд., ойм., сакк., у.ян.) соответствует якутскому аhаа 'питаться, кормиться'. Кус бэркэ тYhэр, а^тыктыыр си-ригэр киирдилэр. 'Они спустились к месту, где утка хорошо садится, кормится'. АЫшыктыы бардахтарына, кыайан квстYбэттэр 'когда они уходят кормиться, их не бывает видно'» [Там же, с. 83]. По приведенным к данному слову примерам можно предположить, что слово а^тыктаа более применимо относительно птиц или животных в значении 'собирать, нахо-
дить пищу, еду для себя', подобно формам лексем отонноо, балыктаа, тэллэйдээ и т.п. Есть также диалектизм свтвллвв: «Сетеллее (кол., инд., верх., сакк.). Соответствует якутскому свтвлун 'кашлять'» [Там же, с. 85]. В якутском свтвлYн наблюдается форма возвратного залога (-ын), как и в словах ыгылын 'тужиться' ыйъЛъш 'глотать', ытырдын, 'чихать', сыкаа§ырдын 'зевать'. Слова чихать, зевать в якутском языке могут иметь форму и побудительного залога: ытырт, сыкаа§ырт. Заметим, что все эти слова означают физиологический акт. Но слово силлээ 'плевать' - тоже из этой группы, употребляется в якутском языке в основном залоге, а вот в диалектах - всё в том же возвратном залоге: «О§онньор силлэнэн-хаахтанан соhуйан уhугунна. 'Старик, харкая-плюя (букв. на себя) проснулся напуганный'» [Там же, с. 142]. Форма возвратного залога в диалектах слишком часто применяется вместо форм основного залога: «Хас сыл ахсын онно бултанабын 'Я ежегодно там охочусь'». Е.И. Коркина по этому поводу замечает: «Порой чересчур широкое употребление формы возвратного залога в говоре со стороны воспринимается как аномальное явление» [Там же, с. 142]. Хотя предположим, что это может быть объясняется следующим: диалектное силлэн-хаахтан имеет форму возвратного залога, как и подобные литературные формы ыйыЛын 'глотать', ытырдын, 'чихать', сыкаа§ырдын 'зевать'. А бултан - глагол, образованный от имени булт 'добыча'. Они только внешне имеют форму возвратного залога, как и слова кинигэлэн, дьиэлэн, т.е. в этих случаях аффикс возвратности -ын, (-ан, -эн) означает 'приобретать что-л.' Ср. слово Yврэн - 'учиться, приобретать знания' (монг. ур означает 'навык, мастерство' [МРС, 2013, с. 308]).
Материалы работы Е.И. Коркиной могут быть применены в терминологии. В диалектах много слов, образованных с помощью именных аффиксов. Например, посредством аффикса -аат образованы диалектные слова <Хоноот (кол., верх., сакк.) 'луг, поле, поляна'» [Там же, с. 66]; «Тараат (кол.) редколесье» [Там же, с. 68]. Они образованы от слов хонуу 'поле' и та-раа 'расчесывать'. Этот аффикс широко применим в терминообразовании: дойдунаат, моду-наат 'держава'. Можно отметить и слова, образованные посредством продуктивных теперь
терминообразующих аффиксов -ык, -ыар, -бэ, -ыы (-уу, -уу, -ии) ^ыт, -гэй: «Баа^гк (кол., инд., сакк., у.-ян.) 'дощатая перегородка между нарами в балагане'» [Там же, с. 69]; «Мас кы-стык (кол., инд, верх., сакк.) 'место для рубки дров во дворе и место для складывания дров в доме'» [Там же, с. 69]; «Хаалык (кол., инд.) 'лыжная палка'» [Там же, с. 70]; «ХаЫшык (кол., инд.) 'выбоина, затоптина, место, накопы-ченное лошадью, оленем для доставания корма из-под снега'» [Там же, с. 72]; «Ытыар (кол., инд., ойм., верх., у.-ян.) 'лестница'» [Там же, с. 70]; «СYYрбэ (кол.) 'канавка на полу хотона для стока мочи животных'» [Там же, с. 71]; «Булуу (кол., инд., у.-ян.) 'охота на пушного зверя', промысел [Там же, с. 72]; «Булууhут (кол., инд., у.ян.) 'промысловик, охотник на пушного зверя'» [Там же, с. 72]; «Омуруйуу (инд., ойм.) 'отдых, перерыв во время страдной работы» [Там же, с. 156]; «Тэбэгэй (кол.) 'надкопытная шерсть на ногах животных'» [Там же, с. 71]. Они образованы от слов бас 'голова', кыстаа 'складывать, хаал 'оставаться', хас 'копать', ытын 'подниматься', CYYP 'течь', бул 'находить', омуруй 'глотать'. Некоторые из этих слов вполне можно перенять в качестве термина, например, ытыар 'лестница'. А слово хаалык уже обосновалось в якутском языке. Как известно, сейчас многие увлекаются скандинавской ходьбой и палку для этой ходьбы называют хаалык, а скандинавскую ходьбу - хаалыктаах хаамыы.
В говорах северо-восточной диалектной зоны якутского языка мы обнаруживаем много слов-названий, связанных с северной природой, ландшафтом, флорой и фауной, спецификой ведения хозяйства. Они вполне могут быть применены при составлении терминологических словарей. Например, чыыба§ы 'северная разновидность хвоща', дьахтар талана 'ольха кустарниковая', эр киhи талана 'разновидность кустарниково-тальниковых', кыыча 'двухгодовалая важенка', хорой 'двухлетний олень-самец', Yвкэс 'трехгодовалый олень-самец', бысаhар 'двухгодовалая важенка-лосиха', ойуhар 'трехгодовалый лось-самец', синньэ 'подшейная шерсть оленя', вргвс 'рог, отростки рога', сойуо 'когти зверя', ураах 'лосиная подчелюстная шерсть, борода', атахсыт 'копыт-ница, болезнь копыт у оленей', кутуйа 'желудок скота', тээкэт 'розовая чайка', ийэ Yвс 'главное
русло, фарватер реки', кун утуйуута 'полярная ночь', курбэхайа 'гора вдоль берега реки', соhох хайа 'земляная гора', сирэй хайа 'гора с обращенным к югу склоном' и т. п.
Диалектизмы могут быть применены при лексико-семантическом анализе. Во многих диалектизмах наблюдается семантическая связь с лексемами из литературного языка, например: «Куйах (кол.) 'разновидность сушеной (вяленой) рыбы'» [Коркина, 1992, с. 73]. В литературном языке куйах - это панцирь, кольчуга. «Хах (кол.) 'разновидность вяленой рыбы'» [Там же, с. 74]. В литературном языке: «ХАХ. Наружная оболочка чего-л., скорлупа (яичная), кожура (напр., картофелъная), кора» [БТСЯЯ, т. 13, 2015, с. 484]. Здесь семантическая связь заключается в том, что когда рыбу вялят, она становится твердой и сухой, как панцирь или кожура; «Кэлимсэ (кол., инд.) 'замороженная масса, глыба рыбы'» [Коркина, 1992, с. 73]. Ср.: «КЭЛИМСЭ 1. Глыба, сплошная, цельная масса чего-л. 2. 1. Нераздельный, цельный, сплошной. 2. Сплошной, всеобщий, полный. 3. Сплошь, целиком» [БТСЯЯ, т. 13, 2015, с. 484]; «БYдYмнээ (инд.) ' разведывать, узнавать, выяснять, определять'» [Коркина, 1992, с. 159]. Ср.: «БYдYк-бадык сумерки, сумеречный, смутный» [ЯРС, 1972, с. 59]; «Куттаах (сакк.) 'добрый душевный (человек)'» [Коркина, 1992, с. 216]. Ср.: «КУТ II. Психическая сфера человека, стойкость его духовного и телесного состояния, жизнеспособности, душа. Кут состоит из трех частей: земля-душа, воздух-душа, мать-душа. Только при наличии всех трех элементов души человек чувствует себя здоровым, при временном отсутствии одного из них (напр., при силъ-ном испуге может отлететъ воздух-душа) человек испытывает недомогание» [БТСЯЯ, т. 4, 2007, с. 581].
Рассмотрим диалектизм орун: «Орун (кол., инд., верх., сакк., у.-ян.). Нары, место. Старухины нары на левой стороне, стариковы нары -на правой» [Коркина, 1992, с. 69]. В литературном языке это слово тоже означает место, ложе: «ОРУН. Место (занимаемое кем-, чем-л. или ранее занятое кем-, чем-л.). Бугул онно. Отуу онно. Баас онно. 2. Орон, утуйар миэстэ Спальное место, ложе. Оннум туннук анныгар ту-рар». Как видно из примеров, в литературном языке употребляется его краткая форма: онно,
оннута, оннум. От этой формы образовано местоимение оннугар 'вместо'. Полная форма орун в литературном языке употребляется лишь в составе глагола, прилагательного, причастия и имеет несколько иное, но семантически связанное с диалектным орун 'нары, место' значение 'основа, основательный': «ОРУННАА. Обосновать, ОРУННААХ. Имеющий основание, реальную почву под собой; резонный. ОРУННААХ-ТЫК. Основательно; подробно» [БТСЯЯ, т. 7, 2010, с. 343].
Интересной лексемой является и диалектизм вйуун со значением 'век, время, будущее': «Эйуун (кол. инд., у.-ян., сакк.) 'время, век, будущность'. Мин вйYYммэр оннук этэ. 'В мой век так было'. ТврYYP о§олор бары вйyYHY кврYвхmэрэ. 'Вновь рождающиеся дети увидят всю будущность'. Алт. вй 'время, пора, срок'. Тув. вй 'момент, время, сезон» [Коркина, 1992, с. 78]. ЭйYYн в якутском литературном языке указывает тоже время - время послезавтрашнее, т.е. будущее время. Основы вй- и Yй- означают очень большой промежуток времени. Отсюда и якутское Yйэ 'век'. Монгольское слово уе означает 'цикл' [ МРС, 2013, с. 308]. В якутском языке достаточно много лексем с формантом -ын (-^н), обозначающих определенное время, например, сарсын, вйYYH, сайын, къЛын, кYhYH, кэлин, билигин. Некоторые слова, относящиеся к категории времени, раньше были составными: сарсыар-да - сарсын эрдэ, быйыгл - бу сыт, эШил - кэлэр сыл, бвлYYн - бу mYYн. Слово баарын 'недавно', которое опять же относится к категории времени, тоже интересно по этимологии и содержанию. Литературным вариантом считают маа§ын: «МАА^ЫН. Недавно (случившийся в течение дня)». Вероятнее всего, слово баарын состоит из основы баар (о времени, которое есть сейчас, т.е. настоящее время (от этого еще одно значение слова баар: 'есть')) и форманта -ын, который означает до 'иннинэ': баар+иннинэ=баарын, т.е. 'до настоящего времени, недавно'. В северных диалектах встречается слово баары - баары киМ (о том человеке, который был или упоминался недавно). Слово баары может быть краткой разговорной формой слова баарынны. Баарынны, в свою очередь, образовано в результате сокращения баар иннинээ§и - «тот (то), который был, упоминался недавно». Причем, в северных диалектах гово-
рят так не только о том, кто (что) был в течение дня (как в якутском), но и о том, кто вообще упоминался или был до настоящего времени.
Названия небесных тел всегда вызывают интерес лексикологов. Древние (устаревшие) названия сохранились в диалектах. Например, в работе Е. И. Коркиной зафиксировано слово Кэндинэ: «Кэндикэ (Кэндэкэ), Кэндикэ быата (инд.) 'три звезды, сближающиеся по одному ряду на восточной стороне небосклона перед рассветом'» [Коркина, 1992, с. 150]. Планеты -это и есть звезды, они светят ярче. Таким звездам (планетам) наши предки давали имена. П.А. Ойунский термин планета переводит как чол-бон: «Планета - пыланьыата, чолбон» [Ойунский, 1993, с. 302]. Якутские названия небесных тел до сих пор не определены точно, также не упорядочены и якутские термины по астрономии. Более или менее известны названия планет: Хатаа^ш чолбоно или КыЬыл сулус 'Марс', Дьэллэкэ, Сандала чолбон 'Венера'. Сэндэли 'Сатурн', Мэндэкэ 'Меркурий', названия звезд: Щн 'Солнце', Ургэл 'Плеяды',Арак-ас сулус 'Большая Медведица', Токус аракаhа 'Малая Медведица', другие термины: сындыыс 'метеор', аргыс 'спутник',Халлаан сиигэ 'Млечный Путь' (Халлаан уолун хайьйарын суола (образн.)), халлаан оройо 'зенит', ДьYкээбил 'Северное сияние', Куйаар 'Вселенная' и т.п. Якуты и северные люди в старину по небесным светилам, по их расположению, изменению предсказывали погоду, всегда ориентировались по ним, а также определяли время, поэтому в якутском языке закрепились такие выражения, как тык хатыыта 'первая заря', ^н тахсыы-та 'восход солнца', ^н оройо 'полдень', кYн дьаа^шан эрдэ§инэ (букв. 'когда солнце начинает зевать'), им CYтYYтэ 'заря гаснет', кYн тиит ба^ггар тахсыыта 'когда солнце поднимается над лесом' и т.п. Можем предположить, что кэндикэ быата тахсыыта - из этой категории. К данному слову Е.И. Коркина приводит следующие примеры: «Кэндикэ быата тахсы-быт, турар кэм буолла. 'Три звезды на востоке небосклона сблизились - пора вставать'. Бы-лыргы кырдьа§астар кэндэкэ сулуhун быата уhаата§ына (ус сулус ыраах-ыраах буолла§ына) дьыл уhуур, оттон икки арда чугас-чугас буолла§ына, дьыл эрдэ кэлэр диэн кэпсэтэллэ-рин истэрим. 'Я слыхивал в старину, как стари-
ки разговаривали меж собой о том, что если расстояние между тремя звездами при их сближении остается значительным, то год запаздывает, если же оно сокращается, то весна наступает раньше обычного'. Кэндикэ быата илин диэки эрэ костер, ар§аа диэки костубэт. 'Троезвез-дие видно бывает только на восточной стороне небосклона, на западной оно не видно'» [Коркина, 1992, с. 150]. В Словаре Э.К Пекарского слова Кэндикэ, Кэндэкэ мы не обнаружили, а Мэндэкэ переведено как Орионов пояс: «Мэндэнэ=Мэндэни. Мэнэhикгээх Мэндэкэ сулус. Орионов пояс (собств. Звезда Мэндэнэ со спутниками). Новг.» [Пекарский, 1958, т 2, стб. 1556]. В «Словаре терминов астрономии», составленном учителем школы № 14 г. Якутска П.А. Яковлевым [1998], Мэндэкэ переведено как Меркурий. Кэндэкэ может быть вариантом Мэндэкэ. На восточном небосклоне по утрам ярко светит Венера (примерно с 6 часов). Венера, Меркурий и Сатурн выстраиваются утром в небольшую цепочку - троезвездие, которое, видимо, и называют Кэндэкэ быата.
В работе Е.И. Коркиной можно выделить слова, которые могут вступить в парадигматические отношения с литературными словами. Одним из внутренних ресурсов обогащения лексической синонимики языка являются диалектизмы. Например, слово тоновое в колымском говоре означает 'дятел'. Данное слово омонимично с литературным тоновое 'позвоночник' и синонимично с токсо§ой ' дятел '.
Рассмотрим диалектизм отуу: «Отуу (кол., верх., сакк., у.-ян.) 'костер'. Отуугун отун. 'Разожги костер'» [Коркина, 1992, с. 72]. Одно из значений полисемантического литературного слова отуу - 'стоянка, место привала': «ОТУУ. 1. Конусообразный шалаш, используемый, как временная стоянка охотниками или сенокосчи-ками. 2. Становище, стан, место привала, стоянки, ночевки. 3. диал. Огонь, разведенный в поле, костер» [БТСЯЯ, т. 7, 2010, с. 335]. В древне-тюркских языках слово от 'огонь' является омонимичной лексемой и обозначает: «От I. Огонь, пламя; От II. Трава, зелень; От III. Лекарство; От IV. Otqaraq. Зрачок (в якутском языке харах означает 'глаза'). Оот-йалын. 'Огонь-пламя', парное слово (в якутском языке уот-дьалык (уст.) 'огонь-страсть'). Оот йулдус. 'Марс' (в якутском языке сулус означает 'звез-
да'). От а^ыбол. 'Рвать и метать' (букв. 'становиться огнем и ядом'). От субзыгл. 'Карать, подавлять, разорять' (букв. 'не делать огнем и водой')» [ДТС, 1969, с. 510]. И в современных тюркских языках огонь называется от или оот: алт. от 'огонь, жар'; хак., кирг. от 'огонь', тув. от 'огонь, очаг, свет', уйг. от 'огонь, пламя', кар-балк. от 'огонь, пламя, жар, свет', монг. odgan (отхан) 'имя бога огня', бур. оdо 'звезда', тат. ут 'огонь'. Видимо, от этого древнетюркского от 'огонь пламя' и произошло диалектное отуу (кол., верх., сакк., у.-ян.) 'костер'. В якутском языке от - это однозначно трава. Глагола от и существительного от в значении 'огонь' в якутском языке нет. Но есть глагол отун: о^ххун отун 'топить печь', уотта отун 'разжигать огонь (печь)' и существительное оттук 'топливо' (от+лук).
Диалектизмы различают на лексические и семантические. Лексические диалектизмы - это собственно говоризмы, которые отсутствуют в якутском литературном языке. А семантические диалектизмы - это слова, которые известны в литературном языке, но в говоре имеют другое значение. Например, слово балаган в литературном языке означает: «Балаган, якутская юрта в виде усеченной пирамиды, сооруженная из тонких стоячих бревен, поставленных одно к другому и опирающихся на раму из бревен, укрепленную на четырех столбах. Снаружи балаган обмазывали смесью из глины и навоза» [БТСЯЯ, т. 2, 2005, с.154]. А в индигирском говоре балаганом называют детскую колыбель, в вилюйском говоре - охотничью избушку, в бо-дайбинском - двускатный шалаш [ДСЯЯ, 1995, с. 47]. Моойторук в литературном языке является архаизмом и означает: «1. Меховой шарф. 2. Перен. Белая полоска вокруг шеи (обычно у собаки). Также есть составное слово, тоже архаи-зованное, моойторук уобал 'угол в лапу' (в рубленых домах)» [БТСЯЯ, т. 6, 2005, с. 241]. В мегинском говоре моойторук дъиэ 'дом с углами в лапу'; мунха - это невод, в верхоянском говоре - тесный загон для поимки лошади. Интересно также то, что слова, которые считаются архаизмами в литературном языке, до сих пор функционируют в некоторых диалектах в активной лексике и в том же значении. Например, слово алаhа 'родной дом, родной очаг, обитель' употребляется в высоком стиле, фольклоре. А
вот в нижнеколымском говоре северных якутов это слово используется в повседневной разговорной речи, имеет два значения: «1. Дом, домашний очаг. 2. Берлога медведя. В олекмин-ском говоре алаhа также употребляется в обиходной речи и означает 'угловая спальная комната'». В колымском говоре алаhа означает: «Алаhа (дьиэ). 1. Родной очаг, дом, родное место (значение, совпадающее с литературным). 2. Неуютный, неудобный, запущенный, плохой (дополнительное диалектное значение)» [Кор-кина, 1992, с. 120]. Е.И. Коркина отмечает: «Причины расширения значения слов разные. Прежде всего, мы здесь имеем сохранение -консервацию в говоре из начальных значений слов, которые на сегодня утрачены в литературном языке. Возьмем слово алаhа. Оно известно во многих тюркских языках: аШ^ (тур.), ала-чык (тат.), алачых (хак.), алачик (башк.) и др. Его значение: 1. Шалаш, шатер (кирг., тат.); 2. Лачуга (каз., к-калп., башк.); 3. Сарай для сена (кум.). В рассматриваемом говоре явно сохранено это исконное общетюркское значение слова: некапитальное, неуютное, временное жилье, близкое к лачуге, шалашу. Современное литературное значение (родной очаг, родное место) приобретено словом, видимо, позднее, путем народно-поэтического его переосмысления. Причем, возникнув на почве центральных говоров языка, оно попало в колымский говор в более позднее время и в нем по отношению к вышеприведенному первоначальному значению является вторичным» [Там же, с. 122]. Также Е. И. Коркина отмечает, что «в окраинных говорах якутского языка группы слов, представляющих сегодня для якутского литературного языка архаизмы и архаизирующие слова, продолжают иметь живое, активное употребление» [Там же, 1992, с. 64].
Работа Е.И. Коркиной «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» представляет интерес и для якутской лексикографии. Так, этимологические справки представляют собой ценный материал для составления, например, монгольско-якутского словаря: одъолуун ийэ (инд., ойм.) 'мачеха' - монг. о^Шп 'любовница'; чалкы (кол.) 'бельмо в глазу' - монг. $алхах 'бельмо'; агый (кол.) 'мелкая хозяйственная работа в доме, во дворе ' - монг. aqui 'домашняя работа'; буу (инд., у.-ян.) 'тощий, худой, слабый,
бедный - монг. муу ' плохой, бедный, жалкий; сэ-бэрэх (инд.) 'неопрятный, неряшливый, неаккуратный ' - монг. цэвэргэ ' неопрятный '; эримэх (инд.) ' бесплодная самка животных ' - монг эр-мэг ' бесплодный'; чарчаа (ойм., верх. сакк.) ' сухая пенка молока' - п.-монг. carca ' покрыться пенкой, свернуться'; сойуо (инд.) 'когти зверя ' -монг. соёо 'клык'; хорохой (у-ян.) ' олений овод '
- монг хорхой ' букашка'; ичигээ (у-ян.) 'дружочек, голубчик, милочек' - монг. ücügen 'маленький' ; туолан (сакк. у-ян.) 'большой, взрослый'
- монг. tuulan ' большой, взрослый ' и т.п.
Таким образом, труды профессора Е.И. Кор -киной являются неисчерпаемым источником для исследований по якутскому и тюркскому языкознанию. Они содержат в себе ценный материал по этимологии, терминологии, исторической лексике якутского языка, в них зафиксировано значительное количество диалектных слов, неизвестных в литературном языке образных и экспрессивных слов, архаизмов, заимствованных слов, которые могут способствовать обогащению языка.
Благодаря теоретической обоснованности, глубине проработки материала и масштабности разноаспектного рассмотрения, труды Е.И. Кор -киной вносят серьезный вклад в развитие современной якутской лексикологии и лексикографии, служат ориентиром для дальнейших научных изысканий.
Литература
Грамматика современного якутского литературного языка: фонетика, морфология / Л.Н. Харитонов, Е.И. Коркина, П. А. Слепцов и др.; отв. ред. Е.И. Убрятова. - М.: Наука, 1982. - 496 с.
Иванов С.А. Роль Е.И. Коркиной в изучении якутской диалектологии // Северо-восточный гуманитарный вестник. - 2012. - № 2 (5). - С. 64-70.
Коркина Е.И. Глагольные лично-отнесенные модальные конструкции в якутском языке. - Якутск: Кн. изд-во, 1979. - 606 с.
Коркина Е.И. Деепричастия в якутском языке. -Новосибирск: Наука, 1985. - 205 с.
Коркина Е.И. Коротко о прожитой жизни. -Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. - 118 с.
Коркина Е.И. Наклонения глагола в якутском языке. - М.: Наука, 1970. - 307 с.
Коркина Е.И. Северо-восточная диалектная зона якутского языка / отв. ред. Н.Н. Широбокова. - Новосибирск: Наука, 1992. - 205 с.
Коркина Е.И., Барашков П.П., Петров Н.Е. Правописание заимствованных слов и терминов // Соц. Якутия. - 1961. - 14 июня.
Кулаковский А.Е. Ырыа-хо^он / редколл.: Е.И. Коркина (предс.), Софр. П. Данилов, Н.Н. То-буроков, Г.С. Сыромятников. - Якутск: Кн. изд-во, 1978. - 296 с.
Ойунский П.А. Избранное: в 2 т. / подг. к печати Е.И. Коркина, Ф.Г. Сафронов, Г.С. Сыромятников. -Якутск: Кн. изд-во, 1975. - На якут. яз.
Ойунский П.А. Избранное: в 3 т. / подг. к печати П.А. Слепцов. - Якутск: Бичик, 1993. - 472 с. - На якут. яз.
Пекарский Э.К. Словарь якутского языка. - Т. 2. -М.: Наука, 1959.
Преклоняясь перед ее светлой памятью. К 95-летию Е.И. Коркиной. - Якутск, 2012. - 231 с. - На якут. яз.
Слепцов П.А. Ступени и проблемы якутского языкознания. - Якутск, 2008. - 542 с.
Современный якутский язык. Морфология / Н.К. Антонов, Е. И. Коркина, П. А. Слепцов и др. - Якутск: Бичик, 2009. - 286 с.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / пер. с нем. - М.: Прогресс, 1964-1973.
Яковлев П.А. Словарь терминов астрономии. -Якутск: Бичик, 1998. - 99 с. - На якут. яз.
Сокращения
алт. - алтайский язык башк. - башкирский язык бур. - бурятский язык верх. - верхоянский говор др-уйг. - древне-уйгурсуий язык инд. - индигирский говор каз. - казахский язык калм. - калмыкский язык кирг. - киргизский язык к-калп. - каракалпакский язык кол. - колымский говор кум. - кумыкский язык монг. - монгольский язык ойм. - оймяконский говор п-монг. - письменно-монгольский язык сакк. - саккырырский подговор верхоянского говора
тат. - татарский язык тоф. - тофаларский язык тув. - тувинский язык тур. - турецкий язык у.-ян. - усть-янский говор хак. - хакасский язык чагат. - чагатайский язык шор. - шорский язык як. - якутский язык
Словари
БТСЯЯ - Большой толковый словарь якутского языка: в 13 т. - Новосибирск: Наука, 2004-2016.
ДСЯЯ - Диалектологический словарь якутского языка. - Новосибирск: Наука, 1995. - 293 с.
ДТС - Древнетюркский словарь / ред. В.М. Наде-ляев, Д.М. Насилов, Э.Р. Тенишев, А.М. Щербак. -Л.: Наука. Ленингр. отд-е, 1969. - 676 с.
МРС - Монгольско-русский словарь. - 12-е изд. / сост. Ю.Н. Кручкин. - М.; Улан-Батор; Лос-Анджелес, 2013. - 1260 с.
РЭС - Русский этимологический словарь / сост. А.Е. Аникин. - М., 2007. - 368 с.
СИГТЯ - Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика. - 2-е изд. / отв. ред. Э.Р. Тенишев. - М.: Наука, 2001. - 822 с.
ЭСРЯ - Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / пер. с нем. = Russisches etymologisches Wörterbuch 4-е изд., стереотип. / перевод и доп. О.Н. Трубачёва. - М.: Астрель, 2004. - Т. 1. - 588 с.
ЭСЯЯ - Попов Г.В. Этимологический словарь якутского языка. - Новосибирск: Наука, 2003. - Ч. 1. А-Дь. - 180 с.
ЯРС - Якутско-русский словарь / под ред. П.А. Слепцова. - М.: Сов. энцикл., 1972. - 306 с.
A.M. Nikolaeva
The Works of Professor E.I. Korkina as a Reference Point for Further Scientific Researches in Lexicology of the Yakut Language
In the article on the material of the monograph by E.I. Korkina, "the North-Eastern dialect area of the Yakut language" [1992], which deals with the lexical features of the Kolyma, Indigirka, Oymyakon, Sakkyryrsky and Ust-Yana dialects of the Yakut language. An etymological, lexical-semantic analysis of the dialect is carried out using of etymological data, the paradigmatic relationship describes between dialect and literary words. An attempt was made to prove that the work of E.I. Korkina is a unique material not only for dialectology but also for the etymology and the historical vocabulary of the Yakut language. It recorded a significant number of dialect words that are unknown in the literary language, imaginative and expressive words, archaisms and borrowed words. The book can be useful for modern terminology, lexicography of the Yakut language. The works of E.I. Korkina in theoretical validity, depth of material and the dimensions of the multidimensional consideration are a model for contemporary linguistic researchers. They are distinguished by the wealth of material, sequence of presentation, novelty of methods, originality and at the same time simple and easy to understand, making a significant contribution to the development of the Yakut lexicology and lexicography, and provide guidance for further scientific research.
Keywords: Yakut language, vocabulary, dialectology, lexicography, terminology, etymology, Turkic languages, Mongolism, word formation, paradigmatic relations.
УДК 811.512.157'3:001.891
А.Г. Нелунов, В.Д. Монастырёв
Евдокия Иннокентьевна Коркина и «Большой академический толковый словарь якутского языка»
В статье рассматривается роль доктора филологических наук, профессора Е.И. Коркиной, возглавлявшей Якутский институт языка, литературы и истории ЯФ СО АН СССР в течение 21 года, в становлении якутской лексикографии, возникновении и росте национальных лексикографических кадров, в организации специального лексикографического сектора в ИЯЛИ ЯФ СО АН СССР. Она положила начало долгому пути создания многотомного Большого академического толкового словаря якутского языка.
Показываются уникальные особенности этого словаря, как словаря нормативно-регистрирующего типа, который наиболее ярко отражает семантические особенности языка, структуру слова, раскрывает значения слов © А.Г. Нелунов, В.Д. Монастырев, 2017
